Попаданка для дракона, или Личная птичница Его Величества замуж не желает! (СИ)

Глава 22

– Хотела узнать, кто царь? Вот, – Илья пропихнул вперед замершего мужчину, который, казалось, не мог поверить в происходящее и смотрел на все с удивлением.

– Что "вот"? – переспросила я, не понимая, к чему Илья ведет. Мой взгляд метался между ним и незнакомцем, пытаясь уловить суть происходящего.

– Это новый царь. Его выбрал мир, но сначала привел сюда… Двери в соседние миры опять открыты… – голос Ильи звучал торжественно, но в нем слышалось напряжение.

– И опять будут темные шастать, соблазнять исполнением желаний? – я покачала головой, не веря, что этот странный чужак может быть царем. Его одежда была необычной, словно не из этого мира, а лицо было усталым. – Откуда ты знаешь, что он царь? – я нахмурилась, скрестив руки на груди.

– Давайте, я объясню? Меня зовут Михаил, и я действительно из другого мира. Меня сюда привела эта книга, – Михаил достал из мешка увесистый фолиант, который выглядел древним. Он осторожно положил его на стол, словно боясь, что тот может исчезнуть.

– Как только взял ее в руки, так оказался здесь. Она говорит со мной и велела найти именно птичницу Галинэль и столяра Илью! – он поднял глаза на нас, в которых читалась смесь надежды и удивления.

– Так, ужин стынет! Веди гостя к столу, а потом будем расспрашивать! – я решительно махнула рукой, стараясь не показывать, насколько меня все это сбило с толку. Потом разберемся, кто он и что здесь делает. В конце концов, это в первую очередь гость, а уж потом, возможно, и царь.

Быстро рассадила всех и только потом села сама, покормила Таточку. Гость тихо ел, с интересом рассматривая нас. Он был одет в простую, но добротную одежду, его движения были уверенными, но сдержанными. Веня помогал Аленке, подкладывая ей вкусные кусочки. Илья подвигал миски с мясом, сыром и пирогами ближе к нам и гостю.

– Хорошая у вас семья, – тихо сказал Михаил. Он поел, и его голос прозвучал тепло и искренне. Илья взялся наливать всем чай и убирать посуду со стола.

Михаил поднялся, взял книгу с сундука и принес к столу. Это был старый фолиант с потрепанной обложкой, страницы которого были испещрены записями.

– Тут есть кое-что для вас. Она ведь пишет все, что случилось в мире, плохое и хорошее, – Михаил раскрыл книгу и хотел начать читать.

Я попросила:

– Можно услышать то, что случилось тогда, с самого начала?

Михаил пролистнул много страниц назад, выискивая нужное. Когда нашел, начал зачитывать:

– Дверь в соседние миры была всегда открыта, но пропускала только тех, кто шел с добрыми намерениями. Но зло хитро и изворотливо. С одним из торговцев попал в мир ключ-камень, который мог как открыть дверь, так и закрыть, но только не ту, что уже была открыта… А нужную тьме!

Таточка, сидя на моих коленях, внимательно слушала, иногда заглядывая мне в глаза. Аленка, потягивая чай, тоже не отрывала взгляда от Михаила.

– Так это разные двери, – удивилась я. – Закрыв дверь на темную сторону, я открыла дверь на светлую!

Михаил кивнул, подтверждая мои слова.

– Тьма пришла и вселилась в жителей мира. Но Хранительница была стара, и не сразу смогла найти артефакт, который закрывал дверь. Найдя его, она спрятала его, чтобы больше зла не было…

– Она не смогла открыть и прогнать тьму, потому что было пророчество про чистую душу, – поправила я.

Михаил взглянул на меня с уважением и продолжил:

– Пророчество гласило, что тьма будет побеждена, когда придет чистая душа, способная вернуть свет в этот мир. Но найти такую душу оказалось непросто. Хранительница знала, что это может быть кто-то из чужого мира, поэтому начала искать.

Веня, слушая рассказ, нахмурился и спросил:

– Значит, это все из-за одного камня? Как он вообще оказался у торговца?

Михаил вздохнул и ответил:

– Никто точно не знает. Говорят, что камень был найден случайно на рынке. Торговец, купивший его, не знал о его силе и случайно использовал его, чтобы открыть дверь. Время шло, и тьма продолжала распространяться. Но Хранительница не сдавалась. Она продолжала искать и верить, что однажды придет тот, кто сможет все изменить.

