Приговоренные к вечности. Часть 2. Не стать зверем

Глава 20. Сражение за Саманданг

Первый конный отряд мы настигли где-то в 30 хаарах от Саманданга. Со своей высоты я видел и другие, мчащиеся к городу с разных приграничных гарнизонов, но этот подошел ближе всех. Двадцать крылатых воинов-Пауков шли надо мной, прикрытые с земли огромным вороном. Настигнув конницу, я ринулся вперед, на обгон, а Крылатые, отстегнув крепления на запястьях, расчехлили шок-бичи и иглопалы и атаковали мухарибов сверху. Выбивая их из седел, они стреляли по ним парализующими иглами, затем, рискованно снижаясь на уровень всадника, сбивали лошадей с ног с помощью бичей, всаживая в них по несколько игольных зарядов. С седел сабельный замах до Крылатых не доставал, но воинам эмира удавалось обрубать бичи саблями, хорошо еще, что запасные комплекты лежали в наспинных сумках. Когда отряд был полностью остановлен, я дал своим знак уходить как можно дальше за мою спину — там, на западе, к Самандангу двигались другие конные отряды, стремительно сокращая расстояние до столицы. Выждав, когда мои Крылатые отдалятся, и наблюдая, как мухарибы постепенно приходят в себя и поднимаются, я понемногу концентрировал под собою фэйр. Все они то и дело поднимали головы вверх, опасливо ожидая, что предпримет непредсказуемая черная птица. Мысленно вздохнув, я опять стал закручивать воронку. Я еще толком не пришел в себя от перекрытия шеадров, голова даже в вороновом теле гудела как чугунный колокол, а тут снова пришлось оперировать стихиями. Разогнав ураганный ветер, я ударил их воздушной волной, вобравшей в себя степную пыль, сухую траву, камни и землю. Убедившись, что всех недогадливых сорвало с места и отбросило назад, я погасил воронку, чтобы своим не досталось, развернулся и помчался нагонять Крылья. Если тут и найдутся желающие продолжить поход на Саманданг, их будет очень немного…

Зариф, эмир Эльашра, сдал все их совместные с Нигейром планы после первой же пары оплеух. Проникнув в виде небольшой птицы в его дворец и обернувшись человеком, я вытащил сонного эмира из постели во внутренний двор, мгновенно принял обличье Ворона, зацепил его когтями за одежду и выволок в Шес, крепость-домен Ширин под Эльашром. Полет в виде добычи настолько впечатлил Зарифа, что после приземления мне не потребовалось много времени, чтобы узнать точное расположение гарнизонов, число конных воинов, время выхода конницы и расчетное время подхода к стенам Саманданга. Отдав обделавшегося от страха эмира людям Ширин, я метнулся к ожидавшим меня под Карраной Паукам. Ночью они тихо проскочили на виммах с эмблемой Повелевающих Жизнью через шеадр-порт, который, хоть и был теперь под контролем Нигейра, функционировал по-прежнему; возможностей останавливать и досматривать идущие из других земель транспорты у контролеров не было. Другая часть наших сил прошла через второй шамальский шеадр-порт, расположенный на границе Эльашра, Кельбелы и Рувабе; небольшой, рассчитанный на внутренние перевозки порт имел только два внешних шеадра — в Рузанну и в Веллим под Элласаром, и как важный транспортный узел не рассматривался. Они сразу же ушли в направлении Саманданга, до которого было полтора часа хода на максимальных скоростях. Мне и Крылатым, спрятанным в полуразрушенной Карране, требовалось вывести конницу из строя.

Один за другим мы сбросили с лошадей и раскидали по степи еще пять таких отрядов. Шандр с небольшой группой Пауков и сборными силами Шеннон-Ара должен был еще на рассвете тихо выйти через дом-очаг Ширин рядом с университетом и проникнуть во дворец эмира. По данным разговорчивого Зарифа, в Саманданге было много и переодетых мухарибов, и сторонников Икрана, но и сопротивление верных Гайяру воинов и обычных местных жителей, не желавших, чтобы ими правили выходцы с дикого юга, оказалось яростным и весьма умело организованным. Саманданг сдаваться не желал.

Сделав свое дело, мы взяли курс на столицу. Давно уже рассвело. Я видел, что наши люди пересекли границу городских стен и высаживаются на плоских крышах и пустых площадях, спускаясь на улицы. Подмога гвардии ноа и шаамов, ставших под знамена Нигейра, задерживалась; мы получили то, на что я и рассчитывал, перекрывая шеадры — преимущество во времени.

Я планировал присоединиться к Шандру во дворце, но прежде чем это сделать, бросился в университет, находившийся в самом центре боевых действий. Надо вытащить отсюда Юльку, любым способом, вытащить и спрятать ее в доме у Реваля, в который, естественно, никакие мухарибы не посмеют сунуться.

