Путь к свободе (СИ)

Глава 6. Шоу

Глава 6. Шоу

Ния, как и обещала, объявилась через два дня вечером. Без прикрас, фанфар и лишних церемоний, она просто и спокойно кинула сумку с вещами на заметно потрепанный диван, из которого мы накануне пол дня извлекали различные колющие и режущие предметы, прошлась по комнате и, остановившись напротив картины, как-то озорно улыбнулась… Ещё бы, скалку оттуда вытащить мы пока не успели.

— Кто это с ними так? — спросила она, наконец, обращая на меня внимание, хотя я уже довольно давно наблюдала за ней, сидя на лестнице.

— Твоя племянница, — мой голос звучал немного насмешливо, хотя сама действительно была рада видеть Нию. И пусть, наши с ней отношения были довольно противоречивыми, но, насколько я помню, в тот последний вечер мы всё-таки нашли общий язык…

— Видишь, сестрёнка, твои непутёвые гены, по какой-то странной шутке судьбы, решили вдруг проявиться в Тарше — дочери спокойного и сдержанного Архона… Странно, не находишь?

Когда появился Тамир, я не заметила, но Нию его неожиданная тирада ни капли не удивила, даже наоборот. На её губах расцвела довольная и до жути наглая улыбочка, и когда она, наконец, отвернулась от картины и взглянула на брата, то совсем перестала походить на злобную стерву, которой хотела казаться, и стала просто Нией… Такой, какой я её знала, ещё под маской подружки Ленки.

— Братик… — чуть насмешливым голоском проговорила она, медленно подходя к Тамиру. Но когда между ними осталось не больше двух шагов, вдруг остановилась. — Мог бы хоть претвориться, что рад меня видеть.

Он стоял напротив сестры и неотрывно следил за каждым её движением. Да и выглядел совсем так же как и обычно, вот только… я прекрасно чувствовала, что сейчас его одолевает целый шквал разнообразных эмоций, как, в прочем, и её.

— А я на самом деле рад… — чуть хрипло, произнёс Тамир и, легонько улыбнувшись, вдруг протянул ей руку.

Ния медлила, недоверчиво смотря в его горящие странным блеском глаза, и как будто чего-то боялась, но вдруг как-то красочно выругалась, рассмеялась, и, отбросив маску полного безразличия, кинулась на шею брату.

Он обнял её так крепко и так эмоционально, что я в очередной раз пожалела о своём пресловутом эмпатическом даре. Ведь долгожданная встреча происходила у них, а всю тоску, радость, обиду, прощение, счастье, сожаление, и какую-то дикую эйфорию — чувствовала я! И где здесь, спрашивается, справедливость?

— А я и не знала, что у нашего Великого и Могучего есть любимая девушка, — чуть раздражённо проговорила неожиданно объявившаяся Лари, присаживаясь на ступеньку выше моей. — Красивая…. - с каким-то сожалением произнесла она, а мне показалось, что Илария предпочла бы увидеть на месте точёного личика Нии, морду какого-нибудь крокодила. — Походу давно они не виделись.

— Ага, почти сотню лет… — тихо ответила Ния, уткнувшись в плечо Тамира. — Я до безумия соскучилась.

— Глупая, — с мягкой улыбкой ответил он, поглаживая её по волосам и всё так же крепко прижимая к себе. — Я ведь всегда тебя ждал.

— Я боялась, что ты меня не примешь… — мне показалось, что её голос дрогнул, да так, как обычно бывает при подступивших слезах.

— Как я мог? — на полном серьёзе удивился он, а потом продолжил чуть тише: — Ведь ты моя самая любимая… Моя девочка-катастрофа.

— Ага, планетарного масштаба… — добавила Ния, не отрывая лица от его плеча. Судя по всему, сдержать слёзы у неё всё-таки не получилось. — Я помню… как ты меня дразнил!

— А ты называла меня «заучкой шизофреником с манией величия», это я тоже помню, — он озорно улыбнулся.

— Прости… — голос в очередной раз дрогнул, и я явно услышала её всхлип. — Прости меня… Знаешь, сколько раз я жалела о том, что ушла? Знаешь, как тяжело было осознавать, что свою жизнь я сломала собственными руками, потеряв всё… Всё! — подняв голову, она взглянула на Тамира, и судя по тому как изменилось выражение его лица, Ния действительно сорвалась на рыдания. Вот уж действительно, неожиданный поворот.

Лари молчала, в диком удивлении наблюдая за представленной внизу картиной, а когда поняла, что повисшая на шее Тамира девушка, плачет, то вовсе впала в состояние ступора. Наверно оно и к лучшему, в данной ситуации её колкие комментарии были бы лишними.

— Мне было слишком одиноко, я честно… хотела просто отдать себя морю… когда ко мне неожиданно подошёл Виктор… — медленно говорила она, сквозь всхлипы, да с такими интонациями, как будто признавалась в ужасных преступлениях. — Он вернул мне надежду на счастье, он дал мне то, ради чего стоило жить… то, что я сама же до этого уничтожила… то, чего была лишена много лет. Он дал мне любовь… Чистую и искреннюю. И ему было всё равно на мой мерзкий характер! Он плевать хотел на то, что я ничего не рассказываю о своём прошлом, и постоянно торчу у воды… Он просто меня любил.

— Я не собираюсь тебя осуждать, — проговорил Тамир, глядя в её глаза. — Это всё в прошлом…

— Да, но у этого прошлого есть последствия, и очень скоро мне придётся за них ответить.

