Путь к сердцу принца лежит через его... (СИ)

ГЛАВА 12

Не успел Кастаниэль Сладкоголосый вытянуть последнюю фальшивую ноту, как раздался шквал аплодисментов. Подозреваю, вовсе не от восторга, а от облегчения, что этот ужас, наконец, закончился. Едва гордый от успеха принц сошел со сцены, как его атаковали поклонницы.

— Это было прелестно!

— Какой вы талантливый!

— Я получила незабываемые впечатления от вашего пения!

Вот с последней репликой, пожалуй, соглашусь. Мысленно хмыкнула, с трудом удерживая на лице подобающее выражение. Тем более что Кастаниэль уже делал мне знаки подойти. А поклонницам пришлось расступиться, пропуская меня в их тесный кружок, столпившийся возле принца. Он сам недвусмысленно попросил дать дорогу его ученице.

Понятливая же Лисандра поспешила вообще разогнать толпу, сказав, что Сладкоголосому нужно немного отдохнуть. Я же заметила на себе множество колючих и неприязненных взглядов. Особенно зверское лицо было у Миры Райскрейд. Она, похоже, даже клыки выпустила, судя по ставшей угрожающей улыбке, больше напоминающей оскал.

Зря стараешься, кошечка, меня таким не испугаешь! — хмыкнула я, ослепительно улыбаясь «учителю». Хотя это я, вероятно, себе польстила насчет ослепительности. Но по крайней мере, честно попыталась.

Кастаниэль отвел меня в сторонку, прихватив по дороге у официанта два бокала шампанского.

— Выпьем за мой успех, ученица?

Пить категорически не хотелось, но обижать принца на этом этапе не стоит. И так собираюсь провернуть довольно рискованную партию. Поэтому из вежливости пригубила. Сладкоголосый же чуть ли не залпом выпил содержимое своего бокала и улыбнулся. Вот, у кого улыбка действительно ослепительная! Не будь я такой черствой колючкой, точно бы впечатлилась.

— Как тебе мое выступление? — задал ожидаемый вопрос Кастаниэль.

— Вам честно сказать? — осторожно отозвалась, понимая, как рискую.

Но если буду гнуть ту же линию, что и его фанатки, то превращусь для него в еще одну пустышку. А оно мне не надо.

Улыбка Кастаниэля несколько померкла.

— Неужели тебе не понравилось? — настороженно спросил он.

— Скажем так, стихи вы пишете лучше, чем поете. И, по моему мнению, стоит сосредоточиться именно на поэзии. Там, конечно, тоже еще нужно кое над чем поработать, но потенциал есть.

А вот теперь мне, похоже, удалось его задеть! Голубые глаза недобро блеснули, чеканные губы поджались. Нужно срочно исправлять ситуацию.

— Послушайте, ваше высочество, если хотите лести и комплиментов, а не правды, то задайте лучше тот же вопрос кому-то из тех девиц, — красноречиво кивнула в сторону буравящих нас ревнивыми взглядами поклонниц.

— Значит, полагаешь, что они мне просто льстят? — сухо проговорил Кастаниэль.

— Боюсь, что да, — я пожала плечами. — Их привлекает, по большому счету, не ваше творчество, а вы сами. Каждая из них ради того, чтобы прыгнуть к вам в постель, на все готова.

— А ты, выходит, нет? — гнев сменился легким раздражением и каким-то азартом.

— Как раз меня больше привлекает ваше творчество. Уж простите, принц! — нахально ему подмигнула. — И я считаю, что в вас есть огромный нераскрытый потенциал. А напросилась я к вам в ученицы именно для того, чтобы помочь его раскрыть.

— Вот даже как? — он склонил голову набок, разглядывая меня, как какую-то диковинную зверушку.

— Когда разумный начинает считать себя гениальным и не воспринимает никакой критики, на этом его профессиональный рост заканчивается. Мне бы не хотелось, чтобы так произошло с вами. Можете считать меня именно таким критиком, который действует исключительно вам во благо.

