После похищения

Глава 5

Проснувшись следующим утром с неистовой эрекцией, Себастьян понял, что у него неприятности. Черт бы ее побрал! «Приятных снов» – так, кажется, сказала ему эта насмешливая кокетка. Ха! Неужели она догадалась, что он именно так проведет ночь?

Нет, конечно же, она ни о чем не догадывалась, поскольку, по ее мнению, он слишком «правильный» для подобных страстей.

Себастьян выругался сквозь зубы. Повзрослевшая Джульет была слишком уж умна. Эта дерзкая девчонка, пытаясь вытащить из него правду, заявила, что «его брат» соблазнил ее.

Но он ведь отомстил, не так ли? Он разоблачил ее, он даже... Нет-нет, ему не следовало ее целовать. Напротив, следовало держаться от нее подальше.

Взглянув в окно, Себастьян понял, что спал необычно долго. Солнце уже стояло высоко, и если повезет, то Джульет и ее родственники вот-вот отправятся в Лондон. Впрочем, не следовало на это надеяться – слишком уж проницательной она казалась для своего возраста.

– Да, слишком проницательная, – проворчал Себастьян.

Поднявшись с постели, он снова посмотрел в окно.

– Что вы сказали, милорд?.. – раздался голос у него за спиной.

Проклятие, он не слышал, как вошел камердинер.

– Ничего, Боггз. Наверное, я просто размышлял вслух. Кстати, ты что, перестал стучаться?

– Простите, милорд. Мне показалось, я слышал, как вы звали меня.

– Боггз, принеси мою одежду, пожалуйста. – Ему требовалось время, чтобы собраться с мыслями.

– Мы одеваемся сегодня для работы с пистолетами, милорд? Или будем развлекать гостей?

– А разве они еще не уехали?

– Нет, милорд. Ночью шел сильный снег, так что карета вряд ли проедет. Придется ждать день или два, пока не растает.

Себастьян невольно застонал.

– Неужели они проведут здесь еще несколько дней?

– Похоже, у них нет выбора, милорд. Они не смогут ехать в Лондон по такой дороге.

Но это же катастрофа! Ведь если Морган приедет, когда они будут здесь... О Господи, действительно катастрофа!

Боггз тихо кашлянул.

– Милорд, кажется, вы говорили об одежде...

– Да, верно. Я бы надел тот утренний костюм, который тебе нравится. Тот, что с расшитым бархатным жилетом, помнишь?

– Да, милорд, конечно!

Боггз всегда стремился одеть своего хозяина в «приличный костюм», как он это называл. Но бедняге не часто предоставлялась возможность продемонстрировать свой талант камердинера, поскольку Себастьян предпочитал одеваться как можно скромнее.

– Вот его я и надену, Боггз.

– И шелковые чулки? – с надеждой спросил камердинер.

Себастьян не удержался от улыбки.

– Да, и шелковые чулки.

– У нас могут возникнуть сложности с галстуками, – бормотал Боггз, направляясь в гардеробную. – Я уже давно не завязывал изысканных узлов, так что может понадобиться несколько попыток.

Боггз вернулся с костюмом через несколько минут, но ему потребовался еще час, чтобы одеть хозяина. Однако Себастьян мужественно терпел, так как прекрасно понимал, что должен произвести впечатление на Найтона и, конечно же, на Джульет. И еще он твердо решил, что на сей раз не утратит над собой контроль.

Как только Боггз закончил, Себастьян направился в утреннюю столовую, но никого уже там не застал. Что ж, слава Богу. Ему нужно время, чтобы как следует все обдумать. Интересно, могла ли Джульет рассказать своим родственникам об их ночном разговоре? Нет, едва ли. Вряд ли она захотела бы признаваться, что встречалась с мужчиной наедине. И конечно же, она не рассказала об их поцелуях. О тех совершенно неразумных и невероятно страстных поцелуях...

Себастьян внезапно нахмурился. Черт возьми, он не должен думать об этом! И должен избегать ее – это не обсуждается. Господи, да если Найтон узнает хотя бы о намеке на какой-то поцелуй...

