Последний из рода Мэллори

Глава 5

На следующий день Мойя приехала ровно в два часа. Она привезла Ванессе одежду для верховой езды и пошла вместе с ней в спальню, чтобы присутствовать на примерке.

Бриджи оказались немного узки, но все же их можно было натянуть. В свитере с круглым воротником из ее собственного гардероба она, право, выглядела вполне спортивно. Ванесса с удовольствием разглядывала себя в большом, во весь рост, зеркале. Сапоги были меньше на один размер, но Мойя утешила ее, сказав, что это не важно: пара прочных прогулочных туфель вполне подойдет.

Мойя небрежно сидела в кресле, стройная и очень хорошенькая в костюме для верховой езды.

— А Джерард дома? — спросила она между прочим. — Или я слишком многого от него требую?

Ванесса взглянула на нее. Значит, Мойя разделяла общее мнение и относилась к Джерарду с тем же неодобрением, с каким к молодому человеку относились все в замке.

— Его нет дома со вчерашнего вечера, — ответила Ванесса. — Как я понимаю, он часто проводит уик-энды в городе?

— О да! Он остается в своей квартире в Манчестере, которую снимает с каким-то приятелем. Он не выносит здешних мест в уик-энды. — Мойя рассмеялась. — Я удивлена, что он не пригласил вас куда-нибудь вчера вечером. Медлить в таких делах — не его стиль.

— Может быть, ему это и в голову не пришло, — предположила Ванесса. Она села на стул и принялась завязывать шнурки на туфлях. — Как давно миссис Тэрнер и Джерард живут в Рейяингсе?

— Около шести лет. Они приехали после того, как умер Барт Мэллори — отец Брента. Нора очень милая, верно? Я просто не знаю, как Барт мог так относиться к родной сестре. Он просто не подпускал ее к замку.

— А почему? — не удержалась Ванесса, хотя не хотела задавать этот вопрос.

Мойя пожала плечами:

— О, все это глупейшее недоразумение. Случилось так, что Нора влюбилась в человека, которого не одобряла ее семья. Когда она настояла на том, чтобы выйти за него замуж, отец лишил ее наследства и навсегда отказал, как говорят в романах, от дома. Он даже не пустил ее на порог, когда она поняла, что брак с Грэмом Тэрнером был ошибкой. — Мойя насмешливо улыбнулась. — Могу себе представить, что он при этом говорил: «Она сама выбрала свой путь» и так далее. В общем, когда отец умер, Брент настоял на том, чтобы Нора вернулась в свой родной дом.

— Но ведь Грэм Тэрнер умер много лет назад, — медленно произнесла Ванесса, мысленно прокручивая эту поразившую ее историю и пытаясь представить себе Нору Тэрнер молодой женщиной, которая предпочла любовь своей семье и в результате потеряла все. — Где же она и Джерард жили все это время?

— У Норы были кое-какие сбережения, я думаю. Она истратила часть их на то, чтобы купить домик в Гриндлфорде, но ее мужу этого было недостаточно, поскольку он считал, что женится на девушке из богатой семьи. Брент говорит, что он был никудышным человеком, красивым, но слабым. Нора, наверное, думала, что сможет переделать его. — Мойя снова улыбнулась своей обаятельной улыбкой. — Брент считает, что все женщины неизлечимые оптимистки и думают, что любовь способна свернуть горы. Он утверждает, будто мы, женщины, тратим свою жизнь на то, что пытаемся изменить неизменное. Если как следует подумать, то приходишь к выводу, что он, возможно, прав.

Ванесса наклонилась, чтобы завязать второй.

— Вы хотите сказать, что уже проверили это на Бренте?

— На Бренте? А зачем мне стараться его как бы то ни было менять? Я обожаю его таким, кадкой он есть… даже когда он проявляет свой деспотизм. Еще будучи ребенком… так давно, как я помню себя… он всегда оказывался там, где был мне нужен, и всегда оставался таким чудесным человеком!

— Таких совершенных мужчин очень мало, — заметила с невольной дрожью в голосе Ванесса и почувствовала, что Мойя взглянула на нее немного удивленно.

— Я не говорила, что он совершенен, — мягко заметила она. — У Брента есть свои недостатки. У кого их нет? — Она быстро встала. — И поскольку терпение не принадлежит к числу его добродетелей, я думаю, что нам лучше идти. Он ведь сказал: точно в половине третьего.

Значит, Брент едет с ними, подумала Ванесса, выходя за девушкой из комнаты. Эта новость совсем не улучшила ее настроение.

