Плохой нянька

Глава 8

Брук Оверлэнд

Собеседование проходит неважно, даже несмотря на благословение Мистера Тату, которого я не могу выкинуть из головы. По какой-то причине, он, похоже, решил позависать со мной. Третий день за неделю я сижу с ним в парке, болтая о всякой бессмысленной, но забавной ерунде. Это хороший способ отвлечься от того, что… сегодня вечером я выхожу на свою новую работу.

Работу, на которую я реально не хочу выходить. Но куда деваться?

Я стараюсь подавить панику, подкатывающую к горлу, фокусируясь на том, что говорит Зэйден. Он на удивление много болтает, не заостряя внимания ни на чем конкретном. Я, если честно, даже не знаю, как зовут его детей. И вообще его ли это дети? Я имею в виду, что они должны быть его, верно? Он же с ними каждый день.

— Я не недоумок, — говорит он мне, но я не думаю, что он, действительно, в это верит. Зэйден закидывает руки за голову, его темные взлохмаченные волосы блестят на солнце. Он — симпатичный парень, но это его дурацкое легкомысленное отношение ко всему, ругательства и татуировки, все это вызывает у меня улыбку. Я думаю, что чем-то похожа на него. В нормальном понимании. — В видеоигры играют не только недоумки.

— Игра в видеоигры, коллекционирование фигурок, футболки с… — я машу пальцем в сторону его черной футболки с Monster High (Прим. ред.: Monster High — бренд, выпускающий куклы. На футболке куклы), в которую он одет, — из-за всего этого тебя и считают недоумком.

Зэйден сжимает ткань своей футболки двумя пальцами и оттягивает.

— Это не мое. Моя футболка была офигенной, но на нее срыгнул ребенок, поэтому пришлось нацепить на себя это. Она принадлежит моему брату.

— Понятно, — говорю я, кусая губу, а затем торможу, чувствуя жужжание у своего бедра. Я добираюсь до сумки и достаю свой новый (на самом деле, дерьмовый, но все равно дорогой) телефон, посмотреть, кто звонит.

Это Нелли, старая подруга из старшей школы. Не могу назвать ее лучшей, но прошло уже пять лет с тех пор, как я уехала отсюда. Я больше никого здесь не знаю и не могу оставить девочек одних, пока буду работать сегодня вечером. Она присматривала за ними вчера вечером по моей просьбе и хорошо с этим справилась, поэтому, полагаю, я могу доверить ей девочек на всю ночь.

Всю ночь. Всю ночь с мужчинами, которых я никогда не встречала, наблюдающих за мной голой, при том, что ни один мужчина, который мне когда-либо нравился, не видел меня голой.

Руки начинают дрожать, но я подавляю боль, сжимая телефон в ладони. Если Зэй и заметил, то ничего не сказал.

— Извини, — говорю Зэйдену, когда встаю. — Мне нужно ответить. — Он сексуально машет мне своей татуированной рукой и берет свой собственный телефон. — Привет, Нелли! Как дела? Готова к ночевке сегодня вечером? — Я делаю свой голос настолько жизнерадостным, насколько могу, пытаясь сохранить позитив. Не могу позволить себе расклеиться. Хотя я чувствую, что уже такая; чувствую, как моя душа разваливается на части. Я настолько жалкая?

— Привет, Брук, — отвечает она, ее голос затихает с неловким сожалением. — Мне так жаль, но я… я не уверена, что смогу забрать девочек сегодня.

Я иду по траве, щурясь на ярком солнце, когда выхожу из тени.

— Что ты имеешь в виду? Мне… сегодня мне нужно выходить на новую работу. У меня больше никого нет, чтобы приглядеть за девочками, пока мои родители не вернутся в город.

— Я знаю, милая, но мой бойфренд вернулся сегодня домой на ночь раньше из командировки, и он хочет куда-нибудь меня пригласить.

— Просто… просто отмени. Я знаю, что прошу об огромной услуге, но я уже заплатила тебе за это пятьдесят долларов.

— И как я уже сказала, мне жаль. Абрахам хочет куда-нибудь меня сводить. Я действительно хотела помочь, но я точно не могу сказать ему «нет».

— Хм, вообще-то, да, ты можешь. Ты сказала мне, что поможешь, и сейчас, — я бросаю взгляд на телефон, — у меня всего пять часов, чтобы найти замену. Мы договорились с тобой вчера, Нелли. Кого еще я могу попросить присмотреть за детьми?

— Я ничего не могу сделать, Брук, — говорит она, таким противным тоненьким голосом, который я всегда ненавидела.

— Тогда я хочу свои пятьдесят баксов обратно, ты слышишь меня? Нелли? Нелли? — Я смотрю на экран телефона и вижу, что сучка повесила трубку. О, черт, нет. Я набираю ее обратно, но ответа нет; я оставляю голосовое сообщение: — Слушай, ты, маленькая раздражающая шлюха, — начинаю я, а потом подскакиваю, когда чувствую руку на своей ноге.

— Тетя Брук? — Это Белла, смотрит на меня своими большими карими глазами. — Что такое маленькая раздражающая шлюха?

