Предел прочности

ГЛАВА 6

Снилось мне, что меня кладут в гроб, заколачивают крышку и закапывают. Я кричу, стучу по крышке гроба, пытаюсь ее скинуть, но у меня не получается, сдираю пальцы в кровь, пытаясь выбраться и ведь понимаю, что сплю и что надо только проснуться и переключиться на что-нибудь другое, да только не могу.

— Помогите, — От бессилия на глазах появляются слезы. — Выпустите меня отсюда.

— Ч-ч-чш, — меня гладят по голове и вот я уже в гамаке, на солнышке, мне тепло, уютно и спокойно…

— Я опять кричала? Да? — спросила, обнаружив утром рядом с собой Игната Эдуардовича.

— Опять, подтвердил он.

Такого сильного удивления как вчера, когда я обнаружила директора рядом с собой, уже не было и возмущения от того, что его рука вольготно расположилась на моем бедре, так же не последовало. Было совсем чуть — чуть неловко, непривычно, а еще я поняла что мне хочется прижаться к мужскому телу, почувствовать его силу, прикоснуться пальцами к его коже, ощутить ее мягкость… Ой, что-то меня не в ту сторону понесло.

Прикрыв глаза и таким образом отгораживаясь от внимательного и все подмечающего взгляда Игната Эдуардовича, повернулась на спину. Развернуться мне дали, а вот мужская рука, никуда не исчезла, она продолжала лежать на мне и нервировать. Интересно, а что Игнат сделает, если я развернусь, обниму его, поглажу… Нет, оборвала себя, я к этому еще не готова.

— Сколько времени? — спросила, не открывая глаз.

— Мало, можно еще поваляться.

— Мало это сколько? — Судя по тому, что чувствовала я себя выспавшейся, Игнату Эдуардовичу надо было подниматься и собираться на работу.

— Девять, — тихо, на грани слышимости произнес он.

— Сколько? — распахивая глаза, я резко развернулась. Мужчина лежал на левом боку и, судя по всему никуда не торопился. — Игнат Эдуардович, вы в это время должны быть не здесь, а на работе.

— А я может впервые в жизни решил прогулять, — подняв голову на локте, он не спускал с меня насмешливого взгляда, более того, его рука, лежащая на мне, медленно поползла вверх, в то время как серые глаза внимательно наблюдали, за моей реакцией на это вопиющее безобразие.

Надо было срочно выбираться из постели, а то ведь в ближайший час мы отсюда точно не встанем. Представив это, сердце замерло, дыхание перехватило, а я, не решаясь воплотить видение в реальность, поспешно поднялась и спустилась с кровати.

— Пойду, завтрак приготовлю, — озвучила причину побега, после чего не оборачиваясь, направилась на кухню, дойдя до которой, обнаружила, что руки дрожат, а тело после выброса гормонов, ноет, требуя разгрузки. Может вернуться в комнату? Что-то мне подсказывало, что находящийся там, практически обнаженный мужчина сильно сопротивляться не будет. Судя по обжигающему взгляду Игната, которым он меня проводил, ни о каком сопротивлении речи вообще не пойдет.

— Отдохни, давай просто чая попьем.

Развернувшись, оказалась в нескольких сантиметрах от Игната, он опять подкрался ко мне бесшумно. И вот как мы с ним собираемся и дальше жить под одной крышей, если я уже сейчас чувствовала, как нас тянет друг к другу, как два магнитика и ведь даже сопротивляться не хочется. Губы моментально приоткрылись. Они жаждали поцелуев, дыхание перехватило, а тело замерло в ожидании.

Мои глаза неотрывно смотрели на мужские губы, такие красивые, такие манящие и соблазнительные, захотелось ощутить их вкус и вот они стали медленно приближаться, а я вместо того чтобы потянуться к ним, сбежала, поднырнув под мужской рукой, спряталась в ванной. Открыв воду, глянула на себя в зеркало и ужаснулась: глаза горят, щеки пылают.

