Островок рая

Глава 2

Последние минуты полета казались нескончаемым падением в бездонную пропасть. Взгляд Джен не отрывался от рук, контролирующих каждое движение машины, летящей с огромной скоростью навстречу увеличивающейся на глазах черной точке острова.

Девушка заставила себя смотреть вниз, хотя ее сердце билось так же сильно, как и трепещущий под ветром «битцер». Темная масса суши пронеслась под днищем… И внезапно самолет вновь очутился над просторами угрюмого океана.

— Здесь нет площадки для приземления… Но должен же здесь быть пляж!

Джен скорее почувствовала, чем услышала слова, вырвавшиеся у Ника сквозь плотно сжатые челюсти. Лицо пилота подергивалось от напряжения. Мужчина взглянул на высотомер и повел машину вверх, чтобы еще раз попытаться совершить посадку.

Самолет заскрежетал, и Джен затаила дыхание. Ее сердце екнуло при мысли о том, что и второй двигатель мог выйти из строя. Она напряженно вслушивалась, пытаясь заметить сквозь черную пелену шторма, работает ли пропеллер. Может, она слышала не стук мотора, а лишь стук своего бешено бьющегося сердца? Лишь самолет развернулся и полетел назад, она вздохнула с облегчением.

Ник навалился на штурвал, и нос «битцера» опустился вниз. Крылья со свистом резали воздух и сплошную стену дождя. Девушка напряглась, готовясь к толчку. На пальцах Рэдферна побелели костяшки, на висках вздулись вены. «Битцер» падал с нарастающей скоростью. У Джен заложило уши. Ник всеми силами пытался выровнять курс.

Все произошло в одно мгновение. Желудок девушки сжался в комок, нервная дрожь пробежала по телу, сильный толчок отбросил ее назад, угрожая выбить из нее остатки сознания, и неожиданно все кончилось. Наступили тишина и спокойствие, в которое пассажирка отказывалась верить.

Чувство стыда за свою беспомощность и бездействие придет позже. А сейчас Джен хотела только одного — чтобы ее оставили в покое. Она все еще боялась пошевелиться, когда ремни безопасности ослабли и тревожный голос спросил:

— С тобой все в порядке? Ты не ранена?

Она хотела ответить, что все хорошо, пусть только он даст ей время, чтобы… Но мужчина не стал ждать. Ник выругался и попытался открыть дверцу кабины. Дверца не поддалась, и тогда он распахнул ее пинком ноги. Послышался всплеск, самолет слегка накренился, и внутрь ворвался ледяной ветер.

Ник поднял Джен на руки, и в этот момент к ней вернулась речь.

— Я могу идти… со мной все в порядке, — запротестовала она. — Опусти меня… я могу идти, — повторила девушка, так как Рэдферн проигнорировал ее просьбу.

— Ты хотела сказать — плыть… — ответил он с усмешкой. — Тише, девочка.

Странное ощущение: ее тело будто само поплыло по воде, а набегающие волны пытались захлестнуть Джен с головой. Путешественница чувствовала, как напряглись мышцы Ника, угадывала его осторожные, затрудненные шаги, но была не в силах пошевелить даже пальцем, словно воля полностью покинула ее тело.

Затем холодную воду сменил резкий ветер, а мужчина ускорил шаг, уверенно взбираясь на песчаный берег. Ее сердце взволнованно заколотилось. И прежде чем девушка успела встать на ноги, Ник наклонился и бережно положил ее на небольшую насыпь из мелкого, мягкого песка.

Джен с трудом смогла сесть и откинула мокрые волосы с лица. Она увидела темный силуэт на фоне испещренного белой пеной волн моря — Ник Рэдферн спешил обратно к самолету.

Она поднялась на дрожащие и слабые после пережитого ужаса ноги и потрясла головой, как бы пытаясь удостовериться, что ее мозг все еще способен воспринимать окружающее. Затем девушка с удовольствием вдохнула солоноватый морской воздух и попыталась осмыслить серьезность катастрофы: «О'кей, Келли, вот разбился самолет… с тобой на борту. Один только Господь знает, где ты сейчас находишься. Ну и что? Главное, что ты цела. Могло быть намного хуже… возможно, вскоре действительно станет хуже… но не сейчас. И как же тебе поступить в сложившейся ситуации?»

Как бы отвечая на свой вопрос, Джен, подставив лицо пронизывающему ветру, поднялась и пошла вдоль берега к темному силуэту самолета.

Несмотря на темноту, «битцер», лежавший всего в двадцати футах от линии прибоя, был отчетливо виден. Шасси и днище погрузились под воду, одно крыло было неестественно задрано вверх и с берега казалось параллельным килю хвоста. На какой-то миг девушке почудилось, что перед ней вообще не самолет, а левиафан-призрак, мерно качающийся на волнах.

Она сощурилась, пытаясь разглядеть силуэт Рэдферна. Вот в кабине зажегся маленький огонек, затем погас и зажегся вновь, будто моргнул глаз неведомого зверя. Ник пытается достать их вещи и необходимые инструменты, осенило ее. Джен могла ему помочь. Она решительно побежала вперед, перепрыгивая на ходу через валуны и груды ракушек.

Путешественница разразилась истерическим смехом, споткнувшись о собственную туфлю. Та, должно быть, соскользнула с ноги, когда Ник вынес Джен на берег. Скажите пожалуйста, как могла она до этой секунды не замечать, что бежит в одной туфле?