— Главное, что ты теперь дома.

Ния чуть слышно всхлипнула, и он снова прижал её к себе, стараясь успокоить.

— Нифига он демократичный, — очень тихо выговорила Лари, над моим ухом. — Да если б мой парень, пусть и до жути любимый, прошарился где-то добрую сотню лет, а потом вдруг раскаялся и заявился ко мне просить прощения… да пусть бы даже приполз на коленях, хрен бы я его приняла. Да ещё так бы обложила, чтоб он напрочь забыл, зачем пожаловал.

Я не ответила, смутно понимая, что Лари на самом деле считает, что Ния — любимая девушка Тамира. А если это так, то кого-то скоро ждёт капитальный облом… Хотя, думаю Лари будет несказанно счастлива узнать, что ошиблась. Что-то мне подсказывает — мой учитель значит для неё чуть больше, чем простой объект для колких шуточек.

— Я не понимаю! — её шёпот вновь вернул меня к реальности. — Да, красивая…очень даже… но как можно принимать её после стольких лет? Она ещё и про бывших своих ему рассказывает? Тиа… Он дурак! Гнать её надо! — шипела она мне на ухо, да так эмоционально, что мне показалось, что ещё минута и она сорвётся спасать бедного Тамира из лап этой… этой… даже слов нет!

— Тиа, лучше заткни свою подругу, а то я могу и не сдержаться, — очень вежливо проговорила Ния.

— Что? Это она мне? — продолжала тихо беситься Лари.

— Тебе! — спокойно ответила Леония.

— Лари! — попыталась я, предотвратить надвигающаяся катастрофу.

— Что? Разве я не права? — громко возмутилась она, и стало понятно, что этой катастрофы уже не избежать. Лари вдруг встала и, медленно спускаясь по ступенькам с самым наглым выражением лица, обратилась к Нии. — Слушай, пигалица, если ты реально думаешь, что этот красавчик ждал тебя всё это время и свято хранил тебе верность, то ты глупо ошибаешься! Думаешь, пришла тут такая вся замечательная, и он растаял? Хренушки! К твоему сведению, у него есть девушка, причём, горячо любимая! А ты, — она уже подобралась вплотную к объекту своей тирады, и в презрительном жесте ткнула пальцем в её плечо. — Ты можешь проваливать отсюда и больше никогда не возвращаться!

Если сказать, что Ния была в шоке, значит не сказать ничего. Тамир же смотрел на Лари с широко раскрытыми глазами, а я, глядя на весь этот цирк, всеми силами старалась сдержать смех.

— А его девушка, как я понимаю, ты? — насмешливо произнесла Ния, окидывая Лари презрительным взглядом. Да уж, на фоне изящной и женственной сестрёнки Тамира никогда не изменяющей утончённым платьям и шпилькам, Илария выглядела просто смешно. Её длинные белые волосы были, как обычно, стянуты в косу, на широких чёрных брюках красовалось несколько пятен от красок, которые ничем не выводились, а серая футболка с изображением полного состава какой-то панк-рок группы была слишком растянутой и старой, чтобы хотя бы намекнуть на то, что у её хозяйки вполне симпатичная фигура.

— А если и я? — невозмутимо парировала моя сумасбродная подруга. — В любом случае, тебе здесь больше нет места!

Я смотрела на происходящее с дикой смесью смеха и ужаса. Но остановить это представление была не в силах. Собственный голос отказывался слушаться, шокированный поступком Лари, а шоу тем временем продолжало набирать обороты.

— Илария, уймись, — попытался остановить её Тамир, но вряд ли бы сейчас это было под силу кому-то. Лари понесло, а в таком состоянии она могла и горы свернуть, причём, совершенно не напрягаясь.

— Что? Ты просишь меня замолчать? — закричала «героическая заступница всех униженных и оскорблённых». — Ты так просто затыкаешь мне рот? И это после всего, что между нами было? — она восклицала всё это с такой дикой обидой в голосе, что я даже засмотрелась. Вот тоже мне, актриса! Чувствую, она сейчас тут такого наиграет, что потом ещё месяц расхлёбывать придётся.

— Даже так? — удивлённо воскликнула Ния, отходя от Тамира, чем Лари и решила воспользоваться.

— Именно! — гордо произнесла она, нежно и как-то немного робко обнимая ошалевшего парня. Тот даже немного вздрогнул, но, отчего-то тоже не спешил останавливать представление.

— Что-то я не вижу в его глазах огромной любви, — скептически проговорила Ния, с недоверием гладя на предполагаемую «соперницу».

И тут мне пришлось зажать себе рот ладонью, чтобы не заржать, потому что происходящее перестало быть простой шуткой.

— Котик мой, разве ты меня не любишь? — нежным голоском спросила Лари, обвивая шею Тамира руками и глядя на него такими покорными и молящими глазками, что он даже растерялся. Чем и воспользовалась заигравшаяся актриса.

Сначала она осторожно коснулась губами его губ, но, видимо решив, что для полноценного «доказательства неземной любви» этого явно не достаточно, прижалась к нему всем телом. И тут спектакль закончился, плавно перерастая в реальность.

