Попасть, да не пропасть

Глава 7: В пути

Матильда и Райде, оба красные и с глазами долу, быстро нас нагнали, и к светящемуся мутному пятну, зависшему в воздухе, мы подошли все вместе.

– Закрой глаза, в первый раз тебе будет плохо, – тихо сказала защитница, а Данте плотнее ухватил меня. Я хотела возразить, что не первый раз, ведь похожим способом через зеркальную гладь я и попала в этот мир, но передумала.

Снова всем телом почувствовала странную желеобразную субстанцию, пока меня проносили через портал, но не ощутила какого-либо дискомфорта.

Ступив на твердую поверхность, я поспешила высвободиться из цепких рук и осмотрелась.

Мы были в городе.

Странном и непонятном.

– Ну надо же! – удивилась Матильда. – Какая ты резвая! Я чуть не скончалась впервые, проходя навью.

В ответ я пожала плечами и не потрудилась ответить, потому что все моё внимание было поглощено удивительными видами.

Нечто среднее между мегаполисом и средневековым городом.

По улицам носились всадники на лошадях, экипажи, но изредка пролетали непонятной формы машины. Высотные дома были переплетены огромными лианами и, казалось, были сделаны из дерева с вкраплением стекла. Я даже подумала, что они и были деревьями, в которых устроили жилища. Но рядом с высотками были также и каменные и стеклянные великолепнве сооружения, напоминавшие небольшие дворцы.

Больше всего моё внимание привлекла конструкция из поистине огромного дерева, которое словно оплел хрустальный кокон. Огромный сверкающий одуванчик.

– Храм Светлой Люсинэль и Создателя, – учтиво пояснил Данталион и, увидев моё восхищение, не без гордости добавил: – Ты еще дворец не видела.

Между тем, нас оперативно окружила толпа воинов, тех самых, что сопровождали эльфийскую делегацию.

– Мой лорд, нам пора, – склонился перед эльфом явившийся из ниоткуда Райде. Рядом остановился экипаж, и мы с Матильдой и Данте погрузились в него. Шерсиэль, к моему разочарованию, не последовала в портал, оставшись в землях Орды.

***

Поездка прошла на удивление интересно и быстро, всю дорогу я с восторгом пялилась в окно.

В глазах рябило от удивительного сочетания растений и стекла с камнем.

Магазины с сияющими рекламой вывесками, щедро обвитые плющом, абсолютно стеклянные офисы, в центре которых обязательно росло высоченное дерево, скрывая крышу в пышной кроне.

Казалось, я попала в лес, покрытый стеклом, камнем и металлом.

Кого я не увидела, так это бездомных, коих у орков было с лихвой.

Все было вычищено до блеска, мощенная гладкими булыжниками улица сияла. По правде говоря, это меня немного смущало.

Данталион вел себя поистине галантно: поддерживал всю дорогу за спину, не давая упассть, и монотонным голосом рассказывая о столице:

– Все что ты видишь, стоит уже тысячи лет, но технологии симбиоза деревьев и стекла, увы, утеряны. Летающие дракары из той же серии, у меня есть несколько таких. Но, к сожалению, участились случаи взрывов, поэтому от использования многие воздерживаются. В наше время артефакторы куда слабее, чем ранее.

Когда мне казалось, что я абсолютно ничему не смогу уже удивиться, экипаж остановился, и я увидела огромный дворец с острыми башнями, высокими стенами, панорамными окнами.

Стены его были из золотого камня, в котором, словно в смоле, застыли длинные гирлянды цветущего плюща. Ограждение из высоких живых кристаллов добавляло сияния и лоска.

Прав был Данте: я просто потеряла дар речи.

А уж когда мы вошли во дворец, мне казалось, что я попала в сказку.

Проходя по роскошному саду с извилистыми дорожками, я с трепетом вдыхала аромат ярких цветов и была рада тому, что Данте держит меня за руку. Казалось, еще немного, и я улечу, как райская птичка. Эльф, видя моё состояние, тихонько посмеивался, но молчал. А вот Матильда, зараза, пару раз отпускала шуточки в стиле: «Сейчас челюсть свернешь».

Но я не обращала внимания.

Внутри дворец был таким же интригующим, хотя обстановка была намного более современной, чем у орков. Хотя я же нигде у них особо не была; возможно, и там притаились такие чудеса.

– Я представлю тебя отцу и придворным, и можешь передохнуть в своих покоях, – склонившись, шепнул мне Данталион.

Мы подошли к огромной резной двери, сияющей драгоценными камнями и хрусталем.

– Их Высочество принц Данталион Руаталиан из Правящего Дома Эль Сафори и госпожа Ева Ильина из Дома… Эм-м-м, не относящаяся к Светлым и Темным домам, – громко представил нас высокий мужской голос. Дверь распахнулась, а я тут же захотела спрятаться куда подальше.

Огромная зала была полна народа, от разнообразия рас рябило в глазах, а от вычурности нарядов текли слезы. Я казалась себе серой куропаткой среди стаи ярких южных птиц.

Платья были различных форм и фасонов, так же, как и костюмы, объединяло всех лишь одно: цена.

Но я была бы не я, если бы не приосанилась, повыше задрала подбородок и ровной походкой пошла рядом с Данталионом. Жаль, не под руку, было бы не так страшно.

Со всех сторон слышались шепотки,а томные девичьи взгляды на Данте заставляли нервничать. А уж какие взгляды дамы бросали на меня, не хочу говорить. Словом, я давно была бы мертва, если бы взглядом можно было порезать.

Толпа расступилась, образовав ровный тонкий проход к правящей чете.

Гордо приосанившись, я вышагивала по блестящему паркету, попутно рассматривая местных модников и модниц.

