Первая звезда на моем небосклоне

Глава 9

— Вы хотите, чтобы я что сделал?

Купер Грэхем вытащил изо рта вишневый леденец на палочке.

Она загнала его в угол в саду на крыше, где он ухаживал за огурцами, пока их не прихватили первые заморозки. Хотя уже наступил октябрь, высокие кирпичные стены, многоуровневые грядки и удобное пространство для отдыха создавали прекрасный оазис. На высоких грядках созревал урожай холодостойких культур: лука — порея, шпината, свеклы, репы и брокколи. В больших глазурованных горшках и каменных жардиньерках торчали смеси из розмарина, цинний, петрушки, георгинов, лимонного сорго и бархатцев. Пайпер не понравилось, когда она обнаружила, что этот сад Купер развел сам. Это ниспровергало все ее представления о нем.

— Вы же адреналиновый наркоман, — напомнила Пайпер, растирая в пальцах листики мяты. — Так что дело в точности по вашей части.

— Вы в самом деле таблеток объелись. Тех, от которых слетают с катушек!

Купер сунул леденец в рот и вернулся к огурцам.

— Какое глубокое оскорбление, — фыркнула она. — Но я стерплю.

— Да уж придется.

Обходя горшок с мятой, чтобы подойти ближе, Пайпер заметила гончарный столик, который приткнулся за деревянной решеткой, отгораживающей садовую зону отдыха. Что — то на столике привлекло ее внимание. Она дала себе поблажку отвлечься на время, чтобы подойти и рассмотреть поближе.

— Что это?

Пайпер держала в руках идеально — круглый шар плотно утрамбованной грязи, один из десятка, лежавших на столе.

— Бомбы — семечки. В отличие от вас, у меня нет принципов.

— Что значит?..

— Я садовник — партизан. Взять немного глины, торфа, горсть семян и скатать в шар. Вот и все.

У нее начала вырисовываться картина.

— Так вы городской Джонни — Яблочное семечко. Засеваете пустующие участки.

— Сейчас поздновато. Лучшее время весна и ранняя осень. Немного удачи и маломальский дождик в нужное время, и клочок скудной пустоши расцветет. — Купер потянулся через огурцы убрать несколько пожелтевших листьев у помидор. — Кореопсис, васильки, черноглазая Сусанна. Может, немного травы с прерий. Забавно наблюдать.

— И давно вы этим занимаетесь?

— Два, три года. Не помню.

— Я думала, вы отмываете деньги наркодилеров.

Купер усмехнулся впервые с тех пор, как Пайпер приперла его к стенке:

— Неужели?

— Ну, не совсем, но… — Как ни интересна эта его открывшаяся сторона, Пайпер не забыла о своей цели. — Может, мне стоит начать с начала.

— Или, может, не стоит. До вас хоть дошло, что вчера своими приемами джиу — джитсу вы спалили свою легенду в клубе? Никто теперь не поверит, что вы специалист по социальным медиа.

Пайпер и так уже поняла. Вдали зазвонили церковные колокола, и она возобновила атаку.

— Ее зовут Файза. Ей только девятнадцать лет, и она работает на эту семью с четырнадцати. Такая милая девочка, умница и лишь хочет то, что мы принимаем как само собой разумеющееся. Возможность быть свободной.

Купер сердито воззрился на какой — то подвявший кустик гороха.

— Она мечтает поступить в школу акушерок, чтобы возиться с ребятишками, которые рождаются раньше срока, но в нынешнем положении живет чуть лучше рабыни.

Он выдрал горох и отбросил в сторону, похрустывая остатками леденца.

Пайпер наступала:

— Купер, ну пожалуйста. Воскресенье же. Клуб закрыт. Вам только и нужно, что поехать в отель и поговорить по — мужски с принцем. Только подумайте, вам выпал единственный шанс в жизни посмотреть изнутри другую культуру.

Он бросил палочку от леденца в компостный бак:

— Мне уже нравится та культура, в которой вращаюсь. Кроме разве что команды моих вороватых официантов…

Крошечная крошка красного сахара прилипла к уголку его рта, и к Пайпер вернулось воспоминание о том нелепом поцелуе. Она инстинктивно облизала губы.