Она обулась, но затем, хлопнув себя по лбу, нетерпеливо скинула туфли на мокрый песок. «Включи мозги!» — раздраженно приказала она себе, стягивая платье и входя в волнующееся море.

— Эй! — позвала она, очутившись по пояс в воде на полпути к самолету. — Насколько там глубоко?

С четверть минуты стояла тишина, затем послышался отклик:

— Стой, где стоишь. На дне полно ям и острых камней.

Маленький огонек блеснул вновь. Рэдферн сухо добавил:

— Я уже возвращаюсь с бренди, чтобы привести тебя в чувство.

— Уже не нужно, но все равно спасибо. Ой! — Лицо Джен исказилось от боли, она едва не потеряла равновесие. — Если ты вытащишь оборудование из самолета, я могу отнести его на берег и вернуться за остальными вещами, — продолжила она.

— Я же просил тебя не вмешиваться! — В темноте обрисовался силуэт Ника, который направлялся к Джен, держа корзину высоко над водой. Вода доходила ему до груди.

— Ты забрал мой кейс с пленками? — воскликнула она.

— Позже, когда я… Черт! — Настал черед мужчины остановиться, пытаясь сохранить равновесие. — Вот. — Он передал корзину в руки девушки и объяснил: — Держи ее подальше от воды. Вынешь содержимое на берегу и вернешь корзину мне. Поняла?

Опустошив уже третью по счету корзину, Джен начала тревожиться не на шутку. Ее драгоценный металлический кейс с пленками все еще не появлялся среди собранных Ником вещей.

— Я не могу найти эту чертову штуковину, — раздраженно ворчал пилот. — Держи свою сумку!

— Мне не нужна эта сумка. Мне нужны мои пленки, и прежде, чем они намокнут. Я прошла сквозь огонь и воду, чтобы сделать эти снимки, и не намерена потерять их сейчас. Я пойду и поищу кейс сама.

— Тебе придется плыть за ними, коротышка, — хмыкнул Рэдферн.

— Отлично, я поплыву. Где твой фонарик?

— Все еще на борту. Я оставил его присматривать за остальными вещами.

Джен возмутил его сарказм.

— Я не верю, что ты вообще пытался найти мой кейс. Зато первым делом ты извлек свои проклятые инструменты, как я заметила, — разъяренно заявила она.

— Потому что я знал, где их искать, — резонно возразил Ник. — Откуда мне знать, куда ты запихнула свой дурацкий чемодан, пока я управлял самолетом? — Он отвернулся. — Почему ты не держала его в руках, если он тебе так дорог?

— Я так и делала, но он отлетел куда-то, пока мы падали, а я пыталась застегнуть ремни, — прошипела она голосом разгневанной фурии. — Твой чертов самолет скакал как бешеный мустанг, и… — Голос девушки сорвался, и она побрела вперед, к распахнутой двери кабины.

В следующий миг высокая волна накрыла ее с головой. Нога Джен попала в яму, она захлебнулась и начала беспомощно барахтаться, пытаясь нащупать дно под ногами. Только чудом она сумела встать и оставшийся путь решила преодолеть вплавь.

Однако холодная логика вскоре поборола бешенство, и Джен остановилась. Плыть было довольно легко, несмотря на сильное волнение. Но как она вернется назад? Допустим, она найдет кейс в кабине, но как доставить его на берег, не намочив? Девушка вовсе не была уверена в водонепроницаемости кейса. Правда, каждая пленка находилась в отдельной, плотно закрытой коробочке из пластика. Но если вода попадет внутрь… Она застонала. Пленка с последними кадрами Парадиза была в картонной коробочке, пластиковую она потеряла где-то в Новой Гвинее.

— Ради бога, оставь свою затею до восхода солнца.

Тяжелая рука вцепилась в плечо Джен и насильно потянула ее к берегу.

— О боже! Только женщина будет стоять в море после крушения самолета и спорить о несчастном кейсе с… пленками!

Не обращая внимания на шквал протестов, обрушившихся на его голову, Ник дотащил девушку до берега и грозно сказал:

— О'кей, вспыльчивая моя, я скажу тебе, что думаю. Если бы я не считал, что ты плохо соображаешь, находясь в шоке после случившегося, я бы перекинул тебя через колено и всыпал как следует! Теперь забудь про свой дурацкий чемодан и переоденься в сухое. Я собираюсь пройтись по острову и поискать кого-нибудь, кто сможет нам помочь… хотя в его существовании я глубоко сомневаюсь.

Он наклонился над грудой вещей, которые ему удалось вынести с самолета, издал радостный возглас и выпрямился, держа в руках черный комбинезон:

— Мой старый рабочий костюм. По крайней мере, он сухой. — Мужчина оглянулся вокруг и бросил ей через плечо: — Давай пошевеливайся, если не хочешь торчать тут в одиночестве.

Горящими от злости глазами Джен уставилась на рощу пальм, за которыми скрылся Рэдферн. Ох уж эти упрямые, сварливые, отвратительные скоты! Да за кого он себя принимает? В своих странствиях ей довелось повстречать нескольких совершенно несносных персонажей, но этому типу они и в подметки не годились! «Пошевеливайся», еще чего! Она яростно топнула ногой. Пусть сам пошевеливается! Чем быстрее он скроется с ее глаз, тем лучше.

— Готова?

