Проклятие для Чудовища (СИ)

Глава 17

Я бывала на свидании лишь однажды. Вообще-то Джаннет меня подставила. Она сказала, что мы как обычно пройдемся по парижским улочкам вдвоем (не считая ее сопровождающих), но, зайдя за ней в прихожую, заметила молодого человека, одетого как в фильме «Великий Гэтсби», хотя, сама я была ничуть не лучше в кремовой юбке-карандаше и шляпке котелке. Джаннет предложила нам пройтись вдвоем, ведь у нас столько общего.

Но наша прогулка продлилась ровно час, пока не истекло время хороших манер, джентльмен тут же откланялся, сославшись на дела. Он пообещал, что скоро мы встретимся снова, но о нем никто больше не слышал. Для Джаннет в этом была виновата, конечно, я.

Я сразу поняла, что не понравилась ему. Он выражался исключительно на французском, применяя такие обороты речи, которые я переводила в голове дольше, чем требовалось. Я постоянно забывала слова и щелкала пальцами, пытаясь вспомнить синонимы, а уж от изобилия моих «а», «у», «э» уши загибались в трубочку. У нас бы все равно ничего не получилось хотя бы потому, что он мечтал о карьере, получал уже второе образование, а я не смогла ответить даже на вопрос о своем любимом предмете в школе.

Особо не выбирая наряд, натянула привычный растянутый полосатый свитер и вышла на улицу. У калитки меня уже ждал Филипп, мы договорились поехать в торговый центр вместе, чтобы там встретиться с ребятами. Как всегда, обернутый словно мумия, он танцевал на месте, уже заждавшись меня.

Я потащила парня к автобусу, хоть он и сопротивлялся.

— Ты хоть раз вообще катался на автобусе? — спросила я, когда мы уже стояли на остановке.

— Пару раз в старом городе.

— А здесь ведь всегда на такси разъезжал.

— Я потратил все карманные деньги, которые мне выдавали на неделю, — признался парень.

Мы сели в самый дальний угол подъехавшего транспорта. Пришлось пропустить интроверта к окну, загородив его собой от окружающего мира. Народа было не так много, еще не час пик, так что мест хватало всем. Филипп уставился в окно и рисовал узорчики на запотевшем стекле. Он вывел сердечко и повернулся ко мне.

— Ты волнуешься? — спросила я. — Все-таки твое первое свидание… — числительное я выделила интонацией, чтобы узнать, действительно ли оно первое у парня.

— Я больше переживаю, как оно пройдет. В смысле, будет ли еще одно после.

— Вы же не первый раз видитесь, она знает, чего ожидать.

— Надеюсь, ты права, — Филипп уставился на свои руки в перчатках.

— Я уверена, что ты прекрасно знаешь, как очаровать девушку. Вы же с Токаревой как-то проводили время вместе, — не унималась я, пытаясь развести его на разговор.

— Мы никогда не оставались с Соней наедине.

— Правда? Не ходили на свидания?

— Нет.

— Ясно, — я выпрямилась и принялась осматривать автобус. — Я тоже не была. Точнее, оно могло быть, не забудь мой спутник про него.

— Лив, я не забыл про наше свидание, — понял мои намеки Филипп, повернув голову ко мне. — Я только о нем и думал, ждал, придумал, что мы будем делать, куда пойдем, но в тот день пришла Соня. Я пытался ее выпроводить, но она сказала, что не замолвит за меня словечко, если я не откажу тебе. Я хотел перенести встречу, но тут в дверь постучала ты, а Соня все еще была у меня дома. У меня не было вариантов, пока она смотрела. Пришлось соврать тебе, прости.

— Сейчас тебе никто не помешает провести идеальное свидание.

— Уже не такое, как я планировал тогда. Оно только для тебя.

Я повернулась на Филиппа, он уже смотрел на меня ореховыми глазами даже не моргая.

— Наша остановка, — вскочила я с места, поворачиваясь спиной к салону. Нельзя снова привыкать к его взгляду, потом будет сложнее отпустить.

Кинотеатр находился на последнем этаже большого торгового центра, который расположился прямо между столицей и нашим городом у главной дороги. Филипп нервничал, держал руки в карманах и не мог стоять спокойно, топал ногой или рассматривал что-то, ему явно было некомфортно, когда вокруг столько народа и света от мощных ламп.

