Поцелуй в час Дракона

Глава 17

— Император умер!!!

Предсказуемо. Он давно уже отошел от дел, и все рассчитывали, что передача трона наследному принцу пройдет гладко. Ран Мин если и не сохранит титул регента, то будет по-прежнему управлять империей в качестве Главного Секретаря. Или особую какую-нибудь должность сочинят для его неподражаемого высочества. Долго ли?

Давно пора реформу провести. Увеличить бюрократический аппарат, а то уже родственников некуда сажать. Хорошо бы создать Секретариат над Секретариатом, надзорный орган над законодательной властью. И напихать туда своих.

Золотое дно! На взятки можно Чосон купить со всеми потрохами! При смене верховной власти, пока вода в реке еще мутная, самое место браконьерству. Намывай состояние, не теряйся!

Поэтому весь Секретариат и Совет Министров в полном составе присягнули новому императору. Который сидел на троне, как на жаровне, нещадно потея и страдая от всеобщего внимания, будто под седалищем пылающие угли.

Видно было, что бывшему Второму принцу не по себе. Он считался кандидатом навылет в больших гонках за главный титул Великой Мин, пока отец безнадежно не заболел. А Первый принц не погряз в беспробудном пьянстве из-за полного отсутствия контроля.

Грянул политический кризис, и после того, как племянник императора Ран Мин все-таки стал регентом, Второго принца провозгласили наследным, планируя вскоре заменить. Но кем именно, так и не договорились.

И вот случайный человек вознесся на трон. Принц, о чьих умственных способностях всегда говорили с насмешкой. Его недаром прозвали Фермером. Если он к чему-то и проявлял интерес, кроме своей некрасивой и тоже бесталанной супруги, то это огород, который разбили специально для забавы наследника. Там он и торчал целыми дня, наблюдая, как растет лук и вдохновенно, поливая фасоль.

Какие уж тут государственные дела! Понятно, что триумвират, разделяющий всю власть в Великой Мин, сохранится. Регент, отпирающийся на двух братьев Гао и вдовствующую императрицу, за чьей спиной возвышается монументальная фигура военного министра Лин Вана.

Ничего не подозревающий князь тоже присягнул новому императору, а за ним и весь генералитет.

Никто не ждал того, что вскоре случилось. Государственный переворот подготовили втайне. На очередном заседании высших чиновников, куда внезапно заявился император, Ран Мин услышал:

— Мы, император Всея Поднебесной, именуемой Великая Мин, Сын Неба, и так далее объявляем нашу высочайшую волю. Поскольку я здоров и в здравом же уме нахожусь, то государством намерен управлять самолично. Великой Мин отныне не нужен регент. Принц Ран Мин, мой кузен, назначается наместником в провинцию Гуандун, с официальной резиденцией в поселении Гуанчжоу. Его высочеству надлежит управлять важным приграничным регионом и сделать порт Гуанчжоу главной торговой гаванью империи…

Ссылка⁈ У регента, теперь уже бывшего, аж дар речи пропал! Когда только успели⁈ И кто⁈

— … генералу Гао отныне надлежит неотлучно находиться на северной границе и обеспечить ее безопасность. Также как генерал Юн Чжоу должен обезопасить Великую Мин от нападения из Чосона. Первому министру Гао надлежит оставить свой пост и отправиться наместником в провинцию Юньнань…

Значит, клан Гао отныне тоже не у дел!

— … князь Лин Ван покидает пост военного министра и отправляется на строительство Великой Китайской Стены в Миюнь…

Триумвират разбит! Их всех раскидают по разным провинциям огромной империи! Так далеко друг от друга, что письма будут идти месяцами!

У Мэй Ли такое лицо, будто ее проглотил удав, и она теперь томится в его желудке, пытаясь понять: в какую сторону спасаться? Через пасть удава, вырвав его гнусный язык, а заодно и гланды, или через его, пардон, зад, разодрав кишки? А может, зме́я разорвать изнутри? Распоров ему брюхо когтями?

Вдовствующая императрица та еще хищница! И не позволит себя безнаказанно съесть!

