Последние штрихи

Глава 20

Безусловно, в моей внезапной «безработности» были и светлые моменты. Как говорится, нет худа без добра. Или, как сказала Кэтлин, когда я забежала к ним сообщить, что задержусь в Лондоне: «Плох тот ветер, что двери закрыл, а окон не открыл».

Тетушки так жаждали услышать о моих планах по поводу Дня открытых дверей, что об истинной причине этой задержки я умолчала, тем более что тогда пришлось бы открыть им страшную тайну: мол, извините, я никакой не консультант по бизнесу, а простой менеджер в обувном магазине. Впрочем, Лив, которая была несказанно рада, что я остаюсь и буду продолжать учить ее хлопотать по дому, настаивала на том, что отныне я могу с полным правом считать себя таковым.

— А кто же ты еще? — недоуменно сказала она, когда я приехала домой, и тем самым заставила меня окончательно спуститься с небес на землю после прогулки с Джейми. — Иногда тотальное невезение играет нам на руку. Вот, посмотри на меня. Еще месяц назад я была помолвлена с этим уродом Финном только потому, что мне было неудобно отказать ему после уик-энда в Париже. И оценивала качество банка по величине процентной ставки. Смех да и только. А теперь? Мне будут платить деньги за то, что я обучаю гламурных девиц покупать обувь! И ты живешь вместе со мной! И даже мой братец стал по-другому ко мне относиться!

— Что, правда?

— Правда, — с довольным видом подтвердила Лив. — Ты, говорит, смотри, от Бетси не отставай. Явился сегодня в бар и потребовал у Айгора перевести меня в менеджеры. Айгор записал мне дополнительные смены. Теперь буду проходить испытательный срок. Это же круто! Джейми сказал, если я справлюсь с этой работой, мне не нужно будет встречаться со всякими придурками. Я сама смогу выплатить кредиты…

Я поскребла по сусекам в поисках хоть какой-нибудь еды. Ну да, конечно, я прекрасный пример для подражания. Работаю, по свиданиям не бегаю…

— Отлично, — сказала я.

Лив подняла глаза от компьютера, где набирала себе виртуальную корзину товаров в «Net-a-porter».[48] Выкупить ее она все равно не могла, поскольку ее карточка была заблокирована, зато таким образом хоть отчасти удовлетворяла страсть к шопингу. Ну, как курильщик, который наклеивает никотиновый пластырь.

— И что-то он стал в последнее время такой весь из себя любезный, — продолжала делиться своими наблюдениями Лив. — Всем помогает, в Академии и вообще… Сказал, что уже виделся с тобой сегодня. Между прочим, второй раз за неделю. Кажется, он возится с твоей Академией больше, чем со своим бизнесом. — Лив многозначительно подняла бровь.

— Да ладно. Он ведь не сумасшедший. Наверняка присматривает нишу в плане новых клиентов, — авторитетно заявила я, хотя в душе надеялась, что истинная причина действительно в другом. — Вечеринки на совершеннолетие, на помолвки или просто «обмыть приз моей собачки на выставке чихуахуа».

— А что? Очень неплохой вариант. Вы просто идеальные партнеры по бизнесу. Наверное, он предложил тебе что-нибудь для Дня открытых дверей, чтобы ублажить дам? — поинтересовалась Лив, одним кликом отправив в свою корзину пару чудовищных туфель на шпильках.

— Ну… — Наконец-то мне удалось откопать коробку шоколадных трюфелей, оставшуюся от посылки, которую сто пятьдесят лет назад прислала Рина. — Джейми нашел какую-то журналистку, и она приедет на следующей неделе делать сенсационный репортаж о пансионе двадцать первого века.

Я застыла с коробкой в руке, внезапно осознав, чем это может быть чревато. А вдруг эта Имоджен разнюхает где-нибудь, что на самом деле я никакой не эксперт по этикету? А всего лишь уволенный за прогулы обувной менеджер?

Я посмотрела на Лив, которая с блаженным видом «складывала» в свою корзину дамские сумки.

— Ты-то хоть будешь? Для моральной поддержки?

— Куда же без меня? Я ведь у нас оплот академических устоев! — сказала Лив и в тот же момент поняла, что я говорю серьезно. — Да не волнуйся. Они не станут под тебя копать. Джейми не допустит.