Кринолинов и пышных юбок не заметила, наряды на самом деле выглядели изысканно и подчеркивали достоинства. От разнообразия фасонов платьев у меня чуть не развилось косоглазие, пришлось срочно отвлечься от созерцания здешней моды и переключиться на цель прибытия.

Среди «четы» обнаружились примечательные субъекты, а именно, Аналиэль, глядящая на меня со странной предвкушающей улыбкой, и темноволосый мужчина, восседающий на хрустальном троне.

Первое, о чем я подумала, так это о том, не затекают ли у него телеса, но затем заметила подушечку прямо под царским задом. Прежде чем окончательно опозориться из-за излишнего любопытства, я снова нацепила маску стервы, и это не укрылось от темноволосого – он ухмыльнулся на миг и ободряюще улыбнулся.

Да, он был вылитый Данталион, только глаза его были светло-коричневые, а сам он выглядел лет на пятнадцать старше. Но если во взгляде Данте сквозил холод, то в его взгляде горел огонь. Глава Дома Эль Сафори казался притаившимся хищником, готовым напассть в любой момент, но лениво выжидающим.

Наконец, мы с Данталионом подошли вплотную к лесенке, что вела на возвышенность с троном. Охрана почтительно расступилась.

Данте склонил голову на мгновение, а потом поднялся по лестнице и встал с левой стороны от отца.

С правой стояла Анали.

– От имени Эльфийской Империи я приветствую тебя, – очень тихо сказал кареглазый и протянул мне руку ладонью вверх. Придворные умолкли и застыли, тишина резала слух.

Я, конечно, целовать чужие руки, пусть даже королевские, не хотела, но силы были не на моей стороне, и разумнее было временно поступиться принципами. Аккуратно приподняв подол платья, я поднялась на одну ступеньку и склонилась, чтобы оставить быстрый поцелуй на королевской ладони. Я уже чувствовала тепло, исходящее от мужских рук. Оставалось лишь быстренько коснуться губами кожи и отойти, но внезапно, мужчина схватил меня за подбородок и притянул к себе, а я рухнула на колени у его ног:

– Кто ты? – прогремело над ухом, которое тут же неприлично исследовали.

– Ева Ильина, – пискнула я, слегка обалдевшая от последних событий. – Я из другого мира.

Он нехотя отпустил мой подбородок и ухватил меня обеими руками за плечи, чтобы получше рассмотреть.

– Познакомься, мой отец – Визерис Руаталиан Эль Сафори, император, – официальным, немного скучающим тоном произнес Данталион и уже тише добавил, обращаясь к отцу: – Оставь любопытство на потом, позволь нам откланяться и отдохнуть с дороги.

– Нам? – скосив глаза на сына, спросил Визерис, все еще не отпуская мои многострадальные плечи.

– В отдельных покоях, – обиженно ответил Данте. – Пока что…

Императорские руки поставили меня на ноги, Визерис, удовлетворенный ответом сына, подождал, пока я перестану шататься, и отпустил меня.

– Отдыхайте, мы еще побеседуем. – Взмахом руки мужчина подозвал брюнетку из толпы придворных.

Хищный взгляд императора вынуждал прикрыться и спрятаться, но я стерпела, более того, грациозно проследовала за высокой черноволосой девицей, кокетливо улыбавшейся всем мужчинам подряд.

Девица повела себя на удивление отвратительно: мало того что не представилась, так еще и унеслась со всех ног, не обращая на меня ровным счетом никакого внимания. Сначала я думала догнать ее, но посчитала неразумным бежать и решила спокойно идти. Примерно через десять минут я понятия не имела, куда направилась эльфийка; тем неприятнее было услышать за спиной знакомый голос. Голос Анали:

– Так-так, вижу, ты решила поиграть?

Я выругалась про себя: ее мне еще не хватало!

Оборачиваться не стала, лишь чуть быстрее направилась дальше по коридору, а зря.

В следующее мгновение венценосная гадюка нагнала меня и прижала лицом к ближайшей стене, выразительно вдыхая запах моих волос.

– Аналиэль, у тебя с головой все в порядке? – проворчала я, дернулась и развернулась, чтобы высказать в глаза все, что о ней думаю. Но не успела, потому что мягкие губы эльфийки накрыли мои, а ее руки принялись задирать подол платья и шарить под ним. Такого я не ожидала и поначалу остолбенела, но быстро вышла из оцепенения, когда почувствовала, как её пальцы подбираются к сокровенному. Не знаю, откуда хватило силы, но мне удалось оттолкнуть Анали, чему она не обрадовалась и со светящимися глазами ринулась опять ко мне. К сожалению, я по всем параметрам была слабее, ростом ей по грудь, да и весовая категория другая. Но, кажется, удача была на моей стороне, потому что вновь показалась темноволосая девица, направленная меня сопровождать, да еще и Матильда в придачу.

Кажется, Матильду сама ситуация веселила, потому что вскоре послышался хохот и едкий комментарий:

– Что, Анали, решила сменить сторону?

– Шавку не спрашивали, – прошипела Анали Матильде. – Еще поговорим, в более удобной обстановке

Последнее уже было сказано мне. Блондинка развернулась на каблуках и с грацией пантеры нарочито лениво пошла прочь.

– Ты в порядке? – спросила Матильда. В ответ я лишь кивнула, не желая пока обсуждать случившееся.

Про себя сделала пометку: одной ходить не стоит.

Буквально через один поворот коридора обнаружилась резная белая дверь, куда меня и пригласила темноволосая сопровождающая, при этом активно строя глазки двум симпатичным охранникам:

– Госпожа Ева, ваши покои.

– Спассибо! – Я прошла внутрь вслед за Матильдой, обернулась, чтобы поблагодарить девицу, но увидела ее, целующуюся то с одним, то с другим охранником, при этом обе ее руки были в совсем неприличных местах. Матильда снова спассла ситуацию, шагнув к двери и плотно ее закрыв.