— Ваша команда в основном честные люди. И если бы все думали так, как вы, то не осталось бы надежды на мир и понимание между народами.

— Благодарю вас, Мисс Вселенная.

— Я просто хочу указать на вашу узость ума.

Купер ткнул в нее испачканным в земле пальцем:

— По крайней мере у меня есть хоть какой — то ум. Серьезно сомневаюсь, что если проведу вечер у ближневосточного нефтяного магната, возрождая свои годы славы, то внесу лепту в международные отношения. Что касается остальной части вашего плана… — Он пожал плечами. — Я сделал несколько вещей в жизни, которыми не горжусь, но от того, что просите вы, оторопь берет.

— Это же героический поступок! Возможность загладить грехи прошлого.

Вроде того поцелуя, подумалось Пайпер, однако Купер не заговаривал о нем, и она не станет. Хотя, кажется, он помнил. Откуда она знала, определить не могла. Может, просто чувствовала. Или еще что — то… Расчетливый блеск в глазах. Некая хитринка… Что он вытворял?

Купер наклонил голову и потер бровь большим пальцем.

— Если бы я пошел на это… на что не собираюсь идти… что бы получил взамен? У вас есть предложение?

— А что вы хотите?

— Интересный вопрос…

Он стал поджаривать Пайпер взглядом. Прожигал прямо сквозь этот придурочный шоферский прикид. Снимая взглядом каждую уродливую тряпку. И проделывая эту операцию неспешно. Возможно, не во всем Пайпер была сметлива, но здесь ей хватило сообразительности, и она закатила глаза.

— Прекратите мне пудрить мозги. Вы можете получить любую кинозвезду. Только стараетесь вогнать меня в краску. Вот как прошлым вечером. Знаете что? Это не сработает.

— Вы уверены?

Слова соскользнули с его губ: сплошной шелк вкупе с соблазном.

— Я непробиваемая, меня не так — то просто смутить.

— Да неужели? — Купер потер подбородок, оставив грязный след. — Я когда — нибудь упоминал, каким был неважным любовником, когда только начал?

Одно Пайпер могла утверждать точно: Купер Грэхем непредсказуемый тип. Из каких — то своих соображений он решил заманить их в опасные воды. Ей нужно отступиться, но она не могла, только не после того, как ответила ему прошлым вечером. Это значило, настал момент кик — оффа (Удар ногой в начале каждой половины игры — Прим. пер.).

— Поверить не могу, — сказала Пайпер.

— Я получал много жалоб, поэтому пришлось над этим трудиться. Отнестись как к работе.

— Потратить дополнительное время на практику?

— Точно. Как подумаю, сколько напортачил…

— Какое унижение.

— Но я следил за мячом.

— Только за одним? Чуднó. Ох, ну, надеюсь, ваш изьян не воспитал в вас излишнюю робость? Наверняка вы могли все — таки…

— Наконец у меня начало все получаться, когда мне стукнуло…

— Тридцать шесть?

— Восемнадцать. Я быстро учусь. Все эти зрелые женщины, готовые заполучить такого милого мальчика, как я, в свои ласковые ручки…

— Святые угодники милосердны. Однако… — Пайпер лукаво улыбнулась. — Как бы занимательно это ни выглядело, я вас нисколько не интересую. Мы все прекрасно знаем, что вы совершенно не в моей лиге.

В первый момент показалось, что Купер благодарен ей за признание этого неоспоримого факта, но потом на его лицо набежала тень.

— Погодите. На прошлой неделе вы сказали, какая вы пожирательница мужчин.

— Всему есть пределы. Вы совершенно другой породы, чем такие, как офицер Красавчик. Выше головы не прыгнешь.

Купер и в самом деле казался обиженным.

— Зачем вы сейчас возводите на себя напраслину? Где ваша гордость?

— Прочно укоренилась в реальном мире. Ваша участь — в кровати с суперзвездами. Посмотрите на меня. Мне тридцать три. В лучшем случае у меня заурядная внешность и…

— В каком смысле заурядная?

— У меня уродливые ноги, по меньшей мере лишних три килограмма.

