Просто Мария 2

Глава 50

Мария сидела в кресле, пытаясь сосредоточить свое внимание на каких-то деловых бумагах, которые с самого утра лежали на столике и ждали своего разрешения. Взяв одну — это был какой-то факс, Мария попыталась прочесть ее, понять смысл написанного…

«Министерство Информации сообщает совету директоров «Лопес продакшн», — читала она, — что из-за нарушения взятых на себя обязательств, выразившихся в непредоставлении в прокат последующих серий фильма «В поисках дона Федерико», мы вынуждены обратиться в арбитражный суд с просьбой выплатить неустойку…»

Да, это было правдой: из-за того печального происшествия, взрыва автомобиля, кинопроизводство на какое-то время пришлось свернуть. На телевидении шли последующие серии — те самые, которые в ее отсутствие снимал дон Мигель Габриэль, но их было явно недостаточно… Они подходили к концу, а новых материалов еще не было. Столь удачно начатое дело грозило обернуться убытками, полным крахом и вечным позором…

Впрочем, Мария так и не поняла до конца смысл этой депеши, написанной тяжелым для понимания канцелярским жаргоном. Ее мысли были целиком заняты Хосе Игнасио…

«Неужели он действительно думает, что, увидев его в таком виде, я разлюблю его?.. — Размышляла Мария с утра и до ночи, — неужели он считает, что…»

Дверь открылась — Мария подняла голову и чуть не обомлела: перед ней стоял Хосе Игнасио.

— Боже, — только и могла вымолвить Мария, — неужели это ты?..

Голова Хосе Игнасио была перебинтована. Мария и узнавала, и не узнавала своего сына — через все лицо его, от брови до подбородка, проходил страшный багровый шрам…

Хосе Игнасио стыдливо отвернулся.

— Сынок…

Поднявшись, Мария подбежала к сыну и крепко обняла его.

— Мама…

В глазах Хосе Игнасио стояли слезы…

«Боже, какая радость, — пронеслось в голове Марии, — какая радость… Неужели это мой сын, неужели он вернулся здоровым и живым?..»

В гостиную уже сбегались все домашние — Рита, Исабель, Виктор…

Хосе Игнасио посмотрел на свою молодую жену с явной тревогой — как она воспримет его в таком виде?..

— Хосе Игнасио!.. — только и сумела вымолвить Исабель, — неужели ты вернулся?..

После этих слов она упала в объятья мужа…

Рассказ Хосе Игнасио о его жизни в рядах мексиканской армии занял немного времени — минут десять, не более. Сын Хосе Игнасио всегда отличался скромностью и просто не умел рассказывать о событиях, в которых доводилось быть главным героем.

— … а когда тот тип набросился на девушку, — закончил повествование Хосе Игнасио, я понял, что мне ничего не остается, как встать на ее защиту. Я бросился между ними, а этот разгоряченный маисовой водкой крестьянин выхватил мачете и замахнулся на меня… Все произошло так внезапно, так неожиданно, что я и сообразить-то ничего не успел. Когда я очнулся, то был уже в госпитале…

— А что будет с тем типом, который пытался убить тебя?.. — Спросила Исабель — она все это время не сводила с мужа любящего взгляда.

Хосе Игнасио опустил глаза.

— Полковник Алессандро Санчес, наш командир, говорил, что его сразу же задержали… Теперь он заключен под стражу, и его ждет суд. Искренне говоря, — слегка вздохнул Хосе Игнасио, — искренне говоря, этого малого мне даже жаль…

— Жаль?! — Воскликнула со своего места Рита. — Но ведь он едва на тот свет тебя не отправил… А ты его жалеешь…

Хосе Игнасио задумчиво кивнул.

— Да, Рита, сам не знаю почему, но этого темного парня мне почему-то искренне жаль… Теперь его ждет суд и долгая каторга. А ведь у него наверняка есть отец, мать, братья и сестры… Представляю, каким страшным ударом это будет для них…

Рита вновь возразила сыну своей лучшей подруги:

— Хосе Игнасио, у тебя ведь тоже есть мать, жена, дочь… Тебя окружают так много любящих людей… Представляешь, каким ударом было бы для них, если бы с тобой что-то… что-то случилось?.. Если бы удар мачете этого пьяного мерзавца достиг цели?..