Но кто надоумил ленивого и тупого удава стать охотником⁈

— … супруга Ми получает титул Императорская супруга Ми, как если бы это было при жизни моего отца, и становится вдовствующей императрицей. К которой отныне надлежит обращаться ваше императорское высочество. Неуважение карается смертью путем избиения палками, пока оскорбивший сиятельную вдову Сына Неба не будет мертв. Первым министром назначается чиновник второго ранга Чун Ан. Военным министром назначается чиновник третьего ранга Чун Джи. Министром казначейского приказа назначается чиновник третьего ранга Чун Му…

Супруга Чун Ми, отныне вдовствующая императрица Ми это мать Пятого принца. А все остальные Чуны, получившие ключевые посты в правительстве — ее отец и братья. Но с чего вдруг такая невиданная милость? И как он осмелился, этот, с позволения сказать, император, нанести смертельный удар по системе⁈

Ведь это же крах! Кто будет управлять государством⁈ Чуны⁈

Как потом выяснилось, своим возвышением клан обязан был не Сыну Неба, а его жене. Императрица, оказывается, тоже Чун!

Все как-то позабыли, что перед тем, как отбыть в ссылку, и такое было в его биографии, Второй принц женился. Никто и не думал, что он вернется в столицу. А уж скажи тогда, что именно он станет следующим императором — вот было бы смеху!

Поэтому к его невесте было одного только требование: из благородного сословия. А кто в империи благороднее чиновников? И чтобы родня императору, через одну из жен. Не по крови, это лишнее.

Вот супруга Ми и сосватала Второму принцу свою младшую сестру. Никто не возразил: на границе, куда супруги отправляются неспокойно. Жизнь у них будет сложная, бедная, без всякого почета и уважения. Вскоре все про них и забыли. Кроме Чун Ми.

Видимо, сестры состояли в переписке. И Чун Ми капала младшенькой на мозги. Подсказывала, как взять супруга под полный контроль. Денег присылала, поддержать. Подарки. Прикармливала на всякий случай.

И с матерью Второго принца Чун Ми поддерживала отношения. Потихоньку сколотила коалицию, подтянула всю свою многочисленную родню. И появился новый клан, клан Чунов.

Теперь оба, и Сын Неба, и Мать Нации думают головой предприимчивой леди Чун Ми. Просто потому, что своих мозгов нет. Она тягловая лошадь в этой колеснице, где сидит плодовитое семейство Чун.

А потянет ли?

Ран Мин впервые присмотрелся к женщине, которая сумела провернуть такое. Бывшая служанка Запретного города, которая единожды побывала в спальне у Сына Неба. Усилиями Мэй Ли, которой надо было скрыть свою беременность.

Некрасивая, с плохим вкусом, местами вульгарная, не по рангу ревнивая. И ум у нее не государственный, житейский. Хотела много, пока была замужем за императором, а не получила практически ничего.

Супруга Ми долго была в тени. Императорских жен, в частности блистательной леди Гао и вдовствующей императрицы, которая всегда высмеивала свою бывшую служанку.

А там такое накопилось!

После заседания в тронном зале, где принцу Ран Мину нанесли сокрушительный удар по самолюбию, бывший регент поехал к себе домой. В поместье к жене. Надо успокоиться и понять, что теперь делать? Посоветоваться с Юэ. Ситуация-то непростая.

— Я вас жду, мой господин, — супруга вовсе не выглядела подавленной.

Хотя Мин уже понял: знает. Весть об отставке прилетела в поместье раньше, чем прибыл господин. Наверняка голубиная почта. Интересно, что написала своей подопечной Мэй Ли?

— Новости уже знаешь? — он сел.

— Я сама обслужу господина за ужином и присмотрю за Фэн, — отпустила служанок жена.

— Хочешь поговорить наедине? — догадался принц.

— Ни к чему сеять панику. Хотя уверена, что вы в порядке. Но мы должны договориться, как нам себя вести.

— Речь идет об отставке! Меня ссылают в Гуандун! Главой управы. Ты хоть знаешь, где это⁈

— Далеко, — спокойно сказала Юэ.

