Подожди до завтра (СИ)

Глава 13

Андрей почти не появлялся дома. Он возвращался домой в десятом часу вечера, чтоб поужинать и садился заниматься. Часто к тому времени Маша уже спала. Неделя выдалась сумасшедшей. Если в праздники он еще был дома, контролируя ситуацию, то в будни из-за загруженности, пришлось все пустить на самотек. Андрей понимал, что это плохо, но сделать ничего не мог. В пятницу его выловил отец, предложив встретиться. Он не был против. Надо было решить, куда Аню на каникулы отправить.

— Выглядишь ты неважно, — заметил отец вместо приветствия.

— Работы много, — отмахнулся Андрей. Они встретились в парке. Отец предлагал в каком-нибудь кафе пересечься, но Андрей отказался. Лишние деньги на чашку кофе он не хотел тратить, а за счет отца сидеть гордость не позволяла.

— Таша звонила. Жаловалась на твою подругу. Хотела, чтоб я на тебя повлиял, — посмеиваясь, сказал отец.

— О как! И чего же она хочет? — развеселился Андрей. — Я матери уже говорил, что будет против Маши козни строить, то вместе с Машей уйду. И точно тогда не буду на звонки отвечать.

— Даже так! Серьезная угроза.

— Вроде подействовала, — ответил Андрей. Зазвенел телефон. Он вздохнул. — Смотри, стоит вспомнить, так сразу звонит. Вездесущее око. Да, мам.

— Ты сегодня опять допоздна? — спросила она.

— Нет. Часов восемь буду дома.

— Тогда я к этому времени оладушек напеку. Не опаздывай.

— На оладушки не опоздаю, — он повесил трубку.

— Как ты ее ещё не послал? — спросил его отец.

— Порой хочется, — признался Андрей.

— Я несколько раз на нее рявкнул, перестала ерундой страдать.

— Да, тогда на меня переключилась. Думаю, это психологическое. Не уверена в себе, в жизни. Боится, что не получается контролировать жизнь. А контроль надо мной, позволяет вернуть эту уверенность. Знает, что я там делаю в данный момент, и у нее создаётся иллюзия, что она на это влияет. Ее переключить бы на что-то, но пока не придумал такое, что ее бы заинтересовало. За Аней так не следит, хотя у нас Аня только в школу ходит. С подругами поссорилась, кружки забросила. Ей ничего не интересно. Хотела французский изучать, а потом передумала. Хотя уроки теперь все сделаны. Тут Маша за ней следит. Но ситуацию с тройками уже не исправишь.

— Надо тебе было раньше с ее учительницей роман закрутить. Тебя как попасть угораздило? — отец достал сигареты, Андрей стрельнул у него одну.

— Так же, как тебя.

— Ладно, это понятно. Жениться чего собрался? Потом разводиться замучаешься. Суд, алименты. Зачем? Или так настаивает? — спросил отец.

— А чего мне с ней разводиться? — покосившись на отца, спросил Андрей.

— Наиграешься с ней в семью. Надоест. Через пару месяцев поймешь, что все это ерунда. Свалить захочешь. А суд может не развести пока ребенку год не исполниться, — спокойно ответил отец.

— Тебе это не мешает свадьбу с тетей Аллой сыграть. Она ее так планирует. Аня рассказывала.

— Так пусть мечтает. Кто сказал, что я на ней жениться собираюсь? — хмыкнул отец. — Пока она вновь в себя после родов придет, чтоб влезть в свадебное платье. Это корова двадцать кило набрала. Я еще подумаю оставаться с ней или нет. Бесит она меня в последнее время.

— Дело твое, — опять затрезвонил телефон. — Это уже Маша. Да, Маш.

— Купи продукты, которые я могу брать в этом доме, — раздраженно сказала она. — Ты сказал, что стол у нас общий. Но это не значит, что я должна голодать! Это нельзя есть, то нельзя. Я сейчас сорвусь и схожу в магазин. Накуплю продуктов и готовить начну. А вы слюной давитесь.

— Мы только вчера в магазин ходили, — ответил Андрей.

— Так продукты мы купили только для твоих родных. Мне ничего брать нельзя, — прошипела она.

— Я к восьми подъеду. Потерпишь? Не злись. Все решим.

— Я предупредила, потому что мое терпение на исходе.

— Я понял. Разберусь, — он отключил телефон.

— Проблемы?

— Притираются друг к другу. Так и должно быть. Потом объединятся и начнут пилить меня вдвоем.

— Не понимаю, зачем тебе это?

— Сам не знаю, — ответил Андрей. — Ты летом Аню с собой на юг возьмешь?