Тут слуги, как обычно, принесли ему тосты с джемом, и он с жадностью набросился на них, потом запил несколькими глотками чаю. Позавтракав, Себастьян направился в кабинет, но был неприятно удивлен, застав там Найтона, уже устроившегося в кресле. Неужели этому человеку больше нечем заняться, кроме как поджидать в засаде своих врагов?

Стараясь держать себя в руках, Себастьян подошел к столу.

– Доброе утро, мистер Найтон. Камердинер сообщил мне, что вам, видимо, придется остаться в Чарнвуд-Холле еще на несколько дней.

– Прошу прощения за неудобства, но мой кучер говорит, что в данный момент ехать в Лондон невозможно. – Казалось, Найтон был не очень-то доволен задержкой. – Поэтому мы вынуждены злоупотребить вашим гостеприимством.

Судя по всему, Джульет ничего не сказала зятю о ночном разговоре, и Себастьян вздохнул с облегчением. Изобразив радушную улыбку, он проговорил:

– Ничего страшного, мистер Найтон. Мой дом в вашем распоряжении, и вы можете оставаться здесь столько, сколько пожелаете. – «Или пока я не смогу избавиться от вас», – добавил он про себя.

Надеясь, что разговор закончен, Себастьян уселся за стол, но Найтон и не думал подниматься с кресла.

– Вас что-то беспокоит? – осведомился барон.

Найтон кивнул:

– Да, пожалуй. И у меня к вам просьба, Темплмор. Конечно, я не имею права распоряжаться в вашем ломе и указывать вам, как вы должны вести себя. К тому же после моего вчерашнего необдуманного поступка... – Он грустно улыбнулся. – После вчерашнего я вообще не имею права что-то говорить вам. Но как опекун Джульет я хотел бы попросить, чтобы вы держались подальше от моей свояченицы.

– Да, разумеется. Как пожелаете. – Себастьян оценил откровенность гостя.

Лицо Найтона просветлело; он явно испытывал огромное облегчение.

– Конечно, я вовсе не думал, что вы будете бегать за ней, но... Просто для нее все это и так очень сложно. Несмотря на наш разговор с вами вчера перед ужином, она настаивала, что вы и есть Морган Прайс.

– Не могу сказать, что виню ее за это. – Себастьян с невозмутимым видом пожал плечами.

– Но поверьте, – продолжал Найтон, – что бы ни говорила моя юная свояченица, я не настолько глуп, чтобы думать, будто человек вашего положения станет заниматься похищением людей. Просто Джульет... Видите ли, эта ситуация чрезвычайно расстроила ее. Увидев точную копию человека, причинившего ей зло, она убедила себя в том, что вы – это Морган Прайс.

– Да, вполне понятная реакция, – кивнул Себастьян. Он прекрасно знал, что Джульет не так наивна, как казалось ее зятю. Более того, он почти не сомневался, что все они в конце концов узнают правду, когда вернется Морган. Значит, ему, Себастьяну, следовало заранее к этому приготовиться. И неплохо бы выяснить, как далеко Джульет может зайти.

– Скажите, Найтон, но почему леди Джульет так жаждет мести? Судя по тому, что вы рассказали, мой брат на самом деле не причинил ей зла.

Гость развел руками.

– Если честно, то мы не знаем, что именно он совершил. Да, сэр, мы можем полагаться только на ее слова. Хотя она утверждает, что ваш брат не прикасался к ней, мне трудно в это поверить.

Себастьян пристально посмотрел на гостя.

– Но мой брат джентльмен, сэр.

– Однако он похитил ее, не так ли? А джентльмены, насколько мне известно, не похищают женщин.

– Да, верно, – признал Себастьян. – Но скажите мне вот что... Если случится так, что мой брат все-таки вернется в Англию...

– Вы же сказали, что он утонул вместе с «Океаном», – Перебил Найтон. – Вы что, не уверены в этом?

