Островок рая

Глава 5

— Джен…

Нежный зов прошелестел в листве деревьев и растворился в темноте ночи.

Глаза девушки расширились. Она лежала неподвижно, прислушиваясь к шорохам снаружи.

Ее взгляд устремился к нейлоновой занавеске, за которой она ожидала увидеть силуэт Ника. Никого. Наверное, ей почудилось, что кто-то позвал ее. Беглянка потянулась и вновь попыталась задремать, засунув руку под подушку. Но голос Ника настойчиво повторил:

— Джен… ты не спишь?

— Да, — грубо отозвалась она. — Теперь да.

— Это я тебя разбудил?

— Не совсем, — призналась девушка. — Я… я плохо спала.

— Мечтала?

— Нет. — В голосе Келли прозвучали тяжелые нотки горечи и грусти. — Я уже очень давно перестала мечтать.

— Мечты — плохая замена действительности.

— Не только…

Повисла тишина. Вскоре Джен услышала, как Рэдферн хлопает по карману, а через секунду щелкнула крышка его зажигалки.

— Тяжело остаться один на один с реальностью, — заметил он.

Собеседница сухо отрезала:

— Ты нарушаешь собственное правило.

— Какое?

— Ты куришь в постели.

Он тихо засмеялся:

— Правила созданы для того, чтобы их нарушать. Я сделал выводы из твоего нечаянно оброненного замечания. Но я понимаю тебя… Теперь, после сегодняшнего вечера.

Джен горько вздохнула, случайно вырвавшийся всхлип показался очень громким в тишине ночи. Она выдержала длинную паузу, прежде чем заявить:

— Ник, ты должен мне кое-что объяснить.

— Все, что угодно.

— Почему мужчины не могут забыть о сексе более чем на пять минут? Я могу…

— Ну-у, пять минут — это слишком много, — перебил собеседник, присвистнув. Затем добавил ехидно: — Могу согласиться только на две.

Джен, проигнорировав его поддразнивания, равнодушно продолжила:

— Я могу свободно встречаться с мужчиной, беседовать с ним, заниматься вместе одним делом. И не единой пошлой мысли не появится в моей голове. Но мужчины! — Она ахнула. — Даже если они не пытаются прямо перейти в наступление или завести разговор на двусмысленные темы, их мысли всегда крутятся вокруг постели. — Девушка бросила в сторону Ника испепеляющий взгляд. — Мужчины постоянно пытаются прощупать почву в этом направлении.

Ее оппонент долго хранил молчание после вызывающей речи Джен, затем поинтересовался:

— Неужели никто так и не удосужился дать тебе ответ?

— Я никогда и никому не задавала этого вопроса.

После некоторого колебания он спросил:

— Разве этот безошибочный оракул — женская интуиция — не подсказал тебе правильный ответ?

Собеседница в сердцах махнула рукой и отвернулась:

— О-о, пожалуйста, забудь о моих последних словах. Ты не можешь даже на минуту стать серьезным!

— Джен…

— Что?

— Я серьезен, невероятно серьезен. Скажи, сколько тебе лет?

Девушка все еще ощущала скрытую насмешку в его голосе, поэтому грубо спросила:

— Зачем тебе это?

— Пока не знаю, — отозвался мужчина.

— Тогда зачем спрашиваешь?

— Ну, хотя бы ради поддержания беседы.

Ну вот, новая издевка, скрытая под маской обычной вежливости!

— Ради бога, Ник, отправляйся спать!

— Не могу. Я встревожен… из-за тебя.

«Ага, так я тебе и поверила», — подумала Джен. Она натянула одеяло из нейлоновой ткани до ушей и приготовилась отойти ко сну.

— Спокойной ночи, Ник, — мягко закончила она.

Его часы громко тикали в наступившей тишине. Джен прислушалась к мерным ударам, на полминуты задержала дыхание, сделала долгий выдох, избавляясь от тревог утомительного дня, и только после этого закрыла глаза.

— Знаешь, Джен, я еще никогда не встречал настолько взбалмошную девицу, как ты! Никогда за всю свою жизнь.

Глаза девушки распахнулись, с уст сорвался возмущенный возглас. Она резко села, снедаемая яростью и потерявшая дар речи от такой бесцеремонности. «Взбалмошная девица!» Какого черта он позволяет себе?..

— Я уж было подумал, что научился ладить с тобой, и вдруг… Нате вам! — как ни в чем не бывало заявил мужчина. — В один миг жаркие тропики превратились в ледяную Антарктиду.

