Под сенью замка

Глава тринадцатая

Имя Саймона, с трудом вымолвленное Джейн, произвело впечатление разорвавшегося пушечного ядра. Казалось, прошла вечность, прежде чем Эдвард ледяным голосом сказал:

– Понятно.

У Джейн сдавило сердце. Перед ней стоял не пламенный любовник прошедшей страстной ночи, а суровый воин из вражеского стана.

– И чем я могу помочь?

– Ты имеешь власть, Эдвард, и влияние. Тебе не трудно, добиться его, освобождения из Тауэра.

Глаза Эдварда стали холодными как сталь.

– Как я вижу, ты хорошо осведомлена.

– Я… увидела его в Лондоне среди группы взятых в плен роялистов. Я спросила у солдата, куда их ведут, и он сказал, что в Тауэр.

– Почему же ты не попросила об этом вчера вечером, когда приехала? Хотела сначала растопить мое податливое сердце?

– Прости меня, Эдвард, я хотела сказать сразу, но… – Она покраснела и замолчала. Не напоминать же своему бесчувственному мужу о его любовном нетерпении.

Эдвард понял причину ее неловкости и, презрительно ухмыльнувшись, пожал плечами.

– Можешь не объяснять, – разгневанно произнес он. – Я помню, с каким пылом набросился на тебя. Ты не устояла перед моим любовным натиском и выбросила красавчика из головы. Но не надолго, – он насмешливо взглянул на нее. – Ведь так? – Он сел и стал натягивать сапоги. – Баттеридж – узник, и ты должна с этим смириться.

Джейн покраснела от гнева.

– Я никогда с этим не смирюсь!

– Мое мнение о нем тебе известно. Почему ты рассчитываешь на то, что я стану добиваться его освобождения?

– Пожалуйста, Эдвард, – молила Джейн. – Сделай это не ради меня, а ради Джеймса. – Она заметила боль в его глазах при упоминании о брате и решила сыграть на этом. В такой ситуации все средства хороши. – Я знаю, что часто после переговоров узников обменивают, а раненых офицеров иногда освобождают под честное слово. Я умоляю тебя использовать все твое влияние на парламент.

– Для тебя очень важно, чтобы он был освобожден? – резко спросил он. – Какое еще может быть доказательство твоей любви? Ты мгновенно бросаешься к нему на помощь.

– Я не люблю Саймона! – с жаром воскликнула она, готовая выложить все начистоту, если понадобится. – Сколько раз мне повторять это? Я люблю тебя, Эдвард, и принадлежу только тебе. Мне больше никто не нужен. Клянусь.

Она вздохнула, сознавая, что его обвинения вызваны исключительно ревностью. Если бы только она могла сказать, что это Энн любит Саймона! Но это делу не поможет, а разъярит его еще больше.

– Я приехала сюда в надежде на твою помощь – в память о Джеймсе. Я не простила бы себе, не попытайся я сделать этого, даже навлекая на себя твой гнев. – Джейн дотронулась дрожащей рукой до Эдварда и подняла на него полные слез янтарные глаза. – Пожалуйста, Эдвард. Ты должен мне верить, иначе наш брак станет просто фарсом.

Ее убитое горем лицо смягчило гнев Эдварда. Он слишком любил ее, чтобы продолжать эту ссору. Она права – в браке должно существовать взаимное доверие. Он с силой прижал ее к себе, отбросив сдержанность и холодность.

– Я люблю тебя, Джейн. Иначе ревновал бы. Я поступил нечестно с тобой, любимая. Тебе не следовало приезжать. Видишь ли, я уже начал заниматься освобождением сэра Саймона. На днях он выйдет из Тауэра.

Потрясенная Джейн не могла поверить услышанному.

– Ты… ты знал, что он заточен в Тауэр? – прошептала она.

– Да. Я тоже видел его в Дерби накануне нашей брачной ночи. Вот почему я не вернулся тогда в Бистоун-Лодж. Я хотел вернуться, но после того, как увидел его, не смог этого сделать.