— Джейми-то не допустит, но ведь не все от него зависит. Мисс Торн в курсе возможных публикаций в прессе, вдобавок ты предлагала девушкам сняться для «Плейбоя»… — сказала я, невольно вздрогнув от воспоминаний о растворяющем камни взгляде, которым одарила меня мисс Торн на собрании. — Она все время твердит, что мы занимаемся дискредитацией основной идеи Академии, хотя обязаны «сохранить ее неповторимое лицо». Старой ханже совершенно наплевать, что мы делаем это только с целью заманить людей на мероприятие и подписать с ними контракты! У нее свое видение проблемы. Наверное, для сохранения лица мы должны вручную писать письма и затем развозить по городам и весям на карете, запряженной шестеркой лошадей!

— Думаю, ты должна быть центральной фигурой в этом репортаже. — Лив дошла до странички с жемчугами. — Поскольку мисс Макгрегор, дай бог ей здоровья, вряд ли олицетворяет собой современный подход к организации жизни.

Я кивнула.

— И вот еще что… Я подумала, если моя мать сейчас находится в Лондоне, она ведь сможет прочитать этот репортаж и узнать меня! И тогда она, возможно, приедет на День открытых дверей. Я пригласила всех, кого удалось найти, но ведь письма шли не от моего лица, а в официальных конвертах Академии, за подписью директора Джеральдины Торн. Поэтому я никак не могла вложить в них свою фотографию.

— Гениально! — Лив склонила голову набок. — Но только надо тебя одеть по-человечески. Это я тебе как друг говорю. Потому что если некая выпускница «Филлимора» увидит тебя на фотках в таком костюме, она скажет: ну нет… это точно не мой ребенок. Я оставляла девочку во всем ярком, а эта какая-то черно-белая…

— Да, но мне нужно выглядеть достаточно серьезно, при этом шикарно и в то же время… — попыталась оправдаться я, хотя прекрасно поняла, что имеет в виду Лив.

Последнее время я пробовала вводить в свой гардероб яркие цвета, но образ трогательной кудрявой девчушки, какой я была в школе, похоже, навсегда остался в прошлом. Что и говорить, десять лет, потраченные на поиски себя, не прошли даром.

Лив повернула ко мне монитор.

— Вот примерно так я это себе представляю, — сказала она. — В этом платье ты будешь выглядеть наиболее выигрышно. И потом, оно идеально подойдет к цвету волос.

Она выбрала для меня ярко-голубое платье «Марни» с пышной юбкой и облегающим верхом, а к нему совершенно застрельные туфли и клатч. У меня даже дыхание перехватило от такой красоты…

— Предлагаешь надеть это на День открытых дверей? — спросила я.

Журналистка Имоджен позвонила в понедельник утром и пообещала «завтра заскочить» в Академию на утренние занятия.

Надо было срочно позаботиться о том, чтобы обеспечить ей интересный информационный повод, причем желательно не какой-нибудь скандал вроде ареста Анастасии дорожной полицией.

В районе обеда зашел Марк — обсудить последние штрихи этого визита. Он также поведал о некоторых тайных способах экономии, которые у нас применяются.

— Знаешь что, Бетси, не води свою журналистку на последний этаж. Я вкрутил специальные эколампочки. При них не видно пыли, но и ступенек тоже. Расскажи-ка мне еще раз наш маршрут.

— Хорошо. Итак, в десять она приезжает. В десять минут одиннадцатого — библиотека: там мы пьем кофе с пирожными и обмениваемся любезностями. В десять двадцать она встречается в бальном зале с Дивинити и Клемми, где они беседуют о том, что такое хорошие манеры. Там же они фотографируются.

— Дивинити и Клемми? — Он вскинул брови. — Ты уверена, что Клемми можно снимать при дневном свете? Разве она не испаряется после третьих петухов?

— Да, ее вполне можно снимать. — Я пропустила шутку мимо ушей. — Клемми — очень даже симпатичная девушка, когда-нибудь сам убедишься. Кстати, я тебе говорила, что нашла им с Дивинити квартиру на Бромптон-роуд? Со следующего месяца они уже смогут заселиться.

Марк почесал подбородок.

— Надеюсь, это рядом с кладбищем?

— Нет, не рядом… Хватит уже тебе… — Я слегка пихнула его в плечо. — Клемми просто маскирует свои комплексы. Пусть почувствует, что я ей доверяю. Поэтому я и предложила ей фотографироваться.

— Но это рискованно, — сказал Марк. — И вообще, ты случайно не хочешь, чтобы кто-нибудь проконтролировал этот процесс? Например, напомнил Дивинити, что нужно снять темные очки или выплюнуть жвачку?

— Нет! Она сама справится. Ей об этом сам Джейми говорил. Его-то она уж точно послушает. Давай дальше. Одиннадцать тридцать — учимся ходить на высоких каблуках в саду.

