Последний из рода Мэллори

Глава 7

Наступил холодный и сырой октябрь. Штормовые ветра проносились по долине, срывая с деревьев листья, поля развезло дождями, продолжавшимися несколько дней подряд, и овцы, которых спустили с горных пастбищ, сбивались в понурые кучки, издали казавшиеся грязными и мокрыми комками густой шерсти.

Вынужденное сидение дома Ванессу вовсе не тяготило. Она давно втянулась в составление каталога, и работа целиком поглощала ее. К началу октября девушка уже добралась до библиотеки, которая завершала первый этаж, открытый для посещений. Остальная часть дома, конечно, потребует больше времени и усилий, но Ванесса ловила себя на мысли о том, что же она будет делать, когда завершит всю работу над каталогом, рассчитанную на полгода. Будет ли она еще нужна Бренту или он отпустит ее и наймет кого-нибудь другого для выполнения других заданий? Контракт допускал и то и другое, она знала об этом, но знала также, что не станет за него цепляться, если для нее больше не окажется занятий.

Однажды утром, в четверг, Ванесса просматривала почту, когда вошла Нора со списком гостей, которых нужно было пригласить на следующей неделе к ужину.

— Так, небольшой прием в честь начала зимы, — объяснила она. — Ужины такого рода — наша обычная форма общения в это время года. Мы устраиваем их по меньшей мере дважды в месяц. — Она вручила Ванессе переплетенную в кожу книжку с адресами. — Вы найдете все здесь. Не пишите слишком официальных писем, это близкие друзья. — Она улыбнулась. — Думаю, вежливее было бы написать приглашения от руки, но я сама ненавижу писание писем. — Она обошла стол и с любопытством посмотрела на машинку со вставленным в нее листом бумаги. — Брент говорит, что вы очень преуспели в составлении каталога. Неужели вы никогда не устаете и вам не становится скучно от этой работы?

Ванесса рассмеялась:

— Я работаю здесь всего лишь три недели и не думаю, что кому-нибудь может наскучить заниматься тем, что ему нравится. Рейлингс для меня как пещера Аладдина. Я все еще не могу поверить, что живу в подобном месте!

— Вы поверите и поймете, — сухо пообещала Нора, — когда по-настоящему похолодает. Даже центральное отопление не может обеспечить теплом такую громаду. — Она вытянула письмо из пачки, приготовленной на столе для Брента, и просмотрела его. — Зачем беспокоить Брента подобной ерундой? Сезон для посетителей закончился месяц назад!

— Я знаю, — поколебавшись, ответила Ванесса. — Однако это довольно необычный вопрос. Это письмо от учительницы из Манчестера, которая хотела привезти группу своих учениц летом, но не могла собрать их вовремя из-за того, что все разъехались на каникулы. Я думаю, что в этом случае можно сделать исключение.

— Насколько я знаю Брента, он не согласится. Он никогда раньше не делал исключений. Он считает, что слугам нужно дать немного отдохнуть от летних уборок после посещений любознательной публики.

Брент сказал почти то же самое, когда Ванесса вечером обратилась к нему по поводу этого письма.

— Мы всегда получаем подобные просьбы от людей, которые хотели бы, чтобы к ним проявили особое отношение, — закончил он. — Дом открыт для посетителей только потому, что мой отец установил такой порядок, а когда кончается сезон, мне хочется, чтобы здесь царил дух уединения.

— Но это ведь особый случай, — возразила Ванесса. — Этот класс сейчас изучает эпоху Тюдоров. Неужели вы хотите помешать прогрессу просвещения?

Брент сухо ответил:

— Мой вклад в это дело или отсутствие такового вряд ли сыграет какую-нибудь роль. Кроме того, мисс… — он взглянул на письмо, — мисс Пирсон хочет приехать через неделю. Неужели вы предлагаете мне отложить вечерний прием ради того, чтобы показать дом кучке школьниц, которым, скорее всего, совершенно безразлично, как жило поколение эпохи Тюдоров?

— Ничего подобного. — Ванесса воспользовалась возможностью и предложила: — Я могу справиться сама. Вы можете даже вообще не встречаться с ними.