Тамир осторожным движением обвил руками талию Лари и, довольно ухмыльнувшись, ответил на её поцелуй. Подыграл, так сказать… да только играми здесь и не пахло. Эти двое сейчас представляли собой нечто единое… целое… своеобразную идиллию переплетения душ. Их поцелуй был таким… нежным, что я, почти пьянея от их эмоций, совершенно выпала из реальности. А ведь они на самом деле нравились друг другу… по крайней мере сейчас чувства этих двоих просто зашкаливали. А прекращать сие безобразие никто даже и не собирался.

Ния лишь улыбалась, скрестив руки на груди. Весь её вид говорил о полной готовности красиво закончить эту игру. И как только, наши голубки всё-таки соизволят отлипнуть друг от друга, Лари ждёт очень неприятный сюрприз.

Поцелуй прекратился, но Тамир не спешил отпускать девушку из своих объятий, лишь сильнее прижимая её себе. Хотя, судя по выражению её лица, саму Лари такое положение дел вполне устраивало.

— Ну, подруга, ты выдала! — проговорила Ния, снова рассматривая картину над камином. — Всё, сдаюсь, Тамир твой…

Илария опешила от таких слов, и, высвободившись из рук парня, повернулась к той, ради кого, собственно, этот цирк и был затеян.

— То есть, ты уходишь? — наглым голосочком поинтересовалась Илария.

— То есть, я не буду возражать, если мой братец решит остановить выбор на тебе…

Вот она, долгожданная развязка. А на трибунах прибавление: Тарша и Лит тоже выбрались из комнаты, и теперь с большим любопытством наблюдали за происходящим.

Лари замерла, ошарашено гладя на ухмыляющуюся девушку.

— Ния? — очень тихо и почти без эмоционально спросила она. — Я что, снова облажалась?

— Почему же? Нет! — ответила Леония, и выглядела сейчас до противного довольной. — Ты всего лишь боролась за своего любимого мужчину! Думаю, ему было приятно узнать, что у него такая… заботливая девушка.

— Ага, особенно если учитывать, что между нами ничего нет, — абсолютно бесцветным голосом ответила главная героиня представления. Потом медленно и как-то трусливо, повернулась к Тамиру.

Мне ещё никогда не приходилось видеть Лари такой потерянной… нет, скорее, поверженной. Но, она напоролась на свои же грабли. Сама придумала, сама вляпалась, сама же себя и наказала…

— Прости, — еле слышно произнесла она, глядя в зелёные глаза, того, в чьих объятиях буквально таяла минуту назад. — Глупо вышло… — она попыталась улыбнуться, но улыбка вышла какой-то корявой. Потом обвела взглядом всех собравшихся, включая зрителей с верхних рядов, украдкой покосилась на дверь, и глубоко вздохнув, поплелась наверх, но уже на последней ступеньке лестницы остановилась, и не обращаясь ни к кому конкретно, сказала: — Надеюсь, ты не будешь против, если на ближайшие пару недель я превращусь в затворницу, давшую обет молчания…

Когда она скрылась, я ещё долго приходила в себя, не зная, то ли смеяться, то ли плакать…

— А у вас тут оказывается весело, — с озорной улыбкой подвела итог представлению Ния.

— Ты даже не представляешь насколько, — ответила ей ошарашенная Тарша.

— Надеюсь, этот дом и моя психика выдержат вас троих… — проговорил Тамир, направляясь наверх. Кого именно он имел в виду было не понятно, но что-то мне подсказывало, я в это список точно не вхожу.

***

И снова всё пошло по накатанной.

Не представляю, что именно сказал моей подруге Тамир, но после его визита она решила сократить своё добровольное затворничество с двух недель до двадцати минут, и довольно скоро уже вовсю смеялась и шутила. К моему удивлению с Нией они практически сразу нашли общий язык, Тарша же старалась держаться особняком, но через пару дней, сдалась и она.

Ежемесячный Совет Дома Солнца должен был состояться через неделю, но когда его уважаемые делегаты-заседатели узнали, что на нём будет присутствовать Ния, решили провести собрание на три дня раньше. Не знаю, что именно двигало ими при принятии этого решения, боязнь за город, или желание поскорей решить столь щекотливый вопрос, но нам такое положение вещей оказалось только на руку.

В общем, в назначенный день на Совет мы отправились всей толпой…

Сегодня здесь было необычно людно. Видимо озвученный накануне список вопросов для обсуждения привлек внимание не только участников заседания, но и простых жителей. Ещё бы, такой скандал, такая сплетня! Искренне радовало, что наш вопрос решили обсудить первым, и нам не придётся торчать здесь целый день…

Но вот, суета стихла, и в центре круглого подиума появился тот тип, что выступал здесь кем-то вроде председателя. Почему этим не занимался сам Тамир (как, к примеру, Эрик), мне было неизвестно. Хотя, это в любом случае только его дело, может ему так больше нравится…

Мы с Таршей и Лари заняли свободные места на дальних лавочках, так как ближе всё было забито, и с диким интересом и нетерпением стали ожидать долгожданной развязки. Кстати, сопровождающие меня девушки всеми силами старались не обращать внимание друг на друга. После того как Тамир объявил, что в качестве наказания они должны ближайшие полгода провести вместе, между «старыми подругами» воцарился мир. Хотя особой радости от общества друг друга они не испытывали, и по возможности, старались не контактировать. А сегодня я была для них чем-то вроде связующего звена, и, вместе с тем, играла роль преграды, которая не давала им забыть, что сегодня здесь они только зрители, не больше…

Тем временем, господин председатель обвёл тяжёлым взглядом непривычно полный зал, и громогласным голосом объявил первый, решаемый сегодня вопрос.

