Просто мы научились жить

Глава 4. Поток.

Лека лежала на спине, широко раздвинув ноги и зажмурившись. Она вся замерла в предвкушении, и через силу из ее губ вырвалось:

– Ну давай же!

И Диана не подвела. С силой дернула пластырь, и сняла повязку, оставляя на коже красные воспаленные участки.

– Больно? – Сочувственно спросила она у сжавшей зубы Леки, легла рядом и поцеловала ее вспотевший лоб. – Бедненькая моя.

– Давай дальше, – прошипела Лека, – лучше уж все сразу.

Диана хмыкнула и, смочив бинт в растворе, принялась обрабатывать рану. Шрам на Лекином бедре выглядел уже не так страшно, как в первые дни, но все равно один его вид заставлял поежиться.

– А все потому что ума у кого-то вообще нет, – завела Диана старую пластинку, – надо ж было додуматься – после такого еще на байк залезть!

Со дня, как она забрала Леку из больницы и привезла домой, песня эта повторялась регулярно. Диана то ругала, то жалела, а то и все вместе.

– Может, хоть сегодня останешься? – Попросила Лека, когда перевязка была закончена. – Я не буду приставать, честное слово.

– Еще чего, – фыркнула Диана, – мы, по-моему, все это уже обсудили и нечего повторять снова.

Сложила лекарства, бинты, помахала на прощание рукой, и уехала.

Лека с трудом дошла до балкона и улеглась на пуфик, морщась от боли в ноге. Ей хотелось успеть проводить взглядом Дианин байк, но пока добиралась, он уже скрылся вдали.

Она вздохнула и прикрыла глаза. Ничего, Ленка. Скоро тебе снимут швы, оставшиеся ссадины заживут, и ты снова сможешь кататься. А там, глядишь, и остальное наладится…

А налаживаться было чему. Несмотря на то, что времени прошло немало, и история о Лекиных приключениях облетала всю Куту, никто из друзей почему-то не спешил заехать и поинтересоваться ее здоровьем. Заезжала только Диана – готовила еду, перевязывала раны, сидела рядом, но ночью неизменно уезжала домой. Лека прекрасно помнила их первый после больницы разговор – даже если б хотела, не смогла бы забыть.

Диана тогда сидела на краю ее кровати и серьезным взглядом пронизывала насквозь.

– Не думай, что все забыто, – говорила она жестко и волнительно, – я не простила, и не уверена, что когда-нибудь смогу простить. Но я собираюсь попытаться. Это не значит, что я буду с тобой спать, жить или делать что-то подобное. Это значит, что мы будем общаться, будем дружить, а дальше увидим, что из этого выйдет и выйдет ли вообще.

Лека тогда была рада и этому. А теперь… Невыносимо было каждый день видеть ее рядом и не иметь возможности прикоснуться – всякий раз, пытаясь, она получала жесткий и суровый отказ. "Убери руки" было самым мягким из того, что она слышала в ответ на свои попытки.

– Не спеши, – по телефону советовала Ксюха, выслушав историю о Лекиных приключениях, – дай ей время осознать все, что случилось. На то, чтобы получить прощение, иногда времени нужно очень и очень много. А иногда оно не наступает вовсе.

В этих словах точно была какая-то, лично Ксюхина, потаенная боль, но, как обычно, говорить об этом она не захотела.

Спустя неделю Леке наконец сняли швы, и Диана в очередной раз привезла ее домой.

– Давай кино посмотрим? – Предложила Лека.

– Нет уж, я хочу сегодня еще покататься, – отказалась Диана, – мы со Светкой договорились.

– Передавай ей привет, – сказала, и осеклась. Света была одной из тех, кто так и не простил ее.

– Не морщись, – усмехнулась Диана, – она уже не так уж злится на тебя.

– А ты? – Это вырвалось само собой, но оказалось самым важным. Лека Протянула руку, закрывая Диане выход и заглядывая ей в глаза. – Ты еще сильно злишься?

– Прямо сейчас – очень, – Диана ладонью очистила себе проход, – руки убери и иди ложись. Увидимся завтра.

И уехала.

Леку чуть не стошнило. Она и так чувствовала себя кругом виноватой, а теперь в перспективе замаячил еще один одинокий вечер. Постонав, она достала ноутбук и открыла почту.