Старая конюшня, пристроенная к дому, была рассчитана на дюжину или более лошадей, а также на то, чтобы вместить все необходимое для верховой езды. Сейчас большая часть здания была переоборудована под гараж и склад. Брент держал двух верховых лошадей: кобылу Дайс и огромного вороного жеребца по кличке Фабиан. Они, уже оседланные, ждали во дворе, рядом с кобылой Мойи.

Сам Брент беседовал с мужчиной средних лет, которого Ванесса раньше не видела. Он прервал беседу и направился навстречу девушкам. На не. были великолепно сидящие бриджи и легкий свитер поверх рубашки с открытым воротом. Брент вы глядел непринужденно в этом костюме, который очень ему шел.

— Я уже решил дать вам еще пять минут, сказал он, — а затем прийти и выгнать вас на улицу. Когда женщины собираются вместе… — Он пытливо взглянул на Ванессу, склонив голову набок: — Вы нервничаете? Боитесь садиться на Дайс?

— Нет, — сердито ответила она. — Боюсь с нее свалиться.

Он рассмеялся:

— Вы с нее не свалитесь, даже если захотите. Она такая же удобная, как старое кресло-качалка.

— А зачем вы держите лишнюю лошадь, если. больше никто здесь не ездит верхом? — спросила Ванесса, считая само собой разумеющимся, что Джерард вряд ли считает привлекательным этот, вид спорта.

— Главным образом, чтобы у Фабиана было общество, — быстро ответил Брент. — Даже животные испытывают чувство одиночества. — Он взял ее за руку чуть повыше локтя и потянул к меньшей из двух кобыл. — Ну, пошли. Посадим вас в седло. Вам часто приходилось ездить верхом?

— Самое большее полдюжины раз. — Ванесса чувствовала тепло его пальцев сквозь тонкий свитер и внутренне напряглась, словно протестуя против этого прикосновения. — Если только не; считать осликов на побережье. Помню, там мне это хорошо удавалось.

В голубых глазах Брента заискрился смех.

— Это полезный опыт. — Он сложил руки, чтобы подсадить девушку на широкую спину лошади. — Ставьте сюда ногу, и вверх!

Ванесса послушалась и села в седло. Брент подтянул ей стремена, чтобы подогнать правильную длину, причем девушка старалась смотреть куда угодно, только не на его темноволосую голову, а когда он спросил, удобно ли ей, она просто кивнула и улыбнулась. Брент повернулся к своему жеребцу и легко вскочил в седло. Фабиан грациозно пританцовывал, делая вид, что его пугает ворох пуха, который ветер гонял по двору. Загорелые до цвета темной бронзы руки крепко держали его, направляя к воротам в каменной стене, которые Мойя уже миновала. Брент наклонился и открыл их пошире, другой рукой приглашая Ванессу проехать первой.

Они оказались в открытом поле, которое находилось в границах поместья. Мойя была впереди v на расстоянии нескольких сот ярдов. Она пустила лошадь неспешной рысью вдоль берега ручья к озеру и явно чувствовала себя в седле совершенно как дома. Ванесса наблюдала за ней с некоторой завистью.

— Мойя ездит великолепно, правда? — сказала она Бренту, когда тот догнал ее.

— Она и должна так ездить, ведь она впервые поднялась в седло, когда ей было пять лет! — Он тоже следил за стройной фигуркой. — Да, сидит как. влитая. Мойя могла ездить на чем угодно с четырьмя ногами, даже когда была совсем маленькой и, насколько я помню, управлялась с самыми разными лошадьми.

— Она может справиться и с Фабианом? — спросила Ванесса, взглянув на огромного вороного.

— Она не пробовала. — Брент улыбнулся. — Фабиан слишком сильный зверь для женских рук, и ему нельзя доверять. — Он поднял руку и помахал девушке, которая остановилась в конце первого поля и оглянулась на них. — Поедем сначала медленно. Не нужно спешить. — Он ободряюще посмотрел на Ванессу. — Поможет то, что у вас хорошая, смирная лошадь. Просто расслабьтесь, и вы быстро освоитесь.

Это было проще сказать, чем сделать, грустно подумала Ванесса, когда они двинулись вперед по траве. Но уже после первых нескольких минут она перестала нервничать и почувствовала, что постепенно ее страх сменился удовольствием от мерного движения шелковистой спины Дайс и легкого ветерка, трепавшего волосы. Она пустила кобылу рысью, а затем, почувствовав себя увереннее, перешла в галоп, слыша, как за ней почти вплотную следует Фабиан.

— Вот это да! — воскликнул Брент со сверкающими глазами. — Подберите поводья! Она будет вас слушаться.

Он выдерживал некоторую дистанцию, пока они не добрались до Мойи, ждавшей у ворот, которые она уже распахнула. Выехав гуськом за пределы поместья, все трое продолжили путь бок о бок. Ванесса ехала между Брентом и Мойей.