– Но… что случилось? – ничего не понимая, спросила Джейн. – Почему ты не сказал мне, что видел Саймона? Его уже тогда поймали?

– Да. Я как раз вышел от сэра Джона, а Саймон стоял среди пленников. Я ничего не сказал тебе, думал, ты любишь его, а узнав, что он попал в плен, бросишься к сэру Джону с мольбами освободить его. Это поставило бы меня в неловкое положение.

– Но… я все равно не могу понять, почему ты не вернулся ко мне в Бистоун-Лодж? Причем здесь Саймон?

– А при том, что я – эгоист. Я был вне себя от ревности, твердо веря, что он занимает особое место в твоей душе. Вернись я, то не смог бы сдержать злости, не очень уместной в первую брачную ночь.

– И поэтому ты вернулся к сэру Джону и напился, – с улыбкой пожурила его Джейн.

– Мое тогдашнее поведение заслуживает самого строгого упрека с твоей стороны. Но что сделано, то сделано – и я молю о прошении.

– Ты его получил, – нежно ответила она. – Но ничего этого не произошло бы, будь мы друг с другом пооткровеннее. А почему ты считаешь, что должен освободить Саймона?

– Тебе ведь известно, что я не очень высокого о нем мнения и даже симпатии к нему не испытывал никогда. Но я помню, как был к нему привязан Джеймс, – с чувством произнес Эдвард, – и мне захотелось сделать добро в память о нашей дружбе. Зная, что группа пленных из Дерби направляется в Лондон, я выяснил, в какую тюрьму посадят Саймона.

– Это очень трудно – освободить его?

– Нет, не очень. Как ты сама сказала, пленников обменивают или выпускают под честное слово.

Джейн с любовью смотрела на мужа, тронутая до глубины души его благородством.

– Саймон стольким тебе обязан, Эдвард. Я уверена, что он захочет лично поблагодарить тебя.

– Дело сделано, и я не хочу его видеть. О моем участии он никогда не узнает.

– Бедняга Саймон! – вздохнула Джейн. – Мне кажется, ты несправедлив к нему, Эдвард. Когда я видела его в последний раз, он выглядел намного серьезнее. Он тоже стремится к перемирию, которое положило бы конец кровопролитию. Война изменила его, как и многих других.

– Возможно. Будем надеяться, что король в скором времени примет условия парламента и я вернусь в Дейтон, где смогу провести остаток дней, растя детей и занимаясь хозяйством.

Джейн шаловливо улыбнулась ему.

– Вы, милорд, слишком непоседливы. Держу пари, что не успеем мы оглянуться, как вы ускачете на другую войну.

– Ни за что. – Он нежно взял пальцами ее подбородок и заглянул в прекрасные, бездонной глубины глаза. – Я люблю тебя, Джейн. В твоей власти сделать меня самым счастливым человеком на свете либо превратить в жалкого неудачника.

Он держал ее в своих объятиях, как драгоценность, а ее охватило такое невыразимое блаженство, что она боялась умереть от счастья.

– Нас больше ничто не разлучит, – прошептал он, зарывшись губами ей в волосы.

Сидя в карете, которая везла ее в Лондон, Джейн в отчаянии думала об отношениях Энн с Саймоном. Ведь стоит Энн узнать об его освобождении из Тауэра, как она тут же ринется к любимому, и Эдвард обо всем узнает. Как быть? Ведь они с Эдвардом договорились во всем сохранять честность и верить друг другу, а она уже нарушила слово, утаив от него правду. Ну почему Эдвард так не расположен к Саймону? Почему?

Спустя несколько дней после отъезда Джейн Эдвард отправился с небольшим отрядом проверить, свободна ли от роялистов местность к западу от Виндзора. Он направился к лесу, где, по донесениям, могла прятаться небольшая группа роялистов.