Как я успела узнать от Тамира, по местным правилам, прошение на заключение брачного союза должны были подавать предполагаемые жених и невеста лично, или их родители. Но, в исключительных случаях допускалось отправлять на Совет за подобным разрешением представителей будущих молодожёнов. И, так как притянуть сюда родителей Арти, и, тем более Насти, как и самих жениха и невесту было проблематично, их интересы на Совете представляли Лит и Ния. Вот уж, действительно, кого в этом городе не любили больше всех остальных.

Литсери когда-то, ещё будучи взбалмошным подростком с выражением лица вседержавного принца, умудрился не понравиться абсолютно всем местным жителям, а про Нию я вообще молчу. Она на этом Совете в представлении не нуждалась.

— Итак, достопочтенный Совет, — спокойным голосом с огромной примесью властных ноток, начал Лит. — Я являюсь представителем Артиона Штормового, и от его имени, прошу вас дать ему разрешение, на заключение брачного союза с его избранницей Анастасией.

— Я же, Леония Солнечная, представляю интересы моей кровной родственницы Анастасии… и со своей стороны, прошу достопочтенный Совет дать разрешение на заключение брачного союза с её избранником Артионом.

— Ваше прошение принято, — ответил председатель. — Но, вы не назвали имя Дома Анастасии.

Ния, как-то странно улыбнулась, но спустя миг снова приняла серьёзное выражение лица. А когда заговорила, в её глазах отразилась такая спокойная уверенность, какой не обладала ни одна королева мира.

— Прошу прощения, достопочтенный Совет, — она чуть склонила голову набок, выражая при этом извинение и покорность, но вот выглядело это скорее как насмешка, нежели дань традициям. — Я являюсь представителем моей кровной родственницы Анастасии Солнечной… — Ния подняла голову, и с вызовом глядя в глаза председателю, добавила: — И да, она полукровка.

В зале мигом поднялся гул. Все бурно перешёптывались… обсуждали и возмущались, соглашались и осуждали, кидая в сторону невозмутимой Нии укоризненные взгляды. И это безобразие продолжилось бы и дальше, если бы слово не взял Тамир.

Поднявшись на местный вариант трибуны, где уже стояли, дожидаясь своего вердикта Литсери и Леония, он поднял руку вверх, призывая всех собравшихся к тишине.

Зал смолк не сразу, но Тамиру была нужна полная тишина, поэтому он терпеливо ждал, когда самые говорливые, наконец, заткнутся.

— Итак, достопочтенный Совет, не так давно вы ответили согласием на моё прошение принять в город и в семью Тиану, — он говорил так спокойно и так уверено, что замолчали даже те, кто продолжал шептаться. — Теперь же, Леония, обращается к вам с прошением принять Анастасию. Она поручается за девушку и я, тоже готов за неё поручиться.

— Тамир, ещё одна полукровка в городе? В твоей семье? — недовольно возразил неизвестный мне тип, сидящий в первом ряду.

— Да, согласен, что это противоречит нашим правилам, но… Эти девочки очень способные ученицы с большим потенциалом, к тому же, обе они приходятся мне кровными родственницами. И, при всём уважении к правилам и Совету, я не могу от них отказаться.

— Звучит, как ультиматум, — проговорил председатель, глядя на моего учителя с презрением и укором. — Ты ведь понимаешь, что за нарушение закона о запрете связи с людьми мы имеем все основания изгнать Нию, по всем правилам.

— Ага, — ехидно улыбнувшись, согласилась она. — И водная часть защитной системы тут же рухнет. Или вы забыли, кто и как установил купол над городом?

По залу снова прокатилась волна напряжённого шёпота.

— Вы ещё и Тамира изгоните из собственного города, — вдруг озорно улыбнувшись, проговорила Леония. — Тогда защита рухнет совсем. А что? — она резко повернулась к брату: — Может, правда, ну их всех, уедем, выберем место посимпатичнее, отстроим город, воздвигнем новый купол, а эти… — она кивнула в сторону собравшейся толпы… — Пусть живут, как хотят и сами объясняют людям, откуда вдруг посреди леса, на месте, где всегда было горное озеро, образовался полноценный город!

Вот теперь толпа замолчала, и в этом молчании было столько искреннего ужаса, что мне пришлось срочно закрываться от чужих эмоций, отгораживаясь от них, наскоро сооружённым блоком.

И всё… Стало так тихо, как бывает когда из гула города попадаешь в тишину зимнего леса. Тихо и пусто. Даже страшно становится… Ведь собственных эмоций у меня давно уже не было, и я, подобно паразиту, была вынуждена упиваться чужими, чувствуя себя при этом вполне комфортно. Но вот настолько сильные и в такой дозе, как сегодня, эти эмоции могли лишь усугубить моё, и без того плачевное состояние души. Так что лучше тишина… Хотя, иногда тишина пустоты давит куда сильнее нестерпимого эмоционального гула.

— А Настя, кстати, довольно сильный «водник», и после надлежащего обучения ей вполне по силам будет создание подобной конструкции… Тем более в связи с Артионом, — негромко проговорила Ния, делая вид, что обращается только к Литу, но повисшей тишине её слова прекрасно расслышал весь зал.

Это был намёк… Да такой явный, что Тамир не выдержал и, повернувшись к сестре, так ехидно и довольно улыбнулся, что Ния расхохоталась.

