Подожди до завтра (СИ)

Глава 16

Верить и надеяться. Это легко говорить. А когда пол уходит из-под ног? Как тогда не утратить веру и надежду? Как продолжать жить, когда отчаянье вытесняет все мысли из головы? Верить и надеяться — самое сложное для человека, когда его окружают проблемы. Маша пряталась в прошлом. В тех днях, когда она чувствовала себя счастливой. Ей удалось все это возвести в своеобразный культ. При этом этот культ мешал теперь жить и радоваться жизни. Она с трудом выходила из своей скорлупы, в которую пряталась.

А как жить ему? Как шагать дальше, когда все вокруг рушится? Хотя не все. У него есть цель. Ее надо добиться. Закончить учебу. И работать он пойдет по профессии. Больше никаких сомнений. А Оля? Она выживет. И все будет хорошо. Об осложнениях, которые потом могут возникнуть, он не будет думать. Надо решать проблемы по мере их поступления, а не забивать голову страхами. Да, она родилась раньше срока. Плюс осложнения в родах. Пневмония на первом месяце жизнь, но она выживет. А остальное неважно.

Маша. Он уже взял за нее ответственность. Теперь не может ее подвести. И пусть придумывает себе очередные глупости, а он их развеет. Видно у него судьба такая, ее в себя приводить.

— Проснулся? — На кухню вошла женщина в махровом халате. Андрей невольно подумал, что надо такой Маше купить, а то в квартире зимой прохладно. Она будет мерзнуть в своем шелковом халатике.

— Да. Хотелось бы узнать, где мои штаны и рубашка, — он оторвал голову от подушки и сильнее закутался в одеяло.

— На стуле висят. Чистые и выглаженные, — ответила женщина. — Грязного поросенка накрывать чистым одеялом я не стала.

— Спасибо. — Андрей невольно улыбнулся. Потер затылок, который раскалывался.

— Чисто из практических соображений. Ты кофе будешь?

— Не откажусь. Черный и без сахара. Это будет спасением, — одеваясь, ответил Андрей.

— Твоей Маше повезло, — забирая одеяло и подушку, сказала женщина. Андрей вопросительно посмотрел на нее. — Не каждый мужик будет в невменяемом состоянии говорить, чтоб его не трогали. А то он женат. Прямо, как в анекдоте.

Она, посмеиваясь, ушла в комнату. Было неудобно, но и самому смешно. На улице нависали низкие тучи. Ветер трепал верхушки деревьев. На душе было тревожно, но он упрямо отогнал плохие мысли.

— Света.

— Что?

— Меня Света зовут.

— Андрей.

— Вася сказал. Все хорошо будет. Не переживай.

— Стараюсь, — пожал плечами Андрей. Из ванной с мокрой головой вышел Василий.

— Нормально?

— Да, — отпивая кофе, ответил Андрей.

— Номер запиши, по поводу работы договоримся. И не расклеивайся.

— Обычно в бумагу на дожде не превращаюсь. Вчера что-то нашло, — записывая номер, ответил Андрей.

— Сорваться может каждый. Главное беды не натворить. И потом назад вернуться, — сказала Света.

Кофе был допит. Андрей поехал к себе домой. Очередной бестолковый день. Какие-то глупые разговоры с матерью. Хорошо, что Аня к нему не лезла. Просто сидела рядом и молчала. Порой такое молчание было дороже всех слов.

Олю перевели в палату в понедельник. Кризис миновал. Она неожиданно быстро пошла на поправку. Вместе с ней и все начало налаживаться у Маши. Работа, практика, походы по больницам, сон, где придется. Он и не запомнил это время. Как будто прошел один большой день. Тяжелый и нервный, как в день экзамена. Но потом, с его окончанием, пришла легкость. Проблемы отошли на второй план, а на первое место вышло чудо.

Маша стояла рядом в легком платье. Солнце скользило по ее распущенным волосам. Под глазами темные круги и усталость. Ему казалось, что она стала еще тоньше, чем раньше. На губах усталая улыбка. Она сидела на скамейке, держа в конверте малышку. Та мирно спала. Маленькая кроха, которую они только что забрали из больницы. Машу выписали два дня назад. Она была слабой и молчаливой. Почти все время спала. Андрей ее не трогал. У него начались каникулы, поэтому можно было спокойно заняться семьей. Заодно решил взять отпуск на работе. Или выходить лишь по выходным. Жаль, что смен иногда не было.