Джен даже не повернула голову на его оклик. Мужчина поспешил к ней, силуэт был едва различим в бледном мерцающем свете скрывшейся за облаками луны. Он энергично стряхивал и выжимал мокрую одежду.

— Хочешь, я повешу твою одежду сушиться? — добавил он.

— Я еще не переоделась, — отрезала девушка.

Последовала долгая пауза.

— Тогда оставайся в чем есть. Пусть сохнет прямо на тебе.

«Пусть тебя акула съест», — мрачно подумала Джен, бесцельно бредя вдоль берега с уныло опущенными плечами и мокрыми от слез глазами. Ветер раздувал, подобно парусу, промокшую юбку. Последствия пережитого испытания давали о себе знать: она чувствовала себя несчастной, зверски голодной и ужасно одинокой. Джен Келли никогда еще так не нуждалась в симпатии, понимании и ласковых словах, в близком друге, который мог бы разделить ее несчастье и посочувствовать, а не…

Девушка плаксиво скривила губы. Ей было очень, ну очень жаль себя. Не было никакого знака, ни звука от Ника Рэдферна, и внезапно одиночество Джен стало очень реальным и страшным. Она обернулась вокруг и задрожала. Песчаный пляж был совершенно пустынным, лишь пальмы угрожающе раскачивались под порывами ветра… Темнота населяла пенистые волны захваченного штормом моря сонмами злобных чудовищ.

Джен приказала себе успокоиться. Это лишь джунгли, и море, и песчаные гряды, измененные покровом ночи и бурей. Она бывала в ситуациях и похуже. Да, но тогда она знала, где находится, подумала она со вздохом. Девушка вернулась к груде спасенных вещей и принялась отбирать свои. Чем скорее она вернется к своему золотому правилу — полагаться только на себя и ни на кого другого, — тем скорее она выберется с этого острова.

Ее старые брюки оказались грязными, потертыми и к тому же мятыми: Джен не собиралась надевать их во время этой поездки. Слава богу и ее сентиментальной привязанности к вещам, благодаря которой она не выбросила их на помойку, когда в последний раз перебирала одежду. Может быть, брюки и мятые, но, по крайней мере, они сухие.

Она быстро переоделась и повесила юбку на куст, где ветер мгновенно ее высушит. Затем она причесалась и обула туфли. Теперь Джен Келли готова исследовать остров. Оставалось надеяться, что ближайший поселок не слишком далеко. Полная решимости, она отправилась в путь.

Дорогу нельзя было назвать легкой. Жизненный опыт научил путешественницу быть особенно осторожной в незнакомой местности, тем более после захода солнца. Двухдневный переход с вывихнутой лодыжкой во время ее первого длительного странствия вместе с Мейсеном Олбени заставил Джен никогда не забывать о болезненных последствиях одного неловкого шага. Мейсен был крайне недоволен, когда их небольшой запас еды быстро закончился, а дорога, которая должна была занять всего день, растянулась на два.

«Добрый старый Мейсен», — Джен улыбнулась своим воспоминаниям. Больше всего его раздражала роль третьей ноги для молодой женщины, которую он был вынужден вести и поддерживать весь путь. Женщины в Мейсена вселяли ужас, особенно молодые. Именно поэтому он с такой неохотой согласился взять девушку-фотографа на работу. К тому времени ему отказали все фотографы-мужчины, и каким-то образом ей удалось убедить Мейсена в том, что он берет с собой просто фотокамеру с двуногим придатком. Зато когда он увидел отпечатанные снимки, то простил Джен все. Неуважение к слабому полу стало лишь тенью воспоминаний после успешной презентации книги о путешествии.

Улыбка Джен внезапно померкла. Мейсен, несмотря на свою вспыльчивость, казался просто рыцарем в блестящих доспехах по сравнению с… с этим воздушным горе-акробатом, утопившим самолет рядом с берегом. Они остались живы благодаря чистому везению! Во время крушения самолета ее ангел-хранитель работал на износ. Но теперь, по-видимому, он отправился в заслуженный отпуск. Нет, она не могла винить его во всем происшедшем… Ой, Келли!

Девушка едва не сорвалась с края обрыва. «Внимательнее надо быть, Келли», — напомнила она себе. Дальше по берегу, насколько она могла судить в темноте, ровной дороги не было. Внизу узкая полоска песка уходила прямо в океан.

После нескольких минут колебаний Джен двинулась в сторону зарослей. «Конечно, — бормотала она, — Рэдферн оставил фонарик себе… настоящий джентльмен, что еще сказать!»

Она остановилась вновь, сомневаясь, стоит ли двигаться дальше. Впереди песчаную почву избороздили выступающие корни пальм и кустарников; заросли располагались полукругом, в них было очень просто потерять ориентацию. Всего в нескольких ярдах от нее широкие кроны мощных пальм закрывали все небо. Берег хотя бы освещался бледно-молочным светом луны.

Девушка сделала несколько нерешительных шажков вперед, понимая, что вскоре ей потребуется мачете, чтобы прорубаться сквозь сплошные заросли кустарника. Сейчас она не была готова к подобному испытанию. Она обернулась и посмотрела назад, пытаясь разглядеть собственные следы, но внезапно древний инстинкт заставил ее насторожиться. Несколько долгих секунд Джен прислушивалась к каждому шороху, доносящемуся из джунглей.

