Приговоренные к вечности. Часть 2. Не стать зверем

Глава 7. Ночной налет

Поднявшись на стену, Саша с восторгом глядел на простершееся у его ног Северное нагорье. Невысокие, старые и пологие горы Шамаля с севера были покрыты густыми хвойными лесами. Крепость Ахра, очаг Аспида в Кельбеле, оказалась меньше и компактнее, чем Ортлер. Находилась она почти на границе с Сеннаром, скрытая в скалах Северного нагорья. По сути, это был огромный донжон с четырьмя круглыми башнями по краям и большой подземной пещерой с двумя отдельными тоннелями, проложенными под Сеннским хребтом и очень удачно выходящими с противоположных сторон хребта как на территорию Сеннара, так и в Кельбелу. Идеальное место, чтобы разместить войска или виммы, думал он, с восторгом осматривая пещеру и пролетая по тоннелям и на вимме, и в облике Змея. Идеальное место, чтобы держать здесь воздушный флот, когда он его создаст. Сейчас, для атаки на Рувабе много вимм не потребуется, хотя эмир Рувабе стремительно бросился устанавливать дальнобойные баллисты с оптикой, чтобы защититься от вимм с воздуха, но взять их в нужном количестве было негде. Саша предварительно приказал отправить всю свежую партию с заводов, принадлежавших ордену Аспида, сюда, в Ортлер, в Эльашр и Кельбелу, для удерживания и контроля захваченных территорий. Он попытался договориться с другим, не менее успешным производителем баллист — с техноасами, но те отказались иметь с ним дело, сославшись на запрет своего Верховного. В ярости Саша хотел совершить налет на Фьерхольм, но Кольер его удержал, объяснив, что поссорившись с Гевором Пардусом, он рискует быстро и позорно проиграть войну в Ар Шамале. У него банально не хватит ресурсов, нечем будет атаковать, потому что производство вимм и их комплектующих находится под полным контролем Технической Ассоциации, а то, что делается в Ар Лессене в зоне влияния Горностая и в Элезии у Хэйгена, производится строго по технологии Ассоциации и под ее неусыпным надзором. Кинэн, конечно, пообещал помощь, но его собственные мощности были весьма скромными, его домен производил только часть комплектующих и занимался конечной сборкой.

Он вспомнил свой первый бой в теле Змея… На сегодня это было самое яркое и самое сильное его переживание. Он напал на Кельб рано утром, когда только-только рассеялась тьма. Атака с воздуха была стремительной, виммы, на которые впопыхах ставили высокопрочные органопласты, чтобы защитить двигатели от баллист, сопротивления не встретили. Никто их не ждал. Бой на улицах длился всего пару часов, потом эмир Кельбелы сдался, присягнул на верность Нигейру, внеся требуемый откуп за то, что они сохранят столицу и остальные города нетронутыми. Первым появившись в рассветном небе Кельба и ведя за собой виммы, Саша видел, как его воля гонит людей прочь и вдохновляет нагов и эльашрских мухарибов. Он стремительно проносился над домами, снижался над улицами в тех местах, где размах крыльев позволял ему пролететь, и алмазным когтем поддевал вражеских всадников. Уже после того, как воздушный десант парализовал столицу, в нее вошла конница.

В Рувабе надо будет применять другую тактику. Самый южный шамальский эмират с огромной равнинной территорией, покрытой бескрайней степью, только на севере граничил с Эльашром, к югу же простирались бесконечные каменистые пустоши. В тех краях было немного больших городов, столица эмирата Рувиб лежал на юго-востоке. Сложно покорить с воздуха кочевые племена, рассеянные по степи, имея очень ограниченное число воздушного флота. По степям были разбросаны рубы — небольшие крепости из трех-четырех соединенных вместе каменных куполов, под которыми обычно находился подземный резервуар-накопитель с водой, и к которым примыкала солярная станция-генератор. Рубы испокон веков служили убежищами и кратковременными стоянками кочевых племен. Здесь имелось все необходимое, чтобы переждать любую непогоду — холод и жару, ледяные и обжигающие ураганные ветра, здесь можно было забаррикадироваться и бесконечно долго обороняться. Невозможно взять рубы с воздуха, разве что придется взрывать древние и очень мощные сооружения. Перелет через открытое пространство что вимм, что людей на крыльях легко обнаружить, а организовывать переброску войск через шеадр непродуктивно: сначала надо захватить шеадр и организовать его охрану. Возникала проблема с лошадьми — они пугались перехода, некоторые и вовсе отказывались следовать через портал. Да, Рувабе представлялся крепким орешком, и Саша все еще не представлял, как с ним поступить. Оставить же у себя под боком огромный очаг бесконечного беспокойства он не мог.

