Падение в рай

Глава двенадцатая

– Доктора! – вопила Пилар. – Скорее доктора!

Либби в ужасе уставилась на губы и мочки Каролины.

Она не могла думать. Страх парализовал ее. Пилар опустилась на колени рядом с домоправительницей, пытаясь нащупать пульс.

Либби опрометью бросилась к выходу. Она была готова отдать полжизни за телефон и службу спасения. Но нечего попусту тратить время и проклинать их отсутствие. Она должна найти помощь.

Девушка дернула кухонную дверь и налетела на Джона, пришедшего на обед. Он схватил ее за плечи и не отпускал до тех пор, пока она не перевела дух и не справилась с волнением.

– Доктора, – наконец выдохнула она. – Каро грохнулась в обморок.

Джону не нужно было повторять просьбу дважды. Он тут же исчез за углом дома.

Либби вернулась в столовую успокоенная – помощь будет обязательно. Она опустилась на колени и приставила ухо к груди Каролины.

– Поторопись! – закричала она Пилар, разрывая шнуровку на платье Каро. Она приподняла голову женщины и обратилась к Пилар: – По моей команде начинай дуть ей в рот. Вот так. – Девушка продемонстрировала миссис Будро, как надо делать, и подождала, пока та кивнет, что поняла.

Либби быстро нажала пять раз на грудь Каро и закричала:

– Давай!

После секундного колебания Пилар в точности исполнила все, как приказала Либби. Либби продолжала считать про себя, а затем повторила свою часть процедуры.

– Не останавливайся, – прошептала она, еле шевеля губами. – Продолжай!

Снова и снова женщины повторяли свои движения, пытаясь спасти Каро. Пот струился у Либби по лицу, застилал ей глаза, но она работала как машина. Им казалось, что прошел не один час. У Либби нестерпимо болела спина, ладони одеревенели. Наконец двери открылись и в дом вбежал Джон, за которым следовал возбужденный доктор Стейн.

– Что вы делаете? – воскликнул доктор, отталкивая Пилар. – Этим вы только навредите ей.

– Нет, – ответила вместо Пилар Либби, судорожно хватая ртом воздух, – мы помогаем ее сердцу.

Доктор извлек из своего саквояжа коричневый пузырек и отвинтил крышку. Вытряхнув несколько пилюль на ладонь, он одну из них положил Каролине под язык.

– Прекратите сейчас же, – повторил он Либби, которая продолжала делать массаж сердца.

– И не подумаю, пока я не услышу толчков.

Джон и доктор обменялись удивленными взглядами.

– Не перечьте ей, – взмолилась Пилар, вставая с колен. – Когда мы нашли Каролину, у нее были синие губы, посмотрите на нее теперь.

Все уставились на домоправительницу, лицо которой постепенно оживало, пока они спорили. Доктор нахмурился, достал стетоскоп и приставил его к груди Каро.

– Не слышу, – сообщил он.

Либби и Пилар трудились без остановки. Последняя в точности следовала указаниям Либби. Прошло немного времени, и доктор спрятал стетоскоп.

– Все в порядке, удары слабые, но регулярные.

Либби и Пилар повалились на пол бездыханные, но счастливые.

– Ура, получилось! – засмеялась Либби сквозь слезы. – Теперь ей будет лучше.

– Лучше? – скептически переспросил доктор. – Не уверен. Она еще не пришла в себя.

Но его слова не могли омрачить радость Либби. Она была уверена, что Каро отдала бы концы до прихода доктора, если б не искусственное дыхание. Боже, благослови современную медицину!

Внезапно перед ней появилась рука Джона. Она вскинула глаза. Он глядел на нее просветленным взором. Либби ухватилась за его руку, и Джон помог ей подняться. Он молча обхватил ее талию и слегка сжал! Пилар, вздрагивая, поднялась с пола и присоединилась к ним. Либби притянула к себе Пилар, и они застыли втроем, обнявшись.

– Может, вы отнесете ее наверх? – обратился к Джону доктор, заталкивая инструменты в видавший виды черный саквояж. – Я осмотрю ее там.

Джон выпустил Либби и подхватил Каро на руки. Каро не относилась к числу миниатюрных женщин. Вены на его руках вздулись, отчетливо выделяясь на загорелой коже, тем не менее он ни разу не споткнулся. Джон поднялся по лестнице и положил ее на кровать.