Приземлившись в переулке недалеко от университетской площади, я медленно трансформировался обратно. Быстро сейчас не получалось — на мне был маар-щит и много металла, требовалось аккуратно вернуть его в ту же форму, что и до смены облика — в виде сабель и кинжала. Сейчас металл был разлит в качестве защиты от выстрелов снизу в подбрюшье и в кончики крыльев. Приняв человеческий облик, я бросился через площадь к центральному университетскому корпусу. Первая волна боев уже прокатилась по городу, несмотря на раннее утро: на отполированных сотнями лет и тысячами ног плитах лежали тела убитых. Пока их было немного, но они все равно были…

Ворота в университетский городок были заперты, судя по окнам, внутри никого не осталось. Я развернулся и бегом бросился на противоположную улицу, где располагался дормиторий. Заскочив во внутренний дворик, я увидел, что школа Джмар использовала его под госпиталь: все свободное пространство между деревьями было занято койками с ранеными. Пробежавшись между рядами и убедившись, что Юльки здесь нет, я поднялся на галерею, стучась во все комнаты подряд и выкрикивая ее имя. Не обнаружив ее в жилой части, я снова метнулся к университетским корпусам и, обойдя квартал, нашел боковой вход на территорию школы Джмар, через который планировалось вывести часть накопленных в ее доме бойцов. Дверь была распахнута, но и во дворе, и в здании было пусто. Над головой низко прошла одна вимма, затем другая, третья… снизу я не успел разглядеть символику, но, похоже, это наги и их шамальские сторонники, лишенные коротких путей, наконец-то добрались до Саманданга.

Я снова метнулся в дормиторий. Где же она? Неужели я фатально опоздал и что-то случилось уже вчера, когда в городе вокруг университета шли бои? Цепляясь к каждому встречному и бряцая на всякий случай саблями, я в конце концов выяснил, что еще час назад ее видели выходящей из ворот дормитория в сторону лежащей на противоположной улочке хлебной лавки.

Я выскочил на улицу, охваченный нервным возбуждением и страхом. Где она? В дальнем конце, у поворота на университетскую площадь, уже суетились люди. Выступ углового дома мешал обзору, не давая разглядеть, что там происходит. Издалека уже доносился характерный шум всеобщей свалки — свист стрелковых орудий, скрежет грубо садящихся на мостовые вимм, звон сабель, шелест и характерный тупой шлеп шок-бичей, ругань и крики. Пробежав улицу до конца и заметив разгромленную витрину хлебной лавочки, я, озираясь по сторонам, кинулся дальше. Там, на пересечении улиц, только что села серо-черная, с эмблемой нагов, вимма, трехместная удлиненная, из новых, модифицированная для воздушных боев. Машинально я отметил, как грамотно прикрыты легким и прочным органопластом все важные узлы… Двое вышедших были в форме нагов, третий — мухариб. Один из нагов бросился мне навстречу, остальные ушли вперед. Я схватился за сабли. Вот она, самая болезненная проблема — еще недавно мы с нагами плечом к плечу сражались против общего врага, а теперь по чьей-то прихоти вынуждены кидаться друг на друга. Мы с Шандром договорились, что будем по возможности щадить бывших коллег, если придется — а нам придется — столкнуться с ними вплотную, оставляя их в живых.

Да, гвардия ноа — это тебе не пылкий влюбленный лев Серджента… Впрочем, и мне не надо было щадить ничье самолюбие и репутацию в глазах девушки. Мне потребовалось некоторое время, чтобы изловчиться и, не открываясь, садануть его рукояткой кинжала в висок. Оттащив противника в ближайшую подворотню, я прислонил его к стене и бросился дальше, обходя вимму, и снова зацепившись взглядом за установленные на окнах фиксаторы для арлов и удобно приспособленные подставки для опоры локтей. Нет, пожалуй эту вимму я у них конфискую, лишь бы свои не сбили. Пролетая над улицами, я выцеливал глазами все женские фигуры, но к сожалению, так и не нашел той, что искал.

По мере приближения к дворцу эмира столкновений становилось все больше. Я видел Пауков, нагов, мухарибов, камардов Шеннон-Ара, личную гвардию — ассасинов Ширин, и просто защитников Саманданга, цеплявших на ремни голубые с золотом ленты. В этой хаотичном побоище всех со всеми важно было отличить своих от чужих. Сделав пару кругов над дворцом и получив несколько ударов из баллист в днище, к счастью, хорошо защищенное, я убедился, что большая часть дворца и часть садов эмира уже перешли в руки законных владельцев. Надеясь, что меня не примут за нага, я сел перед центральными воротами, где накатывалась и откатывалась назад уже значительно поредевшая толпа атакующих с эмблемами Эльашра и Кельбелы, и бросился на помощь Львам, успешно оборонявшим воротную башню. Заметив среди них Самира, я стал пробиваться к нему. Парня, как назло, теснили двое ражих степняка с почти черными от загара лицами. Сбросив со ступенек обоих, я не без тщеславного удовольствия отметил изумление на его лице.

— Главу Пауков видел? — крикнул я, перекрывая лязг оружия и хриплые крики пополам с руганью. — Где он?

