Прощальный танец

Глава VI. Кровавые облака на закате. Виргуэль

Виргуэль:

Восьмой день месяца белой совы, десятый день после исчезновения Дамиана

Прищурив глаза словно хищник, Виргуэль внимательно следил за спящей нагой. И что он только в ней нашёл? Под глазами залегли тени, прежде смуглая оливковая кожа побледнела, став невыразительно серой, отчего весь её вид казался нездоровым.

— Это… была плохая… идея… — сквозь сонную пелену обречённо простонала она.

Виргуэля раздирало любопытство. Как же ему хотелось проникнуть в её сон! Хоть одним глазком посмотреть, что могло так истязать змеиные сердца! Он подобрался ближе, остановившись напротив стола, и склонился над ней. Её длинные ресницы внезапно затрепетали, вот-вот грозясь выпустить слезу. Виргуэль озадаченно замер.

— Что… Что ты делаешь? — Её внезапный вопрос заставил его нервно отшатнуться. Огромное драконье сердце гулко забилось в груди, а потом и вовсе ухнуло вниз, когда жрица вдруг открыла глаза.

«И вот нужно было к ней лезть? — ехидно поинтересовался внутренний голос. — Теперь ещё придётся оправдываться!»

Виргуэль с трудом подавил рвущийся наружу раздражённый рык.

«Так разбирайся с ней сам! Ты же меня сюда притащил!» — бросил злобно в ответ.

«Какой же ты вспыльчивый!» — пожурил внутренний голос, и личность Виргуэля бесцеремонно задвинули на второй план. По телу вновь пробежал озноб, а кончики пальцев и ушей начали мёрзнуть.

— Прости за вторжение, — обратился он к жрице. Голос стал глубже и холоднее, а исходящая от него властность буквально сковывала. — Просто хотел удостовериться, что тот трус не напал на тебя, воспользовавшись моим отсутствием.

— Б-благодарю, — настороженно прошептала она. — Пока он стих, но… завтра мне придётся вновь использовать его облик. Вам ведь тоже пришёл вызов на Совет?

— Совет? — с лёгким недоумением переспросил он, на что Виргуэль самодовольно цыкнул. Однако тут же пожалел о своей насмешке, когда в его сознание бесцеремонно вторглись, ища нужные сведения. Очередной внезапный озноб прошиб тело, и Виргуэль вынужденно сдался. — Ах, да, нас ждёт увлекательная встреча, — продолжил он с холодной улыбкой. — Тебе не стоит волноваться: я буду рядом. И, прости, похоже, я совсем забыл представиться. Позволь исправить это. Демон Высшего Порядка, а ныне Главный демон Вселенной — Ийридиари. Вероятно, тебе не приходилось ещё обо мне слышать…

Виргуэль заворочался внутри своего тела, будто оно стало тесным. Его распирала обида. С ним демон не очень-то церемонился и представляться не посчитал нужным, хотя и беспардонно занял его тело! Но всё же это имя показалось знакомым, но разозлённый и в то же время озадаченный Виргуэль никак не мог вспомнить, когда и где ему довелось с ним встретиться.

«Ты пытался разрушить мою печать на леднике, — ухмыльнулся демон, явно испытывая от собственного превосходства удовольствие, а потом и вовсе безапелляционно заявил: — А ещё ты обязан мне жизнью».

«Это про то, что я угодил в капкан бэрлокцев…» — огрызнулся было Виргуэль, но его тут же оборвали:

«Твоя жизнь отдана мне ещё в детстве. Тебя должны были убить волшебники и достигли бы своей цели, если бы твой названный отец не выменял у меня свою жизнь на твою».

Память услужливо вытащила поблекшее и выцветшее детское воспоминание: заброшенную хижину в горах, усталый, но исполненный теплотой лик того, кого он некогда считал отцом, а потом ужасное нападение дракона (его же матери!). Но всё это потонуло в яркой ослепительной вспышке. Он помнил, как нечто невероятно холодное, похожее на дымку, окружило его тело и погрузило в долгий ледяной сон без сновидений.

«Я оставил на тебе свой знак, и именно поэтому твоё тело не погибло от соприкосновения со мной. Демонический лёд, как и божественное пламя способны выдержать лишь наши потомки или избранники…» — пояснил демон.