Кастаниэль становился все более задумчивым, а интерес в его глазах лишь еще сильнее разгорался.

— Что ж, посмотрим, что из этого выйдет… — пробормотал он, наконец. — Доля истины в твоих словах есть.

— Ваше высочество, вы совсем про нас забыли! — раздался позади капризный голос одной из поклонниц. — А ведь обещали всем автографы раздать!

Кастаниэль снова нацепил на лицо обворожительную улыбку и развернулся.

— Я весь в вашем распоряжении, мои дорогие!

Но я заметила, как, подписывая очередной экземпляр своей книги, он смотрит на всех этих женщин с некоторой настороженностью. Особенно когда они начинали его расхваливать. И при этом нет-нет, да и косился на меня. Похоже, зацепило! А это именно то, чего я добивалась. Нужно сделать его зависимым от моего одобрения. Показать, что никто другой не скажет ему правду из-за скрытых мотивов. И только я стану его верной соратницей на пути к настоящему успеху.

М-да, становлюсь настоящим чудовищем! Манипулирую бедным принцем самым бесцеремонным образом. Даже усомнилась в том, что делаю. Впрочем, подозреваю, что не такая уж он невинная овечка. Сам тот еще манипулятор. Пользуется своей внешностью, чтобы покорять женщин одну за другой, воспринимая их как очередное развлечение. Что посеешь, то и пожнешь, как говорится.

А мне, пожалуй, уже пора! Дальше здесь оставаться незачем. Да и не хочется. Попрощаюсь с Кастаниэлем и хозяйкой вечера и незаметно слиняю.

Вот только пробиться к принцу оказалось на этот раз невозможно. Он, все равно явно задетый моими словами, делал вид, что не замечает моих тщетных попыток. Купался в комплиментах и расточал улыбки окружающим его дамам. А фанатки, гадины такие, встали таким тесным строем, что им бы боевая пехота позавидовала! Не просочишься ну никак.

Плюнув на это дело, попросила пробегавшего мимо официанта передать Кастаниэлю, что его ученица уходит. А сама нарочито медленно двинулась к выходу, рассчитывая на то, что моя хитрость сработает. Как и ожидала, позади вскоре послышался бархатный голос принца:

— Ну, и куда же вы уходите, Фелиция? Вечер в самом разгаре!

Обернулась, нацепив на лицо легкую усмешку.

— А я не любительница подобных вечеров. Пришла сюда исключительно с целью встретиться с вами.

Небольшая лесть не помешает, учитывая, как сильно я пошатнула его самолюбие.

— Но теперь не вижу смысла дальше здесь оставаться.

— А ты знаешь, мне тут уже надоело, — проворковал Кастаниэль, беря меня под руку и склоняясь над ухом. — Может, поедем в особняк, который я снял в столице? Почитаю тебе свои новые стихи!

Ага, стихи! Нашел дурочку! Вот ведь кобелина озабоченный!

— Вы их обязательно мне почитаете, ваше высочество. Но завтра, — состроив в меру неприступный вид, отозвалась. — Не пристало порядочной девушке на ночь глядя посещать дом одинокого мужчины.

— Жаль, что ты так категорична, — хмыкнул он, буквально раздевая меня глазами. — Ну да ничего. Надеюсь, со временем изменишь свое мнение.

Ожидаемо, мой отказ его только раззадорил. Любая поклонница Кастаниэля с радостью бы ухватилась за такое предложение. И он это прекрасно понимает.

— Жду тебя завтра в своем особняке, скажем… эм-м… в двенадцать. Раньше я вряд ли встану, — сказал напоследок Кастаниэль и назвал адрес. — Запомнишь или записать?

— Память у меня хорошая, так что запомню, — усмехнулась я.

— Ну что ж, тогда буду тебя ждать, Фелиция, — эльф облобызал мне руку и, наконец, позволил удалиться.

