Предатель. Мы (не) твои

Глава 27

Настоящее время

– Что за? Где? Пожар? – просыпаюсь от настойчивого звука будильника, который у меня стойко ассоциируется с пожарной сигнализацией, чтоб ей неладно было.

Вернее, не ей, конечно, а соседям, решившим в очередной раз приготовить с дымом или неправильно зажечь аромалампу. Ну, или, как вариант, можно еще пожелать всяческих «благ» управляющей компании, ведь это они никак не могут настроить чувствительность датчиков, чтобы те не срабатывали от каждого чиха, вернее от каждой слегка пережаренной яичницы.

Что поделаешь, новый дом, новое оборудование, но в умах людей старые установки. Нужно время на перестройку. Не далее, как на той неделе, я и сама чуть не стала причиной внеочередной прогулки на улицу с соседями. Сашенька с Антошкой плохо спали ночью, зубы их мучали, и меня заодно тоже. А проект не ждал, нужно было закончить в срок, вот и пришлось пожертвовать здоровым сном, а потом и бодростью, в связи с чем я чуть не спалила наш с двойняшками обед.

Искренне надеюсь, что очередные настройки системы пожарного оповещения принесут свои плоды, а то я и без того, как зомби, сплю в обнимку с проектами. Нас так один раз поднимали среди ночи, пришлось будить детей, без них–то никак, а вдруг у кого–то настоящий пожар. Ребята в итоге потом долго не успокаивались, намучилась я конкретно.

– У моей сестры тоже сразу двое, – Помнится, соседка сверху решила вступить со мной в диалог. – Не верьте, когда говорят, что после года легче, с ними всегда тяжело. Да, они вместе играют, больше заняты друг другом, да только и натворить чего–то могут быстрее и ощутимее, чем один.

Откидываю покрывало и спускаю ноги на пол, все еще отчаянно зевая. Нужно готовить завтрак и будить мою персональную «банду». Не знаю, что они будут творить дальше, но пока что мне с ними легче, чем с младенцами, когда попросту непонятно, как кормить сразу двух кричащих детей.

Убираю постель и превращаю кухню в кухню. Чуть позже ей предстоит стать кабинетом, а вечером опять спальней. Квартира однокомнатная, зато лично моя. Папаша–профессор подсобил. Не ожидала я, совсем не ожидала, но от подарка отказываться ни секунду не думала. Гордость можно продемонстрировать на других поприщах. Я лишь уточнила, остается ли у него что–то из личного жилья. Оказалось, даже не одно.

В общем, интересный профессор оказался моим биологическим отцом. Даже дедушкой иногда пытается побыть. Но его совсем ненадолго хватает, все же он привык общаться с большими детьми, которые в состоянии самостоятельно поесть и сходить в уборную при необходимости.

Что любопытно, общество моей матери–кухарки его не пугает, наоборот, они довольно много времени проводят вместе. Впрочем, это не мое дело. В моих интересах было бы, если бы мама превратилась в бабушку года, но ее хватает чуть на дольше, чем отца. Правда, подгузниками и детским питанием мы обеспечены благодаря им двоим. И на том спасибо.

Любопытно, Демид тоже на пенсии решит исправлять грехи и познакомиться с детьми? Они будут к тому времени старше, чем я сейчас, мы с Волчанским не поздние родители.

Трясу головой, прогоняя мысли о бывшем. Столько времени прошло, а я его до сих пор вспоминаю периодически. Достаточно того, что по его милости у меня чуть не случился выкидыш от страха во время общения с отцом Жанны. Его громила, к счастью, не организовал мне самопроизвольный аборт кулаком в живот, но испугал сильно. Помню тот разговор так, словно он был вчера, до сих пор оторопь берет.

Отвлекаюсь на закипевший чайник, но сознание не хочет полностью переключаться, все пытается затянуть меня в водоворот воспоминаний. Но тут вдруг звонит телефон, я вздрагиваю, положила смартфон на твердую поверхность, вот звук и усилился. Зато этот звонок спасает меня от навязчивого прошлого, но номер на экране заставляет усомниться в спасении. Глава 28

Странный номер телефона, его различные вариации атакуют меня вот уже несколько дней, я их блокирую, но затем следуют новые. Можно было бы подумать на мошенников, да только они меня долго не беспокоили с новой сим–картой, а тут вдруг начали. Я слишком мнительная?

Возможно.

Но после той памятной встречи с отцом Жанны можно и не такой было стать. Отправляю очередной надоедливый номер в черный список и все–таки проваливаюсь в воспоминания.