«И кто же она? — Виргуэль с презрением воззрился на жрицу. — Тоже твоя «избранная»?»

Демон только фыркнул, после чего мягко улыбнулся ей.

— Только что ты видела меня в своём сне. Знаешь, кем ты была и почему?

— Я вас не понимаю, — растерянно произнесла жрица, с удивлением таращась на него во все глаза.

Это выглядело так нелепо, что Виргуэль не сдержался и привычно скривился, но в следующий же миг уголки его губ против воли взлетели вверх, обнажая ровный ряд белоснежных зубов.

— Он был последним огненнокрылым, способным творить. — Голос демон прозвучал особенно нежно, с совсем несвойственной для демона сентиментальностью. — Я был тем, кто некогда против его воли спас его, спрятав в вашем мире, чтобы он мог спокойно создавать всё, что пожелает. Мне казалось, что так я смогу его уберечь, но нас предали… — Он на миг прервался, и Виргуэль ощутил, как ком подступает к горлу, но то была лишь секундная слабость, которую демон поспешил подавить, отчего его речь стала суше и жестче: — Я сумел спасти лишь несколько его искр. А ты… вернула в этот мир одну из них!

Безмолвный вопрос застыл на недоуменном лице жрицы.

— Хитрый Змей оказался не самым лучшим хранителем, — продолжил с лёгкой ухмылкой демон. — Вместо того чтобы спрятать нечто столь ценное, он решил обернуть доверенное себе на пользу, создав собственный культ. Ты ведь тоже ему поклоняешься?

Жрица нервно сглотнула, а в её широко распахнутых глазах мелькнул страх.

— А зря, — бросил брезгливо демон. — Он того не стоит. Твоя религия — ложь и фальшивка. Змеи никогда не исполняли великих танцев! Это наследие убитых саламандр, твой Полоз заставил спасённых детей, последних из их рода, в благодарность за убежище служить ему, а затем скрещиваться с вашим видом. В тебе течёт их кровь, потому ты и оказалась столь способной.

Видеть ошарашенный взгляд жрицы было бесценно. Слова демона разбили в пух и прах всю её жизнь. Виргуэль едва не пустился в пляс, наблюдая за её болезненным осознанием неприглядной истины, но демон вновь испортил ему всё торжество. Очередная волна холода прошлась вдоль позвоночника, заставив буквально замереть на месте.

— Прости, я расстроил тебя… — мягко произнёс демон. — Однако тебе не стоит винить себя за чужой обман. Ты сделала всё, что могла и, пожалуй, даже больше!

В комнате воцарилась напряжённая тишина. Демон терпеливо ждал, пока раздавленная правдой жрица металась в кресле. Она то хваталась за голову, то вцеплялась мёртвой хваткой в подлокотники, будто надеясь, что те помогут ей в чём-то. Кусая почти до крови тонкие губы, жрица тщетно пыталась совладать с подступающими слезами.

— Искра… была… в Священном яйце? — Её губы предательски задрожали.

Демон кивнул.

— Поэтому другие жрицы умирали, прикасаясь к нему? У них была не та кровь? — спросила она. Её нежный тихий голос наполнился горечью и болью.

— Никто, кроме огненнокрылых и их потомков, не может без последствий касаться божественного пламени! — безапелляционно заявил демон. — Даже мне, Высшему демону, оно способно навредить!

— Огненнокрылых? Не саламандр?

— Саламандры и есть их потомки, — пояснил демон. — Многие столетия мы спасали всех огненнокрылых, которых смогли отыскать, но, к несчастью, никто из них уже не мог творить. Тот, чью искру ты вернула в мир, помог им сохранить оставшиеся силы и пламя, и так тут появились саламандры и фениксы. Но, увы, их истребили в той войне… — Он снова сделал паузу. Тягостное молчание накрыло комнату, которое ничто и никто не посмел нарушить. Мир будто вовсе лишился звуков, и потому, когда голос демона вновь раздался в этой тишине, сердце Виргуэля нервно дёрнулось, а жрица едва не подпрыгнула на месте. — Не будем о прошлом. Оно давно минуло, и его уже не изменить. Сейчас лучше сосредоточиться на будущем и восстановить то, что некогда удалось спасти.