— Кошмар, — сообщила своему отражению, после чего несколько раз умылась холодной водой. Не помогло. Щеки так и остались красными, а про глаза вообще молчу, они светились внутренним светом.

Ванну пришлось покинуть, не могла я там более пятнадцати минут отсиживаться. Что же мне теперь делать? Мы с Игнатом подошли к опасной черте, и все же мне требовалось время.

— Ир, я ушел, — раздалось от двери, как только я вышла из ванной. — Во сколько приду, не знаю, но если задержусь, то позвоню на домашний и предупрежу, чтобы ты не волновалась.

— Хорошо, — кивнула головой. Игнат Эдуардович вел себя так, будто ничего не произошло.

— Все, пока, — махнув рукой, мужчина вышел, а я, прислонившись к стене, прикрыла глаза, повторяя про себя, что все хорошо и все замечательно, только кого я обманывала?

Отлепившись от стены, решила произвести в квартире генеральную уборку и таким образом занять себя, чтобы меньше думать, да и время летит быстрее, когда чем-то занимаешься.

За уборкой время действительно пролетело быстро, и я даже не успела сделать всего, что до этого запланировала, а ведь еще требовалось хотя бы что-нибудь приготовить. С этим у меня никогда проблем не было, поэтому глянув на часы, определилась с тем, что можно приготовить за оставшийся мне до прихода Игната час, а за час можно было приготовить многое.

— Какие божественные ароматы, — Игнат Эдуардович пришел на десять минут раньше, чем я предполагала, и как всегда напугал меня своим появлением.

— Я вас ждала чуть позже, — упрекнула его.

— Мне выйти и пойти подышать свежим воздухом?

— Конечно же нет, — смутилась. — Переодевайтесь и мойте руки.

— Слушаюсь, — отсалютовал мужчина, при этом встав по стойке смирно. — Будут еще какие-нибудь распоряжения?

— Вы с этими вначале разберитесь, — занятая нарезкой хлеба, в сторону мужчины голову не повернула.

— Какие новости? Как дела на работе? — любопытство меня грызло уже давно, но я придержала его, давая время Игнату Эдуардовичу утолить первоначальный голод.

— Много чего произошло, с чего начинать? — Доев овощное рагу, директор потянулся еще за одной котлетой.

— С начала, — я заерзала на стуле, ожидая рассказа, — и если можно со всеми подробностями.

— На работе я появился самый первый, — отодвинув от себя пустую тарелку, Игнат Эдуардович взял в руки чашку с чаем. — А потом, потянулись все остальные, и мы все вместе ждали возвращения откомандированной на кладбище группы. Пока ждали, достали вино, рюмки, закуску.

— Зачем? — я не сводила глаз с Игната Эдуардовича.

— Решили выпить за успех нашего предприятия, ну, или напиться, если оно провалится. А ты что подумала?

Заметив в серых глазах веселые искорки, хотела было обидеться, да передумала, а то ведь так и не узнаю, что именно сегодня у нас произошло.

— Что дальше? — подтолкнула ухмыляющегося рассказчика.

— А дальше, к нам присоединилась Маша.

— Моя Маша?

— Твоя, чья же еще, я на нее не претендую. — От этих слов у меня сердце споткнулось, а еще к своему ужасу, я почувствовала, как у меня начинают полыхать щеки. Только этого мне еще не хватало.

— Она была на кладбище?

— Да и там по ее словам все прошло замечательно.

— Замечательно, это как?

— Посторонних не было, только свои, поэтому гробик принесли. Быстренько закопали, могилку цветочками обложили и ушли. Так что самое страшное уже позади.

— Я бы так не сказала. — Впервые в жизни захотелось выпить, а лучше напиться.

— Ира, — Игнат пересел на другой стул поближе ко мне и накрыл мои холодные ладошки своими. От прикосновения по телу побежало тепло. — Не надо так сильно переживать.