— Что?! — Марк закрыл лицо руками. — Ты, наверное, шутишь… Ходить на высоких каблуках? Нет, ты это серьезно? Разве ЕС не запрещает заниматься этим в пансионах для девушек?

Я отвлеклась от своих заметок.

— Возможно, тебе не понравятся мои слова, но я считаю, что это такое постфеминистское женское искусство. Сегодня мало кто им владеет, потому что все носят сапожки угги и туфли на танкетке. Между тем ходить на высоких каблуках должна уметь каждая женщина. И не только ходить, но и бегать. Лично я научилась еще подростком. Как оказалось, весьма полезное умение для работы, — неизвестно зачем добавила я.

Разумеется, Марк тут же наморщил лоб, мысленно пытаясь проследить связь между каблуками и консультациями по бизнесу. Я же принялась поспешно уводить разговор в сторону.

— Я помню, как Фрэнни меня учила… Прямо здесь, в саду. Мне тогда было шестнадцать.

— Не понимаю, при чем тут работа эксперта. Что-то я не замечал, чтобы ты увлекалась ношением шпилек.

— Мне казалось, ты не придаешь значения этим вещам, — удивленно (а в глубине души даже польщенно) сказала я. — Шпильки я надеваю по особым случаям. Умение-то остается на всю жизнь. Это как на велосипеде: один раз научился — и потом уже не разучишься. Главное — держать равновесие, правильно ставить ногу и распределять вес. И вообще, от того, какие на тебе туфли, зависит, какая у тебя походка.

— Надо же, прямо инженерный подход, — слегка улыбнулся Марк. — Не думал, что о шпильках можно писать научные трактаты.

— Легко, — бросила я, хотя в мои планы не входило развивать эту тему.

Пусть сначала усвоит то, что я уже успела сказать о женщинах и об их туфлях.

На данный момент меня гораздо больше волновало другое.

— Дальше — урок задней парковки в конюшнях, — без перехода сказала я. — И вот какая у меня к тебе просьба. Тренировочного автомобиля у нас нет, но Анастасия готова предоставить нам в пользование свой «Порше», а кроме того, у мисс Макгрегор есть «моррис-майнор». Понимаешь, мне бы не хотелось рисковать машинами посторонних людей, учитывая разрушительные способности Дивинити…

На лице Марка появилось выражение подлинного ужаса.

— Ты что, хочешь, чтобы я отдал им на растерзание свою единственную гордость и отраду, заработанную годами непосильного труда в банке?

— Что ты, что ты… — замахала я руками. — Конечно же нет! Просто ты сам сядешь за руль автомобиля Анастасии!

— Ну тогда ладно, — сказал Марк, с облегчением откидываясь на стуле. — Это еще ничего.

— Хорошо, идем дальше. В два часа — ланч, потом — урок Лив на тему «Какие сюрпризы может преподнести ваш наряд». Например, что делать, если на вечеринке оказалась девушка в точно таком же платье, как ваше, или вы сломали каблук… Ну и вечером — небольшой домашний ужин с Кэтлин, если, конечно, к тому времени Имоджен не нужно будет убегать. Как тебе планчик?

Я тоже откинулась на стуле в ожидании его реакции. В отличие от Джейми, Марк никогда не приукрашивал действительность. Ободряющие слова от него могли бы услышать только лошади на ипподроме.

— Бетси, — сказал он после минуты мучительных раздумий, — знаешь что…

— Что?

Марк поправил очки.

— Если бы не этот экзамен по шпилькам, я бы не задумываясь подписал контракт на следующий семестр. Хотя, если хорошенько потренироваться… — Он бросил оценивающий взгляд на мои ноги. — Слушай, а какой у тебя размер?

Я едва не прыснула от смеха. Примерно то же самое мог бы сказать Джейми, но вряд ли это прозвучало бы столь эффектно — ведь у Джейми нет такой клетчатой рубашки и таких вельветовых брюк…

— Нет уж! — воскликнула я, потрясая тетрадкой. — Правило гласит: настоящая леди никогда и никому не дает надевать свои туфли…

На следующее утро, когда Имоджен беседовала с Клемми и Дивинити в библиотеке, мы с Анастасией и Джейми сидели в комнате леди Гамильтон и пытались представить себе, о чем они говорят.