– Нет-нет, разумеется, уверен. Вы ведь сами видели письмо. Но, как торговый человек, вы, конечно же, знаете иногда бывает и так, что люди возвращаются из моря через много лет после того, как близкие уже оставили надежду увидеть их снова. Ведь случаются разные ошибки, понимаете? Поэтому я и хотел бы узнать, как вы поступите, если Морган все-таки вернется. Скажите, что вы тогда предпримете?

Найтон помрачнел.

– Сэр, почему вы об этом спрашиваете? Может, вы хотите спрятать его от нас? Может, собираетесь предупредить?

– Нет, что вы... У вас есть полное право требовать возмездия. Я просто хочу знать, чего именно вы могли бы потребовать. Чтобы быть готовым, так сказать.

Стиснув зубы, Найтон процедил:

– Я бы хотел, чтобы он предстал перед судом за похищение.

Себастьян почувствовал, как петля на его шее затягивается. Черт возьми, этот человек ужасно мстительный.

– Но это бы означало скандал для Джульет и для вашей семьи, не так ли?

– Как я сказал, это то, чего бы мне хотелось. Но ей пришлось бы давать показания, которые погубили бы ее. К тому же стало бы ясно, что она покинула Стратфорд по своей собственной воле.

Себастьян расслабился.

– Тогда что еще вам остается?

– Я могу вызвать вашего брата на дуэль. Дуэль решила бы все.

Будь он проклят, дуэли никогда ничего не решали! Его отец доказал это.

– Вам действительно нравятся дуэли? – Заметив, что Найтон еще больше помрачнел, Себастьян поспешно добавил: – А нельзя ли наказать Моргана как-то иначе? Ведь он мог бы жениться на Джульет. Это все бы исправило.

Найтон в гневе вскочил на ноги.

– Боже мой, вы сошли с ума! Я бы не позволил этому негодяю даже прикоснуться к ней, не говоря уже о том, чтобы жениться! Какое же это наказание? Отдать ему руку нашей милой девочки в обмен на его предательство! Сама мысль об этом отвратительна!

«Отвратительна» – довольно сильно сказано. Кроме того, она могла бы и сама принять решение. Словно прочитав его мысли, Найтон сказал:

– А сама она не может принять столь важное решение.

– Но я думаю только о том, что лучше для вашей свояченицы, – возразил Себастьян. – Вы ведь понимаете, что я вовсе не хочу уязвить вашу гордость.

Найтон решительно покачал головой:

– Для Джульет лучше всего – не выходить замуж за негодяя.

– Тогда, может быть, придумаем другое наказание? – спросил Себастьян. – Может, денежное возмещение? Я с радостью предложил бы такое возмещение от имени брата. Это значительно увеличило бы ее приданое, и она могла бы найти мужа, невзирая ни на какие сплетни.

Найтон горделиво приосанился.

– Сэр, мы приехали сюда не для того, чтобы вымогать деньги за несчастья моей свояченицы, уверяю вас.

Себастьян поднялся из-за стола.

– Но я совсем не это имел в виду...

– Джульет не нужны никакие деньги от вас, сэр, – заявил Найтон. – И если я когда-нибудь снова увижу вашего брата, то сам отомщу ему. Я позабочусь о том, чтобы его позорить – во флоте, в обществе, в коммерции – повсюду. Уверяю вас, я знаю, как это сделать.

Себастьян невольно вздохнул. Надежды дяди Лу явно оправдывались – Найтон не желал проявлять благоразумие.

– Но он вряд ли вернется, и я не смогу отомстить, – продолжал Найтон. – Поэтому мне придется удовлетвориться тем, что я буду держать мою свояченицу подальше от вас. К сожалению, ваш облик напоминает ей о прошлом.

Себастьян едва удержался от жарких возражений. Он был абсолютно уверен, что Джульет до смерти надоела постоянная опека близких. С ней действительно обращались к с ребенком, и она хотела расправить крылья. А безрассудный «Морган» помог ей в этом. Жаль только, что сейчас она хотела только одного – свернуть «Моргану» шею. Правда, она говорила, что не жаждет мести, но ее гнев прошедшей ночью свидетельствовал об обратном.