Рэдферн говорил медленно и спокойно, отчего его спутница разозлилась еще сильнее. С металлом в голосе Джен произнесла:

— Отлично, значит, мы теперь в Антарктиде. Пожалуйста, продолжай.

— Я и продолжаю. Наверняка ты будешь удивлена, узнав, что я безумно обрадовался, оказавшись с тобой вдвоем на необитаемом острове.

— Неужели?

— Да. Все могло обернуться гораздо хуже, думал я тогда. Я мог очутиться в компании одной из этих хрупких барышень, считающих, будто Земля сойдет со своей орбиты, если они два раза в неделю не будут посещать салон красоты, и выглядящих так, словно их может унести порывом ветра. Тогда я подумал: хорошо, что со мной оказалась девушка, которая не станет рыдать дни и ночи напролет, заламывая руки. Ты держала себя твердо и уверенно, старалась приносить пользу и помочь нам продержаться на острове, хоть и напоминала бочку пороха с юмором, едким, как серная кислота.

— Дорогой мой Пятница. — Собеседница постаралась вложить максимум яда в свои слова. — Ты всегда высказываешь только самые лестные и приятные для женщины слова!

— Ты не оставляешь мне выбора. Мне приходится об этом говорить… или доказывать на деле.

Она промолчала, немного опасаясь угрожающих ноток в голосе Ника и почувствовав его обиду, скрытую под личиной безразличия. Черт, она никогда не претендовала на роль красавицы! Но как он говорил о «хрупких барышнях»!.. Завтра, поклялась она себе, вместо приготовления завтрака она выбьет почву у него из-под ног… при помощи своего единственного тюбика помады. Она не удосужилась прихватить с собой из дома остальную косметику. А что касается волос… Что ж, не стоит жалеть драгоценного кусочка мыла ради такого случая. Нет, бесполезная затея! Она не сможет одной расческой сделать себе укладку, а высохшие на ветру волосы примут «очаровательную» форму вороньего гнезда…

— Джен… ты все еще не спишь?

— Не сплю, — устало отозвалась собеседница.

— Я это не всерьез… насчет серной кислоты.

— Зачем тогда ты это сказал?

— Я… ох, Джен, ты, несомненно, понимаешь, что люди не всегда думают именно то, о чем говорят вслух. — Рэдферн на секунду заколебался. — Иногда мужчине требуется возвести защиту… Так же, как это требуется иногда и женщине.

Келли недоверчиво изогнула бровь. Мысль о том, что Нику Рэдферну требовалась какая-то «защита», тем более от женщины, была просто смешна.

Девушка равнодушным тоном заявила:

— Боюсь, я с тобой не согласна. За всю свою жизнь я ни разу не встречала мужчину, нуждавшегося в чем-то подобном.

— Почему?

— Потому что мужчина в жизни берет инициативу в свои руки. Всегда! — с горечью ответила она.

— Разве? — глубокомысленно переспросил собеседник.

— Конечно. Это один из древнейших законов.

Тишина, возникшая после ее слов, как бы доказывала их ложность. Затем Джен услышала шорох за занавеской и знакомый щелчок зажигалки Ника.

— Я думала, несколько минут назад ты выкурил последнюю сигарету, — ехидно заметила она.

Рэдферн тихонько хихикнул:

— Я обнаружил полпачки в сумке с инструментами, которую вынес с самолета. Забыл тебе сказать. Не беспокойся… я на тебя не в обиде и благородно поделюсь добычей. Не желаешь перебраться ко мне и забрать свою долю, пока я не передумал? — добавил он.

— Нет, спасибо, — вежливо отказалась Келли, специально выдержав долгую паузу.

— Они американские, «Кэмел»!

— Мне абсолютно безразлично, какой они марки.

— И ты готова рискнуть? — усмехнулся спутник. — Я же могу выкурить их все до утра, пока ты будешь раздумывать.

— Пожалуйста! Я собираюсь спать.

Девушка вновь закрыла глаза, и ненадолго в пальмовой хижине вновь воцарились покой и тишина. Но молчаливое спокойствие вскоре снова было нарушено.

— Знаешь, Джен, — послышался приглушенный хриплый голос. — Для девушки, сумевшей пробиться в мир, где властвуют одни мужчины, и бесконечно притворяющейся такой же несгибаемой, как и они, ты плохо разбираешься в мужской психологии.