Мы поднялись на эскалаторе и сразу заметили Изабеллу и Юри, сидящих на скамейке около пышной клумбы искусственных цветов. Девушка помахала рукой и радостная побежала к нам.

— А вот и наши герои! — Изабелла обняла сначала застывшую меня, а потом Филиппа, встала рядом с ним по правую руку.

— Привет, Ливана, — подоспел Юри сначала кивнув мне, потом Филиппу. — Мы не знакомы, я Юри.

— Филипп, — парни пожали руки. Юри был ненамного выше меня, а рядом с Филиппом мы выглядели как детский сад на прогулке.

— Спасибо, что защитил Ливану от тех отморозков, — сказал Юри. Я сморщила лоб, не понимая, зачем он его благодарит, будто является моим отцом.

— Кто кого еще защитил, — подмигнул мне Филипп.

— Мы взяли билеты, — заговорила Изабелла. — Сеанс через полчаса, можем пока перекусить.

Мы веселой четверкой двинулись на фудкорт, где нам не приглянулась ни одна точка, зато японский ресторан так и манил своей яркой вывеской. Мы заняли столик у фонтана, встроенного в стену, по бокам нас от остального зала отделяла имитация сакуры. Я плюхнулась на мягкий темно-красный диван к стене, рядом Юри, а напротив Филипп с Изабеллой. Я приняла нейтральную позицию в заказе, все на вкус ребят. Они выбрали большой сет роллов и суши, чтобы хватило всем. Я взяла лишь холодный чай салатового цвета с шариками из тапиоки. Потягивала его все время, пока Юри не заметил мою пустую тарелку.

— Лив, ты обязана это попробовать, я просто обожаю спайси, — сказал парень, самостоятельно накладывая мне в тарелку роллы, завернутые в рыбу, суши, поверху которых лежала целая креветка.

— Ливана такое не ест, — ответил за меня Филипп, меняя мою тарелку местами со своей, в которой он уже собрал набор роллов с водорослями и огурцом.

Мне понравилось общаться с ребятами, узнавать о них больше. Оказывается, люди умеют быть интересными и с ними не так противно, как я полагала. Изабелла была само очарование в пышной юбке и свитере с мультяшным персонажем. Ее распущенные волосы гладкой копной лежали на спине, ни одна прядка не падала ей в тарелку, не было ореола из мелких волосков, которые всегда портят образ. Не будь я ведьмой, назвала бы так ее.

Юри, забываясь в своем рассказе, иногда слишком возбуждался, повышал голос, стучал руками по столу, описывая все краски, заставляя меня дергаться от неожиданности. Еще он часто матерился, от чего Изабелла смущенно опускала глаза.

— Расскажешь, откуда у тебя это? — спросил Юри Филиппа, указывая на лицо. — Если не секрет, конечно.

Я прикусила щеку с внутренней стороны. Зачем он портит такой милый вечер этим бестактным вопросом.

— Обидел одного человека, — Филипп посмотрел на меня. Я тут же схватила стакан и принялась жевать трубочку, потому что внутри остались только шарики.

— Понимаю. Меня эта гопкомпания уже достала, нос только успел зажить, они уже губу сломали, — Юри поднес стакан с холодным напитком ко рту, но тут же поморщился, когда тот коснулся разбитой губы.

— Очень больно? — спросила я, потому что его нижняя губа действительно выглядела страшновато, даже посинела и распухла. Наверное, ее стоило зашить.

— Ничего, до свадьбы заживет, — засмеялся парень.

Мы посидели в кафе еще минут десять и направились к кинотеатру, чтобы не пропустить короткие ролики перед началом фильма. Парни взяли две большие коробки попкорна на каждую пару. Я взгрустнула, когда поняла, что Филипп выбрал сырный, а Юри обычный карамельный. Соленое мне нравилось больше, но я мило улыбалась и не хотела портить всем настроение.

Билеты были куплены очень странно. Два места впереди, остальные два прямо за ними. Изабелла объяснила это тем, что так легче будет переговариваться — наклонился и все, чем кричать через весь ряд. Я проглотила свои возражения и заняла место прямо за девушкой, рядом с которой сидел Филипп.

Филиппу нравились ужасы, как и большинству представителей мужского пола. Изабелла меня удивила своим любимым жанром, но чем дольше я наблюдала за ними, тем больше понимала, что это было сказано специально. Она пряталась за плечо Филиппа на каждом страшном и нестрашном моменте. Я редко смотрела кино и не любила его, ужасы и фэнтези казались мне чепухой, ведь я знала настоящие образы и жизнь магических существ, которых на экране изображали абы как. Романтические фильмы были еще большей нелепицей, которой я бы как раз и присвоила название «фэнтези».