— Карту принеси, — попросил принц.

Они расстелили ее на кровати. Тут же лежала кроха Фэн. Чтобы ее не беспокоить, Юэ опустилась перед кроватью на колени, а Мин сел на корточки, рядом.

— Вот смотри… Пекин, мы сейчас здесь, а это столица твоего дяди: северо-восток, — он принялся водить по карте пальцем, — Нанкин, южная провинция, а это — Гуанчжоу, вроде бы тоже на юге, но видишь, какие расстояния?

— Да.

— Отсюда до Гуанчжоу четыре с лишним тысячи ли! Если мы примем отставку, то потеряем всякое влияние на внутреннюю политику, поскольку столица останется от нас непозволительно далеко.

Он и не заметил, как сказал мы. Но Юэ после этого придвинулась ближе.

— Но провинция Гуандун довольно велика, — заметила она. — И наверняка богата. К тому же Гуанчжоу это морской порт. Хотя ты прав: Секретариат и все министерства выходят из-под нашего контроля, — она тоже не заметила, как сказала мужу ты. Но они теперь не только придвинулись вплотную, но и обнялись. Теперь рука мужа лежала на ее плече.

— Так что? Мятеж? — спросил он.

— А получится?

— В том-то и дело… Допустим, я уговорю Мэй Ли, и ее князь рискнет. Нанкин нам даст тысяч сто солдат. Но твой отец и дядя осадили главную ставку клана Айсин Гиоро. Там ключевой момент, в этой битве. И я не могу выдернуть оттуда даже тысяч двадцать.

— А внутренние резервы? Парчовые халаты?

— А это, дорогая, главная засада. Сяоди привержен Пятому принцу, а Чун Ми — вдохновительница государственного переворота, его мать. По крайней мере считается таковой, и правду о своем рождении Пятый принц не знает. Боюсь, что генерал Сяо нас не поддержит, поскольку Сан Тан будет защищать госпожу Чун Ми до последнего, он почтительный сын. Напротив: Сяо сделает все, чтобы отстоять Запретный город. Это в любом случае гражданская война, но все осложняется тем, что у меня нет собственного войска. Главнокомандующим назначен один из Чунов. Как его там…? Конфуций всемогущий, я их даже по именам не помню! А ведь они теперь заправляют империей! В частности этот братец Чун… ну как же его?

— А будут ли ему подчиняться?

— Присяга есть присяга.

— Но Гуандун богат, — повторила Юэ. — Эта провинция даст нам много солдат. Сто тысяч или даже больше. А что если объединиться с южной армией? Той, что в Нанкине? Представляешь, какая это сила?

— Да и моя приемная мать не без солдат, хотя армию отца князь Лин Ван разгромил. Но на пятьдесят тысяч я могу рассчитывать, ведь с тех пор немало времени прошло. Мать предприимчива и все еще амбициозна. Надо с ней объединиться, и в Гуанчжоу мне это будет проще. Провинция Гуандун граничит с Фуцзянь, где живет моя семья. Но мне в любом случае нужно время…

Фэн заплакала, и муж первым потянулся к ней. Хотел взять на руки, но Юэ сказала:

— Она наверняка мокрая. Дай-ка я ее перепеленаю.

— Не надо, я сам.

Она с удивлением смотрела, как муж бережно, хоть и неумело обращается с малюткой.

— Не хочу звать служанок, — сказал он, баюкая Фэн после того, как мокрая пеленка полетела на пол, и ее с улыбкой подобрала Юэ. — Кажется, уснула. Хорошо маленьким детям: ешь и спи. А нам надо подумать, как сохранить им спокойный сон.

Он снова положил крохотную дочку на кровать.

— Так что мы решили? — спросила Юэ.

