Под небом Финского залива

Ты спросишь - на ком? Это дочка друзей моих родителей, я ее знал с детства, в общем, порадовали моих и ее родственников. Артем, я удивился, что ты ничего не написал про Свету, как она трудится? Напиши о ней все, что ты знаешь". Он приглашал Артема заехать к нему, когда будет ехать домой. И потом в конце письма: "Передай от меня привет Свете, пусть она на меня не обижается". Я с бьющимся от волнения сердцем прочитала все это и зарыдала так, как не рыдала никогда. Почему - не знаю, я и так могла предполагать, что он женился, не понимаю, почему письмо так на меня подействовало. Даже не соображая, что я делаю, не закрыв читального зала, где разбирала почту, все бросив, я вышла из помещения и, рыдая, побрела в сторону леса, который начинался за нашей частью. Сознание в этом не участвовало, участвовали только ноги, куда они меня несли - туда и шла. Но все-таки они знали, куда меня вести. Я шла и шла по первой попавшейся тропинке и все рыдала громко, навзрыд, никак не умея справиться с собой. Вот где мне отлились Сашкины слезы. Это была мне расплата за все Сашкины переживания, что я причинила ему своими поклонниками. Не знаю, как долго я рыдала, то немного успокаивалась, то начинала рыдать еще горше. Больше всего мне было обидно, что свадьба состоялась в тот день - девятое мая,- когда он, год тому назад, первый раз меня поцеловал, я хорошо помнила эту дату. При воспоминании об этом слезы душили меня. Я превратилась в жалкое подобие человека, у меня сильно заболела голова, глаза плохо видели, я чувствовала себя полностью разбитой и больной. Никто в лесу не слышал меня, лес стоял безмолвный и безучастный. Наконец, кое-как успокоившись, я побрела в часть. Мою почту кто-то доразобрал и раздал - помощники были и помимо Артема. Я прошла в библиотеку, села за стол, пытаясь хоть внешне держать себя в руках. Появился Артем, взглянув на меня, спросил: "Что с тобой? Что случилось?" "Сашка письмо прислал,- ответила я, протягивая ему распечатанное письмо.Он женился..." И опять зарыдала. Артем был очень мягким человеком, но здесь вдруг разозлился на меня: "Ну и что? Женился... Все равно он будет всю жизнь любить только тебя".- "Какая любовь? Где она?" - проговорила я сдавленным голосом. Артем прочитал письмо, бросил его на стол: "Я ему напишу, что ты тоже вышла замуж".- "А ему надо?" - "Надо - не надо... Я ему напишу, что ты вышла замуж за меня и я остаюсь на сверхсрочную. Чтобы он понял, как должен был поступить он".- "Ничего он мне не должен",- возразила я. "Если бы меня так любили..." - сказал Артем и вышел из библиотеки. Не знаю, почему он так на меня обиделся. Может быть, ему было больно, что я так переживаю из-за Сашкиной женитьбы. Надо сказать, что Артем давно мне объяснился в любви и все уговаривал меня выйти за него замуж, так как у меня к этому времени появился развод. Мой муж решил поступить в академию, для чего ему нужно было привести в порядок свои документы, и он сам подал на развод. Однако в академию не поступил, а меня осчастливил свободой от его тиранства. Артем был в курсе моих дел, впрочем, ему все равно пришлось бы оставаться на сверхсрочную из-за квартиры, и он был готов на это, но не хватало одной малости - моей любви к нему, о чем он был осведомлен, но, несмотря на мой категорический отказ, он по-прежнему оставался моим другом и помощником. А возможно, он обиделся на Сашку за себя, ведь они были лучшими друзьями, а Сашка ему написал тоже одно-единственное письмо, не считая этого, последнего. Артем пришел через полчаса и прочитал мне письмо, которое он уже успел написать Сашке. Наряду с прочим там были приблизительно следующие слова: "Ты спрашиваешь, почему я не написал о Свете. Мне не хотелось писать тебе правду, думал, что ты будешь переживать, но раз ты женился, то теперь я могу тебе сказать, что я ее полюбил и она стала моей женой. Мы тоже недавно сыграли свадьбу, я остаюсь на сверхсрочную в соседней части связистов, там нам обещают квартиру". Вот в таком духе! Еще он написал, что я по-прежнему работаю в части в той же должности, и еще чего-то там, сейчас уже не помню. Конечно, я могла запретить Артему посылать это письмо, и он бы послушался, но мне вдруг захотелось, и скорее не мне, а моей обиде, отплатить ему той же монетой, хотя и фальшивой. И когда Артем спросил: "Пошлем?",- я ответила, опустив глаза: "Как хочешь..." И мы отослали это письмо, я сама отнесла его на почту вместе с другими письмами нашей части. Только легче мне от этого не стало. Я никак не могла забыть Сашку, и при воспоминании о его письме на глазах не однажды появлялись слезы. Артем уже уехал домой, демобилизовался, когда я получила от Сашки поздравительную открытку к Новому году, он писал: "Здравствуйте, Артем и Света! Поздравляю вас с Новым годом и желаю всего хорошего в вашей совместной жизни..." Адрес был мой. Весной я уехала из части, сменила местожительство и место работы. И только через пять лет судьба опять забросила меня в этот поселок. Я зашла в "сортировочную" почты, где еще работала та женщина, у которой я всегда забирала почту для части и которая хорошо знала и помнила и Сашку, и Артема. Она сказала мне: "Ты знаешь, к каждому празднику тебе приходят поздравительные открытки на часть от Саши, но почему он всегда пишет: "Света и Артем, я поздравляю вас...?" -"Не знаю",- притворно удивилась я. "Я их выбрасываю в корзину, потому что обратного адреса не бывает, только -город. Оставь свой адрес, я буду тебе их пересылать".-"Выбрасывай, как выбрасывала,- сказала я.- Мой адрес должен вот-вот измениться". Про адрес я тоже соврала, просто я знала, что мне будет очень больно читать эти открытки, я не хотела их получать. Выйдя из "сортировочной", я подумала: "Наверное, Сашка очень доволен, что, согласно письму Артема, я вышла замуж за его лучшего друга - прямо породнились. Иначе бы он не поздравлял нас до сих пор". Вот и вся история... Пока был рядом - невозможно было усомниться в его любви, а уехал - и кончилась любовь. Хотелось бы мне знать, так же ли он любит свою жену, как любил меня, или, действительно, только доставил радость своим родителям. А я и до сей поры забыть его не могу, и, появись он сейчас перед моими очами, не показалось бы мне, что мои чувства к Гене -только бледная тень тех чувств, которые я испытывала к Сашке. А мужики - они такие.

Да, мужики - они такие: любая помеха, ставшая на их пути к любимой женщине, становится непреодолимой, а рядом всегда найдется другая, которая их утешит. Так что я ничему не удивляюсь. Наверное, и мой подумал: а стоит ли преодолевать столько препятствий и ради чего. Да, слушай, Свет, что я тебе расскажу! Вано-то твой...

Вот уж не мой.

Ну, неважно... Третий день у Галины обитает, как прописался.

У какой Галины?

Да его лечащий врач. Тоже блондиночка, ну, вспомни, светленькая такая...

Да? Все понятно. А он все недоумевал, почему она каждый день ему приемы назначает. И в тот день, когда Генка из-за него смылся с танцплощадки, он мне сказал, что идет в гости. Я еще подумала, к кому это он в гости идет. Ну и дай Бог им! Меня это не волнует. А откуда узнала?

Да она сама мне сказала. Я вчера с работы уходила, а она заступила в ночное дежурство по санаторию, говорит: "Вано дома хозяйничать оставила". Я сразу догадалась, о ком речь. Спрашиваю: "И давно он там у тебя хозяйничает?" Она отвечает: "Да уж завтра третий день будет". Я поняла, что она специально мне это сказала, чтобы я тебе передала и чтобы ты никаких видов уже на него не имела.

Вот уж может быть абсолютно спокойной. А я гляжу, что-то его в столовой не видно.

Бедные женщины! Не хватает мужиков... И так их мало, да еще и спивается столько. Кому пьяницы нужны? - вздохнула Анжела.

Да и тех разбирают... Посмотри-ка, сколько женщин мучаются, а все равно живут. Но ты правильно сделала, нет мужика - и это не мужик, а одна нервотрепка. Мне вообще интересно: есть ли счастливые семьи? Наверное, все-таки есть. Но уж коли мы не попали в их число, то лучше быть свободными. Я помню, когда от мужа ушла, то считала себя счастливой только потому, что его нет рядом. Мужа надо иметь или хорошего, или совсем не иметь. Слушай, ну их к дьяволу, этих мужиков. Заведи лучше музыку, я гляжу, у тебя проигрыватель стоит.

- Это мы сейчас. Что тебе поставить? Что-нибудь душещипательное? У меня шикарная коллекция.

- Что поставишь! Я надеюсь на твой вкус.

Анжела покопалась в коробке, поставила пластинку с песнями Майи Кристалинской.

Моя любимая певица... Как ты догадалась?

Так это и моя любимая певица.

Голосок Майи звучал нежно, легко, без натуги, журчал, как весенний ручеек, хотелось без конца слушать неторопливые мелодии, полные застенчивой ласки, надежды, любви, чуть-чуть печальные, но именно чуть-чуть - тот необходимый минимум, который требовался человеческой душе, чтобы не зачерстветь...

Возвращаясь от Анжелы, Света не заметила, как проехала свою остановку, пришлось просить водителя, чтобы остановил пораньше, чем доедет до следующей, и шагать пешком в обратную сторону. Однако на обед она успевала. И хотя есть ей совсем не хотелось, она все-таки зашла в столовую, чтобы хотя бы отметиться. Аня с Саней уже уходили, а Гена, вероятно, не появлялся, стол с его стороны был чист. Света быстро справилась и с первым, и со вторым, едва прикоснувшись и к тому, и к другому, и пошла на выход. С соседнего столика ее окликнул Сергей:

- Свет, подожди меня там, на "круге".

Света кивнула головой, вышла, села на скамеечку, возле которой когда-то собирались втроем. Задумалась. Сергей вышел почти следом, сел рядом:

Где это ты по утрам бываешь?

А... Вчера на съемки ездила...

Ну, даешь. Хоть меня бы пригласила.

Я тебя утром не видела. Что сказать хотел?

Слушай, с Генкой что-то случилось. Может, заболел: второй день лежит на кровати, в потолок смотрит, не разговаривает.

- Целый день в потолок смотрит? - удивленно переспросила Света.

Нет, еще книжку читает: почитает-почитает, потом в потолок смотрит, потом опять читает.

Ну, тогда все в порядке. Отойдет! Что читает-то?

"Каменный пояс" Федорова.

Интересная книга, ну и серьезная соответственно, задумываться заставляет.

Да нет, что-то с ним не то. Я уж возле него крутился, крутился. Что ни спрошу, он вообще не отвечает. Вчера только на ужин ходил и сегодня ни на завтрак не ходил, ни на обед не пошел. Говорю: "Пойдем на обед?" Не отвечает. Я опять: "Что, не пойдешь, что ли?" Опять ни слова. Мне кажется, что у него стрессовое состояние. Ясно, он из-за тебя переживает. Любит он тебя, Светка, правда. Может, зайдешь к нему?

Нет, не зайду. Хватит одного раза. Не хочет он со мной встречаться: не такая я, как ему хотелось бы, общительная чересчур. Ну да и я не люблю ревнивых, по мне лучше какой угодно, только не ревнивый. Муж был - к каждому углу ревновал, и он такой же. Чего я навязываться ему буду? Пусть читает, книжка интересная.

Не жалко тебе его? Мне его и то жалко.

Жалко, да помочь не могу. С тобой не разговаривает - вот и со мной разговаривать не захочет. С чего это я перед ним унижаться буду? V него самолюбие, а у меня - нет? Не нужна я ему, а была бы нужна, ничего ему не мешает наладить прежние отношения.

Нужна ты ему, а вот самолюбивый - это точно.

А у меня такой же порок, чтобы ты знал. Так что извини, помочь ничем не могу. Ладно, я пошла, тихий час уже начался.

Чем после тихого часа заниматься будешь?

Не знаю, еще не решила. Может, тоже книжку читать буду.

Ушла Света. Легла в постель. Елена Ивановна уже похрапывала. Света книжку взяла, смотрела в нее, глазами по строчкам водила, о чем написано не понимала. О Генке думала. Так муторно на душе было. Это она перед Сережкой вида не хотела показать, как ей худо из-за Генкиных фокусов. С одной стороны, жалко его, с другой стороны, себя жалко: опять из ничего умудрился раздуть целую историю, а дни бегут, сокращая время пребывания в санатории, и оба не знают, как их ускорить - вместо того, чтобы дорожить каждой минутой, которую можно провести вместе, как было это еще недавно. Только никак не могла она помочь ни себе, ни ему. Сказал: "Все!", неужели она после этого второй раз произнесенного им слова, адресованного ей, будет пытаться сама с ним сблизиться? Нет, ни за что! Пусть переживает, если такой гордый! Было бы с чего так психовать!

Света старалась и так, и этак повернуть свои мысли в какую-либо другую сторону, но ничего не получалось. Она так и пролежала весь час, смотря в книгу и ничего не видя. Потом, пока Елена Ивановна еще не проснулась, оделась и вышла из палаты. Села на привычную скамеечку. Скоро из корпуса вышел Сережа, сел молча рядом, долго сидели и молчали. Потом Сережа спросил:

Свет, может, все-таки зайдешь, как будто ко мне, по делу?

По какому такому делу? Или у тебя опять день рождения?

Можно день ангела устроить.

Ангел, Сережа, на тебя обидится за ложь. Пройдет с ним скоро все, успокойся, от любви не умирают.

Не могла в меня влюбиться? - спросил шутя Сережка.

Чего теперь об этом говорить? - ответила Света серьезно. Подошел Толя, остановился:

Свет, что с Генкой сделала? Сглаз, что ли, положила?

Да, глаз положила, но говорят, не на того, на кого надо было.

Ох, беда с вами, влюбленными. Пойдемте со мной в ресторан, повеселимся, настроение повысится.

Пригласил бы лучше Гену в ресторан, вот ему не мешало бы настроение исправить,- сказала Света.

Приглашал...

Ну и что?

Сказал, чтобы оставил его в покое, потому что он всю жизнь мечтал о нем, а иду я.

Светка невесело засмеялась.

Ладно, пошел я. От вас музыкальному ящику привет передать?

Да, закажи там для нас "Есть только миг, за него и держись",- мы услышим, можешь не сомневаться.