— У меня не было времени на ее изучение. — Келли вымученно вздохнула и уткнулась лбом в подушку. Как долго он намерен продолжать эту пытку бессонницей? До самого рассвета? Или пока не решит наконец, что пришло время отдохнуть? Последнее сейчас казалось маловероятным.

Зачем только она рассказала ему о своих приключениях в Китае? Лучше бы она держала язык за зубами. Или хотя бы равнодушно выдержала его насмешки и не ударялась в бега, не устраивала истерику… И еще этот поцелуй!

Ее щеки запылали, и девушка беспокойно перевернулась на другой бок. Ей придется забыть о поцелуе. Стереть из памяти тот пугающий и волнующий миг, заставивший мир уйти из-под ног на несколько волшебных секунд. Она должна забыть. Если Рэдферн ей позволит…

— Почему ты так испугалась моего поцелуя? — внезапно спросил Ник, будто услышав ее мысли.

Джен поборола застывший в горле комок:

— Неужели ты и правда поверил, что я испугалась… обыкновенного поцелуя? Если так, то ты здорово ошибаешься.

— Разве? — В его тоне сквозила самоуверенность. — Тогда, получается, ты жутко испугалась меня. Вот такое у меня впечатление.

Джен мертвой хваткой вцепилась в одеяло и уставилась в темноту невидящими глазами. Негодование боролось в ней с болезненной горечью, возникшей после слов, слишком похожих на правду. Правду, в которой она не осмеливалась признаться даже самой себе. Джен Келли действительно боялась мужчин, а Ник Рэдферн пугал ее больше других. Она знала его… сколько? Дней пятнадцать, наверное. Но девушке казалось, они знакомы уже целую вечность, а она совсем еще не знает Ника. И узнает ли когда-нибудь?

Ей внезапно захотелось закурить одну из бесценнейших сигарет, оставшихся в ее пачке. Джен уже потянулась за ними, но передумала. Лучше приберечь их на будущее. В нынешнем настроении она способна курить не останавливаясь до самого рассвета.

А почему бы и нет? Когда сигареты закончатся, она сможет без них обойтись. Или возьмет у Ника. И зачем только она задала ему тот глупый вопрос, совсем не подумав о последствиях? Почему она не постаралась проигнорировать насмешки спутника и не легла спать? Девушка совершенно выдохлась под градом его бесконечных язвительных реплик.

— Догадываюсь, что это не из-за верного Роджера.

«О нет! Опять он за старое!» — Джен удрученно вздохнула и постаралась не отвечать.

— Должно быть, постарался этот Дэрриман… Дэрримонд… Дэрриканд… ах, черт, как его там?

— Дэррисанд, — не выдержала собеседница.

— Наверное, он причинил тебе сильную боль?

Нежданная нежность и забота в голосе Ника пронзили сердце Джен острой иглой. Не утруждая себя ответом, она села на постели и потянулась к сумке за пачкой сигарет. Достав одну, девушка зажала ее в губах и трясущимися руками попробовала прикурить. Но хотя она слышала шипение газа, вырывающегося из зажигалки, огонь отказывался загораться.

Келли какое-то время еще боролась с зажигалкой, но под конец не выдержала и швырнула бесполезную штуковину через всю хижину. Неудача с сигаретами окончательно подкосила ее силы. О боже, если бы она только могла убраться с этого поганого острова, подальше от кокосовых орехов, рыбы и зыбучих песков… и Ника Рэдферна!

Девушка медленно расправила затекшие плечи и отправила незажженную сигарету обратно в пачку. Потом растянулась на постели из пальмовых листьев и накрылась одеялом из остатков парашюта.

— Может, это поможет?

Занавеска отодвинулась в нескольких дюймах от ее лица. Небольшой предмет пролетел в образовавшуюся щель.

— Ты видишь? — встревоженно спросил мужчина.

Внутри хижины было темно. Джен осмотрелась по сторонам, пытаясь отыскать предмет, брошенный Ником. Из щели под потолком пробился серебристый луч луны, и рядом с подушкой девушка заметила слабый металлический отблеск. Протянув руку, она сжала в ладони зажигалку. К сожалению, свою собственную.

— Покури и успокойся, — ровным голосом произнес Рэдферн.

— А я и не волнуюсь.

