Поцелуй в час Дракона

Глава 14

— Нам тоже пора домой, дорогая. Ты устала, и глаза у тебя красные, должно быть от ветра, — принц Ран Мин с тревогой посмотрел на жену. — Я велю подать закрытый паланкин. Чтобы ты не шла к повозке пешком, здесь дует и негде укрыться.

Супруги Сына Неба и их придворные дамы удалились. А вдовствующая императрица задержалась, чтобы поговорить с регентом.

Посольство отбыло на северо-восток, но у Великой Мин есть и другие границы, которые в опасности. Государственные дела, они не кончаются никогда.

— Поздравляю, — шепнула Юэ ее императорское высочество. — Муж не сводит с тебя глаз.

«Притворщик, — с ненавистью подумала она. — Сейчас-то он зачем старается? Может, принц хочет таким образом заставить вдовствующую императрицу ревновать?»

После дядиных слов Юэ искала в поступках мужа особый смысл, с ее глаз, словно повязка упала. А лучше сказать, с короны Феникса сняли розовую вуаль, сквозь которую Юэ смотрела на мир все эти десять дней.

— Все хорошо? — заметила ее странное поведение вдовствующая императрица. — Ты счастлива?

— Безумно.

«Терпение, — приказала себе Юэ. — Мой муж непревзойденный лжец. Не стоит расстраивать наставницу. Но дома я ему устрою!»

Регент в ее повозку не сел, ехал рядом. И бросал пламенные взгляды на окно, за которым угадывался женский силуэт.

А принцесса вспоминала события десятидневной давности. Муж утверждает, что узнал о близком родстве с бэйлэ Вайланом из письма генерала Гао. Которое якобы задержалось.

Ха! Его задержали это письмо, не иначе! А если бы сегодня дядя не попросил проводить его за ворота? И разговор не зашел бы об охоте? Юэ по-прежнему оставалась бы в неведении. И верила в то, что муж ее вдруг полюбил.

«Вот же оборотень! — негодовала она. — Мигом сбросил свою змеиную шкуру и превратился в белого пушистого котенка! А эти томные глазки⁈ А нежная улыбка⁈ Негодяй!»

Она вспомнила, как муж заявился к ней после охоты. Разряженный в пух и прах, надушенный и с царапиной на своем прекрасном лбу. Да все он знал, этот злодей! Что договор не будет подписан, если они разведутся! И попер напролом.

Им на стол в тот вечер принесли три полных кувшина вина! Три!!! Неужели Юэ так противна своему супругу, что ему надо напиться, прежде чем возлечь с ней в постель⁈

Что он ей тогда сказал? «Ну, точно — дура малолетняя». Вот это была правда. А все остальное — спектакль.

Праздник в парке Бэйхай был подготовлен спешно, за одну только ночь. Кто еще знал о невозможности расторжения брака? Ну, конечно! Этот хитрющий евнух, вездесущий Цай Тун! Неделю с ним не разговаривать, со змеегадом!

Юэ рывком отдернула занавеску. Где там злодей? Ишь, красуется! Едет на вороном с белой гривой, демонстрируя свое искусство наездника и безупречную фигуру, а все смотрят! Как же! Красавец! Регент! Укротитель необъезженных коней! И кобыл тоже!

И она ведь стала жертвой злодейских чар! Не устояла! А эта сцена в лодке⁈ Потом ночь в шатре… Нет, тогда он не лгал, такое не сыграешь. Удовольствие муж получил. А ее заласкал, чуть ли не до смерти! И рассказала ведь о сокровенном! О поцелуе в час Дракона, о своих мечтах…

Стать настоящей семьей, доверять друг другу. Ну, точно: дура!

А в том, что он говорил за эти дни, хоть слово правды есть⁈

«Я ему лицо его распрекрасное расцарапаю! Вырву клок волос и больно укушу!» — ее рука невольно смяла занавеску, будто это была прическа «дорогого» мужа.