Ладно, так и быть, разорюсь на рубль,- Толя помахал рукой и пошел к автобусной остановке,

А может, правда в ресторан съездим? - спросил Сережа.

Езжай,- ответила Света.- Мне там делать нечего, я сегодня была уже в городе, к Анжеле в гости ездила, а ты мог бы Толе компанию составить.

Да нет, я, наверное, в палату пойду, потому что я боюсь Генку одного оставлять, он правда какой-то странный. Надо его уговорить хоть на ужин сходить.

Скажи ему, что я не приду на ужин, тогда он пойдет.

А ты почему не пойдешь?

Аппетит пропал. Худеть буду - полезно. А главное - модно... Немного воздухом подышала, пойду почитаю,- Света поднялась, направляясь к корпусу.

- Пойдем вместе,- сказал Сергей, догоняя Свету. Перед тем как повернуть на свой этаж, Света остановилась:

Сережа, правда, скажи ему, что я к Анжеле в гости поехала на весь вечер. Это он меня не хочет видеть, поэтому и не ходит в столовую.

Ладно, скажу, только тогда тебе точно в столовой появляться нельзя, а то я обманщиком окажусь.

Ты уже им оказался, раз согласился на обман, но говорят, на пользу дела врать можно. Все, до завтра.

Света пришла в пустую палату, опять взяла в руки книжку и заставила себя переключить мысли на события, развертывающиеся на страницах книги. На ужин она не пошла, как и обещала Сереже. А после ужина к ней в палату зашла едва знакомая женщина из соседней палаты, спросила:

- Это вы, наверное, Света? Вам просили передать вот это,- она положила на стол какой-то сверток.

Света поблагодарила, но женщина сказала:

- Мне ничего не стоит, я рядом с вами живу, заходите в гости. Света развернула сверток, там лежало два

великолепных яблока и записка: "Света, он поужинал. Привет Анжеле, Цыган". Света положила книгу на тумбочку, с удовольствием сгрызла оба яблока и, повернувшись к стене, заснула на три часа раньше отбоя.

ДЕНЬ ДВАДЦАТЫЙ

Когда Света пришла утром в столовую, за столом сидели только Саня с Аней. Гена успел уже позавтракать, на его стороне стола стояли только грязные тарелки, которые официантка забрала, когда принесла завтрак Светлане. "Это во сколько же он пришел в столовую,- подумала Света. -Наверное, самым первым, только чтобы не встретиться со мной . Когда Саня с Аней ушли, к ней подсел Сергей:

- Привет! Слушай, Генка вроде выходит из своего непонятного состояния. Вчера к нам один товарищ приходил, рассказывал, что ему здесь на заказ сделали маленькую рыболовную сеть, так вот, Генка взял адрес этого мастера и поехал сегодня к нему, чтобы сеть такую же заказать.

Очень хорошо. Значит, он эти два дня о рыбалке думал, а ты вообразил Бог знает что.

Не хочешь тоже до обеда в город съездить? В кино сходим.

Поедем,- согласилась Света, теперь ей было все равно - как и с кем проводить время, к тому же и Гена был в городе.

Света не стала даже в палату подниматься, чтобы не

опоздать на ближайший автобус. Уже через полчаса они вышли возле Красной площади, но пошли не в сторону кинотеатра, а в сторону вокзала: решили пока просто прогуляться, так как до начала сеанса еще было время. Когда они прошли квартала полтора, Света еще издали увидела идущего им навстречу Гену.

- Здрасте,- сказала Света непроизвольно каким-то клоунским голосом, улыбаясь, когда они несколько приблизились.

- Здрасте,- сказал Гена в тон несколько грубовато. Они были уже на грани того, чтобы разминуться, и тут

каскад мыслей и чувств со скоростью вихря обрушился на Свету: "Как же глупо все, ведь любим друг друга. Нельзя же, нельзя предавать любовь..." Какой-то непредсказуемый всплеск эмоций закрутил Свету и увлек с той проторенной дороги своих поступков, которой она пользовалась всегда. Первый раз в жизни ей захотелось сделать наперекор и вопреки той привычной логике, которой она всегда руководствовалась, наперекор привычному образу действий и вопреки всем неписаным правилам своего поведения. Это был молниеносный спонтанный порыв:

Ген, можно тебя на минуту? - спросила она почти неожиданно для самой себя.

Чего? - спросил Гена, приостанавливаясь, тем же грубоватым голосом.

Давай отойдем в сторонку,- сказала Света, увлекая его своей поспешностью с тротуара под арку какого-то высокого строения.

И вот стоят уже они друг перед другом, лицом к лицу, смотрят друг Другу в глаза, и кажется, что стена, разделявшая их, рухнула, и только облако пыли от ее падения заполняло пространство между ними, но постепенно оседало, оседало, оседало... Тем не менее Света чувствовала себя неловко, это была ломка стереотипа своего поведения в угоду сердцу, а рассудок был недоволен Светиным необдуманным поступком, но она не дала ему слова, заставила молчать, и он подчинился.

Ген, послушай, нам осталось быть здесь вместе три- четыре дня...

Три-четыре дня...- как эхо повторил упавшим голосом Гена, будто узнал об этом только сейчас.

Давай помиримся, давай проведем их вместе... А, Гена? Давай? - Света чувствовала, как унизительно звучат ее слова, никогда еще и никому не говорила Света таких жалких слов или даже подобных.

Ладно,- сказал Гена небрежно, уже придя в себя, как

бы свысока снисходя до Светиной просьбы и косясь на Сережу, который дожидался ее на тротуаре.

Наверное, ему было неприятно, что он встретил ее с Сергеем, но если бы он сказал хоть одно слово, то она, извинившись перед Сережей, последовала бы за ним, но Гена не мог или не хотел сказать этого слова, но Света тоже не могла напрашиваться ему в попутчики, она и так сделала несвойственное ей,

Слушай, Ген, давай после санаторного часа, в пять часов, встретимся на той полянке, где ты сушил рыбу. А, Гена? Давай?

Ладно,- опять повторил Гена и кивнул в сторону Сергея.- Иди, иди к своему провожатому...

Последние слова звучали язвительно, но Света предпочла не заметить этого.

Ну все, договорились,- радостно сказала она, игнорируя Генину недовольную реплику и в то же время как бы следуя его указанию возвращаясь к Сереже. Они опять вышли на середину тротуара и продолжили шествие в разных направлениях: Света с Сережей - к вокзалу, а Гена - в противоположную сторону. Между собой ребята не обмолвились ни словом.

Ну,- спросил Сергей.- Что ты ему сказала?

Предложила в знак примирения встретиться после санаторного часа на полянке, где мы с ним рыбу сушили.

Согласился?

Сказал: "Ладно". Вроде согласился - так я поняла, - ответила Света неуверенно.

Они дошли до вокзала и повернули обратно - в сторону кинотеатра. Подошли как раз вовремя. Сережа купил билеты на третий ряд партера. Даже на дневном сеансе народу было много, так как картина шла только второй день. Они зашли в зал за минуту до начала, сели на свои места. Сережа оглянулся, наклонился к Свете:

Свет, Генка-то тоже здесь, на балконе сидит, в первом ряду.

Ну да? - ужаснулась Света.- Точно?

- Точно,- ответил Сергей, еще раз оглянувшись. Свете как будто в спину кинжал воткнули, весь сеанс

сидела она с этим невидимым ни для кого кинжалом. Ей казалось, что Гена все время смотрит им в спины. Сама она оглядываться не стала, хоть и хотелось ей убедиться собственными глазами, так это или не так. Она переживала, когда Сережа наклонялся в ее сторону, делая какие-то ремарки по ходу кинокартины, она сразу отклонялась в другую сторону от строгой вертикали, которую она занимала по отношению к своему стулу. Смотрела перед собой застывшим отсутствующим взглядом, не очень хорошо понимая, что происходит на экране. Мелькали лица, кто-то что-то говорил, кто-то с кем-то ссорился, кто-то с кем-то целовался - все проходило мимо, сцены никак между собой не связывались, и смысл до Светы доходил только в общих чертах, никак не затрагивая ни ее чувств, ни ее мыслей. Она никак не могла дождаться окончания фильма, но он все-таки кончился. Свет еще не зажегся, когда зрители стали выходить из зрительного зала. Наконец и свет включили,- Света мельком посмотрела на балкон, но там уже шло передвижение зрителей к выходу. Когда подошли к автобусной остановке, то она сразу же увидела Гену, стоящего возле ограды парка, немного в стороне от того места, где останавливался автобус.

Подойдем к нему,- повернулась она к Сереже. Они подошли.

Ген, тоже в кино был? - спросила Света.

Был,- односложно ответил Гена.

Ну и как?

А... Никак,- Гена пожал плечами.

И нам - никак,- сказала Света и за себя, и за Сережу, хотя не знала, понравился ли фильм Сергею, так как по дороге они почему-то не перебросились по этому поводу ни единой фразой.

Подошел автобус, переполненный, сесть было негде. Света опять с Геной разговор завела:

Гена, а сколько времени? Успеваем на обед?

Успеваем,- Гена не стал даже на часы смотреть.- А я ездил рыболовную сеть заказывать. Давно мечтал иметь небольшую сеть, можно за лодкой поставить, немного проплывешь - и уже улов хороший. Сказали, что максимум дней через пять-шесть будет готова, так что я успеваю выкупить ее.

Света рада-радешенька, что Гена нормально с ней разговаривает, никаких неприятных ноток не звучит в его голосе. Доехали до своей остановки. Вышли. Гена вперед пошел быстрым шагом: впечатление такое, что хочет показать, что ни к Сереже, ни к Свете никакого отношения не имеет. Ну и пусть! Света с Сережей рядом идет, не торопится. Главное: есть у них договоренность с Геной о встрече в пять часов, пусть пока обособляется, не беда.

Сережа остановился у входа в корпус, сказал Свете:

- Не стоит подниматься, через пару минут уже столовая откроется, чего зря силы тратить?

Пожалуй,- согласилась Света.- Хотя, правда, не мешало бы губы подкрасить немного.

Чего их красить? Все равно сразу съешь. Пустое дело, только помаду переводить. Вообще непонятно, зачем женщины губы красят? Почему-то мужчины не красят.

Все вам стараются понравиться,- ответила Света.- А вы так уверены в своей неотразимой красоте, что порой бриться-то вам каждый день лень.

Бриться... Так ведь неприятная процедура. Надо бы было мне хоть в отпуске бороду отпустить, что-то я этот момент упустил, сколько времени зря потратил на это бритье. Поздно пришла идея - никто не подсказал. Слушай, Свет, а давай по-быстрому в шашки сыграем, одну партию.

Нет,- отказалась Света.- Какие шашки? Генка увидит опять психанет и на свидание в пять часов не придет. Характер-то у него ужас какой самолюбивый и вспыльчивый.

Ты мне про его характер не рассказывай! Уж я-то знаю, какой у него характер.

С таким характером...- начала Света и прикусила язык, так как из дверей корпуса, возле которых они стояли, стремительно вышел Гена. Окинув Свету и Сергея бешеным взглядом, быстро пошел куда-то по центральной аллее.

Ой,- вздрогнула от неожиданности Света.- Он все слышал... Да, да, он как раз в это время подходил к двери и слышал все, что мы о нем говорили. Теперь все... На свидание он не придет. Все, все... Видел, каким злым взглядом он на нас посмотрел? Я никогда у него такого взгляда не видела, просто прожег насквозь, как молнией.

Да...- проговорил Сергей.- Типун нам на язык. Кто же думал, что он так сразу выйдет. Это он авоську относил, видела у него сверток в авоське,видно, он что-то купил, забросил авоську по-быстрому и выскочил: наверное, тебя хотел перехватить. Поэтому он так быстро и пошел в корпус, чтобы успеть выскочить, пока мы шкандыбаем. Да, он, конечно, слышал... Ну, а что мы особо сказали, он и сам должен знать, какой у него характер.

Ты что? Того, что он услышал в свой адрес из наших уст, вполне достаточно, чтобы сделать из нас с тобой своих кровных обидчиков по гроб жизни. У меня совсем испортилось настроение... Не придет он теперь на полянку...

Ладно, не переживай заранее,- сказал сочувственно Сережа.

Куда же он побежал? - Светлана задумчиво смотрела в конец аллеи.- Как думаешь?

- Кто его знает. Бежать-то вроде некуда. Так, пробежится, успокоится и придет. Просто у него другой остуды не было, как куда-то бежать. Психическая энергия требует выхода. Может, перекипит и придет на твою полянку.

- Ладно,- сказала грустно Света.- Пойдем в столовую. Как хочет - не придет, так не придет. Посмотрим. Теперь уже ничего не исправишь.

Они зашли в столовую и разошлись по своим столикам. Света не стала растягивать свой обед, чтобы дождаться Гену, кто его знает, может, и вовсе не придет. Саня с Аней тоже где-то задерживались. Пообедав в одиночестве, Светлана побрела в палату. Дежурной медпоста была сегодня Ася.

- Присядь на минутку,- сказала она, когда Света поздоровалась.- Что-то ты мне совсем не нравишься, сонная какая-то, вялая. Как у тебя дела?

Да все так же, - ответила Света, не хотелось ей вводить Асю во все подробности сегодняшних перепитий.- Я сегодня в город ездила с Цыганом, в кинотеатр. Пригласил - я поехала.

Ну и правильно, молодец. Развлекайся. Интересное времяпрепровождение залог хорошего настроения. А хорошее настроение - профилактика от всех болезней. Уныние даже в богословии не поощряется. Поэтому мы сами должны создавать себе радостный настрой. Тогда к тебе никакая болячка не прицепится, а и прицепится - сразу отлетит. Как к Анжеле съездила?

Хорошо. Посидели, повспоминали кое-что из своей жизни, музыку послушали, у нее пластинок много с записями эстрадных песен. Короче, как ты говоришь, сами себя веселили. У Анжелы тоже судьба - не позавидуешь. Умная женщина, только умные никому не нужны, умных мужики не любят, с ними мороки много.

Да, ты права, и не дай Бог, если жена умнее мужа, этого ни один мужик пережить не может. Да, недалеким женщинам во всех отношениях легче... Свет, что хочу тебе сказать? Приезжай ко мне завтра. У меня свободный день, я пирог испеку. А то так и не побываешь у меня, осталось- то тебе всего-ничего.

Хорошо, приеду,- сказала Света, а сама подумала: "А вдруг с Генкой помирюсь", и все же повторила увереннее: - Приеду, Ася.