– Я попросил бы одну из дам остаться, чтобы помочь мне, – обратился Стейн к Либби и Пилар.

Либби тут же вызвалась, и Джон с Пилар молча покинули комнату.

– Что, по вашему мнению, вы делали там внизу, юная леди? – заговорил Стейн, не глядя на Либби и продолжая осмотр больной.

– Пыталась сохранить ей жизнь, – резко ответила та. И она добилась своего. Каро была жива и дышала без посторонней помощи. Либби вдруг осенило, что она могла бы нарушить течение времени или что-то вроде того, как в фильме «Возвращение в будущее». Ведь она видела все три серии. Но ей было наплевать. Если Каро суждено умереть сегодня, Либби рада, что изменила ход истории.

– Ломая при этом ей грудь? – поддел ее Стейн.

– Нет, – разозлилась девушка, – восстанавливая работу сердца.

– Пилюли сделали бы то же самое.

– Она умерла бы прежде, чем подействовали пилюли, не сделай я искусственного дыхания.

– Не сделай вы что?

– Искусственного дыхания, – воскликнула она, улыбнувшись недоверчивости доктора. – С его помощью можно восстановить нормальное дыхание после сердечного приступа, и пациент не умирает от недостатка кислорода.

Либби понимала, что роет себе могилу, но невозможно промолчать, если знаешь, как спасти людей. Закончив осмотр, Стейн повернулся к девушке.

– Откуда вы знаете это? – спросил он с подозрением.

Либби так и подмывало рассказать правду. Главное, ей удалось спасти Каро. Тот факт, что она из будущего, не имеет значения.

Как бы не так! Они все решат, что она чокнулась. А как прикажите реагировать им на ее сообщение, что приемами искусственного дыхания она овладела в 1990 году, когда, чтобы немного поправить свое материальное положение, взялась в Йеле обучать плаванию новичков.

– Просто знаю и все.

Ничего другого не пришло ей в голову. Однако Либби понимала, что такой ответ не удовлетворит доктора. Но тут Каро что-то пробормотала и задвигалась, и внимание Стейна вновь переключилось на пациентку. Либби вздохнула с облегчением.

Доктор Стейн пробыл в доме Фолка еще несколько часов. Перед уходом он разъяснил Либби, как давать лекарство. Она внимательно выслушала его. Ведь она только спасла Каро жизнь, но не вылечила ее, и на дворе был 1887 год, а не 1993, и доктор лучше знал, чем тогда лечили сердце.

Джон принес ей обед на подносе, и она съела все до последней крошки с небывалым аппетитом. Еда никогда не казалась ей такой вкусной! Спасать людей – тяжелая работа!

Но зато какое удовлетворение испытываешь, спасая жизнь другому человеку! Внутри у нее все пело. Так вот почему она вернулась в прошлое! Ее пребывание здесь не пройдет бесследно. Вернувшись в свое время, она никогда не пожалеет о странном путешествии.

– Каро спит, – сказал Джон, прервав размышления девушки. Либби кивнула. – Вам тоже не помещает немного отдохнуть, а я пока побуду с ней. – Он улыбнулся, и Либби почувствовала, как теплая волна захлестывает ее.

Фолк подтащил к кровати кресло и устроился напротив Либби с противоположной стороны кровати. Впервые она заметила следы беспокойства и усталости на его лице. Он на самом деле тревожился за Каролину. Джон был вне себя от радости, когда она очнулась. Он понимал, что это дело рук Либби, независимо от того, что наговорил доктор.

Либби положила голову на мягкий подголовник, закрыла глаза и легкая улыбка тронула ее губы.

Через три дня Каро доводила их до белого каления своим нежеланием лежать в постели. Либби умоляла ее не вставать, согласно предписаниям доктора, но удержать Каро в кровати было непросто, несмотря на все мольбы девушки.

Джон нахмурился при виде Либби, которая пыталась загнать Каролину в постель.

– Черт побери, что тут происходит?

– Скажите ей, чтобы она не вставала, – воскликнула девушка, подталкивая Каролину к подушкам.

– Я не намерена больше валяться в постели, – заявила Каро, отбиваясь от Либби.