Одно новое сообщение. От Женьки. Наверное, снова смешные четверостишия и прочая чушь, – подумала она.

Но то, что она прочитала, заставило захлопнуть крышку ноутбука и положить ладонь на забившееся в истерике сердце.

Не может быть. Господи, этого просто не может быть!

Обычно сотрудников компании Гарант Плюс поздравляли с днем рождения целыми отделами, но для Инны Рубиной Ольга решила сделать исключение. Договорившись с головным офисом, она выделила деньги на целый банкетный зал в ресторане "Якорь", распорядилась о том, чтобы пригласили музыкантов, чтобы обслуживали праздник лучшие официанты.

Зал украсили шарами и гирляндами. Все сотрудники офиса получили приглашения с указанием: "форма одежды – вечерняя". И только Инна не пришла.

Когда прошло два часа, и стало ясно, что она не придет, Ольга словно взбесилась. Через силу, сдерживая ярость, объяснялась с топ-менеджерами, игнорировала вопросительные взгляды сотрудников, и в десятом часу, разозленная и изрядно накачавшаяся коньяком, села за руль.

Новый Иннин адрес она узнала из личного дела. Ехать было всего ничего – минут десять, но разозленная Ольга потратила всего пять. Разъяренной фурией выскочила из машины, взлетела, стуча каблуками, на второй этаж и вдавила звонок.

– Какого черта ты себе позволяешь? – Прошипела сквозь зубы, вталкивая открывшую дверь Инну в квартиру и шагнув следом. То, что Инна была в домашних шортах и майке, разозлило еще больше.

– Как ты посмела не явиться на собственный день рождения?

– Свой день рождения я отпраздновала вчера, – спокойно ответила Инна. – А в твоем приглашении не было указано, что для всех сотрудников явка обязательна.

– Но я устроила все это для тебя! – Закричала Ольга, не в силах больше сдерживаться. – Ты хоть понимаешь, в какое положение меня поставила?

Она вся полыхала гневом, и видеть Инну невозмутимой и бесстрастной было невыносимо. Казалось – еще секунда, минута, и она просто ее ударит.

– Успокойся, – в голосе Инны прозвучало презрение, – не понимаю, зачем ты сюда пришла?

– Мне нужны объяснения!

Они стояли в тесной прихожей и смотрели друг на друга: одна – яростно, другая – спокойно.

– Ты их получила. Всего доброго и спокойной ночи.

Инна развернулась, чтобы уйти, но Ольга не дала – схватила ее за локоть, повернула к себе и, приблизившись лицом, пошипела:

– Ты пожалеешь об этом. Клянусь, ты очень скоро об этом пожалеешь.

Инна скосила взгляд на вцепившиеся в ее локоть Ольгины пальцы, и сказала голосом, от которого в животе вдруг заструился страх:

– Отпусти.

Ольга разжала хватку.

– Пошла вон.

Они смотрели друг на друга в воспаленной ярости, и Ольга сдалась. Выскочила из квартиры и побежала вниз по ступенькам. Она заплатит. Она за все заплатит. Скоро.

Лиза уже ложилась спать, когда телефон зазвенел сигналов пришедшей смс.

"Спускайся, я жду тебя внизу", – прочитала она, и не поверила своим глазам. О господи, неужели на этот раз все сбудется? Неужели произойдет?

Минута ушла на то, чтобы натянуть джинсы и блузку, еще две – на то, чтобы выскочить из квартиры, радуясь, что Даша сегодня ночует у отца и не станет помехой.

Она почти добежала до подъездной двери, когда со всего размаху налетела на поднимающуюся по лестнице Ольгу.

– Что случилось? – Испугалась Лиза, глядя на сумасшедшие Ольгины глаза. Всего час назад они виделись на вечеринке, и вот теперь она здесь. Почему?

– Идем к тебе, – Ольга схватила Лизу за руку, и потащила вверх по лестнице. Кажется, сбывались самые потаенные Лизины фантазии, но вместе с тем ей почему-то стало страшно. Дрожащими руками она открыла дверь и пустила Ольгу внутрь.

– Мило, – коротко прокомментировала та, заходя прямо в обуви в комнату и оборачиваясь к Лизе. – Раздевайся.

– Что?…

Она не так себе все это представляла, ох, не так.