— Да просто труп.

— И… мне наплевать на одежду и как я выгляжу.

— Вот последнее — правда. Что касается остального… Вы ведь слышали об авариях на электролиниях? Все что мне надо — выключить свет.

Купер сказал это с таким видом великого злодей, подкручивающего усы, что Пайпер бы рассмеялась, не будь дело столь безотлагательным. Напротив, она напустилась на него:

— Будьте серьезным. На кону стоит жизнь девушки. Нужно, чтобы вы помогли. Ваше лучшее «я» — полагаю, у вас оно есть, — нуждается, чтобы вы поступили благородно.

Он раскусил ее тактику, и выпад пропал даром.

— Попробуйте еще раз, Шерлок. Это даже не первый даун.

Пайпер исчерпала все аргументы и прислонилась к стене террасы.

— У вас есть идея получше?

— Еще как есть. Займитесь своим делом.

Она глубоко вздохнула и покачала головой:

— Не могу.

Купер сунул в рот маленькую желтую помидорку. Вкус не сочетался с остатками вишневого леденца, но ему требовалось выиграть время. Шерлок права. Он пудрил ей мозги. Попытка поцеловать ее была ошибкой и казалась столь же бессмысленной, как и следовало.

Он пристально посмотрел на Пайпер. Черт возьми, она выглядела такой разочарованной. Вроде как поймала его, мучившим котенка. То, что она хотела, ни в какие ворота не лезет и обречено на провал, однако Купер себя чувствовал ничтожеством. Такое он не испытывал с тех пор, как тренер в колледже вызвал его на разговор из — за чрезмерного участия в вечеринках.

— Я прошу какой — то час, — сказала Пайпер. — В крайнем случае два.

Купер никому не позволял ставить себя в положение защищающегося, а именно это ей удавалось. Она видела себя рыцарем в сверкающих доспехах и ждала, что он присоединится к ее крестовому походу. Черт побери, она на него работает. Он куортербек, и нечего ей вести в игре.

— Вы просите гораздо больше.

Пайпер не отступится.

— Разве жизнь молодой женщины не стоит толики вашего времени?

Купер засчитал ее попытку как эмоциональный шантаж, провернутый с холодной логикой.

— Ее жизнь не в опасности.

Пайпер смотрела через стену на большой клен, листья которого уже покраснели. На сей раз Купер не мог сказать, искренна ли она или его дурачит.

— Мы родились в нашей стране, поэтому у нас возможности, которых большинство людей в мире не имеют, — сказала Пайпер. — Где вам довелось родиться — ведь дело случая.

Купер родился грязным бедняком, но… Дерьмо. Она собиралась заставить его. Или, может, дело не в ней. Может быть, вызов крылся в том, что Пайпер хотела.

Принц благоухал каким — то идиотским одеколоном, который, вероятно, стоил парочку нефтяных скважин, но у Купера вызывал тошноту. Его высочество красил волосы и носил тонкие усики, похожие на крылья чайки. Стекла очков вверху были странного синего цвета, внизу прозрачные. И он носил западную одежду — ладно сидевший на маленькой фигуре костюм и серые оксфорды, которые пришлись бы в пору Куперу, когда ему было лет десять. Купер ничего не имел против маленьких парней. Выводило его из себя раздутое эго принца Аамужира.

— Вы должны поплавать со мной до того, как я продам яхту. Одна из самых больших в мире, но бассейн на корме, а я купаюсь только на солнце, — говорил принц на безупречном английском с британским акцентом. — Со вторым бассейном на носу я смогу купаться независимо от направления маршрута. — Хихиканье. — Наверняка вам не понять, почему мне важно купить новую яхту. Как и большинству людей.

Купер был в паршивом настроении. Он встречал более чем достаточно козлов, подобных принцу — богачей, которые питали чувство собственной важности фамильярным похлопыванием по плечу спортсменов, в то же время обращаясь с ними свысока. И все же любезно кивнул.

— Мне? Я всего лишь бывший футбольный игрок. А вы… Вы человек мира, умный человек. Я прям сразу так и понял.

Шерлок провела расследование.