Я сидела, поддерживая голову правой рукой, облокотившись на подлокотник, по левую руку место занял попкорн, к которому я так и не притронулась. Помимо нас в зале была еще одна парочка на самом последнем ряду, с которого я тоже слышала пищание на всех напряженных моментах. Мне было скучно, ни одной по-настоящему стоящей кровавой сцены.

Головы Изабеллы и Филиппа не отклеивались друг от друга на протяжении всего фильма. Хотя бы при мне не целовались, уже хорошо. Юри полфильма провел у себя в телефоне, убирая его только когда сцены становились напряженнее. Я выпрямилась, сложив руки на груди в ожидании окончания сеанса. Сунула в рот пару кукуруз, медленно их разжевывая.

Мои глаза округлились, когда поняла, что рука Юри упала на мое кресло сзади, будто это не он, а маньяк прямиком с экрана.

Успокойся, Ливана, это же ты позвала его на свидание, он делает все в рамках события.

Но к моему счастью Юри так и не коснулся меня. В отличие от Филиппа, который уже давно обнимал Изабеллу за плечи.

Нераскрывшиеся зерна попкорна на дне пачки треснули, заставив верхние посыпаться на пол. Я убрала руку с подлокотника и больше не трогала коробочку.

Я вздохнула с облегчением едва на экране появились титры под страшную музыку от того, что закончилась эта нелепица впереди (и фильм, и заигрывания Филиппа с Изабеллой). Из зала я вылетела первой, развернулась, глядя на ребят, появившихся из темноты. Юри зажмурился, привыкая к свету, за ним вышла парочка, которая была вместе с нами, а друзей все не было. Мы с Юри переглянулись.

— Может, они там заснули? — предположил он.

Я недовольно вздохнула и вернулась в зал, в котором уже включили свет, а на экране оборвали показ титров, которые все равно никто не смотрит. Оглядев зал с первого ряда, я никого не увидела, и на секунду забеспокоилась. Не могли же они просто раствориться. Но тут между креслами я заметила шевеление, а затем разглядела макушку Изабеллы, выныривающую откуда-то снизу.

Я закашлялась, привлекая к себе внимание.

— Ой, Ливана, я потеряла кольцо, в темноте совсем ничего не видно.

Изабелла опустилась вниз, они с Филиппом ползали по полу около своих сидений. Надеюсь, действительно просто искали кольцо, а не решили таким способом уединиться, забыв про своих компаньонов. То есть про меня и Юри.

— Вот оно! — показалась голова Филиппа. Парень держал колечко в двух пальцах, от резкого движения капюшон слетел с его головы, открывая прическу.

— Фил, ты мой герой! Это кольцо мне очень дорого, оно принадлежало моей бабушке, потом маме, а теперь мне. Я бы не пережила его потерю, — девушка выставила вперед руку, ожидая, что Филипп сам догадается и наденет украшение на ее палец.

Парень помедлил, явно не решаясь что-то сделать, Изабелла легонько кивнула, и Филипп поддался, надел кольцо, затем встал с колен и подал руку девушке, осматривающей свои пальцы.

Они прошли к выходу мимо меня. Филипп кинул веселый взгляд, явно не замечая моего лица, выражение которого было как после ядреной дозы лимона.

Мы медленно брели к выходу из торгового центра, заглядываясь на витрины проплывающих мимо магазинов, до закрытия было несколько минут, но это не мешало посетителям наслаждаться вечерним шоппингом. Филипп с Изабеллой шли впереди и обсуждали моду. Точнее Изабелла давала советы насчет стиля парня, а он молча слушал, явно понимая меньше половины из услышанного. А вот Юри на каждое услышанное замечание Изабеллы давал комментарии, которые слышала только я, и улыбаться и кивать приходилось уже мне.

— Тебе бы подошел удлиненный пиджак, раз ты носишь такую прическу, — сказала девушка, кивая на манекен справа. — А ты не думал подстричься? Мне кажется, тебе больше идут короткие волосы.