– И люди, опутанные лживыми обещаниями, подписывали договоры, отдавая свои души за обещания благ. Мир смог защититься от этого, только заставляя жителей проживать свои жизни снова и снова, напоминая им о их грехах.

Тьма, собрав силы, прогнала царя-батюшку с трона, лишив его короны. Мир не смог сопротивляться. Чужаки забирали магию себе, лишив людей этой силы. На трон сел змей-дракон, повелитель тьмы, собирающий золото, серебро и драгоценные камни в своей пещере. Он ждал, когда найдет ключ от двери, чтобы уйти с несметными богатствами в свой мир.

– Подожди… Если Мигель здесь, то и золото осталось? – остановила я Михаила, чувствуя, как в сердце забрезжила надежда.

– Себе хочешь взять? – хитро прищурился он, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на вызов.

– Нет, людям раздать хоть часть! – возмущенно посмотрела на мужчину. – Они обеднели так, что все товары только на обмен!

– Работать никто не захочет, если я отдам деньги людям, – спокойно ответил Михаил, но в его голосе прозвучала сталь. – Все будут только покупать. А так я щедро оплачу работу, и люди потихоньку вернут себе свое.

– Вы правы, конечно, – вздохнула, смутившись. – Просто я… лезу не в свое дело…

Михаил улыбнулся, и в этой улыбке было что-то теплое, почти отеческое.

– Ты всегда думаешь о людях, – сказал он, и в его голосе прозвучала легкая усмешка. – Это хорошо. Но иногда нужно доверять тем, кто уже на своем месте. Я как царь отменю все подати на пять лет. А казну пущу на восстановление города, дорог и торговлю с другими мирами.

Я задумалась, глядя на его решительное лицо. В его словах была своя правда, но в то же время…

– А как же те, кто потерял все? – спросила тихо. – Те, кто сейчас живет только на обмен?

– Мы поможем им встать на ноги, – твердо сказал Михаил. – И тогда они смогут сами выбирать свой путь.

Он отвернулся, словно ему было неловко продолжать этот разговор, и я почувствовала, как внутри меня растет смесь уважения и легкой грусти. Возможно, он прав, и я действительно лезу не в свое дело. Но ведь я не могу просто стоять в стороне, когда люди страдают.

– Да что я, – покраснела и указала на притихших детей, которые внимательно слушали наш разговор, – о них думала, а потом немного о себе.

– Это неважно, – он покачал головой. Его глаза, обычно полные загадочного света, сейчас казались мрачными, как предгрозовое небо. – Тьма из душ людей ушла, и все договора сгорели.

– А все ли ушли? – засомневалась я, чувствуя, как в груди зарождается тревога. – Вдруг где-то осталась частичка?

– Может, и не все, – согласился он, задумчиво глядя в окно. – Ведь всегда есть добро и зло, правда? Иначе слишком много светлого превратилось бы во тьму.

– А там не написано? – я указала на старую книгу, лежащую на столе. Ее страницы были исписаны странными символами, которые я не могла разобрать.

– Нет, – он закрыл книгу и прижал к себе. – Только то, что Его Величество точно ушел. Как дух, он не смог забрать золото, но прихватил Демона, который уж очень хотел остаться здесь! – Михаил хмыкнул, и в его голосе прозвучала легкая насмешка. – Да только силы воли не хватило, пришлось идти за своим хозяином.

– Он его подручный? – спросила я, пытаясь понять, что происходит.

– Был по началу, – кивнул Михаил. – Пока не вселился в человеческое тело и не почувствовал радость от ощущения жизни. Тем более, прежние попаданки были вполне сговорчивы и принимали правила их игры.

– Допустим, – я нахмурилась, пытаясь осмыслить услышанное. – А как же их атрибуты, которые вылезли перед тем, как ключ ожил? Чешуя, рога, хвост…

– Атрибуты – это не просто украшения, – пояснил он, его голос стал более серьезным. – Это проявление сущности человека, его внутренней силы или слабости. Когда попаданка становилась слишком сговорчивой, ее душа начинала слабеть, и атрибуты исчезали. Но если женщина сопротивлялась, они становились все ярче и сильнее.

– Значит, ключ ожил из-за того, что я сопротивлялась? – я посмотрела на книгу, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее.