Вообще-то у нас по плану был ролевой урок на тему «Как дать отставку неподходящему кавалеру» — с Джейми в главной роли. Но поскольку Венеция на занятие не явилась, а у Анастасии никак не получалось принять Джейми в качестве «неподходящего», дело на лад не шло. Во всяком случае, Джейми больше не хотелось это продолжать, а мне — при этом присутствовать. Только Анастасия, кажется, проявляла к уроку живой интерес.

— А где Венеция? — спросил у нее Джейми.

— Все Венеция да Венеция… — делано проворчала Анастасия, отказываясь выходить из роли. — Можешь не говорить о своих бывших пассиях хотя бы за едой? Это просто неприлично.

— Ана, у нас перерыв! — сказала я, после чего со вздохом добавила: — Надеюсь, она все-таки придет. Это ведь очень важно…

В этот момент в дверях появилась Дивинити. Глаза ее возбужденно сверкали, на лице был толстенный слой макияжа «для фотосъемки», а волосы «выросли» еще сантиметров на двадцать и теперь доходили прямо до ее худенькой попы.

— Ой, эта Имоджен такая классная! — с порога воскликнула Дивинити. — Я рассказала ей все, как вы говорили: про съемную квартиру, про то, как одеваться стильно, но экономно, а сейчас она фотографирует Клемми за роялем…

Я посмотрела на часы. Вот-вот начнется урок хождения на каблуках, а Венеция — единственная из наших студенток, умеющая носить такую обувь, — до сих пор не явилась.

— Дивинити, может, хоть ты в курсе, где сейчас Венеция?

Дивинити явно смутилась.

— Она сказала, что пойдет обедать. С мисс Буканан. Что-то ее уже давно нет.

Мы с Джейми переглянулись.

— А почему они пошли вместе обедать? Это что, занятие?

Анастасия вытаращила глаза.

— Ну да, на тему «Как ничего не есть»…

— Нет, — сказала Дивинити, — мисс Буканан просто консультирует ее по поводу одного типа.

— Что-что?

— Венеция говорила, что на горизонте у нее появился богатый жених, так вот, мисс Буканан дает советы, как себя вести, когда он на ней женится. Как принимать гостей, и вообще…

— А мне казалось, вы все то же самое проходите с мисс Торн… — удивленно пожала я плечами. — Это же всегда было у нас в программе…

— Да, но жених Венеции — иностранец, и его работа связана с политикой, — объяснила Дивинити. — Наверное, есть какие-то дополнительные нюансы. Больше ничего не знаю. Венеция не очень-то распространяется. Рассказывает только, какая у него куча денег. Типа, он в них купается…

— Почему-то нам такие советы не преподают, — сказала Анастасия. — Хотя мой папа — тоже иностранец и тоже связан с политикой. А в деньгах он не то что купается — он просто по ним ходит.

— Господи, да мне и даром не нужны такие уроки! — Дивинити закусила верхнюю губу. — Вы только подумайте, она сказала, что я должна послать Мэттью! Типа, он неперспективный и никогда не сможет стать для меня трамплином…

— Кем-кем? — переспросил Джейми.

— Мужчиной, который введет тебя в определенные слои общества, — пояснила Клемми. — Трамплин — это первый муж. А уже после него надо искать стационарного мужа. Который прикрепит тебя к определенной территории.

— Но это же полный бред! — воскликнула Дивинити. — Я говорю мисс Буканан: самое главное, чтобы парень нравился, а она в ответ: ерунда, именно поэтому Бетси до сих пор сидит в девках… Ой! — Она вскинула на меня полные ужаса глаза. — Извините…

— Я, собственно, нигде не сижу, — безмятежно сказала я, помня о том, что рядом со мной Джейми. — Просто я независимая женщина, которой не нужен никакой мужчина-трамплин. И вообще, что за устаревшие понятия! Не понимаю, почему…

— Ладно, давайте дальше, — примирительно сказал Джейми. — Вот, допустим, Дивинити, я приглашу тебя в бар и приведу свою маму, чтобы она тебя оценила. Как ты будешь выкручиваться?

— Мама?! — едва не подпрыгнув, притворно изумилась Дивинити. — Так вы его мама?! Надо же, вы так молодо выглядите! Я думала, вы его старшая сестра! Надеюсь, вы расскажете, какой системой ухода за кожей пользуетесь…

Джейми посмотрел на меня:

— Как же они у тебя тут быстро обучаются…

Джейми надо было к двенадцати на собрание, поэтому, прождав Венецию еще минут десять, я привела девушек в палисадник. Поллетт я велела позвонить мне на мобильный сразу, как только Имоджен с фотографом двинут к нам. Не хватало, чтобы в нашу статью попали случайные снимки!