«Некоторые принцы стоящие парни, — говорила она Куперу. — Хорошо образованные. Бизнесмены, министры в правительстве. Военные летчики. Принц Аамужир не из таких порядочных. Он проводит большую часть времени не в Королевстве, отрываясь на вечеринках с самыми дорогими проститутками».

Принц выпустил шлейф сигаретного дыма, и Купер изо всех сил постарался не вдохнуть.

— Пригласите ваших друзей в плаванье, — приказал принц. — Дина Робийара. Кевина Такера. Я не имел удовольствие с ними познакомиться.

Черта с два. Робийар с Такером раскачают эту сволочь над поручнями его яхты с единственным бассейном и кинут прямиком за борт.

— Я им звякну, — пообещал Купер. — Узнаю, смогут ли они выбраться.

И глотнул выдержанного скотча из тяжелого хрустального стакана. Купер сомневался, что такие водятся в роскошной коллекции бара отеля. Он бывал пару раз здесь в номерах, но никогда не видел ни золотистого фонтанчика в углу, ни усыпанных драгоценными камнями пепельниц, ни расшитых подушек из пурпурного шелка.

Принц сидел у огромного рояля в шезлонге. Скрестив лодыжки, он выставлял чистые подошвы туфель, надетых явно только раз.

— Скажите — ка, старина… — Принц выпустил еще одну струю загрязнителя воздуха. — По вашему мнению, вы сыграли бы против Джо Монтаны или Джона Элвея? — Он спросил с таким видом, словно вопрос явился настоящим откровением, будто всякий новичок в спортивной журналистике по всей стране не задавал подобное тыщу раз на памяти Купера.

Купер притворился, что глубоко задумался, отпил скотча, потом выдал стандартный ответ:

— Эти парни были моими идолами. Мне хотелось бы получить такую возможность. Могу лишь утверждать, что независимо от соперника, я играл на пределе сил.

Принц сменил позу.

— По моим наблюдениям, слишком много куортербеков нетерпеливы. Они просто не читают защиту.

Купер кивнул, словно принц был великим футбольным аналитиком, а не эгоистичным дрочилой, который ни черта не смыслит.

Принц показал на перстень на пальце Купера:

— Вы надели кольцо Суперкубка.

Кольца Суперкубка не славились утонченностью. Последний перстень «Звезд» — кричащая громадная фиговина с бриллиантами, способными оснастить целый великосветский бал. Купер опустил взгляд на перстень.

— Красивая штучка, да?

— Изысканная.

Купер видел, что у парня чуть слюна не капала.

— Знаете что, ваше высочество… Я никому не давал примерять мое кольцо. Оно мне досталось тяжким трудом и потом, но для вас… О, черт, так и быть… — Он стянул кольцо с пальца. — Вы как никто понимает игру. Почувствуйте, каково это, его носить.

Купер не соизволил подняться с кресла, просто держал на вытянутой ладони, так что принцу поневоле пришлось выбраться из шезлонга, чтобы наложить на кольцо свои загребущие лапки.

Принц надел кольцо на палец. Оно немедленно свесилось набок. Он повернул его на место и придержал, будто и не собирался больше отдавать.

— Великолепная вещица. — Принц тянул время, любуясь кольцом, даже подошел к стеклянному журнальному столику, где свет был поярче. Наконец вымолвил: — Скоро здесь появятся красивые леди. Оставайтесь и насладитесь со мной их обществом.

У Купера появился удобный случай, которого он и ждал, и страшился.

— Не могу пропустить такое приглашение. — Он встал с кресла и вытащил мобильник. — У меня важное мероприятие, но дайте посмотрю, как мне его перенести. — Он пошел с сотовым к дверям, выходившим на опоясывающую террасу, и позвонил Шерлок, которая ждала в машине за углом.

— Рой, это Куп, — сказал он, когда она ответила. — Кое — что намечается, и мне нужно отменить то мероприятие в Юнионистской лиге сегодня. Проследи, ладно?

— Вы все еще с ним? — спросила она.

Он посмотрел туда, где принц вертел перстень.

— Ага, знаю, что подписал контракт, но я не могу.