Он вздрогнул, когда услышал рядом с собой взволнованный голос Тэра. Рувабийская конница налетела на южные селения Эльашра и только что ворвалась в Адат, очаровательный цветущий городок-оазис на границе Эльашра и Рувабе, богатый прежде всего благодаря расположенным рядом золотым приискам. Саша предвидел, что Рувабе не будет дожидаться атаки новых объединенных сил мухарибов и нагов, но не ожидал, что это случится так скоро. Мешкать и тянуть было смерти подобно, и он приказал поднять весь свой скромный воздушный флот, к счастью, не пострадавший во время нападения на Кельбелу. Часть вимм уже была поспешно переоборудована для перевозки десанта. Он забрал все грузовые и старые пассажирские виммы, которые применялись для регулярных рейсов между городами, все, какие только смог найти в Ар Ирнане за короткое время, выкупил старые и списанные, но еще годные к полетам, и уже успел опробовать перевозку эльашрской конницы. В целом, он считал эксперимент удачным.

— Срочный вылет, — скомандовал он. — Все. Сообщите в Эльашр, я сяду, чтобы взять конницу, сколько поместится. Они должны быть готовы.

Погрузить воинов и лошадей удалось быстро, несмотря на абсолютно новое для них дело, но мухарибы были терпеливы, опытны и дисциплинированы. Он летел вместе со всеми в грузовом транспорте, слушая, как Тэр отдает указания командирам и обсуждает еще раз тактику городского боя с наиболее опытными бойцами. Транспорт сел перед пылающими воротами Адата — их открыли ночью, тайно впустив рувабийскую конницу, которая немедленно начала резню. Выскочив первым, Саша обернулся Аспидом, стремительно взвился над древними каменными стенами и первый ринулся на улицы города. Сознание сразу же выключилось, улетучилось под давлением древнего Змея… Старое, сильное, бесконечно свободное и стремительное существо, чистая огненная ярость устремилось на город. Они посмели отнять у него его собственность… его город, они посмели поднять руку на его людей, его жизни… Вот она, рувабийская конница, черная на черном. Змею ничего не стоило послать вперед волну ярости, заставляя лошадей сойти с ума, а сердца людей зайтись от страха. Взмах алмазного когтя — и один, другой черные всадники взлетели вверх, поддетые смертельной иглой. Он несся по улицам настолько низко, насколько позволяла городская застройка, часто заходя боком в узкие переулки и цепляя когтем всадников, а следом за ним на улицы врывались его собственные люди, ведомые нагами в черной с золотом форме и красно-белыми мухарибами Эльашра.

Через час Адат был очищен от рувабийцев. Саша собрал два отряда и направил их на восточную границу, в захваченные рувабийцами селения. В одном из них хватило буквально нескольких кругов над селом, чтобы черные халаты пали ниц перед новым Верховным, во втором пришлось немного повоевать, но сопротивление быстро сломалось.

Логично было бы сразу же атаковать Рувиб, столицу эмирата, но Саша знал, что его люди устали, среди них были раненые. Отослав войска обратно, он снова обернулся Змеем и направился в сторону столицы. Это оказалось опрометчивым решением: Рувиб лежал далеко на юге эмирата, он не рассчитал, что придется так долго, почти пять часов — провести в воздухе. Он появился над столицей уже после рассвета, уставший и недовольный собой, и при виде мирного, кипящего обыденной жизнью города, божественное существо, повелевавшее человеком, захлестнула неконтролируемая ярость. Змей испытывал голод, он устал и хотел убивать… Все еще подхлестываемый успехом, помнящий бой, запах крови, но уже утомленный длительным полетом, он кинулся на черные фигуры с алыми нашивками — отряд, маршировавший перед центральными воротами города. Они бросились бежать. Поначалу он их преследовал, из раздражения и ради забавы, но потом зацепил двоих когтем, и их жизни, яркие и сочные, вполне удовлетворили его. Насытившись, он сделал несколько кругов над столицей, отмечая, как испуганно разбегаются люди, прячутся в дома, как стремительно пустеет город… Довольный, он полетел домой. Так далеко и так долго… Нет смысла больше делать подобные броски, не имея конкретной цели. Надо поднять карту здешних шеадров, разбросанных по всей степи. Их тут достаточно. Так передвижение станет короче и эффективнее. Вряд ли кто-то осмелится караулить Вечного Нигейра, сидя в засаде у шеадра.

Домой в Ортлер он вернулся только к середине дня, по дороге еще немного поохотившись и придя в устойчивое, спокойное расположение духа, сытое и полное сил. Кочевники не успевали уйти от его стремительного пике, ему даже не требовалось садиться на землю, чтобы подцепить когтем жертву.

В прохладных, только что отремонтированных покоях, арочные окна которых выходили на плато, его ждали Кольер и Лануэль. Прямо в центре покоев располагался изящный фонтан в виде трех стоящих на хвосте нагов, из пасти которых тонкой струйкой лилась вода. Ее брызги наполняли влагой воздух, а тихое журчание воды приносило расслабление и покой.

Оглядев их, он медленно опустился на низкую тахту, рядом с которой стояла нехитрая закуска и сок со льдом. Больше 12 часов непрерывного полета — на сегодня это его рекорд. Спину и плечи человека-Саши нещадно ломило от таких подвигов, но древнее существо, скрывшись в глубине его души, было довольно и взирало на мир снисходительно и благосклонно.