Ася взяла листочек бумаги и ручку:

- Вот тебе адрес и план, как меня найти, никаких

сложностей, на третьей остановке автобуса выходишь. Ну ладно, иди, вид у тебя усталый. Может, давление померяем?

Нет, не надо,- отказалась Света.- Нормально я себя чувствую.

Не переживаешь уже?

- Нет,- соврала Света и пошла в палату. Настроение было на нуле. Елены Ивановны в палате не было. Она переждала тихий час, гадая, придет Гена или не придет на поляну. Исходя из всего расклада событий и индивидуальных черт Гениного характера, он не поступится своей обидой. Но кто знает?! Светлане так хотелось надеяться на лучшее. Во всяком случае, у нее не было ни малейшего сомнения или колебания, идти или не идти. Конечно, она пойдет, во-первых, потому что сама напросилась на встречу, а во-вторых, она должна точно знать, каким образом отреагирует на все, вместе взятое, Гена. Что в нем возьмет верх - обида или любовь? Поэтому она собралась и отправилась к месту назначенного ею свидания намного раньше того часа, на который они договорились встретиться. Села на поваленное дерево, и хотя еще было время, чтобы ждать и надеяться на Гетто появление, у Светы была уже стопроцентная уверенность, что он не придет. Тем не менее она просидела там целый час. Она уже не ждала Гену, она знала, что теперь ждать его бесполезно, она просто грустила о несостоявшемся примирении и жалела, что сделала навстречу Гене не увенчавшийся успехом шаг. Да, она хотела повернуть свою судьбу, ломая себя, свой характер, свои привычки, но судьба не хочет поворачиваться в нужную Свете сторону, и бесполезно пытаться переступить те пределы, которые она охраняет. У нее своя дорога, которой она ведет Свету, хочется ей того или нет, она не спрашивает у нее, нравится ей эта дорога или не нравится, она безразлична к ее желаниям и надеждам, к ее мечтам и стремлениям, у нее своя программа, которую она выполняет неукоснительно,-навредить и напакостить. И еще раз убедилась Света, что пытаться ее переиначить - бесполезное занятие. Она хитрее, намного хитрее, чем Светины слабые попытки повлиять на задуманное этой странной особой. Она упряма и своенравна, неподатлива и настойчива. И пусть вершит все, что ей хочется,- больше Света не будет вмешиваться в ее деяния. Она беспрекословно будет поступать так, как хочется ей. Она будет продолжать свое плавание согласно тем подводным течениям, которые неподвластны человеческому влиянию, которые считаются только с поднебесными повелениями и указаниями, только им внимают и подчиняются. И вступать в борьбу с этими подводными течениями - пустая трата душевных сил и нервной энергии. Так рассуждала Света...

Медленно, с погасшим взглядом возвращалась она в санаторий. Ей казалось, что все, кто встречался ей, знают о ее оскорбительном поражении в борьбе за свое счастье со всеми вселенскими силами, с Гениным гордым характером и самой собою. И еще ей казалось, что из-за какого-нибудь укромного уголка за ней наблюдает Гена и надменно смеется над ее грустным лицом и усталой походкой.

Незаметной мышкой проскользнула она мимо Асиного поста, пока та копалась в своем настенном шкафчике. На ужин не пошла. Она весь вечер лежала на кровати и глядела в потолок. О чем она думала? Ни о чем! Чего она желала? Ничего! Депрессия на какое-то время парализовала ее мысли и желания. Когда из кино пришла Елена Ивановна, Света уже спала.

ДЕНЬ ДВАДЦАТЬ ПЕРВЫЙ

Утром Светлана, как ни странно, проснулась не в самом угнетенном состоянии. Десять часов сна сделали свое дело. Света еще немного полежала в постели, стараясь внушить себе, что ничего, абсолютно ничего трагического не случилось. От ее вчерашней депрессии оставалось совсем немного, просто не очень уютно было у нее на душе, но она знала, что это легко одолимо, стоит только выйти на солнечный свет. Но она старалась уже сейчас справиться с этим душевным дискомфортом. "Что произошло?" -спросила она себя. И ответила: ничего! Гена не пришел на свидание, которое она сама ему назначила. Ну и что? Как назначила - так и отменяет. Придет время, когда он пожалеет об этом. А она сделала все зависящее от нее, чтобы вернуть их отношения в прежнее русло, и не ее вина, что ничего из этого не получилось. Ей жалеть не о чем! Она, оглядываясь на все уже с сегодняшних позиций, не жалеет даже о своем беспрецедентном поступке, потому что отрицательный результат - тоже результат. Не пришел - его дело! Значит, не очень в ней нуждается. Да и осталось ей совсем немного здесь пребывать, можно поскучать и без Гены, а иметь такого человека рядом постоянно - и маета постоянная. Зачем ей это? Не о чем жалеть. Так настраивала себя Света, и непонятно, сколько в ее рассуждениях было искреннего и сколько от того винограда, что кажется незрелым, потому что не дается руки. Однако ей удалось себя уговорить, и солнце, заглядывающее в окно, растопило остатки плохого настроения. Елена Ивановна, как всегда, уже уходила, она любила утречком прогуляться и нагулять аппетит перед завтраком, а Света встала и, не торопясь, стала собираться к Асе в гости. Сделала начес, обновила маникюр, оде в брючный костюм темно-синего цвета, наложила на лицо утренний макияж, взяла в руки сумочку и спустилась вниз. На скамейке сидел Сережа. Света поздоровалась и решила присесть на минуту рядом с ним. Сережа сказал:

Я знаю, что он не пришел.

Что он делал в это время?

"Каменный пояс" читал.

А в потолок не смотрел?

Нет, уже не смотрел.

А ты что делал?

А я газеты читал.

Ему ничего не говорил?

Сказал одну фразу, когда уже пятнадцать минут шестого было.

И что же сказал?

Сказал: "Тебя, наверное, Светка сейчас ждет". -А он?

А он сказал: "Тебя это не касается". -А ты?

А я больше ничего не стал говорить.

И долго он читал?

До самого ужина. -А ты?

И я тоже, потому что знал, что меня тебе видеть не хочется,

А потом?

А потом он на ужин пошел. -А ты?

И я тоже.

А потом?

А потом он опять в палату, а я на "круг" вышел, думал, может, ты выйдешь, но ты не вышла.

Я уже спала в это время.

Хорошо выспалась?

Прекрасно!

Переживаешь?

-Нет.

Ну и молодец! Собралась куда-то?

Меня сегодня Ася в гости пригласила.

Ну, езжай. Хочешь, до остановки провожу?

Нет, не надо,- сказала Света, вставая.- Пока!

Пока. К обеду приедешь?

Приеду,- ответила Света уже на ходу, потому что автобус должен был вот-вот проследовать согласно расписанию, и ей не хотелось на него опоздать.

Ася жила на той улице, по которой пролегала дорога из центра города в санаторий, на третьем этаже большого дома современной упрощенной архитектуры. Но какая красота и чистота была у Аси в квартире! Каждый предмет был по-своему оригинален, и в то же время все вместе они создавали неповторимый ансамбль вещей как имеющих практическое применение, так и созданных только для украшения жилища. Света залюбовалась дизайном Асиной квартиры.

- Где ты достаешь все такое необыкновенное? - не удержалась от вопроса Света.- Одна люстра чего стоит - красотища.

Это все мы привезли из Германии, где Николай работал по контракту три года, в нашем городе такого не купишь.

Понятно... Тем не менее еще надо иметь вкус и чувство меры. Как вижу, ты имеешь и то и другое.

Когда есть из чего выбирать - выбрать можно,- отмела комплимент Ася.Садись сразу за стол, мы еще не завтракали, ждали тебя. Я сегодня приготовила овощную солянку, а в духовке уже стоит пирог из яиц, капусты и рыбы. Николаи, иди завтракать.

Из смежной комнаты вышел муж Аси, рядом с ней он выглядел "замухрышкой": небольшого роста, лысоватый и подслеповатый, с крупным носом и узким лицом, маленький круглый животик делал его фигуру несколько комичной. Он представился Свете Николаем Васильевичем, Света тоже представилась по имени и отчеству, что не помешало ему называть ее Светой. Николаи Васильевич со Светой сели за стол. Ася принесла хлебницу и тарелочки с солянкой. Света еще никогда не ела такого специфического блюда.

Какая вкуснятина! Из каких овощей это сделано? - поинтересовалась она.

Кабачки, баклажаны, капуста, морковка, мясо и лук, вот и все,

Ася, а почему себе так мало положила? - спросила Света.

- Это я с вами за компанию села, обычно я по утра только пью кофе с молоком. Доедайте, а я пойду следить за пирогом.

Не успела Ася выйти в кухню и притворить за собой дверь, как Николай Васильевич начал свое наступление на Свету.

- Светочка, вы такая необыкновенная женщина, что вас невозможно не влюбиться с первого взгляда. Я вами очарован. У меня есть машина, давайте уедем куда- нибудь на природу, далеко-далеко, и будем там люби друг друга,Николай Васильевич посмотрел на Свету томным взглядом,

Николай Васильевич, а в Асю вы тоже с первого взгляда влюбились?

Да, да, тоже с первого. Я и сейчас ее люблю, но это уже особая устоявшаяся любовь, а человеческая плоть требует обновления.

Вы считаете, что я подойду для обновления вашей плоти? Спасибо. Тронута. А вам не кажется, что вы оскорбляете меня, делая мне, приятельнице Аси, за ее спиной вот такое подлое предложение, не имея ни малейшего к тому повода с моей стороны, да еще в таком пошлом виде. Я слишком уважаю и Асю, и себя, чтобы слышать ваш бред дальше. Вы, наверное, считаете себя неотразимым мужчиной, если так смелы, иначе бы вы считались не только со своими впечатлениями обо мне, но и с моими - о вас. А вы, извините меня за откровенность, говоря мягко, очень неинтересный мужчина, и просто непонятно, как Ася, неотразимой красоты женщина, оказалась вашей женой, я думаю, здесь имела место тоже не одна подлость. Так вместо того, чтобы ценить и носить на руках эту женщину, быть мужем которой посчитал бы за счастье любой мужчина, вы вот таким образом унижаете ее, и оскорбляете, хотя сами не стоите даже ее мизинца, как сказала одна женщина, знающая вас обоих. Кстати, о вашем непристойном поведении я впервые услышала от посторонних женщин, осуждающих вас. Они удивляются терпению Аси, но оно, наверное, не бесконечно. Подождите, не перебивайте меня! Вы думаете, что вы были нужны тем женщинам, с которыми вы имели определенные отношения? Им наверняка льстило переспать с мужчиной, который имеет своей женой такую по-неземному красивую женщину. А вы служили только инструментом, чтобы открутить винтик от необыкновенной красивой шкатулки, но и с оторванной крышкой шкатулка остается такой же красивой, как была, а вы тем не менее становитесь разрушителем прекрасного, предателем, если хотите, просто подлым человеком, извините! Может быть, это у вас какая-то болезнь, которую надо лечить, сходите к врачу, возможно, он сможет вам помочь, потому что, когда вы потеряете эту замечательную женщину, а вы ее непременно потеряете, если не измените своего поведения, то вам трудно будет найти себе новую подругу, потому что такой муж не нужен никому, город небольшой, и вы здесь уже хорошо прославились. Вероятно, вы думаете, что это, действительно, слава, но на самом деле вы позорите не Асю, а только самого себя. Помолчите, я уже заканчиваю. Что касается лично меня, то если бы даже моя жизнь зависела от моих отношений с вами, то и тогда я предпочла бы умереть, чем быть в ваших объятиях, как ни звучит это строчкой из старомодного романа.

Светочка, как вы смеете так со мной разговаривать?!

Смею, потому что вы посмели сделать мне пошлейшее предложение и потому что люблю Асю, и мне обидно за нее, что она терпит ваши бесконечные измены.

Ну вот и мое произведение искусства,- раздался голос Аси, и она предстала на пороге комнаты с расписным подносом, на котором красовался подрумяненный пирог,- Сейчас будем пробовать, удался или нет. Должен удаться.

Ася разместила поднос на самой середине стола и стала собирать опустевшие тарелки, Света стала ей помогать.

Спасибо, Светочка. Помоги мне еще принести из кухни чашки с чаем, я не люблю ставить на стол чайник с кипятком, только молочник для тех, кто любит чай с молоком.

Да, конечно,- сказала Света, выходя с грязными тарелками вместе с Асей в кухню.

Светка,- смеясь, тихо сказала Ася, плотно закрыв дверь в комнату.- Я все подслушала, ну дала ты ему по первое число.

По-моему, это для него, как для мертвого припарки, ты была права,покачала головой Света.- Эффекта никакого, правда, он пытался меня два раза перебить, но я ему не дала.

Ничего, припарки - не припарки, пусть послушает, он еще ни от кого из посторонних такого не слышал. Не все коту масленица.

Вот уж точно, что кот. Он и всеми повадками на кота похож, точно.

Да, Светочка, одно я поняла, как ни откладываю я это все в дальний ящик, а все равно от развода, наверное, не уйдешь. Я всякое уважение к нему потеряла, поэтому мне уже все равно, изменяет он мне или нет.

Они дружно принесли и поставили на стол маленькие тарелочки, чашки с чаем, сахарницу, молочник.

- Ну, кому с какой стороны резать? - спросила Ася, приступая к пирогу.

Асенька, мне серединку,- попросил Николай Васильевич.

А мне все равно, давай краешек, он такой подрумяненный, красавец пирог,- сказала Света.

- Весь секрет пирога,- Ася подняла вверх палец,- чтобы вовремя вынуть из духовки, ни раньше, ни позже, это надо уследить.

- Пока ты за ним следила,- сказала Света,- мы с Николаем Васильевичем обсуждали одну философскую проблему.

Николай Васильевич заерзал на стуле.

Что же это за философская проблема? - спросила Ася, разрезая пирог.

Да вот Николай Васильевич считает, что мужчина имеет право на все, а женщина даже не имеет права на оскорбление ответить оскорблением.

Да, это очень по-мужски, в восточном стиле, там женщина и поныне не имеет права даже открыть свое лицо при посторонних, зато мужчина имеет законное право иметь свой гарем, если достаточно богат, чтобы содержать всех женщин гарема.

Какое горе для наших мужчин, что у нас пока нет полигамии, да и не настолько они богаты, чтобы содержать несколько женщин, поэтому они пользуются женщинами, как подаянием со стороны последних.