— А эта кровь… она ведь сохранилась не только у меня? — осторожно поинтересовалась жрица.

— Не волнуйся, ты не одна. Кровь огненнокрылых можно отыскать у многих народов, — успокоил её демон.

Она судорожно выдохнула, и на её напряжённом лице впервые за долгое время появилось подобие улыбки.

— Однако, если так подумать, то, похоже именно эта кровь до сих пор и помогала тебе справиться с твоим захватчиком, — внезапно заметил демон. — Может, покажешь, как ты в него обращаешься?

Жрица тут же вскочила с кресла и, подхватив зажжённую лампу, засеменила вглубь комнаты. Демон следовал за ней по пятам, пока они оба не остановились напротив огромного зеркала в чёрной кованой оправе, от которого так и веяло тьмой и чем-то тяжёлым и удушающим. Однако уставившись в него, Виргуэль не увидел своего отражения, только какие-то смутные похожие на тёмных призраков тени, от лицезрения которых к нему стремительно подступила тошнота. Он стремительно перевёл взгляд, принявшись изучать необычное плетение витиеватого рисунка оправы. С некоторым трудом в нём угадывались старинные буквы и символы, которыми пользовались когда-то волшебники. Вот только многие были перевёрнуты и выполнены неверно, будто бы с ошибкой. Однако в то, что создатель столь тонкой и искусной работы действительно мог допустить банальную оплошность, верилось с трудом. Куда больше верилось, что всё было сделано нарочно, видимо, желая исказить изначальный смысл, и почему-то даже сама мысль об этом заставляла Виргуэля ощущать ледяные мурашки на своём теле. Похоже, демону подобная идея тоже не пришлась по душе.

Тем временем жрица уже привычным движением уколола себе палец об острый край одного из завитков и тут же прислонила рану к поверхности мутного зеркала. По поверхности тут же змеями побежали кровавые линии. Зеркало очистилось, вот только отразило оно только жрицу, точнее лорда Торика. Высокий красивый мужчина буквально вонзился горящим взглядом в свою жертву, будто бы собрался испепелить её через отражение. Поддавшись неведомым чарам, исходящим из этих глаз, тело жрицы начало меняться. Оно заметно вытянулось, конечности удлинились, а волосы стремительно темнели. Всё это было вполне привычной практикой, но, переведя взгляд на нагу, Виргуэль нервно сглотнул. То, что происходило с её лицом, показалось ему поистине жутким. Смазливая мордашка жрицы словно бы плавилась, стирая с себя прежние черты, пока не превратилась в чистый холст, на котором чуть позднее стал проступать лик лорда-канцлера. Виргуэль едва ли успел сделать пару вдохов, как от жрицы не осталось и следа, а вместо неё напротив стоял Торик во всей своей красе. На его привлекательном, но злом лице появилась надменная ухмылка, которая, однако, быстро слетала с его резных губ.

— Какая мерзость, — прошипел демон и шагнул к зеркалу. Он ткнул пальцем прямо в отражение, и поверхность почти мгновенно покрылась ледяной коркой.

В то время как тело Торика болезненно вскрикнуло и схватилось за голову. Его зашатало и затрясло, он почти потерял равновесие, рискуя вот-вот завалиться. Опасно качнувшись ещё пару раз, лорд-канцлер резко опустился, присев на корточки, будто курица на насесте. Мучаясь головными болями, он жалобно и очень по-женски застонал, пока его тело продолжало неистово биться в судорогах. Но демон словно и не замечал происходящего и, как и прежде, держал тонкий палец на обледеневшем зеркале. С кованой оправы уже начали свисать толстенные сосульки. В конце концов, не выдержав напряжения, Торик упал на колени и что-то невнятное прохрипел, и это стало своеобразным сигналом. Виргуэль почувствовал, как на лице расплывается довольная коварная улыбка, а, казалось, примерзший уже намертво палец вдруг заскользил по замороженной поверхности, вычерчивая незнакомые витиеватые письмена. Поверженный Торик шмыгнул носом, а потом и вовсе обнял себя, будто замёрзшая девица. Закончив с рисунком, Виргуэль наклонился к нему и подал руку.