Внезапно Брент улыбнулся:

— Вы уже все предусмотрели, верно? Вы решили, что они должны приехать во что бы то ни стало! Мое разрешение в данном случае просто формальность.

— Это ваш дом, — миролюбиво ответила Ванесса, но ее глаза весело блестели. — Позвольте им приехать, Брент, пожалуйста!

— Когда меня ставят в такое положение, как я могу быть жестоким и отказать? — Он откинулся в кресле, пристально глядя на девушку. — Вы можете быть очень убедительной, когда ваше сердце склоняется к чему-нибудь. Скажите мне, неужели для вас это так важно или же ваша воинственность вызвана всего лишь тем, что вы столкнулись с сопротивлением?

— Ну, это абсурд, — спокойно возразила она. — Я просто не хотела разочаровывать мисс Пирсон. Могу я написать ей, чтобы она приехала на следующей неделе?

— Если уж вам так хочется… — Брент помолчал некоторое время, пока девушка не вернулась за свой стол и не начала писать письмо, а затем добавил с озорной улыбкой: — Но я поручаю вам поставить в известность Эмми, что понадобится чай с бутербродами. Ее комментарии будут для вас достойным наказанием!

Так оно и случилось. Домоправительница, получив сообщение о том, что дом снова открывают для посещения, покраснела от негодования.

— За все это время я никогда не слыхала, чтобы мистер Брент сделал нечто подобное! — возмущалась она. — Я только что привела дом в порядок после лета, и теперь он наваливает на меня новую работу! Вы сказали — школьники? О чем он, в конце концов, думает?! Я представляю, на что все будет похоже, когда дети уедут… следы пальцев везде, предметы сдвинуты с места, пятна на мебели!

— Не дети, миссис Роджерс, — успокаивающе вставила Ванесса, когда раздраженная женщина замолчала, чтобы перевести дух, — девочки пятнадцати лет.

Но Эмми уже бесповоротно вступила на тропу войны, и ничто не могло остановить ее.

— И все-таки они будут ходить здесь в грязной обуви, верно? Я не понимаю, почему они должны приезжать так поздно осенью! — Она ушла на кухню, все еще кипя от возмущения.

В два тридцать в дверь кабинета просунулась головка Мойи, которая сделала гримаску, увидев, что Ванесса продолжает сидеть за машинкой и печатать.

— Ты что, никогда не отдыхаешь? — спросила она, входя в комнату. — Ты себя совершенно измотаешь!

Ванесса не могла не улыбнуться девушке, несмотря на то что ей не хотелось, чтобы ей мешали. Нельзя было не любить Мойю с ее постоянным приподнятым настроением и теплым, солнечным характером. Она была вполне готова понять, почему Брент любит ее… хотя все же считала, что Мойя слишком молода для него. Ванесса пыталась представить себе женщину, которая подходила бы для мужчины с таким сильным характером. Однако образ этот постоянно ускользал.

— Работа — один из способов приятно проводить время в такую погоду, — ответила она, не в первый раз удивляясь, что делает сама Мойя целыми днями.

— Но дождь прекратился! Неужели ты думаешь, что иначе я могла бы приехать верхом?

Ванесса удивленно посмотрела на нее. Действительно, она не обратила внимания на одежду девушки. Верховая езда, похоже, была ее любимым занятием. Ванесса редко видела Мойю одетой во что-нибудь другое. Девушка отодвинула стул и встала, чтобы взглянуть в окно, выходившее на террасу, где бледное и какое-то водянистое солнце отважно пыталось высушить залитые дождем камни.

— Правда, — согласилась она. — Слава богу!

— Поедем покатаемся, пока распогодилось! — взмолилась Мойя. — Если верить Беннету, сегодня вечером начнется новая буря.

— А как быть со всем этим? — Ванесса указала на стопку бумаг.

— Оставь все. Насколько я знаю Брента, он не станет спорить с тем, что тебе необходимо глотнуть свежего воздуха, пока есть такая возможность.

— Ну… — начала с сомнением Ванесса, но внезапно сдалась и отодвинула пишущую машинку. — Хорошо, поехали, только не очень далеко. Я все еще не очень уверенно чувствую себя в седле. Подожди, пока я переоденусь или лучше, чтобы не тратить времени, сходи и скажи Джорджу, чтобы он оседлал Дайс.