– Так значит, вы исполните свою роль как джентльмен? – с высокомерным видом осведомился Найтон.

Себастьян,едва заметно кивнул:

– Да, я буду избегать вашей свояченицы, если вы этого хотите. – Если бы еще и она избегала его, он мог бы спокойно дождаться их отъезда.

– Благодарю вас, сэр. – Найтон направился к двери, потом остановился и добавил: – Весьма сожалею, что мы доставляем вам столько беспокойства, но тут уж ничего не поделаешь. Уверяю вас, мы уедем отсюда, как только сможем.

Сказав это, Найтон вышел из комнаты, и Себастьян вздохнул с облегчением. Однако его мучения еще не закончились. Час спустя стук в дверь кабинета возвестил о прибытии леди Розалинды. Проклятие, как долго они будут досаждать ему сегодня?! Скоро еще и слуги Найтона начнут приходить с упреками и обвинениями.

Стараясь подавить раздражение, Себастьян отложил статью о стрижке овец.

– Доброе утро, леди Розалинда. – Он встал и предложил ей стул. – Может, я могу вам чем-то помочь?

– Да, надеюсь, что так. – Усевшись, она одарила его ослепительной улыбкой, осветившей ее пухлое личико. – Понимаете, дело в том... Ах, я не знаю, как начать, но мне очень нужно поговорить с вами о...

– О леди Джульет. – Себастьян снова уселся за стол.

– О, как вы догадались?

– Интуиция, – сухо ответил он. – Полагаю, вы хотите, чтобы я держался от нее подальше, верно?

– Нет-нет, ни в коем случае! – Она энергично покачала головой. – Это было бы ужасно!

Явно озадаченный такой реакцией, барон пробормотал:

– Прошу прощения, миледи, кажется, я...

– О, сэр, понимаю, что я шокировала вас. У меня всегда так получается, когда я беседую с незнакомыми людьми. Наверное, мне следует начать с самого начала.

– Да, пожалуйста. – Господи, сколько еще бесконечных разговоров о Джульет Лаверик он должен выдержать? И когда все это закончится?

Леди Розалинда расправила шаль на плечах.

– Понимаете, два года назад действия вашего брата сильно повлияли на Джульет. После этого она очень изменилась.

«То есть стала решительной и своевольной», – подумал Себастьян.

– В каком смысле изменилась?

– Хотя Джульет жила с нами в Найтон-Хаусе и имела все, что только можно пожелать, она уже не была такой счастливой, как прежде. Она очень редко смеется и проводит долгие часы в раздумьях. – Леди Розалинда тяжело вздохнула. – Как жаль, что вы не видели ее до того, как все это случилось. Она была очаровательной девочкой, возможно, немного наивной, но необычайно жизнерадостной. И всегда верила людям. Теперь же она стала более осторожной, пожалуй, даже циничной.

– Это совершенно естественно. Вы ведь не хотели бы, чтобы она навсегда осталась ребенком.

– Нет, конечно. Но похищение – не лучший способ войти в мир взрослых.

Себастьян молчал, терзаемый угрызениями совести. Черт побери, он же старался изо всех сил, он защищал ее от других мужчин! Впрочем, все это отговорки. Ранив гордость девушки, он, наверное, и впрямь изменил ее характер.

Леди Розалинда откашлялась и вновь заговорила:

– Когда она только вернулась к нам, мы подумали, что она тоскует по вашему брату – тоскует даже после того, что он сделал. Но вчера Джульет заявила, что Морган негодяй и она больше не желает иметь с ним ничего общего.

– А потом? – спросил Себастьян.

– Потом она увлеклась домашним хозяйством, особенно рукоделием. Вдруг стала проводить долгие часы, занимаясь вышиванием и перешивая старые платья. Так она когда-нибудь испортит себе глаза.

Себастьян спрятал улыбку.

– И вы обвиняете в этом моего брата?