Она чувствовала, что кто-то наблюдает за ней. Девушка медленно повернулась и взглянула в сторону небольшой, освещенной луной прогалины, и тут хорошо знакомый голос произнес:

— Не бойся, Робинзон Крузо… Это всего лишь Пятница.

Путешественница вздохнула с облегчением и нетерпеливо спросила:

— Ну как, нашел что-нибудь? Или кого-нибудь?

— Нет. — Ник приблизился к ней, печально качая головой. — Я прошел в глубь острова примерно на полмили. Там мангровое болото, и я повернул назад. Придется подождать до утра.

— Только не это, — безнадежно отозвалась собеседница.

Ник дотронулся до ее плеча:

— Давай вернемся на пляж. Не будем зря расходовать энергию батарейки. — Он показал фонарик.

— Но там совсем ничего не было? Ни признака рельсов, мощеной дороги или возделанных полей? Ничего похожего на?..

— Ничего, — медленно подтвердил он.

Свет фонарика пробежался по змееподобному стеблю лианы и побегам папоротника, мерцающие тени заиграли на стволах пальм. Они представлялись Джен страшными инопланетными чудовищами. Джен Келли никогда не отличалась буйным воображением или слабыми нервами, но сырые жуткие джунгли с кишащей под ногами жизнью и притаившейся за каждым деревом опасностью вызывали у нее ощущение, что она попала в фильм ужасов или на полотно Иеронима Босха. Неведомые ужасы и мучения были готовы поймать отчаянных странников в ловушку, из которой невозможно выбраться. Она моргнула, пытаясь прогнать наваждение, и заставила себя думать о Роджере и о родном доме.

Но именно Роджер владел этой отвратительной картиной, по крайней мере ее копией. Это был единственный экспонат его коллекции, который Джен ненавидела. А любимого ее отвращение только забавляло. Почему она не могла думать о Роджере, не вспоминая сразу же его заваленную книгами комнату, где над массивным письменным столом девятнадцатого века, которым он так гордился, висела эта гадость?

Голос Ника Рэдферна (к ее огромной радости) прервал эти размышления и рассеял морок. Его голос вызывал у девушки легкий интерес: хриплый, не резкий и в то же время не мягкий, с бархатистыми оттенками. Его звучание напоминает шелест гравия под шинами автомобиля, лихорадочно рассуждала Джен.

— Мы должны смириться с мыслью… что остров, скорее всего, необитаем. Фактически я в этом уверен. Только что я пытался раздумывать над нашим положением. Мы не так далеко от цивилизации, конечно, но это не мои «охотничьи угодья». Признаться, я слегка выбит из колеи. Мы сейчас находимся примерно в ста пятидесяти милях на северо-восток от Сангрии… И если я не ошибаюсь, мы застряли на острове, находящемся как раз на линии торговых перевозок.

— Обнадеживает, — горько заметила спутница после минутной паузы. — Мы даже не знаем, как скоро над нами может пролететь самолет. Мы здесь совсем одни на неопределенный срок.

— Правильно, — согласился мужчина. — Но сейчас я не вижу, чем бы нам помогло это знание.

К несчастью, Джен разделяла его мнение. Неохотно она признала, что мужская логика крайне необходима в сложившейся ситуации.

— Мы все еще очень далеко от Фиджи, — произнесла она. — Ты уверен, что мы пролетели всего сто пятьдесят миль?

Ник плотно сжал губы.

— Я летаю на «битцере», а не на «боинге», — ядовито заявил он.

Девушка промолчала. Поскорее бы настал день. Ей до смерти надоело бездействие. И хотя она с трудом могла представить, чем бы занялась при свете дня, но хотя бы можно было получше осмотреть окрестности.

— Как насчет рации? — вдруг спросила она.

— Пошла на корм акулам, я думаю.

Его небрежное замечание вновь разъярило Джен.

— Хочешь сказать, ты просто бросил ее? Я думала, рация — это первое, что ты бросился спасать!

Они вернулись обратно по берегу и остановились у своих вещей. Рэдферн выключил фонарик и молча уставился на свою спутницу.

— Первым делом я бросился спасать тебя. Помнишь? — коротко бросил он. Джен промолчала, и ее спутник продолжил тем же тоном: — Послушай, малышка, если в твоей голове есть хоть капля мозгов, ты прекратишь беспокоиться по пустякам и будешь делать в точности то же, что и я.

— И что же ты намерен сейчас делать? — язвительно поинтересовалась девушка.

— Сейчас я буду спать.

Джен Келли сонно потянулась, перевернулась на другой бок и положила согнутую в локте руку под голову, чтобы было не так жестко. Ей никогда не удавалось досмотреть хороший сон до конца. Обычно ее будили надоедливые москиты или ящерицы… а еще хуже — кишащие в матрасе клопы. Как давно она не спала в мягкой, удобной кровати? Кровать!

Последний фрагмент сна рассеялся, и Джен проснулась окончательно. Она села, стряхнув песок с лица и волос. Сейчас она была бы рада даже самой примитивной кровати.

Диск солнца поднимался над океаном, его лучи мерцали на лазурной поверхности воды, играли розовыми бликами на перламутровых осколках раковин. Парочка пушистых, как вата, облаков мерно ползла по небу, и только легкие дуновения утреннего бриза нарушали тишину зарождающегося дня. Если бы не хаос, созданный штормом, в ужасы прошлой ночи было бы невозможно поверить. По берегу были разбросаны листья, ветки, стволы пальм, переломанные пополам, вода была все еще мутной от песка и плавающих у берега водорослей.

