Прощальный танец

Глава I. Туман на рассвете. Шанталь

Шанталь:

Неделя до предполагаемых родов, четырнадцатый день после исчезновения короля Дамиана

Удар крохотной ножки вырвал Шанталь из беспокойного сна в хмурое туманное утро. Привычным движением она приложила руку к животу. Разнервничавшийся в утробе малыш лягнул снова, но, едва мягкое свечение окутало ладонь и магия, подобно расстилающейся дымке, потекла по телу, угомонился. Шанталь не спешила убрать руку, ожидая очередного бунта. После смерти Императора малыш начал сильно капризничать, то больно толкаясь, то неистово вертясь внутри, доводя до тошноты.

«Осталось совсем немного», — с печалью осознала Шанталь, продолжая поглаживать и вливать магию в свой сильно раздувшийся живот. Она чувствовала себя ужасно усталой и разбитой. На глазах даже сейчас, спросонья, всё ещё блестели слёзы. Ей всё никак не удавалось справиться с горем, и жуткое чувство одиночества пронзало насквозь. Она обожала своего отца и никак не могла принять, что его больше нет. От мысли, что теперь никто и никогда не станет её баловать, поддерживать и защищать, и все проблемы придётся решать самой, вновь накатывали слёзы. Это было так не справедливо, что она так рано (по эльфийским, конечно, меркам) осталась круглой сиротой!

— А ты и вовсе вряд ли будешь знать своих настоящих родителей, — в последний раз погладив живот, с горечью прошептала Шанталь и неуклюже поднялась с постели. Тянуть больше уже не было сил. Она слишком много тратила магии, чтобы скрыть беременность, и последний месяц обещал её доконать. Пора было, наконец, решать судьбу малыша.

— Брат, — начала Шанталь за завтраком. После гибели отца они не стали нарушать давно заведённой традиции и продолжили завтракать в узком семейном кругу в покоях Императора. И хотя каждый из них продолжал коситься на опустевший стул, ни Шанталь, ни Гаспьен так и не осмелились дать приказ его убрать. Так отец, пусть и незримо, всё ещё присутствовал с ними.

— Тебя что-то тревожит? — сразу откликнулся Гаспьен. Шанталь, воззрившись на брата, заметила на его прекрасном лице ещё не скрытые магией тёмные круги под глазами. Похоже, императорские заботы совсем лишили его сна.

— Если только твоё состояние, — мягко заметила она.

— Не стоит! — отмахнулся Гаспьен. — Я знал, что будет нелегко, но, в конце концов, я готовился к этому всю свою жизнь. Мне просто надо втянуться.

— В таком случае, ты же позволишь своей сестре тебя ненадолго покинуть? Мне бы хотелось вернуться к исследованиям. Это всего на месяц-другой, и потом я снова вернусь ко двору и даже буду готова тебе помочь!

— Вернёшься ко двору? Так ты, наконец, готова дать ответ Франсьену?

— Я имела в виду не это. — Шанталь поморщилась. Она так и знала, что они обязательно коснуться этой темы! Её затянувшаяся помолвка со страшим принцем, с момента совершеннолетия Шанталь стала одной из самых горячих тем при эльфийском дворе. Но если раньше все гадали, когда же случиться долгожданная свадьба, то после обнародования завещания императора Вальена всех взволновал вопрос, бросит ли принца взбалмошная принцесса.

— Не понимаю, чего ты всё тянешь? — В голосе Гаспьена звучало искреннее недоумение. — Если он так тебе противен, то почему не воспользуешься отцовской милостью? Или ты боишься порицания общества? Если так, то я готов вступиться за тебя!

— Ты и отец слишком великодушны ко мне, — Шанталь нахмурилась. — Но давай не забывать и об Империи. Твой магический потенциал не настолько силён, чтобы ты, как отец, мог рассчитывать только на себя. Тебе нужны связи и поддержка!

— И что же? Ты собираешься пожертвовать собой? — вспыхнул Гаспьен.

— А что, предлагаешь мне оставить тебя в одиночестве в борьбе с амбициями леди Эстэль? — Она нарочно упомянула их тётушку, которая в будущем, согласно договору, должна была стать Гаспьену ещё и тещей. Коварная и опасная леди Эстэль никогда не скрывала своих планов подмять под себя Империю, и внезапная гибель её брата-императора фактически развязывала ей руки. — Как думаешь, сколько дней ей, обладательнице одних из самых сильных магических способностей, хватит, чтобы заставить тебя, как будущего зятя, плясать под свою дудку? Ты едва взошёл на престол, а она уже переселилась во дворец вместе с дочерью!