Упс.

— Это… тип исчезающих морских ракообразных (Примеч. ред.: игра слов «crabby little cunt» переводится, как маленькая раздражающая шлюха или маленькая ракообразная шлюха), — я опускаюсь на одно колено в траву и обнимаю ее за плечи. — Слушай, давай сделаем так… люди не любят говорить о них, потому что они почти вымерли, понимаешь? Никогда больше не повторяй эти слова, люди могут расстроиться. — Белла кивает, но, похоже, она мне не поверила. Вместо того чтобы ответить на это замечание, она надевает венок на мою голову, а затем бежит к сестре.

— Отлично выкрутилась, — говорит Зэйден, когда я поднимаюсь на ноги, оглядываясь через плечо, чтобы посмотреть, как он медленно аплодирует мне. Я хочу засунуть его роскошные пальцы в рот и узнать, какие они на вкус.

Ух.

Забудьте, что я только что это сказала.

— Твоя няня бросила тебя? — спрашивает он, пока я двигаюсь обратно к скамейке и плюхаюсь на нее, обхватывая руками доску.

— Вообще-то, да. — Я смотрю на него, развалившегося на столике для пикника, словно это кресло. Он похож на человека, которого в этой жизни ничто не заботит. Хотела бы я знать, как он это делает, чтобы так же скинуть все проблемы на чужие плечи. Но нет. Я сильнее этого. Я смогу сделать это. — Кого вы просите присмотреть за вашими детьми? Может, я могла бы одолжить вашу няню на ночь?

Зэйден смеется, таким легким простым смехом, что мою кожу начинает покалывать.

— Ну, это не мои дети, — говорит он, наконец, признавая это и указывая на малышку своим большим пальцем. — Я просто няня. Может, я и не выгляжу соответственно, но беру недорого.

Мое сердце трепещет, но на сей раз не от его потрясающего вида. Я разворачиваюсь на своем месте и наклоняюсь вперед, чтобы дотянуться и взять Татуированного Бога за его сильные сексуальные плечи.

О, как приятно.

— О, Боже. Я… слушай. Я отдала свои последние пятьдесят баксов этой суке, и у меня просто нет времени или денег, чтобы искать няню. — Я смотрю на счастливого спящего ребенка. Оставить девочек с незнакомцем…? Но если этот парень — няня, то кто-то же доверил ему детей, верно? Да и вообще, если я что-то и узнала за эти годы, так это то, что люди, которые не заслуживают доверия, часто пытаются выглядеть наоборот. Если этот парень что-то и замышляет, то зачем ему выставлять себя напоказ со всеми этими тату и пирсингом? Я имею в виду, что до сих пор он вел себя как адекватный, классный парень. — У тебя есть рекомендации? Я имею в виду, я могла бы проверить их реально быстро, и мы могли бы обсудить график платежей.

— Гм, Брук, — начинает Зэйден, но я в отчаянии. Если я сегодня не выйду на работу, то считай, что у меня нет работы. Нет денег. Нет арендной платы. Нет еды.

— Я получу деньги через пару недель… приличные деньги, вообще-то. О, и чаевые. Какая у тебя обычная ставка?

— Я… Эм-м… — начинает он, когда появляются два мальчика-близнеца и забираются к нему на колени. Он придерживает их с каждой стороны своими бугристыми бицепсами, пока они кричат и хихикают. Я стою перед ним. Встаю на ноги и складываю руки перед собой.

— Пожалуйста, Зэйден. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Мне очень нужна помощь. Я… — Слезы жгут глаза. Я чувствую, насколько подавлена сейчас. Словно задыхаюсь под тяжестью своих новых обязанностей. Двадцатидвухлетняя девственница стриптизерша с двумя детьми и ужасной лысой собакой. Что, черт возьми, случилось с моей жизнью? — Моя сестра села на самолет и покинула страну, сбежав к своему бойфренду. Она бросила своих детей, и я — все, что у них есть, а мои родители не в городе, и сегодня я должна начать работать на ужасной новой работе… — Я сейчас лепечу и плачу одновременно, но ничего не могу с собой поделать. Все рушится, словно карточный домик.

Зэйден кусает свою нижнюю губу и кладет близнецов на траву одним большим хихикающим комком, не отрывая от меня взгляд.

— Пожалуйста, — шепчу я, задыхаясь, волосы прилипают к моим мокрым щекам, пока я всхлипываю, глядя на него. — Мне больше некого попросить, — я замолкаю и делаю глубокий вдох. — Если ты, конечно, не думаешь, что я должна попробовать с крейглистом? (Прим. пер.: крейгслист — сайт электронных объявлений, пользующийся большой популярностью у американских пользователей Интернета).

Зэйден потирает проколотую бровь и упирается руками в бедра, выдавая проклятья себе под нос.

— Блядь, — говорит он и это все. — Охереть.

Я улыбаюсь, а потом обнимаю за шею этого прекрасного незнакомца.

Я понятия не имею, почему я это делаю, но «блядь», определенно, похоже на «да».