День двенадцатый

Девин

Блейк самолично пожелал присутствовать на допросе и даже расщедрился на похвалу, буркнув что-то вроде:

— Молодцы! Ведь можете же, когда захотите.

К счастью, не стал докапываться, каким ветром нас занесло на кладбище, да еще и ночью, или выдвигать остроумные (с его точки зрения) гипотезы, вроде романтического свидания на погосте.

На сем чествование героев закончилось. Приказав следовать за ним, старик направился в комнату, где томился заключенный. Это было очень необычное помещение. Наложенные на стены заклинания вбирали в себя магию, делая бесполезным любое колдовство.

Ангус Гарвик, так звали сообщника Браза, сидел за столом, понурив голову. Услышав звук отворяющейся двери, он встрепенулся и уставился на нас отрешенным взглядом. Было видно, что маг на пределе. Наверное, ночь напролет придумывал, как отсюда выбраться, но лишь напрасно терял силы.

Блейк расположился напротив арестованного, я встал рядом. Алексис предпочла роль стороннего наблюдателя и уселась подальше в угол, даже не взглянув на мага. Все ее внимание было сосредоточено на собственных ногтях. Она их придирчиво разглядывала, желая отыскать в маникюре малейший изъян, и тщетно боролась с зевотой, будто всю ночь не смыкала глаз. Интересно, что или кто не давали ей уснуть на этот раз?

Почувствовав укол ревности (сам себе удивляюсь, с чего бы мне ревновать?!), с поспешностью отвернулся от напарницы, с которой за все утро перекинулся лишь парой фраз, и переключился на мага. Но не успел и рта раскрыть, как тот сам начал вываливать на нас свои претензии. Ничего себе! Прыткий малый! Видите ли, какое мы имеем право беседовать с ним без присутствия его адвоката.

— Ишь, какой грамотный! Адвоката ему подавай! — Алексис отвлеклась на мгновение от созерцания своих рук.

— Я буду жаловаться! — противно визжал фейри, отчего у меня появилось непреодолимое желание треснуть его по башке. Если бы не присутствие начальника, которого, подозреваю, обуревали те же чувства, вряд ли смог бы отказать себе в таком удовольствии.

Интересно, кому это он собрался жаловаться?

Воспользовавшись минутным затишьем, когда лепрекон наконец приумолк, я, загибая пальцы, принялся перечислять негодяю его прегрешения:

— Мистер Гарвик, вас сейчас не спасет, даже если подадите ходатайство в небесную канцелярию. Вы незаконно проникли на частную территорию, осквернили могилу, находились в сговоре с человеком, числящимся в розыске. Мне продолжать?

Лицо лепрекона поменяло окраску. Теперь оно стало ядовито-зеленым. С выпученными глазами Ангус сейчас еще больше напоминал пупырчатую жабу. Фу, мерзость какая! Я чуть не сплюнул.

Фейри не догадывался, что за мысли бродили в моей голове, и с упрямством осла гнул свою линию, молол что-то о презумпции невиновности и тому подобную ересь.

Ну дает! Да будь моя воля, я б его на первом суку вздернул!

Устав от бессмысленных препираний, хотел уже приступить к допросу второй степени, исполнить свою сокровенную мечту и хорошенько врезать ему промеж глаз, но Блейк жестом меня остановил. Поудобнее устроившись за столом, расстегнул сюртук, плотно облегающий его полную фигуру, закинул ногу на ногу и неторопливо заговорил:

— Только за одно то, что вы, мистер Гарвик, использовали Силу для призвания мертвой души, вас могу лишить лицензии и упрятать за решетку на несколько лет. Я уже не говорю о конфискации имущества, которое, если мне не изменяет память, исчисляется не одной тысячью сольнов.

Краем глаза заметил, как Алексис оторвалась от своих холеных рук и впервые за весь разговор проявила хоть какой-то интерес. Вот уж кто неравнодушен к звонкой монете, так это наша неподкупная мисс Брук. Наверное, ко всем эпитетам, которыми ее вчера наградил, и, признаться, ничуть об этом не жалею, стоило добавить «алчная» и «меркантильная». Тогда композиция букета отрицательных качеств получилась бы вполне завершенной.

Но я, кажется, отвлекся. Адам уже заканчивал дожимать заключенного, живописуя тому все круги ада, которые ему предстояло пройти в том случае, если откажется с нами сотрудничать.

