Остров (не) везения

Глава 44 Кира

Да, квартира Кирилла приятно удивила. Живет он не в конуре, а в нормальном новострое.

Но, если честно, то мне все равно. В смысле, есть нормальные условия для жизни — отлично. Я не из тех людей, кто будет ходить и смотреть по углам в поисках пыли или обсуждать ремонт, мебель и все такое.

Будучи на соревнованиях во многих городах страны мы иногда жили в таких «гостиницах», что радовало даже элементарное наличие кровати, так что квартира Кирилла вообще хоромы.

Да и в совместном проживании с ним был явный плюс. Только какой? Я пока не поняла.

Первую ночь крутилась в кровати, как юла. То подушка жесткая, то под одеялом жарко. А под утро, когда Кирилл в него завернулся и остался краешек, вдруг стало холодно. Прижималась к нему, прижималась, а когда открыла глаза, поняла, что еще чуть-чуть и он полетит с кровати на пол. Решила дать ему поспать и пошла на кухню.

Поставила вариться в ковшике яйца и направилась в ванную комнату. Ну, где читать умные статьи, как ни в туалете? Увлеклась так, что продолжаю читать даже в момент чистки зубов. Выхожу из ванной, во рту зубная щетка, на встречу мне Кирилл.

— Ты знаешь, — говорить, когда у тебя щетка во рту не очень удобно, но я ж не ищу легких путей, — в чем отличия между криминалистикой и криминологией?

— Кира, что горит? — я ему о высоком, а он…

— Мои яйца, — кричу и срываюсь на кухню. Ну, да… печалька. Вода выпарилась и яйца пригорели. То еще зрелище. Поворачиваю голову к Кириллу, а он явно меня осуждает. — Забыла. — Отвечаю совершенно честно с виноватым лицом. — Пошла пописать, потом начала читать статью, потом зубы чистить… и забыла.

— Я думал, что чтением в туалете промышляют пенсионеры?

— Я больше не буду. Честное слово. В следующий раз буду следить за своими яйцами.

— Кира, — цокает он языком, — яйца не твои, а куриные. Я уверен, что обнаружив у тебя подобное, я бы сильно удивился. И да, я понял, что кухня это не твое…

— Я научусь, — хочется клятвенно заверить, но сильно много обещать тоже не охота, вдруг не оправдаю возложенные на меня надежды, — или хотя бы постараюсь…, - кричу вдогонку.

— Ладно, старальщица, посмотрим… Ты помнишь, что в субботу мы идем к моим родителям?

— А вдруг я им не понравлюсь?

— Ну, если не ляпнешь чего-то такого в своем репертуаре, то точно понравишься.

— Ты умеешь успокоить…

— У меня нормальные, обычные родители. Они рады, если у меня все хорошо, я счастлив и меня любят. Все как у всех.

— А ты счастлив?

— Если ты пообещаешь не спалить квартиру, и больше не ловить маньяков, то очень даже буду счастлив.

— Последнее не обещаю… Кстати, о маньяках, можно я сегодня схожу к Георгию?

— На кой?

— Я просто с ним поговорю. А то на душе кошки скребут. Тем более терпеть муки совести — это точно не мое.

— Я думаю, что это лишнее… Или я с тобой пойду.

— О, нет! Только тебя там не хватало. Я просто поговорю. Я быстро.

— Кира, вот почему я тебе не верю? Ты ж там развернешь целую психологическую помощь. Может еще и порыдает у тебя на плече?

Этот разговор был долгим, но после слова Кирилла «посмотрим», я поняла, что добилась своего.

И вот стою под дверью квартиры Георгия и не решаюсь нажать на звонок. Минуту стою, а может пять… Время идет, а я стою. Все, я ж не слабачка какая, а Золотарева, а мы, Золотаревы — не тру́сы, осторожные, но не бздливые. ВСЕ! Жму!

А в ответ тишина. Жму еще раз. И опять тихо. Может он на работе? А я тут квартиру штурмую… Разворачиваюсь, и думаю, что делать дальше. Идти домой, или ехать к нему в офис.

И тут щелкает замок и дверь за моей спиной открывается. Поворачиваю голову, и вижу заспанного Георгия.

— Неожиданно, — говорит он.

— Пустишь?

— А ты меня уже не боишься?

— Я и не боялась.

— Ну, проходи, раз не боишься, Кира. — Делает шаг в сторону, пропуская меня внутрь. — Или не Кира?

— Кира, Кира, — бурчу я, скидываю кроссовки и иду на кухню.

Георгий идет следом за мной. Садится за кухонный стол и выжидающе смотрит. Не знает, бедолага, что от меня ожидать.

Подхожу к кофемашине, беру чашку и делаю ему кофе, чтобы проснулся, а то подумает, что я ему приснилась. Аромат кофе разносится по кухне. Как-то уютней стало, по-домашнему.

Ставлю чашку перед Георгием и сажусь напротив.

— Чем обязан?