– Будешь, как миленькая, – отрезал Джон, поправляя легкое одеяло, и тем самым положил конец дискуссии.

Он был в форме, волосы зачесаны назад и завязаны. Но Либби не могла забыть, как прелестно он выглядел босиком, с распущенными волосами, как непринужденно вел себя во время их последней встречи в кухне. Она никогда не забудет этот поцелуй. В форме он выглядел строгим и чужим, но под ней скрывался мужчина страстный и желанный. Мужчина, который умел быть мужественным и нежным одновременно.

Ее руки и ноги налились свинцом. Тепло разливалось по телу, а сердце затрепетало, как раненая птица. Боже, как она вожделела к нему! Даже преподаватель – самая большая любовь ее жизни – не вызывал в ней и десятой доли тех чувств и желаний, что Джон. Он был красив, очарователен, но ему не хватало таких качеств, как сострадание, уязвимость, верность, которые она открыла в Джоне.

Ничего себе компот! Смесь эллинского бога с бойскаутом.

Он перехватил ее взгляд, и слабая улыбка осветила его лицо. Она усмехнулась в ответ. Фолк пожирал глазами выбившиеся из ее прически кудри, расстегнутую пуговку на воротничке и талии, голые ступни. Она инстинктивно поджала ноги, и горячая волна желания окатила ее с ног до головы.

Каро, подняв бровь, с интересом наблюдала за ними.

– Мне лучше уйти, – сказал он, но не двинулся с места. – Ведите себя хорошо и не изводите Либби, – обратился он к Каро. Наконец он встал, посмотрел на обеих женщин и вышел из комнаты.

С уходом Джона температура в комнате упала градусов на десять. Либби не хватало теплоты, которую он излучал.

– Что все это значит? – без обиняков спросила Каро, как только за капитаном захлопнулась входная дверь.

Либби поправила постель и пожала плечами, стараясь не смотреть на больную.

– О чем вы, не понимаю?

– Ха-ха, – фыркнула пациентка. – Я не слепая. Но даже если б я ослепла, то все равно почувствовала бы флюиды, идущие от вас. И это в присутствии старой женщины и при наличии кровати, которая разделяла вас.

Либби отвернулась, подняла полотенце и сложила его.

– Я не буду выпытывать, – успокоила ее Каро. – Я взяла за правило не совать свой большой нос куда не следует. Но…

Все дело в этом «но». Как ей хотелось поговорить о Джоне! Но говорить-то в сущности было не о чем. Она не могла устроить ему такую подлянку: закрутить роман, а потом бросить парня. Он никогда не поймет ее, если она сообщит, что больше не может оставаться здесь. Значит, нужны веские основания, доводы. Однако все эти причины казались ей сейчас мелкими и несущественными.

– Хорошо, – вздохнула Каро, – лучше займусь-ка я своими делами.

Либби повернулась к ней и улыбнулась:

– Я бы обязательно рассказала вам, если бы было, о чем рассказывать. Джон и я…

– Друзья, – брови Каро взлетели еще выше.

– Нет, – сухо рассмеялась Либби. – Я бы назвала это иначе, – сказала она, опускаясь на краешек кровати. – Думаю, Джону трудно подружиться с кем-либо. Вероятно, у него немного друзей.

– Верно, – согласилась домоправительница, – но он, кажется, заинтересовался вами. Какое счастье, что он обратил внимание еще на кого-то, кроме апачей.

– Вы имеете в виду Джеронимо?

– А кого же еще? Хоть он и помалкивает, но сдается мне, что чаще всего он думает именно о нем.

Печальный вздох вырвался из груди девушки, и она посмотрела на солнце, которое поднималось над горизонтом. Скоро, совсем скоро в комнате станет жарко, и Каро, с ее горячностью, еще больше накалит атмосферу.

– Как бы мне хотелось отвлечь его от мыслей об апачах!

– Шансы у тебя невелики, детка, – без колебаний сообщила Каро. – Он слишком долго шел по этому пути и не свернет с него в одночасье.

Либби призадумалась. Так ли это на самом деле? Если б ей удалось вытащить его из гарнизона хотя бы на время, может, он бы начал избавляться от своих горестей. Скоро апачей пошлют в Алабаму, а оттуда в Оклахому, где им отведены земли. Будет ли Джон сопровождать их или останется здесь? Как мало ей известно о человеке, которому она отдала свое сердце.