Немного помедлив, гостья кивнула:

– Да, пожалуй.

– Значит, до этого ваша сестра не проявляла интереса к домашним делам?

– Нет-нет, дело не в этом! – в раздражении воскликнула леди Розалинда. – Дело в том, что она погружается в домашние дела, чтобы спрятаться от жизни. Поступок вашего брата сделал ее слишком робкой.

Неужели? Он что-то не заметил никакой робости, когда она говорила о том, что приставит пистолет к его виску.

– И упрямой к тому же, – продолжала леди Розалинда. – Хотя ей много разделали предложение, она всем отказывала.

– А может, она слишком разборчива? – предположил барон.

– Недавно она отказала даже герцогу Монтфорту, одному из самых завидных лондонских холостяков.

Себастьян кивнул.

– Что ж, это подтверждает мое предположение. Я всегда считал, что Монтфорт – закоренелый распутник. Из такого едва ли получится хороший муж, – добавил он нахмурившись.

Розалинда с удивлением взглянула на собеседника.

– Сэр, я никогда не слышала об этом...

– Может, он изменился в последние годы, но я очень сомневаюсь, – проворчал Себастьян. Он был абсолютно уверен в том, что Джульет нужен совсем другой муж.

– Что ж, возможно, в данном случае сестра была права, – согласилась Розалинда. – Но были и такие джентльмены, которые стали бы хорошими мужьями. Однако ни один из них не заинтересовал ее.

– И вы считаете, что это – вина моего брата?

Чуть наклонившись, гостья понизила голос до шепота:

– Похоже, в ее сознании Морган стал... как бы романтическим героем. По ее мнению, ни один другой мужчина не может с ним сравниться. «Восхваление того, что потеряно, делает воспоминания дороже», как говорит Шекспир. Она тоскует по вашему брату, хотя и презирает его. То он герой, который спас ее, – а уже в следующую минуту он монстр, похитивший ее. Бедняжка совершенно запуталась, понимаете?

– Но вчера она нисколько не колебалась, – возразил Себастьян. – Она решительно ненавидела моего брата.

– Вы не видели ее в другом настроении. Иногда она часами сидит, занимаясь рукоделием. Сидит в глубокой...

– Задумчивости? Да, я знаю. Леди Розалинда, не могли бы вы перейти к делу?

– Простите, но мне кажется, что ваше присутствие во время этого вынужденного соседства могло бы помочь Джульет. Вы очень похожи на вашего брата, но отличаетесь от него характером.

Проклятие, она еще хуже своей сестры!

– Почему вы так в этом уверены, леди Розалинда? Вы ведь меня совсем не знаете.

Гостья сделала большие глаза.

– О, милорд, я сразу же узнаю настоящего джентльмена. Например, мой муж... Он скрывался под маской поверенного, когда мы познакомились с ним, но меня не обманула его маскировка.

Это не очень-то соответствовало тому, что рассказывала ему Джульет два года назад, но Себастьян прекрасно понимал, что в данном случае было бы глупо спорить с гостьей. Вежливо улыбнувшись, он проговорил:

– Очень хорошо, леди Розалинда. Значит, вы определили, что я – настоящий джентльмен. Но каким образом это поможет вашей сестре?

– Если бы она могла проводить с вами время – видеть, что лицо, которое она помнит, это просто лицо мужчины, такого же, как любой другой... О, это помогло бы ей забыть о произошедшем и выбросить из головы вашего брата раз и навсегда.

«Весьма странное умозаключение...» – подумал Себастьян. Но по взгляду, который бросила на него леди Розалинда, он понял, что она лукавила. Тогда чего же она добивалась на самом деле? Зачем ей понадобилось, чтобы он проводил время с ее сестрой?

А может быть...

Его губы растянулись в улыбке. Выходит, леди Розалинда выбрала его в женихи для своей сестры. Это было единственное разумное объяснение. Хотя она возражала против Моргана Прайса, у нее, очевидно, не было никаких возражений против его брата Себастьяна, барона и единственного владельца Чарнвуда.