— Но это моя проблема!

— Это проблема Империи! И одному тебе с ней не совладать! — категорично заявила Шанталь, чем ещё сильнее разозлила Гаспьена.

— Ну извини, что я не такой сильный, как Этьен, и не могу позволить творить себе всё, что взбредёт в голову! Сам же твердил, что не желает никакой власти, и, пожалуйста, завтра у него коронация!

— У Этьена коронация? — с удивлением переспросила Шанталь. — Но разве он не собирался разводиться и покидать Линк?

— Даже не спрашивай! Я понятие не имею, что творится в его голове! Как и в твоей тоже! Воистину, вы были бы идеальной парой. Парой самых заносчивых и невыносимых эльфов!

С этим трудно было спорить, и ещё больнее осознавать, что их отношения так и не сложились. И всё из-за глупого упрямства Этьена! Сердце Шанталь защемило от тоски, но она нашла в себе силы не подать виду. В конце концов, всё получилось именно так ради Гаспьена.

— Прости, брат, — Шанталь понизила голос и добавила нотки нежности. — Я не хотела создавать тебе трудности.

— Это ты меня прости, я был не сдержан. — Гаспьен виновато опустил голову. — Мне вовсе не хотелось ранить тебя.

— Не переживай, я гораздо сильнее, чем ты думаешь, — Шанталь нацепила фальшивую улыбку и резко сменила тему: — На коронации ведь должен присутствовать представитель от Империи? Отошли меня. Порадуем наших подданных новыми слухами и догадками, почему я направилась на Шат-ру, вместо того, чтобы вернуться ко двору.

— Если тебя это не затруднит…

— Нет, конечно. Мне даже интересно, как угораздило нашего дорогого кузена так вляпаться! Только не отсылай со мной Франсьена, я прекрасно справляюсь сама!

— Я и не думал досаждать тебе его обществом, — уверил Гаспьен.

«Всё пока складывается лучше, чем я могла предполагать!» — подумала Шанталь, покидая императорские покои. Если до этого времени она ещё ломала голову, как ей связаться с Аулусом, то теперь вопрос решился сам собой. Едва ли посол Фацуки пропустит такое важное событие, как коронация! Оставалось надеяться, что сделанное предложение всё ещё в силе.

Их внезапная встреча состоялась во время спешной коронации Гаспьена. И пока зал рукоплескал новоявленному правителю, Шанталь, почувствовав нехватку воздуха, вышла отдышаться на балкон.

— Бастарды для знатных особ всегда такая морока, — раздалось за её спиной. Шанталь вздрогнула и резко обернулась. Агни Аулус подошёл к парапету и с любопытством начал рассматривать красоты расстилающегося внизу Шат-лирума. Столица эльфов была особенно хороша в зимний сезон, когда яркое солнце, купающееся в лазурной синеве, высвечивало лишь верхушки нависающих облаков, отчего казалось, что город окружён массивными горными хребтами. В детстве Шанталь нравилось наблюдать за их неспешным движением и изменчивой формой. Это всегда её успокаивало.

— В тронном зале слишком душно и шумно, — как бы невзначай заметил Аулус.

Шанталь отступила в сторону, тем самым увеличивая между ними дистанцию. Отвечать что-либо она не стала: все вежливые полагающиеся слова были уже произнесены при встрече важных гостей, а начинать светскую беседу ей не хотелось. Следовало бы незамедлительно уйти, но новая фраза, брошенная демоном, заставила её ноги буквально врасти в каменную плитку.

— Вы уже решили судьбу вашего скрываемого полукровки?

Застыв, как изваяние, она настолько оказалась шокирована, что не сразу смогла говорить.

— Отдадите отцу? Или же будете искать верных людей и воспитывать втайне? — тем временем всё так же невозмутимо поинтересовался Аулус.

— Вы что-то путаете, агни. О каком полукровке идёт речь? — нервно покосившись в сторону двери, холодно спросила она.

— Не беспокойтесь, меня никто не видел, да и я здесь не для того, чтобы в чём-то вас уличить и устроить скандал.