— Я не забыла, что вы моя первейшая ответственность… — обеспокоено произнесла она. — Знала, что дело рискованное. Если вас нужно вызволить оттуда, я немедленно приступаю.

— Проклятье, нет! — Вот уж последнее, что ему надо. Пайпер Дав, вламывающаяся с магическими браслетами и золотым лассо. — Ты не говорил, что там будет тьма прессы.

— Вы самый лучший.

— Хорошо, буду.

Купер отключил связь и сунул телефон в карман.

— Да чтоб все провалилось к черту. Мне не отвертеться. Придется идти. — И с таким печальным видом повесил голову, словно потерял единственный шанс в жизни. — Не часто встречаю кого — нибудь, кто понимает, как жить на широкую ногу, вроде вас. — Еще качание головой. Еще сожаления. Теперь переход к самой скользкой части плана. Купер пошел забрать перстень. — Есть кое — что, о чем мне хотелось с вами поговорить, но… О, ну…

Он протянул руку. Перстень остался на месте.

— Извольте, скажите о чем.

— Мне как — то неловко. — Больше подошло бы «унизительно». — Но вы и я… Мы ведь бывалые люди, верно? Разбираемся в тонких материях. Между нами… мы знаем, чего хотим.

— Конечно.

Принц гладил перстень большим пальцем.

— Один из шоферов принцесс, женщина, мой друг, знает, что я люблю женщин. Молоденьких. То есть, а какой мужчина не любит? У вас есть служанка… Зовут Файза. Шофер показала мне ее.

— Ах… — Принц просиял. — Вас привлекла эта служанка?

— Она моего вкуса. Молоденькая такая. Выглядит лет на тринадцать. — Он с трудом договорил остальное. — Мой любимый тип женщин.

— О, да.

По коже ползли мурашки.

— Интересно… Как думаете, не могли бы вы уговорить принцессу отпустить девушку… у меня поработать? На постоянной основе? — Он сделал ударение на слове «работать» и дал принцу несколько секунд самому дополнить картину, каким выродком предстает Купер. — Черт. Не стоило спрашивать. — Он снова протянул руку за кольцом. — Рад, что вам понравился мой перстень. Мне нужно срочно идти и позволить вам наслаждаться остатком вечера.

— Погодите. — Принц отступил на пару шагов. — Может, и получится… Но разумеется, принцессе нужна компенсация.

— О, конечно. Скажите хоть слово, я выпишу чек. Сколько, по — вашему, стоит девчушка? Пару тысяч?

— Какие деньги между друзьями? Нет, нет. Хотя, возможно, некий знак дружбы…

Шерлок полагала, что Купер просто убедит принца отпустить девушку, но Купер лучше знал, что почем.

— И знаком вы считаете?..

Принц водил большим пальцем по ободку перстня.

— То, что, по — вашему, для вас стоит эта девушка.

— Вы много просите, но… У вас есть ее документы? Паспорт? Я не хочу потерять кольцо, а потом она сбежит от меня.

— Разумеется. Один звонок. — Принц одарил Купера масляной улыбочкой и потянулся за телефоном.

Купер притворился, что равнодушно глазеет в окно во время короткого отрывистого разговора на арабском. Они с принцем заключили сделку.

Купер не мог дождаться, чтобы улизнуть, но без девушки кольцо бы не оставил, и потому знал, как потянуть время. Он прикончил выпивку и увел в сторону разговор принца об особо отвратительных сексуальных игрищах тем, что поведал собственные историю об игре «Гигантов» в последнем сезоне. Наконец, они вдвоем отправились на лифте вниз в вестибюль.

Один из королевских охранников стоял у стола, тасуя кипу паспортов, явно извлеченных из сейфа отеля. Поскольку граница между Штатами и Канадой была свободной, то Купер пытался убедить Пайпер, что нет абсолютной надобности в паспорте, но та проявила упрямство.

— Без паспорта ей трудно будет обрести легальный статус, — спорила она. — Файза не сможет ходить в колледж и пользоваться медицинскими услугами. Они украли ее личность, Куп. Паспорт — эта та малость, что у нее еще осталась. Обещайте, что по крайней мере попытаетесь.