— А если буду? — я предпочла смотреть на наши руки, а не встречаться с ним взглядом.

— Тогда я не расскажу тебе того, что произошло у нас дальше, а дальше было ну очень интересно.

— Ладно рассказывай, — произнесла со вздохом и только потом сообразила, что обратилась к директору не на "вы", а на "ты", бросив испуганный взгляд на мужчину, пытаясь определить заметил он мой промах или не заметил — поняла, что заметил.

— Ира, только не вздумай извиняться.

— Не буду, — пожав плечами, мол, что тут такого, высвободила руки, и чтобы их хоть чем-то занять, вцепилась в чашку с чаем.

— Вот и правильно и больше не смей мне выкать, — мой возмущенный взгляд взметнулся и встретился с директорским. — По крайней мере, пока мы наедине.

— Слушаюсь. Будут еще какие-нибудь указания? — Попыталась сымитировать директора, только по стойке "смирно" вставать не стала.

— Ты вначале с этим справься, — ответил он мне моими же словами. Я не смогла сдержать улыбки и он тоже. Мне рядом с Игнатом было так спокойно, так хорошо и уютно, а еще я поймала себя на том, что любуюсь сидящим рядом со мной мужчиной.

— Что дальше-то было? — отведя взгляд, сделала крошечный глоток из чашки.

— А дальше к нам заглянул Антон, ему очень хотелось с тобой поговорить.

— И что? — Поставив чашку на стол, отодвинула ее от себя подальше, полностью обратившись в слух.

— Маша сообщила ему, что тебя больше нет, что многие из присутствующих только-только вернулись с кладбища…

— А что он? — сцепив пальцы, поедала глазами директора.

— Был шокирован. И мне кажется, вначале даже не поверил, но факты вещь упрямая. Из кучи собравшихся в твоем кабинете людей ни один не опроверг Машины слова, к тому же накрытый стол, не печальные, но злые лица, как впоследствии оказалось многие хотели, как минимум выдрать твоему бывшему сожителю волосы.

— Он поверил? — я нервничала.

— Кто-то из наших показал ему фотографию твоей могилы. — Только после того, как Игнат расцепил мои пальцы, осознала, с какой силой я их сцепила.

— Он сразу ушел?

— Попытался.

— Что значит, попытался? — испугалась. — Вы что его побили?

— А если так, то что, побежишь его жалеть? — Острый и все подмечающий взгляд серых глаз, от которых было не спрятаться, упрекал.

— Нет, — задумавшись произнесла. — Просто наши не могли… Толпа народа и на одного… — У меня все это в голове не укладывалось.

— Ира, успокойся, — мужские пальцы погладили мою ладонь. — Никто его не бил. — Директор замялся и я, почувствовав недосказанность, изогнула бровь.

— Кто с ним сцепился?

— Наталья Борисовна.

— Мама? — от удивления я даже вперед подалась.

— Она столкнулась с Антоном в дверях кабинета и сразу же в него вцепилась, обвиняя в твоей смерти. Она ему и про твою посмертную записку рассказала и про диск, которым тебя Марат шантажировал, но знаешь Ир, судя по реакции Антона, про диск он ничего не знал. Вначале он пытался оправдываться, но твоей маме, прости за сравнение, словно шлея под хвост попала, я думал что она прямо там в кабинете порвет Антона на кусочки. Ко всему прочему Наталья Борисовна пришла во всем черном.

— Ну, мама, — слов не было. — Она-то себя как после всего этого чувствовала?

— После того, как Антону удалось вырваться от нее и сбежать, она выпила пару рюмок, для успокоения, посидела, отдышалась, после чего поинтересовалась у Маши, где она может отыскать Марата.

— Маша не знает адреса.

— Она твоей маме, так и сказала и та вроде как успокоилась.