Николай Васильевич молча ел пирог. Света тоже съела половину куска, положенного ей Асей на тарелочку.

До чего же вкусно ты готовишь, Ася. Л, конечно, лентяйка: когда у меня бывают гости, то я отделываюсь тортом, купленным в магазине. Но разве можно сравнить домашнюю стряпню с магазинным тортом? Вот, правда, когда мне удается достать "Киевский" - то мои гости бывают очень довольны, но сама я из всех тортов предпочитаю ''Слоеный". Ах, Ася, если бы я была мужчиной... Ты просто чудо! Такой вкусный пирог! Какой счастливец твой муж, можно только позавидовать.

Вы правы, Светочка, я на самом деле завидую сам себе,- произнес Николай Васильевич.

Я думаю,- сказала Света с иронией, которая невольно прозвучала в ее голосе.

Некоторое время стояла тишина, все доедали куски пирога, запивая чаем с молоком.

Кому положить еще? - спросила Ася.

Нет, Асенька, просто некуда, спасибо тебе огромное, так вкусно накормила.

Ася включила телевизор:

- Сейчас будет передача Белянчиковой о здоровье, стараюсь по возможности смотреть, иногда что-то новенькое мелькает.

На этот раз речь шла об основах правильного питания, о том, как важно употреблять в пищу большое количество овощей и фруктов.

Да,- заметила Света.- Почему-то мы не очень ими увлекаемся, любим все посущественнее, покалорийнее, овощи считаем чем-то не заслуживающим нашего внимания.

Нет,- сказала Ася.- Я стараюсь, чтобы овощи на столе присутствовали, может, не каждый день, но все же. Правда, ем в основном я, Николай любит все пожирнее.

Наверное, поэтому твоей фигуре может позавидовать любая восемнадцатилетняя. Пожалуй, твое блюдо мне надо взять на вооружение: и полезно, и вкусно, хотя небольшая я любительница возиться на кухне, все стараюсь, как бы побыстрее и попроще. Завтракаю на ходу, обедаю на работе, в столовой, а вечером, после рабочего дня, хочется заняться чем-то интересным: повышивать, порисовать. Я, конечно, варварски отношусь к своему здоровью... Стряпаю обычно только в выходные дни, а ведь сколько нужно сделать в эти дни по дому... Уже начала мечтать о пенсии.

Что-то рановато... Давай мы лучше тебе мужа найдем с большой зарплатой, а ты отдохнешь на его коште, поваляешься перед телевизором.

Ой, нет, нет, я отдыхать вообще не умею. У меня отдых - это какое-то интересное занятие, ужасно не люблю безделья, это я себе позволяю только во время отпуска, как сейчас. Телевизор смотрю, занимаясь вязанием. Я, наверное, трудоголик...

Света просидела у Аси и проболтала почти до обеда. Николай Васильевич теперь больше молчал или односложно отвечал, если Ася что-нибудь у него спрашивала. Наконец Света распрощалась с супругами. Николай Васильевич все порывался проводить Свету до автобусной остановки, но Света сказала:

- Николай Васильевич, не ночь же сейчас, для чего меня провожать, остановка под окном, к тому же на автобусных остановках у меня иногда интересные знакомства завязываются, вы мне будете только мешать.

Николаю Васильевичу пришлось смириться. Ася вышла проводить Свету в прихожую, сказала с грустью:

Как бы я хотела тоже быть свободной...

Ой, Ася, нет ничего проще, только хорошего тоже мало... Важно не делать ошибок в молодости, а мы с тобой поторопились... Спасибо, Асенька, за гостеприимство. Увидимся!

Когда Света пришла в столовую, Гена и Аня уже сидели за столом. Света поздоровалась, спросила у Ани:

А где же Саня? Так непривычно видеть тебя одной.

Он поехал за билетами, мы как-то вовремя не заказали в санатории, теперь он поехал на вокзал, что-то запаздывает, не могу понять, в чем дело. Неужели нет билетов? Мы должны уезжать послезавтра.

Не может такого быть, в вашу сторону много поездов идет.

На это и надежда,- вздохнула Аня.

Обед почему-то все не привозили. Гена ничего не выражающими глазами смотрел прямо перед собой. Света тоже старалась на него не смотреть. Наконец привезли первые блюда, поставили перед каждым тарелку с вермишелевым супом - сегодня заказ был у всех одинаков. Аня, вероятно, хотела расшевелить Геннадия. Принимаясь за суп, она вдруг спросила его доброжелательно:

Гена, а ты с нами почему совсем не разговариваешь?

Не о чем,- коротко невыразительным голосом проговорил Гена.

Аня обиженно умолкла, а потом, повернув голову к Свете, спросила:

Почему наши мужчины не умеют быть любезными с женщинами?

Значит, не хотят,- бесстрастно и надменно произнес Гена.

Аня смутилась окончательно. Привыкшая к внимательному ровному обращению с ней мужа, она была шокирована таким неприкрытым хамством, тем более что она и так чувствовала себя без его присутствия рядом не очень уверенно.

Света не подняла глаз от тарелки, она видела каждую травинку и блестку на поверхности вермишелевого супа, и казалось, она в одно мгновенье сосчитала все плавающие там вермишелинки. "Анечка, милая, не обижайся,-говорила она ей мысленно.- Этот снаряд нарочитой грубости и внутреннего раздражения Гены, прикрытый внешней бесстрастностью, предназначался только мне одной, но к тебе полетели осколки от его разрыва. Гена хотел поразить этим снарядом только меня, не принимай на себя огонь его раскаленной души". Но словесно она ничем не выразила своего отношения к Гениной грубости, она знала, что тогда он нагрубит еще больше, потому что на каждое свое слово в поддержку Ани она получит новый, теперь уже направленный непосредственно на нее, и потому более сильный взрыв накопившихся эмоций. Аня же, не получив от Светы поддержки, оскорбленно замолчала. Они поели в полном безмолвии. Света ни разу не взглянула на Гену даже мельком, но она представляла, какие отсутствующие и пустые были у него сейчас глаза.

Аня закончила обед раньше всех, так как не доела до конца ни первое, ни второе, сказала "приятного аппетита", за что Света поблагодарила, и вышла из-за стола. Гена тоже торопился закончить обед, а Света еще только наполовину съела второе, ей даже жевать было трудно, в таком напряжении она находилась. Но вот Гена залпом выпил компот, стремительно вышел из-за стола и еще более стремительно пошел из столовой. Света оставила в покое полупустую тарелку и компот и спешно бросилась вслед за Геной, пытаясь его догнать. Но догнать его было не так легко, потому что шаг у него был широкий, особенно сейчас, когда он весь кипел от Аниного замечания, хотя оно явилось только катализатором его плохого настроения. Второй раз - вчера в разговоре Светланы с Сергеем, а сегодня от Ани -он слышит осуждение в свой адрес. Для его гордого характера это было слишком. Но Света решила осуществить задуманное ею в самую последнюю минуту перед тем, как Гена пулей вылетел из-за стола. Она чуть ли не "марафонила", сокращая дистанцию между ними. Гена вышел в коридор и направился к лестнице, ведущей наверх, в жилые этажи. Света остановилась у основания лестницы, немного поодаль от ее начала, и когда Гена быстро пробежал четыре-пять ступенек и оказался лицом к Светлане, она сказала достаточно громко, чтобы он услышал: - Гена, можно тебя остановить на одну секунду? Гена ровно на секунду приостановил свое восхождение, взглянул на Свету сверху вниз, потому что иначе он и не мог на нее смотреть, она находилась намного ниже по сравнению с ним,- и спросил с таким высокомерием и заносчивостью, что Света тут же пожалела о своем намерении, но отступать было поздно:

- Чего еще тебе?

Света собрала остатки своего хладнокровия и произнесла спокойно и сдержанно:

- Извини меня за вчерашнюю навязчивость.

- Пож-ж-жалуйста,- раздраженно ответил Гена, многократно раскатывая букву "ж", зазвучавшую как большой рассерженный шмель, которого потревожили во время сбора нектара с душистого цветка, и продолжил свой бег вверх по лестнице.

Света повернулась и пошла в другую сторону, к выходу, ведущему из коридора на "круг", и, сев на скамейку, облегченно вздохнула, как после выполнения сложной и трудной работы, требующей большой затраты энергии. Но она была довольна, что сказала Геннадию эта слова, потому что понимала подкоркой, что сто фраза. "Значит, не хотят , сказанная им Ане, относилась и к тому факту, что он не пришел на поляну, где ждала его Света, и потом ей вспомнилось сказанное им когда-то Марине; "Терпеть не могу, когда навязываются". Все это, вместе взятое, высветившись в мозгу Светы, и толкнуло ее к этому спонтанному поступку. Этой фразой она, как щитом, закрылась от всех его оскорбительных для нее прошлых, сегодняшних и будущих, если они будут, выходок. Ею она четко подвела черту под всеми отношениями, что были у них до вчерашнего вечера и несостоявшегося свидания, и теми, что остались им на будущее: ее интуиция подсказывала ей, что они обменялись последними любезностями.

Посидев на воздухе и сбросив с себя остатки напряжения от краткого общения со своей злополучной любовью, Света поднялась в палату. Елена Ивановна в последнее время совсем не появлялась на тихом часе, где-то проводила время с Иваном Ивановичем. Света провалялась полтора часа в постели, но так и не смогла. Уснуть, мысли крутились все вокруг одного и того же. После сегодняшних Гениных грубостей вроде бы и жалеть особенно не о чем, а почему-то все равно не может Света отделаться от чувства горечи и сожаления по поводу их бессловесной ссоры, и опять больно ей, что так все нелепо получилось, саднит в душе, и все тут.

Кончился санаторный час. Света с трудом заставила себя подняться с постели, хотелось валяться до ужина, такая лень на нее накатила. Вышла на "круг", села на скамейку, погода была чудесная, о любви шептала: вышел бы сейчас

Гена, сел рядом, и ничего больше не нужно. Не вышел Гена - Сережа появился и сел рядом, сказал:

А я завтра уезжаю рано утром, ты еще спать будешь.

Да, Сереж, я знаю... Что он делает?

Пришел с обеда, лег на кровать, опять глаза - в потолок, до сих пор лежит, разговаривать не хочет.

И книжку не читает? - поинтересовалась Света.

Он ее уже прочитал. Газетки просмотрел вчерашние. А больше у нас в палате и книг нет, мы с Толькой даже и не записывались в библиотеку, нам и газет здесь хватает, вернее, хватало, Толя сегодня уехал утром.

Уехал? Даже не простился...

Ты же утром у Аси была...

А тебя на обеде не было, где был-то?

Так Толю провожал, потом в городе крутился, покупки кое-какие сделал. Как в гости съездила?

Нормально... Уезжают все, завтра - ты, послезавтра - Елена Ивановна и Аня с Саней. А потом и я. Не люблю последней уезжать...

Хочешь, останусь, чтобы тебя проводить?

Ты что, Сереж?! Я не к тому: просто немножко грустно...

Давай в шашки сыграем?

Давай,- согласилась Света.

Подошли к столику, расставили шашки, что-то в последнее время возле него совсем стало скучно: разъехались заядлые шашисты. Стали играть. Не успела Светка оглянуться, как Сергей почти загнал ее в угол.

Ну, даешь! - сказала Света.- Теперь с тобой ухо востро надо держать, ты посмотри как научился.

Так не зря же мы каждый день с Толей в шашки играли, я уж и его часто обыгрывать стал.

Ну, нет,- возразила Света.- Я не сдамся!

Давай выкручивайся.

Света долго думала над очередным ходом и наконец нашла тог, который мог ее выручить. Сережа уже не ожидал подвоха и сделал тот неправильный ход, от которого зависела вся дальнейшая игра, Света легко свела партию к ничьей.

- Выкрутилась все же. Это я дурака свалял,- Сережа опять стал расставлять шашки.

Они сыграли еще три партии, но все время получалась ничья.

- Ну, молодец, Сережка,- сказала Света.- Никак не могу с тобой справиться, даже и играть неинтересно стало

победителя нет.

Давай прогуляемся,- предложил Сергей.

Давай, а то мне завтра и гулять не с кем будет. Вышли с территории санатория, пошли вдоль шоссе, где

всегда в это время гуляли отдыхающие. Вот и сегодня на их пути попадались парочки, стайки девчонок и женщин постарше. А вот и Марина со своими сопалатницами.

Здравствуйте,- поздоровалась она первой и спросила с насмешкой, непонятно к кому обращаясь:

Перемена декораций?

- Прощание с любимой,- ответил небрежно Сережа- Женщины, идущие рядом с ней, засмеялись негромко.

Зачем ты так? - спросила Света, когда они отошли от них на достаточное расстояние.

Пусть не ехидничают,- ответил Сережа,- И потом, я сказал правду, ты это знаешь.

Чудной ты, Сережка, чего бы тебе в Маринку не влюбиться, такая красивая девчонка.

Свет, ну кто может сказать, почему человек тянется к одному и избегает внимания другого, это трудно объяснить, хотя, возможно, и есть какое-то объяснение.

Пожалуй, ты прав, Сереж, действительно не всегда можно все разложить по полочкам, и если начнешь раскладывать, то окажется, что и положить-то нечего...

Это ты о Генке?

Да нет, я сейчас о нем не думаю, просто продолжаю твою мысль. Скорее о себе...

Для меня ты та женщина, которую я мечтал встретить...

Ох, Сережа, много женщин в твоей жизни было, вижу я.

Плохо смотришь, Светочка, раскрой глаза пошире, может, что увидишь. Не ловелас я и никогда им не был. Просто я искал свою звезду, отыскал, а она не хочет мне светить, а другой такой мне не найти, потому что это единственная звезда, неповторимая. И не говори мне, что в небе много звезд, моей там больше нет.

Вот я и не пойму, что ты во мне нашел, Сереж?

Я тебя нашел, а не в тебе что-то. Мне все в тебе нравится. Ты - моя женщина, понимаешь? Ладно,- оборвал Сергей себя резко.- Пошли обратно, пора уже. Ты в кино пойдешь?

Пойду. А ты?

Мне собраться надо. А после кино на нашей скамейке буду сидеть, проститься подойдешь?

Подойду...

Все уже чинно сидели на своих местах, когда Сережа со

Светой пришли в столовую, за Светиным столом сидели только Саня с Аней.

Билеты купил? - спросила Света у Сани, принимаясь за салат.

Да, все благополучно, взял - в купе, так что поедем вельможами.

Саня,- попросила Света,- сделай вид, что ты ничего не слышишь, мы с Аней немного посекретничаем.