Обернувшись уже у самой двери, заметила, как фанатки Кастаниэля явно воспрянули духом, поняв, что я ухожу. Начали с удвоенным усердием атаковать объект своего поклонения. Не сомневаюсь, что ночевать принц в своем особняке будет не один, а с одной из этих девиц. Но меня подобное не беспокоило. Очевидно, что таким связям Кастаниэль не придает никакого значения.

Лисандру я в зале не увидела, поэтому попросила дворецкого передать хозяйке мои извинения из-за скорого ухода. Мол, плохо себя чувствую. Он вежливо поклонился, а потом распахнул передо мной дверь.

Не успела я порадоваться, что все, наконец-то, закончилось, и подозвать к себе одного из возниц наемных экипажей, карауливших неподалеку от особняка, как неподалеку послышался вкрадчивый голос:

— Прошу сюда, баронесса!

Последнее слово прозвучало с явным сарказмом, и я вздрогнула. Сердце встревожено забилось. Посмотрев в ту сторону, я ничуть не удивилась при виде ректора. Он, похоже, сегодня таки решил меня достать! Хардин Райскрейд находился в экипаже с гербом, как раз подкатившем ко мне. Дверца кареты оказалась распахнута, а изнутри мне насмешливо улыбался оборотень.

— С чего вы решили, что я куда-то поеду с вами? — прошипела я, даже не подумав двинуться к нему.

— Если не хотите публичного разоблачения, то поедете, голубушка! Никуда не денетесь! — хмыкнул Хардин. — Считаю до трех, после чего хватаю вас за шкирку и тащу обратно в зал. А там во всеуслышание заявляю, что никакая вы не баронесса.

— Вы в этом так уверены? — изо всех сил пытаясь сохранить лицо, гордо вскинула подбородок.

— Один… — не удостоив мою реплику никаким комментарием, начал отсчет ректор.

— Да это просто возмутительно!

— Два…

— Тролля вам в задницу! — выругалась я, сдавшись, и приблизилась к карете.

— Правильный выбор, моя милая! — усмехнулся Хардин, отодвигаясь вглубь экипажа. — Но вот ругаться не стоит. Не люблю этого.

На языке так и чесалось очередное ругательство и замечание, что мне плевать на его предпочтения. Но сдержалась. Сейчас моя судьба и правда висит на волоске. Не до безрассудства.

Не успела я забраться в карету, как возница захлопнул за мной дверцу, и вскоре экипаж тронулся. Мы с Хардином сидели друг напротив друга, схлестнувшись взглядами. Но если в свой я постаралась вложить всю неприязнь и негодование, что испытывала, то ректор смотрел без враждебности, а скорее, с интересом и легкой насмешкой.

Так, нужно успокоиться! Злость — плохой советчик. Пока мой противник сохраняет трезвую голову, а я вся на нервах, он однозначно в плюсе. Постаралась остыть и принять более расслабленную позу, откинувшись на спинку сиденья.

— И куда же мы едем? Сразу предупреждаю, что к вам домой — не вариант. Не хочу портить свою репутацию.

— Репутацию кого, дорогуша? — весело хмыкнул он. — Баронессы или моей бывшей студентки?

— Вы меня явно принимаете за кого-то другого! — отчаянно блефовала я.

— Тогда почему вы сели в карету? — ехидно заметил он. — Если вам нечего было опасаться разоблачения?

Я прикусила язык. Крыть было нечем.

— Не беспокойтесь, Эмили… — Вскинулась было, чтобы возразить, но под ироничным взглядом ректора сникла. Похоже, он и правда уверен в том, кто я такая. — Мы сейчас поедем в один уютный ресторанчик и там обо всем поговорим. Ваша репутация не пострадает, — прозвучало явно издевательски, но злиться я не стала.

Вместо этого лихорадочно прокручивала в голове варианты дальнейших действий. Как лучше вести себя с Хардином, чтобы не помешал моим планам? Учитывая то, что он всегда относился ко мне без какой-либо симпатии, будет трудно.

До самого ресторана ректор не пытался больше заговаривать со мной, давая возможность все хорошенько обдумать. Но смотрел с легкой улыбкой и каким-то нечитаемым выражением в глазах, которое трудно было разгадать. Отметила лишь, что раньше такого взгляда в отношении меня я не видела. Ну что ж, хорошо это или плохо, скоро узнаю!