– В, в каком с–смысле, что будем делать? – Я начала непроизвольно заикаться после сакраментального вопроса владельца «заводов и пароходов». – Н–ничего делать не надо, проблемы нет, я не беремена. Руслан мог только это сказать Демиду, если сказал.

– Да? – отец Жанны изогнул свою бровь и посмотрел на меня, как на что–то очень неприятное. – Ты уверена? Это ты этого придурка, Руслана, обманула, а я не такой. Я проверил данные с твоих якобы поддельных фотографий, ты действительно посещала клинику и проходила УЗИ.

На этом моменте мое сердце пропустило пару ударов. Черт, да оно до сих пор пропускает, стоит мне пуститься в воспоминания.

– Проходила, – кивнула я, сжав кулаки, мне нужно было взять себя в руки. Этот человек точно не стал бы тратиться на аборт, сам бы его сделал, у него был «врач» под рукой, караулящий нас у лавочки. – Но не стоит беспокоиться, я сделала медикаментозное прерывание беременности. Скоро пойду снова проверяться, все ли в порядке.

Я плохо понимала, о чем говорю, лишь смутно догадывалась о том, что я несу чушь, что поздно такое проводить на моем сроке. И о том, что это вообще такое, я тоже толком не знала, может, это проводится в больнице под надзором врачей. Я лишь что–то когда–то слышала и ввернула в разговор.

Я надеялась на то, что у Мирошниченко не все данные о моем медицинском состоянии, и что он не станет копать дальше, хотя мог бы. Ему это раз плюнуть.

– Какая разумная девочка! А чего ж тогда фотографии шлешь, раз с проблемой того, разобралась?

– На эмоциях, в первый момент не сообразила, что надо делать, поняла только во второй.

Не знаю, откуда во мне взялась эта стойкость, сидеть с прямой спиной и убедительно лгать, но я смогла. Думаю, отец Жанны не хотел заморачиваться проверками, ему было достаточно устрашения.

– Смотри, – он погрозил указательным пальцем прямо передо мной, чуть ли не в глаз ткнул. Это было весьма унизительно и страшно, но я заставила себя замереть, – чтобы так и оставалось, ясно? Демид муж Жанны, ты ему никто, от кого у тебя приплод – это еще поди докажи. Ну а я легко сделаю так, что и доказывать будет некому. Это ясно?

Я ответила с заминкой, заставляла себя дышать, не плакать и не падать в обморок. Как раз на этом моменте он был совсем ни к чему.

– Более чем, сэр, – из меня вырвалось зарубежное обращение, но Мирошниченко оно понравилось, он только посмеялся и отодвинулся наконец.

– Забавная ты, и не тупая. Жаль, на работу тебя не взять, а то бы веселила.

– Кхм, – выдавила я из себе непонятное, не зная, что на это ответить.

– Ну, бывай. Ухожу я. И надеюсь, ты меня не разочаруешь! – Мирошниченко снова погрозил пальчиком для острастки и наконец–то ушел.

А я не могла встать с лавочки еще целый час, до того мне было плохо, накатило после пережитого испуга все сразу: и тошнота, и головокружение, и боль в висках. На плаву мое сознание удерживал лишь тот факт, что живот не болел, значит, нельзя паниковать, дети не поняли, что случилось.

Дойти до дома мне помогла случайная старушка, спасибо ей, я бы сама не смогла. Вот лицо ее почему–то не запомнила, стерлось из памяти, да я и тогда почти не смотрела на нее, лишь на ее шершавые руки с благодарностью глядела. Мне отчего–то было стыдно перед случайным свидетелем моей слабости. Настолько стыдно, что я и поблагодарить толком не смогла, все хрипела и хрипела.

– Милочка, не думайте, что я напрашиваюсь в гости, но я все же доведу вас до квартиры и сделаю вам чай. Нельзя вас оставлять в таком состоянии, – сказала она.

И, ох, даже не знаю, как описать словами отклик, который вызвало это в моей душе. Она мне жизнь спасла, мне кажется! Вот серьезно! Простой незатейливой помощью, человеческой заботой и легким разговором ни о чем.

Меня словно разжало изнутри, тиски ослабли и спали, и я смогла снова дышать. Чудесные непередаваемые ощущения. Наверное, аквалангисты испытывают нечто подобное, когда выныривают на поверхность из морских глубин, и когда им больше не нужен кислород из баллона. Они могу получать кислород из воздуха, вот же он, вокруг, окутывает мягкой пеленой и дает жить…