Все дорогу он не отдавал малышку Маше. Боялся, что ей плохо станет. Ее то и дело шатало. Она слабо возражала. В конце они сели на скамейку. Тогда он и отдал ей Олю. Вначале Андрей против был, чтоб Маша поехала с ним. Думал, что той лучше дома остаться. Но она настояла. Упрямая. Только в глазах появилась незнакомая мягкость, которая мелькала все чаще и чаще.

— Она чудо. — Маша посмотрела на Андрея. — И волосы у нее, как у тебя.

— А черты лица твои.

— Мне так не кажется, — задумчиво рассматривая маленькое личико, сказала Маша.

— Но хмурится она также как ты.

— Даже не верится, что все так закончилось.

— Нет, Маш. Все только начинается. Это только так кажется, что закончилось. Сейчас мы придем домой, а она захочет есть, поменять подгузник или еще чего-то. И так из-за дня в день. Никакого разнообразия. Мы с тобой будем ссориться, потом мириться. Ты будешь все время желать меня бросить из-за мамы, которая как-то странно выражает свои переживания. Не могу понять, чего она добивается. Хочет поругаться или чтоб я в петлю залез? Ладно, с этим разберусь, — сам себя остановил Андрей. — Эти все проблемы такие несерьёзные. Главное, что вы живы. С остальным справимся.

Вечером он ходил по комнате, укачивая малышку. День выдался насыщенным. Слишком насыщенным. Приехал отец с тетей Аллой, которой скоро нужно было рожать. Мама злилась, но ругаться не стала. Аня крутилась около кроватки, то и дело задавая вопросы. Через два дня она уезжала в лагерь и теперь жалела об этом. Ей хотелось поиграть с малышкой. Как она заявила: "оказать неоценимую помощь". Андрею же никакая помощь не была нужна. Он хотел остаться наедине с Машей и малышкой. Хотел, чтоб их никто не трогал. Даже любимая сестренка.

И вот вечером его мечта исполнилась. Отец забрал Аню погостить на несколько дней к себе. Сказал, что сам отправит ее в лагерь. Андрей не знал, что пообещал ей отец, но Аня согласилась. Теперь же он пытался уложить малышку, мерея комнату широкими шагами.

— У тебя еще голова не кружится? — спросила Маша, заходя с тарелкой бутербродов и чаем.

— А должна?

— Ты на такой скорости круги по комнате делаешь, что она начинает кружиться у меня, — ответила Маша. — Давай я. Надо мягче. Ты больно резок.

Она взяла Олю на руки и села с ней на кровать. Начала ее тихо укачивать.

— Я, честно, поражена, — сказала она.

— Чем? — спросил ее Андрей, откусывая бутерброд.

— Твоим поведением.

— Как это понять? — откашлявшись, спросил Андрей. — Мадам, что вас не устраивает в моем поведение?

— Ты ведешь себя взросло.

— А… — он почесал переносицу. — Должно быть иначе?

— Как бы да.

— Что поделать? Я такой, какой есть. Придется тебе меня такого терпеть, — ответил Андрей.

Маша положила малышку в кроватку. Андрей сразу впихнул ей кусок хлеба с колбасой.

— Я тебе сделала. Сама не особо люблю сухомятку.

— Тебе вес набрать надо. Ветром на улице сносит. Так что жуй. Тебя в больнице не кормили?

— Не было аппетита. Нервы и все такое.

— Теперь надо все навёрстывать. Через месяц ты мне нужна здоровая и полная сил.

— До конца здоровой я уже не буду, — возразила Маша.

— Все в твоих руках. Будешь придумывать ерунду, то будешь болеть. А ты мысли позитивно.

— И хочешь сказать, что появится то, чего нет?

— А ты еще хотела детей? — спросил он.

— Было большой удачей, что удалось Олей забеременеть. На второго ребенка я не рассчитывала.

— Так чего тогда грустишь?