Мойя, подавив смешок, ответила:

— Я его уже попросила!

Ванесса должна была признать, что день выдался на редкость приятный, хотя она и почувствовала себя прогульщицей. До того как погода испортилась, она ездила на Дайс несколько раз, главным образом утром, до завтрака, и всегда в одиночестве. Это была самая лучшая часть дня, думала она всегда, когда трава еще в росе, а воздух свеж и бодрящ. Сначала она боялась выводить кобылу, зная, что Брент тоже считает самым подходящим временем утро, и не желая навязывать ему свое общество, так как не была уверена, что он хочет этого. Однако Джордж сказал ей, что хозяин ездит верхом только в уик-энды, когда у него бывает много времени перед вторым завтраком, и Ванесса просто отметила про себя, что ей следует избегать этих дней.

Вернувшись в конюшню, обе расседлали и вытерли своих лошадей, позволив Джорджу заниматься другой работой и, таким образом, вызвав самое теплое одобрение конюха.

Положив сено в пустую кормушку Герцогини, Мойя перешла к Фабиану, который беспокойно топтался в своем деннике. Она прислонилась к полуоткрытой двери и ласково позвала огромного жеребца. Он подошел к ней и позволил погладить себя между глаз, что ему явно нравилось.

Ванесса наблюдала за ними с безопасного расстояния. Она никогда не была уверена в этом животном. Он так походил на своего хозяина! Большой, самоуверенный и непредсказуемый. Он, казалось, уже признал ее, но в глазах коня, когда он смотрел на нее, иногда сверкало что-то предостерегающее: «Не испытывай судьбу, а то узнаешь, что я могу!» — и при этом Фабиан встряхивал головой. Ванесса относилась к нему с опаской.

— Ты когда-нибудь ездила на нем? — спросила она Мойю.

— Один раз попыталась. Примерно три года назад. Я уехала не очень далеко.

— А что случилось?

— Брент поймал меня, когда я выезжала из денника, — рассмеялась Мойя, вспоминая. — За эти несколько минут мне показалось, что я вообще не сяду больше ни на какую лошадь, и в первую очередь на Фабиана. Он не часто выходит из себя, но когда это случается, становится очень опасным. После той попытки я не могла сидеть целую неделю.

Они немного помолчали, Мойя продолжала поглаживать голову жеребца, тот от удовольствия даже полузакрыл глаза. Когда девушка заговорила снова, вопрос ее был совершенно неожиданным:

— Ванесса, ты не считаешь, что я слишком молода, чтобы выходить замуж?

Ванессе потребовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями и ответить ей должным образом.

— Если ты спрашиваешь о возрасте, то это не имеет особого значения. Многие девушки выходят замуж в двадцать лет… некоторые даже раньше.

Мойя неожиданно взглянула на нее с каким-то странным выражением.

— Тебе двадцать два, да? Ты бы хотела выйти замуж?

— Здесь есть одно маленькое условие — сначала надо найти мужчину, — ответила Ванесса спокойно, стараясь не замечать, что ее сердце забилось сильнее… — Естественно, я хотела бы когда-нибудь выйти замуж, но особенно не тороплюсь.

— Ну а я тороплюсь, — заявила Мойя с нажимом. — Я вышла бы замуж, если бы могла, хоть завтра! Но поскольку отец и Брент считают, что женщина должна быть не моложе двадцати одного, прежде чем она определит свой выбор, что мне делать? Мне придется ждать еще целый год, прежде чем я сама смогу решать свою судьбу.

Но даже и тогда, подумала Ванесса, решать будет Брент. Она начала понимать: у Брента, несомненно, было намерение сделать эту девушку своей женой, но только тогда, когда он сочтет, что та созрела для замужества. Он наблюдал, как она развивалась из длинноногого подростка в настоящую красавицу, которой была теперь, и, возможно, всегда думал о том, чтобы со временем жениться на ней, когда с годами Мойя превратится в такую женщину, какой бы он хотел ее видеть. Еще какие-нибудь двенадцать месяцев не имеют значения для человека, который ждал так долго, и, конечно, Брент был прав, считая, что время обязательно изменит Мойю.