– Императорские фаворитки совсем обнаглели! Куда только Визерис смотрит? – фыркнула эльфийка.

– Э-э-э... фаворитки? – удивленно спросила я. – Это нормально вообще?

– О да! – хохотнула Матильда и тряхнула копной рыжих волос. – Не забивай свою маленькую человеческую головку всякой чепухой. Ты, как я вижу, к такому не привыкла.

– Возможно, – уклончиво ответила я.

Покои мне выделили огромные: гостиная-приемная с диванчиками и круглым невысоким столом, в камине весело потрескивал огонь.

– Во дворце тепло, это для антуража, – прокомментировала Матильда.

Также была спальня с огромным гардеробом, кабинет с внушительной книжной полкой, исключительно царская ванная комната, в которой вместо ванны был небольшой бассейн.

С дороги очень кстати была набранная горячая вода, в которой я нежилась добрых часа два. А уж как ароматные масла подняли настроение! Я даже мурлыкала себе под нос веселую песенку.

Исследуя книги на книжной полке, я в очередной раз расстроилась, что не понимаю написанного, и твердо решила: если домой попассть не получится, научусь читать и писать.

– К тебе пришли, – отвлекла меня от изучения кабинета Матильда. – Я взяла на себя смелость и выбрала платье.

После чего эльфийка подмигнула и скрылась за дверью. Платье лежало на огромной высокой постели – струящееся, изумрудное, спереди – по колено, а сзади –до пят, с откровенным вырезом и рукавами в три четверти. Хорошо, хоть белье тут было почти нормальное – легкая кружевная маечка на бретельках и кружевные же шортики. А вот шелковые чулки, крепившиеся к поясу поверх шортиков, немного смущали. Мягкие туфли лодочки оказались больше на размер, но не беда.

Быстро одевшись, на минуту подошла к зеркалу и расчесала идеально прямые после местного шампуня волосы.

В гостиной, заложив ногу на ногу и попивая вино из бокала, сидел Данте.

– Чудное платье! – заключил эльф, скосив на меня глаза. – А вот туфли выбрось.

Данталион глотнул вина и сощурился от удовольствия:

– Кстати, волосы ты зря подстригла.

Правда, что ли? Неприятное чувство шевельнулось в груди. Кое-кого напомнило.

– И как это я, бедная-горемычная жила без вашего, лорд Данталион, совета?

Матильда, следовавшая за мной по пятам, хмыкнула, но промолчала.

Данте не заметил мгновенной перемены в моем настроении.

Грациозно и величественно, с идеально ровной спиной, я подошла к гостю и присела в соседнее кресло. Стоило коснуться мягкой обивки, как дверь в коридор распахнулась и один из стражников вкатил небольшой столик.

– Составишь мне компанию? – нарочито небрежно спросил Данте. А стражник принялся расставлять посуду на столе между кресел.

– Скорее ты мне составишь компанию. Это ведь мои покои?

– А дворец мой.

Я хмыкнула и промолчала.

Ни защитница, ни охранники не согласились присоединиться к нам, как я их ни уговаривала; наверное, в высшем обществе такое не принято.

Поэтому обедали мы с Данте в уединенной обстановке.

Точнее, ел эльф, а я давилась листьями салата, которых он мне наложил от души, и почти с завистью смотрела на сочное мясо в тарелке соседа. Причем Данталион то и дело бросал на меня жаркие многообещающие взгляды, а я все взгляды посвящала только его тарелке. Нервы мои были на пределе, я не выдержала и пошла на крайние меры.

– Надеюсь, вы не против поделиться? – нарочито официально спросила я Данте и, вооружившись вилкой, не дожидаясь ответа, взяла тарелку эльфа и отделила половину нежного жаркого и мяса.

Где-то за спиной Матильда прыснула в кулак, а я с абсолютно невозмутимым видом вернула соседу тарелку, еще и ему салата спихнула.

Вот. Совсем другое дело!

Радостно, едва не мурлыча себе под нос, принялась за еду.

– Детка, а как же фигура? – едва отойдя от шока, спросил эльф.

А я подавилась и закашлялась. А еще разозлилась.

Вспомнился мой неудачный роман с Владом.

И его слова всплыли: «Это платье тебе не идет, ногти только длинные, туфли только этой модели. ТЕБЕ НЕ ИДЕТ! Я же твой партнер, я же хочу, чтобы ты была лучше! Волосы не стриги! Мясо вредно, ты его больше не ешь. Я – твой партнер. Слушай меня. Сделай мне приятно, надень вот этот халат. И жди меня без трусиков на постели, уже готовенькая».

Глаза застлала пелена.

– Данте, тебе пора, – вежливо сказала я эльфу, поднялась и пошла в спальню.

– А как же жаркое продолжение? Можешь начинать соблазнение. – Нотки в голосе эльфа были игривые, но восприняла я их с какой-то обидой. Я мартышка в цирке, что ли?

– С чего бы? – Я обернулась почти у двери в спальню, вызывающе глядя эльфу в глаза, сложив руки на груди.

– Брось, не ломайся; кажется, мы уже обо всем договорились, – Данте было весело, он хлебнул вина прямо из бутылки и пересел на диван.

– Тебе нужен покровитель – я готов им быть. – Он снова отпил из бутылки, расстегнул брюки и слегка приспустил их. – Сегодня мне нужны твои сладкие губки. Лучше бы им оказаться в одном пикантном месте.

– Мне не нужен покровитель, лорд Данталион! – сквозь зубы прошипела я.

Казалось, моим поведением эльф был озадачен. А вот Матильда откровенно смеялась, согнувшись пополам и схватившись за живот.

– Что?! – возмутился Данте, обращаясь к эльфийке.

– Она же не твоя наложница, идиот! – откровенно издеваясь, процедила эльфийка и согнулась в очередном приступе хохота. – Ты еще ей денег за секс пообещай!