— Тихо! — громогласный голос председателя заставил замолчать всех. — Мы приняли к сведению все ваши доводы и будем готовы дать ответ по окончании заседания, — сообщил он Нии.

— Так мы можем идти? — удивлённо вскинув брови, поинтересовался Лит.

— Да… — неохотно ответил председатель. — Из-за вас здесь слишком много шума.

Это было очень актуальное утверждение, особенно в повисшей тишине.

На молчаливый вопрос Нии, Тамир лишь кивнул и решительно вернулся в своё кресло в полукруге.

Представители будущих молодожёнов поспешили откланяться. Мы же покинули зал вслед за ними.

Когда гнетущая атмосфера Совета осталась позади, а в лицо ударил колючий зимний воздух, я, наконец, вздохнула с облегчением и сняла блок. Чужие эмоции диким шквалом обрушились на моё расслабленное в тишине сознание, снова возвращая его к жизни. Жаль, что сама я теперь ничего не могла чувствовать.

Честно говоря, иногда, чаще всего в ночное время, когда все обитатели дома расходились по своим комнатам, и пустота собственных чувств окутывала моё сознание, в него снова возвращались обида и злость. Подобно змеям они обволакивали мысли, проникали в воспоминания, делая даже самые тёплые из них отравленными ядом предательства. С каждым новым мгновением они всё сильнее убивали меня… убивали мою волю, надежду на счастливое будущее… превращая окружающий мир в серое пятно. А всё больше натягивающийся поводок связи лишал любой возможности с этим бороться… Лишал самого желания жить.

— Молодец, подруга! Так их! — провопила Лари, вырывая меня из состояния задумчивости. Подняв глаза, я обнаружила её идущей рядом с дико довольной собой Леонией. Да уж, Тамир не зря опасался за себя и свои дом, ведь в тандеме эти две «катастрофы» могли наделать такого, что не один год придётся восстанавливать, а если к ним ещё и Тарша присоединится… В общем, волнение моего учителя было обоснованным, хоть и преждевременным, ведь пока ничего не произошло. Наоборот. Их напор и дикая жажда действий, с лихвой компенсировалась общением. Надеюсь это продлиться долго…

— Нефиг кидать на меня и мою семью косые взгляды… — гордо проговорила Ния, оглядываясь на здание Совета. — Честно говоря, если б этот напыщенной жлоб не ляпнул про ультиматум, я б и не сообразила, что так можно на них давить. Ведь, по сути, купол делали мы с Тамиром. И если у меня это вышло случайно, то мой сообразительный братец вовремя его доработал, и подойдя к вопросу со своей, никому не ясной стороны, превратил мою очередную ошибку в идеальный защитный барьер.

— Но он говорил, что купол нужно подпитывать, — уточнила я, сильнее кутаясь в широкий шарф — хоть нынешний декабрь и не баловал снегом, но мороз на улице явно был.

— Да, но это не требует больших энергетических затрат, — спокойно ответила она. — Водная часть закреплена на реке и замыкается мной, воздушная, соответственно черпает ресурс из окружающего пространства и закреплена на Тамире. Из всего города только мы вдвоём — его создатели, можем поддерживать барьер. Остальные же его просто подпитывают.

— Но тебя так долго не было… — не поняла я.

— А мне и не нужно здесь находиться, как и ему… Важно другое, если они решат изгнать нас из горда… (Нашего города… Яро бы с ума сошёл, если б узнал!) они должны будут установить блок на защите, распространяемый на наши с ним энергетические поля. И я почти уверена, что система простоит ещё долго, да вот только если любой из нас… или из нашей семьи, попытается прорвать границу, она просто войдёт в резонанс с враждебной энергией (своей же, заметь) и сама себя быстренько уничтожит… — она усмехнулась. — И если в благородстве Тамира они уверены… то на меня вряд ли поставят. Так что, вероятней всего нам не только позволят провести брачный обряд, но и разрешат этим двоим поселиться в городе.

— Ты так в этом уверена? — снова переспросила я.

— Почти, — честно ответила шагающая рядом девушка. — Да у них и выбора то нет…

Предчувствуя явную победу и наплевав, что на улице давно зима, три неугомонные девушки развели посреди площадки перед домом огромный костёр, и всем скопом решили приготовить на нём ужин. Я от участия в этой странной затее отказалась сразу, и предпочла скрыться в доме. А когда спустя несколько часов снова вышла к ним, поняла, без моей помощи этим дилетантам не справиться.

Из-за того что все дрова в окружающем дом лесу были влажными, костёр гореть категорически не хотел, а запасы честно спёртые из палениц у каминов давно превратились в пепел, так никого и не согрев. Наш ужин был сейчас где-то на полпути к конечному результату и с этой точки сдвигаться не желал.

— Тиа! — воскликнула слегка окосевшая Лари, увидев, меня. — Сделай так, чтобы он горел!

Я оглядела собравшуюся здесь троицу, отметила стремительно пустеющую бутылку коньяка, обратила внимание на ещё одну пустую отставленную в сторону, и удручённо вздохнув, взглянула на костёр. Он в тот же миг резко полыхнул, и разгорелся так сильно, что Тарша даже в ладоши захлопала.

— Круто… — спокойно проговорила Ния, разливая очередную порцию горячительного напитка по керамическим кубкам — её факт моего воздействия на огонь ни капли не впечатлил. — Будешь? — спросила она.