Уже сделал,- улыбнулся Саня.

Аня,- Света немного понизила голос,- ты не обижайся на меня, что я не поддержала тебя во время обеда, просто если бы я сказала хоть слово в твою поддержку, то, уверена, что он нагрубил бы нам еще больше. Вся эта грубость была предназначена мне, а ты ее перехватила нечаянно. Поссорились мы с ним, хотя, в общем-то, и не ссорились, и вот его реакция на все, вместе взятое. Не любит он замечаний в свой адрес, хотя кто их любит, но Гена - особенно, как я поняла, его все время по головке гладить нужно, тогда он мягким становится.

Да, трудно ему, видно, в жизни с таким характером. А что вы поссорились, я уже поняла, хотела втянуть его в общий разговор, чтобы вы помирились, но, как вижу, напрасно. А Сережа как там поживает? Что-то он цветы перестал нам на стол ставить.

Сережа завтра уже уезжает, потом - вы, потом - я. Кончился наш отдых, можно сказать.

Свет, а чем завтра заниматься будешь?

Ой, даже не знаю.

Пойдем с нами в лес. Мы теперь с травами все закончили, хотим просто прогуляться. Присоединяйся.

С удовольствием,- обрадовалась Света.

Все, после завтрака и пойдем. Договорились?

Договорились! А то мне в самом деле некуда себя завтра деть. Можно, конечно, у Анжелы в библиотеке посидеть, мы с ней сдружились, да ведь не хочется библиотечную пыль глотать, я ее на работе достаточно наглоталась, да и еще глотать предстоит. Так что здесь надо пользоваться возможностью провентилировать легкие.

А Гены-то все нет,- Аня кивнула на пустой стул.

Скорее всего, не придет,- предположила Света.- Он вот нагрубил, а теперь ему, наверное, стыдно за все это, не хочет появляться перед нашими глазами. Он под созвездием Близнецов родился, в нем как два человека сидят: один очень славный, а другой - вот такой...

После ужина Света отправилась в кино, села на свое привычное место. Свет еще не потушили, и она, оглянувшись назад, увидела входящего в зал Гену. Он тоже глянул на Свету и демонстративно сел немного впереди по другую сторону от центрального прохода между рядами, хотя весь ряд, где сидела Света, был полностью свободен. Фильм Свете не понравился, но она досидела до конца. Нарочно задержалась на выходе из кинозала, чтобы посмотреть, куда пойдет Гена: в палату или на воздух. Он пошел в палату, свернул в свой коридор на третьем этаже, а Света спустилась вниз. Сергеи ждал ее, поднялся со скамейки, и они опять пошли вдоль шоссе. Было уже совсем темно, так быстро в последнее время стал сокращаться день.

Ну, как кинокартина? - поинтересовался Сергей.

Муть невозможная, ничего не потерял, что не посмотрел.

Генка не сел с тобой рядом? Он тоже в кино пошел.

Видела я его. Нет, не сел, а после кино в палату пошел.

Непостижимый он для меня парень, ведь мучается, переживает, любит тебя, я знаю, а ведет себя вот таким непонятным образом. Подумаешь, обиделся! Давно бы уж и забыл...

Самолюбивый очень... Ане сегодня нагрубил в обед, а теперь, вероятно, стыдно: опять на ужин не пришел. Заметил?

Не переживай, я в палату много и хлеба натаскал, и печенья, совсем голодным не останется, найдет что поесть.

Да я и не переживаю, не ребенок. Как говорят: ужин отдай врагу своему, вот он мне его и отдал, теперь я у него враг номер один.

Враг номер один у него я, можешь не сомневаться. А куда Вано девался? Совсем не видно.

Вано теперь у вашего лечащего врача - Галины проживает, в столовой даже не появляется. Прописался, короче.

А она разве не замужем? - удивился Сергей.

Эх, вы, о своем лечащем враче ничего не знаете. Прозевали?

Ой, Свет, я просто спросил, а ты уже в другую степь. Кому приглянулась - тот не прозевал. Не жалеешь о нем?

- Нет, не жалею. Если употреблять твою терминологию, то он - не мой мужчина. Я рада, что он пристроился, парень-то неплохой. Только вот из-за него мы с Генкой поссорились, хотя не из-за него, так еще бы из-за кого-нибудь поссорились.

Чтобы Генка не психовал, мне надо паранджу носить и ни с кем из мужчин не разговаривать. Я бы с ним охотно на необитаемый остров поехала, только, боюсь, к какому-нибудь бабуину приревнует. А что сказала за глаза о его характере, так я все это могу и в глаза ему сказать.

- После того он и на меня злится, опять соперником считает.

- Пусть считает... Я в отгороженном от людей пространстве жить не собираюсь, когда у него нет настроения со мной общаться. Никто меня пока к изоляции от общества не приговорил. Хочет, чтобы я с людьми не общалась, пусть шалаш в лесу построит, я не буду возражать против такого рая, а одиночная камера мне не нравится, не хочется мне самой себе тюрьму устраивать, да еще во время отпуска.

Письма писать будешь?

О нет, Сереж, письма я не люблю писать, да и некогда. Не подговаривай, адрес я тебе свой не дам.

Как хочешь... Может, на всякий случай мой возьмешь?

- Не обижайся, Сережа, но не будет такого случая. Сережа замолчал. "Обиделся все-таки",- подумала

Света, но ей не хотелось оставлять ему несбыточных надежд. Некоторое время шли молча. Потом Сергей посмотрел на часы и повернул назад, Светка вслед за ним, опять шли и молчали. Наконец Сережа прервал затянувшуюся паузу:

Я знаю, ты думаешь, я обиделся, но ты ошибаешься, я просто размышлял. Я вот где-то читал: "Если твоя любовь не вызывает ответной любви, то она большое несчастье", а я все равно рад, что встретил тебя, можешь мне верить, можешь - нет.

Спасибо,- сказала Света и долго думала, что бы еще сказать, но так и не придумала. Они уже подходили к корпусу санатория, до отбоя оставалось пять минут.

Ну что, Свет, прощаемся? - Сергей остановился у входа в корпус.- Если суждено, может, встретимся еще раз. Мне кажется, когда я уеду - вы с Генкой помиритесь. Не переживай! - Он поцеловал Свету в щечку.

Они вместе поднялись по лестнице до второго этажа. Сворачивая на него, Света сказала:

- Счастливого пути тебе, Сережа, и вообще будь счастлив,- и помахала ему рукой.

Сережа поблагодарил кивком головы и стал подниматься на свой третий этаж.

ДЕНЬ ДВАДЦАТЬ ВТОРОЙ

Света пришла в столовую одной из первых, однако Саню с Аней не опередила. Они быстро позавтракали и все вместе отправились на прогулку. Вышли к лесу и пошли одной из лесных троп. Издалека долетал голос кукушки. Неброские лесные цветы окаймляли кое-где дорогу, радуя глаз.

Жаль все же, что не помирились вы с Геной,- сказала Аня.- Мне кажется, в общем-то он неплохой парень, ему бы немного более гибкий характер.

Да, Аня, мне тоже жаль. И ты правильно сказала: негибкий характер вот его беда. А то мне все говорят, что надо было другого выбирать, а именно Сережу. Но почему я должна выбирать Сережу, если мне понравился Гена? Он действительно неплохой парень. Поэтому, несмотря на его фокусы, я не могу в нем разочароваться и выбросить из сердца. Оно чувствует его глубже, чем он себя иногда преподносит. Да к тому же я и себя виню в том, что давала ему повод для вспышек ревности, хотя самоизолироваться в санатории трудно. Он не понимает, что любовь требует доверия и достойна его, что общение каждого человека с другим человеком разнится по своему содержанию и по отношениям между ними. Л чувствую, что сбои в его поведении - это все поверхностное, это от неумения общаться с женщинами, но в нем есть цельность натуры, неиспорченность нашей городской цивилизацией, есть глубина чувства. Он неопытен в сфере человеческих взаимоотношений вот его основной и, кстати, исправимый недостаток, усиливающий не в лучшую сторону некоторые черты его характера.

Да, я понимаю тебя. Так бывает с людьми, живущими в небольших замкнутых коллективах: когда они попадают в новую обстановку, то чувствуют себя неуютно и ранимо. А их защитные реакции бывают неадекватны всему, с чем им приходится столкнуться.

Чего это мы все о нем и о нем? Давайте о вас. Я полагаю, что вы самая дружная семейная пара в нашем санатории. Наверное, со школы вместе? спросила Света.

О нет. У нас своя история. Хочешь послушать?

С удовольствием,- откликнулась Света.

-Мы познакомились в концертном зале, у нас оказались рядом места, и мы не могли не обменяться впечатлениями об исполнителях. Вместе вышли, познакомились, и Саня пошел меня провожать. Мы договорились встретиться в следующее воскресенье в городском парке. Мы испробовали все аттракционы, чем только он меня не угощал: во всех закусочных-киосках он что-нибудь покупал - то мороженое, то пирожное, то шоколадку. А потом накупил мне столько разноцветных шаров - целую связку, наверное, шаров тридцать,- что я шла и думала: вот-вот, как в "Трех толстяках", взлечу и полечу над городом. В конце дня мы отпустили их на свободу и долго смотрели, как они поднимались все выше и выше, пока не скрылись из глаз, потому что уже стало смеркаться. Мы опять договорились встретиться в этом же парке в следующее воскресенье в одиннадцать часов утра на скамеечке возле одного из аттракционов. Но я умудрилась так сильно простудиться, что в следующее воскресенье лежала с температурой в постели и думала о том, что я потеряла парня, который мне так понравился, потому что мы не обменялись никакими координатами. Через неделю я выздоровела и решила прийти в этот парк, к той самой скамеечке в наступившее воскресенье, а вдруг, подумала я, он тоже догадается прийти, хотя надежды у меня на это было мало. Но представляешь, Света, он пришел. Как мы были оба рады. После этого мы обменялись всеми нашими координатами, вплоть до домашних адресов. Его часть находилась недалеко от места моей работы, и обеденный перерыв мы проводили вместе, встречаясь в столовой, которая находилась на одинаковом расстоянии как от меня, так и от него. Он пытался всякий раз заплатить за мой обед, но я сказала, что если он не согласится, чтобы я платила за себя сама, то я буду обедать в своей столовой. Ему пришлось смириться. После работы мы тоже иногда встречались, ходили в кино или на концерт, а вечер субботы и воскресенье всегда проводили вместе. Я любила носить туфли на высоком каблуке и однажды, когда мы возвращались с художественной выставки, я подвернула ногу и сильно растянула связки, идти не могла - так было больно. Он остановил какую-то частную машину, довез меня до поликлиники, где мне наложили плотную марлевую повязку, и потом на такси привез домой. Так он первый раз попал ко мне в квартиру и познакомился с моими родителями. На другой день он пришел и принес очень красивые туфли, но на низком каблуке и попросил меня дать ему обещание - никогда не носить туфли на высоких каблуках, потому что нет в этом необходимости. "Во-первых,- сказал он,- ты достаточно сама высокая, чтобы обходиться без высоких каблуков, а во-вторых, я тебя люблю и буду любить одетой во что угодно". Так он в первый раз объяснился мне в любви. Пришлось дать ему такое обещание, и с тех пор я совсем перестала носить обувь на каблуке, а теперь даже, пожалуй, и не сумею на них ходить. Летом мы без конца делали вылазки - то за ягодами, то за грибами, а зимой ходили на лыжах. Мы встречались целый год. Уж и целоваться стали, и про свою любовь он мне все время говорил, а предложение все никак не делал, и я не могла понять - почему. Но однажды, когда мы встретились в очередной раз, была как раз суббота, он сказал мне: "А у меня завтра день рождения".- "Саня, ну почему же ты не сказал об этом раньше? Ведь я не смогу даже купить тебе подарок, потому что завтра все магазины закрыты",- сказала я. "А мне надо особый подарок,- ответил он и спросил: - Подаришь?" - "Если смогу, то конечно,-сказала я, несколько растерявшись.- Говори какой".- "Я хочу, чтобы ты подарила мне "красную розу - эмблему любви", приглашаю тебя завтра в ЗАГС. Он, кстати, в воскресенье работает. Как ты на это смотришь?" - "Санечка,-проговорила я, обнимая его,- так ведь это, пожалуй, ты мне делаешь подарок".- "Ну хорошо, пусть это будет нашим совместным подарком самим себе. Но ты мне ничего не сказала, согласна или нет?" - "Конечно, согласна,- сказала я, сияя так, что даже самой стало неудобно. Мы долгим поцелуем скрепили наше решение. На следующий день мы пошли в ЗАГС и подали заявку. А потом начались предсвадебные хлопоты: покупка свадебного платья, обручальных колец, нового костюма - ему. Оказывается, на все это и даже на свадьбу он накопил деньги, экономя на своей зарплате, именно поэтому он целый год не делал мне предложения, хотел накопить определенную сумму, которой хватило бы на свадебные покупки и свадебное празднество. Родители помогли нам совсем немного. Сначала мы жили у его родителей, так как у них была двухкомнатная квартира, правда, младшему братишке пришлось переселиться к родителям, а потом Саня получил однокомнатную от части, где потихоньку продвигался по службе. А теперь мы имеем двухкомнатную квартиру и дочку - уже шестой класс закончила. Пришлось ее к бабушке отвезти, пока мы здесь отдыхаем. Вот такая наша история.

- Такую историю приятно и послушать,- сказала Света.-А то я здесь услышала две такие безысходные истории, что до сей поры неприятный осадок остается на душе. А твой рассказ меня порадовал: встречаются все же и счастливые семьи, Я сразу поняла, что вы благополучная пара,

Да и у нас иногда бывают небольшие ссоры,- сказал Саня.- Как без этого?

Без этого, вероятно, не бывает ни в одной семье, главное, чтобы это не было определяющим. У вас, наверное, сходятся многие интересы? - спросила Света,

Да как сказать? - ответила Аня,- Кое-что да. Но мне кажется, это и не обязательно.

И все-таки обычно даже одинаковые профессии сплачивают семьи. Разве не так? - Света сорвала ромашку, вылезшую к самой обочине тропинки.

Я заметила, смотря какие профессии,- Аня тоже сорвала верхушку какой-то высокой травы, растерла между пальцами и понюхала.

Да ведь это и не так часто случается - общая профессия. Главное, наверное, сходство характеров.- Света все отрывала и отрывала лепестки у ромашки.