— Джен, не стоит мне лгать. Я знаю, ты очень переживаешь из-за случившегося сегодня вечером. Думаешь, я не переживаю? Но пойми, что-то подобное должно было произойти с нами, раньше или позже, не имеет значения. Нам стоит смириться с этой мыслью и научиться сдерживать свои порывы, пока мы на этом острове. Разве ты не понимаешь, Джен? Ты пытаешься сбежать от человеческой природы.

Келли уловила шелест одеяла (видимо, Ник отвернулся к стенке), и через минуту до ее слуха донеслось пожелание доброй ночи.

Она в отчаянии чирканула кремниевым колесиком, и синяя струя пламени взвилась вверх. Джен подскочила от неожиданности. Слава богу, у нее теперь короткие волосы, иначе она бы их подпалила.

Девушка так и не решилась закурить. Долгое время она боролась с бессонницей, без движения лежала в постели, сжав в кулаке свою хромовую зажигалку. Присутствие знакомой вещи отчего-то согревало душу.

Розовая губная помада осталась лежать на дне сумки под толстым слоем одежды. Они покончили с завтраком и после ежедневного ритуала Ника — нанесения аккуратного, шестнадцатого по счету надреза коры пальмы, дабы отметить новый день в жизни Крузо и ее Пятницы, — Джен, с тоской взглянув на импровизированный календарь, решила в кои-то веки прибраться в хижине.

— Не хочешь окунуться в море? — предложил спутник.

— Нет, — с легким раздражением ответила девушка. — В хижине пора помыть пол и… и… ай, еще много других дел.

— Ты закончишь уборку только к началу прилива. Уровень воды будет слишком высок, и нам не удастся доплыть до рифа.

— Да, я понимаю. Но работать во время дневной жары — адская пытка. Лучше я начну прямо сейчас, — донесся приглушенный голос собеседницы из глубины их жилища.

Ник подошел к двери:

— Я могу тебе помочь. Мы быстренько почистим столовое серебро, не дольше пяти минут, а затем устроим заплыв.

Джен ощутила нарастающую злость. В ее планы не входило соглашаться с предложением Рэдферна. Она надеялась, что мужчина отправится к рифу в одиночку, займется ловлей рыбы и надолго оставит ее одну. Она стремилась избавиться от вчерашней сумятицы в мыслях, хотела вернуть привычную уверенность в себе, контроль над чувствами. И не ощущать, как сжимается сердце при виде Ника. Даже сейчас она отводила глаза, встретившись с ним взглядом, и стыдилась шумного биения своего сердца при каждом прикосновении своего спутника.

Идти купаться с ним сейчас было полным безумием. Мужчина переступил опасную черту в их отношениях. Девушка с грустью вспоминала, как они бесконечно веселились в лагуне, обрызгивая друг друга водой, плавали наперегонки. Тогда между ними не было неловкости, и Джен могла спокойно коснуться руки Ника и была бы уверена, что он воспримет ее прикосновение именно как дружеский жест.

Вчера он поднял ее на руки и перенес через опасный участок рифа, где груды отмерших кораллов торчали из воды острыми пиками. Высокий и стройный (его мускулистое тело с темным загаром, покрытое блестящими капельками соленой воды, походило на бронзовую статую греческого бога), мужчина звонко засмеялся, когда Джен отбросила мокрую прядь черных волос с его лба.

В единый миг беззаботное веселье сменилось страхом… Девушка содрогнулась, ощущая, как паника вновь завладевает ее душой. В его глазах отражалось знание, то знание, которое она пыталась отвергнуть, против которого восставали все ее чувства. Но разум упрямо твердил, что Ник Рэдферн не верил в любовь…

От смущения ее щеки стали цвета розовато-коричнего коралла, который она нашла вчера. Не поворачивая головы, Келли бросила охапку увядших листьев пальмы в сторону своего спутника и крикнула:

— Выброси это, пожалуйста.

Тот недоуменно уставился на нее:

— А куда я это выброшу?

— О-ох. — Собеседница тяжело вздохнула. — Куда хочешь.

Ник беспомощно развел руками.

— Я так и знал, что мне достанется самая тяжелая работа, — заявил он.

Джен не оценила его шутку. Поджав губы, она вернулась в хижину и вытащила подушки, чтобы просушить их на солнце. Развернув нейлоновые одеяла, девушка принялась их вытряхивать прямо перед носом Рэдферна.

Тот благоразумно отступил в сторону на пару шагов и иронично улыбнулся.