— Не волнуйся, в ближайшее время он тебя не потревожит, — успокоил демон с лёгкой насмешкой.

— Это было очень страшно.

Он едва услышал её ответ, настолько тихо он был произнесён. Затем обессиленный Торик несмело опёрся на его раскрытую подставленную ладонь.

Виргуэль едва подавил в себе брезгливость, ощутив это прикосновение. Ему было до крайности непривычно и даже неприятно видеть такого лорда-канцлера. Всё в его поведении, жестах и манерах выдавало в нём женщину. И всё же, борясь с собственным отвращением, Виргуэль помог Торику встать, а затем сопроводил его до постели. Как же ему претила эта нарочитая забота! Его буквально выворачивало наизнанку, но демон твёрдо стоял на своём, вынуждая Виргуэля быть любезным и внимательным. Ни Торик, ни эта проклятая жрица точно не стоили таких жертв!

— Я зайду за тобой завтра, — пообещал демон и потушил лампу.

Виргуэль недовольно фыркнул. Ещё и завтра придётся возиться! Однако демон был неумолим: тело мгновенно затрясло от волны холода, и Виргуэль вновь вынужденно сдался.

Он и в самом деле пришёл к ней утром, словно любезный кавалер к даме. К счастью, в этот раз ему не пришлось помогать. Она была уже собрана и выглядела весьма сосредоточенной, хоть и немного нервозной. Виргуэля так и подмывало её как-то поддеть, но вертевшиеся на языке остроты, будто прилипли к языку и так и не вырвались наружу.

«Это нелепо и глупо!» — злился он, вынужденно шагая рядом с долговязой фигурой лорда-канцлера и невольно поглядывая в её сторону. Однако, то ли сдерживаемая внутри ярость застила глаза, то ли жрица и в самом деле постаралась, но более ничего женского в облике Торика ему приметить не удалось. И голос, и манеры, и даже пугающая стать будто бы вернулись, и лишь взгляд — слишком мягкий и беспокойный — говорил о каких-то трудностях и скрытых тревогах. Всю дорогу они молчали и, казалось, всячески старались друг от друга отстраниться, что едва ли было возможно в узких коридорах подземелья каэрского дворца.

Во Дворце Совета царила разруха. Привычная комната выглядела странно: люстра разбилась, на стенах виднелись трещины, а в окне отсутствовали стёкла. Виргуэль хотел расспросить Гвола о произошедшем, но внезапно увидел ответ сам. Перед его внутренним взором, мимолётно, словно бабочка, пролетело видение: яркое пламя внезапно вспыхнуло, выпустив огромный сноп искр в чёрное небо, и всё вокруг пришло в движение. Он сам не понял почему, но извержение и последовавшее за тем землетрясение вызвало у него очень необычные чувства — тепла и необъяснимого восторга! В голову лезли непрошеные мысли и незнакомые образы-воспоминания, в которых вулканы, пузырясь и шипя, поднимались из вод океана, а из искр, летящих в небеса, рождались мыслимые и немыслимые существа. И, казалось, во всей вселенной не было ничего прекрасней этого, но стоило Виргуэлю только моргнуть, как мир вернул привычные очертания, а вместо радости в сердце вновь забурлила тихая ярость. Покосившая дверь жалобно скрипнула, впуская в комнату озадаченного Гволкмэйя. Он обеспокоенно оглядел самого Виргуэля, а затем настороженно покосился в сторону Торика. Глаза Гвола резко потемнели, а брови сошлись на переносице.

— Сегодня нам лучше держаться вместе, — буркнул Виргуэль, стараясь при этом не смотреть на лорда-канцлера.

— Вы уверены? — переспросил с недоумением Гвол, продолжая нервно буквально прожигать взглядом Торика.

— Абсолютно. — Виргуэль добавил в голос твёрдости и демонстративно направился к двери, всем своим видом показывая, что больше не намерен ничего обсуждать.

— Как скажете, Ваше Высочество! — Гвол послушно поклонился. — Вы сегодня выглядите намного лучше, почти как прежде!