— Ты просто не понимаешь. Пока. Со временем…

— Придет осознание, что надо всю жизнь жалеть о том, что нельзя вернуть. Прошлое для того и остается прошлым, чтоб мы о нем помнили. Но жить надо настоящим. Вот таким моментом, как сейчас. Посмотри на все вокруг моими глазами. Напротив меня сидит дорогая для меня женщина. В кроватке спит крошка-дочка. И я счастлив. А какие у тебя поводы для грусти? Я не сижу с друзьями и не обмываю ножки малышки, не ругаюсь с тобой. Права не качаю. Очень себя хорошо веду. Еще ты говорила, что я симпатичный.

— Это когда было? — Маша улыбнулась и подошла к нему. — Ты посмотри, на кого сейчас похож. Борода чуть ли не по колено. Волосы уже уши закрывают, а то и чуть до плеч не свисают. Прям бродяга.

— А все из-за того, что без женского внимания. Тебя два дня назад не волновал мой внешний вид. Теперь вдруг заволновал. Начинаешь выздоравливать.

— Может быть, — Маша запустила пальцы ему в волосы. — Тебе надо состричь это безобразие.

— Обязательно, — закрывая глаза и обнимая ее, ответил Андрей. — Маш, я так по тебе скучал. Ты не представляешь как сильно.

— И бороду тоже сбрей.

— Хорошо.

— Мне нравятся симпатичные ребята.

— А такие не нравятся? — открывая один глаз, спросил он. Маша была серьезна, как на экзамене.

— Нет.

— А ты мне любой нравишься. Даже сейчас, когда у тебя такое замученное лицо. Все равно нравишься.

— Я не могу дать тебе то, что ты хочешь. Понимаешь? Поэтому не понимаю, зачем тебе со мной возиться. Вокруг столько молодых, здоровых…

— Ну, не факт, что здоровых. Маш, у меня такое ощущение, что тебе нравится, когда на каждое высказывание про молодых и красивых, я отвечаю тебе, что никто, кроме тебя, мне не нужен. Так?

— Дурак ты! — Она хотела отойти, но он не дал

— А я угадал, — довольно сказал он, целуя ее в губы. Маша замерла.

— Я тебе говорю, что не могу…

— Целоваться? Это просто поцелуй.

— Зачем, если не будет продолжения? — она прямо посмотрела ему в глаза. Андрей отпустил ее. Закрыл глаза. Досчитал до десяти.

— Маш, я никуда не тороплюсь. Будем ждать столько сколько нужно. Но почему целовать тебя нельзя — это я не понимаю. Мне тебя и обнимать нельзя? Это сложно. Мы в одной кровати спим. А вторая у нас не поместится.

— Я тебе про это и говорю. А ты отказываешься понимать, — устало сказала Маша.

— Хочешь сказать, что ты поставила крест на личной жизни. У тебя даже в мыслях нет, со мной дальше спать? — уточнил Андрей.

— А смысл?

— Ты серьёзно?

— Да. Вполне серьезно. Я даже не хочу.

— Странно, если бы захотела сразу, после больницы. Но через пару месяцев…

— Не думаю, что чего-то изменится, — упрямо возразила Маша.

— Изменится, — уверенно сказал Андрей.

— Потратишь только время и силы впустую.

— Это мои силы и мое время. Я им распоряжаюсь на свое усмотрение. И пока я оказался прав.

— Это в чем?

— Тебе понадобилась моя помощь. А ты хотела одна справляться со всем. И в этом вопросе я тоже буду прав.

— Посмотрим.

— Посмотрим, — согласился Андрей. Он достал рубашку.

— Ты куда?

— Стричься. Не скучай, скоро вернусь.

На улице разгоряченный воздух прошелся по щекам. Андрей закурил сигарету и пошел в сторону ближайшей парикмахерской. Дикость. Двадцать первый век на дворе. Куча информации в свободном доступе, да и доктор ей должен был все разъяснить. Андрей видел ее выписку, которую Маша упрямо прятала и не хотела ему показывать. Месяца через два все заживет. Можно жить дальше. Она же решила, что на этом конец. И скорее психологически так и будет. То одно, то другое. Зациклится, не сможет расслабиться, неудача, потом комплексы. И доведет себя до развода. Не ту он выбрал специальность. Знал бы раньше, пошел бы на психиатра учиться. Даже не на психолога, а именно на психиатра. Он выкинул бычок. Ничего. Разберется и с этим. Зато с такой женой точно не соскучишься. Каждый раз тараканов все больше и больше. Он еще старых отловить не успел, а теперь новые появляются.