— Я подумала, что ты и правда совсем не умеешь ездить верхом! — воскликнула Мойя. — Боялась, что придется все время следить за тобой… Брент, я хочу проехать вниз по дороге и назад. — Она не стала дожидаться его согласия, пустила свою Герцогиню в галоп и скрылась.

— Поезжайте за ней, — Ванесса улыбнулась Бренту. — Не беспокойтесь, со мной все будет в порядке.

— Хорошо. — Он пришпорил Фабиана и крикнул ей через плечо: — Вернусь через несколько минут!

Брент догнал Мойю у подножия холма, они сошли на землю и сели, разговаривая. Мойя оживленно жестикулировала, описывая что-то, Брент в ответ улыбался. Затем девушка снова села в седло, а Брент схватил ее за запястье, притянув к себе. Он смотрел на обращенное к нему прелестное лицо с выражением, которое нельзя было прочесть на расстоянии. Ванесса замедлила бег своей лошади, не желая мешать им в этот момент.

Двое снова разъехались, а когда она догнала их, Мойя весело улыбнулась.

— Мы собирались спуститься в долину к деревне, — объявила она. — Туда ехать не больше получаса.

— Пожалуй, это слишком далеко для меня, — быстро сказала Ванесса. — Вообще, если вы не против, я бы вернулась. У меня уже побаливают мышцы.

— Неудивительно, — кивнул Брент. — Тогда мы тоже возвращаемся.

— О нет, пожалуйста, не надо! Я прекрасно справлюсь сама. — Она похлопала кобылу по шее. — Вы были правы насчет Дайс. На ней очень легко ездить.

Казалось, он колеблется, но пауза длилась всего несколько секунд.

— Ну хорошо. Увидимся за чаем. Джордж позаботится о Дайс. Не огорчайтесь, что вы не смогли продлить прогулку. Потренируетесь еще немного, и через несколько дней боль совсем пройдет. — Он отвернулся. — Ладно, Мойя, поехали. Я не против заглянуть к Макстэдам, если у нас будет время. Полагаю, что они еще не видели тебя после твоего возвращения.

Ванесса медленно ехала назад, позволив Дайс самой найти путь домой. Она чувствовала себя подавленной и несчастной, в голове гудело от тупой пульсирующей боли. Приехав на конюшню, девушка передала кобылу Джорджу, как ей было велено, и направилась в дом, намереваясь принять горячую ванну и переодеться. Внезапный рев двигателя со стороны дороги заставил её остановиться, и в первое мгновение она даже не узнала красный автомобиль, который быстро приближался к замку.

Джерард резко затормозил во дворе рядом с девушкой и взглянул на нее, удивленно подняв брови.

— Значит, этот человек и вас сбил с толку! — воскликнул он и посмотрел на двор конюшни за ее спиной. — Где он?

— Отправился в деревню с Мойей, — объяснила Ванесеа и увидела, что Джерард удивленно расширил глаза.

— Значит, принцесса вернулась! — пробормотал он. — Счастливые деньки! — Он задумчиво посмотрел на Ванессу. — Куда вы теперь направляетесь?

— Домой, переодеться. Вы тоже туда идете?

— Вам нужно помочь? — спросил он с хитрой улыбкой. — Интересно, одобрил бы мой кузен такое приглашение? — Он похлопал по сиденью рядом с собой. — Сейчас только начало четвертого. Давайте вместо этого просто прокатимся!

Ванесса сделала вид, что рассердилась:

— Даже и не упоминайте о таком! — А потом притворилась, что обдумывает предложение. Но она уже приняла решение. — Хорошо, Джерард, согласна! То есть в том случае, если вы не против везти меня в этой одежде.

— Конечно не против. — Джерард с одобрением оглядел её стройную фигуру. — Костюм для верховой езды придает женщине особую стать… Конечно, если у нее соответствующие формы. — Он открыл дверцу. — А вам, моя прелесть, не стоит беспокоиться на этот счет. Куда бы вы хотели поехать? — спросил он, когда они миновали главные ворота.

— Куда угодно. Вы же знаете округу, а для меня здесь все новое.

— Хорошо. Держитесь крепче!

Джерард нажал на педаль газа, и машина рванула вперед, будто в ней был реактивный двигатель. Рев мотора неправдоподобно громко отдавался от каменных стен по обе стороны дороги. Порыв ветра разметал волосы Ванессы, и она пожалела о том, что не захватила с собой шарф. Они доехали до конца главной дороги и под визг покрышек повернули в сторону, оказавшись на еще более широком шоссе. Джерард не снижал скорости, но теперь из-за того, что по сторонам не было ограды, казалось, что они едут медленнее. Ванесса затаила дыхание. Если они встретят на дороге другую машину, это будет катастрофа. И все же она не боялась, ей казалось, что они летят на крыльях, и это соответствовало ее настроению. Ей нужна была какая-то разрядка, и она получила ее за несколько минут бешеной гонки. Джерард, подумала она, как мальчишка рисуется перед своей пассажиркой. И все же девушка должна была признать, что он уверенно ведет машину.