Если бы это не было столь нелепо, он скорее всего рассмеялся бы. Леди Розалинда хотела, чтобы Джульет вышла за него, Найтон, напротив, очень этого не хотел, а Джульет желала увидеть его голову – голову Моргана – на блюде. Да, чертовски забавная ситуация. И самое забавное в том, что он сам поставил себя в такое положение. Дядя Лу непременно сказал бы, что он заслужил все неприятности, обрушившиеся на него.

– Вы рассуждаете... довольно логично, – пробормотал Себастьян. – Но знаете, когда ваш муж заходил в мой кабинет, он заявил, что леди Джульет лучше держаться от меня как можно дальше.

Из груди леди Розалинды вырвался протяжный вздох.

– Пожалуйста, не обращайте на него внимания. Он понятия не имеет о таких вещах. Откуда ему знать, что хорошо для моей сестры? Я знаю ее гораздо лучше, уверяю вас.

Но, судя по всему, никто из родственников Джульет не знал ее по-настоящему.

– Кое в чем ваш муж, возможно, прав. Очень может быть, что ваша сестра не захочет со мной общаться.

– Почему же не захочет? Вы очень приятный джентльмен, образованный и обходительный. – Розалинда ласково улыбнулась ему. – К тому же вы довольно красивый мужчина. Какой женщине не понравится ваше общество?

– Действительно, какой женщине? – раздался с порога голос Найтона. – Моя дорогая, если бы мне пришло в голову, что вы оцениваете мужчин по тому, насколько приятно их общество, я бы раньше пришел искать вас. – Хотя он произнес эти слова почти весело, его взгляд явно противоречил беззаботному тону.

Леди Розалинда рассмеялась и встала.

– Не глупите, дорогой. Где же вы пропадали? Я искала вас повсюду.

– Видимо, недостаточно усердно. – Сурово взглянув на Себастьяна, Найтон взял жену за руку. – Простите, Темплмор, но нам с моей супругой нужно кое-что обсудить.

– Да, разумеется, – пробормотал Себастьян. Супруги направились к двери, но у порога леди Розалинда остановилась и, обернувшись, сказала:

– Так мы договорились?

– Я подумаю над вашими словами, – уклончиво ответил Себастьян.

Они вышли, и вскоре их шаги затихли в коридоре.

Себастьян в задумчивости прошелся по кабинету. «Ты мог бы жениться на ней, и это решило бы все», – говорил он себе. Действительно, почему бы ему не жениться на Джульет? Ведь он же не был противником брака и в любом случае собирался когда-нибудь жениться, чтобы обзавестись наследником. А из Джульет наверняка выйдет хорошая жена. Судя по тому, что рассказала леди Розалинда, у ее сестры была явная склонность к домашнему хозяйству. И в спальне у них не возникло бы проблем – в этом он нисколько не сомневался.

Остановившись у стола, Себастьян налил себе немного бренди. Обычно он не пил в такой ранний час, но сейчас, учитывая обстоятельства...

Черт побери, Найтон, конечно же, будет рвать и метать – особенно когда узнает, что именно он, Себастьян, был похитителем. Но ведь Джульет – взрослая женщина, почти совершеннолетняя. А если ее зять решительно воспротивится, то всегда можно отправиться в Гретна-Грин.

А впрочем, нет. В Гретна-Грин – ни в коем случае. И разумеется, ему придется ухаживать за ней от своего собственного имени, а не в качестве Моргана, «безрассудного авантюриста», которого она когда-то любила. Да, это наилучшее решение – склонить ее к браку до того, как Найтон обо всем догадается. Что же касается леди Розалинды, то она уже и так на его стороне, поэтому...

Шорох атласа отвлек его от раздумий, и он, подняв глаза, увидел леди Джульет, с решительным видом входящую в кабинет. Ох, если бы она только знала, о чем он сейчас думал...