— Итак, возвращаемся к основам, — сказала я, отпирая гараж.

Со времени моих уроков хождения на каблуках прошло уже десять лет, а здесь ничего не изменилось: в глубине гаража под пыльным чехлом стояла все та же старая детская коляска.

— Ничего себе, здоровенная, — сказала Дивинити. — Моя таратайка точно была поменьше.

— Наверное, вы были крупным ребенком, как дети-великаны, помните, по телику показывали? — предположила Клемми. — Типа, спасите, мой пупсик весит две тонны!

— Вовсе нет. Просто эта коляска еще пятидесятых годов. Тогда все вещи были больше размером, — сказала я, выкатывая коляску в сад. — Ну вот… Надеюсь, если что, вы меня поддержите.

Мы немного постояли, глядя, как с древней обивки поднимается пыль. Затем я взялась за ручку и слегка подтолкнула коляску. Коляска проехала чуть больше метра и с жалобным скрипом уткнулась в грудь Дивинити.

— Ну ладно, — сказала я, засучивая рукава кардигана, — А теперь смотрите.

Вместе с коляской я прошла до конца аллеи, сняла туфли, бросила их внутрь, а сама надела высоченные шпильки. После этого, толкая коляску перед собой, я двинулась по направлению к дому.

— Плечи назад, бедра вперед, грудь выдвинуть, — громко комментировала я свои действия. — Бедра должны рисовать восьмерку: ноги ставим одну перед другой! Опираемся не на пятку, а на ступню!

Идти с коляской было намного проще, хотя я бы отлично справилась и без нее. Подумать только, я и забыла, как это приятно — ходить на каблуках. Будто сразу делаешься легче, выше, женственнее. Внутри, от ног до головы, словно натягивается звонкая струна. И походка становится, как у гарцующей лошади… Я удалялась от девушек, поэтому им не было видно моего лица, а главное, моей блаженной улыбки. И первое, и второе наблюдало только тусклое февральское солнце.

Перед самым домом я сделала осторожный разворот и пошла обратно — немного быстрее и с еще большей амплитудой покачивания.

Анастасия сунула в рот пальцы и издала оглушительный свист — и одновременно с этим у меня в кармане зазвонил мобильник.

— Орел взлетел! — крикнула Поллетт.

— Он — уже — приземлился! — сквозь зубы сказала я.

Как назло, Поллетт стояла у открытого окна, поэтому всем было слышно ее без всякого телефона. Включая Имоджен, которая вместе с Клемми шла мне навстречу.

Сначала я не поняла, почему Имоджен так насмешливо уставилась на коляску, но потом до меня дошло: со стороны это может показаться более чем странным — ведь Имоджен не знает, какова роль этого подручного средства.

Так-так…

— Постойте пока здесь, — сказала я Дивинити и Клемми, припарковав коляску рядом с ними.

— А это что у вас — для ретроантуража? — спросила Имоджен, доставая свой блокнот. — Или вы учите их на будущее — как не терять гламурного вида, гуляя с ребенком?

— Нет, они просто учатся ходить на высоких каблуках, — уверенно отчеканила я, — Это очень полезное умение и требует специальной тренировки. Некоторые советуют использовать в качестве тренажера тележки в супермаркетах, но, на мой взгляд, это как-то слишком публично. А наш «тренажер» не только помогает держать равновесие, но и позволяет немного накачать бицепсы.

— Вы учите девушек ходить на высоких каблуках? — недоверчиво переспросила Имоджен. — А почему, например, не ходить с книгой на голове? Это ведь примерно одно и то же…

— Ну, не скажите. По-моему, существует ряд навыков, которые в наше время незаслуженно игнорируются, а между тем овладеть ими современной женщине совсем не помешает. Наверное, женщине, которая сама не умеет ходить на каблуках или писать письма, может показаться нелепым, что где-то этому еще учат… Но ничего нелепого тут нет! В Академии, в домашней атмосфере, мы пытаемся как бы восстановить прервавшуюся связь между поколениями. Я выросла здесь, имея перед глазами вдохновляющий пример хорошего вкуса и безупречных манер. И вот теперь учу наших воспитанниц тому же, чему учили меня, и так же, как учили меня. Перед вами не просто старая коляска, а символ преемственности поколений! С помощью нее любая девушка сможет подружиться с обувью, которая вызывает у мужчин трепет и уважение, то есть со шпильками. И тогда она поймет, что нелепы такие упражнения только на первый взгляд.