— Подожди, — нашла несоответствие, — А как вы все вместе пили в кабинете? В это же время у нас прием?

— Мы еще вчера повесили на двери объявление, что сегодня по техническим причинам откроемся только после обеда.

— А разве так можно? — удивилась.

— Можно, — подмигнул мне директор, — если осторожно.

— От следователя какие-нибудь новости есть? — спросила, вспомнив про него.

— Он на завтра вызвал повесткой к себе и Марата и Антона. До тех пор, пока не было могилы, он по понятным причинам этого делать не стал.

— А если они не придут?

— Придут, Ира у них нет другого выхода, — мои ладони вновь стали поглаживать, таким образом даруя успокоение.

— А что потом? — все-таки нервозность по телу еще гуляла.

— Посмотрим. Какой смысл сейчас бежать впереди паровоза?

— Ты прав, — кивнула головой.

— Я всегда прав, — самонадеянно заявил мужчина.

Телефонный звонок разрушил, возникшую было идиллию. Достав телефон, Игнат отклонил вызов.

— Это Татьяна, — ответил он на мой молчаливый вопрос. — Она мне сегодня уже раз десять звонила.

— А ты?

— А я все звонки от нее, действуя согласно твоим указаниям, проигнорировал, — мужчина положил телефон на край стола.

— В таком случае жди ее в ближайшее время в гости. — Кто же знал, что это ближайшее время наступит так скоро? Уж точно не я.

Послышался звук вставляемого ключа и открывающейся двери. Мы с Игнатом недоуменно переглянулись, похоже, он тоже не ожидал так быстро увидеть Татьяну.

— Кто это? — Татьяна пренебрежительно ткнула в меня пальчиком. Зайдя в квартиру, она сразу же нас заметила и прошла на кухню по только что вымытому мной полу, даже не соизволив разуться. Все, я злая.

— А вы собственно кто? — спросила в свою очередь, продолжая сидеть на стуле.

— Я жена.

— Бывшая, а я настоящая, поэтому впредь прошу, на моей территории не появляться, — Зло выпалила. И что только Игнат нашел в этой Татьяне? У нее же на лице огромными буквами написано: "СТЕРВА". — Если что-то надо звоните Игнату на мобильный и если он сможет, то обязательно вам ответит или же при случае перезвонит, опять же если будет время. — Поднявшись следом за Игнатом, встала за его спиной и положив руки на его плечи, почувствовала, какие они у него напряженные.

— Да как ты смеешь? — зашипела на меня эта размалеванная девица. — У нас, между прочим, с Игнатом дочь.

— У нас, между прочим, тоже, — улыбнувшись, чуть вышла из-за мужской спины и погладила плоский живот. — Скоро родится дочь, а еще и сын. Узи две недели назад сообщило, что у меня двойня. — Добила пребывающую в шоке Татьяну.

— Не может быть, — только и смогла выдавить она, переводя взгляд с меня на Игната, а тот молчит и только глядя на меня улыбается.

— Как вы понимаете, меня нервировать нельзя, к тому же у меня гормоны бушуют, могу в любую секунду завестись по поводу и без всякого повода, поэтому пока еще прошу, забудьте сюда дорогу.

— У меня дочь здесь прописана, — взвизгнула женщина.

— Так это ж дочь, а не вы.

— Дочь имеет право жить здесь, а я ее навещать.

— Девочку в ближайшее время придется выписать к вам, у меня есть знакомые юристы, они помогут сделать все это быстро.

— Игнат, — всплеснула руками Татьяна, — Ну хотя бы ты ей скажи. Ты что молчишь? Твою дочь притесняют, — Сев на стул, Игнат не проронил ни слова.