Она взглянула на Каролину. Та, погруженная в свои мысли, теребила медальон, который висел на серебряной цепочке. Каро носила его постоянно, не снимала даже, когда ложилась спать.

– Очень миленькая вещица, – сказала девушка, внимательно рассматривая цепочку.

Впервые Каро не ушла в себя, а с гордостью продемонстрировала Либби крошечный медальон.

– Вероятно, он вам очень дорог, – заметила Либби, сгорая от любопытства.

Каро улыбнулась и кивнула:

– О да, это самое ценное, что у меня есть.

Либби боялась показаться назойливой.

Ведь Каро могла снова замкнуться. Но любопытство – тяжелая штука. И она решила задать еще один вопрос.

– Как он попал к вам?

Знакомая печаль засветилась в глазах женщины, а губы скривились в горькой усмешке.

– У меня был дружок, моряк. Он просиживал днями в моей таверне, пока я не продала ее.

– У вас была таверна? – удивилась Либби.

Каро кивнула.

– Конечно. Вы же не думаете, что я была экономкой всю жизнь. А, впрочем… Вернемся к Томасу. Его звали Томас Кейн. Он был мужчина хоть куда, плечи огромадные. – Она развела руки, чтобы показать, какие именно. – Волосы – чистое золото. Он подарил его мне после возвращения из плавания. У меня дух захватило, когда я увидела его.

– Он был вашим женихом? – спросила Либби, пытаясь скрыть радостное волнение. Она не могла представить, что Каролина будет так откровенно рассказывать о своем прошлом! Ведь она никогда прежде не позволяла себе ничего подобного. Может, дыхание смерти, которое она почувствовала, развязало ей язык.

Ее смешок удивил Либби. Она уже привыкла к хриплому голосу Каролины, но ее смех каждый раз пугал девушку.

– Нет, Либби, – сказала она и с вызовом посмотрела на свою сиделку. – Он был моим любовником целых девять лет.

– Девять лет? – Раскрыв от удивления рот, Либби чуть не свалилась с кровати. Сообщи Каро, что она прибыла из космоса, Либби поразилась бы куда меньше.

Каро засмеялась и хлопнула рукой по тюфяку.

– Прикрой рот, девушка, не то мухи залетят.

Либби закрыла рот, и тут до нее дошло, что Каро могла обидеть ее реакция.

– Извините, но вы так удивили меня! Вот уж никогда бы не подумала о вас такое!

Она осеклась, поскольку ей показалось, что в ее словах присутствует; некая двусмысленность.

Каролина рассмеялась в ответ. Она и не думала обижаться.

– Все в порядке. Полагаю, большинство молоденьких девушек испытали бы те же чувства. Но дело в том, Либби, что иногда своего единственного мужчину женщина встречает в неподходящих обстоятельствах. Это вовсе не значит, что надо отказаться от любви. Надо просто научиться думать о ней иначе.

– Так вы любили его?

– Боже, как я любила этого человека! Мне казалось, что никто никогда не любил сильнее, чем я. Естественно, так думает любая женщина, когда влюбляется по уши.

Либби кивнула. Ничего подобного она не испытывала раньше. Но она знала, что так будет, когда придет настоящее чувство. И тут же подумала о Джоне.

– Только у Томаса была другая любовница, – сообщила Каро, вернув Либби к реальности.

– Что? У него была другая женщина? – ужаснулась Либби.

– Нет, не женщина, – ответила Каро. – Это было бы намного легче. Настоящей любовью Томаса было море. Я у него была единственной женщиной и знала, что он любит меня так, как только мужчина способен любить женщину. Но он не мог бросить море. И я ждала. Я ждала его, когда он плавал в Испанию, откуда Томас привез вот это. – Каро показала на цепочку и медальон. – Я ждала, когда он отправился на Восток и завалил меня шелками и камешками. – У Каро перехватило дыхание. Глаза ее горели.

– Томас не мог отказаться от путешествий. А я так больше не могла. Каждый раз, когда он уезжал, во мне что-то умирало. Я не находила себе места до его возвращения. У нас были удивительные встречи, а потом все повторялось. Радости было все меньше, горечи – все больше. Но вот терпение мое иссякло.