И все же она не могла забыть слова, сказанные им в машине в первое воскресенье: «Любовь не выбирает ни времени, ни места. Она приходит тогда, когда ее меньше всего ждешь…» Как он мог совмещать эту философию со своими планами насчет Мойи? Ведь они содержали определенный расчет, что Ванесса считала некрасивым. Но затем она грустно подумала, что это ведь вообще ее не касается.

Следующим вечером Джерард вернулся с каменоломни рано и обнаружил Ванессу на складной лестнице в библиотеке. Она рассматривала вблизи украшения потолка.

— Не говорите мне, что это тоже войдет в каталог! — воскликнул он.

— Конечно, войдет, — ответила она с улыбкой. — Это относится к геральдике. — И показала ему книгу, которая лежала у нее на коленях. — Насколько я понимаю, здесь отмечена женитьба Баррата Мэллори Пятого на Анне Беллами из Дерби.

Джерард с интересом посмотрел на девушку:

— Брент, вероятно, сказал бы вам об этом. Зачем тратить силы и выяснять все самой?

— Потому что, — ответила Ванесса, — гораздо интереснее выяснить что-то самой. — Она спустилась по ступенькам, стряхнула небрежно соринки с юбки и спросила: — Брент тоже вернулся рано?

— Нет, — Джерард уселся на ручку кресла и принялся листать журнал. — Он в Манчестере. Говорил что-то о том, что должен встретиться с Мойей и ее отцом, и поэтому, я думаю, его не будет и за ужином.

— О! — произнесла Ванесса, и в ее возгласе было что-то заставившее Джерарда поднять голову и взглянуть на девушку с подозрением.

— Похоже, что вы разочарованы, — протянул он и добавил: — Уж не начинаете ли вы влюбляться в него, Ван?

— Не называйте меня так, — резко бросила она. Ей очень не нравилось то, как Джерард сокращает ее имя.

Брови молодого человека удивленно поднялись.

— Неужели я задел больное место? Вы будете, дорогая, не первой. Похоже, что женщины находят моего дорогого кузена просто неотразимым. Кроме того, он и правда представляет собой неплохую добычу — со всеми этими его деньгами… Или он нравится вам сам по себе?

— О, Джерард, прекратите! — взмолилась Ванесса с необычным для нее раздражением. — Нет, конечно, я не влюбилась в него, как вы деликатно выразились!

— Простите, что извинение сопровождалось смехом, — но, увидев сердитый блеск ее глаз, Джерард посерьезнел. — Нет, дорогая, вы слишком практичны, чтобы пытаться достичь недостижимого. Вы влюбитесь в человека вашего круга, в кого-нибудь надежного, интеллигентного и трудолюбивого.

— Ну вы, во всяком случае, вне опасности, — отрезала Ванесса, а Джерард расхохотался.

— Браво! Знаете, что у вас общего с Брентом? Острый язычок. Интересно было бы послушать, как вы спорите! — Внезапно он переменил тему разговора: — Ванесса, здесь недалеко в отеле сегодня танцы. Хотите пойти?

Она колебалась очень недолго. Брента не будет допоздна, ничто ей не помешает. Сегодняшние заметки она может отпечатать завтра утром.

— Да, с удовольствием! — согласилась она. — Но я должна вас предупредить: я не танцевала уже очень давно и могу оказаться неуклюжей.

— Не окажетесь, потому что будете танцевать с дядюшкой Джерардом. — Он встал и бросил журнал обратно на кресло. — В семь часов, хорошо? А предварительно где-нибудь подкрепимся.

Когда Ванесса в семь часов спустилась вниз, там уже ждал Джерард, пребывавший в отличном настроении и показавшийся ей очень красивым в синем костюме, которого она раньше на нем не видела. Молодой человек окинул восхищенным взглядом ее голубое платье.

— Классно! — одобрил он и протянул руку за ее пальто, висевшим на вешалке.

Ночь была темной, безлунной, но Джерард все равно вел машину так, словно это был солнечный день, а он находился на гоночной трассе. Несколько раз за время поездки Ванесса боялась, что он не справится с управлением, потому что водители встречных автомобилей вряд ли обладали его умением выходить из трудных ситуаций.