Принц повернул голову, увидел Юэ и улыбнулся.

«Дура малолетняя⁈ Пять раз укушу!»

— Поезжайте вперед! Нечего тут! — и она также рывком задернула занавеску.

План созрел. Надо не просто его покусать, физической боли будет мало. Душу ему надо смертельно ранить, чтобы он страдал так же, как страдает сейчас Юэ!

Она умудрилась сохранить лицо и даже не наподдать змеегаду управляющему, хотя руки чесались.

«Позвать вам лекаря, госпожа? Его высочество вас не поранил?» А до того: «его высочество давно уже готовился к вашему дню рождения».

Да это заговор! Ну, берегитесь!

— Наконец-то мы одни…

— Да. Наконец-то, — она выразительно посмотрела на мужа. — А чего это вы на кровати расселись?

— Так все уехали. А я соскучился. И почему опять на вы?

— Да потому что больше нет нужды притворяться. Ни вам, ни мне.

— Не понял? — принц резко встал. — О каком притворстве ты говоришь?

— Ну как же? Мы притворялись, что друг в друга влюблены. Изображали счастливую семью.

— А на самом деле…?

— Вам не удалось меня обмануть. Я просто подыграла. Конечно, я знала, что бэйлэ Вайлан мой дядя. Еще до того, как вы мне об этом сообщили. Вот я повеселилась! Вы так самозабвенно меня соблазняли, что грех было не соблазниться. Я-то сколько за вами бегала? И, увы! Безрезультатно. А тут вы сами, по доброй воле, да еще и с удовольствием… Выполнили все мои нескромные желания. Мужчины и женщины устроены по-разному. Мне достаточно было уступить. А вот вам принять надлежащую форму. То есть, вашему естеству, — Юэ выразительно посмотрела на ту часть его высочества, форма которой сейчас была далека от боевой готовности.

Настолько мужа поразили ее слова. А ведь он пришел в надежде поразвлечься.

— Какое коварство, — усмехнулся Ран Мин. — Я-то вообразил себя охотником. А оказалось, что это я — добыча?

— Вы только сейчас это поняли? — презрительно сказала Юэ. — Я рада, что вино моих прелестей ударило вам в голову. И лишило присущей вам осторожности.

— Но почему вы так поступили? — он все еще не верил. Но разозлился.

— Я уже говорила, что мне нравится быть принцессой. Предлагаете мне развестись и уехать с дядей? Ну и кем я там буду, на родине моей матери? Свободной женщиной и уже не первой свежести.

— Чжурчжэни не столь щепетильны насчет девственности, — усмехнулся принц Ран Мин. — А вы молоды и хороши собой.

— Поэтому муж бы для меня нашелся. Но какой? Ни один мужчина не сравнится с вами. Я уже привыкла к лучшему.

«Побольше цинизма», — подбодрила себя Юэ — Он-то всласть надо мной поиздевался'.

— Меня выдали бы за не очень молодого и небогатого вождя, — продолжила она. — Или вообще за его родственника. Без титула и владений. И зачем это мне? Я привыкла жить в роскоши. С молодым и красивым мужчиной. Мне, как и вам, нравится смотреть на красивые лица.

— Не думал, что вы так расчетливы, — холодно сказал супруг. — А отдавались мне с подлинной страстью.

— Я всего лишь отвечала на вашу подлинную страсть!

— А что теперь?

— Теперь? Раз нам больше нет нужды притворяться, будем спать раздельно. Заберите отсюда ваши вещи!

Юэ схватила с кровати его рубашку. Сегодня утром Мин разделся, как только увидел глаза своей жены. И понял ее нескромные желания. Потом он мало что помнил, но похоже, там же, на кровати остались и штаны.

Вот же маленькая лгунья! Да она стонала так, что слышали не только любопытные служанки, приникшие снаружи к двери! Половина поместья! А кто не слышал, до тех сплетня долетела быстрее, чем корзины с завтраком из кухни доставили до покоев принцессы!