Они уже знали о ночной атаке. Выслушав краткий Сашин рассказ с описанием ночного полета на Рувиб, Кольер недовольно покачал головой.

— Мог бы с тем же успехом утром пройти через шеадр в Адане и выйти в Рувибе.

— Я до сих пор мыслю, словно я дома живу, — огорченно признался Саша. — Забываю про шеадры и про их удобство. Непривычно.

— Тебе не взять Рувабе обычными методами, — сказала Лануэль, чуть качнув головой. — Поверь мне. Это мой край и я его хорошо знаю. Это кочевники…

— Да я понимаю, — обезоруживающе улыбнулся он.

Лануэль-кошка оказалась совершенно другой, ничем не напоминая ему хищницу Эрлен. Невысокая, изящная, но при этом округло-фигуристая, с небесно-голубыми огромными глазами и золотистыми, сияющими локонами, светлой кожей, пухленьким маленьким ротиком, вся она была уютная, очаровательная, мягкая — настоящая кошка, белая и пушистая, которую так и хотелось погладить. Он вспомнил, что у нее, в отличие от остальных, две звериные ипостаси — черная и белая, и черная, говорят, опаснее эрленской дикой рыси.

— Я тут давно… — мурлыкнула она. — У Кошки здесь старый-престарый очаг, кажется, даже старейший из всех. Знаешь, что ваша сиамская порода кошек родом из Ар Шамаля?

— Может быть, — снова улыбнулся Саша, потянувшись за соком.

— Кочевые племена возят с собой своих кошек, они тут те еще путешественницы, — продолжала она, — а в каждом рубе живет свое семейство. Хозяин стаи должен принять пришедший кочевой клан. Если кошки его не встретят на входе — это очень дурной знак.

— Ничего себе, — удивился он.

— Кочевники рассеяны по пустошам, и для них важно присутствие силы, как вот этих кошек в рубе. Присутствие надо как-то обозначить, — продолжила она, задумчиво глядя на наплывающие на небо тонкие грязноватые облака. — Возьмем хорошо известный пример — Ворон. Он все время летает над Ар Элес, над разными территориями, иногда — просто так, для удовольствия, иногда — добираясь с одного места в другое, по делам. Видеть Ворона в небе в Элезии считается хорошей приметой. Люди из домов выходят, если он появляется над головой. Считается, что это приносит им удачу. Так вот… Тебе надо, чтобы тебя увидели все. Все кочевые племена, от стариков до детей. Летай. Пусть видеть Аспида в небе станет грозным предупреждением. Пугай, кружи, иногда кого-нибудь выдергивай, можешь даже людей не трогать. Бери лошадей. Ты ведь наверняка можешь их напугать?

— Конечно, — кивнул Саша. — Но подобные действия потребуют времени.

— Ты куда-то торопишься? — серьезно спросила она.

— Дел много, к сожалению, — вздохнул он — Кинувшись сюда, я полностью оставил и Наган-Карх, и борьбу с Анг Миртом.

— Для Наган-Карха у тебя есть Кольер, — Лануэль бросила очаровательную улыбку старому нагу. — Там все спокойно и надежно, а тут — нет. Что же касается Анг Мирта, Ворон справится и без тебя, защищать — это, собственно, его базовая функция как Вечного.

— Еще я, к сожалению, пока не могу бесконечно находиться в облике, — вздохнул он. — Устаю и меня выбрасывает.

— Это временное явление, — ответила она, очаровательно потянувшись всем телом. — Как раз сейчас у тебя есть возможность научиться сливаться с ипостасью так, чтобы находиться в ней столько, сколько тебе нужно.

— А если меня выбросит, прикинь, где-нибудь в степи?

— А ты до этого не доводи. Чувствуешь, что все, силы на исходе, или что сегодня многовато было — не жди, сам лети в очаг.

— К сожалению, у Нигейра в Рувабе своего очага нет, — вставил Кольер, зорко глядя на эту очаровательную кошечку и пытаясь срочно вычислить, что она задумала.

— У меня есть, — она медленно поднялась с такой же тахты, усеянной подушками, и подошла к фонтану, подставив под струи обе ладони. — Я тебя приглашаю им воспользоваться. Отдыхай столько, сколько тебе будет нужно.

— Спасибо, — улыбнулся он. — Тогда тебе придется показать мне, где он находится, и желательно — по земле. Вернее, по воздуху, хотя бы на вимме.

— В любое время, — кивнула она. — Буду рада… Сегодня вечером, например?

— Почему бы и нет, — хмыкнул Саша, покосившись на непроницаемое лицо Кольера.

— И знаешь что… После того, как их хорошенько запугаешь, попробуй вызвать каида войск эмира на поединок, — добавила она, помолчав. — Предложи ему сразиться один на один перед войсками. Тут это в порядке вещей и многое решает. Думаю, после этого они тебе присягнут.

— Идея хороша, — проворчал Кольер. — Только не надо торопиться.

— А мы и не будем, — рассмеялась Лануэль.