– А что такого-то? – снова недоуменно спросил Данталион.

– Ваше поведение недопустимо, – сквозь зубы ответила я.

– Брось, ты же не дева невинная, да и нас тянет друг к другу. – Эльф поправил штаны и поставил бутылку на стол, собираясь встать. – Чем плохо быть фавориткой принца? Или, может быть, императорской быть лучше?

Странно, но его предположение меня даже не оскорбило, вся злость резко сошла на нет, оставив лишь ощущение пустоты.

– Не желаю быть фавориткой. Или любовницей. Ничьей. Катись отсюда!

– Милая, с тобой так сложно, – нарочито грустно вздохнул Данте. – Поговорим позже, когда ты будешь в лучшем настроении.

Грациозно поднявшись, эльф подошел ко мне и поцеловал в ухо, затем нарочито лениво направился к выходу и закрыл за собой дверь.

Не выдержав сегодняшней пошлой сцены, я схватила вазу с цветами и с криком бросила ее в дверь.

Ваза разбилась, осколки осыпались вокруг, как и охапка цветов.

– Не бери в голову. – Матильда обняла меня. – Он просто не умеет иначе.

– У нас говорят: над шутками ослов смеются только ослицы.

– О да, он осел, дорогая, – согласилась эльфийка.

– Осел? Нет, он не осел. Он самовлюбленный болван! Эгоистичный подонок! Хотя чему я удивляюсь? При таком-то папашке! Ну, ничего, они у меня попляшут, сволочи ушастые, – спокойно, почти ласково, говорила я, взирая на эльфийку, которая была крайне удивлена тихой истерикой. – Сами виноваты, довели.

Примерно такой же настрой был у меня когда-то, когда Влад меня предал: жить неохота, терять нечего, зато душа просит мести. Ох, и навела же я тогда шороху!

– Они все ко мне как? Как к вещи? Вот и получат себе писаную торбу, животы надорвут – так носиться придется. – «Остапа понесло», мозг переключился на настройку «стерва», в таком режиме я была способна на многое. – Ну, Матильда, сама видишь: вынудили.

Эльфийка осторожно улыбнулась: она пока не понимала, серьезно я или блефую, а я не спешила раскрывать все карты.

Нужно было немного подумать, составить план действий и начинать шоу. А для этого неплохо бы немного выпить и расслабиться.

Я вразвалочку, напевая под нос песню про сироту казанскую, вернулась к дивану. От души махнула ногами, сбрасывая туфли, (одну туфлю, кажется, закинула прямо на входную дверь, где она и зацепилась каблуком: следующего гостя ожидает сюрприз). Затем я плюхнулась на диван, в одну руку взяла початую бутылку вина, во вторую – кусок хлеба с мясом. Зла я была, как некормленая собака, но это к лучшему.

– Я им покажу, козлам высокородным! – я хлебала вино прямо из горла, заедая нехитрым мясным бутербродом, сооруженным из недоеденной порции Данте. – Матильда! Иди сюда!

– Я тут. – Эльфийка опассливо присела возле меня на самый краешек дивана. – С тобой все в порядке?

– Лучше не бывает! На вот, составь компанию, а то я как алкоголичка. – С этими словами я протянула рыжеволосой тот бокал с вином, к которому сама почти не притронулась за обедом. Эльфийка снова опассливо на меня покосилась, понюхала вино, но отказываться не стала. Обрадовавшись, я «чокнулась» бутылкой о бокал и продолжила прихлебывать вкусное, немного терпкое темно-красное вино.

Нехитрый план созрел в голове моментально и был гениален в своей простоте.

Первым делом нужно раздобыть власть и положение, чтобы было где прятаться и чем откупаться.

Затем нужно как угодно раскрыть свой дурацкий потенциал, чтобы эти козлы со мной считались и навалять не смогли.

И вот тут начинается месть. Насолить всем. Чтобы они мне сами портал домой открыли, да в придачу узелок с собой собрали и ручкой помахали.

Подпунктов у этого плана очень много, но все по порядку.

Я улыбнулась.

Матильда вздрогнула при виде моей ласковой улыбки.

– Матильда, разнесу все к чертям: дворец, империю, орду. Ты со мной? – Я внимательно посмотрела на эльфийку, – Сейчас я слаба и могу получить, мне нужна помощь.

– Только при одном условии. – Защитница блеснула карими глазами и приподняла левую бровь. – Должно быть очень весело.

– По рукам! – Я отсалютовала бутылкой и допила все оставшееся вино. – Пора начинать.

В голове немного шумело, но зато в теле была невообразимая легкость, да и настроение чуть улучшилось.

Я поднялась с дивана и пересела в кресло, кокетливо заложив ногу на ногу, выгнула спину.

Задумчиво осмотревшись, прикинула в уме всех, заинтересованных во мне, и принялась ждать.

Ждала примерно пару часов.

За это время я капитально протрезвела и избрала для себя линию поведения.

За дверью послышалась возня, затем раздались ленивые шаги. Высокий звонкий голос объявил:

– Его Величество Император.

Дверь распахнулась, и на пороге появился Визерис, нарочито не заходя внутрь, а давая мне время его осмотреть, подняться и склониться. Решила не подниматься и не склоняться, лишь коротко кивнула, кося глазом на повисшую над царской шевелюрой туфлей.

Император удивился, очень демонстративно так удивился: покраснел, глаза сверкнули гневом, зубы заскрипели, только пара из носа не хватало.

– Доброго дня, госпожа Ева! – пророкотал он и толкнул дверь что есть мочи. Дверь отлетела и стукнулась о стену, я сглотнула. Туфля, сиротливо повисшая на тонком каблуке, упало прямо на царский лоб.

Император зашипел от боли, но быстро натянул прежнюю маску на лицо. Завидев разбитую вазу возле входа, что-то сопоставил в уме, улыбнулся и легкой походнкой прошел внутрь.