– Я сказала: раздевайся, – повторила Ольга, и Лиза не посмела ослушаться.

Она расстегнула блузку, аккуратно повесила ее на стул. Следом повесила джинсы. И в момент, когда ее руки взялись за резинку трусов, Ольга схватила ее за плечо и толкнула на кровать, падая сверху.

Она рывком стянула вниз белье, коленом раздвинула Лизины ноги, и вошла пальцами – сильно, рывком, причиняя почти невыносимую боль. Лиза уткнулась лицом в ее плечо, сдерживая крик. Ее сердце билось как заведенное, а пальцы впились в покрывало, ломая ногти.

Ольга трахала ее яростно, сильно, отвернув лицо в сторону и царапая кожу тканью платья. А когда решила, что достаточно – откатилась в сторону, задыхаясь, и оставила Лизу лежать.

– Где у тебя ванная? – Спросила, глядя в сторону. И, дождавшись неуверенного жеста, пошла мыть руки.

Лиза, словно пьяная, покачиваясь, слезла с кровати и накинула на плечи блузку. Ей вдруг страстно захотелось спрятать свою наготу, спрятаться целиком, скрыться.

– Кто это разрешил тебе одеться? – Спросила вернувшаяся Ольга, на ходу вытирая руки и бросая полотенце на пол.

И Лиза бросилась к ней навстречу с мольбой:

– Поцелуй меня. Пожалуйста, поцелуй меня.

– Раздевайся и в кровать, – скомандовала Ольга, через голову стягивая платье, а следом за ним – чулки и белье. Она дождалась, пока обнаженная Лиза присядет на покрывало, вынула из ее джинсов ремень, и подошла ближе.

– Иди сюда, – ухмыльнулась и, сделав петлю, накинула ремень ей на шею, – сегодня я научу тебя взрослым играм, девочка.

Дальше все было словно в тумане. Кожа ремня, сдавливающая шею, жесткие пальцы, вонзающиеся вглубь, холод и мрак безразличного взгляда.

– Целуй сюда, – командовала Ольга, и Лиза подчинялась.

– Встань на колени и раздвинь ноги, – и она подчинялась снова.

А когда все закончилось, и Ольга снова пошла мыть руки, лежала, обессиленная, на кровати и не понимала – почему комок в груди не выходит слезами? Почему так давит и так бьет изнутри? Почему?

Ольга вернулась и быстро оделась. Села в кресло, положила ногу на ногу и закурила тонкую сигарету.

– Ты хотела знать, что я к тебе чувствую? – Спросила она. – Я расскажу тебе. Поначалу ты была маленькой глупой поклонницей, с которой забавно было поиграть. Потом я начала чувствовать, что в тебе бездна секса, еще нереализованного, и стала тебя хотеть. А потом появилась твоя жена. До того как она нахамила мне на совещании, я вообще не собиралась тебя трахать. А потом подумала: а ведь это может быть забавно – переспать с вами обеими, и посмотреть, что будет. Все равно в этой дыре больше совершенно нечем заняться. Но был один момент: ее я хотела трахнуть первой. Поэтому я то отдаляла тебя, то приближала. Ждала удобного случая, а он все никак не представлялся. Она узнала о нас, и все пошло не по плану.

Лиза слушала все это, словно в тумане. Ольгино лицо расплывалось, а голос звучал глухо и еле слышно. Она не понимала половину из того, что та говорила, но второй половины было достаточно.

– Но ты миленькая, – закончила Ольга и потушила сигарету о ручку кресла, – трахнуть тебя оказалось довольно возбуждающе.

Лиза, не говоря ни слова, сползла с кровати и поискала взглядом свое белье. Все уплывало, ускользало, рассыпалось на части. Она натянула джинсы на голое тело, накинула блузку, и пошла к двери.

И полетела назад в комнату, откинутая сильной рукой.

– Куда ты собралась? – Рявкнула Ольга. – Немедленно ложись в постель.

– Нет, – то ли сказала, то ли прошипела Лиза, – мне надо уйти. Сейчас.

– Куда ты пойдешь, дура? Час ночи на дворе. Иди в кровать.

Ольга вышла в прихожую и заперла дверь на ключ. Спрятала его куда-то, и, вернувшись в комнату, принялась раздеваться.

