Поцелуй мертвеца

Глава 17

Припарковавшись в точке сбора, которая практически всегда блокировала путь к отступлению с опасного объекта, я начала готовиться, ожидая дальнейших инструкций. Мы с Брайсом скрылись за джипом, надевая экипировку, когда Хилл трусцой подбежал к нам.

— Блейк, идешь со мной, как только экипируешься.

— А мне что делать? — спросил Брайс.

Хилл просто посмотрел на него и моргнул темными глазами.

— Мы знаем Блейк, и знаем на что она способна. Для нее у нас есть место. Вас я не знаю. — При других, менее напряженных обстоятельствах, Хилл был бы более дружелюбным с Брайсом, но сейчас мы были по пояс в дерьме, и на вежливость времени уже не оставалось.

Зебровски сказал:

— Не переживай, Брайс, ей всегда достаются все самые милые парни.

Брайс кинул на него хмурый взгляд, но промолчал.

— Введи меня в курс дела, — попросила я, пока напяливала бронежилет и проверяла, что он достаточно плотно прилегает к телу, чтобы все снаряжение, которое прихвачу с собой, оставалось именно там, куда я его прикреплю и ни на сантиметр не сдвинулось.

— Кит Борэс, тридцать лет к моменту обращения, два года как вампир. Он взял свою бывшую жену и ее семью в заложники. Говорит, что собирается ее убить. Говорит, что раз на него выписан ордер на ликвидацию, то ему терять нечего. Это так?

— Так, — подтвердила я, — Что насчет заложников?

— Эмили Борэс, двадцать шесть лет, на пятом месяце беременности. Ее врач говорит, что от шока, удара или падения на пол она может потерять ребенка.

Я тихо пробормотала «Дерьмо», но продолжила рассовывать оружие. Сейчас может показаться, что на мне слишком много пушек, слишком много боеприпасов, слишком много ножей, но позже все это может пригодиться.

— Это ребенок Борэса? — спросил Брайс.

Мы оба уставились на него, а потом я снова вернулась к обмундированию. Хилл ответил за меня.

— Не имеет значения.

— Он бы не стал ей вредить, если бы это был его ребенок, — продолжал настаивать Брайс.

— Ребенок от ее второго мужа, но это все еще не имеет значения.

— Но...

—Умолкни, Брайс, — сказала я. К его чести, он так и сделал.

— Мальчик семи лет, девочка — четырех, одна небольшая собака. Все находятся на кухне в задней части дома. Он заставил жену задернуть шторы.

— Так что ты можешь только просканировать все в инфракрасном спектре, а в остальном — просто слеп, — закончила я.

— Да, и он не кормился, и выглядит довольно дерьмово.

— Хочешь, чтобы я засекла его.

— Да, — сказал Хилл.

— Засекла его как? Как Блейк может видеть лучше, чем инфракрасный? — спросил Брайс.

— Все объяснения потом, — сказала я Брайсу, и обратилась к Хиллу:

— Он применял к заложникам вампирские игры с разумом?

— Не похоже, мы слышали плач и негромкие крики жены и детей. Они кажутся обеспокоенными и несчастными.

—Хорошо что они не на его стороне, и не будут оказывать нам сопротивление. Но и стрелять в него при жене и детях довольно опасно. Она может потерять ребенка, а дети будут травмированы.

— Это в наихудшем случае.

— Почему он не контролирует взглядом их разум? — спросил Брайс.

Да, я сказала ему заткнуться, но это было не очень-то дипломатично, так что я ответила на вопрос, добавив в голос сталь.

— Это не работает на автомате и сильные эмоции могут защитить тебя от таких трюков с разумом. Она, скорее всего, ненавидит и боится его. Он вампир-новичок, и не может контролировать ситуацию.

— Но...

— Достаточно, — оборвала я Брайса и обратилась к Хиллу:

— Я готова, так что начнем.

Хилл не стал переспрашивать, он на слово поверил, что у меня есть все что нужно, и что я готова к работе. Он перебежками направился вниз по улице. Чуть погодя, я последовала за ним. В зависимости от операции, предпочтительной скорости передвижения и многих других переменных, мы навешивали от десяти до двадцати килограммов дополнительного снаряжения. Хилл стрельнул в меня взглядом, улыбнулся, и рванул вперед. Вот почему они послали Хилла. Они все были в отличной форме, но Хилл был в превосходной. Он бегал не ради тренировки, а чтобы выработать выносливость. Если бы я была человеком, просто человеком, женщиной своего телосложения, неважно в какой отличной форме, мне бы с ним не тягаться. Вот только человеком я не была. Я была одним из монстров, и моими партнерами по бегу были оборотни. Хилл хорош, но всего лишь человек. Мой пульс и ритм сердца не участился, разве что самую малость. Мы вместе бежали вниз по освещенной улице, и мне приходилось семенить просто потому, что его ноги на пару десятков сантиметров были длиннее моих.

Хилл направил меня к первому дому. Мы оба просто свернули, и я смогла засечь то мгновение, когда он собрался остановиться. Это походило на то, как лев преследует газель по равнине, или как боец узнает, что следующий удар будет направлен ему в голову, ты видишь те мельчайшие движения, которые подсказывают тебе, что собирается предпринять человек. По траве было тяжелее бежать, чем по дороге, но я все же продолжила в том же темпе. На заднем дворе горел свет, в то время как соседские дворы были погружены в темноту. Он перемахнул через первый забор, держа оружие в одной руке. У меня было в каждой руке по стволу, и я с трудом выдохнула:

— Выскочка.

Послышался низкий, звучный смешок. Он не перекидывался в животное, а просто из-за подскочившего уровня тестостерона. Он был мужчиной с зашкаливающим адреналином и потому, наконец, мог использовать свое тело на полную катушку и выпустить часть нерастраченной энергии. Не только от ликантропии и секса у мужчин понижается голос. Он преодолел забор на другой стороне двора. Мы проскочили через него и также поступили с остальными. Когда освещенный дом остался позади, мы побежали дальше, погрузившись в мрак пригорода. Я доверилась Хиллу в том, что это был наилучший путь, и надеялась, что он знал обо всех препятствиях и что у нас не возникнет сюрпризов. Я доверилась в том, что спецназ зачистил все нужные дома от жильцов. Я доверилась остальным в том, что они выполнили свою часть работы, прежде чем позвали на дело меня, для выполнения моей.