Они проехали около трех миль по шоссе. Налево от них была равнина, заросшая травой и разделенная на отдельные участки каменными заборами, типичными для этой части страны. Заборы виднелись даже на крутых склонах гор, они, должно быть, растягивались на мили. На расстоянии в полмили стоял небольшой фермерский дом из серого камня. Единственным признаком того, что в нем кто-то живет, была струйка дыма, извивавшаяся над трубой. Кроме домика, никаких строений не было видно.

Затем дорога пошла вниз, сначала с небольшим уклоном, а затем словно проваливаясь в глубину. За углом они сразу увидели три или четыре коттеджа, сгрудившиеся у обочины дороги, словно компания аккуратно одетых старых леди в шляпках, ждущих, что их подхватят и заберут с собой. Стены нарядно белели в лучах солнечного света. Сразу за ними Джерард свернул на узкую дорожку, проехал по неровным камням и остановил машину так, чтобы можно было взглянуть на раскинувшуюся внизу долину.

— Я ждал вас вчера, — сказал он, закуривая сразу две сигареты для них обоих. — Хотел пригласить вас в город, но с утра мне это не удалось. Куда вы подевались с Брентом, черт побери?

— Мы ездили за Тобером.

— Так эта огромная слюнявая псина тоже вернулась? — Он глубоко затянулся и с силой выдохнул дым. — Значит, теперь все семейство в сборе.

После этих слов повисла пауза, затем Джерард спросил:

— Что вы думаете о нашей крошке Мойе?

— Она показалась мне очень милой, — искренне ответила Ванесса. — Это она предложила мне покататься верхом сегодня, но я, конечно, не могла с ними соперничать.

— А кто может? — сухо заметил он. — Мойя и Брент ездили верхом каждый уик-энд, сколько я их помню. Они оба помешаны на животных.

Ванесса небрежно спросила:

— Сколько Мойе лет?

— Двадцать. Иногда мне кажется, что она моложе. — В его тоне звучала насмешка. — Ей всегда все подавалось на блюдечке и никогда не приходилось принимать серьезные решения, разве что о том, какой наряд выбрать и как причесаться. Ей бы не помешало побыть пару недель рабочей лошадкой, вроде нас с вами.

В качестве жены Брента Мойе придется потрудиться, подумала Ванесса. У нее будет достаточно дел, так как Брент потребует очень многого от женщины, на которой женится. Но сможет ли она дать ему столько? Если исходить из того, что Ванесса поняла, наблюдая за девушкой, это кажется сомнительным. Ванесса была уверена в ее чувствах к Бренту… Об этом можно было судить по тому, что та говорила утром перед прогулкой. Но насколько серьезны их отношения? Джерард навел ее на спасительную мысль, когда сказал, что Мойе нужно еще подрасти. Конечно, Брент тоже не может обманываться на этот счет.

Джерард прервал ее размышления:

— Я вернулся сегодня не случайно. Поскольку я не мог пригласить вас вчера вечером, то хочу спросить, могу ли я сделать это сегодня? Мой приятель устраивает вечеринку. Там соберется приятная компания, если судить по нашим предыдущим встречам. И я думаю, что вам не помешает уехать на некоторое время из Рейлингса!

— С удовольствием… — начала Ванесса, но остановилась, вспомнив что-то. — Но мне нужно спросить Брента, не понадоблюсь ли я ему вечером, — сказала она. — Он говорил, что после чая мы должны будем немного поработать, но я не знаю, распространяется ли это также и на время после ужина.

— Что? В воскресенье?! — возмущенно воскликнул Джерард, не заботясь о соблюдении приличий. — Скажите ему, что не будете этого делать!

— Я не могу. Это оговорено контрактом… Но, возможно, он сам не захочет работать сегодня вечером. Спросить у него разрешение — просто формальность.

— Только не говорите ему, куда вы отправитесь. Ему не нравится Боб Фарроу.

Может быть, у него есть для этого основание, подумала Ванесса, но отбросила эту мысль, как не имеющую большого значения.

— Вы должны остаться с моим высокопоставленным и могущественным кузеном! — Джерард все еще кипел от возмущения и пытался иронизировать. — В один прекрасный день кто-нибудь восстанет против него, и ему придется пережить настоящее потрясение. Хотел бы я на это посмотреть!