Скомканная рубашка полетела ему в лицо.

— Ах, так!

Он подскочил к двери и рывком ее раздвинул, заорав:

— Цай Тун!!!

— Что угодно моему господину? — главный евнух мигом оказался рядом.

Видимо, Юэ не удалось его обмануть. И он подслушал ссору супругов. Потому что вид у Цай Туна был несчастный.

— Я приказываю перенести вещи Шияо в освободившиеся покои наложницы Юньси! Отныне Шияо больше не служанка, а госпожа! И ночевать я сегодня буду у нее! Все слышали⁈

Он повернулся к жене. А ты? Слышала? Теперь ему в лицо полетели штаны.

— Забудьте дорогу в мою спальню! — прокричала Юэ.

— Да надо было! В мире хватает красивых женщин!

— Но помните: госпожа здесь я!

— Домашнее хозяйство и дети — все это ваше! Но за ворота — ни ногой! Господин здесь я! А жена следует за своим мужем! И его желаниями, которым должна подчиняться беспрекословно! Вспомните трактат Конфуция о супружеских отношениях! Вы же хорошо учились!

Ах, вот как! Конфуция он вспомнил! А врать его тоже Конфуций научил⁈ Или другой какой-нибудь ученый муж⁈

— А еще жена должна быть скромной, трудолюбивой, добродетельной и услужливой! — с торжеством добавил Ран Мин.

— Про услужливость я уже слышала, — язвительно сказала на это Юэ. — Но вы, похоже, кое-что забыли, дорогой супруг. Главная добродетель мужчины, согласно учению Конфуция, на которое вы ссылаетесь, это искренность. А вы мне не сказали, что консумируете брак лишь потому, что он стал для вас выгодным! Как с этим? Разве допустимо врать своей жене?

Ран Мин потрясенно молчал. Да к демонам их, ученых женщин! Недаром же говорят, что идеальная жена та, которая не обладает никакими талантами! А эта и всего Конфуция прочитала, не только свод законов Великой Мин, чтоб ее! Ишь, как гоняет своего господина по параграфам!

— Допустим, я немного виноват, — процедил он. — Что не отменяет главного закона семейной жизни. Вы — моя тень. Но я готов пойти на уступки.

— Отлично! Я не хочу делить с вами постель! Вот какой уступки я от вас дожидаюсь!

— Ну, уж это… — он едва сдержался. Какая коварная женщина! Прельстила его своей фальшивой страстью, а теперь лишает сладкого! — Этикет все предусмотрел. Чиновник моего ранга может иметь женщин, сколько угодно!

— Так имейте! Но ставьте меня в известность о своих подвигах! Иначе мой дядя…

— Я уже жалею, что с ним связался! — отчеканил Мин. — И с вами! Все женщины лгуньи!

— А все мужчины — подлецы! Интересно, кто вам текст писал, который вы озвучили во время нашей прогулке по парку Бэйхай? — ехидно спросила жена. — Все, на что способны вы это: «выпьем и в постель». Наверняка наняли какого-нибудь поэта или ученого мужа. Прочитавшего много книг.

— Вам бы тоже не мешало кое-что почитать. С картинками. Или сходите к нюй. А то мне стоило больших усилий настроиться на нужный лад.

— Ах вы… Да просто свинья!

— Что⁈

— Это отвратительно, щеголять своей развращенностью! Да еще козырять при жене, что вы постоянный клиент борделя!

— Я принц великой династии и регент! Что хочу, то и делаю! Да я вас сейчас…

— Только троньте!

Он опомнился и отступил. Жену, конечно, можно и должно наказывать, но не бить же. Но какова, а? Конфуция вспомнила! Ничего, припомнит он жене свинью! Мин уже забыл, что сам начал цитировать «Наставления для женщин». И Юэ лишь поставила супруга на место. Напомнила и о добродетелях мужчины, состоящего в законном браке.