— Тогда к чему все эти провокационные намёки? — настороженно переспросила Шанталь.

— Думал сделать вам любопытное предложение. — Красивое лицо Аулуса озарила лукавая улыбка. Дождавшись к себе безраздельного внимания, демон продолжил: — Как вы знаете, до недавнего времени моим помощником был полукровка Филипп Данье. Наблюдая за ним и поинтересовавшись его детством, меня весьма опечалили судьбы эльфийских бастардов. Никому из них, пожалуй, кроме самого Филиппа, не удалось достичь чего-то значимого, проявить себя и свои способности. Ваше общество их не принимает, считает вторым сортом, вдобавок они живут в вечном страхе расстаться с жизнью из-за плохого настроения кого-то из эльфов. Думаете, такая жизнь подойдёт вашему сыну?

— Хотите сказать, у моего малыша нет будущего? — Как бы не пыталась Шанталь говорить отстранённо, но в горле, словно назло, застыл ком. — Я и сама это прекрасно понимаю. Будет уже чудо, если он сумеет выжить. Моя жизнь и жизнь его отца теперь тоже под угрозой. Если всё вскроется, скандала, а, возможно, и военного конфликта не миновать. Безусловно, это моя вина, мне не стоило допускать подобных связей и быть настолько беспечной…

— Отец ребёнка считает так же?

— О, он наивно мечтает спрятать меня и сына в своём гареме подальше от любых глаз. Вот только это вряд ли избавит нас от угрозы расправы. За закрытыми дверями это даже проще провернуть, и неважно кто в итоге окажется исполнителем — ревнивая жена, фанатик-слуга или же подосланный эльфийский наёмник. Да и вообще, я сильно сомневаюсь, что мне удастся выдержать подобное существование. — Шанталь и сама не понимала, отчего так разоткровенничалась, но слова и переживания, которые она так долго сдерживала, просто вылились сами собой. — Простите, я чересчур увлеклась и наговорила много лишнего…

— Отнюдь, — возразил Аулус. — Ваши слова лишь убедили, что мои опасения были ненапрасными, и что вы весьма умны и прекрасно осознаёте все даже самые мрачные перспективы.

Шанталь криво усмехнулась: сомнительное достижение для её хвалёного ума.

— Признаюсь, меня всегда занимали наги. — Голос Аулуса стал будто бы мягче и дружелюбнее. — Моя невеста одна из сестёр вашего возлюбленного, вдобавок она питает определённый интерес к эльфам, и она вряд ли откажется принять полукровку-племянника на воспитание. Во всяком случае, я был бы только рад такому пополнению в семье. Уверен, этого малыша может ждать невероятное будущее, если ему предоставить возможности. Что до скандалов, едва ли кто-то осмелиться осудить агни.

— Получается… — Мозг Шанталь заработал с повышенной скоростью. — Вы хотите усыновить моего ребёнка?

— Вы вправе будете его посещать, если вам того захочется, но… — Аулус сделал многозначительную паузу. — Ради всеобщего блага ему не стоит знать, кто его настоящая мать.

— Я должна подумать.

— Разумеется, такие решения не следует принимать впопыхах, — согласился Аулус. — Надеюсь, к следующей нашей встрече, вы будете готовы дать ответ.

«Надеюсь, твоя тётушка окажется хорошей матерью», — Шанталь невольно приложила ладонь к животу, и, задумавшись, чуть было не столкнулась лоб в лоб со своей тётушкой.

— Её высочество витаете в облаках? — Насмешливый надменный голос леди Эстэль мгновенно выдернул её из тревожащих мыслей. Шанталь инстинктивно проверила наведённую магическую иллюзию: никто не должен был заподозрить о её положении! Тем более коварная леди Эстэль. И лишь убедившись, что она под надёжной защитой, неохотно поздоровалась с тётушкой.

— Рада вас видеть в добром здравии, леди Эстэль. Надеюсь, жизнь в императорском дворце вас ещё не утомила?

— Истинной эльфийской леди хлопоты только в радость, — с фальшивой улыбкой произнесла та. — Вам тоже следовало бы уже спуститься с небес на землю и, как достойной принцессе, наконец, выйти замуж и заняться семейными делами.

— Не вижу причин торопиться, — натянув такую же лицемерную улыбку, произнесла Шанталь. — Теперь я не наследная принцесса, и мой брак уже не решает судьбу имперского трона.