— А почему бы вам самому не начать, раз вы так относитесь к нему? — спросила Ванесса мягко, но одновременно поддразнивая. — Может быть, будет намного лучше, если вы проявите независимость?

Он рассмеялся:

— Потому что, дорогая, я невероятный трус. Если дело дойдет до словесной перепалки, Брент сразит меня мгновенно, без всякой подготовки.

— Зачем же вы вступили в его бизнес? Ведь, наверное, у вас был выбор?

— О, конечно! — с горечью ответил Джерард. — Я мог пойти работать на сталеплавильный завод или стать помощником продавца в магазине — в общем, заняться чем угодно, что не потребовало бы вложения капитала… К сожалению, нашими средствами, хоть они и невелики, распоряжается моя мать, и она считает, что у Брента светлая голова. Она была готова поддержать меня только в том случае, если я соглашусь сотрудничать с ним. Она уверена, что только он способен оказать влияние на мой необузданный нрав! — Джерард помолчал, а затем с ожесточением воскликнул: — Боже! Как я это ненавижу! Жить в этом замке — все равно что сидеть в тюрьме!

— А что бы вы стали делать, если бы у вас был выбор, Джерард? — мягко спросила девушка.

Глаза его вспыхнули.

— На это ответить очень легко. Я хотел бы стать автогонщиком.

— Вы хотите сказать, гонщиком на одной из этих больших фирм?

Он покачал головой:

— Нет, я хотел бы сконструировать собственную гоночную машину… Она уже есть у меня в чертежах. И эта машина стала бы, я уверен, победительницей!

— Но это стоит огромных денег, наверное?

— Да, но я обдумал и это. — Джерард оседлал любимого конька, и в голосе его зазвучал неподдельный энтузиазм. — Я купил бы гараж и открыл бы при нем ремонтную мастерскую… Ведь я интересуюсь всем, что касается машин. Год или около того я бы работал, копил деньги и собирал свой собственный автомобиль в свободное время, а затем включился бы в большую игру. — Огонек в его глазах внезапно погас. — Дело лишь в одной маленькой проблеме, в самой обычной — где достать начальный капитал. Я разговаривал с Брентом и предлагал ему договориться о займе, но он не пошел на это. Он сказал, что я, скорее всего, заброшу гараж, занятый мыслями только о своей машине, и все развалится!

«Честно говоря, может быть и не стоит осуждать Брента, — подумала Ванесса. — В конце концов, он знает своего кузена достаточно хорошо». И все же в голосе Джерарда звучали совсем другие нотки, когда он говорил о своей мечте, в нем слышались неподдельное воодушевление, энтузиазм и полная поглощенность идеей. Может быть, это действительно то, что ему нужно, во что он искренне верит? И его план не был лишен логики и практической жилки.

Ванесса протянула руку, чтобы стряхнуть пепел в пепельницу, взглянула на часы и ахнула от удивления и недоверия:

— Джерард, уже половина пятого! Они уже сто лет, как вернулись!

— Какое это имеет значение? — спокойно сказал он. — Думаю, что они оставят нам немного чаю.

— Не в этом дело! Я же сказала, что Брент хотел после чая поработать! — Она потянулась, вперед и включила зажигание. — Пожалуйста, отвезите меня назад… и побыстрее!

Он невольно уступил настойчивости, прозвучавшей в ее просьбе, вывел машину на дорогу, по которой они приехали, и нажал на педаль газа.

Несмотря на скорость, с которой мчался автомобиль, было уже почти без десяти пять, когда Ванесса и Джерард вместе вошли в библиотеку. Брент, глубоко засунув руки в карманы слаксов бронзового цвета, стоял перед окном, перекрывая широкими плечами дорогу солнечному свету.

— Где, черт возьми, вы были? — рявкнул он.

— Это моя вина, — весело ответил Джерард. — Я уговорил Ванессу прокатиться, а потом мы забыли о времени. Ничего страшного ведь не случилось? — Он перевел взгляд на диван, где вместе с его матерью сидела Мойя, и его улыбка стала шире. — Ванесса сказала мне, что ты вернулась. Неужели тебе надоели утонченные австрийские мужчины? — И не дожидаясь ответа спросил: — А чай еще остался?

— Сейчас принесут свежий, — сухо сказала его мать.

Ванесса встретила холодный взгляд Брента и почувствовала возрастающую неловкость.

— Извините… — начала девушка, но он раздраженно покачал головой:

— Не стоит извиняться. Я буду в кабинете.

Он прошел мимо нее к двери, навстречу Бантеру, который вносил свежий чай.