— Мне пока нечего праздновать, да и вообще… — поспешила отказаться я.

— А мы и не празднуем! — встряла в разговор Тарша. — Это так, чтоб согреться.

Коротко усмехнувшись, я развернулась и отправилась в дом, и пусть огонь и был моей родной стихией, но на улице всё равно слишком зябко.

Из-под двери кабинета виднелась полоска света, и, решив, что Тамиру каким-то образом удалось проскочить мимо меня, я тут же направилась туда. Но, к моему глубочайшему огорчению, хозяина дома там не оказалось — вместо него в широком кресле у потухшего камина сидел Лит.

— Что ж ты не осталась с девочками? — нахально улыбнувшись, спросил он.

— Да как-то не хочется в такую «милую» погодку выплясывать вокруг костра и согреваться алкоголем, — проговорила я, расслаблено опираясь спиной на дверной косяк. — А ты почему не присоединяешься к ним? Там кстати разливают коллекционный коньяк…

— Да я не переношу алкоголь, ни в каком виде! — ответил Лит. — Ещё с детства у меня к нему выработалось капитальное отвращение.

— Что, бухал с малолетства? — усмехнулась я.

— Нет… на бабушку насмотрелся… видел, к чему приводит злоупотребление и предпочитаю обходится без него, — с какой-то грустью в голосе, ответил парень.

— Не думала, что представительницы вашей расы могут страдать алкоголизмом.

— Она была обычным человеком, Тиа… — ответил он, пристально наблюдая за моей реакцией, а она была бурной.

— Как? — только и могла сказать я, во все глаза уставившись на Лита. — Но это значит…

— То и значит, — чуть грубовато осадил меня он, не давая высказать свои выводы вслух. — Думаю, не стоит уточнять, что данная информация держится под большим секретом, и тебе я рассказал только с одной целью…

— Почему? — на ватных ногах, я подошла к парню, и присев на своё любимое место — ворсистом ковре у камина, взглянула в глаза Литсери.

— Настя… — только и ответил он. — Свадебный ритуал нужно провести как можно быстрее, он сделает их связь с Артионом постоянной и только так она сможет выносить ребёнка. А иначе… — он глубоко вздохнул, — иначе она не выдержит родов… как моя мать.

— Лит… — сказала я, глядя на него с сочувствием, всё ещё не осознавая до конца весь смысл его слов.

— Разожги огонь, Тиа, — мягко попросил он, отводя глаза.

Решив не отвлекаться на лишние движения со спичками и всем прочим, я взглянула в сторону камина, и, убедившись, что языки моего пламени в достаточной мере распалили полноценный костёр, вытянула их обратно. Теперь в камине горел самый обычный огонёк без каких-либо лишних энергетических примесей. Этой фишке, кстати, научил меня Эрик почти перед самым отъездом. Он сказал тогда, что таким образом я могу не только создавать огонь, но и возвращать обратно энергию, затраченную на его образование, а при необходимости и вовсе подпитывать так свой резерв.

— Не дурно, — проговорил Лит, уставившись на пламя в камине. — Рио тоже так иногда балуется…

— Слушай, давай не будем о нём, — раздражённо проговорила я.

— Как хочешь… — чуть прикрыв глаза, согласился мой собеседник. Судя по всему, о своём наставнике он тоже хотел поговорить… от того даже немного расстроился.

— Скажи, а как ты вообще оказался под покровительством такого ярого противника полукровок, как Эверио? — этот вопрос мучил меня больше других.

Лит ухмыльнулся.

— Можно сказать, что именно я и заставил его пересмотреть своё отношение к ним… Но, говорить об этом я не буду, ведь каждое сказанное слово может быть услышано… не теми ушами.

На кого именно намекал мой названый братец, было не ясно, но любопытство разыгралось настолько, что подобные доводы показались ему пылью.

— Тогда покажи, — предложила я, с надеждой глядя на парня. — Я ещё не очень хорошо могу влазить в чужие воспоминания, но… если ты мне поможешь…

— Ты спятила? — воскликнул он. — Пустить тебя в мою голову?

— Да… — ответила, скромно опуская глаза. — Я не увижу там ничего лишнего… только то, что ты прокрутишь сам.

Он смотрел на меня с недоверием, но я чувствовала, что, не взирая на всю опасность для него этого мероприятия, он почти готов…

— А ты делала это раньше? — осторожно спросил он.

— Да… Пробовала на Иларии. Правда в её памяти такая каша, что я запуталась и больше не просила её о помощи в тренировках.

Он снова отвернулся к огню, и несколько долгих минут напряжённо наблюдал за игрой языков пламени в камине, и я уже решила, что останусь ни с чем, как вдруг он сполз с кресла, и присев напротив, грустно улыбнулся.

— Давай, эмпат — недоучка… — проговорил он, глядя мне в глаза. — Я готов.

— Ты уверен? — опасливо спросила я.

— А что тут такого? Ты теперь и так знаешь обо мне слишком много, так что пара лишних воспоминаний ничего не изменит, — в его глазах промелькнула едва заметная усмешка. — А если вздумаешь разболтать, мне придётся тебя убить…

— Не сомневаюсь, — парировала я.

— Что нужно делать? — спросил он, не обратив никакого внимания на мою насмешливую улыбку.

— Просто расслабься и не мешай мне.

Сжав в своей руке его ладонь, я сосредоточилась, взглянула в его глаза, и не встретив на пути никаких препятствий, нырнула в сознание Лита.