– Рад видеть вас, миледи. – Себастьян налил себе еще порцию бренди и, поставив стакан на письменный стол, уселся в кресло. – Чего же вы хотите от меня сейчас? – спросил он с усмешкой. – Похоже, у вас какое-то очень важное дело.

Джульет нахмурилась.

– Сэр, не говорите со мной так, как будто я – глупый ребенок.

– Я вовсе так не думаю, миледи.

– Поверьте, я уже не та наивная дурочка, которой была, когда сбежала с вашим братом.

– Да, конечно, миледи. – Себастьян с трудом удержался от улыбки.

– Сэр, у меня к вам предложение, и я...

– Позвольте мне самому догадаться, – перебил Себастьян. – Вы хотите, чтобы я держался от вас подальше, пока вы будете находиться здесь, не так ли?

– Нет-нет, я не об этом.

– Неужели вы хотите, чтобы я ухаживал за вами?

– Разумеется, нет! – Джульет покраснела.

Откинувшись на спинку кресла, Себастьян с удивлением посмотрел на девушку.

– Видите ли, леди Джульет, я просто повторил то, что услышал сегодня утром от вашего зятя и от сестры. Но выполнить обе просьбы я не могу, как вы, наверное, догадываетесь.

– Грифф и Розалинда разговаривали с вами обо мне?!

– Да, о вас, – кивнул Себастьян.

– О, это так на них похоже. Вечно вмешиваются в мои дела.

– Совершенно верно. – Он снова кивнул. – Так чего же вы хотите, леди Джульет?

– Я уже говорила, что не хочу, чтобы вы ухаживали за мной. Но вы могли бы просто находиться рядом, не ухаживая... – Она на мгновение умолкла, затем, глядя ему прямо в глаза, добавила: – Я хочу, чтобы вы стали моим учителем.

– Вот как?.. – пробормотал Себастьян, весьма озадаченный таким предложением. – И чему же я должен научить вас?

Он тотчас же подумал о том, чему именно мог бы научить свою очаровательную гостью, но она, судя по всему, вовсе не это имела в виду.

– Научите распознавать мерзавцев.

Себастьян, закашлявшись, поставил на стол стакан, который только что поднес к губам.

– Прошу прощения, миледи, но я...

– Нет сомнений, что кто-то из моих милых родственников уже рассказал вам о трудностях, с которыми я столкнулась, выбирая мужа.

– Да, они намекали на подобные трудности.

– Так вот, сегодня утром я сообразила: моя главная проблема в том, что я не способна отличить настоящих джентльменов от негодяев, которые только притворяются джентльменами. Поэтому я и приняла Моргана Прайса за джентльмена. И теперь мне стало ясно, что я не могу доверять моим инстинктам.

– Да, понимаю, – проворчал Себастьян.

– Из-за этого мне очень трудно выбрать мужа, – продолжала Джульет. – Особенно в обществе, где каждый скрывает свою истинную натуру. Часто случается так, что мужчина кажется весьма приятным, но я все равно опасаюсь его.

Очевидно, леди Розалинда кое в чем была права – Джульет действительно стала очень недоверчивой.

– Так значит, вы хотите, чтобы я научил вас отделять зерна от плевел?

– Вот именно.

Себастьян сделал глоток бренди.

– А что заставляет вас думать, что такой человек, как я, подходит для этой роли?

– Ваш отец был негодяем, не так ли?

Себастьян невольно усмехнулся.

– Да, настоящим мерзавцем. Особенно когда дело касалось женщин. Но я не участвовал в его развлечениях. – Он поставил стакан на стол и с сарказмом добавил: – Я слишком «правильный» для этого.

– И все же я думаю, у вас были возможности наблюдать за ним. Вы наверняка видели, как он одурманивал женщину лестью или ложью о том, что любит ее.

Черт побери, это было слишком близко к истине. Себастьян часто сожалел, что два года назад ему пришлось играть роль соблазнителя, когда он ухаживал за Джульет.

– Да, верно, время от времени у меня появлялась такая возможность.