Он оглядел густой лес и чутьем солдата ощутил опасность. Бросив взгляд на возвышающийся перед ним холм, он тут же увидел неприятеля, превосходящего численно его отряд. Эдвард понял, что завел своих солдат в засаду, но отступать было уже поздно. Он натянул поводья, пытаясь развернуть коня для атаки. Солдаты последовали его примеру. Бой им пришлось принять неравный. Роялисты с воплями и гиканьем катились на них сверху, размахивая оружием и сея смятение. Эдвард выхватил клинок и отважно бросился вперед, пригибаясь к конской гриве. Первым же ударом он сразил возглавлявшего отряд роялиста, а следующему проткнул горло.

Началась бойня. Отряд Эдварда углубился в лес, безжалостно круша неприятеля. Эдвард бился ожесточенно. Весь в поту и крови от многочисленных мелких ран, он, казалось, не знал усталости. Несмотря на то что парламентаристы были в меньшинстве, они представляли грозную силу и вскоре стали брать верх, оттесняя врага, который начал в беспорядке отступать.

Неожиданно взмыленный и взбешенный конь Эдварда столкнулся с другим, и схватка продолжилась. Скрещиваясь и отскакивая, звенели клинки, извергая, при этом искры. Шпага неприятеля блеснула на солнце и вонзилась в плечо Эдварда. За этим последовал еще удар, который выбил его из седла. Он упал и потерял сознание.

Вернувшись в Марчингтон-Хаус после визита к одной из теткиных приятельниц, Джейн пошла к Энн – жалуясь на головную боль, та осталась дома.

Вернувшись из Виндзора, Джейн, верная данному обещанию, ни слова никому не сказала об участии мужа в освобождении Саймона. Приходилось скрывать это и от его тетушки, и от его сестры. Энн в комнате не оказалось, но на туалетном столике лежала записка, адресованная Джейн. Ей это не понравилось – с чего бы затевать переписку, проживая в одном доме? Но те несколько строк, что Джейн прочитала, повергли ее в смятение:

«Дорогая Джейн, у меня замечательные, просто потрясающие новости. Каким-то чудом Саймон освобожден из своего жуткого заточения. Не успела ты уйти из дома, как пришло письмо от него. Я вне себя от радости и не могу выразить всех своих чувств словами. Сейчас я спешу к нему в Тауэр, откуда мы немедля отправляемся в Дувр где сядем на корабль и поплывем во Францию. Я знаю, милая Джейн, в каком ты будешь ужасе, но это сильнее меня. Порадуйся за нас и прости.

Энн».

Джейн остолбенела от гнева и разочарования. Как могла Энн так поступить? Она совершенно не подумала о том, к чему приведут ее импульсивные действия. Как теперь объяснить все это Эдварду? Беглянку необходимо остановить, и она, Джейн, не должна терять ни минуты.

Сэр Джордж отсутствовал, так что посоветоваться было не с кем.

В гостиной сидела одна леди Марчингтон.

– Что случилось, дорогая? – в тревоге спросила она, увидев, какой у Джейн потрясенный вид.

– Ох, леди Марчингтон, произошла ужасная вещь, и я просто не представляю, что делать. Энн отправилась в Тауэр к Саймону. – Джейн торопливо пересказала леди Марчингтон все, что ей известно, и дала прочитать письмо Энн. Та была вне себя от возмутительного поведения племянницы.

– Во всем виновата я! – воскликнула Джейн. – С нее не надо было спускать глаз.

– Ты ни в чем не виновата, Джейн. Кто же мог знать, что Саймона освободят именно сегодня? Мне и самой любопытно, как это все-таки произошло.

– Я должна догнать ее. Времени прошло не так много, и шанс есть. Только бы Эдвард не узнал об этом…

– Но, Джейн, ты не можешь ехать одна, – твердо заявила леди Марчингтон. – Необходимо немедленно отправить сообщение Эдварду в Виндзор. Он сам ее вернет.

– Нет, умоляю вас, – сказала Джейн. – Я должна утаить это от него… и от Изабеллы. Представляю, какой разразится скандал, если она узнает, что Энн сбежала с Саймоном. К тому же у нас мало времени – беглецы уже на пути в Дувр.

Леди Марчингтон была вынуждена уступить.