Джерард как ни в чем не бывало улыбнулся Ванессе:

— Мужайтесь, вас вызывают на ковер! На вашем месте я пошел бы сразу — не дайте Бренту времени дойти до точки кипения.

— Не говори глупостей, — перебила мать. — Ванесса, выпейте чаю!

Но Ванесса покачала головой:

— Мне не хочется, миссис Тэрнер, спасибо. — И зашагала к двери.

— И не позволяйте ему вас запугивать! — посоветовала ей вдогонку Мойя, до сих пор молчавшая.

Ванесса обернулась и, встретив дружелюбную улыбку девушки, улыбнулась в ответ.

— Нет, — пообещала она, — не позволю!

Брент стоял у окна, глядя в сад, и даже не обернулся, когда Ванесса вошла. Посмотрев на его широкую спину, она вспомнила о том, как увидела его в первый раз в Лондоне… С тех пор не прошло еще и недели. Она остановилась перед столом, чувствуя себя школьницей, которую вызвали к директору, чтобы отчитать за какие-то прегрешения.

— Вы забыли, что у нас с вами есть работа, которую мы собирались сделать после чая? — спросил он и повернулся, чтобы сурово взглянуть на нее.

— Нет, — ответила девушка, — не забыла. Просто, как сказал Джерард, мы заболтались…

— Избавьте меня от подробностей. Я слишком давно знаю своего кузена и хорошо представляю себе, что он мог вам наговорить. — В его голосе звучало нечто большее, чем просто презрение. — Я думал, что вы лучше разбираетесь в людях и не способны поддаться дешевому обаянию и потоку заранее заготовленной лести! А то, что вы сказали Джерарду на террасе в ваше первое утро здесь, окончательно сбило меня с толку… Да-да, я оказался случайным свидетелем вашей беседы! «К любви следует относиться серьезно в любом возрасте» — вот ваши собственные слова, и я был с вами совершенно согласен… Я поверил вам тогда, думал, вы понимаете, что для Джерарда любая привлекательная женщина представляет такой же интерес, как… скажем, непокоренная высота для альпиниста. Ее нужно завоевать!

Ванесса задохнулась от возмущения — Брент говорил так, будто считал само собой разумеющимся, что она флиртует с Джерардом и с готовностью отвечает на его ухаживания!

— Извините, — сдержанно сказала девушка, — я опоздала на полчаса. Завтра я наверстаю упущенное.

Он нахмурился и глухо произнес:

— Дело в другом, и вы это прекрасно знаете. Я дал вам эту работу вопреки своим принципам, потому что поверил, будто ваш к ней интерес перевесит любые другие увлечения. До этого вечера я не сомневался в том, что принял правильное решение… Теперь сомневаюсь! — Брент прищурился. — Вам не пришло в голову предупредить кого-нибудь из домочадцев? Никто из нас не знал, куда вы исчезли и с кем. Все думали, что Джерард еще не вернулся из города. — Он не дал Ванессе возразить: — На будущее напоминаю: моим требованиям следует отдавать предпочтение перед другими мероприятиями. Пока это все.

— А что по поводу работы, которой вы хотели сегодня заняться? — спросила она спокойно.

— Это подождет. — Брент выдвинул стул и сел. — Сейчас уже нет смысла начинать. Уже без четверти шесть.

Два с половиной часа до ужина — уйма времени. Он поступает глупо, выдвигая такой аргумент. В эту минуту Ванесса просто ненавидела Брента.

— Тогда вы не будете возражать, если я проведу остаток вечера по своему усмотрению? — спросила девушка, кипя от гнева.

Брент взглянул на нее, нахмурился и сжал губы.

— Джерард пригласил меня, — продолжила Ванесса.

— Куда?

— На вечеринку.

— У кого? — Вопрос был кратким и прозвучал так, что ответ у девушки вырвался сам собой, несмотря на ее убежденность в том, что она не обязана отчитываться о своих делах за пределами Рей-лингс-Холла:

— У человека по имени Боб Фарроу.

— Вы не поедете.

Он сказал это так спокойно, что Ванесса сначала не поняла его слов, а когда наконец смысл дошел до нее, глаза девушки сверкнули.

— И кто же мне помешает?

— Я. — Его улыбка была не на шутку злой. — Вы нужны мне здесь. Мы будем работать с девяти до десяти.

— Значит, у нас неожиданно появилась срочная работа? Когда же? — язвительно поинтересовалась Ванесса.

Лицо Брента посуровело.

— Только что. Вы должны восполнить то время, которое потратили, болтаясь по округе с этим бездельником. — Он замолчал, а затем вкрадчиво добавил: — Или наш контракт для вас просто бумажка?