— Хотела как-то все объяснить и может даже извиниться.

— Зачем? Ты не сделала ничего такого, за что нужно просить прощения.

— Совесть, мать ее… Мужик ты хороший, а хороших людей на земле не так уж и много. Каждый третий. Это я намекаю, что мы два хороших, — он улыбается на мое замечание.

— Как так получилось, что мы с тобой познакомились?

— Судьба… Вот без брехни. Я правда поломала каблук, а тут ты…

— Ты так смешно ругалась…

— Боже, я надеялась, что ты не слышал. — Хлопаю себя ладошкой по лбу.

— Слышал. Ангел, который матерится — это цепляет. Да и вообще, ты какая-то неземная.

— Да обычная я… Просто воспитывал меня папа, вот я и получилась грубоватой, спорт закалил характер, а врожденная пытливость и любознательность, привели в будущую профессию. Как ты понимаешь, я не социолог, а юрист, и мечтаю стать следователем. Жизнь свела меня с Кириллом Сергеевичем, который и посвятил меня в суть дела. Я начала копать и узнала, что у девушек был ухажер. Кто-то из подруг смог описать твою внешность, и вот… я стою возле столба, матерюсь, а тут ты… И с каждой новой встречей понимаю все четче, что ты кто угодно, но не убийца, а тем более не маньяк.

— Спасибо, хоть на этом… А тот мужик в ресторане? Он же тебе знаком?

— Папа. Это был мой папа…

— То-то он прожигал меня глазами. Если честно, я думал, что это твой бывший, а оказалось…, папа. Хммм… А что случилось с тем парнем?

— Каким?

— Ну в парке?

— А… Я его уронила и ударила. Или ударила, а потом уронила… Да, второе. — Глаза у Георгия округляются от удивления. — Просто он был пьян и приставал ко мне, а я его просила, чтобы отвалил по-хорошему, а он не послушал. И вот…, - развожу руки в стороны.

— Ты прямо…, прямо…

— Ой, даже не подбирай слово. — Сидим минуту и молчим. Решаю задать не очень приятный вопрос. — Тебе Чернова правда была небезразлична, раз ты кольцо ей подарил?

— Правда. Она…, - он долго пытается сказать слово, но видно, что оно дается ему с трудом, — …была открытой, веселой, такой светлой… Если она появлялась, то все вокруг невольно улыбались. Всегда на позитиве, улыбчивая…. Несмотря на юный возраст была по-женски мудрой, хозяйственной, такой знаешь…, сельской девочкой с открытой душой. Но при этом очень умной, адекватной, с характером.

Он говорит, а я почему-то плачу… Вот почему так? Какая-то тварь будет жить, хоть и в тюрьме, на него будут тратить деньги налогоплательщиков, а хороший и достойный человек, так печально закончил свою жизнь… Может у них бы все сложилось: дети, семья, любовь, а влез вот такой Захар с грязными ногами, натоптал, испортил, только потому, что ему что-то где-то показалось.

— Георгий, сказать, что будет все хорошо, как-то язык не поворачивается. Время лечит.

— Наверное, ты права. И Злату жалко, мы хоть и мало были знакомы, но она не заслужила того, что с ней случилось.

— Такого никто не заслуживает, — шмыгаю носом, и вытираю его рукой.

— Кира, ты не поверишь, но такую как ты я встречаю впервые. В тебе сплетено и жесткость, и человечность, и нереальная сила, и женская слабость. Как ты не старалась придать легкости нашим встречам, я всегда ощущал этот барьер, что ты чужая… И сердце твое несвободно.

— Есть такое.

— Он счастливчик, — и смотрит как-то с грустью.

— Только ему не говори. — Сидим смотрим друг на друга. А у меня так и чешется язык. Все, не могу молчать, сейчас ляпну, — Георгий ты не обижайся, что я лезу не в свое дело. Никогда не занималась сводничеством, но мне кажется, что вы с ней идеальная пара. Короче, присмотрись к нашей психологичке.

— К кому, — если до этого он сидел грустный, то теперь ему хоть весело.

— К моей преподавательнице по социальной психологии. Скажу тебе по секрету, я думаю, что она старая дева, ей лет двадцать семь. А может кто обидел… Работает допоздна, а раз сидит на работе, значит никто не ждет. Хотя она очень даже красивая, ты не подумай, что я крокодила тебе какого-то подсовываю. У тебя ж нет психологического расстройства, по типу партенофилии?

— Чего?

— Ну…, это когда есть сексуальное влечение…, только к девственницам.

— Боже, Кира, — сказать, что я его развеселила, ничего не сказать, ржет как конь, — откуда такие познания?

— А я разносторонне развитая личность. — И улыбаюсь в ответ.

— Я подумаю, — отсмеявшись говорит Георгий.

— И еще одна просьба, если ты потратил не последние деньги на то кольцо от Тиффани, продай его и перечисли деньги на благотворительность. Никому не дари.

Он лишь кивнул.