Я даже сама не поняла, откуда взялась вся эта пламенная речь: слова складывались в предложения без всяких усилий с моей стороны. Но, как ни странно, эффект был достигнут: Имоджен радостно закивала.

— Вы даже не представляете, насколько вы правы, — сказала она. — Я сама перестала носить каблуки, когда лет в пятнадцать чуть не сломала ногу, пытаясь освоить какие-то космические шпильки…

— Все дело в равновесии, — с шутливой серьезностью ответила я. — Кстати, Имоджен, не хотите сами опробовать наш Символ Преемственности?

Она колебалась, жадно поглядывая на мои шпилищи.

— Так вы говорите — это легко?

— Конечно! Дивинити, не хочешь продемонстрировать? — спросила я, хотя, по сути, это был не вопрос, а требование.

Исполненная чувства долга, Дивинити собралась с духом и заковыляла по дорожке.

— Ой, мамочки! — заверещала она. — Они шатаются! Ма-а-ма! Я сейчас навернусь…

— Подними голову! — крикнула я. — Перенеси вес назад!

— А-а-а-а! — Ноги у Дивинити подламывались, как у олененка, но она упрямо продолжала шагать, вцепившись в ручку коляски, как в спасательный круг.

Имоджен сначала испуганно молчала, потом рассмеялась и пошла следом за Дивинити, выкрикивая слова поддержки.

— Так классно! — тяжело дыша, сказала Дивинити. — Я хочу еще раз! Побыстрее!

— Пусть Клемми тоже попробует, — произнесла я строгим голосом консультанта по бизнесу, после чего с обворожительной улыбкой повернулась к Имоджен, как бы иллюстрируя свои пожелания относительно будущей статьи.

Обновленная Академия шла в них не первым пунктом. На самом деле я старалась для своей мамочки, которая должна была наконец увидеть, какая крутая леди из меня выросла. Неважно, с помощью Академии Филлимора или нет.

— В конце концов она осталась на чаепитие, — рассказывала я Лив по дороге из супермаркета, куда мы обычно ходили раз в неделю. — Я провела урок по хождению на каблуках везде, где только можно: на лестнице, на кафельном полу, на газоне… В общем, охватила все возможные опасности. А под занавес включила танцевальную музыку — то-то мы оторвались!

— Ого! Не удивлюсь, если эта Имоджен выписала тебе чек на энную сумму… — сказала Лив.

— Нет, чек она не выписала, зато обещала прийти на День открытых дверей, — похвасталась я, — Хочет прослушать твой урок на тему «Как соблазнить мужчину, чтобы он об этом не догадался».

Лив задержалась, чтобы подобрать с коврика почту, а я сразу пошла на кухню.

— Думаю, мы могли бы использовать Марка и Джейми в качестве образцов! — крикнула я, выгружая пирожные из пакета. — Правда, Джейми соблазнен уже изначально, по жизни, поэтому его надо сначала «рассоблазнить» обратно…

Из холла не доносилось ни звука.

— Лив! — еще раз крикнула я. — Лив, если там пришел какой-то несусветный счет, скажи лучше сразу, хорошо? И не пытайся его спрятать…

По-прежнему все было тихо.

Я поставила чайник и пошла выяснять, что случилось.

Лив с застывшим взглядом стояла в проходе. На столике у входа лежали три вскрытых конверта, кроме того, у нее в руке была открытка, которая, по всей видимости, и содержала причину ее расстройства. По лицу Лив текли слезы, а когда она попыталась открыть рот, чтобы мне ответить, у нее вырывался только странный каркающий всхлип.

— Что случилось? — с тревогой спросила я.

— У меня… у меня кончились все подпи-и-иски! — прорыдала Лив. — И на «Vogue», и на «Glamour», и на «Еllе», и на «Red» — все в один день! И еще на кабельное! — Икнув от плача, она показала письмо, которое Эрин прислала со своего нового адреса. — А я-то вчера не могла понять, почему показывает только пять каналов… Так что ты думаешь — вот в этот самый момент, когда я практически умираю с голоду, любимый папуля пишет, чтобы я не волновалась! Я и не волновалась, пока он мне об этом не сказал! Он ведь не на отдыхе, черт возьми! Он конкретно вли-и-и-ип!

Я вырвала у нее из рук открытку. Открытка действительно была от Кена.

Я перевернула листок. На обороте красовался танцор фламенко, но обратного адреса не было. Вероятно, этим трюком Коварный Кен думал скрыть свое местонахождение от всех, кто не умеет разобрать текст на почтовом штемпеле.