— Нет, но вы пользуетесь…

— Нечестными средствами? — Он насмешливо фыркнул, увидев, как девушка покраснела от злости. — Вы начитались романов, дитя мое!

— Возможно. — Ванесса не собиралась оправдываться перед ним. Если ему хочется думать, что она заранее сговорилась с Джерардом, пусть думает. — Простите за любопытство, не будете ли вы так любезны сказать мне, почему вы так настроены против этого Фарроу, приятеля Джерарда?

— Нет, я не буду так любезен. По той простой причине, что не могу подобрать слова, которые выразили бы мое мнение о Фарроу и обо всей этой своре и при этом не задели ваш нежный девичий слух. Вы должны поверить мне, что это не то общество, к которому вы привыкли.

— Но вы ведь вообще не знаете, к какому обществу я привыкла! — выпалила Ванесса и выскочила за дверь, не дав ему ответить.

Джерард ждал ее в конце галереи. Он курил, прислонясь к стене и не задумываясь о том, что может таким образом повредить старинную фреску. Ветерок из открытого окна растрепал его волосы цвета блестящего золота. На красивом лице было написано разочарование.

Шаги Ванессы по полированным доскам заставили его повернуть голову. Джерард выпрямился и направился к ней.

— Ну как? — спросил он.

Она с сожалением покачала головой:

— Я не смогу.

— Черт побери! — Он бросил сигарету на пол и раздавил ее носком туфли. — Ну вот, так я и думал!

Ванесса впервые обратила внимание на вяло очерченный рот Джерарда, который разительно отличался от волевой, четкой линии губ его кузена.

— Мне жаль, — вздохнула девушка. Сегодня она, похоже, только и делает, что извиняется. — А разве нет кого-нибудь другого, кого вы могли бы пригласить?

— Ну да, конечно, за такой короткий срок и в воскресенье!

Ванессе пришло в голову, что это, возможно, было причиной его возвращения. Джерард решил пригласить ту, которая, как он знал, была свободна. Она бесстрастно наблюдала за ним и заметила, как внезапно изменилось выражение его лица.

— Если только… — начал он и замолчал, взглянув на девушку с прежней обаятельной улыбкой. — Во всяком случае, жаль, Ванесса, что вы не можете поехать. Может быть, мы сможем сделать это в другой раз!

— Конечно, — согласилась она и направилась в свою комнату, уверенная, что, в конце концов, Джерарду не грозит провести этот вечер без партнерши.

Остаток дня прошел для Ванессы напряженно. В течение всего ужина она украдкой следила за Брентом, видя, что в нем произошла какая-то перемена, тень недовольного отчуждения омрачала его лоб.

— У мужчин есть нечто общее, — сказала за кофе Нора, когда Брент вышел из комнаты, — это склонность дуться на всех, после того как они рассердятся на кого-нибудь одного. Не старайтесь его ублажать. От этого будет только хуже.

Ванесса и не собиралась. Воспоминание о его насмешливых предположениях было еще слишком свежо. Она еще ощущала уколы от его резких фраз и видела, как презрительно кривятся его губы. Больше всего девушку ранила несправедливость. В своей неприязни и недоверии к кузену Брент зашел слишком далеко.

Позже, сидя возле него за столом красного дерева в кабинете, она наблюдала за тем, как сильные руки перелистывали бумаги, над которыми они работали накануне, и пыталась придумать какое-нибудь разумное предложение или найти ошибку в его рассуждениях. Но невозможно было отвлечься от Брента Мэллори, как от мужчины, и сосредоточиться только на том, что он говорил. Его холодный, спокойный тон раздражал Ванессу сверх меры. После десяти минут ее односложных ответов на вопросы Брент внезапно положил документ, который держал в руках, и какое-то время сидел неподвижно. Затем он отодвинул стул и посмотрел на девушку в упор.

— Так не пойдет. По-моему, атмосфера здесь так накалилась, что можно обжечься. — Он помолчал. — Видите ли, сегодня днем я был рассержен и, возможно, наговорил больше, чем следовало… хотя вы должны признать, что у меня были для этого некоторые основания. А теперь будьте хорошей девочкой, перестаньте дуться и давайте забудем об этом.

— Я не дуюсь! — в бешенстве заявила Ванесса, но, увидев озорной огонек в его глазах, почувствовала, что гнев в ней угасает. Невольно она улыбнулась.

— Так-то лучше! — Брент теперь тоже улыбался. — Начнем заново?

Многозначность этих слов заставила Ванессу улыбнуться еще шире. Хорошее настроение снова вернулось к ней. То, что он сказал, было ближе всего к извинению, которое она хотела от него услышать.

Брент протянул руку и достал изящную, инкрустированную серебром коробку с сигаретами, открыл ее и протянул девушке:

— Закурите, это поможет расслабиться.