— О, боги! — Он в отчаянии взъерошил волосы. — Как я ненавижу весенние генеральные уборки. Хорошо… Так и быть, я готов внести свой вклад в общее дело.

— Да уж, постарайся, — процедила Джен сквозь зубы.

Но самая тщательная уборка хижины не заняла того времени, на которое рассчитывала Келли, и не принесла той усталости и уединения, к которым она стремилась.

На самом деле им не пришлось сильно трудиться: они лишь подмели пол пальмовыми ветвями, выбросили из хижины мусор и вытащили их импровизированные кровати сушиться на солнышке. Тогда девушка придумала новое занятие: мох и листья в подушках и матрасах следовало заменить. На сборы необходимого материала она затратила даже больше времени, чем требовалось.

Под конец Джен окончательно выдохлась. Остатков ее энергии хватило лишь для того, чтобы доползти до солнцезащитного тента и улечься отдыхать. Подошел Ник и окатил прохладной водой из ладоней ее разгоряченное лицо. Девушка ничего не сказала, издала лишь невнятный возглас, и Рэдферн, усевшись подле нее, от нечего делать принялся чертить палочкой на песке. Он аккуратно вывел «Джен Крузо» и уложил вокруг маленькие розовые ракушки.

Через некоторое время над путешественницей вновь повисла его длинная черная тень.

— Теперь ты готова поплавать со мной?

— Нет, Ник. У меня разболелась голова. — Джен закрыла глаза и приложила ладонь к виску, ахнув от притворной боли.

Какое-то время спутник молчал, нахмурившись, и смотрел на нее сверху, возвышаясь, как скала. Затем он склонился и ухватил ее за руку:

— Пойдем, тебе надо освежиться. — Мужчина потянул ее на себя. — Вот увидишь, стоит охладиться, и боль пройдет.

Его прикосновение обожгло девушку, словно пламя, и она резко отдернула руку:

— Я сказала — нет! Мне нужен только полный покой, а ты можешь идти купаться.

Она перевернулась на живот, подложив под голову скрещенные руки. Ник все еще стоял рядом. Через несколько минут послышался звук удаляющихся шагов, приглушенный мягким песком. Краем глаза Джен следила, как ее спутник медленно бредет по пляжу, то и дело останавливаясь, чтобы поднять вынесенную на берег приливом ракушку или просто пнуть ногой небольшую песчаную насыпь.

Наконец Келли добилась желанного уединения, хотя оно и было лишено чувства одиночества. Она с облегчением вздохнула и передвинулась вслед за тенью, отбрасываемой тентом, которая успела переместиться на несколько дюймов за время их разговора.

Прикосновение клешни любознательного краба к лодыжке мгновенно привело Джен в чувство. Она села, протирая сонные глаза и прикидывая, сколько же сейчас времени. Темно-фиолетовые тени пальм изменили свое направление. Взглянув на часы Ника, она приглушенно вскрикнула, осознав, что спала целых три часа. О боже! Она пропустила ленч. Но почему Рэдферн не разбудил ее?

Девушка стряхнула песок с колен и подошла к печи — большой груде камней, очень плотно сложенных и образующих круг. Путем проб и ошибок Нику удалось расположить отверстия в печи так, чтобы ветер не давал огню гаснуть, а, напротив, помогал ему разгораться. Около печи всегда находился запас сухих веток и связанных в тугие пучки листьев и соломы, чтобы постоянно поддерживать огонь. Джен подозревала, что таким образом ее спутник пытается сохранить драгоценный бензин в зажигалке на максимально долгий срок. Только дважды огонь гас — во время проливного дождя.

Джен прикоснулась к камням — они были еще горячими. Она подбросила веток внутрь и в задумчивости наблюдала, как разгорается пламя. Они смогли выжить на этом острове и даже придумали неплохую замену почти всем бытовым удобствам: у них были мягкая постель с одеялом и подушками, печь, тент и многое другое. Но все их достижения бледнели перед одним фактом, который они не предусмотрели: мужчина и женщина… вдвоем на острове посреди океана.

Девушка заставила себя думать о предстоящем ленче. Несколько дней назад Ник устроил садок для рыбы возле хижины, куда сейчас Джен и направилась. К своей радости, она обнаружила, что сегодня утром был хороший улов. Путешественница завернула пару рыбин в широкие сочные листья и положила в печь.