Тот, в свою очередь, едва заметно улыбнулся и произнес:

— Но ведь все, кажется, обошлось? Я вернулся живой… как и обещал.

Вечером, когда Мария, счастливая возвращением сына, уже готовилась ко сну — завтра ей предстояло очень много дел, — к ней подошел сын и, тронув ее за рукав, произнес:

— Мама!.. Мне необходимо с тобой поговорить…

Обернувшись, Мария ласково посмотрела на сына.

— Конечно же, сынок! Садись вот здесь, — она кивнула в сторону глубокого кожаного кресла, в котором столько времени провела в томительных раздумьях.

Хосе Игнасио опустился в кресло.

— Спасибо…

Усевшись напротив, Мария нежно посмотрела на своего сына и спросила:

— Тебя что-то беспокоит?

Она уже догадывалась, о чем пойдет этот разговор и была мысленно готова к нему.

Хосе Игнасио тяжело вздохнул.

— Да, мама…

— Что же?

Хосе Игнасио начал так:

— Сегодня, когда я сидел с вами в гостиной вы все так смотрели на меня…

С этими словами он потрогал багровый рубец, пересекающий его лицо.

«Да, — подумала Мария, — Виктор оказался прав. Хосе Игнасио действительно сильно переживает случившееся. Как ему помочь?..»

— А, ты это о своей ране? — спросила Мария таким тоном, будто бы речь шла о каком-то малозначительном пустяке, не стоившем даже того, чтобы на нем так сильно заострять внимание.

Хосе Игнасио произнес очень тихо, чуть слышно:

— Да, мама…

— Не переживай так сильно из-за этого, — произнесла Мария все тем же тоном. — Ты же сам знаешь старую поговорку — шрамы украшают мужчину…

— Но ведь не такие, — едва не плача, протянул ее сын. — Теперь я просто стал настоящим уродом…

Мария поспешила заверить его в обратном.

— Что ты, что ты, сынок!.. Мы вот сегодня с Виктором говорили на эту тему.

— Ну, и что же мой крестный отец?.. — Несколько оживился Хосе Игнасио.

Мария сделала беззаботное выражение лица и произнесла с легкой улыбкой:

— Он также считает, что ничего страшного… Это он и сказал мне, что шрамы не портят тебя так, как ты сам считаешь…

Действительно, сегодня Виктор говорил с Марией на эту тему — он постарался успокоить ее, как только мог. И он же напомнил своей жене ту самую поговорку, о которой та в свою очередь только что напомнила Хосе Игнасио.

— Так ты не переживай, — добавила Мария, — все будет в порядке, сынок…

— А Исабель?.. — Почему-то вдруг спросил Хосе Игнасио.

— Что — Исабель?

Хосе Игнасио продолжал:

— Мне почему-то показалось… впрочем, нет, это только всего лишь мои предположения.

— Ну говори, говори, — с ободряющей улыбкой произнесла Мария, — говори мне, не бойся… Я же, все-таки, твоя мать…

— Исабель…

Мария видела, что Хосе Игнасио никак не может высказать то, что его так мучает, и поэтому сама поспешила прийти сыну на помощь.

— Ты, наверное, хочешь сказать, — произнесла она, — ты хочешь сказать… что увидав тебя в таком виде, Исабель разлюбит тебя?..

Хосе Игнасио молча покачал головой — да, мол, именно это я и хочу сказать, мамочка, только не знаю, как выразится.

Мария поспешила заверить своего единственного сына, что он ошибается.

— Что ты, что ты!.. Она ведь так любит тебя, Хосе Игнасио!.. Если бы ты только знал, как она за тебя переживала, если бы только видел это! И вообще — ты даже представить себе не можешь, как мы с Виктором счастливы, что у вас все так хорошо…

Глаза Хосе Игнасио засветились надеждой, он очень вежливо перебил мать:

— Мама, извини меня, пожалуйста… Это действительно так, или же ты хочешь меня просто успокоить, хочешь, чтобы я не волновался?..

— Конечно же, это так, сынок, — воскликнула Мария, — конечно же, она любит тебя… Все мы любим тебя, Хосе Игнасио, все мы хотим твоего счастья… Все — и Виктор, и Рита, и Романо… И я, конечно же, — добавила Мария с улыбкой.

