Откуда берутся эльфы

Глава 27.

К тому времени достроили центр городка с общественными зданиями, теперь можно было не любоваться макетом, а пройтись по нему настоящему.

Было готово два дома, но Элидес с Тиходолом хотя и считались первооткрывателями и заслуживали переселиться первыми, отказались и остались на базе. Дома отдали семье Зузу и музыкальной группе, члены которой временами слишком шумели, так что их с удовольствием отселили подальше.

У дэрфов появилась привычка каждый вечер прогуливаться в центре у фонтана, спать без этого никто не ложился.

Было приятно выйти и размяться после ужина, и подышать свежим воздухом, зная, что встретишь множество лиц, а если кто не пришёл, сразу понятно - на смене. По лицам видно, кто доволен, кто устал, а кому весело. Прогулка - индикатор, как называл их Армир.

А потом пропали мальчишки. Как обычно ушли бродить по окрестностям и не вернулись.

Вечером сразу собрали поисковую группу - никто не сомневался - что-то случилось. Было решено разделиться и идти на четыре стороны, однако Реган сказал, что пойдёт один по своему направлению. Никто не желал в такой момент спорить, так что группы поиска разошлись по карте, Реган отправился куда хотел, а остальные дэрфы собрались в общем зале и стали ждать.

Руководители групп постоянно были на связи и отчитывались о каждом шаге. Они прочёсывали те территории за городом, где никто не бывал, но порадовать ожидающих было нечем. Страшнее всего то, что у мальчишек имелись телефоны и, случись что, они бы вышли на связь. Не могли же они потерять оба телефона? Значит, произошло что-то сразу с обоими. Дроны облетели все окрестности и забрались уже очень далеко, не найдя никаких следов подростков. Женщины начинали паниковать.

Профессор даже вернулся в лабораторию и два раза проверил данные по экошару, чтобы убедиться, что он не упустил сезонных катаклизмов или животных, способных сожрать сразу двоих человек.

Нет, ничего не обнаружено, Плесирка безопасна. Однако, как в любом другом месте никто не застрахован от случайностей и несчастных случаев.

Уже под утро вернулась первая группа, чтобы разработать другой план. Дроны обследовали город в радиусе нескольких десятков километров - и ничего! Мальчишки не успели бы уйти дальше. Даже если бы они решили отправиться в поход и никому об этом не говорить, то подготовили бы вещи, а ничего такого камеры наблюдения не зафиксировали - после завтрака мальчишки отправились за пределы города налегке.

Яклуа и мама Зона сидели, как на иголках, не дыша. Ни у кого не было ни слов, ни действий, способных им помочь. Только Лири вела себя совершенно спокойно, и, смотря на неё, все считали, будто ничего страшного произойти не могло, уж Лири-то бы поняла!

Так и случилось.

Когда в очередной раз засигналила поисковая рация и кто-то ответил, все услышали голос Тибиса.

- Приём. Мама! Это я, Тибис! Приём! Мы за мусороперерабатывающей установкой. Тут земля как решето, мы провалились... Реган тоже сюда упал. Не идите сюда пешком! Ни в коем случае не подходите, земля не выдержит! Прилетайте на катере.

Потом выяснилось, что Реган нашёл мальчишек по птицам, которые кружили над этим местом. Он стал выяснять, что же привлекло птиц, и провалился вниз, под землю, где уже сидели оба подростка. К счастью, кроме синяков и ушибов те не пострадали. Связь из-под земли не брала. Тогда Реган, который при падении сломал ногу и вывихнул плечо, каким-то образом смог вытолкнуть на поверхность более лёгкого Тибиса, сунув ему рацию. Наверху тот связался с городом и потом сидел на пятачке земли, боясь передвинуться, чтобы снова не провалиться вниз, всё время до прилёта катера.

Как выяснили после, причиной происшествия стали зверьки, напоминающие небольших носорогов, роющие обширные норы под землёй. Облюбовав мусоропереработку, которая остатки пищи отправляла в компост, они прибыли сюда огромной колонией и так изрыли землю, что она стала напоминать сухую губку. Ходить по ней было опасно для жизни - под весом человека она рассыпалась, и несчастный падал вниз, на такую глубину, что самостоятельно подняться не мог - стены сыпались.

В общем, все тогда здорово перенервничали!