***

В настоящем ресторане мне никогда бывать не приходилось. Тем более в таком! Заведение под названием «Синий единорог» явно предназначалось не для простых смертных. Все, начиная от интерьера, и заканчивая изысканными блюдами и вышколенными официантами, буквально кричало об этом. Так что немного оробела, не зная, как себя вести здесь.

Пожалуй, не пройди я сегодня урок выживания в высшем обществе, то и вовсе бы стушевалась. Но сейчас постаралась придать себе невозмутимый вид, словно каждый день посещаю подобные заведения, и ничем не выдавать истинных эмоций. Даже заказ умудрилась сделать, не растерявшись перед незнакомыми названиями блюд в меню. С небрежным видом попросила официанта подобрать мне что-то легкое на выбор шеф-повара. Все это время Хардин наблюдал за мной с нескрываемым интересом, явно ожидая, что я вот-вот проколюсь на мелочах. Но нет! Такого удовольствия ему не доставлю.

— Что вам предложить из напитков? — после того как ректор тоже заказал себе что-то из меню, спросил официант.

— Какой-нибудь фруктовый сок, — с независимым видом отозвалась я.

— А может, вина? — подмигнул мне Хардин.

— Нет, благодарю, я не пью спиртного.

— А я, пожалуй, закажу себе бутылочку «золотого эльфийского».

— Благодарю за заказ. Прекрасный выбор, ваше сиятельство! — чуть поклонился официант.

Похоже, ректора здесь прекрасно знают.

— Зря от вина отказываетесь! — обратился оборотень ко мне. — Уверен, вы никогда еще не пробовали «золотое эльфийское», Эмили.

— И почему вы в этом так уверены, граф? — сухо отозвалась.

— Ну, если вам или кому-то из вашего окружения ничего не стоит отдать за бутылку сто золотых, тогда приношу свои извинения, — хмыкнул Хардин.

Я едва воздухом не поперхнулась, уставившись на него округлившимися глазами. Он что серьезно?! Да моя мать в месяц получает всего пять золотых. А опытный преподаватель в Академии — двадцать, что я считала очень хорошей зарплатой. Выбрасывать же за бутылку вина целое состояние — у меня это в голове не укладывалось.

— Так что, попробуете? — лукаво осведомился граф, когда вернувшийся официант поставил перед нами напитки.

И хотелось бы гордо отказаться, но любопытство победило. Только пригублю и все! Хардин прав, вряд ли мне когда-нибудь в жизни еще доведется попробовать «золотое эльфийское».

— Разве что немного, — я изобразила вежливую улыбку.

— Тогда принесите еще один бокал, — довольно попросил ректор у официанта.

Уже через минуту я осторожно отпила вино, которое цветом и правда напоминало расплавленное золото. Едва не зажмурилась от удовольствия, чувствуя, как по горлу растекается изысканная, чуть терпкая сладость.

— Вижу, вам понравилось, — заметил Хардин, тоже попивая вино и наблюдая за мной из-под полуопущенных ресниц.

— Понравилось. Но все равно отдавать за бутылку вина сто золотых — это слишком, — буркнула я. — Такое могут себе позволить только те, кто легкомысленно относится к деньгам.

Граф хмыкнул.

— Порой можно и позволить себе маленькие слабости, Эмили. Иначе жизнь станет слишком скучной и предсказуемой. Расслабьтесь и получайте удовольствие!

— Учитывая, по какому поводу вы меня сюда привели, вряд ли мне удастся расслабиться, — усмехнулась я, с неохотой отставляя бокал и переходя к делу. — Как вы меня узнали? Внешнее сходство ведь можно объяснить случайным совпадением. Но вы почему-то точно были уверены в том, кто я на самом деле.

— Ну же, не разочаровывайте меня, Эмили! — картинно изогнул брови ректор. — А я ведь только начал думать, что заблуждался на ваш счет, считая ни на что не способной посредственностью.