— Прислушайтесь к моему совету, мистер Гарвик, вам стоит оказать нам полное содействие. Тогда и мы, поверьте, в долгу не останемся, пойдем вам навстречу.

— Да что там пойдем, побежим! — подала голос Алексис.

Блейк хмуро зыркнул в ее сторону. Наблюдательница моментально заткнулась и в сотый раз принялась полировать свои ногти.

— Я попробую убедить Совет снисходительно отнестись к допущенным вами по недоразумению ошибкам. — Сделав акцент на последних словах, хитрый старик продолжил: — Да и мистер Уистлер не станет предъявлять претензии по поводу проникновения в его усыпальницу. Не так ли, мистер Уистлер? — Адам выжидающе замолчал.

— Небольшая поправочка — в усыпальницу моих предков, — решил внести ясность.

— Да без разницы! — рассердился Блейк. — Вы еще не ответили на мой вопрос.

Я бы тебе ответил, если б ты не был моим начальником…

Сам же согласно закивал. Хотя не в моих привычках идти на компромисс и вообще мне претит любая явная ложь, но сейчас готов был наобещать магу что угодно, лишь бы тот раскололся.

Ангус еще какое-то время поломался, правда, уже без особого энтузиазма. В конце концов, вынужден был признать свое поражение и выложить все без утайки.

— Мы с Бразом знакомы давно, — зазвучал надтреснутый голос фейри. — Еще по молодости я был многим ему обязан, поэтому, когда некоторое время назад он обратился ко мне за помощью, не смог отказать…

— Как трогательно! Я прям сейчас расплачусь, — как всегда не к месту встряла в разговор Брук.

Мы с Блейком в один голос попросили ее не перебивать и сосредоточились на показаниях Гарвика.

Однажды ночью Арлен явился к нему с очень необычным артефактом, который необходимо было активировать, но Браз не представлял, как. Прежде магу не доводилось иметь дело с подобными экземплярами. Он пообещал что-нибудь придумать, но на то, чтобы подобрать верное заклинание — своеобразный ключ, способный отпереть «шкатулку чудес», — требовалось время. А его-то как раз у Браза и не было. В любой момент афериста могли раскрыть.

— Арлен не стал вдаваться в подробности, откуда у него украшение, лишь попросил действовать быстро. Два раза я отправлял его в прошлое. Один раз, потому что он опасался, что некий Наблюдатель, заинтересованный в медальоне, попытается изменить события и помешать Бразу им завладеть.

Блейк досадливо крякнул, мол, мои поступки были настолько предсказуемыми, что даже преступник сумел их разгадать. Не желая, чтобы начальник зациклился на неприятной мне теме, я велел магу рассказывать дальше.

— Арлен с трудом перенес первый прыжок, а второй чуть не стоил ему жизни. Он не побоялся вернуться на две недели назад и прикончить некоего Этана Корти, который, по словам Браза, мог выдать его с потрохами. Тогда я сказал Арлену, что еще одно такое перемещение его погубит.

— Какая забота о ближнем! А то, что вы стали соучастником убийства, лишь неприятная мелочь, — подала реплику со своей галерки Алексис.

Маг тут же стал зеленеть, как наполняющийся хлорофиллом лист, и чуть не задохнулся от злобы. И это спустя всего несколько минут, проведенных в обществе мисс Брук. А если бы он общался с ней, как я, постоянно?

— Однако больше прибегать к столь радикальным способам не пришлось. Мне удалось подобрать нужное заклинание, и Браз переселился в другую оболочку. Его же собственная превратилась в прах.

Я закатил глаза и почувствовал, что тоже наливаюсь цветом, только в отличие от мага, красным, когда наша любознательная в очередной раз решила обратить на себя внимание:

— Вы меня, конечно, извините, но мне любопытно, что случилось с тем несчастным, у которого без его на то разрешения одолжили, как вы тонко подметили, оболочку?

Ангус растерянно заморгал. Спесь, словно личина, сползла с него на мгновенье. Блейк недовольно цыкнул на Алексис и велел заключенному не отвлекаться.

— Но тут возникла другая проблема — как удержаться в одном теле? Я перепробовал кучу заклинаний, обращался и к магии фейри, и к темным силам, но так ни в чем и не преуспел. Не проходило и дня, как начиналась реакция разложения, и Арлен был вынужден менять образ. Это могло продолжаться бесконечно, если бы один мой знакомый не надоумил обратиться к хозяйке артефакта — Софии Льюис. Призвать дух оказалось несложно. Для этого необходима была лишь кровь родственника той, за кого она себя выдавала вплоть до своей кончины, и ее тело. Дальнейшее вам известно.

Стоило лепрекону закрыть рот, как Алексис снова зачастила:

— Ну а теперь самое время подсчитать трофеи, то бишь трупы, что лежат на вашей совести. По-моему, их уже можно укладывать штабелями.

— Мисс Брук, вам лучше выйти, — попробовал я урезонить напарницу.

— Предпочитаю остаться и дослушать до конца, — парировала она и обратилась к лепрекону: — Как по-вашему, что Браз намерен сейчас предпринять?

— Он не исповедовался, — буркнул Ангус. — Браз очень скрытен и делился со мной лишь тем, что, по его мнению, мне положено было знать.

— Как палачу! — и на сей раз не упустила возможности вставить свои пять копеек Алексис.

— Теперь, когда заклятие госпожи Льюис у него, любой маг-недоучка сможет закончить начатое мной, — не сумел скрыть злорадства фейри. — Вероятнее всего, Арлен тут же покинет королевство. Возможно, уже сейчас, когда мы с вами тут так мило беседуем, он едет куда-нибудь на юг. Или на север, — маленькие свинячьи глазки издевательски сверкнули.

— Как вы с ним поддерживали связь? — не обращая внимания на откровенную насмешку, сквозящую в голосе этой скотины, допытывался я.

— В основном он ко мне приходил. Но пару раз и я к нему заглядывал.

— Адрес! — потребовал Блейк.

— И после этого меня отпустят? — не спешил расставаться с последним козырем маг.

— Всенепременно, — лицемерно пообещала Алексис.

Начальник скрипнул зубами и вынужденно кивнул. Так или иначе, но пока отпустить Гарвика придется, держа, конечно, того на коротком поводке.

Получив координаты, мы покинули Бюро. Адам приказал констеблю, ожидавшему за дверью, освободить арестованного и установить за ним постоянную слежку. Конечно, Браз не глупец и теперь ни за что не сунется к старинному приятелю, но все же, чем черт не шутит.

Что касается нашего умелого на все руки мага, ему недолго осталось любоваться голубым небом. Очень скоро он сможет смотреть на него лишь сквозь тюремную решетку. Арест Гарвика лишь дело времени. Покончим с Бразом, а потом настанет и его черед.

Арлен снимал квартиру на задворках Миствиля неподалеку от верфей, тянущихся вдоль берега реки чуть ли не до самого центра. Обогнув док, мы остановились возле двухэтажного здания, такого ветхого, что было даже странно, как оно до сих пор не обвалилось. Пока шли, Алексис ни на минуту не замолкала. Ворчала не хуже столетней бабки: жаловалась на отвратительную погоду, слякоть и разбитые дороги, по которым ее заставляют идти пешком, нисколько не заботясь о ее каблуках и новом платье, подол которого, почему-то именно по моей милости, обляпан грязью. Я слушал в пол-уха, поглощенный своими размышлениями и рассеянно глядя на мостовые краны, тянущиеся к свинцовому небу — последнему штриху этой безрадостной картины.

— Ты получила приглашение от Маделин? — стараясь положить конец ее бесконечному брюзжанию, которое меня уже изрядно утомило, спросил я.

— А как же! Или надеялся, что про меня забудут? — не желала идти на мировую Алексис.

Впрочем, я тоже не жаждал налаживать отношения. Еще вчера решил для себя, что с такими, как она, лучше держать дистанцию. Для собственной безопасности.

— Вынуждена тебя разочаровать, мы с Шейроном уже приняли приглашение.

— Вы с Шейроном? — помимо воли вырвалось у меня.

На лице Алексис расцвела улыбка. Поняла, пройда, мою реакцию и не преминула отыграться за вчерашнее.

— И что же здесь удивительного? И отчего вы так побледнели? Хотя, должна заметить, аристократическая бледность вам к лицу. А может, просто ревнуете? Как вам такая версия?

От ответа меня избавила хозяйка дома — пожилая женщина с седым пучком волос, сколотых на затылке, — как нельзя кстати появившаяся на крыльце. Выслушав нас, она шаркающей походкой направилась к лестнице. Квартира Браза располагалась на втором этаже, в конце темного коридора, в который сквозь грязные окна, занавешенные выцветшими портьерами, едва проникал солнечный свет.

Повернув ключ в замке, домовладелица хотела было задержаться, но я, не церемонясь, захлопнул дверь перед самым ее носом. Услышал, как та недовольно цокнула и поковыляла обратно.

— Ну и пылища, — провела пальцем по подоконнику Алексис. — Прямо как в лавке господина Сэйдока Флинна. — Оглядев небольшое помещение, служившее то ли кабинетом, то ли гостиной, напарница двинулась в смежную комнату. — Ты пока тут осмотрись, а я займусь спальней.

Как вскоре выяснилось, смотреть здесь в общем-то было и не на что. Немногочисленный скарб Браза состоял из нескольких смен одежды, видавшей виды пары ботинок, покрывшейся плесенью буханки хлеба и вороха газет, в беспорядке разбросанных по столу. Кроме платяного шкафа, вся остальная мебель оказалась пуста. Видимо, Арлен успел здесь побывать и прихватить все необходимое.

Бегло просмотрел газеты. Ничего интересного. Несколько статей о Похитителе жизней, о приезде императора Рудольфа и успевшей набить оскомину грядущей помолвке, которая должна была состояться тридцатого октября, то есть в ближайшее воскресенье. Такими подзаголовками пестрели все столичные газеты. В одной из статей говорилось, что в знак дружбы его величество король Георг планирует преподнести почетному гостю ценный подарок — одни из четырех часов Льюиса. Так что для императора это вдвойне выгодный союз.

— Есть что-нибудь? — показалась из спальни Алексис.

— Ничего. У тебя? — Я бросил смятую газету в общую кучу.

— Тоже ноль, — разочарованно протянула девушка. — Ничего, что могло бы помочь его отыскать. Кажется, мы опять сели в лужу. — Демонстрируя недоверие моим способностям сыщика, заглянула в ящики стола, зачем-то сдвинула вешалку у входа и сбросила с дивана все подушки, но в конечном итоге вынуждена была признать, что обыск квартиры оказался безрезультатным. — Возвращайся в Бюро без меня, хорошо? Если Блейк будет спрашивать, скажи, я неважно себя почувствовала и ты завез меня домой.

— И ради чего или ради кого я должен соврать? — нехотя выдавил из себя.

— Не будь занудой, тебе это не к лицу, — наморщила нос Алексис. — И кстати, как смотришь на то, чтобы прокатиться до Хевен-стрит?

Постарался изобразить безразличие. Оставалось только диву даваться, что со мной происходит. Мне ведь действительно должно быть без разницы. И плевать на то, что господин Вильерс живет как раз на той самой улице!

Алексис

Оставив Уистлера изнывать от любопытства, я заняла столик в уютном маленьком кафе, через окна которого хорошо просматривалась широкая аллея, густо обсаженная вековыми деревьями. Их кроны под холодными лучами осеннего солнца отливали медью и бронзой. Тот же золотистый оттенок преобладал и на крышах роскошных особняков, отчего казалось, что они сделаны из цельных золотых слитков. Эти миниатюрные замки стоили баснословных денег и служили визитной карточкой самых обеспеченных граждан Миствиля, список которых возглавлял счастливчик Шейрон. На один из таких сказочных домиков я сейчас и смотрела. Но принадлежал он вовсе не лорду Вильерсу, как ошибочно предположил Девин, умирая от ревности. Ничего, пусть помучается. Ему это только на пользу. И может, в следующий раз не станет уподобляться собаке на сене: и сам не ам, и другим не дам.

Сделав заказ, достала из сумочки надушенный мужским парфюмом конверт, раскрыла его и еще раз перечитала письмо. Бедный Росс! Ему стоило хорошенько все взвесить, прежде чем бросать мне вызов. Ведь не думал же он всерьез, что я проглочу обиду и буду и дальше потворствовать его дурным наклонностям, одна из которых — непочтительное отношение к моей персоне. Нет уж, дорогой, сегодня вечером я устрою тебе сюрприз. Ты еще пожалеешь, что связался со мной, а может, и вообще, что родился на свет.

Подозвав официантку, верткую рыжеволосую девицу, вручила той конверт с просьбой отнести его в дом напротив и обязательно уточнить, что письмо ей отдал молодой симпатичный джентльмен. Спрятав в карманчик фартука две монетки, девушка понимающе улыбнулась, присела в реверансе и, чтобы отработать халявный заработок, бегом припустила на другую сторону улицы.

Из окна мне было прекрасно видно, как дверь открыла сама мисс Клеренс, для которой и предназначалось таинственное послание. Пухлые пальчики нетерпеливо разорвали конверт и извлекли из него листок тонкой дорогой бумаги. По мере того как девушка читала, ее одутловатое лицо то краснело, то бледнело, а когда дошла до последней строки, в которой я выразила всю полноту чувств мистера Росса, то, позабыв о воспитании, завизжала от счастья. Настолько сильными были переполнявшие ее эмоции. Вот ведь сколько радости я, то есть мы с Ником, ей подарили.

О том, что происходило дальше, оставалось только догадываться, потому как мисс Клеренс, окрыленная радужными мечтами, уже упорхнула в дом, но уверена на сто процентов, мой план сработает. О Лавинии Клеренс и ее многочисленных неудачных попытках выйти замуж в высшем обществе слагали легенды. С таким завидным приданым, какое давали за своей дочерью отчаявшиеся родители, Лавиния имела все шансы на успешный брак, даже несмотря на то, что не блистала ни красотой, ни точеной фигуркой: стрелка весов зашкаливала за отметку девяносто и с каждым годом вес продолжал неуклонно расти.

Однако подобные мелочи женихов бы не отпугнули. А вот характер будущей графини… Не знаю как, но Лавиния умудрялась доводить метивших в суженые кавалеров до невменяемого состояния за срок столь короткий, что бедолаги даже не успевали сделать ей предложение. Поговаривали, что одного несчастного заперли на несколько месяцев в местной психушке. После этого печального события количество воздыхателей мисс Клеренс резко убавилось, а вместе с тем растаяла надежда несчастных родителей когда-нибудь сдыхаться от своего единственного чада, которому по самым скромным подсчетам уже перевалило за тридцать, а значит, Лавиния прочно обосновалась в негласном списке старых дев Миствиля.

Нужно отметить, что граф Клеренс не был переборчив и уже давно забил на мечту подыскать дочке кого-то равного по достатку и происхождению. Как говорится, здесь не до жиру… Они бы с радостью согласились и на самого завалящего, но не на помойках же его подбирать. До этого еще пока не дошло.

Посему почтенное семейство продолжало таскаться по всем светским раутам в надежде на чудо. Уверена, что и в гости к Маделин они непременно нагрянут. Именно там приготовлены чудеса и совершенно особенное — для Росса.

Полдела было сделано. Неторопливо допив кофе, я вышла на улицу, взяла кэб и с чувством выполненного долга отправилась к себе. Около семи за мной должен был заехать Шейрон. Придется очень постараться, чтобы расстаться друзьями и при этом не задеть его и без того уязвленное самолюбие.

Дорога к Уистлерам оказалась на редкость отвратной. По вине господина Вильерса мне пришлось пережить массу пренеприятнейших мгновений. Тот хоть и старался показать, что на мне свет клином не сошелся, выглядел раздосадованным. Видимо, такое с Шейроном случилось впервые, и он просто к этому не привык. Спасибо, согласился подвезти по старой дружбе. Это уже потом я поняла, что лучше бы потратилась на экипаж, чем выслушивала завуалированные намеки на то, какая я ветреная, бессердечная и эгоистичная. Одним словом, редкостная стерва. Насчет первых двух пунктов еще могу согласиться, но в чем интересно проявился мой эгоизм по отношению к его светлости?

По той же старой дружбе Шейрон поцеловал меня, как выразился с горьким вздохом, на прощанье, помог снять манто и передал его подскочившему слуге. Обежав взглядом набитое людьми помещение, заметила Уистлера в дальнем углу. Тот, как мог, отбивался от обхаживающей его девицы, лихорадочно всматриваясь в окружающие лица, ища мессию, способного избавить его от очередной надоедливой претендентки. Наше с Шейроном появление тоже не осталось без внимания. Девин сначала наградил пренебрежительным взглядом Вильерса (кажется, по моей вине они снова на ножах), потом удостоил коротким кивком меня и демонстративно отвернулся.

Ой, да пожалуйста! Больно ты мне нужен!

Злорадно усмехнулась. Представляю, что он там себе навоображал. Ничего, пусть поревнует. Поди корона с головы не свалится.

Не желая раньше времени разрушать миф о наших амурных делах с Шейроном, я ухватила своего спутника под руку, сказав, что раз приехали вместе, то вместе и будем здесь тусоваться. Разумеется, только как друзья. Вильерс тут же воспрял духом, наивно посчитав, что для него еще не все потеряно. Теперь-то я вижу, что Шейрон еще глупее, чем предполагал Девин.

Блейк отдавал почести сиятельной графине, словно на троне восседавшей на изящном, обитом бархатом диванчике, и с достоинством истинной королевы обращающей свой царственный взор то на одного приглашенного, то на другого.

— Мисс Брук, вижу вам уже лучше, — заметив меня, подозрительно сощурилось начальство, пытаясь уличить во лжи и засчитать мне прогул.

— Ошибаетесь, мистер Блейк, — прошептала чуть слышно, будто на последнем издыхании. Для пущей убедительности негромко кашлянула. — Я слаба, как никогда, но разве могла проигнорировать приглашение? Наверное бы, и со смертного одра поднялась, лишь бы не пропустить столь чудный вечер.

Маделин сразу разомлела, заулыбалась и хотела уже предложить мне устраиваться у нее под боком, чтобы тут же приступить к перемыванию косточек всех собравшихся, когда за моей спиной раздался ехидный голос:

— Может, причина вашей слабости кроется в том, кто стоит рядом? — Не трудно было догадаться, на кого намекал Девин.

— Вам самостоятельно удалось высвободиться из цепких ручек поклонницы или кто помог? — не осталась я в долгу. — Хотела уже поспешить вам на помощь.

— Не лучше ли побеспокоиться о себе? Вы, мисс Брук, по-прежнему вынуждены «наслаждаться» обществом своего кавалера, — пустил в адрес бастарда очередную шпильку Уистлер, одним движением оттеснив того от меня.

Блейк удивленно моргнул, Вильерс сжал кулаки, а хозяйка вечера не без основания заволновалась, опасаясь, что этим двоим снова взбредет в головы устраивать петушиные бои. В пользу того свидетельствовал и бокал в руке Девина. Уже успела заметить, что под действием бренди у моего напарника напрочь сметает крышу и бессмысленно требовать от него адекватных поступков. Поэтому в данной ситуации ставку стоило делать на благоразумие Шейрона. Я поспешила ретироваться, утащив за собой и кипящего от гнева блондина. Правда, вскоре сдыхалась и от него, заметив в толпе приглашенных прилизанную шевелюру Ника. Сейчас он занимал мои мысли куда больше, чем оба горе-соперника вместе взятые.

Неподалеку, как и предполагала, обнаружилась и прекрасная Лавиния. Обмахиваясь веером из длинных павлиньих перьев, она что-то восторженно шептала пожилой даме в красном, своей матери, и кидала на ни о чем не подозревающего Росса томные взгляды. Леди Клеренс, как и любимая дочурка, без зазрения совести пялилась на «будущего зятя», наметанным глазом подмечая его безукоризненные манеры и дорогой фрак.

Николас беседовал с каким-то пожилым джентльменом, когда я приблизилась к ним и с улыбкой попросила:

— Могу забрать у вас ненадолго мистера Росса?

Старик расшаркался, отсыпал мне пару дежурных комплиментов и порулил в другой конец зала. Ник даже не удосужился прогнуть спину, демонстрируя свое полное бескультурье и непочтительное отношение к даме. Ну вот зачем он так себя ведет?! Что может подумать будущая теща о его воспитании? Все впечатление портит.

При виде меня Лавиния чуть не свалилась на пол, подмяв под себя стоящего позади нее мужчину и грозя превратить того в лепешку. Глупышка узрела во мне соперницу и не догадывалась, что именно я способствовала ее долгожданному счастью.

— Чего хотела? — вконец разочаровал меня своей неучтивостью Росс.

— Ой, посмотри! А это не Лестер Фад там стоит? — махнула я в направлении мисс Клеренс.

Ник машинально обернулся. Напоровшись на сияющую, словно отполированный чайник, Лавинию, дежурно улыбнулся и поклонился, отвечая на ее неуклюжий реверанс. Толстушка едва не запрыгала от радости. На протяжении всего нашего разговора я то и дело вынуждала Ника озираться. Со стороны это выглядело так, будто он украдкой поглядывает на мисс Клеренс, тем самым оказывая той знаки внимания.

Посчитав, что и этот этап ухаживания успешно пройден, простилась с недоумевающим коллегой и поспешила затеряться среди гостей. Поймав пробегающего мимо слугу, сунула тому записку с указанием вручить ее мисс Клеренс. Взяла с подноса бокал шампанского и принялась наблюдать за ее реакцией. Ох, чувствую, после сегодняшней аферы долго не проживу. Одна надежда на скорое, а главное успешное завершение нашего расследования. Тогда я исчезну из Миствиля, и месть меня не настигнет.

Девин появился, как всегда, не вовремя.

— Могу спросить, что ты задумала?

— О чем ты? — глядя, как Лавиния трепетно прижимает к груди мою эпистолярную пробу, спросила я.

— Уже успел тебя неплохо изучить. По глазам вижу, кому-то из гостей решила нагадить. И даже догадываюсь, кому, — проявил завидную проницательность наш граф, многозначительно посмотрев на Росса.

— Если скажу, ты все испортишь, — попыталась отделаться от неуместных расспросов.

— В любом случае я не позволю тебе издеваться над моим другом и гостями.

— А я думала, они маменькины… Но если так, тогда конечно.

Девин шагнул было к Нику с твердым намереньем предупредить его и тем самым навредить всем сразу: мне и осчастливленному мной семейству. Вцепившись в него мертвой хваткой, выпалила первое, что пришло на ум:

— Даже не думай! Иначе я тебя сейчас… поцелую! — Не дав себе возможности взвесить сказанное, затараторила дальше: — Представляешь, какое это будет большое пятно на твоей кристально чистой репутации? А Шейрон тебя тогда с потрохами сожрет. Вон как огнем дышит.

— Довольно оригинальный способ меня шантажировать, — хмыкнул Девин, но предпринимать поползновения в сторону Николаса больше не стал. Наверное, ему и самому было интересно, что произойдет дальше.

Вскоре началось самое интересное. Граф Клеренс поднялся и попросил у собравшихся минуту внимания.

— Дорогие друзья! Я бы хотел, чтобы вы разделили с нами большую радость. Наконец-то нашелся достойный человек для моей единственной дочери. Сегодня он открыл ей свои чувства, но природная скромность не дает ему сказать о своей любви во всеуслышание. Позвольте представить вам моего будущего зятя — уважаемого мистера Росса.

Ожидаемой реакции не последовало, народ безмолвствовал. Не порядок. Я обвела взглядом гостей. На лицах одних — выражение недоверия, у других — и вовсе бестолковое. Нужно было срочно спасать положение. Издав радостный вопль, захлопала в ладоши. Тут уж меня поддержали все. Толпа разделилась на две лавины: одна двинулась в направлении ошалевшего Ника, другая кинулась поздравлять зардевшуюся невесту.

Мне же оставалось только наслаждаться триумфом.

— Есть разговор, — тронул меня за руку Девин. — Пойдем, пока Николас не опомнился и не пустил тебя в расход прямо на глазах у многочисленных зрителей.

Было бы глупо игнорировать такой разумный совет. Пока внимание всех сосредоточилось на Россе и его новоиспеченной невесте, мы незаметно покинули зал. Заперлись в библиотеке, как две капли воды похожей на свою «сестру» из загородного поместья, с которым у меня было связано столько незабываемых впечатлений.

Я устроилась в кресле возле камина.

— Знакомая обстановка. Навевает мысли о том, что могло бы случиться и чего, к сожалению, не случилось.

— Я позвал тебя не за тем, чтобы предаваться нелепым воспоминаниям, — холодно отрезал Девин. Отвернувшись к секретеру, стал шелестеть бумагами.

Козел! Что еще можно добавить?!

— Очень жаль, — поджала я губы. — Признаться, мистер Уистлер, вы не перестаете разочаровывать.

— Ты, кажется, спутала меня с Вильерсом. Я не поддаюсь дрессировке и не выполняю команду: «К ноге!».

— Для протокола: мы с ним расстались. И если тебе так не хочется уподобляться Шейрону, перестань осыпать меня необоснованными претензиями. Это больше по его части. И вообще, наверное, единственно правильным будет послать вас обоих. Ваше глупое противостояние уже достало!

— Нет никакого противостояния. Просто мне неприятен этот человек, и ты тут не при чем. И хватит об этом! — Заперев секретер, Девин протянул мне серую папку. — Я сегодня поднял старые нераскрытые дела Бюро. В конце восемнадцатого века было зафиксировано несколько случаев таинственных смертей, когда тела ни с того ни с сего разлагались за короткий промежуток времени. Причем все погибшие являлись молодыми женщинами из небогатых семей.

— Получается, госпожа Льюис сначала тоже не знала, как управлять медальоном. Тогда логично, что ее родное тело превратилось в прах. Но почему маг не объяснил своей супруге, как пользоваться его творением?

— Может, просто не успел? — внес предположение напарник. — Эйван скончался внезапно. София, как и Браз, могла не догадываться обо всех особенностях артефакта, а когда совершила первое путешествие, менять что-либо было уже поздно. Ей ничего не оставалось, как искать способ управлять медальоном, чтобы продолжать жить. А судя из количества трупов, разгадка пришла к ней не сразу. — Девин развернул на столе карту и подозвал меня к себе. — Я отметил те города, где произошли убийства. Первое было в Гриндере, неподалеку от родного города Софии.

Заглянув через плечо напарника, я тихонько присвистнула. Карта Фейриленда пестрела жирными чернильными крестами. Над каждым стояли даты совершения преступлений.

— Да она зря времени не теряла! Успела исколесить все королевство. Отчаянная женщина. И как только духу хватило погубить столько людей?! Это тебе не лютики в поле собирать!

— Полагаю, если покопаться в архивах соседних государств, то и там обнаружатся ее «подвиги», — сказал Наблюдатель. — По моим подсчетам около десяти лет у нее ушло на то, чтобы разгадать секрет медальона. Если бы потребовалось больше, баланс между смертностью и рождаемостью навсегда был бы нарушен. София выбирала девушек из бедных семей, так как понимала, что исчезновение богатой наследницы наделает много шума, и тогда власти вплотную займутся расследованием. В начале девяностых прошлого столетия убийства прекратились. По крайней мере, я не нашел больше ни одного упоминания. По-видимому, София наконец поняла, в чем дело, и прекратила кочевать из тела в тело. Но сколько она их поменяла до того, как стала Абигейл Свон, определить невозможно.

— Жаль, ей не пришло в голову призвать дух своего гениального супруга и потребовать у того ответа. Удалось бы избежать многих трагедий.

Я с сожалением и досадой смотрела на карту. Ну, София! И как только тебя земля носила?! Меняла тела, как перчатки. Да и муженек твой тоже хорош! Зачем вообще было создавать столь опасное орудие?! Хотя, если бы не изобретение Льюиса, у меня бы сейчас не было надежды. Ничего, когда доберусь до медальона, он уже никому не сможет причинить зла. Только пользу. Нам с Фэй.

— Все, конечно, замечательно, ты проделал колоссальную работу, но Браза найти это вряд ли поможет. — Приоткрыв дверь, я выглянула в коридор и, не заметив на горизонте движения, решила, что сейчас самое время по-тихому смыться. Мало ли, вдруг Ник вознамерится расправиться со мной, не откладывая задуманное в долгий ящик. Лучше не искушать судьбу.

— Предлагаю наметить план на завтрашний день, — как-то неуверенно прозвучал голос напарника. — Не можем же мы сидеть сложа руки! Нужно продолжать поиски.

— Полностью тебя поддерживаю. Но план намечать ты будешь без меня. Уже поздно, а я ужасно устала и хочу спать.

Девин не стал настаивать на моем присутствии. Наверное, подумал и решил, что общество бренди будет куда приятнее. Без особого энтузиазма предложил:

— Если боишься напороться на Ника, могу сам предупредить Вильерса о твоем уходе.

— Для особо одаренных: Шейрон — в прошлом. Так что можешь вздохнуть свободно. — И не дожидаясь, пока его сиятельство вновь примется гнуть свое и заверять, что ему все по барабану, я ушла.

Подъехав к дому, расплатилась с возницей и не спеша побрела к крыльцу. Надеюсь, сегодня обойдется без гостей и незапланированных приключений. Только об этом подумала, как на полу возле самого входа обнаружился простой конторский конверт без каких-либо штемпелей. Интересно…

Послание было от владелицы борделя, мадам Сюзон. В короткой записке она сообщала, что перебирая старые бумаги, обнаружила фотографию Брин с подругой и, памятуя о моей просьбе, сразу отправила ее мне. Не мешкая, я зажгла свечу и поднесла карточку к трепещущему пламени. На фото были запечатлены две юные девушки, одна из которых была мне хорошо знакома.

— Ведь говорила же, что видела ее раньше!

Представила выражение лица Девина, когда суну ему под нос фотографию проститутки, и сразу помрачнела. Не хотелось бы выступать в роли дурного вестника (еще подумает, что я нахожу в этом удовольствие), но тут, как говорится, без вариантов. Так или иначе, а Уистлер обязан знать правду.

Загрузка...