Вызволение потерпевших из-под земли и транспортировка в больницу

- отдельная история, занявшая всё утро.

Однако в результате все оказались живы.

Армир осмотрел и отпустил мальчишек, потом выполнил свой врачебный долг по отношению к Регану, после чего отправил его в палату и постарался забыть о пациенте, которого все недолюбливали, хотя спасение мальчишек и повысило в газах дэрфов его авторитет. И всё же одного случая оказалось недостаточно, на следующий день его, конечно, навестило множество народу, а Яклуа даже испекла Регану пирог, однако на третий день про героя так же быстро и дружно забыли.

Конечно, одна Лири не могла бросить на произвол судьбы больного и часто навещала его, читала ему книги и заказывала у биопринтера бульон. Реган, ранее не раз плевавшийся на её «жалость», которая только бесит, теперь этой самой жалостью молча наслаждался и кажется, покидать больницу не спешил. Элидес сама видела пару раз, зайдя проверить, как дела

- Лири сидит рядом с кроватью на мягком стульчике, смотря в экран планшета, читает новости или интересные события, покачивая ножкой в узкой туфельке, или поворачивая голову, отчего волосы скользят по лбу - а Реган скованно лежит на кровати и пожирает каждое её движение горящим взглядом. Не заметить этого мог лишь слепой, однако Лири продолжала читать как ни в чём не бывало, и трепала холки своих собак, которые часто приходили вместе с ней и лежали у стула, с таким же вниманием, с каким проверяла пульс больного.

Но однажды Лири осталась у Регана на ночь. Каким-то образом эта новость мгновенно распространилась по городу, хотя свидетелей не было. Но к завтраку все знали!

Так на Плесирке произошла первая в истории свадьба. Элидес не знала, как развивался роман этой парочки и развивался ли вообще, что там случилось, кто кому что говорил, как завоёвывал или признавался. Не знал никто другой. Известно было только, что утром следующего дня, после ночи, проведённой Лири в больнице, Реган пришёл к Тиходолу и заявил, что он намерен жениться как можно быстрее и просит решить вопрос регистрации. Тиходолу пришлось их регистрировать на правах хозяина Плесирки.

Конечно, любопытствующих хватало, но они остались без пищи для своего любопытства - молодожёны в ответ на расспросы не демонстрировали ни малейшего дружелюбия, особенно не выказывал его счастливый жених. Оставалось за них порадоваться и оставить в покое.

Реган резко изменился, и более спокойного человека теперь сложно было представить. Даже двигаться он стал неторопливо и размеренно. Правда, в последней партии дэрфов появился наркозависимый молодой человек, который тоже периодически буянил, так что проблемы на этом не закончились. Реган взял на себя обязанности по охране нового поселения и это радовало. Уж кто-то, а бывший скандалист лучше всех остальных понимает, как с ними нужно справляться.

Точно неизвестно, как полученные от Тиходола знания о своей расе сказались на ульках. Они по-прежнему играли и окатывали Элидес волной обожания, стоило ей подойти, по-прежнему строили свои странные конструкции из собственных тел, но пожалуй, теперь они всё меньше старались общаться с дэрфами. Большую часть времени они учились. Не прошло и двух месяцев, как ульки разобрались с алфавитом, то есть научились печатать слова, и теперь можно было пытаться с ними разговаривать. Практически же это оказалось сложно. Если свести к целому, все ответы их утверждали, что «порядок». Они так отвечали на вопросы о самочувствии, здоровье, питании, играх и условиях проживания. А на вопрос о самом общении ответили: «сложно». Так как особого желания вступать в письменный разговор ульки не изъявляли, их было решено оставить в покое - теперь взрослые отвечали, только если ульки сами начинали говорить с помощью печатанья слов. Это случалось редко, но случалось. Первым делом они попросили «больше урок», Никамбеков расшифровал это как просьбу увеличить нагрузки и установил им обучающие программы школы, от начальной до высшей.

Оказалось, именно это и требовалось. Точные науки шли у них куда быстрее языка, которым ульки не слишком интересовались. По утверждению Никамбекова, язык остался на уровне связи картинка - слово, то есть звуки из этой связи были исключены. А самостоятельно детскому разуму учить язык подобным образом очень сложно. Возможно, став старше, они к нему вернутся, пока же они занимались другим. На экранах без устали мелькали математические, физические и химические формулы, Элидес раз за разом наблюдала, как формулы становятся всё длинней и запутанней, но раз ульки усиляют программу, следовательно, разбираются в теме? Несколько раз, запустив тесты на усвоенный материал, Никамбеков уверил - они действительно понимают, их ответы совершено верные, точные и быстрые. Прирождённые математики.

И они так быстро росли! Прошло полгода, и они уже доставали Элидес до пояса. Их тела сформировались в подростковые, надмышечные подкожные пластины они давно научились выдвигать по необходимости. Единственное, что ещё оставалось в них детского - волосы. Зузу осталась такой же крошечной девочкой, выросла всего на пять сантиметров и выучила названия цветов, а ульки за это же время так далеко ушли в развитии вперёд, что не верилось - меньше года назад они играли вместе.

Потом произошёл следующий скачок. Элидес и Тиходолом как раз решали, не пора ли им завести ребёнка. Эта тема жутко волновала обоих.

- Я боюсь, - сказала Элидес. Признание далось ей нелегко, хотя она привыкла разговаривать с мужем начистоту. - Всё понимаю, и что почти каждая женщина через это проходит, и что уровень медицины значительно упростил процесс родов, но всё равно боюсь.

- Смотри, в семье Зузу скоро родится третий ребёнок. Раз её мама не остановилась на первом, видимо, ничего страшного нет.

- Откуда тебе знать? - С искренним интересом спросила Элидес.

- Ну вот что. - Он даже расстроился. - Я же не могу рожать за тебя? Придётся тебе что-нибудь с этим сделать. Поговори с Лири, не знаю. Попроси Армира какие-нибудь тесты.

- Что? Нет, только не тесты!

- Ладно, тебе лучше знать. Просто попробуй.

Элидес согласно вздохнула. Конечно, всегда оставалась возможность суррогатных матерей, но честно говоря, мысль, что ей не придётся принимать участие в рождении собственных детей, была неприятной и какой-то неестественной. Нет, она желала участвовать! Только всё равно. страшно.

Пришлось идти на специальный медосмотр, чтобы узнать, готова ли она к детям физически. У Армира даже глаза разгорелись, когда он узнал причину прихода.

- Ко мне так редко приходят по собственному желанию! - Пожаловался он, бегая по смотровой и доставая всякие страшные штуки вроде аппарата для забора крови из вены или анализатора кишечника.

- Действительно, и почему бы это.

- Жаль, в гинекологии я не разбираюсь. Но вскоре прилетит некая доктор Василиса, гинеколог. Так что можете рожать!

- Спасибо, что разрешил.

- Яклуа легко спроектирует вам роддом, если желающие будут прибавляться.

- Да, только этого нам и не хватало для последнего шага.

- Что ты там бормочешь?

- А! Ничего.

К счастью, гинекологический сканер был автономным и присутствие Армира не требовалось. Он просто проверил результаты анализов и снимки и заявил, что никаких препятствий не видит.

- Элидес. Я очень за тебя рад. Вы уже год вместе? Можно и разбавить общество кем-то третьим. Представляю, как будет рад Тиходол. - Армир вздохнул. - Он заслужил семью. С тобой ему повезло, конечно, но дети. Это другое. Да я бы горы свернул, чтобы стать отцом! Но тебе, женщине, не понять, как это несправедливо - мы можем всё: завоевать вселенную, построить город и озеленить планету. но не можем родить ребёнка. Насмешка цивилизации. Да, надо подумать.

Выслушав этот довольно бессвязный лепет, Элидес пришла к решению, что иного выхода нет, придётся бороться со своими страхами и побеждать. Что она, маленькая, что ли? Потерпит! Ведь ребёнок сделает счастливыми их обоих.

И вот уже вроде бы всё решено, как Элидес, задумавшись, входит в детскую.

А ульки почти достают ей до груди. Они стоят напротив и их тела совершенно лишились детской неуклюжести. Их движения чёткие и согласованные, они даже по небольшой комнате словно перетекают, не задевая друг друга, хотя не смотрят, куда идут. Их светящиеся глаза теперь не делают лицо детским и милым, они подчёркивают серьезное и сосредоточенное выражение.

А на экране за их спинами застыла схема звездолёта.