– Вижу, вы поссорились с Данталионом? – промурлыкал Визерис, грациозно присаживаясь на второе свободное кресло и повторяя мою жеманную позу: нога за ногу.

Матильда уже давно ретировалась с дивана и стояла за моей спиной, склонив голову в знак уважения, еще несколько слуг быстро засеменили внутрь и моментально убрали учиненный мною бардак – вышколенные они. Остатки обеда заменили на несколько бутылок вина и пару хрустальных фужеров.

Император щелкнул пальцами, и оба фужера наполнились абсолютно черной жидкостью.

– Все вон! – рявкнул Визерис, и гостиная мгновенно опустела; я тоже на автомате поднялась: уж больно хорошо поставлен голос у императора.

Матильда выглянула из-за двери, подмигнула мне и спряталась, я же немного успокоилась: она не даст меня в обиду. Наверное.

– Нет-нет, Ева, вы останьтесь, прошу, – нарочито вежливо, но с нажимом пропел император и ласково так улыбнулся. От этой улыбки у меня задрожали коленки и нервно задергался глаз, я даже на пару мгновений забыла, что вообще-то собираюсь мстить, но быстро опомнилась и присела обратно в кресло. Присаживалась я медленно и лениво, стараясь всем своим видом показать, что это я тут королева.

– Ваше Величество. – Я склонила голову, как покорная неискушенная дева, но глаза не отвела, ожидая, что же поведает эльф.

– Меня ввели в курс дела, Ева, и я пришел к вам с выгодным предложением, – совершенно небрежно бросил Визерис и внимательно посмотрел мне в глаза, ожидая моей реакции.

Чего только стоило не отвести взгляд! Уж точно можно было потерпеть, чтобы увидеть реакцию на мой ответ:

– Предложением руки и сердца? Ах, это так неожиданно, право слово! – Я быстро захлопала ресницами и изо всех сил постаралась мило покраснеть. Актриса я была третьесортная, поэтому щеки запылали крайне неохотно.

Император подавился и принялся запивать прямо из бутылки.

– Предложением иного рода, – осторожно сообщил едва успокоившийся Визерис. – Вы – темная лошадка, но чутье подсказывает, что на вас можно ставить.

Лошадка? Ха, как же! Я ему покажу лошадку!

– Меня позвал замуж Император Эльфийской Империи! – завопила я что есть мочи. Звонкий голос эхом пронесся сквозь открытую дверь, уносясь по коридору во дворец, а я поднялась с кресла, подошла к двери поближе и невинно сложила руки на груди. Император от такой наглости обалдел, отчетливо заскрипел зубами и покраснел.

– Да не зову я вас замуж! – зашипел Визерис.

– Я буду самой лучшей Императрицей, да, я согласна! – снова взвизгнула я и картинно заломила руки. В коридоре послышалось оживление, наверняка добрых полдворца подслушивало и было в шоке. Император не выдержал, плюнул, подскочил с места и направился на выход:

– Никакого замуж! – рявкнул Визерис и угрожающе навис надо мной; впрочем, в процессе он пытался прикрыть дверь. Но, не на ту нарвался: я от души ему мешала, поставив в неположенное место ногу; так просто дверь не закрыть.

– Ах, дорогой мой, срочно же пришлите ко мне портных, я хочу самое прекрасное платье! – вздохнула я и посмотрела на Визериса самыми влюбленными глазами, на какие была только способна.

– Молчать! – шикнул император, но поздно: шепотки уже разносились в коридоре, удаляясь в глубь дворца.

Внезапно голоса смолкли, а дверь резко распахнулась, ударив Визериса по лбу.

В мои покои ворвался разъяренный Данте.

– Замуж, значит?! – взревел сын.

– За-амуж! – радостно закивала я и снова картинно заломила руки.

– А я?! – прорычал Данталион, злобно глядя на меня.

– А ты будешь моим любовником, – словно маленькому мальчику, по слогам объяснила я Данте, даже палец назидательно подняла. – Милый, ты же так этого хотел!

– Что-о? – взвыл император. – А ну, отставить этот балаган!

На крики императора сбежалась охрана, стражники переминались с ноги на ногу в коридоре, не решаясь войти.

Было страшно до жути, казалось, что оба эльфа меня сейчас придушат, а потом сожгут, прах развеют над болотом. Но я сдержалась и играла роль на «отлично».

– Ах, дорогие, вам пора, я жду портных! – вздохнула я и шагнула в коридор.

– Портных будущей императрице! – гаркнула что есть мочи и вернулась внутрь, аккуратно прикрывая за собой дверь. Подошла к императору, встала на носочки и почти на ухо тихо сказала ему:

– Уже весь дворец знает; через десять минут область поражения расширится до городского района. Продолжать?

– Я опровергну слухи, – злобно зашипел Визерис, а я ему ласково улыбнулась. Так же ласково, как он мне недавно:

– Негоже Императору так быстро менять свои решения: он же не сопливый мальчишка, а повидавший жизнь мужчина.

Данталион все слышал и, кажется, понял, что ничего такого Император мне не предлагал. Сын внимательно рассматривал отца, изредка кося взгляд на меня. Ожидал развития событий и развлекался.

– Я – Император, мне можно все! – сказал, как отрезал, Визерис и взялся за ручку двери.

– Ну, конечно, можно, – согласилась я. – А нужно ли? Репутация все же…

Император скрипнул зубами, но ничего не ответил, вышел за дверь и громко хлопнул дверью.

– И что это было? – спросил меня Данте, сложив руки на груди.

– А это, милый, превратности судьбы, – вздохнула я. – Можешь при подданных звать меня мамой, так и быть.

Решила отыграться за «цветочка», «милую» и «госпожу».