— И вы действительно будете меня любить так же, будто бы со мной ничего не произошло?.. — спросил Хосе Игнасио.

— О, да!.. — воскликнула Мария, — да, мой мальчик!.. Что бы с тобой не случилось, что бы с тобой не произошло — все мы будем любить тебя…

— И Диего?

Этот вопрос прозвучал для Марии совершенно неожиданно — настолько неожиданно, что она отпрянула.

— Мне кажется, что да, — ответила она недоуменно, — а почему ты об этом спрашиваешь?

Хосе Игнасио решил поделиться с матерью своими мыслями на этот счет.

— Я встретил его сегодня сразу же перед домом, — сказал он, — он о чем-то шептался с Джоанной… Никак не могу понять, что же их связывает…

— Ну, и что он тебе сказал?

Хосе Игнасио слегка вздохнул.

— Мне показалось, что твой брат не слишком-то рад моему возвращению… Да, после того, как он близко сошелся с женой дона Мигеля Габриэля, он очень, очень изменился, — продолжил сын Марии Лопес, — и, как мне кажется, изменился не в лучшую сторону…

Мария и сама была согласна подписаться под каждым словом своего сына.

«А ведь он прав, — подумала она, — все — и Рита, и Романо, и Виктор, и даже Сильвия с доктором Альберто, которые недавно были у нас в гостях — все они твердят в один голос то же самое…»

Однако ситуация не способствовала тому, чтобы Мария принялась делиться с сыном возникшими было подозрениями.

«Как-нибудь в другой раз я поговорю с ним, — подумала Мария, — а теперь…»

— Мне кажется, — сказала она, — мне кажется, вы просто еще не можете простить друг другу той истории с Лаурой и Мариитой…

— Да, мама, не все так просто, — уклончиво отозвался Хосе Игнасио, — хотя я, честно говоря, не держу на своего дядю никакого зла… Просто мне показалось, что он как-то не очень-то и рад моему возвращению…

— Не цепляйся к мелочам, сынок, — произнесла Мария, — не надо придавать такого значения каждой мелочи — кто и как на кого посмотрел, кто и что кому сказал… Люди бывают уставшими, раздраженными, и иногда позволяют себе лишнего по отношению к другим людям — подчас даже самым любимым и близким… Может быть, это тебе только показалось… Я поговорю с Диего.

Однако Хосе Игнасио продолжал настаивать:

— Нет, мама, я тебе точно говорю — мой дядя очень, очень изменился с тех пор, как в нашем доме появилась эта самая Джоанна… Кстати, а что говорит обо всем этом дон Мигель Габриэль?..

— Ничего не говорит, — ответила Мария, — дон Мигель Габриэль — на редкость интеллигентный человек, и, насколько я понимаю, никогда не станет высказывать своего неудовольствия даже в том случае, если ему что-то и не слишком-то понравится…

— Я бы на его месте… — начал было Хосе Игнасио и осекся: он на самом деле и не знал, как бы повел себя, оказавшись на месте дона Мигеля Габриэля, потому что не представлял, что Исабель могла бы с кем-нибудь повести себя так, как ведет себя Джоанна с Диего.

Правда, и Хосе Игнасио, и Мария, и все в доме Лопесов даже не догадывались, что Джоанна систематически изменяет своему мужу с Диего Лопесом… Ни у кого не могло прийти в голову, что такое возможно — ни у Марии, ни у Виктора… Никто не думал, что их отношения простираются дальше обыкновенного кокетства, вздохов и охов…

— Не суди его строго, — заметила Мария. — Я говорю о Диего. Мне иногда даже кажется, что это я во многом перед ним виновата…

— Ты?..

Мария утвердительно кивнула.

— Да, сынок… Ведь он постоянно жил в расчете на меня, я помогала ему всем, чем только могла… Именно так, Хосе Игнасио… А теперь он упрекает меня в том, что я не даю ему как следует развернуться, в том, что он уже взрослый мужчина, а вынужден постоянно слушаться свою сестру, то есть меня…

Эта тема также не очень-то нравилась Марии, однако она рада была переключиться на разговор о своем младшем брате, чтобы хоть как-то отвлечь Хосе Игнасио от мыслей, которые не давали ему покоя. Тем более, что и ее сына все происходящее в доме очень интересовало…

— Как!.. — Воскликнул Хосе Игнасио, — как, теперь Диего еще и упрекает тебя? За что же тебя упрекать — за то, что ты заменила ему и отца, и мать? За то, что поставила его на ноги? За то, что благодаря тебе он получил место в совете директоров «Лопес продакшн»?..