Или их различие? - сказал Саня.- Мне кажется, сходство характеров в смысле их одинаковости - это как раз то, что вносит в семью или постоянные раздоры, или постоянную скуку, и тогда даже согласие убивает любовь. А если нет любви - откуда возьмется дружная семья?

Я имею в виду не одинаковость характеров, а их взаимодополняемость. Но мы пришли к общему знаменателю,- Света сорвала последний лепесток с ромашки, получилось - любит,- какие бы ни были профессии и характеры, а без любви семья разваливается. Есть любовь - есть семья, нет любви - нет семьи. Какая же банальная истина! Но ведь любовь надо хранить, в этом вся мудрость человеческих отношений. Не всем это удается, улетучивается любовь от неустроенности быта. И счастливы те, кому удается выйти победителем из этого коварного круговорота.

Так шли они, занимаясь перепевом давно известного, не открывая ничего нового в психологических поворотах человеческой личности, испытывая удовлетворение от простой непритязательной беседы и не забывая любоваться красотой лесных цветов по сторонам тропинки.

Они пришли в столовую, когда Гена уже заканчивал свой обед. Дружно пожелали ему приятного аппетита и сами с аппетитом взялись за салат, продолжая разговор о полезности общения с природой, начатый по дороге из леса. Гена вышел из-за стола первым. По всей видимости, ушел в палату. Света по старой привычке вышла перед санаторным часом посидеть на скамеечке. Почему-то вспомнился Вано, наверное потому, что именно на этой скамеечке сидела она рядом с ним, занимаясь вышиванием. И вдруг она увидела его идущим к корпусу и уже показывающим ей спину.

- Вано,- окликнула она его, подумав про себя: "Ну, легок на помине".

Вано оглянулся. Увидев Свету, поднял руку в знак приветствия и, сделав несколько шагов назад, присел рядом:

Рад тебя видеть. Как у тебя дела?

Как у меня дела? Тяжелая рука у тебя для меня оказалась. Это у меня для тебя легкая. Говорят, что нашел ты то маленькое счастье, которое я тебе пожелала. Правда или нет?

Откуда все знаешь?

Земля слухами полнится. Только ведь появился в санатории? Загостевал совсем!

Да, отметиться решил. Она сегодня дежурит, а мне одному скучно дома сидеть.

Дом у тебя здесь появился? Поздравляю!

Так ты же не захотела, чтобы я тебя любил.

Разве любовь зависит от чьего-то хотения? Она - независимая дама. Так кто прав оказался? Я не зря сказала тебе: как полюбил, так завтра разлюбишь.

Ладно. Я молчу. Мне сказать нечего, кроме разве небольшого сравнения. Смотри, сколько мы с тобой тем поднимали, так мне с тобой интересно общаться было, а с ней мы что-то все больше молчим.

Так всегда бывает: когда любви нет - разговоры появляются, а влюбленные только про любовь говорят или молчат. Рядом с любимым человеком и помолчать приятно. Все понятно. А то говорил, что меня полюбил. Какая любовь? По имени ни разу не назвал.

Разве?

Я не заметила.

Это у меня привычка такая.

Когда влюбляются, то и привычки меняются.

Ты прямо стихами говоришь.

Про любовь и надо стихами говорить.

Так что? Опять с Геной в ссоре?

Опять, Вано, опять.

Я слышал, что у тебя выбор был. Надо было другого выбирать.

Выбирают лошадь на базаре, а любовь нас выбирает. Ею не покомандуешь. Она нами командует. Оттого и редко на Земле счастливые люди появляются. Но за тебя я рада. Может, это действительно настоящее счастье?

Посмотрим.

Не боишься - увидит со мной и приревнует.

Все может быть! Она и так к тебе ревнует. Как-то сказала: "Что вы в ней находите, что липнете, как мухи?" А я говорю: "Значит, я - муха, по-твоему? А ты не муха: сколько раз меня на прием приглашала, я уж думал, что у меня какая болезнь появилась". Еще сказал: "Медом обмажься - тоже все мухи липнуть будут". Чуть не поссорились.

Света засмеялась:

А сколько бы ей еще пришлось тебя на прием приглашать, если бы я в тебя влюбилась? Но, наверное, все равно бы увела. Настойчивость в любви большая помощница.

Если бы ты в меня влюбилась - никуда бы я от тебя не делся.

Не знаю, не знаю. Теперь я в этом сомневаюсь. Может, на два фронта стал бы играть.

Вай-вай, как ты обо мне плохо думаешь?! Только твой Гена хороший.

Света промолчала, а про себя подумала: "Что-что, а уж на два фронта Гена не стал бы играть".

Ну, что задумалась? Гену вспоминаешь?

Угадал. А кого же мне еще вспоминать?

Ладно, вспоминай, а я пошел, а то и правда увидит с тобой... Желаю тебе всего, чего сама себе желаешь. Привет! Пойду в палату загляну.

Привет, Вано. Удачи!

Ушел Вано в корпус. Света еще немного посидела, тоже пошла в палату, потому что стал накрапывать дождь. Скоро он разошелся не на шутку. Света отыскала свое вышивание и до самого ужина укладывала крестик к крестику. На ужине она опять не встретилась с Геной, так как немного опоздала, а он, видно, очень торопился отужинать.

Дождик кончился, но погода была неприятная, пасмурная и сырая. Света не стала выходить на "круг", зашла в палату и, взяв деньги на билет, поднялась на четвертый этаж, в кинозал.

Гена пришел, когда она уже сидела на своем обычном месте, сел опять по другую сторону от центрального прохода.

Начался фильм "С любимыми не расставайтесь", и Света сразу вспомнила, что она его видела совсем недавно - дома. Он полностью высветился в ее памяти. Начало фильма было несколько затянутым: в зал судебных заседаний по очереди входят семейные пары, одна за другой, где в основном только одна сторона хочет развода. Происходит разговор с судом, потом суд выносит решения. И кажется, что конца не будет этим разноликим парам, прежде чем появляется еще одна семейная пара, желающая развестись,-главные герои фильма Митя и Катя, которых играют супруги-актеры Александр Абдулов и Ирина Алферова. Весь сыр-бор завел Митя, приревновав Катю к ее однокашнику, к которому она пошла на день рождения со своей подругой. Суд их сразу не разводит, предлагает подумать. И вот герои, находясь в ссоре, начинают жить каждый по-своему. У Мити появляется девушка, которая навязчиво проявляет к нему свой интерес и о которой Катя говорит: "Немножко надо и самолюбия иметь". Митя тяготится ее любовью, потому что продолжает любить свою жену. Катя едет в дом отдыха, где за нею тоже начинает ухаживать один из отдыхающих, но невесело ей рядом с ним, она думает только о Мите, и, когда проходит слух, что Митя порезал человека, она, беспокоясь о нем, срывается с места и спешит домой: под проливным дождем, в легкой одежде, плача, бежит она на один причал, но опаздывает, потом на другой. В результате простужается и оказывается в больнице.

Заключительная сцена своей драматичностью трогает даже черствые сердца. Света вспомнила, как рыдала она в конце фильма, проникаясь чувствами героини. В больницу к Кате приходит Митя,- и вот она уже бьется в истерике на больничной койке и кричит:

- Я скучаю по тебе, Митя!

И опять та же фраза - все громче, все отчаяннее:

- Я скучаю по тебе, Митя! Я скучаю по тебе, Митя! А ты обо мне скучаешь?

Митя бросается к Кате, но путь к ней преграждают медицинские работники, отталкивая его от больничной койки, потому что кончилось его время, когда он мог помочь Кате справиться с настроением, которое привело ее к этому исступленному состоянию,- теперь только врачи могут вывести ее из сильнейшей истерики, которая сотрясает и корчит ее тело и душу. На этой пронзительной ноте фильм заканчивается.

Света вспомнила все мелочи, сопутствующие взаимоотношениям главных героев картины после ссоры: и так это все было похоже на их с Геной безмолвный поединок, что Света не захотела еще раз смотреть этот фильм. Потому что не героиня фильма, а она сама будет опять корчиться на узкой больничной койке, и не Катю, а ее, Свету, увидит и узнает Гена в истерике бьющейся героине, вызывающей сострадание. И не хотела Света вместе с ним еще раз смотреть эту сцену и рыдать еще горше, потому что теперь она будет рыдать о самой себе. Как только на экране в зал судебных заседаний вошли главные герои картины, Света встала и вышла из зала, осторожно прикрыв за собою дверь. Пусть Гена думает, что она вышла из кинозала якобы из-за того, что фильм показался ей скучным, что ей надоело смотреть на бесконечный грустный парад семейных пар, потерявших свое счастье на крутых ступенях совместной жизни и теперь надеющихся найти его в одиночку. То, что она вышла раньше, чем развернулся основной сюжет киносценария, он поймет если не сейчас, то потом, когда зажгут свет, потому что увидит, что ее нет на своем месте, а в том, что он обязательно глянет в ее сторону, она не сомневалась. Пусть считает, что она не смотрела этой кинодрамы и не может проводить параллели между героями фильма и ими самими. Пусть он сам проведет эту параллель, а что он увидит в этой картине их самих, она была уверена. И может быть, эта некоторая схожесть ситуаций заставит его задуматься о странностях его поведения, сделавших их любовь заложницей его ревнивого характера.

ДЕНЬ ДВАДЦАТЬ ТРЕТИЙ

После завтрака, на котором она опять разминулась с Геной, Света поднялась к Анжеле, захватив из палаты библиотечные книги.

Все, Анжела, пришла к тебе подписывать обходной, в двенадцать - к врачу за документами. Всего две книги и прочитала за целый месяц. Завтра уезжаю. Сегодня провожаю своих застольников и Елену Ивановну.

Да, сегодня много уезжает, массовый отъезд. Марина тоже уезжает,Анжела списала книги со Светиного формуляра.

И Марина уезжает? Так и проходила без кавалера весь месяц. Не могу понять, в чем дело.

Я тебе скажу, в чем дело. Я вот вчера с ее сопалатницей разговаривала. Было у нее достаточно желающих поухаживать за ней. Она поставила себе задачу - найти здесь мужа с хорошей зарплатой, то бишь с соответствующим званием. Стал к ней один сверхсрочник шиться, ее ровесник, симпатичный, холостяк - она не захотела с ним встречаться. Потом один лейтенантик, но женатый. Она его спросила: "А жену ради меня можешь бросить?" Он отвечает: "Еще и закадрить как следует не успела, а уже с женой разводишь". А она ему: "А чего же я буду зря время с тобой терять?" Тоже дала от ворот поворот. Дело на научную основу поставила: узнала у Галины, кто холостякует, стала сама разговоры заводить. Кажется, она и с Сережкой какой-то разговор имела.

Это я знаю. Он рассказывал.

Потом еще здесь есть один мужчина разведенный, немного постарше Сережки - ему чуть ли не предложение сделала. А он ей говорит: "Марина, ты для меня молодая, я тебя не потяну, я и с женой-то из за этого разошелся, мне бы постарше женщину". Стал с другой встречаться. Она все ждала, что кто-нибудь подъедет подходящий. Вано подъехал, на него Галина сразу глаз положила. Ты ей малость сначала карты спутала, но теперь у нее так и живет.

Как-то появлялся в санатории, видела я его.

Чемодан свой забрал - для этого и появлялся.

А... Понятно. Может, сладится у них.

Не знаю. Все может быть. У Галины хватка есть. А Марине не повезло: не получилось - сразу в дамки.

Если такая молодая и красивая девка, как Маринка, не может замуж выйти, то нам про замужество и вообще забыть надо. Впрочем, я об этом и не думаю даже, давно крест поставила. Теперь уже и страшно менять уклад жизни. Это в молодости все легко и просто, а теперь семь раз отмеривать будешь. У Маринки сейчас возраст переломный - вот она и суетится. Но я уверена, что в одиночестве она не останется. Пусть покопается, пока есть возможность. А что не любовь, а мужа подходящего ищет, так, может, и правильно делает. Сейчас романтика не в моде, время романтиков прошло. Только вот заранее планы строить - пустое дело, я даже на следующий день никогда ничего не планирую из того, что планируется, всегда говорю себе: утро вечера мудренее.

Да, суетись не суетись, а от того, что на роду написано, не уйдешь. Так моя бабушка говорила.

Старые люди мудрее нас были. Мало мы к ним прислушивались, себя умнее считали, как же, с образованием. Как нас учили? Наша судьба - в наших собственных руках. Невезение надо измором брать. И лезли к дьяволу на рожон, в результате получали одни неприятности. Ну ладно, Анжела, посплетничали малость, пойду. Завтра забегу к тебе попрощаться.

Света прогулялась до залива, постояла на берегу, любуясь игрой света на поверхности воды, отражающей цвет небес, и снова побрела в корпус: пора на прием к лечащему врачу. Леонид Васильевич был на месте.

Ну как? Набрались положительных эмоций, Светлана?

Набралась, Леонид Васильевич, и положительных, и отрицательных, но положительных - больше.

А вы вот что сделайте. Когда приедете домой, то отрицательные эмоции выбросьте, а положительные положите в кошелек вместе с деньгами или в карман и носите с собой. Знаете, сколько много на них здоровья можно купить, гораздо больше, чем на деньги. И когда дома или, там, на работе появляется у вас отрицательная эмоция, то вы вытаскиваете из кошелька положительную и бьете ею отрицательную, как козырной картой.

Как здорово! Я так и сделаю, Леонид Васильевич.

И вообще не ленитесь почаще вытаскивать их на свет Божий, они обладают способностью опять возвращаться на свое место. Обходной подписали? Так, история болезни остается у нас, а санаторная книжка - у вас. Вы ее тоже положите в какой-нибудь укромный уголок, и когда вдруг через много лет она попадется вам на глаза и вы ее подержите в руках или полистаете, то к вам сразу придут приятные воспоминания - даю вам сто процентов гарантии.

Ой, Леонид Васильевич, какие вы ценные советы даете, я ими обязательно воспользуюсь. Хотите, я вам дам тоже один хороший совет?

Не откажусь.

Начинайте писать стихи, если до сих пор не пишете. Это у вас обязательно должно получиться, тоже даю сто процентов гарантии.

Попробую, попробую, Светланочка, а то вдруг и правда стану поэтом с вашей легкой руки. Вот этот отрывной талончик отнесете в свой профком, где путевку получали. Ну что, Светланочка, до свиданья. Приезжайте к нам на будущий год. К нам все возвращаются еще раз, кто у нас побывал: небо Финского залива никого не оставляет равнодушным.

Спасибо, Леонид Васильевич, может, приеду. До свиданья.