— Ну, Лив… Ну не надо… — сказала я. — Ну, вернется твой папа через пару месяцев — и выяснится, что он купил какое-нибудь казино. — Я обняла ее и погладила содрогающиеся от плача хрупкие плечи. — И кабельное телевидение тебе на фиг не сдалось, и журналы ты можешь, если что, почитать в парикмахерской… И вообще, ты сама прекрасно со всем справишься!

В ответ Лив выкрикнула какое-то грязное ругательство, которое, к счастью, затерялось в гуще моих волос. После этого она отстранилась и сказала, глядя на меня огромными глазами, блестящими от слез:

— Ненавижу мужиков… Тупые самовлюбленные уроды! Ты в курсе, что этот Финн… женился? Я сама только вчера узнала. Представляешь, пришел к Айгору в бар вместе с женой и на меня даже не посмотрел! — Лив была похожа на обиженного щенка. — Я чувствовала себя полной идиоткой! Господи, ну почему я не такая, как ты? — Она снова икнула. — Ты вот никогда никому не позволяешь себя обдурить! И ты всегда сама со всем справляешься!

Я опять обняла ее.

— Оливия! Послушай. Во-первых, на кой черт тебе сдался этот Финн? А во-вторых, хватит волноваться за Кена. Уж кто-кто, а он сам отлично разберется со всеми своими косяками. А ты давай разбирайся со своими!

— Ладно…

Некоторое время Лив еще всхлипывала, но глаза ее уже косили в сторону телефона и толстенной адресной книги. Я-то знала, куда ее сейчас потянет — к морю спасительных коктейлей, оплаченных чьей-нибудь щедрой рукой.

— Даже не думай. Сегодня мы никуда не пойдем, — произнесла я тоном Независимой Женщины. — Поставим видео, я сделаю картофельную запеканку. Чайку попьем. Запедикюримся этой новой штукой, которую ты привезла из Америки…

Лив подозрительно прищурилась.

— Опять репетиция какого-нибудь урока?

— Нет уж! Хватит! — возмутилась я. — В конце концов, должно у нас быть личное время или не должно?! Никакой Академии, никаких лекций о финансах и вообще никаких разговоров о работе! Только о том, какие мы обе с тобой классные! И побольше шоколада… И какой-нибудь фильмец с нормальным хеппи-эндом. В смысле, без всяких там свадеб под занавес…

Лив шмыгнула носом.

— Значит, опять «Титаник»? Пусть они все потонут на хрен… Уроды!

— Отличный выбор, — согласилась я. — Кажется, чайник закипел.

Мы допивали вторую бутылку и успели просмотреть минут двадцать «Титаника», когда явился Джейми.

— Не верю! Похоже на сдвиг во времени, — сказал он и сделал вид, что вышел и попробовал войти снова.

— Что? — спросила Лив, которая не могла до конца повернуть голову из-за аспириновой маски на лице.

— Не что, а кто. Я как будто попал в собственный дом десятилетней давности. «Титаник», маски для лица, дешевое вино… Нет, я, конечно, рад, что ты, Бетси, так активно готовишься к нашему свиданию… Но вообще-то, надо бы и поторопиться. Я заказал столик на восемь, кроме того, хотелось бы еще выпить коктейль перед едой… — Он предостерегающе поднял руку. — Только не надо слов.

— Что…

У меня упало сердце. В суматохе я совершенно забыла, что мы с Джейми договорились поужинать.

— А мы точно договаривались на сегодня? И это зафиксировано у меня в ежедневнике?

Черт, получилась какая-то речь на производственном собрании. Ту же мысль можно было выразить и получше… И вдруг я вспомнила.

— Ты ведь не должна сегодня быть дома, а, Лив? — спросила я.

— Почему? Хотя, да… Я же собиралась поменяться сменами. Но утром Айгору что-то вступило, и он решил провести ежегодное заседание, поэтому на сегодня мы закрылись.

— Отлично! — воскликнул Джейми. — Давай смывай, что у тебя там на лице, и через десять минут — на выход.

— Угу… — только и сказала я.

Интересно, что хуже с точки зрения хороших манер: прогулять не назначенное толком свидание или бросить друга в беде? Боюсь, что в премудростях Фрэнни ответа я бы не нашла…

Я посмотрела на Лив, глаза которой бешено сверкали прямо из глубин аспириновой маски, и сказала:

— Подруги превыше мужчин. Ты всегда мне так говорила.

Мысленно поблагодарив Бога за то, что он надоумил меня отдать маску Лив, а самой ограничиться умащением ступней оливковым маслом, я перевела взгляд на Джейми. Он ничего не сказал — только удивленно приподнял бровь, отчего внутри у меня все сжалось.