— А теперь просто представь, что ты вернулся назад, и прокрути перед глазами те моменты, которые хочешь мне показать.

— Хм… — промямлил Литсери, и вокруг повисла темнота. Но спустя несколько долгих секунд, которые показались мне целой вечностью, картинка изменилась…

— Ты, тварь! — кричала какая-то женщина, швыряя пустую бутылку из-под какого-то алкогольного напитка с яркой этикеткой прямо в маленького мальчика, чьими глазами я сейчас смотрела на мир. — Это из-за тебя она умерла, гадёныш! Ненавижу!

Женщина выглядела плачевно. На вид ей можно было дать лет пятьдесят, а то и больше, но судя по лохмотьям в которые она была одета, посеревшему лицу с большими мешками под глазами и по тому, что состояние её опьянения было близко к критическому, стало понятно, что пьёт эта дама много и часто.

Мальчик обнимал плюшевого белого кролика и медленно пятился назад, стараясь не споткнуться о разбросанные повсюду горы какого-то хлама. Здесь были и стаканы, и окурки, и остатки какого-то пирога недельной давности.

Ему было страшно… Ведь когда бабушка злилась, она всегда кричала и швыряла в него всем подряд. Пару раз даже попадала, а после последнего раза у него на лбу до сих пор была большая шишка. А вот сейчас снова… он едва успел увернуться от осколка некогда красивой вазы, и она только слегка поцарапала его щёку.

Мальчик повернулся к зеркалу, чтобы посмотреть насколько сильно бежит кровь…

Я оторопела, едва удерживая контакт. Нет, это не могло быть правдой!

Из отражения в обшарпанной серебристой поверхности на стене на меня смотрел худой ребёнок лет пяти, светленький, с огромными синими глазами… и вертикальным зрачками в них. Одет он был в странного вида штанишки, которые давно пора было постирать, и рубашку из какой-то грубой ткани, с большой дыркой на левом боку. Босой… его маленькие ножки медленно ступали по грязному полу, то и дело натыкаясь на что-то колкое. Но он упорно продолжал пятиться назад, надеясь, что в детской бабушка его не достанет…

Глупо. Его укрытие было слишком ненадёжным, и спустя какую-то минуту, эта пьяная женщина, которую он всегда считал своей единственной родственницей, единственной родной… завалилась и туда.

— Твой идиот-папаша совсем офигел! — кричала она на мальчика. — Мы уже месяц без гроша в кармане, а его всё нет! Он что, думает, я буду нянчиться с его ублюдком бесплатно? Отвечай! — крикнула она снова.

Мальчик вжался в спинку кровати, и уже хотел спрятаться под одеялом, но отчего-то передумал.

— Он заберёт меня… — проговорил малыш так тихо, что бабушка услышала его только чудом.

— Что? Заберёт? Да зачем ты сдался ему с такими корявыми глазками? Хорошо хоть денег пока даёт, но ты знай… — она подошла ближе, и, наклонившись прямо к его лицу, злобно рассмеялась. — Как только ему надоест платить мне, ты окажешься в приюте! Там самое место таким как ты! Дефектным!

Я больше не могла выносить это и, разорвав контакт, отвернулась к огню…

Жуть… Мурашки толпами шествовали по спине вдоль позвоночника, а внутри всё похолодело. Не думала, что есть ещё что-то способное вогнать меня в подобное состояние.

Теперь мне понятна озлобленность Лита — с таким то детством. Но… ведь его не сломали. Нет! Видимо уже тогда мой названый брат был счастливым обладателем своего скверного, но очень сильного характера. Подумать только, с самого раннего детства он был вынужден бороться за свою жизнь… и с кем? С родной бабушкой!

Да как вообще могла она обвинить малыша в смерти его собственной матери? Дура! Тысячу раз идиотка! Так бы и придушила, попадись она мне под руку…

Стоп! Откуда такая кровожадность? И мои ли это эмоции? Но, отвернувшись от огня и наткнувшись на спокойный взгляд Лита, поняла — мои… Значит всё-таки чувствую. Жаль что только негатив.

— Как ты это выдержал? — тихо спросила я, спустя несколько минут. Впечатления от увиденного были такими отвратительными, что хотелось выть. — Лит…

— Не стоит… — проговорил он, грустно улыбаясь. — Это было очень давно, и иногда она вела себя вполне адекватно. Даже любила меня… по своему.

— А где был отец?

— Не знаю, — тихо ответил парень. — Деньги от него приносили почтальоны, а сам он так ни разу и не появился.

— А имя? Как его звали? — не унималась я. Если не удастся придушить «нерадивую бабушку», так как, скорее всего она уже давно не в этом мире, то хоть папаше морду подрихтую… надеюсь, его до меня никто не прикончил?

— Почему же, звали? Вполне возможно, что до сих пор зовут. Да только я не знаю ни кто он, ни как его найти… — он зло рассмеялся. — Я для него в первую очередь позор, а потом уже сын. Ведь он, как и Арти, связался с полукровкой, а когда она забеременела, просто ушёл… И я уверен, он знал, что мама не выживет, может даже надеялся, что я тоже, но… Как видишь, всё вышло иначе. Хотя, не могу сказать, что мне повезло… Сначала бабушка-алкоголичка, а когда отец перестал присылать ей деньги — сиротский приют. Там кстати мне тоже доставалось, но… Думаю не стоит тебе это показывать, — вдруг он улыбнулся. — А потом всё изменилось…

В этот раз он сам взял мою руку, и, взглянув в глаза, почти вынудил, вернуться в его воспоминания. Картинка появилась почти сразу, и по сравнению с предыдущей, показалась мне более яркой.

