Покажи мне космос

Глава 21

После обеда мы с девочками направляемся на лекцию по астрономии в административный корпус.

Его невозможно ни с чем перепутать. Это приземистое двухэтажное здание с огромными окнами располагается у самых ворот лагеря. Здесь находятся штаб и актовый зал.

Настя не без труда отыскивает нужный кабинет, и мы заходим в него. Внутри нас встречают ряды раскладных стульев, стоящие перед проектором.

Большинство из них уже заняты. Только в первом ряду оказывается несколько свободных. Мало кто хочет сидеть прямо перед лектором, и я это прекрасно понимаю.

Тоже села бы подальше, если бы могла, однако приходится идти вперед.

Когда мы устраиваемся поудобнее, я поворачиваю голову и внезапно встречаюсь взглядом со знакомым парнем в белой футболке и шортах, который занял крайнее место слева.

Так вот он где!

Исчез на полдня, а теперь взялся неизвестно откуда.

Друг от друга нас отделяют три человека и еще один пустой стул. Филипп вскидывает брови, словно не ожидал увидеть меня, и я в ответ слегка улыбаюсь. Тоже не думала, что мы встретимся здесь.

Стоит ли подойти и поблагодарить его сейчас или после лекции?

Размышляю пару секунд, однако скрип открывающейся двери отнимает у меня право выбора.

В зал входит седовласый мужчина с загорелым лицом, покрытым сеткой морщин. Он одет в свободные белые брюки, кроссовки и гавайскую рубашку с розовыми фламинго.

При виде этой рубашки уголки губ приподнимаются сами собой.

— Ого, как вас много! — удивляется незнакомец. — А я думал, сейчас все лежат на пляже под пальмами.

— Там такая жарища, что мы лучше под кондеем посидим, — доносится с последних рядов, и у многих вырываются смешки.

— Вы точно не перепутали кабинет?

— Нет. Мы пришли на лекцию.

— Тогда будем надеяться, что вы не просто посидите в прохладе, но и запомните что-нибудь, — слегка улыбается мужчина. — Кстати, меня зовут Петр Иванович Серов. Я профессор кафедры астрофизики и звездной астрономии Московского государственного университета.

Так это наш лектор? По наряду ни за что не догадаешься!

Для полноты образа ему не хватает солнцезащитных очков, ожерелья из цветов и коктейля с трубочкой в руке.

Но, кажется, с чувством юмора у Петра Ивановича все неплохо. Надеюсь, рассказывать он будет не слишком нудно. Иначе я не знаю, как буду бороться с накатывающей зевотой, а позориться тоже не хочется.

Петр Иванович ставит на ближайший стол ноутбук, подключает его к проектору, и вскоре перед нами появляется изображение ясного ночного неба. Того, что мы вчера не увидели на пляже.

— Разберемся, кто у нас живет во Вселенной. Так сказать, проведем перепись населения, — произносит лектор. — Начнем с того, что мы видим, — звезд, планет, комет, астероидов и других небесных тел.

Сидящая рядом со мной Настя поднимает руку, и взгляды ребят устремляются к нам. Петр Иванович кивает, позволяя ей спросить:

— А разве звезды — живые?

— Конечно, мы не можем назвать их живыми существами. Но они тоже рождаются и умирают.

— Интересно… — шепчет мне на ухо Настя.

— Кто-нибудь знает, сколько звезд во Вселенной? — Петр Иванович смотрит на нас с прищуром.

Большинство собравшихся мотают головами, однако краем глаза я вижу чью-то загорелую руку.

Филипп?

— Вопрос с подвохом, — отвечает он. — Данные разнятся, ведь никто не может посчитать точно. Но говорят, что в видимой части Вселенной до септиллиона звезд. А о невидимой мы ничего не знаем.

— Пожалуйста, поясните остальным, что означает септиллион.

— Единица с двадцатью четырьмя нулями.

Мои глаза округляются, когда я слышу это.

Филипп — гений, раз помнит такие невообразимые цифры. Или ботаник. Или киборг, у которого вместо мозга суперкомпьютер с огромным жестким диском.

— То есть мы видим далеко не все? — подает голос кто-то с задних рядов.

— Конечно, — кивает Петр Иванович. — Есть определенная граница, она называется космологический горизонт. Свету от звезд, которые находятся за ним, нужно больше времени, чтобы долететь до нас, чем существует Вселенная. А это, на секундочку, почти четырнадцать миллиардов лет!

— Разве такое возможно?

— Вполне. После Большого взрыва космическое пространство расширяется, причем с ускорением. Звезды в прямом смысле убегают от нас в разные стороны, что подтверждают эксперименты.

— Тогда мы, наверное, никогда не увидим его полностью?

— Ну да. Быстрее Солнце погаснет. Но не будем забегать вперед. Вы сейчас узнали, как много нас окружает звезд. Планет и астероидов еще больше. Но я скажу вам такую вещь: это — лишь полпроцента состава Вселенной!

Слова лектора вводят нас в ступор. Некоторые даже открывают рты от изумления.

Почему полпроцента? А где другие девяносто девять с половиной?