— Вы не любите быстрой езды? — со смехом спросил Джерард, когда она упрекнула его за то, что, обгоняя, он проехал мимо другой машины так близко, что чуть не задел ее борт. — Я еще ни разу не попадал в аварию.

— Вы — нет, — сказала Ванесса сухо, — но сколько сердечных приступов вы сейчас вызвали у соседей по дороге?

— Это не было моей целью, — ответил он легкомысленно.

Ванесса промолчала.

Отель оказался одним из тех современных сооружений, которые всегда заставляли ее задумываться, есть ли голова на плечах у городских и сельских планировщиков, которые позволяют строить такое. Широкий двор был уже забит машинами. С большим трудом Джерарду удалось получить столик в ресторане, и то лишь потому, что он явно был завсегдатаем «Трех львов».

— Я забыл, что на танцевальных вечерах у них всегда аншлаг, — с досадой сказал Джерард, когда они уселись наконец на свои места. — Мне следовало позвонить и зарезервировать столик сегодня днем, сразу после того как я пригласил вас. — Он взял карту вин. — С чего бы вы хотели начать? — Джерард поднял на нее глаза и засмеялся, обычное беззаботное настроение уже снова вернулось к нему. — Давайте выпьем шампанского! В конце концов, я потратил три недели, добиваясь того, чтобы вы выехали со мной куда-нибудь! Если это не праздник, то что же это такое?

Ванесса быстро представила себе, как они поедут назад после бутылки шампанского.

— Нет, спасибо, я выпила бы шерри, — сказала она.

Еда была хорошей, но не более того. Они закончили ужин в половине девятого и направились в танцевальный зал.

Несколько друзей Джерарда тут же пригласили их присоединиться к компании за одним из боковых столиков. Общество показалось Ванессе славным, может быть, несколько шумным, но в этом они были не исключением. И конечно, не их вина, что Ванесса не получила такого удовольствия, как надеялась. Это место просто не пришлось ей по душе.

Напротив, Джерарду оно явно подходило. Он чувствовал себя здесь как рыба в воде. Наблюдая за тем, как он танцует твист с одной из своих приятельниц, после того как Ванесса, смеясь, отказалась, она могла только удивляться тому, сколько энергии в этом человеке. Даже от одного наблюдения за ними ей показалось, что она сама вспотела и устала.

На мгновение Ванессу оставили за столиком одну. Она встала и отправилась в дамскую комнату, чтобы освежиться.

Отделанная розовым и серебристым кафелем дамская комната была разделена на маленькие кабинки, в каждой из которых находились зеркало, туалетный столик и стул. Ванесса пробыла там всего одну-две минуты, когда услышала, как открылась внешняя дверь и раздались голоса девушек из той компании, к которой они с Джерардом присоединились. Девушки заняли кабинки в том же ряду, где сидела Ванесса, и продолжали разговаривать.

— Это просто потерянное время, — заявила одна, по имени Дорин. — И зачем они притащили сюда этих новых музыкантов? Я больше не приеду. А ты, Валери?

— Это зависит от остальных, — ответила Валери, — но мы ведь приезжаем сюда каждую пятницу последние полгода. Я не думаю, что кто-нибудь станет возражать против перемен. — Наступила короткая пауза, а затем она небрежно сказала: — Что ты думаешь об этой новой девочке Джерарда?

— Не его тип. — Дорин не колебалась. — Недурна, конечно, и этот цвет волос! По-моему, настоящий цвет.

— Ты думаешь, что они не крашеные? — Вопрос был задан с интересом.

— Сейчас трудно угадать, но я думаю, что натуральные. Она не похожа на девушку, которая станет обращать на это особое внимание. — Последние слова были произнесены довольно ехидно.

«Нужно идти», — подумала Ванесса, скорее позабавленная, чем уязвленная этим откровенным обсуждением собственной персоны. Но выйти из комнаты незамеченной было невозможно: девушки в других кабинках заметили бы ее, и хотя в общем они не сказали ничего плохого, все же будет очень неприятно, если они поймут, что она все слышала. Ванесса решила подождать. Вскоре они уйдут, и тогда она сможет выскользнуть и сказать, что просто выходила подышать свежим воздухом.