— Мы с Игнатом разговаривали на эту тему уже ни один раз. Вы постоянно уверяли Игната в том, что София только ваша дочь, что Игнат недостоин быть ее отцом и чтобы он держался от дочери как можно дальше. Радуйтесь, ваши молитвы услышаны. Игнат теперь все свое время будет проводить со мной. На вас и на вашу дочь, у него попросту не останется времени. Игнат, — повернула голову к директору. — Узнаю, что ты общаешься с ними, неделю будешь выпрашивать прощение и к тому же останешься без сладкого. Ты меня понял?

— Более чем. Ты только не переживай, а то твое состояние передастся малышам. — Изловчившись, Игнат посадил меня к себе на колени, а потом еще и ладонь ко мне на живот положил, а меня от его прикосновения бросило в жар. — Ирочка, не сомневайся, я все для тебя сделаю, Готов сражаться с любыми демонами и положить к твоим ногам весь мир.

Заслушавшись речами Игната, я и не поняла, в какой именно момент он нагнулся и поцеловал меня. Признаться, я этого не ожидала, и даже хотела было оттолкнуть его, но как только его губы коснулись моих, я забыла обо всем. Забыла о стоящей и любующейся на нас Татьяне, о том, что хотела оттолкнуть, о заготовленной речи. Руки взметнулись вверх и, обняв мужскую шею, зарылись в волосах, какие же они у него мягкие.

— Я требую денег на содержание Софии, — Донесся до затуманенного разума Татьянин вопль.

— Подавайте на алименты. — Я все же нашла в себе силы отстраниться от Игната, а тот, продолжая удерживать меня в объятьях, стал целовать щеку, шею, мочку уха. — Через полгода они, конечно существенно понизятся, так как у Игната будет уже не один ребенок, а трое. А вообще, надо попросить бухгалтера, платить Игнату серую зарплату, тогда и алименты будут совсем крошечными, нам же теперь куча денег на памперсы понадобится. Татьяна, у вас же уже большая девочка, на нее много не надо, так что не обессудьте.

— Игнат, — пророкотала сирена, причем рядом с моим ухом, я ведь и оглохнуть могла.

— Все она меня достала, — как оказалось, я умею шипеть. Выскользнув из цепких рук Игната, встала и, схватив со стола стакан с водой и сковородку, развернулась к сопернице.

— Игнат на кого ты нас променял? — Стакан воды, без всякого сожаления вылила Татьяне в лицо. Наблюдая за тем как капли стекают на пол, покрепче ухватила сковородку.

— Ты, что? Ты что? — жертва произвола никак не могла поверить в то, что на нее покусились.

— Еще раз я увижу тебя рядом с Игнатом, — замахнувшись сковородой, почувствовала, как меня оттаскивают от предполагаемой жертвы.

— Татьяна, тебе лучше уйти, — посоветовал своей бывшей Игнат.

— Да ноги моей в этом доме больше не будет, — Выскочив на лестничную площадку, женщина с силой хлопнула дверью.

— Вот и замечательно, — произнесла тихо. — Отпусти, — попросила, чувствуя, как руки и губы Игната стали исследовать мое тело.

— И не подумаю.

— Напоминаю о том, что у меня в руках сковородка, и если ты не прекратишь это безобразие, то мне придется ей воспользоваться.

— Можешь бить, только учти, что потом самой же лечить меня придется.

— И не надейся, — я из последних сил старалась сдерживаться, в то время как мужские руки, прижимали меня все сильнее позволяя почувствовать, и ощутить степень желания целующего меня мужчины.

— Думаю, что это тебе больше не пригодится, — отобрав у меня сковородку и положив ее на стол, Игнат развернул меня лицом к себе. — Я согласен на двойняшек.

— Но, — больше я сказать ничего не успела, так как наши губы встретились.

Давненько я такого не чувствовала и не ощущала. И ощущала ли? Было что-то подобное, когда мы с Антоном только-только начинали встречаться. Только вот куда потом все делось?

— Игнат, — сделала попытку отстраниться от мужчины.