— Не получится. Могу ей путевку в лагерь оплатить к морю.

— Чего-то не подумал, что там последние месяцы у тети Аллы. Родит еще в самолете.

— Так эта дура собралась лететь. В итоге я ее отговорил. Зачем она мне там со своим нытьем? Можно кого поинтереснее найти.

— У тебя прям загул.

— Я только сейчас себя человеком почувствовал. Так что, пока эйфория не пройдет можно и пожить в свое удовольствие. Смотрю на тебя и думаю, куда ты лезешь? Зачем? Потом жалеть будешь.

— Может быть, — пожал плечами Андрей. — Пока меня все устраивает.

— Вроде умный парень, с характером, но порой я тебя не понимаю.

— Давай не будем начинать. Тебя на роспись ждать?

— А я тебе там нужен?

— Нет, — честно ответил Андрей. — Только распишемся и дома чай попьем. К тому же на следующий день зачет должен быть.

— Дома чай пить с двумя беременными женщинами и твоей матерью, уж избавь от такого развлечения. Мои нервы это не выдержат. На праздник я тебе денег подкину.

— Как хочешь, — рассеянно ответил Андрей. — Ладно, если все вопросы решили, то поеду разбираться, чего они там не поделили.

— Странные у тебя развлечения. Если что, ты звони.

— Обязательно.

Андрей пошел прочь, в который раз удивляясь, что отец с ним общался на равных. Раньше все доказывал, что Андрей неправ, все делает не так как нужно. Смирился, что у сына может быть свое мнение? Или ждет, когда тот поймет, что был неправ? Скорее последнее. Отец решил выждать, когда он сломается и признает поражение. Придет к нему на поклон. Верить, что отец изменился, мог только наивный дурак. Андрей себя дураком не считал.

Он пришел, как и обещал, к восьми. Мать настаивала, чтоб он сразу пошел ужинать. Прям такая спешка, будто оладушки могли обзавестись ногами и уйти с тарелки.

— Дай вначале переоденусь, — остановил он ее. Мама почему-то обиделась. Она промолчала, но поджала губы и пошла на кухню. Если она думала, что этим заденет его, то ошиблась. Андрей уже привык к таким выходкам.

Маша лежала на кровати и смотрела на стену. Даже не обратила внимания на вошедшего Андрея. Не хватало, чтоб еще и она в депрессию впала.

— Что случилось? — он сел рядом с кроватью, коснулся ее рук, что лежали на круглом животе.

— Андрей, а я не заметила, что ты пришел. Музыку слушала. — Маша улыбнулась. Вынула наушники из ушей. Она была очень красивой, когда вот так просто улыбалась, снимая свою маску холода. К этому он не мог еще привыкнуть. — Ты чего так смотришь?

— Трудно привыкнуть, что дома меня ждет не холодная леди, а Снегурочка из сказки про часики, которые оживили Снегурочку, вредного старика Старого года, что не хотел уходить. У Снегурочки такая же добрая улыбка была, как у тебя.

— Ты просил дать шанс. Я пытаюсь. Честно стараюсь привыкнуть и к тебе, и к твоей семье. А это значит, надо попытаться показать, какая я есть на самом деле. Тяжело играть роль все время. — Маша вздохнула. — Я могу со многим смириться. Понимаю, что я здесь чужая. Правила устанавливаю не я. Но мы с тобой договаривались, что стол общий. Мне же постоянно не хватает той пресловутой тарелки супа. Чтобы не было приготовлено в этом доме, то готовиться или на две порции или еще на тебя. Только чтоб съесть здесь и сейчас. Ладно, не хватило мне картошки, я себе яиц отварила. Творог съела. Но сегодня мне и продукты запретили из холодильника брать. Это как называется?

— Ревность и глупость, — протирая лицо руками, ответил Андрей.

— Честно, мне плевать. Если твоя мать выводит меня на эмоции, она их не получит. Но тебе я скажу, что терпеть все это не буду.

— Я понял. Хорошо, что ты мне это сказала, а не пошла ссориться. А я разберусь. Пойдем ужинать. Там оладушек напекли.

— Думаешь, стоит?

— Стоит, — он встал и подал ей руку.

— Я из-за беременности себя постоянно чувствую размазней. То плакать охота, то смеяться.

— Вот это точно должно скоро пройти. Немного потерпеть осталось, — ответил Андрей.

— Ты хотел переодеться, — сказала мама, столкнувшись с ними в коридоре.

— Забыл. Аня, ты ужинала? — заглянув в комнату к сестре, спросил Андрей.