– Да, да, ты, конечно, права. Я останусь дома дожидаться мужа. С тобой поедет Самюэль. В случае чего он сумеет тебя защитить. – И поспешила вниз, распорядиться насчет кареты.

От Самюэля Джейн узнала, что Энн уехала из дома час назад, приказав отвезти ее в Тауэр.

Джейн торопливо спускалась вниз к карете. Она умоляла леди Марчингтон никому не говорить о том, что она едет в Тауэр, а если не успеет застать Саймона там, то отправится в Дувр, чтобы задержать влюбленных. В волнении Джейн не заметила в вестибюле Изабеллу, которая кое-что услышала и, как всегда, истолковала это по-своему. Джейн также не увидела всадника, который появился со срочным сообщением из Виндзора для леди Толбот.

Узкие улочки вокруг Тауэра были заполнены торговцами, а также колясками и каретами. Шум стоял ужасающий, а испарения из сточных канав и запах речной воды отдавали гнилью.

Джейн вышла из кареты, поплотнее запахнувшись в плащ, чтобы избежать тянущихся к ней рук нищих и изувеченных войной калек. Она окинула взором толпу, ища Энн, а Самюэль пошел в караул выяснять, покинул ли Тауэр сэр Саймон Баттеридж. Он исчез за дверью караула и долго не появлялся, но наконец вышел в сопровождении Энн и Саймона.

Вознеся молчаливую молитву за то, что они еще не уехали в Дувр, Джейн бросилась к ним.

– Джейн! – со слезами на глазах негодующе воскликнула Энн – она поняла, что подруга приехала помешать ее бегству. – Что ты здесь делаешь? Я же все объяснила тебе в записке.

– Да. Но меня твои объяснения не успокоили, – сердито ответила Джейн. – Ты поступаешь глупо и безрассудно.

– Ты ничего не понимаешь. Я должна.

– Прекрасно все понимаю. Ты не подумала ни обо мне, ни о своих родных. Энн, опомнись, ты не можешь ехать во Францию с Саймоном. – Она повернулась к Баттериджу. Он был серьезен и выглядел повзрослевшим. – Саймон, – взмолилась она, – скажи хоть ты ей, что это невозможно.

– Джейн, я все равно поеду, – упрямо твердила Энн, крепко держа Саймона за руку. – Теперь уж я ни за что не оставлю его. Саймон, видно, тоже пытался отговорить девушку от рискованного поступка. Он взял ее руки в свои и заставил посмотреть ему в глаза.

– Энн! Любимая! Послушайся Джейн. – Жизнь во Франции нелегка, а порой просто невыносима. Нам предстоят большие лишения.

– Здесь мне будет еще хуже. Ты очень слаб после ранения, хотя и не показываешь этого. Я нужна тебе, Саймон, а ты нужен мне. Не принуждай меня остаться, умоляю тебя.

Энн была непреклонна. Саймон со вздохом взглянул на Джейн.

– Вот видишь? Ее не переубедишь.

– Да, – прошептала она. – Но я ужасно рада, что тебя освободили, Саймон. Тебе… известно, как это произошло? Он недоуменно пожал плечами.

– Понятия не имею. Какая-то таинственная история. Я был освобожден под честное слово. С меня взяли обещание больше не воевать и обязали покинуть страну.

– Но ты ведь снова ввяжешься в драку, а, Саймон?

Он усмехнулся и приподнял бровь, на долю секунды сделавшись прежним Саймоном.

– Как джентльмен, я сдержу слово, но… ведь многие меня таковым не считают.

– Неужели ты нарушишь слово джентльмена? Я беспокоюсь за Энн, ее безопасность зависит от твоего поведения.

– Я связан словом, Джейн, – серьезно ответил он. – Мне предложили служить в парламентской армии в Ирландии. Разумеется, я отказался. Также поступило предложение от испанского посланника, не соглашусь ли я служить испанскому королю в Голландии. Это тоже не для меня. Но когда мне предложили покинуть страну при условии, что я не стану воевать, то я согласился.

– А я еду с ним по своей воле, Джейн. Саймон не просил меня об этом.