Пока еда готовилась, она решила пройтись по пляжу в поисках своего спутника. Раньше он никогда не отлучался на столь длительный срок. Девушка обшаривала глазами берег, пытаясь заметить вдалеке высокую фигуру.

Скорее всего, Рэдферн возвращался, пока она спала. И рыба была тому живым подтверждением, успокаивала себя Келли, медленно шагая по горячему песку. Но почему он не стал ее будить? Девушке пришел на ум ответ: она обидела его, отказавшись поплавать вместе. Оглядываясь назад, ее поведение сегодня сложно было назвать дружелюбным. Но Ник никогда не производил впечатления слишком ранимого и чувствительного человека. Он был с характером. Джен никогда не видела своего спутника опечаленным или в плохом настроении.

С вершины кораллового кряжа устремлялась в небо спираль серого дыма. Определенно Рэдферн разводил там сегодня костер. Путешественница напрягла зрение, пытаясь заметить наверху малейшее движение. Но кряж казался безжизненным.

Она достигла кромки воды и, прикрыв глаза ладонью от солнца, взглянула на риф. Обрыскав взглядом поверхность воды, она тяжело вздохнула. В лагуне его тоже не оказалось.

Наступило время прилива. Волны Тихого океана с шумом разбивались об острые грани барьерного рифа, белоснежные клочки пены разлетались во все стороны. Иногда особенно высокая волна переваливала за внешнюю гряду и заполняла небольшую выемку в центре рифа, образуя крохотное зеленое озеро.

Медленно девушка побрела назад к хижине и уселась рядом с печью, томясь в ожидании Ника.

Через два часа легкое беспокойство переросло в болезненную тревогу. Уже в шестой раз девушка отправлялась на поиски. Она обходила весь пляж, кричала и звала своего товарища, складывая руки рупором, чтобы усилить звук.

Келли вновь забралась на коралловый кряж и исследовала каждый его дюйм. Ни единого следа! Ни ответа на ее крики! Джен позабыла про голод, про пекущуюся рыбу… Про все на свете!

Подгоняемая нарастающей паникой, она побежала вверх по ручью к озерцу, но и там ее спутника не оказалось. Почва была сырой после дождя, то и дело попадались лужи, через которые приходилось прыгать. Со сжимающимся сердцем путешественница приблизилась к обманчиво гладкой поверхности зыбучих песков, сейчас такой ровной, такой невинной… Неужели Ник?.. Она обозвала себя последними словами за подобные мысли. Рэдферн знал об опасности и при дневном свете никак не мог попасть в подобную ловушку.

Девушка повернула назад, изобретая на ходу все новые опасности. С каждой минутой в ее душе нарастал страх. Что же все-таки могло с ним случиться?

Ник настаивал, чтобы она никогда не плавала в одиночку, а сам поплыл. Келли подумала об акулах, затем об ядовитых рыбках, сплошь и рядом кишащих в лагунах южных островов. Капелька их яда могла за несколько секунд парализовать взрослого человека. Или гигантские осьминоги… Джен часто слышала подобные рассказы, всегда считая их досужей выдумкой, но сейчас была готова поверить чему угодно.

А может, Ник поскользнулся, ударился о каменный выступ и упал? Или захлебнулся, пока плыл? Или провалился в трещину?

Девушка сама не заметила, как дошла до знакомого участка берега, где они приземлились пару недель назад. Могила Битцера — так теперь называлось это место.

— Ник! — позвала она, напрягая осипший голос. — Ник, где ты?!

Но ответом ей служил лишь рокот волн, разбивающихся о прибрежные скалы, и шипение пены.

В бессильной злости Джен сжала кулаки так, что побелели костяшки пальцев. Быстрым шагом она понеслась назад к хижине, надеясь, что мужчина вернулся во время ее отсутствия.

Он будет там, убеждала себя Келли. Он будет ждать, недоумевая, почему она отлучилась надолго. Девушка представила, как рассмеется Ник, услышав о ее страхах.

Биение сердца замедлилось, когда Джен вернулась на знакомый пляж. Она остановилась, обшаривая взглядом белый сверкающий песок, мерцающую солнечными бликами голубую поверхность воды, унылую хижину. Никого… Ни души…

Розовые и алые язычки заката плясали на широких листьях пальм. Огромный красный диск солнца повис над морем, чтобы через пару часов скрыться за горизонтом.

Келли приложила влажную ладонь к губам, заглушая стон отчаяния и одиночества.

Ник исчез с лица земли, не оставив никаких следов.