— А кстати, кто она? — с вызовом спросила Валери, выдав, что сама интересуется Джерардом.

— О, это как раз самое интересное! Она секретарша его кузена… И живет у него в доме.

— Ох! — рассмеялась Валери. — Как удобно для его кузена!

— Но я не думаю, что здесь кроется что-то. Ты ведь никогда не видела Брента Мэллори, верно? Я была с Джерардом в городе пару недель назад, и мы случайно столкнулись с ним и Мойей. Конечно, пришлось остановиться. Я хочу сказать, не мог же он сделать вид, что не узнал своего родного кузена посреди Хай-стрит, понимаешь?

— А что он собой представляет?

— О, один из этих мрачных, насупленных типов. Весь состоит из характера и морали. Смотрит на вас так, словно вы мышь, вылезшая из его сыра! — Дорин расхохоталась. — Мойя была великолепна. Поздоровалась со мной за руку, словно никогда в жизни меня не видела, хотя всего за день до этого мы веселились на вечеринке у Боба Фарроу. Она умеет делать вид! Не знаю, как Джерарду удалось сдержаться! Я знаю только одно: хотела бы я видеть лицо его кузена, когда он наконец узнает про эту парочку! — Она защелкнула свою сумочку. — Ты готова? Остальные подумают, что мы потерялись.

Дверь за ними закрылась. Ванесса медленно приходила в себя: от услышанного она просто потеряла дар речи и не могла поверить своим ушам. Мойя и Джерард! Сколько времени это уже длится? «Эта парочка», сказала Дорин, значит, их отношения всем известны! А что же Брент? А собственное заявление Мойи о том, что она хотела бы выйти замуж? Или она просто рассчитывала получить и то и другое — брак, который обеспечит ей безбедную жизнь, и Джерарда на крючке, который развеет ее скуку, когда пройдет новизна замужества? Но такое мог спланировать холодный, расчетливый человек, а не девушка, которая, казалось, не может никого обмануть, и уж менее всего — человека, за которого собирается замуж. Мысли Ванессы путались.

Джерард сидел один за столиком, когда она вернулась в танцевальный зал. Он притопывал ногой в такт музыке, словно с трудом сдерживая желание снова потанцевать.

— А вот и ты! — обрадованно поприветствовал он Ванессу. — Я уже начал думать, что ты от меня сбежала.

Ванесса не стала садиться.

— Уже поздно, — сказала она, — я думаю, нам пора отправляться домой.

— Поздно? — Он уставился на нее, и улыбка его постепенно увяла. — Сейчас только десять!

— И все же я считаю, что нам пора.

— Еще нет, дорогая! Один долгий вечер не причинит тебе вреда! — Он сделал приглашающий жест. — Пойдем потанцуем.

— Джерард, или вы отвезете меня немедленно домой, или я уйду пешком, — отчеканила Ванесса. — Если вы готовы, я буду ждать вас около машины через две минуты, а пока заберу пальто.

Когда она вышла, Джерард уже стоял возле автомобиля. Его хорошего настроения как не бывало, он едва сдерживал гнев, не говоря ни слова, открыл дверцу перед Ванессой и раздраженно захлопнул ее за ней.

Некоторое время они ехали молча, пока Джерард не высказал то, что было у него на уме:

— И все же в чем дело? Люди за соседним столиком могли подумать, что я посягнул на вашу добродетель или что-нибудь в этом роде. Я чувствовал себя полным дураком.

— Ну, для разнообразия это неплохо. Не все же время дурачить других! — ответила она и пожалела, что не прикусила вовремя язык.

— Что это означает?

— Ничего. Я просто так сказала.

— Нет, не правда. — Он не отводил глаз от лежащей впереди дороги. — Кого же я дурачу?

— Брента, — жестко произнесла Ванесса, и Джерард кивнул, соглашаясь.

— Вот, значит, в чем дело? Я должен был предвидеть, что Валери не промолчит! — злобно проговорил он. — А вообще-то разве это ваше дело?