Купер ничего не обещал, но за короткое время, проведенное с принцем, его решение окрепло.

Охранник вручил паспорт принцу. В стороне стояла миниатюрная, закутанная фигурка, прижимавшая маленькую сумку — мешок. Девушка опустила голову, поэтому Купер не мог разглядеть лица. Она понятия не имела, что с ней происходит, и, должно быть, пребывала в ужасе.

Принц не удостоил ее взглядом — она ведь всего лишь женщина — а паспорт отдал Куперу. Тот пролистал документ. Взглянул на фото и прочел имя. Подошел к девушке и поднял ей большим пальцем подбородок. Словно покупал гребаную рабыню.

Несомненно, это та девушка. Темные брови, круглые щеки, трясущиеся губы, темно — карие глаза, распахнутые в страхе, но с этим он ничего сейчас не мог поделать.

Купер сунул паспорт в карман и вернулся к принцу.

— Вижу, вам нравится перстень, ваше высочество. А этот приз Ломбарди в середине? Солидная платина.

Однако приз Ломбарди на настоящем кольце, запертом в его спальне в сейфе, отличался бриллиантами — подлинными, а не этими кубиками, покрывавшими копии. У Купера имелись полдюжины дубликатов колец, чтобы дарить на различные благотворительные аукционы. Участники торгов были в курсе, что это копии, но те все еще пользовались спросом.

— Пойдем, — сказал он девушке, надеясь, что та послушается, и ему не придется пугать ее, таща насильно.

Плечики девушки сгорбились, словно она уже пыталась защититься от жестокого обращения, в котором не сомневалась, но Файза последовала за Купером.

— Приятно провести с ней время, — сказал принц, когда они проходили мимо.

Купер поразмыслил, сколько стражи подскочит к нему, если вмазать сукину сыну в зубы, но он слишком вышколил себя за всю жизнь, чтобы не поддаться порыву. Не оборачиваясь, он повел испуганную служанку из вестибюля. Одна копия перстня Суперкубка. Вот и вся цена человеческой жизни.

Они миновали парадные двери отеля. Как только Купер завел ее за угол в сторону улицы, где их ждала в машине Пайпер, то обратился к девушке:

— Добро пожаловать в Америку, мисс Джамали.

Сцена воссоединения с лихвой оправдала тяжелые испытания. Пайпер выглядела такой счастливой, какой Купер ее еще не видел, а Файза заливалась слезами. Пайпер переместилась на заднее сиденье к Файзе, а Купер сел за руль. Пока они ехали, она держала Файзу за руку и объясняла, что произошло. Файза едва могла говорить, но радостно и порывисто обнимала Пайпер, что было красноречивее слов.

В качестве убежища, чтобы спрятать на ночь Файзу, Пайпер выбрала квартиру Берни Берковиц. Берни, королева грудинки и божественной сливочной помадки, обрядилась в странное сочетание из красных колготок и потрепанного мужского кардигана. Приветствуя гостей, она захлопал в ладоши:

— Вот это да! Аж дух захватывает!

Квартира Берковиц была загромождена мебелью. Чрезмерно тепло и слабо пахло нафталином. Но Купер согласился с Пайпер, что здесь Файзе безопаснее, чем в клубе.

— Представления не имею, что едят мусульмане, — ведя их в комнату, приговаривала Берни. — У меня есть шоколадный торт. Ваша религия позволяет?

— О, да, — заверила Файза. — Но, наверно, не смогу ничего съесть. Столько всего случилось.

Купер хотел поговорить с Шерлоком наедине, потому вмешался:

— Миссис Берковиц, почему бы вам не показать Файзе, где она может положить вещи, пока мы с Пайпер обговорим наши планы. Наверняка Файзе хочется позвонить тете.

Вновь вылезла на свет озабоченность Файзы.

— Есть еще какие — то проблемы? Я не хочу создавать вам лишних трудностей, вы и так для меня много сделали.

— Все хорошо. — Купер одарил ее ободряющей улыбкой, но принц мог в любой момент понять, что его надули, и Пайпер нужно убедиться, что Файза будет в пути до того, как это случится. — Мисс Джамали… — Купер нырнул в карман пиджака и вытащил паспорт: — Кажется, это ваше.