– Что ж, тогда вам будет нетрудно научить меня, как распознавать подобные ухищрения. Несмотря на мой опыт с вашим братом, я все еще не умею распознавать таких негодяев. Но если я по-прежнему буду бояться мужчин, то так всю жизнь и останусь незамужней. А мне не хочется остаться старой девой, милорд. Вы могли бы очень помочь мне, сделав так, чтобы этого не случилось.

Он действительно мог помочь. Но вовсе не так, как она думала.

– Что ж, миледи, пожалуй, я смогу оказать вам подобную услугу. Но чем вы отблагодарите меня?

Она холодно взглянула на него.

– Я постараюсь убедить моего зятя в том, что не следует предавать гласности отвратительный поступок вашего брата.

Себастьян промолчал, и Джульет добавила:

– Разумеется, если вы боитесь, что я каким-то образом могу разоблачить и другие темные тайны вашей семьи, вы можете отказаться. Мне бы не хотелось причинять вам неудобства.

Себастьян едва не расхохотался. Дерзкая девчонка его провоцировала, добиваясь того, чтобы он проводил с ней время. Конечно, он не хотел ей отказывать. Однако не следовало демонстрировать слишком уж большую готовность, иначе она заподозрила бы неладное.

– Пожалуй, я мог бы принять ваше предложение, леди Джульет, но меня беспокоит реакция ваших близких. Ваш зять ясно дал понять: он хочет, чтобы я держался как можно дальше от вас.

Она лукаво улыбнулась.

– В таком случае нам придется держать наши уроки в тайне. Вы согласны? В конце концов, это продлится всего день или два.

Себастьян сделал глубокий вдох и проговорил:

– Как пожелаете, миледи. Я сделаю все возможное, чтобы вам помочь.

– Когда же мы сможем начать?

– Кухарка готовит легкий ленч к двум часам. Почему бы нам не начать сразу после ленча?

Она с улыбкой кивнула:

– Великолепно! Я жажду начать, милорд. – Джульет направилась к двери, потом вдруг остановилась и добавила: – И вот еще что... Между нами ни при каких обстоятельствах не должно быть ничего... интимного.

Себастьян громко рассмеялся.

– Что вы имеете в виду? Какого рода интимности? Те, которые у вас якобы были с моим братом? Или те, что были у нас с вами прошедшей ночью?

Джульет в раздражении ответила:

– Я имею в виду поцелуи, сэр. Не должно быть никаких поцелуев.

Себастьян расплылся в улыбке.

– Но почему? Не понимаю... Если мои поцелуи совершенно вас не трогают, они не должны докучать вам. А как иначе я смогу научить вас отличать поцелуи мерзавца от поцелуев порядочного человека?

Джульет залилась краской.

– Что касается поцелуев, то это именно та часть урока, которую я уже прекрасно выучила.

– Вы уверены? – Себастьян окинул взглядом изящную фигурку девушки. – Видите ли, ночью у меня не было возможности продемонстрировать вам арсенал джентльменских поцелуев. Существует множество разновидностей, и я был бы счастлив продемонстрировать вам каждую из них.

Она взглянула на него с тревогой.

– Сэр, если вы хотя бы попытаетесь... Впрочем, вы, наверное, шутите, не так ли? Но я говорю совершенно серьезно.

– Я тоже. – Он улыбнулся и снова окинул ее взглядом. – Но если вы боитесь, что мои поцелуи могут склонить вас к неподобающему поведению, то, пожалуйста, не стесняйтесь – возьмите обратно свое предложение.

– Нет-нет, милорд. – Она неожиданно улыбнулась. – Если вы считаете, что обязательно должны целовать меня я не возражаю. Очень хочется дать вам пощечину за вашу дерзость.

Резко развернувшись, она приблизилась к двери.

– Джульет!

Она остановилась.

– Слушаю вас, лорд Темплмор.

– Знаете, я, пожалуй, рискну.

Она бросила на него через плечо насмешливый взгляд,

– Не советую, милорд.

С этими словами Джульет переступила порог, а Себастьян, оставшись в комнате один, еще долго смеялся.