— Валери ничего мне не сказала. Я просто слышала чужой разговор, — быстро возразила Ванесса. — И я, конечно, не считаю, что это мое дело! Но зато я считаю, что использовать Мойю для того, чтобы задеть Брента, довольно скверно!

Гримаса гнева внезапно сошла с лица Джерарда, и он спокойно улыбнулся:

— Вы правы, это скверно. Сначала все так и было, я признаю. Я просто начал приглашать ее на танцы или в ресторан, забавляясь мыслью, что увожу добычу из-под его носа. Но теперь это не так, Ванесса, поверьте мне.

— Вы что, пытаетесь убедить меня в том, что влюблены в нее?

— Да, так случилось… к лучшему или худшему для нас, — ответил он.

Девушка повернулась и с удивлением взглянула на Джерарда.

— А что Мойя? Она тоже влюблена в вас?

Впервые за то время, что знала Джерарда, Ванесса заметила в его глазах неуверенность.

— Я не знаю, — признался он. — Я хотел бы, чтобы это было так. Иногда мне кажется, что она играет со мной в мою собственную игру, используя как пропуск в те места, которые Брент не одобряет… а когда ей надоест, она бросит меня, как горячую картофелину, уверенная, что я никогда, скорее всего, не рискну быть выброшенным из Рейлингса, рассказав Бренту обо всем.

— А что, если он сам узнает? — спросила Ванесса. — Вы не можете надеяться, что такое останется в секрете там, где все знают друг друга!

— Мы никогда не встречаем никого около замка, так что единственная опасность в том, что кто-то увидит нас в городе, но это маловероятно, потому что Брент, насколько мне известно, не имеет ни друзей, ни даже знакомых, которые бывают там же, где мы. — Он быстро взглянул на нее. — Вы собираетесь все рассказать ему?

Ванесса попыталась представить себе реакцию Брента на известие о том, что девушка, которую он собирается сделать своей женой, вовсе не та невинная малышка, которой старается казаться, но не смогла.

Даже в этом он был непредсказуем. Большинство мужчин пришли бы в бешенство и избили своего соперника, чтобы отомстить, но ей почему-то казалось, что и здесь Брент проявит сдержанность. Она была уверена только в одном — что эта романтическая история, если ее можно было так назвать, резко оборвется. Джерарда тихонько уберут со сцены, а Мойя… Мойя все равно будет принадлежать мужчине, которого она знает практически всю свою жизнь. Из истории рода Мэллори Ванесса знала, что эти люди были достаточно крепкими; то, что принадлежало им, они удерживали в своих руках, включая и женщин, вопреки всем обстоятельствам.

— Нет, — спокойно произнесла она. — Я не скажу ему.

— Спасибо, — благодарно ответил Джерард. — Вы…

— Смотрите вперед! — закричала она. — Мотоциклист!

Следующие несколько мгновений запомнились Ванессе скрежетом, визгом тормозов, проклятиями, смешавшимися с криком Джерарда. Он изо всех сил старался избежать столкновения с мотоциклистом, вынырнувшим неизвестно откуда прямо перед ними. Был только один способ — свернуть в кювет, и Джерард воспользовался им. Колеса заскользили по сырой траве, через мгновение раздался страшный удар, дикий скрежет металла, а потом — тишина. Джерард выскочил из машины.

— В лепешку! — крикнул он, и по его тону было ясно, что это не шутка. «Остин» был его гордостью и радостью.

Мотоциклист исчез в ночной темноте, все так же с незажженными фарами и, уж конечно, не собирался останавливаться, чтобы увидеть последствия своей безалаберности. Вокруг не было ни души. Ванесса слышала, как ругается Джерард, осматривавший повреждения своего любимца, и осуждала его за это.

— Мы застряли, — объявил он мрачно, когда первый прилив его гнева иссяк, и подошел к окошку Ванессы, которая сидела, позволяя прохладному ветерку остудить свои нервы. — Чертовски серьезная поломка! Обе передние покрышки — к черту, и сорвана половина правого крыла! Но вы в порядке?

Она кивнула:

— Да, немножко встряхнулась. По-моему, нам повезло. Могло быть хуже.