— Да. Заглянешь ко мне перед сном? — попросила она.

— Обязательно, — он пошел на кухню. — Мам, ты ела?

— Да, мы уже все поужинали, — ответила мама.

— Маша?

— Я не ужинала.

— Значит, составишь мне компанию.

— С удовольствием. — Маша опять улыбнулась.

— Я только на тебя приготовила! — возмутилась мама.

— А я не жадный. Могу и поделиться, — спокойно ответил Андрей.

— Хочешь сказать, что жадная я? — мама возмутилась. — Ты…

Она ушла из кухни, демонстративно вытирая слезы передником.

— Не обращай внимания, — ставя чайник, сказал Андрей Маши. — Впереди выходные, а значит, все решим.

— Ты хотел со мной за вещами съездить для ребенка, — напомнила Маша.

— Съездим. У тебя с квартирой все решилось?

— На следующей недели можно будет въезжать.

— Как раз к началу сессии. — Андрей налил чай, достал сгущенку. — Надо будет время выбрать, чтоб вещи туда привезти.

— Почему ты не стал настаивать, чтоб мы покупали недвижимость после росписи? Это было бы логичнее всего. Квартира шла бы как совместно нажитое имущество.

— А разве я его вместе с тобой нажил? Вот как наживем, так и будем разговор вести. А пока у нас совместного ничего нет. Надо будет хоть купить чего-то. А то и делить нечего.

— А нам нужно что-то делить? — спросила Маша.

— Так, когда ссорятся, обычно имущество делят. А так даже ссориться неинтересно.

— Значит, пока ссориться не будем. А вкусные оладушки получились. — Маша почти всю тарелку съела одна. Андрей ей только подкладывать добавку успевал.

— Маша, не против, если Аню с собой завтра возьмем? — спросил Андрей. Она только поморщилась, как от зубной боли. — Понял. Тогда в другой раз. Сумки когда разберешь? А то, как на них посмотрю, так кажется, что ты от меня сбежать хочешь.

— Иногда такие мысли возникают, — она посмотрела на него, отпивая чай.

— Не надо. Это плохие мысли.

— Возможно. Спорить не буду. Не мне судить, совершаю ли я ошибки в этой жизни или все правильно делаю. Время рассудит. Пока мне кажется все это несерьезно, — ответила Маша.

— Похоже, только я свои поступки воспринимаю серьезно. — Андрей криво усмехнулся. — Чтобы я ни делал, какой шаг не совершил, только и слышу, что это несерьезно, что мне это скоро надоест. Откуда все эти умники знают, что для меня хорошо или плохо? Да, такие слова заставляют доказывать обратное, тянуться, не падать, но порой так хочется расслабиться. Никуда не бежать. Маша, я как во сне хожу с того момента, как ты ко мне переехала. До меня только сейчас начинает доходить, что скоро у нас будет малыш. Это же здорово. Я прихожу домой, а тут ты, о чем даже мечтать было страшно. Я сейчас один из самых счастливых людей, а ты говоришь, ошибка и сбежать хочешь.

— Все это сложно и тяжело.

— А одной жить легче? — в свою очередь, спросил Андрей.

— Везде есть свои плюсы и минусы.

— Согласен. Ты первая в душ? Или вначале я? — перевел тему Андрей.

— Давай я.

То, что было и нужно. Андрей уже знал, что Маша могла там пропасть от получаса до часа. Как раз хватит время со всеми переговорить. Пока Маша ушла мыться, он заглянул к Ане.

— Привет, мелкая. О чем хотела поговорить? — спросил он.

— Просто так. Я тебя почти не вижу, — забираясь с ногами на кровать, ответила она.

— Что поделать? Работы много. Зато тебе теперь не скучно.

— Да, мама проснулась из своего сна. Только с ней неинтересно стало. Она только и делает, что ворчит. Ничем довольна не бывает. Придирается. Может лучше, чтоб она опять уснула?

— Не думаю, — ответил Андрей. — Мама скоро прежней станет.

— Я на это надеюсь. — Аня перешла на шепот. — Сделай, чтоб Маша больше не следила, как я уроки делаю. А то в школе учусь, дома учусь. Я устала от этого.

— Так надо тогда самой уроки делать. И никто следить за тобой не будет.

— Мне не пять лет! Я уже умею пельмени варить. А за мной следят, как за маленькой.

— Как я тебя понимаю. За каждым моим шагом тоже следят. Видно судьба у нас такая, — сказал Андрей. — Давай мы договоримся, что в этом году ты притворяешься еще маленькой. Пусть для мамы и Маши будет сюрприз, что ты уже выросла. Как сентябрь наступит, так сразу начнешь делать уроки сама, без чьей-либо подсказки. Договорились?