— Вы удивительно безответственны, — Леди Эстэль презрительно поморщилась. — Такие рассуждения не делают вам чести и пятнают вашу репутацию умной и здравомыслящей принцессы. Не понимать, как важны брачные союзы при эльфийском дворе, просто недопустимая глупость!

— Примите мои извинения, леди, мои слова прозвучали излишне дерзко и легкомысленно, — Шанталь с мнимой покорностью опустила взор. Сейчас ей совсем не хотелось спорить и давать лишний повод для пересудов. — Я лишь смею надеяться на понимание. Мне трудно принять столь важное решения сейчас, когда я всё ещё скорблю по своему отцу.

— Ваши чувства можно понять, но поймите и вы чувства других! — Эстэль не зря считалась воистину железной леди. Лишь единицы могли противостоять её непоколебимой воле и непримиримому характеру. — Принц Франсьен ждёт вашего союза более тридцати лет! Он честно держит все положенные обеты. Вам не кажется, что это слишком для давно повзрослевшего мужчины? Если вам он совершенно не интересен, отпустите уже его. Леди Адель как раз вошла в брачный возраст, и составит ему прекрасную партию. Вы же, раз уж вас так привлекают сумасбродные разгильдяи, могли бы присмотреться к принцу Шарльену. Он достаточно молод и может позволить себе ещё долго играть в ваши детские игры!

Жесткая тирада тётушки заставила ладони Шанталь сжаться в кулаки. Лишь всё ещё не ослеплённое праведным гневом благоразумие позволило удержать крутящиеся на языке дерзкие слова. Ах, как бы Шанталь хотела их выплюнуть в лицо надменной тётке, увидеть, как исказиться от злости и бессилия её бесстрастное высокомерное лицо! Но она слишком хорошо понимала, насколько коварна и опасна леди, и что та в своей мести не остановится ни перед чем.

Одним росчерком пера леди Эстэль некогда вычеркнула из наследников родного сына, и если бы Император не вступился за Этьена, кузена бы не приняли ни в одном эльфийском доме. Чуть позже она безжалостно расправилась с юной любовницей своего мужа. Принц Камильен не смог смириться с изгнанием сына и слишком пристрастился к вину, и, пожалуй, если бы не появление леди Эрэль, совсем потерял бы интерес к жизни. Внезапная страсть придала ему сил и возродила надежду, но, к сожалению, он был слишком неосторожен. Их заметили, и слухи разнеслись по столице, как огонь пожара в сухом лесу. Пожалуй, не нашлось ни одного эльфа, который бы не обсудил этот бурный роман и особенно его печальный исход. Принца Камельена прилюдно судили и отправили под домашний арест на долгие годы, а леди Эрэль, словно бракованную племенную кобылу, спешно выдали за старшего бэрлокского принца.

Но все семейные разбирательства меркли на фоне ужасных слухов. Старая прислуга шепталась о том с большой осторожностью, тех же, кто не умел держать язык за зубами, неизбежно настигала скоропостижная гибель. Что, по мнению Шанталь, являлось самым прямым доказательством правдивости любых сплетен. Согласно тем слухам, смерть её матери — императрицы Николь — отнюдь не была случайностью, и проникшие во дворец наги узнали о местонахождении тайного убежища, именно благодаря стараниям леди Эстэль. Это была жестокая месть за отнятый престол.

— Маленькой принцессе не повезло так же, как и мне, — любила приговаривать тётушка, когда Шанталь была ещё совсем ребёнком. Почти сразу после смерти императрицы, леди Эстэль решила взять на себя обязанности по воспитанию будущей невестки. Она приходила едва ли не каждый день, неистово ругала слуг за всякую мелкую провинность и постоянно поучала саму Шанталь: — Я тоже родилась более сильной, чем твой отец. Но для мужчины-эльфа магия его сила и мощь, а для эльфийки — яд, разъедающий изнутри, и невыносимое проклятье. Ты будешь видеть и понимать, как устроен мир, что у кого на уме, как исправить ошибки, но не сможешь ничего с этим сделать! Тебе лучше пораньше выйти замуж, чтобы потратить магию на рождение наследников, иначе она будет уничтожать тебя, — повторяла леди Эстэль из раза в раз.