— Подожду, когда вы успокоитесь, дорогая, и снова захотите со мной поужинать.

— Ни за что! Убирайтесь!

— Уже. Но на прощанье я вам кое-что скажу. Раз уж я ваш муж, а мне неохота носить рога. Вы женщина молодая, темпераментная. Если вдруг ночью заскучаете — я к вашим услугам, — он издевательски поклонился и вышел в услужливо распахнутую управляющим дверь.

Цай Тун решил присутствовать при ссоре до конца. Подозревая, что и ему аукнется.

Дверь с грохотом закрылась за спиной у принца.

— Господин, а насчет Шияо… Вы не пошутили? — уточнил управляющий.

— Какие уж тут шутки? Выполнять! — рявкнул он.

Любовница переехала стремительно. И в сгущающихся сумерках Ран Мин гордо прошествовал в бывшие покои наложницы Юньси. Радуясь, что весной темнеет поздно, и все в поместье видят этот демарш. Видит из своих окон и супруга.

Вот пусть любуется!

Они с Шияо поужинали, после чего свежеиспеченная наложница попыталась приласкаться.

— К себе пойду, — отстранился Мин. — В рабочий кабинет. Но никому об этом не говори, слышишь? Я всю ночь провел с тобой.

— Как прикажет мой господин, — опустила глаза Шияо.

Уверенная, что это вопрос времени. Главное свершилось: она переехала в покои младшей наложницы! И теперь госпожа! А его высочеству нужна женщина. Принцесса же сегодня захлопнула перед ним дверь.

Вот же глупая. А потому что благородная. Дядя у нее князь варваров, папа генерал, а тетка Императорская Супруга. Да еще, говорят, сама вдовствующая императрица принцессе Юэ покровительствует.

А тут сама. Своим умом. А точнее телом. Господин такой страстный. Шияо долго осваивала эту науку: как застилать постель принцу, чтобы в ней оказаться. Изучила его привычки, лакомые для его высочества блюда, узнала про любимые благовония.

Оказалось, что успеха можно добиться, смахивая пыль. Главное, найти полку повыше. И чтобы в нужный момент с нее упала книжка потолще. И глаза господина проследили за этим полетом, остановившись на аппетитной попке нагнувшейся служанки, а не на переплете упавшего раритета.

И вот теперь свои покои. Собственные слуги. Личный евнух. А господин вернется. Эта дурочка, то есть жена еще долго будет строить из себя недотрогу. Потому что благородная.

Ран Мин все еще переживал недавнюю ссору. Тут не до женских прелестей. Точнее, если бы Юэ взяла свои слова обратно и решила помириться, он бы с радостью.

Потому что за эти дни, проведенные вместе, он к жене привык. Она веселая, бойкая, помимо того, что умная. С ней можно и о политике поговорить, и стихи вместе почитать, оценить хорошее вино, отдать должное изысканным закускам.

Ну и постель. Разве им было плохо? Чего она дурит?

— Вам посветить?

— Слушай, ты… Катись отсюда. Нет, стой! Знаешь, как пройти к моим покоям, ну тем, где рабочий кабинет, чтобы этого никто не видел?

— Вы про служанок ее высочества и ее евнухов? Найдем, — важно сказал фонарщик. — Я нас тайно проведу. Кружными путями.

— Ты это… молодец.

И евнух еще больше раздулся от гордости. Нас! А его высочество опять не возразил!

… Юэ все еще злилась. Теперь муж послал ее к нюй! Набраться опыта. Вот же бабник!

Ничего, она приберет и его, и поместье к рукам. Если женщину не любят, это с одной стороны плохо, а с другой… не очень.

Статус принцессы теперь незыблем. Супруга регента будет появляться вместе с ним на официальных мероприятиях. Заниматься благотворительностью. Общаться с другими женщинами из высшего сословия.

Больше никто и никогда не посмеет держать Юэ взаперти! Нет такой силы, которая могла бы ее теперь остановить!

Ох, как же она ошибалась!