Так, спокойно, Эмили! Он явно хочет вывести тебя из себя, чтобы перенять инициативу в разговоре! И я сделала вид, что меня сказанное им нисколько не задело. Продолжала молча ожидать продолжения, сохраняя каменное выражение лица. По крайней мере, хотелось надеяться, что оно сейчас таковым кажется.

— Что вы знаете об оборотнях, Эмили? — усмехнувшись каким-то своим мыслям, дал мне подсказку Хардин. — А точнее, об их нюхе?

— Если вы о том, что сумели узнать меня по запаху, то вряд ли, — спокойно отозвалась. — В человеческой ипостаси оборотни так тонко распознавать запахи не могут. Максимум, на какой способны — отличить по запаху мужчину от женщины и расовую принадлежность.

Я внезапно осеклась, вспомнив, что Хардин легко отыскал меня в саду. Как и дракон. Но в случае последнего даже не удивилась тому, что мог развить в себе подобные навыки и в человеческом обличье. А вот насчет Хардина даже в голову не пришло! Он казался мне слишком легкомысленным для того, чтобы проходить особое обучение.

— Вижу, вы кое-что поняли, — еще больше прищурился ректор. — Продолжайте свою мысль, Эмили! Вы на правильном пути.

— Вы проходили тренировки усиления? — выдавила я.

— Ну, наконец-то! — наигранно-восторженно воскликнул граф. — В яблочко!

— Но ведь это… — у меня слов не нашлось.

Такие тренировки очень сложны и даже опасны. Пробуждение звериных инстинктов в человеческой ипостаси с помощью особого транса и чрезмерных физических нагрузок порой заканчивается плачевно. Если воля разумного недостаточно сильна, можно сойти с ума или получить серьезные повреждения. То, что Хардин прошел через это, уже само по себе изумляло! Похоже, зря я считала его таким ограниченным и легкомысленным, думающим только о развлечениях.

— Был у меня в жизни период, о котором не люблю вспоминать, — подал голос Хардин. — В юности попал в один особый отряд. Можно сказать, по глупости. Ну да не будем об этом. Речь сейчас о другом. Обмануть меня вы не смогли бы при всем желании, Эмили.

— Поняла, — глядя на него как-то по-новому, пробормотала. — И что же вы намерены теперь делать? Разоблачить меня?

— Если бы я этого хотел, то сделал бы это еще в доме графини Нель, — резонно заметил ректор.

— Тогда чего же вы хотите?

— Есть у меня один маленький недостаток, дорогуша, — весело сказал ректор. Насчет количества недостатков я бы поспорила, но конечно, высказывать это вслух не стала. — Любопытство. Скука и предсказуемость меня изрядно напрягают. И потому я стремлюсь сделать жизнь как можно насыщеннее. Сейчас же ваше поведение меня заинтриговало. Признаюсь, когда увидел вас в зале, то сначала подумал, что мой нюх меня обманывает. Не мог поверить, что это вы! Не буду скрывать, что уже успел составить о вас определенное мнение. Не слишком лестное, скажем так. Но теперь вынужден признать, что ошибался. Вы сумели меня удивить! А поверьте, это сделать не так-то просто. И потому я хочу знать, что вы задумали, Эмили. Лгать не советую. Я это почувствую. Стоит вам сказать хоть слово лжи, немедленно вернусь в дом графини и расскажу, кто вы на самом деле.

— А если скажу правду, не сделаете этого? — хмуро спросила, понимая, что меня самым натуральным образом загоняют в угол.

— Если это не сыграет во вред мне, то промолчу, — нахально подмигнул он.

М-да, как-то не успокоило! А что если он сочтет, что моя работа в «Анемоне» пойдет ему во вред?

— Выбора у вас нет, Эмили, — заметив мои колебания, лениво заметил ректор. — Так что решайтесь!

— Ну, хорошо, — я вздохнула, с неприязнью косясь на него.