На ее лице отражались все чувства, которые она когда-то испытывала к Томасу.

Либби видела, как та переживает, словно события, о которых она поведала девушке, произошли совсем недавно. Ее лицо выражало любовь, желание, боль утраты. Ничего удивительного, что Каро никогда не говорила о своем прошлом. Достаточно было чуть приоткрыть дверцу, как одиночество и пустота выплеснулись наружу.

– «Удача» – корабль, на котором плавал Томас, направлялась в Константинополь. Матросы считали дни до отъезда. Их радость убивала меня. Понятно, что я не могла просить его остаться. Слишком сильно я его любила, чтобы отнять у него то, что было для него дороже жизни. Но и меня можно было понять. Долгие месяцы ожидания были мне уже не под силу. Мы провели вместе волшебную ночь, и он покинул меня до рассвета. Я уехала в тот же день. Пять лет назад.

– У вас, кажется, была таверна? Где именно? Что с ней случилось?

– Я продала ее, – спокойно ответила Каро, и лицо ее стало непроницаемым. – Заведеньице хоть куда. Прямо на пристани в Пенсаколе. Примерно в пятнадцати милях отсюда. Один посетитель мечтал купить ее и получил наконец.

– А что с Томасом? – не смогла удержаться от вопроса Либби. Она должна знать, чем закончилась их история.

Каро пожала плечами:

– Не знаю. Я туда больше не возвращалась. Надеюсь, у него все хорошо и он счастлив.

– А вы? Вы не тоскуете по нему?

Каро так взглянула на нее, что Либби поклялась обуздать свое проклятое любопытство. Как видно, порвав с прошлым, Каролина не сумела задушить в себе любовь.

– Мне не хватало его всегда, даже когда он был рядом. Я приняла правильное решение. Иногда мне удавалось не думать о нем несколько дней. Я уверяла себя, что он здоров и счастлив, и верила, что так оно и есть на самом деле.

Глядя на Каро, которая нежно гладила медальон, Либби понимала, что она кривит душой. Она ни на минуту не переставала думать о Томасе Кейне. Лишь исчезла с его горизонта.

Либби попыталась отвлечь Каро от печальных мыслей и завести непринужденный разговор.

– Расскажите, как вы приехали сюда, как стали экономкой?

– Чего тут рассказывать? Я работаю, чтобы занять себя. Не могу сидеть сложа руки целый день. Я тут и помру.

Либби догадывалась, почему Каро вертелась весь день как белка в колесе, – чтобы не думать о Томасе. Боль, должно быть, была такой сильной, что если бы она чуть-чуть отпустила вожжи, у нее разорвалось бы сердце. И она убивала себя. Убивала работой. Ее сердце не могло выдержать такую нагрузку.

Либби прекрасно понимала, что Каро никогда не пойдет на то, чтобы сбавить обороты. Она будет работать, пока ее не свалит новый приступ. И если никого не будет рядом, она умрет.

Хорошее настроение, в котором пребывала девушка после того, как смогла помочь Пилар и Каро, развеялось, как туман под лучами жаркого флоридского солнца. Получается, что все ее усилия коту под хвост? Она лишь отсрочила то, что должно случиться.

Боль в груди, которую испытала девушка, красноречиво свидетельствовала о том, как много значит для нее Каро. Как же покинуть их, если смерть домоправительницы неизбежна? Придется найти выход, и побыстрее.

А вот и решение проблемы: она разыщет Томаса Кейна и расскажет ему, что Каро до сих пор любит его, В мечтах она уже представляла себе их бурную встречу до ее возвращения в двадцатый век. И поможет ей воссоединить любовников не кто иной, как Джон. Ведь чтобы найти Томаса, ей придется поехать с ним в Пенсаколу. Поездка отвлечет Джона от мыслей об апачах и постоянной тревоги.

Либби была уверена в успехе своего предприятия. Она уговорит Джона смотаться с ней в Пенсаколу. Эта поездка пойдет ему на пользу.

Внутренний голос нашептывал ей, что ехать вдвоем опасно, но Либби безмятежно улыбалась. Что будет, то будет. Ей надоело думать о последствиях!