Файза приблизилась к нему медленно, не отрывая глаз от паспорта. Она остановилась перед Купером, не забирая документ, просто прикоснулась к зеленой обложке кончиками пальцев.

— Давайте, — мягко сказал он. — Берите.

Она взяла. И держала так, словно не могла поверить, что паспорт принадлежит ей наяву. Потом подняла голову, приложила ладонь к сердцу и низко поклонилась Куперу.

— Shokran jazeelan, — сказала срывающимся голосом. — Спасибо.

Проклятье. Если он не поостережется, то сам разрыдается. Только не Пайпер. Он мог поклясться, что даже галлон перцового спрея не заставит эту женщину заплакать.

Только Файза последовала за Берни в спальню, как Пайпер бросилась обнимать Купера и врезалась в него. Если бы не его быстрые рефлексы, она наверно снова его блокировала и послала на землю. Не то чтобы и в первый раз блокировала, но это вы ей попытайтесь сказать.

— Вы чудо! — воскликнула Пайпер. — Вы самый лучший в мире человек!

Она обхватила его за шею, прижалась головой под подбородком, и Купер забыл все про блоки. Несмотря на разницу в размерах, ее тело идеально ему соответствовало. Груди прижались к его груди, бедра к бедрам. Он машинально провел ладонями по ее спине. Пайпер крепко обнимала его. Купер в ответ сильно ее прижал, испытывая влечение, как подросток, захваченный врасплох первым чувством.

Пайпер посмотрела на него снизу — эти большие синие глаза, переполненные чувством благодарности, — совершенно не замечая, какой эффект оказывает на него. Каждый клочок самодисциплины потребовался от Купера, чтобы не обхватить ладонями эту задницу, но после прошлой ночи он знал, что получит кулаком в живот, если осмелится. Или того хуже.

Как произошло это неестественное переключение? Пайпер повисла на нем, словно он был ее лучшим приятелем. Словно того поцелуя в коридоре и в помине не было. Словно она, блин, напрочь все забыла!

Купер собрался с духом и твердо отстранил ее на безопасное расстояние, моля бога, чтобы она не взглянула вниз и не узрела, что в точности с ним сотворила.

Он хотел, чтобы Пайпер хоть чуточку задело это отстранение, однако она лишь лучилась радостью.

— Я знала, что вы справитесь! О, Куп, вы изменили ее жизнь навсегда.

Купер сердито уставился на нее:

— Прекратите скакать и расскажите, как вы планируете увезти ее отсюда.

Его ворчание нисколько не сбило Пайпер с толку.

— Дадим ей несколько дней прийти в себя и связаться с тетей. Потом…

— Не пойдет. — Он отодвинулся от нее еще дальше, при этом наткнувшись прямо на пыльную композицию шелковых цветов, и поведал о принце и перстне, убедившись, что Пайпер поняла, сколько дыр в ее плане. — У принца огромное самолюбие и в наличии маленькая армия. Может, ему понадобятся годы обнаружить, что его обвели вокруг пальца, а, возможно, он уже понял. Лучше отправить ее завтра первым же рейсом из города. А еще лучше вылететь из Милуоки. Это не намного дальше О’Хары, и нет смысла рисковать без особой надобности.

— Я не могу отправить ее на самолете.

— Еще как можете, черт возьми. Плачу я.

Пайпер отмахнулась от него.

— Прямых рейсов нет, а она уже достаточно напугана. Тандер — Бей прямо через границу от Северного побережья Миннесоты. Я отвезу ее на машине.

— Да с чего это вам в голову взбрело? — возмутился Купер.

Пайпер посмотрела на него, как на самого мерзкого червяка на земле. Ну вот оно снова. Чувство, что он недостаточно мужик, чтобы встретить вызов, который существует в ее воображении.

— Да с того, что так правильнее сделать, — ответила она.

Купер метал громы и молнии, все больше и больше чувствуя себя буйным идиотом. Наконец, заставил себя заткнуться и провозгласил, как надутый тинейджер:

— Отлично! Поступайте как знаете.

Но даже бушуя вовсю, он знал, что ему придется сделать.