— Гуанчжоу называют городом цветов, — мечтательно улыбнулся вдруг муж. И его лицо преобразилось. Юэ подумала, что в такие моменты он прекрасен, как сам Бог любви, неземное создание из древних легенд. Жаль, что редко улыбается. — Ты только представь себе, дорогая, — муж крепко ее обнял и, понизив, голос, стал рассказывать: — В тех жарких краях никогда не бывает снега. И Гуанчжоу все время в цвету, этот незабываемый прекрасный город. Я там жил какое-то время, пока мне не приказано было отправиться в столицу. Но я успел насладиться видами. В январе зацветают сливы, в феврале персики, в апреле вишни. Июль это месяц лаванды. Ее аромат до сих пор один из моих любимых. В августе буйствуют розы, а в Гуанчжоу есть редчайшие сорта. А лотосы вообще цветут все лето. Сентябрь пора подсолнухов, потом наступает время гибискуса, а в ноябре радует глаз бугенвиллия… Это настоящий рай на земле, Юэ!

— Так поедем же туда!

— Дорога будет долгой и опасной. Преодолеть четыре тысячи ли по суше, с грудным ребенком непросто. Придется ведь ехать через всю страну. Поэтому нам лучше пересесть на корабль в морском порту Тяньцзинь, ближайшем к Пекину, а если не получится, то хотя бы в Шанхае. И если мы не успеем добраться до Гуанчжоу до сентября, велик риск тайфунов, которые обрушиваются в это время года на побережье.

— Мы постараемся успеть.

— Лично я предпочитаю морской путь, потому что флот контролирует князь Лин Ван через наместника Нанкина. Кто бы мог подумать, что я обращусь за помощью к смертельному врагу! Ведь это Лину я обязан безобразным шрамом на груди и тем, что чуть не умер во время поединка на острове Нефритового цветка. Но ради безопасности моей семьи я с Лином помирюсь. Мне нужны военные корабли для сопровождения. Надежный эскорт. Пираты по-прежнему свирепствуют в Южном море вдали от Шанхая, где базируется наш флот. И последняя часть нашего пути будет особенно опасной.

— Тогда не лучше ли посуху? Поедем до Тяньцзиня, это всего-то триста ли, потом морем до Шанхая, и там сойдем. А дальше вдоль побережья. Наместник Нанкина даст нам солдат, я уверена. И ни морских пиратов, ни тайфунов.

— Я подумаю. А ты у меня умница, — и Ран Мин поцеловал жену.

Юэ просияла. Наконец-то они с супругом сблизились! Это их первый поцелуй после того, как родилась Фэн! И такой многообещающий…

— Я еще никогда не видела моря, — вздохнула Юэ. — Да и посуху не путешествовала. Наверное, это захватывающе.

— Для нас это будет не путешествие, а скорее бегство. Дорога, полная опасностей. Я уже говорил про тайфуны. Поэтому сборы будут недолгими. Завтра я поеду во дворец и поговорю с Мэй Ли. Потом соберем слуг и спросим, кто поедет с нами в Гуанчжоу, а кто останется здесь. Скажем им правду. Я никого не хочу принуждать. На новом месте нам поначалу придется нелегко. Наместник там давно уже корни пустил и уж точно не обрадуется отставке. А меня в Гуанчжоу не ждут. Надеюсь, что весть о моем назначении долетит туда раньше, чем заявимся мы. Но всякое может случиться. Как бы ни пришлось утверждаться в новой должности мечом, — усмехнулся Мин. — Об этом я завтра тоже скажу на общем сборе.

… Но сначала ему предстояло непростое объяснение в Мэй Ли. Которая так просто не сдается.

— Что делать будешь? — услышал принц Ран Мин и постарался ответить спокойно:

— А что тут можно сделать? Он — император! Законный, ему все присягнули. И совет, и генералы. Все чиновники Великой Мин, и гражданские, и военные.

— Но Гао ему этого не спустят!

— Опять гражданская война? Будем стягивать армии к столице? Если честно, Мэй Ли, меня это все достало. Я согласился на регентство только из-за Учителя. Он меня как-то уговорил. Мне было хорошо в монастыре. Я много читал, много думал. Все это суета и тлен. Дрязги придворных, дележ чиновничьих должностей, коррупция, которая неискоренима. Я сделал все, что мог. Но бороться с бабой, которая вбила себе в голову невесть что… Я про твою Чун Ми. Ты же протащила ее в спальню императора. Твой косяк, как ты это называешь. Сама и исправляй. Поэтому отставку я приму спокойно. И с удовольствием уеду в Гуанчжоу, на солнышке погреюсь, в море искупаюсь. Не так уж и плохо.