— Куда уж хуже, — хмуро изрек он. — Переднее колесо покорежено, и поэтому, даже если я сменю покрышки, машина далеко не уедет. Вы не заметили где-нибудь поблизости телефона-автомата?

— Мне кажется, будка была на перекрестке примерно в полумиле отсюда, — ответила Ванесса, — но я уверена, что не видела никакого гаража.

— Сойдет и телефон-автомат, если вы не ошибаетесь. — Джерард оглянулся на дорогу и добавил: — Вы подождете здесь, пока я вернусь, или пойдете со мной?

— Я с вами. — Ванесса вылезла из автомобиля, поморщившись, когда ее ноги в открытых босоножках коснулись сырой травы и чулки сразу промокли. — Бррр… Однако не жарко! — Она накинула пальто, плотно запахнулась и попыталась улыбнуться: — Я не бродила по дороге в полночь со школьных дней!

— Во-первых, сейчас не полночь, — ответил Джерард серьезно. Все легкомыслие моментально выветрилось из него, когда он увидел, что случилось с его обожаемым «остином». — Если бы я только мог поймать этого идиота! — выдохнул он. — Я бы повесил его паршивый мотоцикл ему на шею! — Он поймал взгляд Ванессы и неохотно улыбнулся. — Ну да, да, я знаю, что нам повезло и мы легко отделались, знаю, что машину можно починить, но… О, женщина, конечно, не в состоянии этого понять!

— Я понимаю одно, — сказала Ванесса, дрожа от холода, — если мы не пойдем, причем быстро, мои ноги примерзнут здесь к земле навсегда! — Она выбралась на дорогу. — Можете стоять и оплакивать машину, а я отправляюсь искать телефон!

Они нашли телефонную будку, пройдя назад примерно полмили, как и сказала Ванесса, и нырнули в нее, радуясь, что можно укрыться от пронизывающего ветра.

Джерард нашел номер телефона ближайшего гаража и договорился, что аварийная машина приедет и заберет его автомобиль в починку. Затем он набрал номер Рейлингс-Холла и посмотрел на Ванессу с улыбкой, которая показалась ей почти сочувственной.

— Эта задача потруднее. Брент всегда говорил, что я рано или поздно окажусь в кювете! Надеюсь, что ответит Бантер или кто-нибудь другой, — прошептал Джерард. — Может быть, Брента еще нет дома…

— Но он все равно рано или поздно узнает об этом, — возразила девушка. — Кроме того, это не ваша вина. Практически… — Ванесса замолчала, так как на другом конце провода послышался щелчок, гудки прекратились. Джерард держал трубку так, что Ванесса слышала раздавшийся в трубке голос четко и ясно.

— Рейлингс-Холл. Брент Мэллори слушает.

— Черт! — тихо выругался Джерард, прежде чем опустить шесть пенсов в щель автомата. — Брент, это Джерард. У нас небольшая неприятность. Ты можешь выслать машину, чтобы забрать нас?

Последовала короткая пауза, потом Брент быстро спросил:

— Кого это — «нас»?

— Со мной Ванесса. И она замерзла. Поторопись, старик, ладно?

— Никто не ранен?

— Пострадала только машина. Мы потеряли…

— Где вы находитесь? — Вопрос прозвучал резко.

— На дороге в Бейкуэлл, прямо на другой стороне Хэссопа… Мы…

Ему снова не позволили закончить.

— Через десять минут, — отрезал Брент и положил трубку.

Казалось, что ветер усилился и стал еще холоднее, пока они возвращались к «остину». В легком пальто и открытых босоножках на тонкой подошве Ванесса промерзла насквозь и мечтала только о тепле в машине, которая заберет их отсюда. Она подумала о том, кто будет за рулем. Наверно, Джордж. Он выполнял обязанности шофера наряду с другими делами в тех редких случаях, когда в этом возникала необходимость.

Почти в то же мгновение, когда они подошли к разбитой машине, впереди замаячил дальний свет фар, и скоро большой черный «уолшли» подъехал к обочине дороги и остановился на расстоянии нескольких ярдов от места аварии.

Сердце Ванессы замерло, когда она разглядела в темноте, кто вышел из машины.