— Ира, ты же хочешь меня так же сильно, как и я тебя. Не отрицай, я это не только вижу, но и чувствую, — натиск на мое тело прекратился, но из объятий меня не выпустили.

— Тебе не кажется, что мы торопимся? Все слишком быстро.

— Это для кого как. Я целых полгода о тебе мечтал, — горячие губы, пробежавшись по шее, стали целовать плечо.

— Почему ты не подошел и не объяснился со мной сразу?

— Твое сердце было занято, и ты меня к себе не подпустила бы.

— А теперь значит, подпущу? — Попытка освободиться, успехом не увенчалась.

— Теперь у меня появился шанс, и я намерен им воспользоваться.

— А если я буду кричать и сопротивляться? — спросила, хотя ни о каком сопротивлении речи не шло.

— Кричи, — разрешил он мне.

Жаркий, властный и требовательный поцелуй заставил позабыть обо всем, в том числе о страхах и сомнениях, на смену им пришло возбуждение. Губы ответили на поцелуй, а руки робко обняли Игната.

— Ирочка, как же долго я этого ждал, — подхватив на руки, Игнат отнес меня в комнату и осторожно положил на кровать.

Жаркие объятия, сменялись нежными, едва ощутимыми прикосновениями. Поцелуи возбуждали, будоражили кровь, мое сердце пело, душа парила где-то в облаках, а руки и губы безустали исследовали тело Игната.

Мы принадлежали друг другу, раз за разом поднимаясь в небеса и даря друг другу ни с чем не сравнимые, незабываемые моменты.

Мы лежали обнявшись, Игнат тихонечко поглаживал мою спину вызывая своими прикосновениями блаженное умиротворение. Раньше я только читала про порхающих бабочек, теперь я их чувствовала в себе. Звонок мобильника разрушил тишину и заставил встревоженно встрепенуться.

— Как думаешь, кому я в такое время понадобился?

— Не иначе Татьяна о тебе вспомнила, — предположила.

— Не угадала, я не уверен, но, кажется это твоя мама, — телефон перекочевал ко мне в руки.

— Ты на время смотрела? — раздалось вместо приветствия. Глянув на часы, застонала. Я должна была позвонить маме сорок минут назад, только вот сорок минут назад я про нее даже и не вспомнила.

— Мам прости, забыла.

— И вот чем спрашивается, ты была занята, что о матери родной не вспомнила?

— Мамочка, тебе этого лучше не знать. — Вспомнив чем именно я была занята, почувствовала, как вспыхнули щеки, а еще рука Игната, которая медленно стала спускаться с талии, спокойствия не прибавила, а наоборот разгорячила остывающую было кровь и мне захотелось повторения, а для этого требовалось закончить разговор. — Мам, у меня все хорошо, я жива и здорова. А как ты?

— Благодаря общению с Антоном, чувствую я себя неплохо. Мне давно требовалось пар выпустить, а тут как раз он так удачно подвернулся, вот я ему и высказала в лоб все то, что о нем думаю. Под конец, правда, не сдержалась и стукнула его пару раз сумкой.

— Сумка цела? — О целостности Антона не спрашивала.

— Вроде как, — отозвалась мать, а я еле сдержала готовый сорваться с губ стон, Игнат теперь не только гладил, но и целовал.

— Ты где у Маши?

— Да. Ир, я даже не знаю, чтобы я делала, если бы ни она…

— Мамочка прости, давай отложим разговор до завтра. Ты меня разбудила, я так хочу спать…

Прерывать разговор с мамой было как минимум не вежливо, но я больше не могла сдерживаться. Голова Игната находилась у меня между ног, и его язык вытворял такое.

Откинув от себя телефон, запустила пальцы в волосы Игната, еще не зная откинуть от себя его голову или притянуть ее к себе еще ближе. Притянула.

Ночь пролетела как одно чудесное, волшебное мгновение и уже под утро мы заснули в объятиях друг друга.