Мария вспомнила о неприятной депеше, которую она читала как раз накануне прихода сына, но решила пока не говорить о ней — тем более, что как раз завтра она собиралась сама отправиться в министерство, чтобы постараться все решить на месте.

Слова Марии о том, что ее младший брат еще смеет быть недовольным, окончательно вывели Хосе Игнасио из себя.

— Да кем бы он был, этот Диего, если бы не ты, кем бы он был?.. — Воскликнул сын Марии. — Он так бы и остался жить в той маленькой деревушке, откуда сам родом, он никогда бы не попал в Мехико…

Мария колебалась — стоит ли говорить именно сейчас о том, что Диего стал председательствующим в совете директоров «Лопес продакшн» и, подумав, решила, что стоит.

«Все равно завтра Хосе Игнасио узнает об этом», — подумала она.

— Знаешь, сынок, послушай, что я тебе сейчас скажу, — предложила Мария, — только, пожалуйста, не сердись…

Хосе Игнасио внимательно посмотрел на мать и медленно вымолвил:

— Слушаю…

По тону своей мамы он понял, что то, что теперь услышит, возможно, будет для него неприятно.

— Диего давно настаивал, что бы я подыскала ему хоть какое то занятие по душе, — начала Мария, — и именно в «Лопес продакшн».

Хосе Игнасио нехорошо улыбнулся.

— Моему дяде по душе только одно занятие, — произнес он, — больше всего на свете ему хочется быть начальником, больше всего ему хочется командовать… хотя не умеет делать абсолютно ничего…

Мария посмотрела на своего сына с некоторой укоризной и сказала:

— Не надо гак говорить, Хосе Игнасио… Это все-таки твой дядя…

Хосе Игнасио, посмотрев на мать, поинтересовался:

— Ну, и что же Диего?

Мария продолжала:

— Он подошел ко мне и сказал, что он…

И Мария подробно изложила Хосе Игнасио перипетии того разговора.

— Да, — только и смог сказать Хосе Игнасио, — боюсь, что у нас могут начаться серьезные неприятности в этой связи…

— Они уже начались, — ответила Мария.

— Вот как?

— Да. Сегодня я обнаружила среди своих бумаг факс. Телевидение грозится подать на нас в арбитражный суд за то, что мы не выполняем взятых на себя обязательств… Из-за последних событий съемки очередных серий сериала «В поисках дона Федерико» остановились… Если мы в самое ближайшее время не представим новых фильмов, нас ждут одни убытки… Мало того — нам больше никогда никто не поверит, мы потеряем доверие…

— А Диего об этом хоть что-нибудь известно?.. — Спросил Хосе Игнасио.

Мария покачала головой.

— Не думаю…

— А, понимаю, — скривился Хосе Игнасио, — теперь он настолько увлечен своей новой ролью председательствующего в совете директоров, что ему наверняка не до решения всех проблем «Лопес продакшн».

Мария сделала вид, что не расслышала этого язвительного замечания.

— Надо что-то делать, — сказала она.

Хосе Игнасио согласно кивнул.

— Да… Может быть, как-нибудь связаться с де Фальей?.. Все-таки, его авторитет…

Мария поморщилась.

— Как ни крути, а тут мы сами виноваты, — ответила она. — Мы не выполнили свое обещание, и, боюсь, нам не поможет никакой авторитет, нам не поможет ничье заступничество — пусть даже самого Президента страны… не знаю, — задумчиво продолжила она, — завтра же надо отправляться в министерство и попробовать что-то предпринять…

— А что происходит на студии? Может быть, все- таки успеем?..

— Что — успеем? — не поняла реплики своего сына Мария.

— Успеем сделать еще несколько серий…

Мария задумчиво протянула.

— Не знаю… Может быть, и успели бы, если бы все было хорошо… Хотя бы, если бы тут сейчас был дон Мигель Габриэль де Фалья… А так… Ничего, — сказала она, — завтра же с утра поедем в министерство…