Ее пробуждение словно послужило знаком для фауны джунглей: за спиной девушки крикнул попугай, и мгновенно, как по сигналу, над лесом разнесся гвалт птиц. Джен медленно поднялась, размяла затекшие за ночь ноги и оглянулась в поисках Ника Рэдферна.

Когда она не обнаружила его поблизости, тревога зашевелилась внутри, сменившись недоверием. Случилось ли вчерашнее крушение на самом деле? Самолет, идущий на посадку, шок и страх перед неведомым, беспокойный сон после ночных волнений и отчаяния? Может, она просто заснула и увидела кошмар? Джен прошлась вдоль берега и разочарованно увидела разбившийся самолет, наполовину погруженный под воду.

Она ускорила шаг, заметив огромные буквы, начерченные на песке, и дремлющего Ника недалеко от них.

Он наполовину зарылся в песок, положив под голову сумку с инструментами вместо подушки. Девушка молча наблюдала, как мерно вздымалась и опускалась его грудь, пока ее взгляд не переметнулся на буквы на песке. «Пошел искать свежую пресную воду. Жди здесь», — гласила надпись.

Должно быть, он проснулся на рассвете и отправился исследовать остров, оставив послание на случай, если спутница пробудится до его возвращения. Слегка удивленная неожиданным проявлением заботы, она взглянула на лицо мужчины. Сон преобразил его суровые черты, значительно смягчив их. Неожиданно Ник пошевелился, и ироническая улыбка блеснула на его губах. Джен вспомнила события прошлой ночи, и вся ее злость вернулась снова. Это он втянул ее в дурацкую катастрофу. Если бы Рэдферн, наплевав на график, не настоял на «небольшом крюке до Сангрии», а доставил бы первым делом Джен на Фиджи, они не попали бы в шторм и самолет остался бы цел. Сейчас она уже могла бы отдыхать на Вити-Леву. В хорошем отеле, с ванной, завтраком и мягкой постелью. А вместо этого она чувствовала себя грязной, голодной и сбитой с толку. Один Господь ведал, где она сейчас находится. И ее драгоценные пленки, должно быть, уже покоятся на дне океана. Шесть месяцев работы, непреодолимых препятствий и даже опасностей… и все пропало! А все из-за этого… типа и его проклятого «битцера»!

Джен со злостью подняла ногу и пнула со всей силы спящего Ника под ребра. Она отучит его валяться на песочке с нахальной усмешкой на губах!

В следующий момент она оказалась лежащей на песке, а ее лодыжки были словно зажаты в стальные тиски.

Приподнявшись на локте, Ник наблюдал, как она барахтается на песке, пытаясь подняться, и с легкостью удерживал ее брыкающуюся ногу.

— Я думал, леди не умеют драться, — заявил он с необычайным самообладанием.

— Отпусти, скотина! — Джен забилась с удвоенной силой в попытке освободиться. — Ах ты!.. Ой, здесь что-то есть в песке! Какая мерзость!..

Ник отпустил ее ногу и одним прыжком оказался рядом. Он взглянул на руки девушки, которые она пыталась оттереть листьями с гримасой отвращения на лице, затем принялся разрывать песок. Его смех разнесся по всему пляжу, когда он вынул из песка продолговатый предмет и поднес его к носу.

— А вот и наш завтрак… «Яичница по-черепашьи».

Джен вскочила на ноги и с подозрением взглянула на него:

— Что здесь смешного?

— Ты, — сказал он с улыбкой.

— Послушай! — Джен от злости забыла даже про желток, стекающий с ее рук. — Возможно, тебе это кажется смешным. Хорошо, развлекайся. Оставляю тебя наедине с твоим весельем.

— Не только драчунья, но еще и грубиянка.

Девушка проигнорировала насмешку спутника и побежала вниз по берегу. Она почти достигла кромки воды, когда Ник закричал:

— Куда ты теперь собралась?

— А как ты думаешь? В отель «Ритц», естественно.

— Стой!

— Оставь меня в покое! — Девушка закатала штанины так высоко, как только могла, и вошла в воду.

Ник Рэдферн рванулся за ней и запрыгнул в воду. Схватив Джен за руку, мужчина притянул ее к себе:

— Маленькая дурочка, смотри, куда идешь, прежде чем ступить в неизвестный залив!

— Шесть дюймов той же самой воды, что и прошлой ночью? И это, по-твоему, неизвестный залив? Сам ты дурак.

— Да? Посмотри получше!

В его тоне звучала тревога, что мигом заставило спутницу подавить в себе возмущение. Не уверенная в правильности собственных поступков, Джен внимательно осмотрела воду перед собой, песчаные гряды под небольшими волнами и дно, резко уходящее в глубину всего в двух или трех футах от нее.

— Я умею плавать, — заявила она с вызовом.

— Акулы тоже умеют.

Ник не смотрел на нее, и девушка медленно повернула голову, проследив за его взглядом. За небольшим рифом, на полтора фута выступающим из-под воды, откуда начинались просторы открытого океана, черный плавник медленно разрезал волны. А немного далее она заметила еще один и еще.

— Не понимаю, — пробормотал Рэдферн, — каким образом тебе удалось дожить до твоих лет.

Джен обиженно отвернулась.