— Понимаешь, Джейми, я ужасно хочу пойти, но Лив… Она кое-чем расстроена. Поэтому, мне кажется…

— Так-так… Значит, я выпал у тебя из памяти? Обидеть меня хочешь…

— Ты что, не видишь — у нас девичник? — спросила Лив, сердито швырнув пульт на спинку дивана. — И нам не нужны мужчины, приглашающие нас поужинать.

— Но…

— Никаких «но»… — Она потянулась за бутылкой и наполнила свой бокал.

Конечно, Лив — достаточно веская причина, чтобы отказаться от свидания, но все равно разочарованию моему не было предела.

— Может, останешься с нами, — предложила я, чувствуя, что меня буквально разрывает на части. — Я сделала картофельную запеканку, с помидорами и горошком…

— Нет уж! — Лив выразительно щелкнула пультом телевизора. — Только если он тоже нанесет на лицо маску и будет говорить, какие все мужики придурки.

Я повернулась к Джейми: он вытаращил глаза от столь неожиданного экстремизма со стороны Лив. Втайне от нее мы с ним обменялись такими взглядами, что у меня на теле едва не вспыхнула одежда.

— Извините, но «Титаник» я смотреть не могу. У меня от него резко падает тестостерон, — сказал Джейми. — Что ж, придется искать другого компаньона. Это, конечно, нетрудно. Но ведь от этого только тебе хуже…

Он повернулся, и я вдруг, помимо своей воли, вскочила на ноги и бросилась за ним через всю комнату прямо в полиэтиленовых тапочках для педикюра.

— Подожди! — крикнула я, поймав Джейми у дверей. — Ну прости меня! Я не хотела тебя динамить, просто все так сошлось. — Я схватила со столика пресловутую открытку. — Вдобавок выяснилось, что ее последний воздыхатель женился на другой. Хотя до этого делал предложение ей…

Прочитав открытку, Джейми нахмурился, хотел что-то сказать, но передумал.

— Черт бы его побрал, этого Кена. Опять самому придется разруливать. Если бы у меня еще была нормальная работа… — Он постучал открыткой по руке. — А может, все-таки… оставить мою сестрицу наедине с Ди Каприо? С ним-то она будет счастлива?

— Извини, но подруги превыше мужчин, — печально сказала я. — Честь превыше всего, и так далее…

— Интересно, ты вообще когда-нибудь сходишь со мной поужинать, а? — спросил он, скрестив руки на груди. — Или опять придумаешь новые отмазки? Типа, у тебя есть маленькая тайна? Ты гермофродит?

Я не удержалась от смеха.

— Нет! Нет! Просто я…

Наши глаза на миг встретились, и я уже хотела сказать Джейми правду: что просто слишком боюсь, что все плохо кончится. И Джейми уже был готов эту правду выслушать…

— Посмотри, сейчас будет сцена, где она делает вид, что танцует ирландский танец! — проорала Лив из комнаты. — А все остальные делают вид, что они ирландцы!

— Ну, так что ты хотела мне сказать? — прошептал Джейми. — Говори…

Он не сводил с меня глаз, но внутри словно что-то заело. Я не могла заставить себя это произнести! Нет, лучше продолжать дразнить друг друга и представлять, как классно у нас все могло бы быть. Потому что если это будет на самом деле, то оно либо плохо кончится, либо окажется хуже, чем я себе представляла. А так все просто останется на стадии приглашения на ужин…

Потом Джейми вернется в свой Манхэттен. А я — в Эдинбург. Наступит похмелье. Он найдет себе кого-нибудь. Я — нет…

— Бетси… — сказал он и сделал вид, что смотрит на часы. — Мои потенциальные альтернативные претенденты на ужин уже греют моторы, как самолеты в Хитроу. Так ты идешь со мной или нет?

Это была шутка, но я еще могла передумать.

— Я должна возвращаться на корабль, — печально сказала я.

— Значит, еще одна ночь? — вдруг сказал он. — Ты ведь не очень надолго здесь?

— Да, еще одна.

Конечно, мы оба улыбались. Это же все шутки…

— Бетси! — крикнула Лив. — Знаю, знаю: вы там шушукаетесь обо мне! Ну-ка, быстро на диван!

Джейми поднял палец.

— Нет, я все-таки затащу тебя, — сказал он. — В смысле, на ужин. А ты подумала — на диван?

— Хорошо, — сказала я и почувствовала, как по телу побежали мурашки.