Счастливого пути, Светланочка! И не забывайте о том, что вы увозите от нас в чемодане положительные эмоции, и можете уже сейчас переложить их в кошелек, чтобы далеко не лезть, если они понадобятся в дороге, дорога -она иногда и неприятная бывает.

- Хорошо, Леонид Васильевич, все беру на вооружение. Думаю, что до следующего отпуска обеспечена и здоровьем, и хорошим настроением.

- Вот и прекрасно,- они обменялись рукопожатием. Света документы в палату занесла, подумала: чем же

теперь заняться? До обеда еще полтора часа оставалось. Даже книги у нее теперь не было. Можно было, конечно, просто посидеть на скамеечке, но не хотелось, чтобы Гена подумал, что она ждет, когда он к ней подсядет. В лес одной идти тоже не было охоты. "Схожу-ка я на часок позагорать",решила Света. Быстро собралась, оделась соответственно, положила в сумку полотенце и отправилась в сторону пляжа. Пляж был почти совсем пуст, всего три-четыре человека подставляли свои спины полуденному солнцу. Света тоже разделась, нашла тенистый уголок под высоким деревом, с краю пляжа, и не заметила, как уснула. Когда она проснулась - то на пляже никого, кроме нее, не было. Света на ручные часы взглянула: так и есть, проспала обед, пять-семь минут оставалось до закрытия столовой. Света собралась, как по команде "тревога", тем не менее, когда она, не заходя в палату, появилась на пороге столовой, последняя была пуста. Официантка, убиравшая со столов, сказала:

- Ой, как поздно, я уже думала, у меня все пообедали.

Я могу потерпеть до ужина,- сказала Света, собираясь уйти.

Нет, нет, я вас покормлю, садитесь. Только без претензий: что осталось,- официантка пошла за перегородку.

Какие претензии, когда так основательно опоздала,- сказала Света ей вслед, усаживаясь за свой столик.

Официантка принесла все сразу, и Света пообедала в полном одиночестве, спеша освободить столовую.

В палате было пусто, Елена Ивановна в последнее время совсем не соблюдала санаторный час, а Света прилегла и опять уснула. Проснулась, когда Елена Ивановна осторожно прикрыла за собой дверь, входя в палату:

Загуляли совсем, Елена Ивановна, а я что-то сплю и сплю. На пляже сегодня полтора часа продрыхла - в конце обеда пришла в столовую, хорошо официантка сжалилась - покормила, и вот опять два часа проспала. Что со мной - не знаю.

Нервы успокоились,- сказала Елена Ивановна, бывшая в курсе всех перипетий Светкиной любви.- Да и то сказать, случайный человек что дождевик: вскочил и лопнул, и переживать нечего. Не твое это, значит.

Да, я помню, когда первый раз его увидела, то первая моя мысль была: не для меня этот парень, так оно и получилось. А как у вас дела, Елена Ивановна?

А мне Иван Иванович предложение сделал. Решили сойтись, чтоб веселее было старость коротать.

Ой,- воскликнула Света.- Как хорошо-то, Елена Ивановна. Я вас поздравляю, здорово. Съезжаться будете?

Наверное, съедемся, а ведь тоже уже ничего не ждала от жизни.

Видите, как бывает?! Я за вас рада. Мне кажется, он неплохой человек. Да, Елена Ивановна?

Самое главное, спокойный очень, и я с ним рядом спокойной становлюсь. У него тоже жизнь нелегкая была, а вот не сломался человек. Говорит: "Я ехал сюда - и знал, что встречу тебя, вот такую, какая ты есть". А у меня и никаких предчувствий на сей счет не было. Когда познакомились - подумала: все есть с кем на скамеечке посидеть, поговорить, а вот как все обернулось.

Рады, Елена Ивановна? Только честно?

Да как сказать? Немножко тревожно, сживемся ли?

Сживетесь, Елена Ивановна. Раз до сих пор не поссорились, то сживетесь. Самое главное, чтобы не ревнивый был.

К кому меня ревновать-то,- засмеялась Елена Ивановна.- Теперь уж какая ревность? Привычки у нас разные, уже укоренившиеся, кто знает, как это скажется на совместной жизни. В молодости легче притираться, а сейчас...

А я так думаю, Елена Ивановна, если есть любовь и уважение друг к другу, то все остальное - ерунда. Главное, чтобы характеры сошлись, а у вас сошлись - проверено курортным сезоном.

Так-то оно так, но это теория, а как будет на практике - кто знает. Жизнь - не курортный сезон.

Скучно бы было жить, если бы люди знали заранее, к чему приведет каждое их решение. Дерзайте, Елена Ивановна! Доля риска у вас практически на нуле. Все ж вы его неплохо узнали за месяц, и по виду - мужчина положительный.

Ну что получится! Не пьет, не курит - вот что меня радует, а там - что Бог даст. Только, Света, одной тебе сказала: считай по секрету. Не говори никому, даже Анжеле. Пока неизвестно, что из этого получится, чтоб разговоров не было. А то еще смеяться надо мной, старухой, будут.

- Ох уж, Елена Ивановна, до старухи вам еще далеко. Хорошо, что предупредили, не проговорюсь, можете быть спокойной.

- Иван Иванович приглашает нас с тобой по этому поводу к себе ближе к ужину. Он бутылочку вина купил, еще чего- то, торт к чаю. С сестричкой договорился, чтобы нас пропустили.

Когда они пришли в палату Ивана Ивановича, он резал колбасу. Елена Ивановна стала ему помогать, Свету от дел отстранили. Скоро все сидели за столом. Иван Иванович стал разливать вино в стаканы.

Иван Иванович, мне чуть-чуть плесните, а то я не осилю, а хочу до дна за вас выпить,- попросила Света.

Да и так всем понемногу наливаю, все такие же любители горячительных напитков. Так уж, чисто символически.

Ну что,- произнесла Света, когда они подняли стаканы, на треть наполненные красным вином,- за вас пью, чтобы дружно жили, чтобы счастливы были.

Все выпили до дна, потянулись за закуской.

Иван Иванович, не обижайте Елену Ивановну, потому что она вас, знаю, не обидит.

Что вы, Света, я тоже не умею обижать, мы с Варей, женой, душа в душу жили, царствие ей небесное. Была жива... А так человеку одному плохо, она меня простит.

Посидели, поговорили, потом чай с тортом попили. Света и не заметила, как время пролетело, взглянула на часы: кинокартина вот-вот должна была начаться.

Прошу извинить, оставляю я вас, всего самого доброго, спасибо за угощение. Пойду в кино схожу.

Свет, никому ни слова,- сказал Иван Иванович.

Нет, нет, Иван Иванович, не беспокойтесь, моему слову верить можно.

Не заходя в палату, Света поднялась в зрительный зал. Сеанс вот-вот должен был начаться. Света, как всегда, хотела сесть на свое привычное место. Заходя в зал, взглянула туда и увидела, что рядом с обжитым ею местом сидел Гена. Он оглянулся в это время, и они встретились глазами. "Ага, созрел для примирения или фильм вчерашний все же оказал свое влияние,- мелькнуло в голове Светы.- Ждет, чтобы я села рядом..."

Но не знал, совсем не знал Гена Светы. Ну никак, никак не могла она сесть с ним рядом, ну просто никак: это было для нее непреодолимо. Словно какая-то посторонняя сила пронесла ее мимо этого ряда, где они когда-то сидели сначала втроем, а потом вдвоем. После всех его обидных выходок не могла она откликнуться на потаенный безмолвный призыв, ну, не могла, и все. Для этого ей нужно было опять переступить через все свои убеждения и привычки, вынашиваемые годами: поступок, подобный недавно совершенному, она повторить не могла. Так она могла поступить только один раз, когда рядом был Сережа, придававший Свете смелость и уверенность в себе, и когда она не чувствовала себя такой униженной, какой почувствовала себя после того, как Гена не пришел к ней на свидание. А это его высокомерное: "Чего еще тебе?.." Нет, нет, теперь она могла откликнуться только на извинение и прямое обращение к ней, а не на это завуалированное желание возобновления их отношений. Света прошла вперед и села недалеко от экрана, так как середина зала была заполнена плотно. Сразу же начался фильм, который Света и смотрела и не смотрела, то и дело отвлекаемая своими мыслями.

Когда зажегся свет, она, пробираясь к центральному проходу, взглянула в сторону Гены: публика выходила из кинозала, показывая свои спины, и только он стоял лицом к выходившим возле своего места и смотрел на Свету, ждал, вероятно, когда она будет проходить мимо. И снова как будто кто-то со стороны, очень недобрый, не умеющий прощать и идти навстречу доброму, продиктовал Свете неожиданный для нее самой зигзаг ее поведения: она не стала выходить в центральные двери, а повернулась и вышла в боковые, чтобы не проходить мимо Гены, хотя обычно в боковые двери выходили немногие, только те, кто очень торопился, потому что они вели в темный закуток, из которого нужно было подниматься по ступеням в коридор четвертого этажа, тогда как центральные двери вели прямо в коридор. Но Света вышла именно через эти двери, и это выглядело как вызов и нежелание иметь с Геннадием какой бы то ни было контакт.

Когда она пришла в палату, то уже пожалела о своем опрометчивом поступке. Подумала: нужно было пройти мимо, не обращая на Гену никакого внимания, и посмотреть, что бы он предпринял в этой ситуации. Она была уверена, что он бы не заговорил с ней первым, но теперь проверить, как бы он поступил, было нельзя, оставалось только гадать и предполагать. Возможно, результат был бы тот же самый, потому что сама она первой бы не заговорила, но это не выглядело бы так непримиримо вызывающе. А вдруг бы он заговорил... Хотя это так было на него не похоже. Но может быть, он все-таки сделал кое-какие выводы после просмотра фильма "С любимыми не расставайтесь"? Теперь же Свете ничего не оставалось, как смириться с происшедшим. "А... Какое теперь все это имеет значение?" - подумала она вяло, настраивая себя на безразличное восприятие своего необдуманного поступка. Она старалась заглянуть поглубже в себя и там отыскать объяснение своему внезапному капризу. И ей показалось, что это ее обида мстила за нее помимо ее воли.

Пришла Елена Ивановна, взялась за собранные еще с утра чемоданы:

Ну что, Света, давай прощаться, всего тебе доброго...

Я вас провожу,- Света взяла в руку дорожную сумку Елены Ивановны.- Тем более что мне с Аней проститься надо, на ужине не была - не простилась.

В дверь постучали, вошел Иван Иванович, отобрал у Елены Ивановны чемодан, в другой руке свой держал. Они вместе вышли из корпуса и поднялись в поджидавший на "круге" автобус. Аня с Саней сидели на передних сиденьях.

- Где это ты пропадаешь, Свет? - спросила Аня с намеком на какие-то особые обстоятельства.

Нет, Аня, не с Геной. Еду вас провожать, чтобы искупить свою вину, что не пришла на ужин попрощаться.

Я и не думаю, что с Геной, потому что он приходил и на обед, и на ужин и, по-моему, ждал тебя: оглядывался и очень неспокойно вел себя.

А я была на проводах Елены Ивановны и Ивана Ивановича.

Света оглядела автобус, он уже наполовину был заполнен. На задних сиденьях автобуса сидела Маринка со своей сопалатницей. Света обменялась с ней кивком головы. Села с Еленой Ивановной позади своих застольников, Иван Иванович - чуть подальше. Потом вошло еще несколько человек, полностью заполняя автобус. Водитель включил мотор.

- Прощай, Финский залив,- грустно сказала Елена Ивановна...

Света вышла с отъезжающими возле вокзала, пожелала им счастливого пути. Вместе с ней возвращалась только Маринкина сопалатница, видно, она провожала Марину.

Ну вот,- сказала она Свете,- и вы остались одна.

Почему же? - ответила Света.- Со мной все те, кого я впустила в свое сердце.

Она поняла "тонкий" намек Маринкиной приятельницы.

ДЕНЬ ПОСЛЕДНИЙ

Света проснулась рано. Вот он и наступил - последний день пребывания в санатории, день отъезда. Этот день всегда был самым ненужным и самым длинным днем, который хотелось поскорее прожить. Вот и сегодня Света была уже дома и душой, и мыслями. Было впечатление, что этот день и существовал только для того, чтобы собрать вещи и проститься с приобретенными друзьями и знакомыми.

Посмотрев на аккуратно застеленную кровать Елены Ивановны, она подумала: вот и ее кровать будет завтра такой же аккуратной и чистенькой, а потом здесь поселятся новые люди, которые будут, как она когда-то, радоваться своему первому дню пребывания в этом санатории и гадать, как они проведут здесь свои двадцать четыре дня. У Светы все было позади, все было угадано, и ей очень хотелось, чтобы этот день промелькнул как можно быстрее, стал прошедшим днем, который если и останется в памяти, то только как день дорожных хлопот.

Как ни странно, ей сегодня не хотелось видеть Геннадия. Его вчерашнее поведение говорило о том, что он знал: она сегодня уезжает, подсчитать несложно, и именно поэтому у него появилось желание перешагнуть через ту пропасть, что теперь их разделяла, но он не знал, как это сделать, потому что тот гордый и самолюбивый человек, что охранял подступы к его сердцу, не хотел помочь в этом тому легко ранимому неопытному человечку, который, это Света знала наверняка, страдал от нелепого поведения своего двойника. Светлана знала, что сегодня он постарается сделать так, чтобы каким-то образом опять сблизиться с ней, но этому сближению он может только чуть-чуть посодействовать, а инициатива должна принадлежать ей, и не иначе. Но Света знала и другое: ни за что на свете не возьмет еще раз эту инициативу в свои руки. Никогда! Да и ни к чему уже это - их примирение, завтра она опять попадет в свое прежнее измерение, а Гена останется в этом. Ну что им может дать этот день? Ничего! Впереди - все равно разлука. А ничего серьезного у них быть не может: гордый с гордым гнездо не вьют. Света все это прекрасно понимала и примирения почти не желала; быть может, где-то подспудно ей хотелось за ту боль, что он ей причинил, рассчитаться с ним той же монетой, уйдя от продолжения каких бы то ни было отношений между ними. Поэтому она пришла в столовую одной из первых и, быстренько позавтракав, выскочила в свежесть прекрасного солнечного утра. "Пойду попрощаюсь со всем тем, что окружало меня целых двадцать четыре дня, пусть останется в памяти эта широкая тропа, ведущая вверх, к доброму одинокому столику, который всегда так радушно встречал всех приходивших к нему".