Я вспомнила крупные кудри, подаренные Филиппу природой. Как мне хотелось коснуться их, запутаться пальцами…

Филипп еще около кинотеатра натянул капюшон обратно и закрыл часть лица шарфом. Ему было все еще некомфортно находиться среди людей в открытую.

Глаза Изабеллы бегали от одной витрины к другой, она протянула руку и сжала своими крохотными пальчиками ладонь Филиппа, продолжая болтать непонятные ему слова. Парень обернулся на меня через плечо, возле его глаз появились лучики, говорящие об улыбке. Я на секунду приподняла уголок губ, радуясь за парня, но тут же его опустила, как только он отвернулся. Надеюсь, Юри не последует их примеру, на всякий случай сложила руки на груди.

Мы еле успели на последний автобус. Места пришлось занять в разных углах, чтобы усесться по парам. Я, глядя на спящие лица пассажиров прошмыгнула в конец, усаживаясь у окна, но с разочарованием заметила Изабеллу и Филиппа, оставшихся в начале транспорта. Ко мне подсел Юри, расставив ноги, колени пришлось прижать к стене, почувствовав холод. Ребята достали наушники и слушали музыку на телефоне Изабеллы, ни разу не обернувшись на нас.

— Так значит ты увлекаешься модой? — спросила я, пытаясь отвлечь себя от наблюдения.

— Угу. Теперь хочу поступить в колледж дизайна, но у меня нет творческого портфолио. У меня цель — создать коллекцию прозрачной термоодежды, которую можно носить зимой. Представь, обнаженные тела на фоне белоснежного снега. Вот это эстетика.

Я покачала головой, натянув улыбку. Боюсь представить будущее, в котором я вижу соседа дядю Колю в такой одежде. Меня и так из дома не выгнать, но, понимая, какое зрелище меня ждет за дверями, я прирасту корнями к полу комнаты.

Филипп предложил Изабелле проводить ее до дома, но тогда ему придется возвращаться к себе пешком по темным и холодным улицам. Юри пришлось бы провожать меня, а добираться с периферии до города еще сложнее. Поэтому они договорились довести спутниц друг друга в целости и сохранности. Изабелла перелезла через сиденье и обняла меня, затем потянулась к Филиппу. На остановке они вышли с Юри вместе, а Клементьев занял место моего сегодняшнего спутника, вытянув ноги и воодушевленно вздохнул. Я наконец-то смогла оторвать ноги от холодной стены и погреть их о бедро парня, но руки все еще держала сложенными, не отвечая взаимностью на улыбку друга.

На часах было чуть больше десяти вечера, когда мы зашли в просторную прихожую дома Клементьевых. Я предупредила маму, что иду гулять с друзьями и могу зайти к ним. В сущности, я не солгала, но неприятный осадок остался. Не глядя повесила пальто на крючок, засмотревшись на часы, мои пальцы промахнулись мимо крючка, но Филипп шустро поймал мою вещь, не успев освободиться из своей куртки.

— Ты помнишь, когда они пробили последний раз? — спросила я, подходя ближе к часам.

— Конечно, — ответил парень, наводя порядок в прихожей.

— А предпоследний?

Через несколько секунд Филипп принес настольный календарь, в котором отмечал кружочком все дни, когда стрелки часов двигались вперед на одну цифру. Я высчитала закономерность, открыла страницу на февраль.

— В какое время они звонят?

— Ровно в полночь.

— Судя по отметкам, стрелки двигаются спустя одинаковое количество дней, и в следующий раз они двинутся в полночь пятнадцатого числа.

— Пробьют полночь в полночь, — сделал вывод парень, смотря на римскую одиннадцать, на которую сейчас показывала стрелка.

— Именно.

— У нас не так много времени, — Филипп ткнул пальцем в сегодняшнее число на календаре. Я заметила в его голосе нотки грусти.

— У моей мамы нет постоянно места работы, поэтому она хранит все документы дома. Но там нельзя прятать ее книги магии, папа может наткнуться. Скорее всего она держит их где-то поблизости, но так, чтобы никто не нашел.

— В вашем доме есть сейф? — спросил Филипп.

Мы поднялись в его комнату. Парень кидал мячик в потолок и ловко ловил его одной рукой. Я расхаживала туда-сюда около его кровати, заставляя мозги кипеть.

— Нет, но в конторе может быть. Она завтра как раз собирается туда. Могу с легкостью навязаться с ней и попробовать обыскать кабинет.

— Класс, я пойду с тобой, буду ее отвлекать, — Филипп сел на кровати.