– Не смей! – процедил сквозь зубы Данте. Но меня уже было не остановить:

– Загляну к тебе сразу же после первой брачной ночи, договор есть договор. – Я подмигнула Данте и открыла дверь, спроваживая эльфа. Принц скрипнул зубами, но послушался и ушел.

Матильда юркнула внутрь, по ее красным глазам было видно: эльфийка рыдала. Когда она прыснула в кулак, я поняла, что от смеха.

– Ты – труп, – шепнула она мне на ухо. – Но платье у тебя в гробу будет шикарное: портные уже ждут за дверью.

И заржала во весь голос. Вот коза драная!

Про себя я выругалась от души, словно заправский сапожник, но вслух предпочла сохранить нейтральное выражение лица и промолчать: везде есть глаза и уши.

И теперь их стало еще больше.

Портные не заставили себя долго ждать и тихонько поскреблись в дверь, Матильда кивнула мне на кресло, а сама впустила гостей.

Ими оказалась пара низкорослых человечков, едва достающих мне до плеч, сомнительного вида и неопределенной половой принадлежности. Широкие в кости, с длинными косматыми волосами, то и дело выбивающимися из тугих кос, украшенных свежими цветами. С широкими лицами, густыми бровями и полными губами. Но, по опыту эльфийских воинов, я не могла однозначно определить, мужчины это или женщины. И даже нейтральные бежевые рясы никак не помогли в определении, не выдавая никаких внешних признаков.

– Госпожа, – поклонился ближайший человечек, а второй, едва увидав меня, округлил глаза и бухнулся на колени, прижался лбом к полу и принялся причитать:

– О, прекраснейшая, свет моих очей, мой любимый румяный пирожок, дражайшая и нежнейшая!

Первый человечек покраснел и шикнул на второго, за шкирку поднял его с пола и, опустив глаза, сообщил:

– Я – Агния, а этот увалень мой брат, Арсений. Простите его, болезного. Недавно головой ударился: как о заказе узнал, сказал, что не пойдет он, гордый гном, шить эльфийские наряды. Пусть, мол, сами господа приходят, вот и приложила я его маленько. Силу не рассчитала.

Гномочка опассливо подняла на меня глаза, а я не смогла не улыбнуться. Ее братец, лежавший на полу, видимо, заметил улыбку, потому что подскочил с грацией, не свойственной такому угловатому существу. Отвесил поклон и низким баритоном пропел:

– Пирожочек, для тебя…

Услыхав слова Арсения, Агния отвесила брату тумака, и тот быстро поправился:

– Госпожа, для вас все наряды будут в лучшем виде и уже к утру!

Агния хлопнула себя рукой по лбу, но быстро успокоилась и легонько поклонилась.

Матильда хихикнула, увидев выражение моего лица, и захлопнула дверь с резко брошенным:

– Не беспокоить! – Предназначалось сказанное, видимо, стражникам.

Сняли мерки ребята очень быстро, но даже за каких-то полчаса Арсений успел вывести меня из себя постоянными томными взглядами и едва заметными касаниями. А с учётом того, что они с Агнией были похожи, как две капли воды, пару раз я, к своему стыду, шлепнула и гномочку. Зато уже к пятому щипку за бок научилась отличать словно опьяневшего Арсения от сдержанной, но сердитой Агнии.

Матильду шоу откровенно забавляло: эльфийка ни разу не остановила гномью руку, только хихикала в сторонке, изредка опуская на лицо маску безразличия.

Удаляясь, гном пообещал мне приятный сюрприз и свое сердце навеки, отчего у меня нервно задергался глаз.

Но я же вся такая гордая и утонченная?

Вот и сохраняла изо всех сил нейтральное выражение лица, хотя, улыбка моя была похожа на оскал.

После ухода странной семейки на минуту заглянул Данталион, сообщив, что ужинать я буду в компании его семьи, чем еще больше испортил мне настроение.

Ничто так не успокаивает, как хорошая книга.

Особенно если ее читает уже не такая веселая Матильда.

А все почему?

Потому что читать я по-прежнему не умела.

Вот и поплелись мы с эльфийкой в местные залежи знаний,

а за нами – еще полтора десятка стражников. Впрочем, увидав мой грозный взгляд, умницы отступили на несколько метров и шли крайне тихо.

До местной библиотеки мы дошли минут за пять и даже вошли внутрь, вот только ненадолго.

Девушка-«божий одуванчик», мирно читавшая книжку и попивавшая что-то из глиняной чашки, робко подняла глаза на меня с Матильдой и даже улыбнулась идеально белыми глазами без зрачков. Я сглотнула. Поскольку сидела она за стойкой регистратора, видимо, она и была библиотекарем. Я сделала вывод, что нечасто к ней заглядывают гости: огромное помещение с сотнями стеклянных стеллажей и десятками стеклянных же столов, ни грана пыли и грязи, строгие серые занавески на окнах – в общем, идеальнейший порядок.

Стоило в дверь ввалиться стражникам, как приветливая улыбка сошла с лица библиотекарши, лицо вытянулось, а глаза сузились в гневе.

– А ну, вон отсюда! – крикнула девушка; уши тут же заложило, голову сдавила боль. Матильда схватила меня за локоть и поволокла в коридор, пока стражники корчились от боли и соображали, что делать дальше.

– Элегия банши, – пояснила в коридоре эльфийка. – Ну, вообще-то она была музой, но местный стражник соблазнил ее и бросил. У муз хрупкая натура, вот она и наложила на себя руки, но не умерла, а стала банши.

– Ого! – только и смогла ответить я, предчувствуя, как несладко придется навязанным мне охранникам.

– Ага, – согласилась Матильда, – сейчас девочка наиграется, отведет душу и успокоится, тогда можно будет заходить.