— Опомнись! Мы что, отдадим империю на откуп этим Чунам⁈ Гао хотя бы родовиты, и их с детства воспитывали управленцами. Они прекрасно образованы, в отличие от родственников Чун Ми, которые были микроскопическими чиновниками до ее возвышения. Что со страной-то будет, Мин?

— Повторяю: сейчас мы ничего не можем сделать. Лично я уезжаю. Принцесса, я уверен, поедет со мной.

— У вас, что наладились отношения⁈

— Она славная девочка, Мэй Ли, эта моя маленькая женушка. Я не влюблен, но стоит вспомнить бесконечные золотые пляжи Путошани. Я ведь именно в ту сторону отправляюсь. Как знать? Вдруг и мы с женой пройдем босиком по кромке прибоя, как когда-то вы с Лин Ваном, держась за руки и жарко целуясь? Я видел вас, стоя на смотровой площадке. В то время как вы никого не замечали. И знаешь, впервые в жизни кому-то позавидовал. Вы были так счастливы. Я подумал: вот женщина, которая умеет любить. И возжелал ее для себя. Но теперь прошло. Ты была права: любовь не надо у кого-то воровать, ее надо созидать. Каждый сам строит храм своего счастья.

— Я рада, Мин, что ты это понял. Не стану тебя удерживать. Но с Чун Ми еще повоюю. В конце концов, у меня есть Сяоди и Парчовые халаты.

— Я оставлю здесь Шихань. Знаю, что она, как ты говоришь, твой человек. Будем держать связь через нее. Мы отступаем, но битва еще не проиграна. Ты всегда можешь на меня рассчитывать.

— Вот за это спасибо!

— Тогда ответное одолжение. Поскольку я буду сколачивать вторую южную армию, которая тебе когда-нибудь пригодится, мне нужно добраться до Гуанчжоу живым. Мне самому обратиться к Лину или это сделаешь ты? Мне нужно письмо к наместнику Нанкина. Чтобы мы с ним стали союзниками. И к адмиралу Хэ Цзи.

— Ты их получишь, эти письма. Вряд ли мы еще когда-нибудь увидимся. Хотя, пути Господни неисповедимы.

— Как-как?

— Это я своим мыслям. Давай обнимемся на прощание, Мин. И я тебя расцелую. Ты ведь самый красивый мужчина в империи. Я тебя слегка троллила, но я это признаю́. Не задавай вопросов. Многие мои слова тебе непонятны, и еще больше непонятны чувства. Но ты мне дорог. Будь счастлив!

Он впервые ничего не почувствовал, когда женщина, которую Мин долгое время обожал, поцеловала его прямо в губы, крепко. Хотя целовалась стерва по-прежнему мастерски. Но видимо и он ее наконец-то отпустил…

Дома его ждали Юэ и Фэн. И куча неотложных дел. Но перед тем, как начать сборы в дальнюю дорогу, принц Ран Мин зашел к двоюродному брату. Авось одумается.

— Приветствую ваше величество, — он встал на колени и коснулся лбом пола. А император далеко не сразу сказал: поднимись.

Какое-то время, похоже, любовался, как еще вчера всесильный регент не смеет сейчас без разрешения даже поднять головы. Наконец Ран Мин услышал:

— Рад тебя видеть. Когда ты уезжаешь? Подойди ближе.

Он встал и внимательно посмотрел на кузена. Неужели не понял, что именно происходит?

— Я еще надеюсь, что вы передумаете, — он сделал пару шагов вперед, к трону.

Еще вчера Мин сам сидел на этом троне. Но сейчас его близость опасна. Братцу нашептали, что Великий принц куда как лучше смотрится в императорской короне.