– Как ты узнал, куда отправить письмо для Энн? – спросила Джейн.

– Мне показалась знакомой карета сэра Джорджа Марчингтона. Я знал, что он родственник Энн. Но мне и в голову не могло прийти, что она прибежит в это отвратительное место. Я понимаю твою тревогу, Джейн, и обещаю, что позабочусь о ней. Я люблю ее больше жизни. Во Франции у меня есть друзья.

– А что я скажу ее брату – моему мужу? Гнев его будет страшен.

– Извини, – сказал Саймон. – Я не собирался причинять лишних хлопот вашей семье. Но если я не возьму Энн с собой, она все равно от вас сбежит ко мне. Она такая своенравная.

– Это мне известно. Она слишком похожа на Эдварда. А что сказать леди Бланш?

– Правду, – тихо ответила Энн. Саймон внимательно посмотрел на Джейн, понимая, в какое трудное положение она попала.

– Когда мы доберемся до Франции, мы им напишем, я буду просить у лорда Толбота согласия на брак с его сестрой.

– Чтобы сохранить репутацию сестры, у него не останется другого выбора, – холодно заметила Джейн.

– А ты поможешь убедить его, Джейн, – с надеждой добавила Энн. – Он послушает тебя. – Она подошла к подруге, взяла за руки и заглянула в глаза. – Я знаю, сколько причинила тебе беспокойства. Пожалуйста, порадуйся за нас с Саймоном.

– Желаю тебе счастья, Энн, Да благословит вас Господь.

В Марчингтон-Хаусе Джейн поджидала обеспокоенная леди Марчингтон. Увидев, что та входит одна, она с тревогой спросила:

– А Энн? Она не вернулась с тобой?

– Я видела ее, но она упорствует в своем желании уехать с Саймоном во Францию. Я не смогла переубедить ее. Я должна тотчас же ехать в Виндзор, леди Марчингтон. Эдварду необходимо знать о происшедшем.

– Да-да, ты совершенно права, Джейн, тебе срочно надо быть там, и не только из – за Энн. Видишь ли, дорогая, туг…

– Что случилось, леди Марчинггон? Вы так расстроены…

– Вскоре после того, как ты покинула дом, прибыл посыльный из Виндзора с важными сообщениями для тебя.

Джейн показалось, что тугой обруч стянул ей голову и она сейчас задохнется.

– Что за сообщение?

– Эдвард попал в засаду и был ранен в схватке.

Джейн окаменела.

– Эдвард?

– Да, моя дорогая. Это так.

– Он серьезно ранен?

– Точно не знаю, но, кажется, он ранен шпагой, а к тому же ударился головой о землю, когда его сбросила лошадь. Он два дня был без сознания, лучше ему пока не стало, и врач решил послать за тобой, милочка.

Бледная, потрясенная Джейн бросилась к двери. Отъезд Энн с Саймоном был полностью забыт, вытесненный единственной мыслью – Эдвард. Она старалась не думать о том, что может не застать его в живых.

– Джейн, – подожди. Я должна кое-что тебе сказать.

Джейн задержалась у дверей.

– Когда Изабелла узнала, что кузен ранен, а тебя здесь нет, она немедленно кинулась в Виндзор.

– Что? – Джейн едва не задохнулась от ярости. – Она не имеет на это права.

– Знаю, но я не смогла ее удержать.

– Она знает о том, что Энн уезжает с Саймоном во Францию? – Джейн с ужасом глядела на леди Марчингтон. – Если знает, то это будет первым, что она выложит Эдварду, едва он придет в сознание. Можете себе представить его состояние?

Леди Марчингтон сжала руку Джейн.

– Не беспокойся, дорогая. Я ей ни слова не сказала об Энн.

– Слава Богу, – с облегчением выдохнула Джейн. – Простите, леди Марчингтон, за нелестное мнение о вашей племяннице, но Изабелла всегда сеет раздор.

– Можешь не извиняться, дорогая. Злокозненность Изабеллы давно перестала меня удивлять.