Действительно, совсем скоро из-за массивных деревянных дверей библиотеки начали по одному выползать стражники, рыдая горькими слезами и держась за головы. Мне даже стало их жаль: они-то не заслужили такого. Хотя, с другой стороны, временно я буду без лишних глаз и ушей и смогу немного отдохнуть от постоянного сопровождения.

Наконец, после того, как последний стражник выполз, в дверях появилась среднего роста, удивительно хрупкая, с идеально черными волосами Элегия и сверкнула белоснежной улыбкой:

– Ах, Матильда, дорогая, я так рада видеть тебя! – взволнованно произнесла Элегия и с разбегу прыгнула обнять эльфийку.

– И я очень рада, Эли! – по-отечески похлопала по плечу банши Матильда. – Знакомьтесь, девочки. Элегия, Ева.

– Очень приятно! – вежливо улыбнулась я.

– Ах, ну брось! – отмахнулась банши и обняла меня так же, как и эльфийку; мои ребра хрустнули, но девушка даже не заметила этого. – Подруга моей подруги – моя подруга. Пошли, налью вам чаю, и обо всем потрещим.

И действительно налила. Только не чаю, а вишневой наливки.

Через полчаса мы уже пели песни в три горла.

Разумеется, я успела и всплакнуть на груди библиотекарши, рассказывая о своей горькой участи, и вволю посмеялась. За очередным тостом бывшая муза с хитрым выражением лица дала обещание открутить моим обидчикам ненужное хозяйство, и я прониклась к ней искренней симпатией.

Заказ на книги оставила, расслабилась, была довольна собой.

В приподнятом настроении и с немного заплетающимся языком я направилась на семейный ужин.

Элегия любезно одолжила мне удивительно удобные босоножки (у нас оказался один размер обуви), и ничто не омрачало мою жизнь.

Стражники даже и не появлялись в поле зрения: уяснили, наверное, что я –девушка непредсказуемая. Вот я и расслабилась, беззаботно пританцовывала всю дорогу и улыбалась. Про себя напевала приставучую пошлую частушку, спетую Элегией.

Так и подошли мы с Матильдой к резной двери, украшенной золотом и драгоценными камнями.

Легкомысленное настроение как рукой сняло.

Пара стражников по обеим сторонам от двери старательно прятали взгляд. Стоило мне подойти ближе, как один из них распахнул двери, а второй звонким голосом представил:

– Невеста Его Величества Императора, госпожа Ева Ильина.

Улыбаясь во все зубы, я, словно Крейсер «Аврора», вплыла на вражескую территорию.

Весь гадюшник… эм-м, вся императорская семья была в сборе.

Повинуясь правилам этикета, о которых мне поведала Элегия, я коротко кивнула и прошла к единственному свободному месту между принцем Данталионом и императором Визерисом.

К слову, Визерис поступил воистину по-джентельменски: спешно поднял царский зад со стула, жестом отогнал слугу и, отодвинув мой стул, помог присесть.

Все эти действия сопровождались ласковой улыбкой.

Но меня этой улыбкой не проведешь: я отчетливо чувствовала, как он мысленно затягивал на моей хрупкой и такой дорогой сердцу шее воображаемую удавку.

Я так же ласково улыбнулась, поклонилась и грациозно присела. Стул тут же был придвинут.

Примерно три десятка пар глаз заинтересованно уставились на меня, сверля и подмечая каждую деталь.

Кто-то был в гневе – например, пара полногрудых брюнеток с одинаковыми колье, ну, или остальные три четверти дам, присутствующих за столом. Нейтральными или любопытными были только взгляды мужчин.

Чувствовала я себя, как лабораторная крыса. Несмотря на то, что местные дамы были явно привлекательнее, центром внимания была именно моя персона.

Повисла тягостная тишина, но лишь на миг: стоило императору взяться за приборы, как за ним повторили все остальные.

Алкоголь плескался в крови и заговорщически подначивал меня на свершения, но я успешно держалась.

Недолго, правда.

Окинув взглядом сотрапезников, отметила, к своему разочарованию, что все эльфийки едят лишь листья салата. И в моей тарелке особого разнообразия нет: те же листья. А сочное, вкусное, румяное, душистое мясо кого-то там на вертеле едят только мужчины.

Слегка обалдев от такой несправедливости, я повернула голову к прислуживавшему за столом юноше и попросила:

– Любезный, положите мне, пожалуйста, мяса, побольше кусочек – я голодна; а еще вот тех тушеных овощей и вот этих канапе.

Все замерли.

Анали откинулась на спинку стула и расхохоталась.

Император слева от меня подавился и закашлялся, а у «официанта» округлились глаза, но парень быстро пришел в себя и, кося взгляд на мужчин, двинулся к мясу.

– Не пристало леди есть мясо, – вставила визгливым голосом свои пять копеек одна из тех дамочек, что в одинаковых колье. Барышня брезгливо окинула меня взглядом. – Особенно при наличии у нее лишнего веса.

Это у меня-то лишний вес?!

Да у меня и раньше жира-то не было: что спортзал сжигал, что липосакция… А теперь от стресса я знатно похудела и больше была похожа на тростинку.

Еще и Данталион вмешался.,

– А ведь графиня Миэри права. – Эльф улыбнулся во все зубы, видимо, почувствовав возможность потрепать мне нервы. – У наших дам нынче в моде худоба, округлые формы себе могут позволить только простолюдинки или очень состоятельные леди. Транс-магия очень рискованна, а потому запредельно дорога.

И демогстративно уставился на откровенные вырезы брюнеток.

Болезненно худых брюнеток с примерно шестыми размерами груди.

Думал, что меня пронял?

Ага, щас!

– Ах, ну что вы, не стоит беспокоиться. – Я с притворной невинностью похлопала пушистыми ресницами. – Визи так хочет сильных и достойных наследников. Сами понимаете: я как будущая мать императорских детей должна быть здоровой.