– Возможно, – Михаил пожал плечами. – Или это было частью плана Хранительницы мира.

Михаил снова открыл книгу, его пальцы дрожали, когда он перелистывал страницы. Свет от свечи, стоявшей на столе, мерцал, создавая причудливые тени на стенах комнаты. Он вчитывался в строки, его лицо становилось все более напряженным, а губы плотно сжались.

– Здесь сказано, что только единение с тем, кто заменяет Хранительницу, может дать объединение темной души и тела, – пробормотал он, нахмурившись. – Активация ключа, как предвестник открытия двери в их мир, также дала им дополнительные силы, чтобы сдерживать тьму… Но они-то хотели прибрать к рукам этот мир с его богатствами и ходить в свой беспрепятственно… И там, и тут жить!

Я подошла к сундуку и начала укладывать детей. Малыши, уставшие после долгого дня, сонно устраивались на мягкой ткани. Я осторожно поправила их одеяла, стараясь не разбудить.

– Так, все дела до завтра, – сказала я, оборачиваясь к остальным. – Илья, проводи гостя к себе. И не забудь старику еды прихватить!

Тот кивнул и встал из-за стола, где он сидел, задумчиво глядя на огонь свечи. Михаил закрыл книгу и посмотрел на столяра.

Илья быстро собрал несколько мисок и ушел, уводя гостя. Я прибрала со стола, вымыла посуду и села у окна с остывшей кружкой чая. В комнате царила уютная тишина, нарушаемая лишь потрескиванием поленьев в печи.

Я задумалась о том, что теперь могу жить своей жизнью: растить новую Хранительницу мира и малышей, любить мужа. Эта мысль согревала сердце, но в глубине души оставался вопрос: все ли закончилось? Или это лишь начало нового пути?

– Мама, – раздался тихий шепот Вени с сундука. Я вздрогнула и обернулась. Из темноты на меня смотрели большие, полные любви глаза. – Я вас с отцом очень люблю!

Радость разлилась по телу. Я поднялась и подошла к нему, обняла сына, прижав его к себе. Его тепло и доверие наполнили меня силой и уверенностью.

– Я вас всех очень люблю, – прошептала я, смахнув слезу, которая все-таки скатилась по щеке. Но я быстро вытерла ее, ведь я счастлива. Счастлива, что все закончилось именно так.

Или еще не закончилось? Этот вопрос снова всплыл в голове, но я постаралась отогнать его. Сейчас главное – быть рядом с детьми, мужем и Хранительницей. А остальное… остальное подождет.

Поутру в город, на ярмарку, мы поехали все вместе, дождавшись, когда проснутся малыши. Я решилась взять золотые яйца из подвала, попросив Илью присмотреть за детьми. В подвале было тихо, камень на удивление чист.

На улице раздавался гомон. Светило уже взошло, но его лучи пробивались сквозь облака, окрашивая небо в нежно-розовый цвет. Я вдохнула свежий воздух и почувствовала, как сердце наполняется теплом.

– Ты уверена, что это хорошая идея – продать их все? – спросил Илья, внимательно глядя на меня. Его голос был мягким, но в нем чувствовалась тревога.

– Да, – ответила я. – Я почему-то чувствую, что это не просто яйца. Возможно, это подарок от мира.

Илья кивнул, но я видела, что он все еще сомневается. Я знала, что ему важно мое решение, и мне хотелось, чтобы он был спокоен.

– Хорошо, – наконец сказал он.

Я улыбнулась и, сев в коляску, поставила корзинку к себе под ноги. Малыши, завозились, и я прижала их к себе, чувствуя, как их маленькие ручки обнимают меня.

Веня щелкнул вожжами, и наша двуколка тронулась с места.

Ярмарка ожила, переливаясь яркими красками и звуками. Люди радовались новому дню, их лица светились улыбками, а глаза горели предвкушением. В воздухе витал аромат свежей выпечки, цветов и специй. Дети бегали между рядами, их смех звенел, как колокольчики, а взрослые оживленно переговаривались, обмениваясь новостями и товарами.

Торговля шла бойко. На прилавках, заваленных разноцветными тканями, украшениями, посудой и едой, покупатели и продавцы обсуждали сделки, торговались и смеялись. Здесь можно было услышать смех, песни и даже звуки балалайки, которая играла где-то вдалеке.

Внезапно звякнул колокол на башне царского терема, привлекая внимание. Люди замолчали, повернули головы в сторону башни, а затем их взгляды устремились на балкон царского терема. На нем стоял Михаил, высокий и стройный, в нарядном кафтане. Рано утром он ушел, поблагодарив Илью и меня за гостеприимство и пообещав дать мне почитать книгу в любое время, когда я пожелаю. Илья рассказал мне об этом, и я с нетерпением ждала момента, когда смогу взять эту книгу в руки.

Но сегодня нас ждали еще более важные дела. Мы должны были расписаться в книге судеб и стать супругами. Я не знала, как это будет происходить, но решила, что буду готова ко всему. Я надела свое лучшее платье, которое переливалось всеми оттенками золотого и красного. Девочки тоже выглядели нарядно: их яркие косыночки и чистые фартуки подчеркивали их красоту и скромность.

Для Вени я надеялась приобрести хоть что-то новое. Я уже видела несколько интересных вещей, но сначала нужно было продать яйца. Одного мальчика мы, конечно же, не отпустили, и Илья ушел вместе с ним, чтобы обсудить цену и условия сделки. Слишком ценные были наши яйца, и мы не хотели рисковать.

Я стояла у прилавка, наблюдая за людьми и слушая их разговоры. Почувствовала, как кто-то положил руку мне на плечо. Это был Илья. Он вернулся и сказал, что сделка удалась, и мы получили хорошую цену за яйца. Я улыбнулась и поблагодарила его.

Когда Михаил заговорил, сердце забилось быстрее. Он выглядел иначе – не как обычно, а торжественно и величественно. Шелк рубашки переливался на солнце, а широкий кушак подчеркивал его стройную фигуру. Корона на голове сияла, отражая лучи света, и люди, собравшиеся на площади, начали перешептываться.

– Добро пожаловать, честной народ! Сегодня великий день – день освобождения мира от тьмы! – его голос был глубоким и уверенным, и каждое слово звучало, как удар молота.

Все вокруг начали хлопать в ладоши, кричать и подбрасывать шапки в воздух. Я стояла в стороне, чувствуя, как щеки заливает румянец. Михаил указал на меня, и толпа замолчала, повернув головы в мою сторону.

– Хочу поблагодарить нашу дорогую птичницу, помощницу Хранительницы, Галинэль, – его голос стал мягче, но в нем все равно слышалась гордость.

Я опустила глаза, не зная, куда себя деть. Внутри меня бушевала буря эмоций: радость, смущение, благодарность. Я мысленно ругала Михаила за то, что привлек ко мне внимание, но в то же время чувствовала, как тепло разливается по телу.

– Люди, вы спаслись от врагов, – продолжил Михаил, и его голос стал серьезным. – Но они оставили после себя разруху и нищету. Поэтому пока лето, нам нужно восстановить город, дороги и крепостную стену. Все это будет оплачиваться из царской казны, которая теперь не будет пополняться из-за моего первого указа – отмены податей на пять лет!

Толпа зашумела, обсуждая новость. Люди радовались и хлопали, но в их глазах читалась тревога. Михаил поднял руку, призывая к тишине.

– Завтра на этой площади я жду тех, кто готов помочь восстановить наш город. Это могут быть плотники, каменщики, столяры – все, кто умеет работать с деревом, камнем и инструментами. Также мне нужен казначей. Он будет отвечать за учет всех расходов!

Михаил сделал паузу, его взгляд бродил по лицам людей, ни на ком не останавливаясь. Я почувствовала, как все вокруг замерли, ожидая его следующих слов.

– И еще одно, – продолжил он, и его голос стал холодным. – Я не потерплю жадных и алчных людей. Все, кто будет работать на благо города, будут проверяться по книге судеб. И помните, что ваша работа – это не только обязанность, но и честь.

Толпа снова зашумела. Внутри меня все дрожало. Это был мой шанс, но и огромная ответственность.

Все начали оживленно переговариваться, обсуждая новости и делясь впечатлениями. В воздухе витал гул разговоров, смеха и редких возгласов. Но Михаил, подняв руку, снова призвал к тишине. Его голос прозвучал громко и уверенно, разрезая шум, как нож масло.

– Всем желающим расписаться в книге судеб прошу пройти к крыльцу! Остальных жду у терема на Яблочный Спас. Там мы сыграем все свадьбы на площади за счет царя! – объявил он. – Вопросы принимаю лично здесь, у терема!