— Обычно я не веду себя так глупо. Это все из-за… — Она запнулась, понимая, что ни один мужчина не мог рассердить ее так сильно, как это удавалось Нику… Она вела себя как полная дура, позволив ему так разозлить себя. Джен поджала губы. Она не собирается извиняться… Не перед ним.

— Хорошо, — произнес он с усмешкой, — умой свои сонные глаза, а потом постарайся быть послушной и сдерживать темперамент.

— С тобой? — ехидно пробубнила она, умываясь в море, а затем вытирая лицо сушащейся на кусте юбкой.

— Иначе у меня войдет в привычку каждое утро умывать тебя соленой водой. Я думаю, ты понимаешь, что косметологи не посоветовали бы подобную процедуру.

Джен, ничего не ответив, медленно пошла прочь. Ее ярость потихоньку угасла, сменившись усталостью, близкой к отчаянию. Ей слишком над многим следовало поразмыслить, гнев и раздражающее присутствие Рэдферна мешали полностью сосредоточиться на своем бедственном положении. Пока еще было трудно поверить в то, что она попала в настоящее кораблекрушение… нет, самолетокрушение, и находится на необитаемом острове посреди Тихого океана. На очень маленьком острове, если верить жутковатым воспоминаниям вчерашней ночи о том, что она видела, когда самолет начал снижаться. Пугающий хоровод мыслей: вода… еда… спасение…

— Сядь и успокойся, — вдруг сказал мужчина. — Скоро здесь будет очень жарко.

Спутница подчинилась, сама удивившись своему смирению, и начала наблюдать, как Ник пошел в заросли, продираясь сквозь колючие, цепкие кусты. Он остановился, затем на какое-то время исчез из виду, послышался непонятный шум, и вскоре Ник снова появился с охапкой кокосов. Он положил кокосы рядом с девушкой, воткнул нож в ближайший и передал орех ей.

— Традиционный напиток пустынного острова. Шторм все же сделал нечто полезное для нас. Там их целые груды валяются.

Джен с жадностью выпила кокосовое молоко, заметив:

— Я думала, что традиционный способ добычи кокосов — выдрессировать обезьян, чтобы те лазили за ними на пальмы.

— Ты начиталась детских комиксов. — Ник забрал у спутницы орех и расколол его пополам. — Нам повезло — он спелый. Помнишь еще что-нибудь из своих комиксов, что поможет нам выжить на необитаемом острове?

— Не уверена, — отозвалась она, задумчиво пережевывая белую мякоть. — В комиксах всегда росло много деревьев, снабжавших несчастных изгоев всевозможными фруктами. Да, еще у них были топор, кремень, удочки и рыболовные сети и приспособления для постройки лодки, — с долей иронии отметила девушка.

— Некоторые из перечисленных тобой вещей мы найдем. — Взгляд пилота устремился к самолету. — Слава богу, я успел достать некоторые инструменты. Там, под водой, сначала идет ровная площадка, которая потом резко обрывается. Ровная поверхность создается под воздействием приливов и отливов. В этом и состоял весь фокус, — с горечью разъяснил он. — Я пытался остановить самолет на этой площадке, но из-за проклятой темноты не заметил глубокие ямы под водой.

Ник встал на ноги и зашагал по песку к воде. Теперь, при свете дня, Джен заметила глубокие полосы в песке, прочерченные шасси самолета во время посадки прошлой ночью. Они были идеально прямыми и заканчивались точно посреди пляжа. Путешественница оживила в памяти те страшные минуты и внезапно осознала, какого мастерства требовало приземление самолета с поврежденным двигателем в подобных условиях. А затем сведение всех усилий к нулю! Признаться, это тоже потребовало определенных способностей.

Пилот стоял поодаль и яростно пинал огромное бревно, засыпанное песком и лежавшее как раз поперек идеально ровной полосы торможения самолета. Именно из-за столкновения с этим поваленным стволом «битцер» отнесло в сторону, прямиком в воду. Следы были четкими, только у самой кромки воды из-за волн поверхность песка была гладкой. Эти следы могли в точности поведать, что случилось прошлой ночью. Только благодаря счастливому случаю они с Ником не оказались запертыми в кабине самолета под толщей воды.

Джен увидела в глазах мужчины те же гнев и боль, которые владели ею, и в этот миг ее презрение к нему исчезло. Нику сейчас даже хуже, чем ей самой, он ведь потерял свой самолет. Девушка даже представить себе не могла, сколько стоит самолет, даже такой крошечный, как «битцер», но наверняка Рэдферн выложил за него немало денег.

Целесообразность потери имущества ради спасения жизни была еще одним ноу-хау, изобретенным Джен за время путешествий, но инстинктивно она чувствовала, что ее былые утраты несравнимы с потерей Ника. С каждым отливом «битцер» будет удаляться от берега, пока полностью не скроется под водой.

Девушка тихонько подошла к пилоту и сказала, положив руку ему на плечо:

— Мне очень жаль, Ник. Я понимаю, для тебя это жестокий удар.

— Мы живы, — спокойно отозвался он. — А это главное. — Мужчина замолчал и повернулся к собеседнице. Глядя на море, он проговорил: — Боюсь, я завел нас в беду. Извини.

Джен равнодушно пожала плечами:

— Думаю, здесь нет ничьей вины. Назовем это превратностями судьбы.

— Полагаю, что так. Но заверения богословов в мудрости Божьего промысла нас не спасут, — хмуро бросил мужчина. — Хныканье тут не поможет. Пошли. Думаю, прежде, чем мы решим что-либо предпринять, нам следует обсудить наши идеи. Интересно, мои сигареты уже просохли?

— У меня в сумке портсигар… Если он еще там. — Джен поспешила к сваленному в кучу спасенному добру. Она принялась лихорадочно рыться в сумке, и через пару минут с триумфом продемонстрировала портсигар и зажигалку, чудом не намокшие.

— Здесь… — она быстренько подсчитала, — осталось тридцать семь штук. Значит, по восемнадцать на каждого, и одна лишняя. Мы их поделим.

Собеседник усмехнулся:

— Уверена, что можешь позволить себе подобное благородство?

— Уверена.

— А я нет. Тебе лучше сохранить последнюю сигарету про запас. К тому времени мы сдружимся и будем затягиваться по очереди. — К Нику возвращалось чувство юмора.

Девушка смущенно отвела взгляд:

— Ты говоришь так, будто мы долго здесь пробудем.

— Да, — спокойно произнес собеседник, и путешественница вновь почувствовала тревогу. — Послушай, Джен, я должен был сказать тебе это еще вчера. Моя догадка была верна, боюсь, мы попали в серьезную переделку. Я плохо спал прошлой ночью. Точнее, вовсе не спал, — рассказывал он, — и с первым лучом солнца отправился исследовать остров.

— Да, я прочла твое послание на песке. Почему ты меня не разбудил? Пошли бы вместе.

— Я думал об этом, но ты так сладко спала, и мне не захотелось тебя тревожить. Я решил прогуляться вдоль береговой линии. Короче, я прошел почти половину окружности острова. Как я и подозревал, он немногим больше атолла. Когда-то здесь жили люди… видимо, очень давно. Но почему они покинули остров, я не знаю. Возможно, их выселили отсюда во время войны. Как бы то ни было, мы можем поразмышлять об этом позже. Я нашел ручей с чистой пресной водой. Он бежит к морю со склона на другой стороне острова. Так что давай займемся проблемой питьевой воды прямо сейчас.

— Какой величины этот остров? Хотя бы приблизительно?

— Около четырех-пяти миль в длину, и я опасаюсь, что в ширину он намного меньше. Примерно на милю к северу протянулся хребет коралловых гор, оттуда открывается хороший обзор окрестностей, за ним лагуна. Но… — Ник запнулся в нерешительности, его взгляд скользил по встревоженному лицу Джен. — Но я не видел никаких следов присутствия людей. Кроме нас с тобой.

После его слов повисло тягостное молчание. Все надежды рушились. Девушка почувствовала, что падает духом. Она все еще не могла расстаться со слабой надеждой, что они не единственные люди на этом клочке суши. Но все же рассказ Рэдферна ее не особо удивил. Он всего лишь подтвердил самые худшие предположения, возникавшие в ее голове во время долгой беспокойной дремы, от которой Ник не соизволил ее избавить.

— Значит, так, — тихо продолжал мужчина, — нам предстоит обдумать наше будущее. Мы должны смириться с тем, что, скорее всего, нас найдут не сразу, а через довольно большой промежуток времени.

— Кто будет нас искать? — хмуро поинтересовалась путешественница.

Ник тяжело вздохнул, услышав нотку подозрения в ее голосе.

— Каковы были твои планы? — спросил он. — Я знаю, ты собиралась приземлиться в аэропорту в Нанди. Кто-нибудь должен был там тебя встречать?

— Нет, никто… — отозвалась Джен, стараясь, чтобы ее слова звучали непринужденно. — Боюсь, родные привыкли к моим исчезновениям на целые недели. Я… я… — Ее голос сорвался. — Я предупредила их, что обязательно пошлю телеграмму перед отлетом. В последний раз я написала им письмо три недели назад и сообщила, что, вероятно, через месяц буду дома.

— Другими словами, никто не собирается интересоваться твоим местонахождением еще неделю или даже больше?

Джен кивнула.

Пилот опустил глаза:

— Мне неприятно говорить, но меня никто не станет искать в течение ближайших четырех дней. Я собирался сначала доставить тебя на Фиджи, заправиться и забрать кое-какое оборудование для Сэма, а затем, прежде чем вернуться на базу, наведаться на Вануа, повидать одного старого знакомого, поскольку я редко бываю в том районе.

— Твой знакомый на Вануа… Он ждет тебя?

— Нет.

Девушка промолчала, созерцая голубую даль океана. Она убеждала себе сохранять спокойствие и присутствие духа, не терять рассудок в отчаянной ситуации, в которой очутилась.

— Нам осталось только ждать корабля, проплывающего мимо, — наконец негромко произнесла она. — Надо придумать, как будем подавать сигнал.

Когда Ник Рэдферн не ответил, Джен вопросительно взглянула на него. По выражению его лица девушка поняла, что Ник ничего не собирался предпринимать.

— Мне очень жаль, Джен. Но я не думаю, что какой-нибудь корабль скоро будет проходить мимо. На Сангрию судна заходят раз в полгода. Вот почему я так стремился повидать доктора Грэгга. Так что если я не починю радио, то, боюсь…

— Ты думаешь, что сможешь его починить? — резко перебила его собеседница.

— Не могу ничего обещать заранее. Радиосвязь как-то выпадает из области моих знаний. Во многих других вопросах я мастер, но залитый водой передатчик… К тому же мы можем оказаться слишком далеко и наш сигнал никто не услышит, даже если мне удастся каким-то образом увеличить мощность, — объяснял пилот. — Вместо меня здесь должен быть старик Коббер!