– Давай ложись, – уже мягче сказала она, – утром я уйду, а ты останешься.

Лиза сидела на полу и мотала головой. Туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда. Она не понимала ничего и ни о чем не думала.

Потом она не помнила, как Ольга укладывала ее в кровать. Запомнила только ее руку, лежащую на ее животе, и бесконечно длинную ночь без сна, каждую секунду которой ей хотелось отгрызть эту руку зубами.

Лиза встала как только за окном забрезжил рассвет. Долго сидела под душем, уставившись в одну точку, и поливая себя холодной водой. Когда она вышла из ванной, Ольга была уже одета и смотрела на нее пристально и мрачно.

– Одевайся, я отвезу тебя на работу, – сказала она.

Лиза послушно натянула джинсы, связала волосы резинкой, и следом за Ольгой вышла на улицу и села в машину. По дороге она слышала, что та что-то ей говорит, но не понимала ни слова. Когда машина остановилась на парковке у офиса, она почувствовала Ольгину ладонь на своей руке, и отдернула руку. Неожиданно вернулся слух.

– Мне жаль, – услышала она, – Лиза, мне правда жаль. И я хочу попробовать все исправить.

Она ничего не ответила. Глядя в пол, вылезла из машины, и пошла на работу.

Женька ходила по Таганрогу счастливая. Время для нее из медленно-тягучего стало быстрым и стремительным, летящим куда-то на крыльях и зовущим за собой. Уволилась она всего за два дня. Еще три ушло на то, чтобы найти квартирантов и собрать вещи. Самым сложным оказался разговор с Лехой, но и он в итоге закончился полной Женькиной победой.

– Может, ты права, и так действительно будет лучше, – откричавшись вдоволь, сказал Леша, – да и кто я такой, чтобы тебя останавливать…

– Ты мой друг, – Женя мягко обняла его и поцеловала в щеку, – и Лекин отец. И всегда им останешься. Просто поверь, что я не могу по-другому.

И он смирился. Все оставшиеся дни жил у Женьки, стараясь как можно больше времени провести с дочкой. Прощался.

Совсем иначе отреагировала Кристина.

– Ковалева, – тихо и холодно сказала она, – опять?

– Крис…

– Подожди. Я просто хочу понять. Ты снова это делаешь?

– Да что я делаю? – Вспылила Женька.

– Убегаешь.

Ее словно на кусочки разнесло от злости. Да что же это такое-то?

– Крис, – едва сдерживаясь сказала она, – почему ты называешь это бегством? Таганрог – не единственный город во вселенной, и…

– Господи, да ты с ума сошла! – Закричала Кристина, мгновенно выходя из себя. – Ты слышишь, что говоришь? Тебя жизнь ничему не научила, да? Ты забыла обо всем, что она тебе причинила? И снова прешься за ней в неведомые дали? А ребенок? Опять оставишь тут?

– Лека поедет со мной.

– Потрясающе. Отличная идея, Ковалева. Просто замечательная. Давай, валяй, беги за своей мечтой недостижимой, чтоб она снова плюнула тебе в рожу и растоптала ногами! А мы что? Мы люди маленькие. Останемся тут жить сои дурацкие жизни и беспокоиться, и ждать звонка, а потом и тебя – потому что ты вернешься, слышишь? Опять приползешь как побитая собака, и мы тебя примем, куда денемся!

Женька тяжело дышала, в упор глядя на подругу.

– Правда примете? – Вдруг вырвалось у нее.

– Куда мы денемся, – с горечью повторила Кристина.

И вдруг стало легко. Легко и радостно, как много лет назад.

– Знаешь, Крис, – Женька, преодолев слабое сопротивление, обняла подругу и посмотрела на нее счастливыми глазами, – вы – это самая большая победа в моей жизни. И теперь мне больше не будет страшно. Потому что если что… Если что-то пойдет не так… То я буду знать, что вы никуда не денетесь.

Остаток вечера они провели вдвоем. Сидели на подоконнике, лицом друг к другу, пили чай и хохотали, вспоминая прошлое. И, смеясь и радуясь, Женька против воли думала о том, что, кажется, погорячилась когда-то, сказав, что на этом ее странствия закончились. Впереди снова был путь. И, может быть, на этот раз верный…