Наклонившись к пламени, она отчетливо разглядела его загорелые, сильные руки, державшие зажигалку, заметила даже мелкие золотистые волоски, видневшиеся из-под белых манжетов. Золотые запонки были сделаны в виде маленьких медальонов и тоже привлекли ее внимание. Бросив на них один лишь быстрый взгляд, она поняла, что это определенно работа эпохи Возрождения.

Каким странным, поразительным сочетанием различных черт был наделен этот человек! Совершенная внешность скрывала сложную гамму настроений. Холодный и жесткий, словно железо, как ей показалось во время их первой встречи, но не похожий ни на кого своим умением ценить прекрасное, Брент Мэллори не мог быть лишен других человеческих чувств. Ванесса выпрямилась и внезапно ощутила сухость в горле, которая не имела никакого отношения к табачному дыму.

Заметив, что Брент пристально смотрит на нее, Ванесса сказала первое, что пришло в голову:

— У меня есть кое-какие соображения по поводу китайской комнаты. Я знаю, что мы не скоро еще дойдем до этой части дома, но все же главную идею неплохо бы записать. — Она быстро продолжала, не глядя на него: — Идея состоит в том, чтобы описать всю комнату целиком, составить своего рода общее введение, а затем перейти к предметам интерьера. Я думаю, что мы могли бы упомянуть имя Конфуция, которое обязательно привлечет внимание. Вряд ли найдется много таких людей, кто не слыхал о нем.

— Конечно, вряд ли существует хотя бы один человек, не знающий какого-нибудь из его изречений. — Голубые глаза Брента снова засверкали. — Хотя я с определенной долей уверенности считаю, что большая часть приписываемых ему изречений придумана значительно позже. — Он взял со стола ручку и приготовился записывать. — Вы, конечно, хотите поведать читателям каталога о том, что он осуждал практику погребения жен и слуг вместе со своим господином?

Ванесса была благодарна за то, что он так быстро уловил ее мысль.

— А еще поддерживал развитие фарфорового ремесла, считая, что следует использовать простые, земные мотивы… — подхватила она, все больше увлекаясь темой. — Именно благодаря Конфуцию мы знаем так много об образе жизни в Древнем Китае. В ту эпоху китайцы создавали уникальные предметы быта и украшения. У вас, Брент, очень хорошая коллекция наверху. Я видела керамические изделия, изготовленные при династии Тан и Сун, и один или два предмета, которые могут относиться к периоду Мин. Я права?

Брент рассмеялся:

— Разве вы когда-нибудь ошибаетесь?

Он перечитал написанное, вычеркнул одно слово и заменил другое, затем положил ручку и заметил как бы между прочим:

— Если вас до такой степени интересуют китайские древности, то имейте в виду: в пяти милях отсюда хранится коллекция, которая может заставить вас навсегда забыть о китайской комнате Рейлингс-Холла. Хотите посмотреть?

— Хочу ли я? — Глаза Ванессы заблестели. — Только скажите мне, где это, и я буду там при первой возможности.

— Вам придется терпеть мое общество, чтобы попасть туда. Джордан не демонстрирует эту коллекцию публике, но не возражает против того, чтобы время от времени к нему заглядывали гости, если их приводит кто-то из его добрых знакомых. Его коллекция бесценна. Он не может пойти на риск и пускать в дом людей, не умеющих обращаться с хрупким фарфором. Мы съездим в среду, после завтрака. В каменоломне в этот день обычно бывает затишье, и Джерард легко справится без меня.

— Очень любезно с вашей стороны, но мне неловко причинять вам такое беспокойство, — сказала Ванесса и улыбнулась.

— Это не беспокойство, я хочу насладиться беседой двух таких знающих людей, как вы и Джордан Бэнкс. Однако должен предостеречь вас, что он очень откровенен в своих суждениях, и поэтому, если только вы не вполне уверены, что знаете о Древнем Китае все и даже больше, лучше помолчать и послушать его. — Брент глубоко затянулся сигаретой, выпустил ровное колечко дыма и затушил окурок в пепельнице. — Продолжим?

Ровно в десять часов в кабинет заглянула миссис Тэрнер.

— Вы что, собираетесь работать всю ночь? — спросила она. — Или все-таки поужинаете?

— Мы идем! — спокойно ответил Брент, кладя на стол ручку. — Я сделал все, что наметил на сегодня.

Лежавший в холле Тобер поднял голову, посмотрел на них не мигая большими янтарными глазами и снова улегся в прежней позе перед угасающим в камине огнем, издав облегченный вздох. Люди странные существа: обычно к тому времени, как они укладываются спать, уже наступает пора подниматься.