— Тогда поспеши просветить нас о причинах Совета, — велел Виргуэль и сразу же прислушался к своему телу. Не разозлил ли он своим высокомерием демона? Однако тот и в самом деле затих, как и обещал. Ночью, когда Виргуэль вернулся в свои покои, демон долго ворошил его воспоминания о Совете, пытаясь разобраться в хитросплетениях политических интриг, после чего внезапно выдал:

«Завтра будешь вести себя, как обычно. Не хочу, чтобы кто-то меня заподозрил раньше времени».

«Но обычно я не забочусь о чужих послах», — не удержался от колкости Виргуэль.

«Ты удивительно непроницателен! Хочешь показать бэрлокскому принцу, что поджал хвост и сбежал, вместо того, чтобы явить свои способности противостоять его оружию?» — мигом урезонил его демон.

Виргуэль пару минут проскрежетал зубами, но, скорее, злясь на самого себя, чем на очевидные факты. Все его самонадеянные и необдуманные поступки, совершаемые из гордыни или гнева, лишь ухудшали положение, тогда как Высший демон сразу и безошибочно видел суть происходящего. Виргуэль не был настолько глуп, и потому быстро сообразил, что ему следует прислушаться к дельным советам. И вот уж точно, чего не следовало бы делать, так это позволить всему миру думать, что один проигрыш в битве напугал драконов и легендарного О’дара! Именно об этом он и думал, гордо входя в павильон малого совета. Драконы не сломлены!

Но стоило ему только переступить порог, как его взгляд упёрся в стройную фигурку надменной блондинки. Знаменитая леди Ярина, бывшая старшая принцесса Линка, а ныне жена главного агни. Раньше Виргуэль редко обращал на неё внимание, однако сейчас он смотрел, даже не моргая. И вовсе не потому, что та была так хороша собой (признаться, женщины его мало интересовали), а из-за вновь появившихся видений, которые стали ещё причудливей. Он вдруг отчётливо увидел, как тянутся ярко-красные нити к её рукам, ногам и голове, а за спиной леди маячит неясная облачённая в благородный пурпур фигура.

«Очередная марионетка, — хмыкнуло с лёгким презрением сознание. — Его вкусы всё так же ужасны, как прежде».

Столь нелестная оценка демона вызвала у Виргуэля ещё больший интерес к леди, но, посмотрев на неё снова, он едва не отшатнулся. Она вдруг предстала перед ним вся залитая кровью. По прекрасному лицу и утончённому дорогому платью стекали подобно извивающимся змеям, алые струйки, оставляя за собой багровые полосы. На секунду Виргуэль даже подумал, что леди в беде и истекает собственной кровью, но встретив её холодный расчётливый взгляд, он усмехнулся своему предположению. Демон немного заблуждался: Ярина была не послушной марионеткой, а разящим клинком! Причём обоюдоострым. К своему стыду, Виргуэль запоздало понял, что слишком засмотрелся на леди, тогда как та начала в ответ бесстыдно изучать его. Он поспешил отвести взгляд и почти тут же наткнулся на вошедшего в павильон нага. За юным послом Тёмного царства тянулась длинная крылатая тень. На краткий миг Виргуэлю даже послышался шелест её мрачных крыльев и зловещий клёкот, которым тут же сменился удивлённым вскриком и трусливым бегством. Мальчишка направился было к своему отцу, но тот демонстративно отвернулся, и юный посол, понурив голову, побрёл к ним.

— Лорд-канцлер, разрешите сесть рядом с вами, — попросил он Торика. — Всё же наши страны находятся на одном континенте, пока Тёмному царству не выстроили отдельных мест…

— Присаживайтесь, — милостиво ответил лорд-канцлер и не удержался от вопроса: — Надеюсь, наши жертвы пришлись по вкусу вашему царю и Главной Жрице?

Рядом возмущенно зашипел Гвол, и Виргуэлю мигом передалось его недовольство. То, что о трагической гибели драконов сообщалось столь будничным тоном, было просто возмутительно! Виргуэль повернулся к Торику, собравшись едко напомнить об истинном положении дел, но стоило ему увидеть того, как все слова напрочь прилипли к языку. Внешне невозмутимый и надменный, он умело прятал истинные чувства, но именно эта демонстративная отстранённость и выдавала его. И как бы ни хотел Виргуэль в чём-то хвалить проклятую жрицу, он неохотно отдавал ей должное: она достойно играла доверенную роль, не позволяя никому увидеть ту боль, что терзала её сердца.