Тогда Шанталь ещё не понимала скрытого смысла этих слов, но, повзрослев и узнав историю о том, как отец стал императором, в её сознании всё прояснилось. Леди Эстэль действительно родилась с большим потенциалом, чем отец и, как и полагалось достойной эльфийской леди, планировала помочь своему мужу в поединке за императорский трон. Однако, благодаря хитроумному плану леди Николь, принц Камильен оказался в день смерти прошлого императора в горах Шат-ру и просто не смог прибыть вовремя. К тому времени, когда он, наконец, появился во дворце, прошло уже больше трёх дней, и Вальен, успешно справившись со всеми, в ком проснулся зов силы, благополучно взошёл на престол.

«Подлость рождает лишь новую подлость!» — повторила про себя Шанталь, заставляя себя отступить.

— Леди Эстэль, как всегда, правы. Мне следует отнестись серьёзнее к будущему браку и присмотреться к принцам. С вашего позволения, я покину вас, чтобы ещё раз подумать о своём недостойном поведении. — Она низко поклонилась и, дождавшись довольной усмешки тётушки, наконец, развернулась и направилась прочь.

И всё же, как бы это ни было неприятно, во многом леди Эстэль оказалась права. Не имеющая достойного выхода магическая сила и в самом деле превращалась в яд, отравляя кровь злобой и ненавистью. Однако для себя Шанталь, ещё будучи подростком, нашла решение и была крайне благодарна отцу, что тот, вопреки традициям, поддержал её увлечение наукой. Изобретая различные инструменты и артефакты, она направляла бушующую внутри магию в безопасное русло. Но Франсьен такой ханжа и зануда! Он никогда не станет, как император Вальен, нарушать правила и устоявшиеся традиции. И именно это в нём невероятно раздражало Шанталь с самой первой встречи.

Франсьен появился на пороге её покоев с коробкой сладостей и невероятно красивой и дорогой куклой на следующий день после официального объявления о помолвке. К тому времени Гаспьен уже успел рассказать Шанталь о провинности Этьена, и что теперь её ждёт брак с другим кузеном. И, признаться, эти новости стали для неё потрясением. Этьена она знала буквально с пелёнок, и тот всегда приходил играть с ней вместе с братом. Франсьен же был намного старше и уже не считался ребёнком, и хоть он, как и полагается принцу, посещал те же балы и семейные торжества, они оказались друг с другом незнакомы.

— Ваше Высочество, позвольте представить вам принца Франсьена, отныне он ваш жених! — объявила старая нянька.

Шанталь нахмурилась, изучая кузена, и нашла того совершенно неинтересным. Высокий, худой, с малопримечательными чертами лица, он сильно проигрывал невероятному обаянию вечно улыбающегося Этьена.

— Жених?! Зачем мне ещё один, да ещё и старик?! Я хочу быть женой только Этьена! — выпалила она, уперев руки в бока.

— Ваше Высочество! — всплеснули руками служанки. — Нельзя такое говорить! Эйр Этьен больше не принц и не имеет права на вашу руку!

— Как это не принц? — Шанталь упрямо топнула ножкой. — Станет моим мужем, и вновь получит титул!

— Но Ваше Величество! — засуетилась вокруг неё старая нянька. — Ваши слова оскорбляют принца Франсьена!

— Я не просила его становиться моим женихом! Пусть проваливает!

— Ваше Высочество! — напрасно пытались утихомирить её служанки. Шанталь никого не желала слушать.

— Похоже, принцесса сегодня в плохом настроении. — Голос у Франсьена был низким и бархатным. — Не буду более вам досаждать. Отложим наше знакомство на следующий раз.

Он передал красиво упакованные подарки служанкам и развернулся, чтобы уходить.

— Просто забудьте обо мне и поищите себе другую невесту! — дерзко бросила ему вслед Шанталь.

— Прошу простить меня, Ваше Высочество, но это невозможно. — Франсьен снова смотрел на неё, и в его глазах она заметила снисхождение, какое встречается у взрослых, когда дети начинают шалить. Как же её это разозлило! Этот заносчивый принц счёл её неразумным ребёнком! Она выхватила у служанки куклу и бросила ту прямо в Франсьена. Вот только у принца оказалась хорошая боевая подготовка, он легко поймал игрушку.