— Хорошо. — Аня вздохнула. — Как же здорово, что каникулы скоро начнутся.

— Это точно. Ладно, ты долго не засиживайся, а мне еще к маме зайти нужно, — сказал Андрей.

Он заранее знал, что разговор будет неприятный, но откладывать его не было смысла. Мама сидела около окна. Дверь в комнату была открыта. Андрей все равно постучал, но она даже не посмотрела в его сторону. Он зашел в комнату. Прикрыл дверь.

— Мам, что у тебя случилось? — спросил он, подходя к ней.

— У меня все в порядке, — ответила она, вытирая слезы.

— Тогда чего плачешь?

— А ты не понимаешь? — она зло посмотрела на него.

— Нет, — пряча улыбку, ответил он.

— Ты… Ты такой чёрствый, как сухарь. Зачем ты ее привел сюда. Носишься с ней! Как будто это ей нужно.

— А ты права, мам, — согласился Андрей. Мама с удивлением посмотрела на него. — Маше все это не нужно. Ей не нужен я, ты, Аня. Не нужны наши проблемы. И я ее понимаю, почему она хочет отсюда сбежать. Не о том женщины мечтают. Им не нужен парень с таким багажом, как у меня. Тот, кто ничего не может дать. А у меня ведь сейчас ничего нет за душой. Ей все это не нужно. Только она мне нужна. Не другая, а именно она. Только ты этого понять не можешь. Мам, рано или поздно, но у меня должна была появиться семья. Я же не всю жизнь должен рядом с тобой провести.

— Почему нет? Чем плохо, что мы живем так, как сейчас?

— Ох, мам. А зачем ты за отца замуж вышла? Чего с матерью не осталась жить?

— Я его любила!

— А я Машу люблю. Почему я должен от нее отказываться?

— Это не одно и то же, — упрямо сказала она.

— Хорошо. Не хочешь так понимать, я обрисую тебе ситуацию. Ты сегодня пекла оладьи. Яйца и сгущенку купила Маша, потому что у меня на них денег нет. Так же как и покупать творог с молоком, печенье, с которым мы чай пили или яблоки, из которых ты пекла пирог. Маша может покупать продукты только на себя. Тогда в наш рацион вновь вернутся суп и макароны.

— Отец тебе дает достаточно денег…

— На Аню. И я отчитываюсь чуть ли не за каждую копейку. Тебе же он посоветовал на работу выйти.

— Ты меня обманываешь. Он не мог…

— Мама, у него другая жизнь. И нас в этой жизни нет. Так что прекращай задирать Машу. Или будешь без меня Аню на восемь тысяч растить и квартплату оплачивать. Пора просыпаться. Прежней жизни не будет.

— Ты предатель.

— Был бы я предателем, то давно съехал. Мне этот дурдом не нравится. Я хочу домой отдыхать приходить, а не разборки ваши решать, — ответил Андрей.

— Ты из меня монстра делаешь, а твою ненаглядную Машу воротит от нашей еды.

— Мам, она ребенка ждет. У нее токсикоз. Себя вспомни.

— У меня такого не было.

— Значит, ты счастливый человек. Постарайся быть терпимее.

— Или что? Бросишь меня, как отец? — бросила она.

— Если будешь вести себя в том же духе, то я начну рассматривать этот вариант, — ответил сухо Андрей. — Все, я спать.

— Опять смеяться будете.

— А ты хочешь, чтоб мы ругались или плакали? И нечего подслушивать. Займи себя, чтоб ерундой не страдать.

Андрей понимал, что вел себя жестоко и резко, но по-другому она отказывалась понимать. Это расстраивало.

После душа он вернулся к Маше. Она уже лежала в кровати поверх одеяла. Шёлковая сорочка почти ничего не скрывала.

— Ты меня соблазняешь?

— Нет. Жарко. Да и кого может соблазнять такой бегемот, как я? — она лениво потянулась.

— Меня, — он лег рядом, проводя ладонью по тонкому шелку. — А если мы осторожно?

— Никак нельзя. Потом проблемы будут, — покачала головой Маша. — Сама бы не против была развлечься. Но риск слишком большой.

— Тогда остаётся только считать недели, — вздохнул Андрей. — Зато потом оторвемся по полной.

Маша только рассмеялась его словам. Он хотел спросить, чего ее так рассмешило, но она уже спала, уткнувшись носом ему в плечо. Он накрыл ее запасным одеялом. Провел ладонью по влажным волосам. Ничего, главное она рядом.