— Западные ворота, — ответил тот. — Там еще много предателей, забаррикадировались в воротной башне и на галерее, стрелков много, никак не выкурить их…

Я кивнул. Выкурят. Шандр знает все ходы и выходы из дворца, по плану он должен был бесшумно, тайными ходами, провести нашу совместную ударную группу прямо в один из внутренних садов, расположенных рядом с женской половиной дворца и со спальней верховного эмира. Скорее всего, ему это удалось, судя по тому, что большая часть дворца уже была в руках объединенных защитников Саманданга.

— Икрана не взяли?

— Убит. Бежать пытался.

— Твоя подружка… не знаешь, где она?

— Какая именно? — хрипло спросил он

— Юлия, — гаркнул я, с трудом удержавшись, чтобы не смахнуть с плеч его пустую голову.

Его лицо мгновенно приобрело испуганно-виноватое выражение.

— Я ее уже несколько дней не видел, — выдохнул он.

— Идиот, — сплюнул я, оставляя его за спиной и устремляясь к воротам. Подобрав с тела погибшего Льва голубую с золотом ленту, я прицепил ее к пуговице на кармане куртки и направился искать Шандра.

Мы встретились у Западных ворот, но бой был уже практически закончен. На подходе я срезал несколько прорвавшихся откуда-то мухарибов, когда он заметил меня и поспешил навстречу.

— Надо зачищать периметр, — сказал он, зорко следя за тем, как камарды выкидывают с галереи оставшихся сторонников Икрана. — И выставлять охрану. Много еще чужаков в городе?

— Порядочно, — кивнул я. — Наги только недавно добрались, сейчас идет вторая волна.

— Много их?

— Не очень, но и наших тоже мало.

— Наши почти все здесь, — сказал он, оглядываясь на донесшийся откуда-то сзади истошный вопль. — Я видел одного из своих братьев, среднего. Слава богам, отец жив, он ушел с двумя младшими сыновьями Гайяра, остальных и верховного везира, к сожалению, убили при мятеже.

Отец Шандра был вторым везиром при дворе Гайяров.

— Старшего я тоже видел, — мрачно сообщил он. — Рядом с трупом Икрана. Хорошо, не я его… Подонок.

— Каид Львов жив?

— Да, — кивнул Глава Пауков.

— Кто наследник?

— 16-летний Казир. По моей информации, неплохой парнишка, но чрезмерно горяч по юности. В ночь мятежа его едва убедили уйти, все порывался мстить за отца.

— Я б тоже порывался, — вздохнул я. — Его надо сюда, чтобы видели — у династии есть наследник, и ситуация у него под контролем.

— Уже послали. Отец, если что, удержит его в узде, — хмыкнул Шандр. — Он это умеет, — тут он невесело улыбнулся и поежился, видимо, вспоминая тяжелую отцовскую руку.

— Зигор Сеннарский еще не подошел?

— Войска сеннарского эмира вышли только утром, — к нам подошел высокий крепкий немолодой мужчина в форме Львов. — Жаль их не предупредили, что шеадры будут перекрыты.

— Вы уверены, что среди сеннарской военной аристократии все еще нет поклонников Нигейра? — ядовито осведомился я. Он хотел было возразить, но Шандр поторопился официально представить нас друг другу, и каид Львов склонился в почтительном поклоне. — Эффект неожиданности был важнее. Конница, скорее всего, где-то на подходе, все ворота Саманданга открыты и свободны. Реальная опасность исходит только от нагов, вот их и выдавливайте, остальных — зачистить, — отрезал я. — Кто из наших останется?

— Силы Шеннон-Ара, — пояснил Шандр. — Большую часть Пауков я хочу вернуть, как только подойдут войска с Сеннара.

— Вы забыли про Нигейра, — мрачно возразил каид. — Я уже видел, к сожалению, его явление, когда мы попытались поддержать Каррану… Не хотел бы, чтобы он устроил тут то же самое.

— Не забыли, — отрезал я, глядя на садящихся перед воротами троих Пауков-Крылатых. Один из них был явно ранен. — Вам Змей все равно не по зубам. Пока его нет, делаем все, что можно и нужно. Придет — будем разбираться… Шандр, — я встретил и с трудом выдержал очень тяжелый, пристальный взгляд моего друга. — У меня есть одно незаконченное дело… Я отлучусь в город, потом вернусь, если что. Где тебя искать?

— Да здесь же, во дворце. Дождусь отца с мальчишкой, будем решать, что дальше, — ответил он и когда я уже собрался уходить, удержал меня за рукав. — Что ты задумал… насчет Нигейра? — спросил он вполголоса.

— Ничего, — ровно ответил я. — Пока он не появился — ничего.

— Может быть… не стоит?

— А ты думаешь, есть другой путь? — мрачно осведомился я, вырываясь из его хватки и торопясь отойти подальше, чтобы не быть вынужденным отвечать на те вопросы, на которые у меня самого не было ответов.