— Оставить тебя в Пекине⁈ — услышал Мин. — Скажи еще Главным Секретарем! Как же шикарно ты выглядишь, Мин! — не удержался император. — Тебя ведь отсюда выгоняют. Но недаром тебя прозвали Великим принцем, кузен. Какая осанка! А манеры? Ты даже на коленях стоишь так благородно, что я себя на троне чувствую неловко. Ну почему я не так хорош собой, как ты? Хотя бы в половину, — с завистью сказал его величество.

«Вот чего он никогда мне не простит, — понял Мин. — Он хоть и царских кровей, но в материнскую породу. Ни изящества, ни вкуса. Приземистый, рыхлый, стопа чисто крестьянская. Кость широкая. Одно слово: Огородник».

— Простите меня, ваше величество, за то, что я так неприлично хорош собой, — он с иронией поклонился «Сыну Неба», — Мне, собственно, от вас кое-что нужно. Потому и пришел.

— Как смеешь обращаться ко мне с просьбой⁈ — притопнул ногой Фермер. Во вкус входит. Как же! Правитель!

Огородник, мать его! Так и хочется спросить: не жмет корона-то? Как бы вместе с головой не потерять.

— Вы сейчас хороните Великую Мин, кузен. И я хочу знать: вы это понимаете? Или по неведению?

— Я император! Что хочу, то и делаю! А ты уберешься из моей столицы в течение трех дней! Я приказываю!

— Хорошо. Значит, не понимаете, что именно происходит. Война на северо-востоке скоро прекратится. Бэйлэ Вайлан — дядя по матери моей супруги. И как только он узнает, что меня отправили в отставку, он разорвет отношения с империей. Варваров больше никто не будет сдерживать. Это раз. Высшая аристократия не примет перестановки в правительстве. Простите, но ваша супруга не родовита, а ваша мать всего лишь наложница. Начнутся волнения. Это два. Чуны не управленцы, какое-то время все будет идти по накатанной, но недолго. И я могу эти волнения спровоцировать даже на расстоянии. Мой-то род один из самых древних и знатных, ко мне все прислушиваются. Это три. Во избежание вы дадите мне то, что я хочу.

— Говори, — процедил братец.

— Солдат, чтобы проводить меня и мою семью до Тяньцзиня. Гарантии безопасности. Пять военных джонок с франкскими пушками, которые мы научились отливать, благодаря моим стараниям, чтобы я мог добраться морем до Шанхая. Полагаю, это справедливо, я ведь правил чертежи. И письмо к наместнику Гуанчжоу. Чтобы он добровольно освободил мне место.

— Я дал тебе грамоту о назначении.

— Я хочу еще и другую грамоту.

— Какую именно? — подозрительно спросил император.

— Я вам скажу. И кое-что еще. — Он подошел и нагнулся к самому уху правителя. Фермер отшатнулся, было, но любопытство пересилило: — Ты сел не на свое место. И ты об этом пожалеешь. Постепенно потеряешь все, чем дорожишь. А единственного человека, который мог бы тебя и твоих детей защитить, через три дня здесь уже не будет. Прощай… неудачник…

— Да я тебя… Да я тебе…

— Дадите письмо, я вам его сейчас продиктую, — Мин отошел на пару шагов. — И постарайтесь правильно поставить печать, а не вверх ногами, как вы это обычно делаете. Ваше величество, — издевательски добавил Великий принц.

Когда он ушел, император невольно вытер пот, который выступил на лбу. Опасный человек! Чего он там плел про недовольство аристократов и дядю своей жены? Да кто их боится, этих варваров. А бунт, если он вспыхнет, усмирят.

Но такое не спускают. Кузен его только что оскорбил. Самого императора! Сына Неба! И принц Ран Мин отправляется на юг, где у его высочества бесчисленная родня. Как бы его весь в итоге не потерять, этот юг!

— Главный евнух! — крикнул император.

— Я здесь! — управляющий хозяйством Сына Неба тоже сменился. Свояченица везде рассадила своих людей. Вот же голова!

— Позови ко мне Чун Ми, — велел император.

И подумал: «Поезжай в Тяньцзинь, кузен, поезжай. Я дам тебе солдат для сопровождения. Ты сказал, что я потеряю скоро всю свою семью. Но с тобой это случится гораздо раньше…»