На дворе стоял жаркий солнечный день, повсюду была пышная зелень. В полузаброшенных клумбах вовсю цвели дикие розы, вяло пробиваясь через пышные заросли сорняков. По пыльной площадке бегали какие-то полураздетые ребята-подростки и, видимо, играли в какую-то агрессивную игру, потому что крики их были уж точно не дружелюбными. Они то собирались всей шайкой вокруг одного из своих, то снова разбегались кто куда, громко вопя что-то нечленораздельное.

Лит, чьими глазами я снова смотрела на мир, глубоко вздохнул и отвернулся от них. Сейчас в нём снова играло то странное чувство дикой обиды на весь мир, которое способно было сделать мрачным даже такой яркий денёк как сегодня.

— Дракош, чего скучаешь? — тихо спросила внезапно подскочившая к нему девочка лет десяти, но стоило ему повернутся в её сторону, как ярая смелость черноволосой малышки куда-то испарилась, а на щёчках появился алый румянец. — Они снова тебя не позвали… — проговорила она, быстро отводя глаза в сторону мальчиков.

— Нет! — грубовато ответил Лит, пристально глядя на девочку, ведь понимал же, уже тогда понимал, что от одного взгляда этих синих глаз, существа противоположного пола буквально млеют. — Я сам не хочу играть в такие глупые игры.

— Тогда… может, поиграешь с нами? — робко глядя на него, спросила девчушка.

Он не ответил, с какой-то насмешкой оглядел сначала её саму, потом перевёл взгляд на тех, с кем она предлагала играть.

«Одна мелкая шушера…» — злобно подумал он, но выбор был невелик: либо он и дальше будет сидеть под этим деревом, либо всё-таки поиграет с девочками. А это всё ж какое-никакое, но разнообразие, коим приютская жизнь не баловала.

— Ладно, Кать… — лениво проговорил он, как будто на самом деле ему совершенно не хотелось никуда с ней идти, а согласился он исключительно из вежливости. Кстати, он прекрасно знал, что эти его замашки здорово бесят абсолютно всех его знакомых, но только так, прячась за этой маской надменной отрешённости, он мог не бояться, что к кому-то привяжется…

Девочка озорно улыбнулась, и, схватив его за руку, быстро потащила к площадке у ворот, где их уже ждали две её подружки.

— Люсь, Сонь, Дракоша будет играть с нами! — весело завопила она, чуть ли не прыгая от радости.

Он окинул надменным взглядом подружек возмутительницы его спокойствия, и еле сдержал усмешку. Одна была маленькой, гораздо ниже подруг, и в своём потрепанном сарафанчике и кривыми косичками сильно напоминала какую-то измученную жизнью куклу. Она смотрела на него как завороженная, как будто он был то ли принцем, то ли ангелом… Лит сам не знал, что думают все эти люди, когда вот так смотрят в его глаза, но с самого детства он ненавидел их неправильную форму. А когда попал в приют, ребята сначала его боялись, а потом начали дразнить. Как его только не называли! И Котиком, и Змеем, и Демоном, а вот в последние пару лет к нему плотно приклеилось прозвище Дракон. И виноваты теперь в этом были не только пресловутые глаза, ведь мальчик на самом деле часто вёл себя чересчур агрессивно.

— Привет! — отвлекла его от раздумий вторая подруга Кати — девочка с чёрными, как смоль волосами, очень похожая на маленькую цыганку. Да и одевалась она всегда как-то странно, вот и сейчас, в такую сильную жару на ней всё равно была длиннющая юбка и цветастая блузка из плотной ткани. Кто-то говорил, что её привезли сюда из какого-то заброшенного хуторка, где она долгое время жила то ли с тётей, то ли с бабушкой…

— Привет, привет… — равнодушно проговорил Лит. — Во что играем?

— В мяч! — с гордостью проговорила Катя, отбирая из рук девочки потрепанный шар, сшитый из каких-то обрезков старой кожи. — Я видела, как мальчики как-то бегали, пиная его ногами. Давайте попробуем, может это будет интересно.

Она с гордостью протянула это круглое недоразумение Литу. Тот недоверчиво посмотрел на мяч, но всё же принял его, и, опустив на землю, приготовился ударить. Он тоже видел, как старшие ребята играли в нечто подобное, но сам ещё ни разу не пробовал… как-то не доводилось.

— Ты должен попасть вот сюда. Это называется «ворота», — показала она на пространство между столбами за своей спиной. — А моя задача — не дать тебе это сделать.

Она мигом заняла оборонительную позицию, а маленький Лит, решив, что если ударит сильно, то в любом случае попадёт мячом куда нужно, с размаха двинул ногой по кожаному боку. Шарик подлетел вверх, и пропархав над головой Кати, влетел в ветки дерева, и приземлился где-то за высоким забором, коим была огорожена территория их «тюрьмы».

— Дракоша… — проговорила она, растеряно глядя на озадаченного Лита. — Лара Павловна… она мне голову открутит, если я не верну мяч.

Он отлично знал, на какие ухищрения способна их воспитательница, если кто-то нарушит её приказ, и так же прекрасно понимал, что если покинет границы приюта и пойдёт за мячом, ему влетит не меньше. