Отыщу тебя среди звёзд (СИ)

7

Сатим шумно выдохнул и замер под струями горячей воды. Его всё ещё потряхивало от тех качелей, которые подарила ему судьба за последние сутки. Когда Хозяйка приказала его, избитого, отправить на помост в «глухом переулке», он было решил, что это конец. Сатим достаточно понимал в её бизнесе, чтобы знать: из глухого переулка забирают разве что на убой. Это формально их называли «неликвидным товаром», а на деле туда ссылали совсем не годных, среди рабов это называлось «билет в один конец». Был небольшой шанс, что тебя выкупит какая-нибудь извращенка, чтобы поломать, и то маловероятно — для таких были свои заведения на улице развлечений.

Обычно Сатим управлял ситуацией. Он знал, что его харизма и обаяние позволяют претендовать на действительно хорошую хозяйку. Но оказалось так легко лишить его всех преимуществ, испортив ему лицо. Какая харизма поможет, когда у мужчины свёрнут нос?

Поняв, что его покупает довольно молодая (ну уж точно не старая) и сравнительно приличного вида госпожа, он попытался заставить себя собраться. Да, его заставили начинать со дна. Но у него всё ещё был шанс завоевать её симпатию и не оказаться совсем бесполезным.

Он и надеяться не смел, что госпожа окажется не только красивой, но и доброй. Думал, что над этим придётся работать самому.

Когда новая хозяйка пустила свою исцеляющую энергию по его телу, Сатим понял, что влюбился. Это было довольно искренне, хоть он и понимал, чего стоит любовь раба. Ему было стыдно за каждую секунду слабости, которую он позволил себе рядом с ней, и стоя под душем, который она милостиво приказала принимать в одиночестве, Сатим клялся себе, что не повторит ошибок.

Он стоял бы под водой ещё долго, часами, когда почувствовал, что прошло уже слишком много времени, и хозяйка, очевидно, заждалась возможности рассмотреть свою покупку в презентабельном виде. Сатим не мог её разочаровать.

Он заставил себя покинуть тёплое местечко, подошёл к зеркалу, висевшему над умывальником, и провёл руками по влажным волосам, пытаясь сформировать некое подобие сексуальности. Улыбнулся сам себе, и хотя улыбка вышла не очень весёлой, он решил, что в реальной ситуации будет стараться лучше.

Натягивая на бёдра достаточно просторное полотенце, он поёжился от холода и вышел в коридор.

Госпожа ждала на кухне, как и обещала. Сидела на высоком стуле, читая какую-то листовку. Несколько секунд Сатим просто стоял на пороге, разглядывая её. Симпатичная, даже красивая. Не такая холёная и женственная, как клиентки высшего звена, но более живая и непосредственная — даже сейчас, когда смотрела мимо него. Светлые волосы мягкой волной падали на узкие плечи. Сатим видел её всего несколько секунд до этого, но успел понять, что она не такая уж хрупкая.

По её позе, задумчиво нахмуренным бровям, раб пытался понять, чего от неё ждать.

Не успел, потому что девушка подняла на него рассеянный взгляд и издала негромкое:

— А! Вот и ты.

Сатим кивнул.

— Опуститься на колени? — искренне спросил он, но в глазах хозяйки увидел что-то… неприятие. Даже раздражение. Как тогда, на рынке, когда ему меняли ошейник. Сатиму в последнюю очередь хотелось начинать знакомство с раздражения. — Я не знаю твоих правил, — торопливо добавил он.

Нила вздохнула и опустила руки с листовкой на стол.

— Да, — подтвердила она и ненадолго замолкла, видимо, формулируя что-то про себя. — Меня зовут Нила. Когда мы наедине, можно не обращаться ко мне госпожа. На колени опускаться не нужно. Чувствуй себя как дома, но не забывай, что ты в гостях. На людях, всё должно быть безупречно, само собой.

Сатим приподнял бровь и постарался сдержать улыбку.

— Послушай, я полдня на ногах и ужасно хочу жрать, — поделилась тем временем «Госпожа». — Надо бы накормить и тебя, это поможет организму восстановиться, да? Но вот это вот, — она постучала длинным ногтем по листовке, — я даже не могу понять, на каком это языке. Хотя у меня первоклассный чип.

Сатим подошёл поближе и на мгновение нахмурился. Даже вверх ногами он мог разглядеть, что перед ним: стандартный рацион, который выдавали рабам чтобы поддерживать форму, был абсолютно безвкусен, но хотя бы утолял голод. А Сатим, между прочим, любил поесть. Здесь же, видимо, в довесок к основному наказанию был прописан рацион для рабов класса L — на таком держали щуплых мальчиков, чтобы не набирали мышцы и оставались виктимно хрупкими. Базовая порция белка была урезана втрое.

Сатим торопливо выхватил листовку из рук Нилы, на мгновение притворился, что разглядывает, а затем быстро смял в комок и швырнул в раковину.

— Прости, там одни опечатки, — он ослепительно улыбнулся и, боком отступив к раковине, включил воду — чтоб уж точно ничего нельзя было прочесть.

Нила задумчиво проследила взглядом за его движениями.

— Вначале я подумывала спросить, за что тебя, — она обвела мускулистую фигуру демонстративным взглядом, — опустили до самого плинтуса в 100 кредов. Но теперь, кажется, понимаю.

Сатим невольно съёжился, но тут же опомнился и расправил плечи.

— Ты наверняка плохо выполняешь приказы, — резюмировала Нила.

— Я буду очень хорошо выполнять приказы, — пообещал Сатим. И на всякий случай всё-таки опустился на колени. Прополз к госпоже так мимо барной стойки и обнял её длинные, обнажённые ноги. Хотел поцеловать, но вспомнил последний приказ и просто посмотрел на неё снизу-вверх глазами обиженного котёнка.

Нила вздохнула. Её терзало неутолимое желание протянуть руку и погладить его по голове. Она с трудом справилась, напомнив себе, что перед ней не побитый котёнок, а мужик в полтора центнера весом.

— Готовить умеешь? — спросила она.

Сатим молниеносно поднялся на ноги, всё же не упустив случая чмокнуть госпожу в голую коленку.

— Конечно.

— Приготовь чего-нибудь мне и себе.

Сатим

Сатим шумно выдохнул и замер под струями горячей воды. Его всё ещё потряхивало от тех качелей, которые подарила ему судьба за последние сутки. Когда Хозяйка приказала его, избитого, отправить на помост в «глухом переулке», он было решил, что это конец. Сатим достаточно понимал в её бизнесе, чтобы знать: из глухого переулка забирают разве что на убой. Это формально их называли «неликвидным товаром», а на деле туда ссылали совсем не годных, среди рабов это называлось «билет в один конец». Был небольшой шанс, что тебя выкупит какая-нибудь извращенка, чтобы поломать, и то маловероятно — для таких были свои заведения на улице развлечений.

Обычно Сатим управлял ситуацией. Он знал, что его харизма и обаяние позволяют претендовать на действительно хорошую хозяйку. Но оказалось так легко лишить его всех преимуществ, испортив ему лицо. Какая харизма поможет, когда у мужчины свёрнут нос?

Поняв, что его покупает довольно молодая (ну уж точно не старая) и сравнительно приличного вида госпожа, он попытался заставить себя собраться. Да, его заставили начинать со дна. Но у него всё ещё был шанс завоевать её симпатию и не оказаться совсем бесполезным.

Он и надеяться не смел, что госпожа окажется не только красивой, но и доброй. Думал, что над этим придётся работать самому.

Когда новая хозяйка пустила свою исцеляющую энергию по его телу, Сатим понял, что влюбился. Это было довольно искренне, хоть он и понимал, чего стоит любовь раба. Ему было стыдно за каждую секунду слабости, которую он позволил себе рядом с ней, и стоя под душем, который она милостиво приказала принимать в одиночестве, Сатим клялся себе, что не повторит ошибок.

Он стоял бы под водой ещё долго, часами, когда почувствовал, что прошло уже слишком много времени, и хозяйка, очевидно, заждалась возможности рассмотреть свою покупку в презентабельном виде. Сатим не мог её разочаровать.

Он заставил себя покинуть тёплое местечко, подошёл к зеркалу, висевшему над умывальником, и провёл руками по влажным волосам, пытаясь сформировать некое подобие сексуальности. Улыбнулся сам себе, и хотя улыбка вышла не очень весёлой, он решил, что в реальной ситуации будет стараться лучше.

Натягивая на бёдра достаточно просторное полотенце, он поёжился от холода и вышел в коридор.

Госпожа ждала на кухне, как и обещала. Сидела на высоком стуле, читая какую-то листовку. Несколько секунд Сатим просто стоял на пороге, разглядывая её. Симпатичная, даже красивая. Не такая холёная и женственная, как клиентки высшего звена, но более живая и непосредственная — даже сейчас, когда смотрела мимо него. Светлые волосы мягкой волной падали на узкие плечи. Сатим видел её всего несколько секунд до этого, но успел понять, что она не такая уж хрупкая.

По её позе, задумчиво нахмуренным бровям, раб пытался понять, чего от неё ждать.

Не успел, потому что девушка подняла на него рассеянный взгляд и издала негромкое:

— А! Вот и ты.

Сатим кивнул.

— Опуститься на колени? — искренне спросил он, но в глазах хозяйки увидел что-то… неприятие. Даже раздражение. Как тогда, на рынке, когда ему меняли ошейник. Сатиму в последнюю очередь хотелось начинать знакомство с раздражения. — Я не знаю твоих правил, — торопливо добавил он.

Нила вздохнула и опустила руки с листовкой на стол.

— Да, — подтвердила она и ненадолго замолкла, видимо, формулируя что-то про себя. — Меня зовут Нила. Когда мы наедине, можно не обращаться ко мне госпожа. На колени опускаться не нужно. Чувствуй себя как дома, но не забывай, что ты в гостях. На людях, всё должно быть безупречно, само собой.

Сатим приподнял бровь и постарался сдержать улыбку.

— Послушай, я полдня на ногах и ужасно хочу жрать, — поделилась тем временем «Госпожа». — Надо бы накормить и тебя, это поможет организму восстановиться, да? Но вот это вот, — она постучала длинным ногтем по листовке, — я даже не могу понять, на каком это языке. Хотя у меня первоклассный чип.

Сатим подошёл поближе и на мгновение нахмурился. Даже вверх ногами он мог разглядеть, что перед ним: стандартный рацион, который выдавали рабам чтобы поддерживать форму, был абсолютно безвкусен, но хотя бы утолял голод. А Сатим, между прочим, любил поесть. Здесь же, видимо, в довесок к основному наказанию был прописан рацион для рабов класса L — на таком держали щуплых мальчиков, чтобы не набирали мышцы и оставались виктимно хрупкими. Базовая порция белка была урезана втрое.

Сатим торопливо выхватил листовку из рук Нилы, на мгновение притворился, что разглядывает, а затем быстро смял в комок и швырнул в раковину.

— Прости, там одни опечатки, — он ослепительно улыбнулся и, боком отступив к раковине, включил воду — чтоб уж точно ничего нельзя было прочесть.

Нила задумчиво проследила взглядом за его движениями.

— Вначале я подумывала спросить, за что тебя, — она обвела мускулистую фигуру демонстративным взглядом, — опустили до самого плинтуса в 100 кредов. Но теперь, кажется, понимаю.

Сатим невольно съёжился, но тут же опомнился и расправил плечи.

— Ты наверняка плохо выполняешь приказы, — резюмировала Нила.

— Я буду очень хорошо выполнять приказы, — пообещал Сатим. И на всякий случай всё-таки опустился на колени. Прополз к госпоже так мимо барной стойки и обнял её длинные, обнажённые ноги. Хотел поцеловать, но вспомнил последний приказ и просто посмотрел на неё снизу-вверх глазами обиженного котёнка.

Нила вздохнула. Её терзало неутолимое желание протянуть руку и погладить его по голове. Она с трудом справилась, напомнив себе, что перед ней не побитый котёнок, а мужик в полтора центнера весом.

— Готовить умеешь? — спросила она.

Сатим молниеносно поднялся на ноги, всё же не упустив случая чмокнуть госпожу в голую коленку.

— Конечно.

— Приготовь чего-нибудь мне и себе.

Нила сидела какое-то время, молча наблюдая за движениями его мускулистой спины. «Есть вещи, на которые можно смотреть вечно…» — промелькнуло у неё в голове.

Дверца холодильника пару раз хлопнула, на сковородке что-то зашкворчало. Нила краем сознания отметила, что мужчина не пользуется синтезатором, который был основным её кулинарным инструментом в дороге. Дерек никогда не готовил. Иногда Ниле казалось, что у него атрофированы все те части мозга, которые отвечают за хозяйственность. Но ей ли было жаловаться? Она и сама едва ли могла соорудить что-то сложнее бутерброда.

— Ну вот что, — начала девушка и запнулась, когда раб опустил на стол два сочных бифштекса, сервированных самым ресторанным образом: на каждом безупречном куске мяса лежало по листику зелени, сбоку — художественная лужица оранжевого соуса, исходившего ароматом апельсина.

— Если я не угадал степень прожарки — могу переделать.

Нила сглотнула слюну.

— Ну вот что, — повторила она твёрдо. — Я вижу, как ты стараешься мне понравиться, но что-то мне подсказывает, что ты неправильно понимаешь ситуацию. Мне не нужен постельный раб.

Сатим замер, не отпуская своей тарелки, и Нила видела, как побелели костяшки его сильных пальцев.

— Отпусти, раздавишь, — посоветовала она.

Мужчина тут же убрал руку и опустил взгляд.

— Прости, госпожа.

— Ты ешь, будет остывать.

Сатим молча опустился на другой стул и ковырнул вилкой бифштекс. У него в мгновение ока пропал всякий аппетит.

— Сатим… — позвала Нила мягче. — Ешь, прямо сейчас у тебя лучших вариантов нет. И не нервничай так, — она вздохнула. — Увы, но мне правда вообще не нужен постельный раб. Тебе не обязательно пытаться меня обаять. Но я понимаю, что ты живой человек, оказавшийся в сложной ситуации. Вряд ли тебе нравится находиться здесь, ведь так?

Сатим промолчал. Он заставил себя отрезать кусок от бифштекса и — очень изящным движением, как невольно отметила Нила — отправил его в рот.

— Думаю, что так, — резюмировала она. — Так вот, если ты согласишься мне помочь, я сделаю всё возможное, чтобы помочь тебе.

Сатим мрачно глянул на неё исподлобья.

— Ты меня купила, — сказал он, прожевав, и аккуратно промокая салфеткой губы. — Хотя бы на ближайшие несколько дней. Тебе не обязательно что-то мне обещать, я в любом случае должен выполнять каждый твой приказ.

— Да, ну… — Нила вздохнула и посмотрела на потолок. — Я знаю. Но также понимаю, что это работает только в теории. Не хочу ни к чему тебя принуждать. Пожалуйста, ешь.

Сатим заставил себя положить в рот ещё кусок и тщательно прожевал.

— Что тебе нужно от меня, если не нужен постельный раб?

— Во-первых, мне нужен эскорт.

В глазах мужчины промелькнул интерес.

— Я собираюсь посетить несколько светских мероприятий и кое-каких важных людей, — кивнула Нила в подтверждение своих слов. — И хочу, чтобы меня сопровождал мужчина, который составит мне хороший фон. К тебе эм… прилагается что-то из одежды?

Сатим слегка удручённо покачал головой.

— Не в той категории, в которой ты меня приобрела.

— Хорошо, мы обдумаем этот вопрос… — Нила замолкла, слегка призадумавшись. — Ты хорошо разбираешься в местных порядках? — спросила она, не совсем последовательно меняя тему.

— Достаточно, — отозвался раб.

— Ты… — она кашлянула и, запнувшись, указала на ошейник. — Когда я тебя покупала, она предложила мне на выбор несколько ммм… девайсов. Сказала, что этот — самый простой.

Сатим, не отводя взгляда от девушки, медленно кивнул.

— Значит ли это, что все ошейники у местных рабов как минимум могут причинять боль, вызывать возбуждение и… отправлять в нокаут?

Сатим опустил взгляд и рассеяно поковырял вилкой в тарелке.

— Полагаю, что да, — отозвался он. — Не слышал о том, чтобы кто-то в своих фантазиях отказывался от элементарных правил безопасности.

Нила на мгновение прикусила губу.

— Что могут более продвинутые модели? — спросила она.

Сатим помолчал. Он окончательно отложил вилку в сторону и только потом спросил:

— Ты имеешь в виду пси-контроль?

— В том числе, — выдохнула Нила и очень странно, как будто бы даже умоляюще посмотрела на него.

— Более продвинутые модели могут в частности контролировать разные виды активности раба. Кроме того есть чипы, способные стимулировать отдельные эмоции. Есть кольца…

Сатим запнулся и сглотнул.

— Сатим, — Нила твёрдо опустила руку на его кисть и мягко погладила большим пальцем. Она хотела пустить волну успокаивающей энергии, но ей хватило сил лишь на малюсенький импульс, от которого Сатим вздрогнул. — Я спрашиваю не для того, чтобы пробовать это на тебе, — тем не менее заверила она, когда он резко поднял взгляд. — Я точно не собираюсь пробовать ничего такого на тебе. Я вообще не собираюсь причинять тебе боль.

— Спасибо, — выдохнул Сатим и на мгновение прикрыл глаза, заставляя себя успокоиться. Заставляя поверить. Потом поднял веки и снова посмотрел на неё. — Кольца на член выполняют почти те же функции, но могут быть скрыты одеждой. Кроме того для некоторых это… болезненней. Ещё есть наручники, но это в основном для развлечения госпожи или наказания нерадивых рабов. В обычной жизни толку от них нет.

Нила кивнула, казалось, мало заинтересованная последними наименованиями.

— Зачем тебе это? — тихо спросил Сатим, тщетно пытаясь поймать её взгляд.

— Я… — она прерывисто выдохнула, но так и не посмотрела на него. — Я хочу заполучить одного раба, — теперь она искоса глянула на собеседника, проверяя реакцию. — Особенного раба.