— Принцессе пришёлся не по нраву мой подарок? — всё с тем же терпеливым снисхождением спросил Франсьен, чем ещё сильнее разгневал взбешённую Шанталь и в ход пошла коробка со сладостями.

— Вы! Мне! Не по нраву! — Она принялась кидать в принца горсти конфет, воздушные пирожные, мягкие кексы и хрупкие вафли. Служанки тщетно пытались отобрать у неё коробку, но Шанталь словно превратилась в бешеного зверя. Она царапалась, брыкалась, и так активно работала локтями, что никому не удавалось её остановить.

Франсьен инстинктивно дёрнулся, когда в него полетела первая партия сладостей, но в следующий миг застыл, позволяя заляпать свой роскошный костюм. Липкий крем, шоколадная глазурь и разноцветные крошки вмиг превратили принца в шута, однако даже это оставило его невозмутимым.

— Прочь! Идите прочь! — завопила Шанталь, истратив все сладости.

Франсьен, как ни в чём не бывало, поклонился и вежливо произнёс:

— Был рад знакомству, с вашего позволения я вас покину.

— И не вздумайте сюда возвращаться! — крикнула ему вслед Шанталь, но он вернулся. Ровно через месяц Франсьен снова стоял у порога её покоев и держал в руках новые подарки. И всё повторилось вновь: корзинка великолепных фруктов испортила очередной наряд принца, а жемчужные бусы были безжалостно разодраны. Однако Франсьен снова демонстрировал невероятное терпение и великолепные манеры. Раз за разом продолжая безжалостно уничтожать его подарки, Шанталь никак не могла понять, почему принц так упорно продолжает приходить. Каждый месяц он вновь возникал у порога в её покои, не переставая приносить новые всё более замысловатые подарки. Лишь однажды, принеся безумно дорогую и редкую певчую птицу в клетке, которую Шанталь сразу же выпустила в открытое окно, Франсьен, никак не выражая своего разочарования, осторожно поинтересовался:

— Принцесса не любит подарки? Принц Этьен, верно, не утруждал себя подобными знаками внимания?

— Напротив, — фыркнула Шанталь и, горделиво вздёрнув подбородок, выдала: — Этьен дарил мне куда более ценные вещи, чем вы!

— И что же это?

— Ленточку из причёски леди Лизель. Вы только представьте, он вытащил её прямо у меня на глазах, а леди ничего не заметила! Бабочку-махаона. Этьен достал её с крыши главной башни! Он чуть не разбился! Ещё он смог нарвать целый букет роз в саду леди Мишель и не попасться страже! Это было так весело! А с вами ужа-а-асно скучно!

— Принцесса желает поиграть?

— Разве вы способны играть? — Шанталь усмехнулась.

— Может, вы дадите мне хотя бы возможность попробовать?

В следующую их встречу Шанталь заставила его играть с ней в прятки. Она нарочно выбрала именно эту забаву, прекрасно понимая, что взрослому эльфу будет непросто куда-то спрятаться в детских покоях, тогда как ей были известны все хитрые местечки, тайные ниши и ходы. Желая поддразнить принца, Шанталь заставила его прятаться первым и буквально сбилась с ног, пытаясь его найти!

— Вы ничего не понимаете в играх! — отчитывала она его, когда он, устав ждать, сам выбрался из укрытия. — Прятаться надо так, чтобы можно было отыскать!

— Прошу меня простить, впредь я буду осмотрительнее, — пообещал Франсьен, но Шанталь совершенно невозможно было угодить. Всякий раз, когда принц (а теперь искал только он!) находил её, это оказывалось либо слишком рано, что портило весь интерес, либо чересчур поздно и она уставала ждать.

— С Этьеном было лучше! — неустанно приговаривала Шанталь. — Вот он знал, когда и как нужно!

Франсьен вновь и вновь извинялся, и это только сильнее раззадоривало её. Она продолжила истязать принца играми, но какую бы забаву не выбирала, нигде тот не был хорош для неё, ведь Шанталь решительно не любила проигрывать, но в то же время ужасно злилась, когда Франсьен начинал ей уступать. И даже тогда, когда всё складывалось, как нужно, она всё равно проявляла недовольство, просто по привычке и из противоречивого желания поддразнить принца. Тот же все годы безропотно сносил её капризный нрав и даже, несмотря на сетование прислуги, запретил кому-либо доносить Императору о недостойном поведении принцессы. Узнав об этом, она ещё больше разозлилась и решила во что бы то ни стало «достать» неугодного жениха. За все прошедшие тридцать лет Шанталь ни разу не приняла его подарков: все они были либо безжалостно выброшены в окно, либо демонстративно передарены прислуге или вовсе отданы бедняками в трущобах. Франсьен не услышал от неё ни одного доброго слова и уж тем более благодарности. Она всегда была им недовольна, но, несмотря на её постоянные упрёки, он оставался всё таким же невозмутимым и продолжал настойчиво ухаживать за ней. Казалось, это игра-противостояние будет длиться вечно, но Франсьену, в конце концов, это надоело.