Мало того, что именно из-за этого кошака попала в такую переделку. Так он еще и палки в колеса мне решил вставлять! Но выбора у меня и правда нет, тут он прав.

И я начала рассказывать о том, что произошло после моего с ним разговора в Академии. О решении устроиться на работу в брачное агентство, о дурацком споре с феей, о плане, который придумала. Имена девчонок, разумеется, не назвала. Сказала лишь, что подруги помогли. Он бы ни за что не поверил, что я сама сумела так преобразиться.

Некоторое время после окончания моего рассказа Хардин молчал, переваривая услышанное. Ожидала, что он зайдется хохотом, как было с моей сестрой. Но к моему удивлению, ректор восхищенно прицокнул:

— Нет, я, определенно, тебя недооценил, Эмили Берн! Знаешь, если бы ты рассказала мне эту историю еще сегодня утром, я бы посмеялся. Но после того, что видел на приеме у графини Нель, вынужден признать — был неправ. То, как ты ловко окручивала принца, внушает уважение. И знаешь, я даже готов пересмотреть наше первоначальное соглашение. Сумеешь добиться задуманного — возьму тебя на работу без всякого испытательного срока. Сразу на место обычного преподавателя, а не младшего наставника.

Я в полном ошеломлении уставилась на Хардина. Вот такого точно не ожидала! Даже не знала, как на это реагировать.

— Да ты ешь-ешь, девочка! — весело закончил он, видя, что я продолжаю сидеть над принесенным салатом и неверяще смотреть на него. — Готовят здесь изумительно! Может, еще вина?

— Нет, пожалуй, мне уже хватит, — пробормотала, но салат все же попробовала.

Да и это помогало отвлечься от бросаемых на меня взглядов ректора. Уж больно они смущали! Поймала себя на мысли, что у него, как и у Андреса, зеленые глаза. Но до чего же отличаются! У кошака — чуть раскосые, более темного оттенка, с каким-то хищным, азартным блеском. А у дракона — цвета первой весенней зелени, с огненными искорками. Такие теплые, завораживающие. По крайней мере, когда он смотрит на меня. Проклятье! О чем я только думаю?! Вот как раз о чешуйчатом точно не стоит! Он только мешает моим планам. А теперь я в них заинтересована еще больше, чем раньше. Ставки повысились.

Почти не слушала пустой треп Хардина, развлекающего меня беседой во время ужина. Обдумывала свои дальнейшие действия. Очнулась, только когда по окончанию трапезы ректор положил свою руку на мою, лежащую на столе.

— Может, продолжим этот замечательный вечер у меня дома? — с какими-то особыми урчащими нотками, на которые способны только оборотни-коты, предложил он.

Очнувшись от раздумий, я с негодованием отдернула руку и возмущенно уставилась на него.

— Вы это серьезно?!

— Вполне, — широко улыбнулся Хардин. — Обещаю, ты не пожалеешь!

— Сделаю вид, что я ничего не слышала, — холодно произнесла, поднимаясь. — На подобное можете не рассчитывать.

— Ты принцев предпочитаешь? — усмехнулся ректор.

— Я вообще никого не предпочитаю! — прошипела я. — Все вы мужики одинаковые. Только одно на уме!

Хардин рассмеялся, давая понять, что не злится за отказ.

— Ладно. Но я должен был хотя бы попытаться. Уж больно ты сегодня очаровательна! Давай, подвезу тебя домой. Девушке одной опасно в такое время по улицам бродить.

— Благодарю, но обойдусь. Попрошу кого-нибудь из сотрудников ресторана вызвать для меня наемный экипаж, — сухо отозвалась.

— Все та же колючка! — покачал головой Хардин. — Но пожалуй, мне даже начинает это нравиться. У роз ведь тоже есть шипы…

А вот это его признание не порадовало! Похоже, я и правда заинтересовала кошака как женщина, что мне самой категорически не нравилось. Представила себе, как буду работать под началом такого озабоченного начальника, и мысли об Академии перестали казаться столь привлекательными. Ну да ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. А что делать с развратными оборотнями, можно подумать и позже.