— Кто такой Коббер?

— Около пяти лет назад он вместе со мной открыл дело. Затем вышел из игры и поселился в Сиднее… он женился. Вот он мог соорудить радио из старой консервной банки и ржавых проводов, если требовалось. Коббер работал десять лет по линии радиокоммуникаций вместе с моим отцом.

— Он должен быть значительно старше тебя, — отозвалась Джен не потому, что ей было интересно знать, кто такой Коббер, а лишь потому, что разговор помогал ей не терять чувство реальности происходящего.

— Да. И позволил охомутать себя, в его-то возрасте. — Рэдферн произнес эти слова чуть ли не с отвращением. — Но я расскажу тебе о нем позже. Мне кажется, у нас еще будет много времени на разговоры… И на то, чтобы узнать друг дружку поближе.

Девушка взглянула на расколотый кокос, который Ник превратил в две чашки.

— А ты не нашел немного кукурузных хлопьев во время исследований сегодня утром?

Он улыбнулся:

— Нет, но я поймал нам завтрак в море.

— Рыба. — Джен закатила глаза.

— Да, рыба. Если ты ее не любишь, можешь жить на одних кокосах. — Мужчина встал и двинулся в сторону пальмовой рощи. — Здесь. — Ник расшвырял листья и передал ей нечто мокрое и скользкое. — Выпотроши ее… Можешь воспользоваться моим ножом. А я пока поищу сухих веток для костра.

Ник исчез в зарослях джунглей, а его спутница с отвращением уставилась на предполагаемый завтрак. Она никогда не была поклонницей рыбы, исключая свежего лосося. И еще ей нравились мидии. Остальные морепродукты вызывали аллергию, красную сыпь по всему телу.

Но все же… Она начала чистить рыбу, отчаянно надеясь, что та не ядовита, и по ходу дела пыталась припомнить свои скаутские навыки. А как насчет сковороды? Немного подумав, путешественница порезала рыбу большими кусками, добротно смазав их толстым слоем глины.

Вернулся Рэдферн с охапкой веток и сухих листьев. Вместе они вырыли в песке неглубокую ямку, обложили ее камнями и раковинами и сложили внутрь хворост.

Джен с тревогой наблюдала, как ее спутник разводит огонь. Ей казалось, что костер ни за что не загорится. «Вот уже почти закончился газ в зажигалке», — с отчаянием думала она. И в этот миг сухие листья вспыхнули, а через пару секунд вверх потянулась тонкая струйка дыма.

Мужчина и женщина сели на песок и стали наблюдать за пламенем, втайне друг от друга опасаясь, что через несколько минут огонь погаснет. Ник честно признался в своих страхах после того, как костер разгорелся.

Джен показалось, что прошли часы, прежде чем Рэдферн наклонился и выудил из костра пищу. Она с нетерпением ждала, когда глина остынет и можно будет наконец поесть. Не выдержав пристального взгляда Ника, девушка быстро расколола глиняную скорлупу и разложила куски на пальмовых листьях.

Чарующий запах печеной рыбы наполнил воздух, и мужчина сухо заметил:

— Ну-ну. Значит, старые методы еще работают. Я подогрел тарелки.

За время своих странствий Джен Келли доводилось пробовать много необычных и даже отталкивающих блюд, но завтрак из рыбы, поданной на тарелках из пальмовых листьев, с кокосовым «лимонадом» был ей неведом. Рыба оказалась великолепной на вкус, или ей так почудилось из-за страшного голода. Возможно, сейчас даже ягоды и корешки выглядели бы изысканным блюдом.

Они решили позволить себе роскошь выкурить по сигарете, и через пару минут мирной тишины Ник неожиданно произнес:

— Джен?..

— Да? — Девушка приподнялась с ложа из теплого песка и взглянула на него.

— Я знаю, что ты меня недолюбливаешь. Но как ты думаешь, могли бы мы заключить пакт?

— Пакт?

— Ну да. Ты знаешь. — Мужчина неопределенно махнул рукой. — Одно из тех соглашений, что заключаются на саммитах и конференциях.

— А, да. — Собеседница слабо улыбнулась, не имея понятия, к чему он клонит. — Продолжай, Ник. Растолкуй мне свою идею.

— «Временное перемирие» будет более точным термином. — Пилот перевернулся на бок и внимательно посмотрел на спутницу. Выражение его лица было более чем серьезным. — Это важно, Джен. Нам будет гораздо легче жить, если мы не будем орать друг на друга. Так что давай позабудем плохое начало нашего знакомства, и я пообещаю, что буду стараться не раздражать тебя. Насколько смогу. Ты согласна пойти мне навстречу? — Он ожидающе протянул ладонь.

Девушка с минуту колебалась, а затем решительно протянула свою.

Маленький загорелый кулачок утонул в не менее бронзовом кулаке. Два взгляда встретились, и теперь в них не читались ярость или презрение.

Ник не выдержал первым: он опустил глаза и расхохотался.

— Значит, согласна, — мягко произнес он. — Счастливого приземления на необитаемом острове… Робинзона Крузо.

Через минуту сомнений Джен отозвалась:

— И тебе того же… Пятница. Ты подписался так в послании на песке.

Громкие раскаты смеха перепугали всех птиц на острове и растаяли в шуме волн.