Я уже открыла рот, чтобы ответить, но тут комнату пронзил внезапный резкий звук какой-то вибрации, будто шмель залетел. Я нахмурилась, не понимая, откуда он идет. Филипп тоже замотал головой, ища источник треска. Мы принялись расхаживать по комнате в полной тишине, прислушиваясь к неопознанному звуку. Поднимали вещи с пола, открывали дверцы шкафов, тумбочек, заглянули под кровать, пока Филипп не достал из своего рюкзака телефон, который и издавал эту вибрацию.

— Серьезно? Он у тебя что, звонить разучился? — спросила я, хлопая рукой по боку.

— Мне никто не звонил вот уже… год.

— А сейчас ты не хочешь ответить?

Филипп повернул экран на себя и тут же вскочил с кровати.

— Это Изабелла!

— Так ответь! — подлетела к нему я.

— Что мне ей сказать-то?

— Не знаю, сначала послушай, чего она хочет.

Мы смотрели друг на друга, пока телефон уже несколько минут продолжал звонить между нами.

— Давай лучше ты, — Филипп протянул мне телефон, который я тут же оттолкнула обратно.

— С ума сошел? Что она подумает, когда ты после свидания находишься ночью в доме с другой девушкой?!

— Она уже, наверное, сейчас сбросит.

Я повернула телефон к себе и нажала кнопку принятия звонка. Мы с Филиппом снова замолчали, а в трубке послышалось веселое:

— Привет, Фил!

Филипп мотал головой, отказываясь отвечать. Я строго смотрела на него и тыкала пальцами в мобильник, получая отрицательный ответ.

— Алло? — продолжала Изабелла сама с собой.

Я силой притянула телефон к уху парня, заставляя его взять аппарат в руки.

— А, Изабелла, привет, — наконец сдался он, отвечая немного нервным голосом.

— Меня тут нет, — тихим шепотом подсказала ему я.

— Да, дошел. Проводил. Ливана уже у себя дома, в своей комнате, мы с ней уже давно попрощались.

Я демонстративно треснула себя по лбу, надеясь, что девушка не спалит в его речи явного вранья.

— И мне тоже понравилось, — отвечал Филипп, расхаживая по комнате. Теперь уже я валялась на кровати, играя с мячиком. Голос парня стал спокойным, с нотками веселья, отвечая на едва слышимое пищание в трубке. Затем он вовсе вышел из комнаты, оставив меня одну. Было жутко интересно узнать, о чем можно болтать в коридоре уже пятнадцать минут, но подслушивать я не стала — нельзя подчиняться голосам демонов в голове.

Филипп вернулся с ярко выделяющимися на бледной коже розовыми щеками. Я выпучила глаза, удивленная этим явлением.

— О чем болтали? — нетерпеливо спросила я.

— Да так, о сегодняшнем вечере. Она сказала, что пришлет мне свою страничку, — Филипп прыгнул на кровать рядом, от чего матрас затрясло как на волнах.

— А у тебя у самого есть страничка?

— Была когда-то, но я все удалил.

— Давай заведем новую, — пожала плечами я, отбирая из рук парня телефон.

Мы быстренько заполнили все данные, придумав ему псевдоним «Скрытый житель», а вместо фото профиля поставили картинку мужского силуэта. Я подавила смешок, но сдержалась. Первым другом у Филиппа стала я, отправив заявку со своего телефона.

— Sorcière noire, — криво прочитал парень. — Что это значит?

— Темная ведьма, — не глядя на него, ответила я.

Филипп засмеялся, за что получил взгляд, полный недовольства. Его телефон издал звук, похожий на сообщение.

— Это она! Прислала мне страничку!

— Прими ее в друзья, — я придвинулась ближе, чтобы видеть все, что Филипп делает в телефоне, прижимаясь своим плечом к его.

От Изабеллы пришло сообщение — веселый смайлик, а затем:

— Я тоже недавно здесь, еще не совсем привыкла к приложению, — написала девушка, добавив смайл с капелькой у глаз.

Филипп уже набрал ответ: «Ясно», но я еле успела перехватить его руку перед тем, как он нажал «отправить».

— Ты с ума сошел? Хочешь все испортить?

— А что такого?

— «Ясно» и «понятно» пишут только тогда, когда не хотят продолжать разговор. Что она может на это ответить? Напиши, например: «А в каких приложениях ты чаще сидишь?».