— Какого демона мы это терпим?! — рядом не выдержал Гвол.

— Не сейчас, — покачал головой Виргуэль. — На нас смотрят! Мы не должны показывать своих слабостей!

— И что? Нам ещё сплясать на могилах погибших драконов? — Гвол был уже в бешенстве. Его глаза пылали, а крылья вздыбились, как у собравшегося атаковать коршуна.

— Не глупи! — оборвал его Виргуэль. — И если желаешь победы, делай, как я говорю!

— Чтобы ты потом опять умирал где-то в глуши, пряча от всех своё сердце? — злобно бросил Гвол.

— Если ты немедленно не заткнёшься и нацепишь на свою физиономию улыбку, я лично выдеру твоё сердце, причем прямо сейчас! — грозно прошипел Виргуэль, воззрившись на помощника с беспощадной решимостью. Гвол разом присмирел и весьма неохотно заставил уголки своих губ чуть приподняться.

— Может, всё же объясните, что происходит, Ваше Высочество? — выдавил он.

Однако Виргуэль не удостоил помощника ответом, его взгляд зацепился на вошедшего в павильон эльфийского посла, чей напыщенный щегольской наряд был весь покрыт тончайшей серебристой паутиной. И если поначалу это показалось всего лишь каким-то затейливым украшением, но новый комментарий от притихшего демона, заставил задуматься:

«Госпожа паучиха стала так осторожна».

Виргуэль прищурился: узоры паутины на секунду исчезли, но затем снова вернулись, при этом изменив рисунок! Всё эти странные видения были явно неспроста и значили многое. Поддавшись любопытству, Виргуэль осмотрел весь зал. Как он и ожидал, почти за каждым из присутствующих тянулся таинственный шлейф, за одними более яркий и чёткий, сразу выдающий истинного кукловода, тогда как других окутывала, скорее, лёгкая дымка, оставляющая тонкий намёк на влияние. Демонического влияния. Агни, как и ожидалось, стояли за каждой страной, и, судя по ухмылкам внутреннего голоса, своим гнусным и мерзким привычкам не изменяли. Кто-то смело выступал открыто, кто-то предпочитал действовать из тени, используя других. Очередная крысиная возня. Вот только ещё раз оглядев всех собравшихся в павильоне, Виргуэль с удивлением заметил, что, кроме, леди Ярины, никто более из Фацуки не прибыл на Совет. В это сложно было поверить, Виргуэль не помнил ни одного события, в котором бы так или иначе не участвовали демоны!

«Значит, всё поняли, жалкие трусы!» — усмехнулся внутренний голос за миг до того, как леди Ярина объявила:

— Демоны Фацуки не могут присутствовать сегодня на разбирательствах Совета, потому я, жена агни Найлуса, сообщаю, что мой супруг передал мне своё право говорить от лица всех демонов обители. Однако мой статус и положение не позволяют мне вести это дело, потому демоны передают судейство и решающее слово мудрейшему королю драконов — О’дару!

Виргуэль едва не засмеялся в голос. Ситуация казалась полнейшим абсурдом. Ну как можно было доверить ему судить бэрлокцев, когда он сам только что проиграл их старшему принцу и едва выжил?!

«Это льстивый реверанс мне, — напомнил о себе демон, заставив Виргуэля вмиг ощутить раздражение. — Но я не собираюсь его принимать. Потому не злись и принимай подарок. Кажется, ты хотел величия и власти? Вот и твой шанс, мудрейший из драконов и королей!»