Затея демонстративно потрепала по щеке все еще кашляющего Визериса и смущенно отвела глаза. У Данталиона отвисла челюсть, а лица обеих брюнеток пожелтели.

– Что-о-о?! – взвыла вторая.

– Как нас, так просто для постели, а как ее... – эльфийка указала пальцем на меня, – шавку безродную, да еще и страшилище, так для престола?

Я взяла в левую руку бокал с вином, снисходительно улыбнулась и показала обеим брюнеткам неприличный жест.

– Да она же за столом себя вести не умеет, грязное животное! Визерис, ты кого притащил?! Ей в свинарнике место! – заорала Миэри, и вскакивая со стула.

– Молчать! – рявкнул побагровевший император. Все вздрогнули.

А что?

Нечего было на официальный семейный ужин собирать всех своих постельных грелок.

– Вы хотите сказать, что Его Величество – грязное животное и должен есть в свинарнике? – абсолютно спокойным, я бы даже сказала – холодным голосом подытожила я. Брюнетка нервно сглотнула и промолчала.

– Отвечать! – властно рявкнула я. Даже Визерис с Данталионом вздрогнули и удивленно, я бы сказала – с опасской, посмотрели на меня.

– Никак нет-с! – как вышколенная горничная, ответила брюнетка.

– Напомни-ка, пожалуйста, любимый жених: твоя официальная невеста, имеющая тем самым почти равный тебе статус, получила громкое оскорбление. Что за это полагается? – Я иронично подняла бровь. Ох, не зря я с Элегией подружилась, ее знания пришлись как раз кстати.

– Смерть, – одними губами испуганно прошептала погрустневшая графиня-куртизанка.

Я снова ласково улыбнулась и окинула взглядом весь стол.

Тут же услышала, как дамочки шумно сглотнули, а Визерис и Данталион оба скрипнули зубами.

Была бы я трезвая, я бы никогда не то что наехать, но и показать неприличный жест в подобной ситуации побоялась бы.

Но мне было море по колено.

А местные виноделы – знатные молодцы! Не спиться бы такими темпами.

– Пошли вон, – совсем тихо процедила я сквозь зубы, не глядя ни на кого, но рассчитывая, что визгливые барышни соизволят нас покинуть. Тут же половина дам поднялась с мест, присела в книксенах и направилась к дверям. Все это молча и не отрывая глаз от пола. Ушли, тихо и аккуратно закрыв двери.

– Как интересно! – Я обворожительно улыбнулась всем оставшимся членам семьи (а это именно они и были: кажется, все любовницы-фаворитки поспешили покинуть трапезу).

Данталион молча сидел в позе «рука-лицо», Визерис только пар из носа не пускал – я даже отодвинулась от него немного. На всякий случай.

– Да ты прелесть, детка! – сверкнула улыбкой Аналиэль и громко захлопала в ладоши.

– Как мило с твоей стороны, дорогая невестушка! – прохрипел злющий Визерис. – Давно было пора спровадить этих дам: приелись. Вот ты лично и займешься смотром новых... хм... постельных дам для меня.

В первые секунды речи императора у меня отвисла челюсть: не охамел ли он?

А потом я поняла, какой козырь в моем рукаве.

Конечно, чтобы этот козырь не потерять, сначала нужно немного поломать комедию.

– Ах, венценосный жених, разве вы не обязаны хранить верность единственной даме своего сердца? – Я напряглась изо всех сил, изобразила на лице смятение, даже одинокую слезинку выдавила.

Император купился. На его холеной морде отразилось ликование и азарт.

– Только если вы лично, дорогая моя, придете сегодня ночью в мои покои, я рассмотрю послабление: вместо пятнадцати девиц выберете всего десять.

Данталион непонимающе следил за нашей перепалкой, изредка поскрипывая зубами: у него хватило ума не спорить с отцом при свидетелях.

Я вскочила с места, обиженно вскинула руку и прикрыла ею глаза, словно собираясь разрыдаться:

– Девичья честь – это самое дорогое, что у меня есть! – притворно всхлипнула я. Принц подавился и закашлялся, а Анали с умилением и нежной улыбкой смотрела на рассвирепевшего отца. Я еще раз всхлипнула и направилась к двери, опрокинув свой стул по пути, а еще задев пару ваз. А что? Не надо было расставлять препятствия на пути Крейсера.

– Надеюсь, вы одумаетесь, дорогой мой. – Я обернулась и посмотрела императору прямо в глаза. Мужик ликовал, такого довольного кота, объевшегося сметаной, я еще не видела.

– Двадцать пять девиц, – сказал, как отрезал, Визерис.

Я молча вышла и громко хлопнула дверью – даже лепнина немного осыпалась, а стеклянные откосы треснули.

Стражники в ужасе взирали на меня. Не знаю, чего они боялись больше – моего гнева (судя по всему, императорские шлюшки уже всему дворцу растрепали, какая я стерва) или Императора Всея Империи.

Матильда обнаружилась рядом.

Желудок что-то недовольно проворчал: я так и не успела нормально поесть.

С минуту подумав, «Крейсер Аврора» развернулся, открыл дверь, впорхнул внутрь и отчеканил:

– Ужин – в мои покои. И только попробуйте салат принести!

Побледневший юноша-«официант» побелел еще больше, но кивнул, а я еще разочек притворно всхлипнула и удалилась.

Снова хлопнула дверью посильнее – треснула уже сама дверь.

Подруга тут же подскочила и как более трезвая подставила мне свое мужественное женское плечо. А проще говоря, подхватила меня на руки и понесла в мои покои.

– Матильда, – шепнула я ей на ухо, изо всех сил скрывая довольную улыбку. – Я только что такую свинью Визу подложила – закачаешься!

А потом я позорно отрубилась.

Просто немыслимо!

Так и не отведала того сочного, мягкого, румяного местного кабанчика на вертеле.