— Ливана, я совсем не умею общаться с девчонками. Раньше не умел, а сейчас совсем сноровку потерял.

— Ты же сегодня как-то с ней находил общий язык.

— В основном разговаривала она, я лишь кивал, а сейчас ты говоришь, что это не работает. Ливаночка, ну помоги мне, пожалуйста.

На меня уставились с таким выражением ореховых глаз, будто я смотрела на щенка в промерзшую погоду. Я вздохнула, забирая из рук парня его телефон.

— Спасибо-спасибо, — поблагодарил он.

Филипп придвинул голову ниже к моему плечу, чтобы смотреть в экран. По моему телу пробежался кипяток, когда я почувствовала его щеку у своей ключицы. Чтобы он не заметил поднявшейся температуры тела, я выпалила:

— Я помогу, если пообещаешь меня больше так не называть.

Филипп кивнул, наблюдая, как я печатаю ответ девушке, постукивая накрашенными ногтями по экрану.

Я писала какую-то чепуху, но Изабелле, похоже, нравилось внимание, направленное только на нее. Она не задала ни одного вопроса, отвечала на мои от лица Филиппа. Сам парень не говорил ни слова, ерзал где-то рядом, грея меня своим телом сбоку. Потом он сходил в душ, переоделся, выключил свет в комнате, а я так и сидела, без остановки отвечая Изабелле, которая не выходила из сети ни на секунду, будто на интервью пришла.

Когда моя спина заныла от долгого сидения в одной позе, я поднялась с кровати и потянулась. Филипп, глаза которого уже смыкались, вопросительно на меня посмотрел.

— Сейчас приду, нужно размяться. Ты будешь чай?

Филипп едва покачал головой и зарылся носом в подушку. Пока мое сердце не остановилось от приступа милоты, я вышла из комнаты и направилась на кухню, прекрасно ориентируясь в темноте чужого дома. Однако внутренне все равно сжалась, проходя мимо часов. Всегда было ощущение, что они вот-вот ударят по следующей цифре.

Включив электрический чайник, я принялась расхаживать по кухне, делая простенькую зарядку. Мои глаза закрывались от усталости, а ведь еще придется возвращаться домой по заметенной снегом улице. В доме работали полы с подогревом, стало так тепло и уютно, что я сняла свитер, оставшись в синей футболке, едва прикрывающей пупок. Отпив из огромной кружки, я поморщилась, думая о завтрашнем походе в школу. Мне необходимо написать несколько контрольных, которые я пропустила. К ним не было ни времени, ни желания готовиться, но я не хотела, чтобы за мое отсутствие отвечала мама.

Я направилась обратно в комнату Филиппа, забыв свитер на барном стуле. Парень уже вовсю видел десятый сон, развалившись на кровати. Я аккуратно села под одеяло, словно пчелка в улей, и включила телефон. Меня не было всего десять минут, а Изабелла уже оставила двадцать три непрочитанных сообщения, шириной около восьми сантиметров каждое. Мне пришлось три раза пролистнуть вниз, чтобы оценить весь масштаб трагедии.

На часах уже было около двух, я зевала через каждое прочитанное слово и потирала глаза, напитывая их влагой, а у Изабеллы открылось второе дыхание. Она печатала с невероятной скоростью, а после того, как я поставила сердечки на все ее фотографии, стала присылать мне свой личный архив. Вот жешь ночная моль, неужели ей на учебу завтра не надо. Хоть бы о синяках под глазами подумала после бессонных ночей. Хотя, вспоминая ее внешность без единого изъяна, думаю, ее косметика может справиться с любой проблемой.

Моя голова бессильно упала на подушку. Я смотрела в экран одним глазом, частенько отвлекаясь на задний фон. Филипп мирно сопел, его грудь медленно вздымалась и опускалась, убаюкивая меня. Он лежал на спине, так что я могла оценить его красивый профиль, ровный нос, острую линию подбородка, футболка с коротким рукавом открывала все рисунки на коже, немного задралась на поясе. Там на коже я тоже заметила похожие узоры, тянущиеся по всему телу, как ветви одного древа.

И краешек линии тазовой кости, продолжение которой скрыто под одеялом.

Изабелла прислала еще сообщение, буквы которого расплывались у меня перед глазами. Больше не было сил сопротивляться Морфею, и моя рука с телефоном упала на матрас между мной и парнем.