Виргуэль сжал было зубы, собираясь огрызнуться, но, ощутив на себе всеобщее внимание, резко передумал. Он расправил плечи и с демонстративным презрением покосился на принца Юджина. Пусть знает своё место, горе-победитель! Истинная власть всё равно у короля драконов, которого признали даже демоны! Виргуэль собирался запомнить каждый миг этого своего триумфа, и вдоволь насладиться расправой над Бэрлоком, пусть и частичной. Стоило заметить, ему доставило особое удовольствие смотреть на то, как родные братья начали грызться, словно две брехливые шавки. И было безумно жаль, что нельзя просто взять и прихлопнуть обоих сразу, и тем самым избавить всех от лишних проблем. Вот только, едва ли убийство бэрлокских принцев и в самом деле принесло бы всем мир. Острое понимание того, что те всего лишь куклы в руках демонов, мигом подавило появившуюся кровожадность. Ведь, сломай он эти игрушки, ничего не изменится. Демоны просто возьмут другие и продолжат свою игру. Вот если бы их призвать к ответу…

«Я тоже думаю, что пора, — внезапно согласился Ийридиари. — Заканчивай этот фарс, нас ждёт более важная встреча…»

Виргуэль не без сожаления позволил принцу Юджину покинуть павильон, а затем с чуть большей радостью сопроводил отряд стражи, конвоирующий Андреаса на борт «Эмальгиона», дабы отправить того на Проклятые земли.

— Что вы теперь намерены делать, Ваше Высочество? — осторожно поинтересовался Гвол, наблюдая за тем, как величественный галеон, расправив алые паруса, покидал живописную бухту.

— Где Торик? — в свою очередь спросил Виргуэль.

— Вернулся на Каэр, — недовольно буркнул Гвол. — Похоже, он решил попробовать собрать армию для защиты страны…

— Что ж, в таком случае, почему бы нам им не помочь?

— Ваше Высочество, вы, верно, сошли с ума?! — В голосе помощника появились визгливые нервные нотки. — Ни один дракон больше не появится на Каэре!

— Глупости! — оборвал его Виргуэль. — Тебе всего-то и надо, что передать мои слова предводителю Красного крыла о том, что Демон Высшего Порядка Ийридиари призывает его клан на верную службу!

— Безумие! Что за демонические фокусы?! — Гвол скривился. — Очнитесь, Ваше Величество, неужели вы позабыли, что с меня взяли клятву, что я никогда больше не появлюсь в Красной долине! Да едва там мелькнёт моё крыло, мне тут же перережут горло!

— Так придумай, как выкрутиться! Способностей для того у тебя хватает. — Виргуэль добавил в свой голос жесткие непримиримые нотки. — И помни, Красное крыло к утру должно быть на Каэре!

Гвол злобно выругался и пронзил Виргуэля пламенным взглядом, от которого запросто можно было сгореть, а затем, резко развернувшись и встопорщив крылья, словно гарпия, гордо удалился. Виргуэль недовольно цыкнул, наблюдая за этой демонстрацией. Напрасно он так разбаловал помощника: вседозволенность плохо влияла на горделивых созданий, вызывая у них излишние амбиции и непокорность нрава. И, пожалуй, прояви Виргуэль слабость, Гвол точно попытался бы оспорить его верховенство.

— Зарвавшийся птенец! — бросил он ему вслед, но тот уже скрылся в саду и едва ли услышал эту реплику. Впрочем, вскоре Виргуэлю стало не до мелочных выяснений отношений. Едва он остался в одиночестве, как демон решил вновь явить себя миру. Тело Виргуэля задрожало от ледяной волны, пробежавшей вдоль позвоночника, а затем по коже побежали морозные мурашки. В тот же миг земля под ногами покрылась инеем, а прибрежные воды сковало тонкой коркой льда. Стуча зубами от безумного холода, Виргуэль поднял дрожащую руку, и невообразимая сила рванула в небеса, а затем, закрутившись неистовым потоком, будто смертоносный ураган, двинулась в сторону прячущихся в тумане таинственных земель Фацуки. Вспенив бурное Янтарное море, демоническая мощь выстлала ледяной мост до ближайшего острова, и почти тут же на нём появилась красноволосая фигура в алом плаще. Она двигалась невероятно быстро, и Виргуэль, вглядевшись, тут же узнал её обладателя. Посол демонов — Аулус! Он остановился у доков, сохраняя приличную дистанцию, после чего низко поклонился.

— Приветствую вас, отец. Позвольте выразить искреннюю радость по поводу вашего возвращения!

— Почему ты один? — строго спросил демон, бросая грозный взгляд на опустевший мост. — Где все те эти жалкие подхалимы, которым я сохранил жизнь?

— Простите их, отец, — Аулус вновь склонился. — Они напуганы. Кихи взбунтовалась, подвергнув опасности себя и мир, вдобавок в наших рядах произошёл разлад, и мы немного утеряли влияние.

— Почему ты говоришь о Кихи в женском роде? — В голосе демона прозвучало удивление.

— Вероятно, это прозвучит странно, отец, однако оставленная вами божественная искра после первого поглощения выбрала женский облик. Возможно, это всего лишь фаза роста, и всё ещё изменится…

— Кихи — женщина? — Тело Виргуэля встряхнуло от этой новости. Мысли демона нахлынули, подобно цунами, сметая всё в кучу. Обрывки незнакомых воспоминаний о забавном веснушчатом мальчишке крутились, как в калейдоскопе: его улыбка, вдохновлённый взгляд и прорезавшиеся крылья — золотистые и искрящиеся. Там же, перед внутренним взором, мелькали сотворённые им причудливые и прекрасные создания. Они так легко рождались в его пламени, что, казалось, им не будет конца. Неужели его силы иссякли, и потому он вынужден был прибегнуть к единственной форме, способной что-то создавать? Неизбывная горечь разлилась внутри, заставляя стынуть в жилах кровь. — Сколько искр он-на уже поглотила? — Его голос стал холоднее и суровее.

— Сегодня утром была отдана вторая. — Аулус склонил голову. — Простите, отец, что не оправдал ваших ожиданий. Мне потребовалось слишком много времени, чтобы выполнить возложенную миссию, и, похоже, я не сумею довести её до конца…

— О чём ты? — Недовольство демона росло, и вместе с тем усиливался мороз. Тот больно кусал открытые участники кожи и опалял колючим воздухом горло.

— Последняя искра пропала, — понизив голос, произнёс Аулус. — Инайги был обманут: кристалл, скрывавший искру, подменили.

Демон грозно воззрился на сына, но тот не посмел поднять головы.

— Я был склонен подозревать заговор среди агни, особенно, когда узнал, что Касайрис стащила кристалл, тогда я ещё не догадывался, что тот всего лишь жалкая подделка, — виновато продолжил он. — Однако случай в Храме Трёхликого показал, что любое соприкосновение с искрой для демона смертельно опасно. Пламя цветка, который она тоже возжелала заполучить, едва не убило её, и это стало большой неожиданностью для всех.

— Неугомонный и глупый Касси, вечно лезет туда, куда не следует, — проворчал демон, всё больше хмурясь.

— Скажите, отец, был ли ещё кто-то, кроме меня, агни и хранителей искр, кому вы рассказали об их существовании? — осторожно задал вопрос Аулус.

— Нет! — резко ответил демон. — Разве что, кто-то проболтался или же… — Виргуэль вдруг ощутил, как мороз пробежал по коже, а пальцы на руках и ногах начало неприятно щипать от холода. — Это гнусное предательство!

Аулус вздрогнул.

— Кто же посмел?.. — едва слышно прошептал он, а Виргуэль ощутил, как его внутренности съёживаются от жуткого холода. В сощуренных глазах нестерпимо кололо. Он с трудом повернул голову и сквозь узкие затуманенные от мороза щели воззрился куда-то вдаль. Зависшие в стылом небе багряные облака отражались то тут, то там, пятная кровью оледеневшую морскую гладь. Она протянулась безжизненной пустыней, упираясь в горизонт, и лишь вольный ветер, начавший бесстрашно швырять в лицо колючую морось, посмел беспечно разгуливать по ней. Тело Виргуэля непроизвольно тряслось, он едва чувствовал свои конечности, однако это ничуть не беспокоило демона. Все его мысли были заняты исключительно судьбой украденной искры. Неясный взор прорезал бытие и, больше не отвлекаясь на окружающий пейзаж, углублялся в неведомые дали, в саму суть мироздания.

— Он уже пожалел о своей ошибке, — зловеще прошипел демон, и заледеневшие губы Виргуэля с треском разошлись в подобии жуткого оскала.