Она шла медленно-медленно, запоминая очертания деревьев по сторонам тропы, выбоины и вросшие в тропу камешки, голубое спокойное небо и валуны, проглядывающие сквозь стволы сосен и елей.

Света остановилась возле старой водонапорной башни, запоминая ее оригинальную архитектуру и орнаментальное оформление, где они с Геной оставили свой совместный детский автограф: "Гена плюс Света равняется навсегда".

"А что навсегда? - спросила сама себя Света.- Там не хватает еще одного слова, надо подняться и дописать". Очень осторожно, то и дело останавливаясь и отдыхая, Света добралась до верхней площадки, куда они еще недавно поднимались вместе. Вот и надпись, нацарапанная ее рукой... Она подняла осколок стекла, лежащий там, где она его положила, и тем же ровным почерком после "навсегда" дописала слово "расстались" и поставила жирную точку. "Вот теперь - законченная фраза",- Света положила осколок стекла в уголок, постояла, думая о том, что башня будет хранить эту надпись так долго, насколько долго будет стоять сама на ровной площадке возвышенной местности в окружении деревьев, и так же не торопясь, держась за выщербленные перила, спустилась вниз, продолжая привычный маршрут. Радужный лучик прыгал с ветки на ветку и разбивался где-то чуть-чуть впереди Светы о блестящие камушки.

Вот и сгорбленная полуразвалившаяся избушка, в которую они заходили когда-то втроем. Света свернула на заросшую тропинку, ведущую к ней, почти непроизвольно: почему-то опять захотелось заглянутъ в нее и проститься с ней, такой заброшенной и одинокой, как сама Света в этот грустный день расставания с тем, что составляло фон для ее беззаботной санаторной жизни. Задумчивая и притихшая, она перешагнула порог избушки и остановилась в изумлении. Избушка была прибрана: исчезли все ржавые, разбитые железки и прочий хлам, который был разбросан по полу тогда, когда она с ребятами заходила сюда на второй день по приезде на берег Финского залива. Только в углу стояло старое, ржавое, но не дырявое ведро, а в нем торчал полынный веник, связанный и обвязанный куском проволоки. Пол был чисто выметен, а полка, на которой раньше валялись старые худые кастрюли и чайники и которая была покрыта мохнатым слоем пыли, была вымыта и даже выскоблена. На ней ничего не стояло, только в углу лежала пачка газет. "Кто же навел здесь такой порядок?" - подумала Света и тут же получила ответ. На единственной непродырявленной стене избушки было написано куском известняка: "Рыжик, привет! Твой Конек-Горбунок". Сережка! Сережка навел здесь порядок. Может быть, приходил сюда и сидел здесь, когда она с Генкой проводила время возле залива, и оставил ей эти слова, которые понятны были только ей одной. Рыжик! Свете сразу вспомнился ресторан "Только для иностранцев", их показной вход в ресторан, финны, приславшие ей коробку конфет, музыкальный ящик и "Катюша", под звуки которой они уходили из ресторана.

- Привет, Сережка,- сказала Света вполголоса.- Откуда ты знал, что я приду сюда?

Света подошла к лавке, провела пальцем по ее шершавой поверхности, пыли было совсем немного. Она вытащила из пачки газет одну и, расстелив ее на лавке, села. Взяла в руки остальные, посмотрела на число, ровно восемь дней назад они появились на свет, наверное, в этот день Сережа купил их в газетном киоске, расположенном рядом с их санаторием, и читал здесь. А убрался он в этой развалюхе наверняка раньше. Когда? Может быть, в тот день, когда она проводила время с Геной, скорее всего, а может, когда она ездила с Вано в пивбар, где встретила Гену с Толей, а он в это время где-то крутился один, теперь разве узнаешь, да и неважно это. Предали они Сережу, она и Гена, но все равно ничего хорошего у них не получилось, были звездные минуты, была радость общения наедине на краю той черты, за которую они не переступили, но все развеялось как дым. А Сережа ходил в одиночестве по этой тропе и, может быть, вспоминал ее, когда они с Геной были заняты только друг другом. Навел порядок в этой избушке и даже ни слова не сказал об этом, но, значит, надеялся, что она опять заглянет сюда, если написал это послание.

Ей вспомнились слова из кинофильма "Мужчина и женщина" - "Какая странная судьба... . Только вспомнились они совсем не в контексте той песни, в которой продолжением этой фразы были слова: "как долго прятала тебя..." Эта фраза пришла к ней именно в связи с ее странной судьбой, которая то и дело выкидывала с ней всякие фокусы. Не было бы Гены, она, возможно, влюбилась бы в Сережу, но нет же, судьба нарочно подкинула ей сначала Гену, который с ходу вторгся в ее душу своей похожестью на героя ее романа, и рядом Сережу, хорошего, покладистого парня, но в душе ее уже поселился Гена, и Сереже там не осталось места. Не зря говорят: "сердцу не прикажешь", нет, не прикажешь ему, оно не слушается слов рассудка, это известно давно. И вот результат: ее даже некому проводить до вокзала. Смешно! Она вспомнила, с какой радостью сообщал ей Гена о том, что он продлил путевку еще на неделю, чтобы проводить ее... Впрочем, обойдется она без провожатых, не в первый раз. А отдохнула она неплохо: масса впечатлений, событий, есть что вспомнить на досуге, если он у нее еще будет, этот досуг. А что касается любовных переживаний, так дай Бог, чтобы они всегда были, это гораздо лучше, чем отсутствие оных в связи с отсутствием самой любви. И даже тихая заводь семейной жизни, где все покойно и гладко,- такая неинтересная картина по сравнению с бурей чувств, пережитых Светой за эти двадцать четыре коротких, и очень длинных дня. А что все когда-то кончается - так ведь это не новость, и к этому надо всегда быть готовой. Света опять взглянула на Сережины каракули. "Вот и с Сережкой опять свиделась. Спасибо тебе, Сережка, ты сразу изменил мое минорное настроение в лучшую сторону. До свиданья. Я долго буду помнить тебя, как хорошего друга. И ты, избушка на курьих ножках, до свиданья, может быть, тоже свидимся, если у меня хватит терпения еще целый год писать скучную канцелярскую фразу". Света опять сложила газеты в одну пачку, подвинув их поближе к стене, и вышла из развалюхи, чтобы продолжить свое последнее "турне".

Она постояла возле каждой коряги и возле каждого валуна, погладила их, приласкала, сказала мысленно добрые слова. Кто знает, может, в них тоже живет душа и они тоже могут чувствовать, чего-то желать, чему-то радоваться и о чем-то печалиться. Света свернула на поляну, где Гена сушил рыбу и где потом Света назначила ему свидание, на которое он не пришел. Постояла и здесь немного, проникаясь тем настроением, с которым она уходила отсюда, не дождавшись ответа на невольный порыв своей души.

А вот и столик, первый раз показавшийся ей нелепым чуть-чуть оттого, что стоял на этой верхотуре, - символ благоустроенных парков на распутье трех лесных троп. Она вспомнила, как сидели они здесь в последний раз втроем и Сережа рассказывал ей сказку о красной девице. Она погладила его темную сучковатую поверхность, села и долго сидела, набираясь умиротворенности и покоя от его согретых солнечным теплом щелистых досок, на которые она опиралась локтями, подперев голову. Растаяла ее горечь и растворилась в окружающем ее биополе природной энергии, унеслась ввысь, оставив ее в состоянии сладкой грусти. Ей опять было так же хорошо, как было хорошо в начале отпуска, и светлая прекрасная грусть, которая является предвестником творческого состояния, прикоснулась к ее сердцу и оставила маленькую зарубинку, которая никогда уже не изгладится и когда-нибудь напомнит о себе косвенным необычным образом.

Но вот солнышко стало немного припекать, Свете не хотелось растерять того запаса бодрости, который она получила от него же в утренний час своего общения с природой, и она, мысленно попрощавшись со столиком и лесными тропами, ведущими на ягодные поляны, стала спускаться вниз. Ей еще надо было зайти к Анжеле, попрощаться с ней, сейчас как раз была для этого возможность.

Анжела встретила ее словами:

Ну вот, а я уже вспоминала тебя, обещала зайти... Что у тебя нового?

Хоть бы что-нибудь! - весело ответила Света.- Вчера Гена был готов к примирению, но теперь не готова я. Он делает полушаги и хочет, чтобы я сделала шаг, а мне не хочется ломать себя. Знаешь, я поняла, что человек во все периоды своей жизни в схожих обстоятельствах поступает одинаково, сообразно своему характеру, хоть и знает, как в прошлом подобные поступки помешали осуществлению его каких-то заветных желаний. И тут ничего не поделаешь, так уж он устроен. А если кто-то умеет делать выводы из своих прошлых удач или неудач и пытается изменить самого себя, сделать из себя свою противоположность, то это очень мудрые люди, я к ним не отношусь, я буду делать всю жизнь одни и те же ошибки и не жалеть о них, потому что они - моя суть. И вообще я уже вся - дома, дом - это реальность, а все, что было здесь, кажется призрачным и мимолетным.

Но дома тебе еще не раз вспомнится и Гена, и Сережа, и даже я.

А это - без сомнения, об этом и речи нет, все еще вспомнится, и не однажды. Но сейчас мне хочется поскорее убежать от чемоданного настроения, которое заставляет на все глядеть сквозь призму преходящего мгновения, хотя из таких мгновений и складывается наша жизнь.

Они долго еще разговаривали на очень типичные темы незамужних женщин: вечность и мгновение, судьба и жребий, свобода и рабство, вера и безверие, удача и незадача и, конечно, любовь, с которой каждая мечтает встретиться однажды, и неважно, что она несет за собой, радость или кручину.

На прощание они обменялись адресами, потому что нашли много общего в своих судьбах, характере и образе мыслей.

Время было обеденное, и Света, не заходя в палату, спустилась вниз. Зашла в двери столовой и сразу увидела, что Гена сидит на своем месте. Она уже ровным шагом направилась к своему обеденному столику и вдруг остановилась, сердце бешено заколотилось, а потом стало давать перебои: человек, которого она увидела сидящим напротив Гены, рядом со своим стулом, на месте уехавшей Ани, был причиной ее неожиданного сильного волнения. Она прижала руку к сердцу, повернулась и пошла обратно, на выход из столовой. Незнакомая женщина, идущая за ней следом, участливо спросила, вглядываясь в Светино лицо:

Вам плохо?

Нет, нет,- ответила Света, пытаясь справиться со своим волнением и своим лицом: она знала, какую растерянность, изумление и смятение выражает оно сейчас! Она вышла на "круг" и села на ближайшую скамеечку, чтобы привести в порядок и лицо, и чувства. В одно мгновение перед ней промелькнул кусок ее жизни, далекой и прекрасной. "Неужели такие встречи бывают в действительности?'' - подумала Света, но она не ошибалась, она не могла ошибиться, это был не тот случай... Слишком хорошо и близко она знала этого человека... Олег! Ее самая большая любовь, которую она изжила совсем недавно...

Ей вспомнился тот хмурый мартовский день, когда они впервые познакомились. Она вышла с территории того престижного научно-исследовательского института, в котором работала заведующей библиотекой, и направилась к автобусной остановке, расположенной неподалеку. Автобус только что подъезжал к ней, но Свете не захотелось бежать. Сегодня ей некуда было спешить, она и с работы ушла пораньше, потому что с завтрашнего дня у нее начинался "маленький отпуск", она собрала воедино все свои отгулы за два года, которые ей давали на работе за летние поездки в пионерлагерь института с передвижной библиотечкой. Эти отгулы составили две недели. Она их взяла для того, чтобы участвовать в съемках телевизионного первомайского "Огонька" в качестве зрителя. Ей интересно было поближе посмотреть на известных актеров и певцов, почувствовать их человеческую значимость рядом с актерской. С праздничным настроем в душе она подходила к автобусной остановке и, конечно, сразу заметила капитана третьего ранга, одиноко стоявшего рядом с этим примитивным сооружением и смотревшего на приближающуюся Свету своими зелеными любопытными глазами. Его нельзя было не заметить. Черная, с золотыми полосками плавсостава на рукавах форма офицера Военно-Морского Флота так шла к его правильным чертам лица и не очень высокой, но стройной фигуре, что им нельзя было не залюбоваться, тем более что не часто можно было видеть морских офицеров на улицах Москвы. Только он показался Свете очень молодым, намного моложе ее, поэтому она никак не приложила его к себе. Когда она приостановилась рядом, он сказал:

А автобус только что ушел.

Я видела,- ответила Света.- А почему же вы не сели - был переполнен? Хотели ехать более комфортабельно?

Я не очень привык к комфортабельности, а не сел сам не знаю почему... Я подумал, что вам будет скучно стоять здесь одной.

Но как вы могли знать, что я иду именно к остановке? Быть может, я прошла бы мимо. Но спасибо за красивую шутку.

А если я скажу правду, вы поверите мне?

Я вообще-то стараюсь верить людям.

Знаете, почему я не сел? Я увидел вас, выходящую вон из тех железных ворот, и подумал: какая красивая девушка, а вдруг она незамужняя и такая же одинокая, как я в этом городе, хотя такие красивые девушки редко бывают одинокими.

Я не отношу себя к красивым, но мне кажется, что все бывает наоборот: именно красивые и остаются чаще других одинокими. У них более высокие запросы к спутникам жизни и вообще к друзьям, и они не согласны иметь рядом с собой человека, которого не любят, но который, быть может, был бы неплохим мужем, и еще, они не очень боятся остаться одинокими, их красота выручает их достаточно долго, они не влюбляются в любого, который влюбился в них, как это часто бывает с не очень интересными девушками. И в этом их несчастье. Вам не кажется?

- Если вы тоже одиноки, то я с вами соглашусь. Света засмеялась:

Я одинока, но вы для меня слишком молоды, что говорю напрямую.

Вот уж нет, могу поспорить, что вы моложе меня.

- Не надо, а то проиграете,- Света внимательнее посмотрела на него: он никак не тянул на возраст

Но потом она подумала, звание капитана третьего ранга тем не менее говорит об определенной зрелости чело" однако ничего больше не добавила к уже сказанному.

Это единственное, что может помешать вам стать моим другом?

А вы предлагаете мне дружбу? - улыбнулась Света.

Мне очень хотелось бы стать вашим другом, и, если хоть немного приближаюсь к вашим запросам, быть может, мы тогда познакомимся?

Познакомиться людям никогда ничего не мешает, ответила Света.

Олег,- он протянул Свете руку.

Светлана...

Олег задержал руку Светы и сказал: