Помнишь?..

ГЛАВА XXVI

– Да не разъединить никому соединенное Господом.

Преподобный Джекобс закрыл молитвенник.

– Джереми, можете поцеловать невесту.

Он не хотел целовать ее. Он слишком боялся почувствовать то, чего не хотел чувствовать. Но преподобный Джекобс выжидающе смотрел на него, и, взглянув на Сару, Джереми понял, что не может поставить ее в неловкое положение, уклонившись от приглашения преподобного.

Он наклонился и чуть притронулся к ее губам. Когда он выпрямился, их взгляды встретились. Он опять заметил в ее глазах слезы, но на этот раз со слезами промелькнула и улыбка. В нем невольно шевельнулось теплое чувство.

Возможно ли, чтобы он сделал ее счастливой? Возможно ли, чтобы он не оправдал ее надежд?

Симон Джекобс откашлялся, прежде чем произнести:

– Поздравления, Джереми, Сара. Желаю вам всяческого счастья.

– Спасибо, – прошептала Сара. У нее порозовели щеки, когда она подумала, сказали ли ему всю правду.

Преподобный отошел от новобрачных, пожал руку Хэнку Мак-Лиоду и пробормотал положенные в таких случаях слова. Затем Том проводил его в прихожую и у дверей попрощался.

Затянувшееся в гостиной молчание сделалось вдруг неловким. Джереми не знал, что делать.

Сара легонько тронула его за руку.

– Я сложила кое-какие вещи. Взять их?

Он кивнул. Не было никакого смысла продлевать неприятную для всех ситуацию, не было смысла откладывать неизбежное. Теперь они женаты.

Она было направилась к дверям, но вскоре остановилась и вопросительно взглянула на него.

– Мы... Мы едем на ферму?

– У нас нет другого выхода.

Он не хотел, чтобы его ответ прозвучал резко, но понял, что получилось именно так.

Сара смотрела на него, будто ожидая, что он скажет что-нибудь еще. Он ничего не сказал, и она повернулась и вышла из комнаты.

Джереми обратился к шерифу:

– Боюсь, вам теперь нужно искать другого помощника шерифа, сэр.

– У меня нет претензий к твоей работе.

– Я не могу оставаться в городе. Комната над тюрьмой не место для Сары. Кроме этого, как только сюда доберется весна, мне нужно будет...

– Давай на день-другой оставим все как есть? По-моему, Хоумстед может спокойно обойтись несколько дней без депьюти, пока ты там устроишься с Сарой. Потом ты заедешь ко мне, и мы решим, как нам быть.

Джереми оставалось только кивнуть в знак согласия. Никуда не денешься, ему нужна работа, и теперь больше, чем когда бы то ни было, но он никак не ожидал, что Хэнк Мак-Лиод захочет после всего, что он натворил, оставить его на этом месте.

Сара обвела взглядом свою спальню, и ее охватили воспоминания. Как она сидела на диванчике у окна и рассказывала бабушке о своих мечтах попутешествовать по всему свету. Как она лежала ночами в постели и читала книжки об экзотических местах и удивительных людях, пока не забрезжит за окном рассвет. Она утонула в воспоминаниях о девических годах, полных любви и тепла.

Она грустно улыбнулась, прощаясь с комнатой – и девичеством.

Выйти за Джереми, покинуть этот дом, дедушку, брата было и горько, и сладко. Она желала, чтобы Джереми захотел жениться на ней, желала, чтобы он признался ей в любви. Она желала, чтобы дедушка и Том не стыдились ее. Она желала, чтобы все было по-другому.

Но по-другому не получилось. В приливе страсти она отдалась Джереми и теперь носила его ребенка. Жениться на ней принудил его ее разъяренный брат. Ничто уже не изменит того, что произошло.

Но вот будущее она может изменить. Она может научить Джереми любить ее. Сара упорно цеплялась за эту мысль. Она должна была верить в это. Она забудет горечь этого дня и будет помнить только его сладость.

Она дотронулась кончиками пальцев до губ и подумала о поцелуе, скрепившем их брачный обет. Всю оставшуюся жизнь она будет помнить прикосновение его губ.

Уме как-нибудь, Джереми, я научу тебя любить меня. А пока я буду любить за нас двоих.

Она подняла с пола свою сумку и поставила на кровать. Сумка была невелика. Она положила в нее только то, что посчитала необходимым на один или два дня. Остальные вещи можно забрать потом.

Она открыла сумку и заглянула в нее. Помимо второго платья она положила смену нижнего белья, еще одни носки, два куска душистого мыла, купленного по каталогу Монтгомери, зубную щетку, банку пищевой соды. Между складками одежды сунула бабушкину щетку для волос с серебряной ручкой, зеркальце и фарфоровую коробочку для косметики. Сверху положила ночную рубашку.

Она погладила пальцами мягкую ткань рубашки и почувствовала неожиданный прилив желания. С того самого утра на ферме Джереми она заставляла себя не думать о том, как они предавались любви. Но теперь она его жена. Обнимать, ласкать, любить ее – его право.

Быстро сглотнув комок в горле, Сара подняла сумку и вышла из комнаты.

Том ждал ее у лестницы внизу. Увидев его, Сара замедлила шаги, боясь услышать то, что он может сказать ей, а еще больше того, что он вообще никогда не станет с ней разговаривать.

Решительно вздохнув и не отводя взгляда от глаз Тома, она продолжала спускаться вниз. Сойдя с последней ступеньки, Сара протянула руку и притронулась к плечу брата. Он смотрел на нее по-прежнему сердито, но по крайней мере не отстранился. Она посчитала это за добрый знак.

– Томми, – негромко проговорила она, – я знаю, что поступила дурно, но, честное слово, я люблю его. Мы созданы друг для друга – Джереми и я.

– Надеюсь, ты будешь счастлива, Сара. – По тому, как он произнес эти слова, нельзя было сказать, что ее брат верил в это. – Сани готовы и ждут тебя.

– Знаю. Я их видела.

– Мы положили туда кое-какие вещи, которые могут тебе пригодиться: муки, сахара, мяса, овощных консервов, две сковородки...

– Спасибо. – Она помолчала и добавила: – Позаботься о дедушке.

– Ты же знаешь, что позабочусь.

– Да, – прошептала она, – я знаю...

Натянутую беседу между братом и сестрой прервало появление дедушки и Джереми. Том снял с вешалки ее плащ и молча подал ей. Она подумала, что он будет рад ее отъезду.

На крыльце дедушка ласково обнял ее и, поцеловав в лоб, шепнул:

– Создай сама свое счастье, принцесса.

Ничего не ответив, она только кивнула в ответ и, повернувшись, побежала к ожидавшим их саням. Джереми под локоть подсадил ее.

Она в последний раз бросила взгляд на дом. Дедушка и Том стояли у крыльца. Она чуть подняла руку на прощанье. Дедушка помахал ей в ответ.

– Готова? – спросил Джереми.

Она повернулась к нему. У нее учащенно забилось сердце, и она поняла, что, как бы ни было трудно расставаться с теми, кого она любила всю жизнь, намного хуже было бы не быть с Джереми.

– Я готова, – ответила она.

Хэнк наблюдал за тем, как сани тронулись с места и отъехали от коновязи перед домом. Подождав, пока сани завернули за угол и переехали мостик через Поуни-Крик, он повернулся к Тому.

– Пойдем, дедушка, – сказал Том и взял его под руку. – Пора в дом, пока ты не подцепил простуду.

– С ними все будет в порядке, попомни мое слово, Том. С ними все будет хорошо.

До фермы Уэсли молодые ехали молча. Джереми чувствовал, как Сара время от времени посматривает на него, но упорно не сводил глаз с дороги. Он не был еще готов к разговору с Сарой. Нужно все хорошенько обдумать и решить, чем для них обоих будет этот брак.

Дорога под копытами коня и полозьями саней убегала назад, а Джереми вспоминал свое возвращение в Хоумстед, Сару в первые дни их знакомства. Он представлял ее то в церкви, то дома, то в своей конторе, на деревянном тротуаре, в снегу, в своей постели, в своих объятиях.

Он нехотя признался себе, что любит ее, любит больше, чем хотел бы любить, больше, чем ему следовало бы любить ее. Умнее было бы совсем не допускать ее в свое сердце. Но он уже доказал, что не способен действовать разумно, когда речь идет о Саре.

Показалась ферма, и Джереми отбросил все свои тревожные мысли. Теперь нужно было заняться более практичными вещами.

Через несколько минут он натянул вожжи и остановил сани перед домом.

– Приехали, – сказал он, посмотрев на нее в первый раз.

Она смотрела на дом, будто никогда его раньше не видела. Интересно, промелькнуло у Джереми, что она думает о доме. Он должен казаться ей крошечным и примитивным после дома, в котором она выросла. Не возненавидит ли она это место? А заодно и его за то, что он привез ее сюда? Она могла бы уехать с Уорреном в Бойсе. Могла бы иметь красивый дом и легкую жизнь с его братом. Не жалеет ли она о принятом решении?

Насупившись, он спрыгнул с саней, потом помог Саре вылезти из них, все время стараясь избегать ее глаз. Знать, о чем она думает, ему не хотелось.

Джереми первым подошел к дверям. Вынув из кармана ключ, он отпер замок, потом распахнул двери и вошел в дом. Там было еще холоднее, чем на улице.

– Не снимай пальто, пока я не растоплю печь, – сказал он Саре, потом подошел к поленнице, набрал охапку дров, а когда вернулся, Сара уже стояла посредине маленькой кухоньки.

Присев на корточках перед печкой, он сбросил дрова в ящик. Потом занялся разжиганием печи. Скоро тепло начало разливаться по дому, вытесняя стужу в самые дальние уголки.

Джереми смотрел на мерцающий огонь, и ему припомнилась первая ночь по его возвращению в Хоумстед менее двух месяцев назад. Он сидел в этой комнате, смотрел на огонь в этой печке и ощущал окружавшее его одиночество.

Он слышал, как по дому двигается Сара, и знал, что больше он не один. У него есть возможность предать прошлое забвению. У него есть возможность наладить жизнь.

Пора отпустить меня, Джереми.

– Милли, – выдохнул он. Отпусти меня.

– Джереми?

Он круто повернулся и увидел стоявшую почти рядом Сару. В ее глазах был немой вопрос и... вера в него.

– У нас все наладится, Сара. – Ему действительно хотелось в это верить.

Сердце Сары бешено забилось.

– Да, я знаю.

Она наблюдала, как он провел пальцами по своим волосам, и подумала, как ей всегда нравился этот его жест. Он делал так всегда, когда нужно было подумать над какой-то проблемой. Сейчас этой проблемой была она.

– Наш дом невелик...

– По-моему, совсем неплохо. Он покачал головой.

– Это не то, что у тебя могло бы быть...

Если бы я вышла за Уоррена, – закончила она за него. – Но я не хотела Уоррена. Я хотела тебя. Она задумалась, придет ли время, когда он поверит ей.

Он отвел глаза.

– Пойду посмотрю за лошадью. Похоже, ночью снова похолодает.

Не отстраняйся от меня, – хотела она сказать ему, но не сказала.

– Сначала принесу твои вещи, чтобы ты могла устроиться. Освободи несколько ящиков в комоде и положи их туда. Переложи все, как тебе будет удобно.

– Спасибо.

У нее было такое чувство, как будто он убегает от нее.

– Джереми?

Он остановился и посмотрел через плечо на нее.

– У нас все будет хорошо, – пообещала она ему, надеюсь, что он поверит ей и услышит то, что скрывается за произнесенными ею словами: – Я люблю тебя, Джереми.

Он молча кивнул и вышел.