Он пригласил её на Весенний бал во Дворец Совета. Шанталь не нравились эти встречи, и она очень хотела отказаться, но впервые вмешался отец.

— Вы помолвлены, и я, конечно, не тороплю назвать тебя дату свадьбы, но всё же тебе следует придерживаться правил этикета и сопровождать жениха на подобных мероприятиях.

— Это, чтобы унять бесконечные слухи, или, наоборот, добавить повода для новых? — съязвила Шанталь. — Сколько там уже можно выиграть, если поставить на мою свадьбу? Целую страну?

— Сходишь сейчас, и можешь не появляться в обществе до осени.

Это был чистой воды шантаж, точнее, очень выгодная сделка, и Шанталь, скрипя зубами, согласилась выйти с Франсьеном на полонез.

— Только один танец? — переспросил он, впервые проявляя недовольство. Его голос будто бы стал жёстче, и в нём зазвенели напряжённые нотки.

— Это же главный выход, разве недостаточно? — по привычке дерзко ответила Шанталь.

— Ваше Высочество, как всегда, не слишком щедры, — устало заметил Франсьен, но почти тут же натянул на себя маску невозмутимости, которая, впрочем, слетела с него во время того самого полонеза. Пройдя первый круг, принц со всей серьёзностью спросил: — Прошло уже пять лет, как вы отпраздновали ваше совершеннолетие, понимаю, вам хотелось насладиться вашей молодостью и свободой, но не пора ли уже задуматься о браке?

Шанталь скорчила недовольную гримасу и демонстративно закатила глаза.

— По вашему пять лет свободы — это вечность, что ли?

— Вашему дорогому и обожаемому Этьену вы бы ответили так же? — В голосе Франсьена появились совсем несвойственные ему язвительные нотки. — Заставили бы так же ждать или выскочили за него сразу, как только это стало возможным?

— Причем здесь Этьен? — вспыхнула Шанталь. — Наши отношения закончились тридцать лет назад, откуда я могу знать, как бы поступила!

— И правда, тридцать лет серьёзный срок, чтобы оставить, наконец, в прошлом детскую влюблённость и повзрослеть, — ухмыльнулся Франсьен.

— Повзрослеть? — с иронией повторила Шанталь. — Если вы считаете брак с вами единственной возможностью стать взрослой, то я предпочту навеки остаться ребёнком!

— Тогда, вероятно, мне снова стоит преподнести вам в подарок куклу?

— Вы никогда не умели выбирать подарки! — хмыкнула Шанталь.

— Разумеется, уж простите, что не могу что-то украсть или сотворить какую-то глупость ради вашей забавы, как ваш любимый кузен! — Франсьен уже не скрывал сарказма, и это было настолько возмутительно, что Шанталь резко остановилась. Отбросив его руку, она, совсем не сдерживаясь, выпалила:

— Да как вы смеете говорить мне подобное! Что за бестактность?! И вы ещё хотите называть себя моим мужем? Да никогда, слышите, никогда — вот дата нашей свадьбы!

И ушла, наплевав на все: незаконченный танец и сотни любопытствующих глаз. Точнее, выбежала в сад, желая спрятаться ото всех. Гнев кружил ей голову и туманил зрение. Не разбирая дороги, она почти летела, боясь, что Франсьен бросится за ней следом. Ему хватит ума вновь начать читать ей нотации! Увидев в дали густые кусты сирени, Шанталь показалось это хорошим местом для укрытия. Она двинулась туда, но, не заметив у края дорожки бордюра, споткнулась. Земля стремительно приближалась, как вдруг чьи-то сильные руки подхватили её. Резкий мшистый запах — верный спутник нага. Но с каких это пор змеи помогают эльфам?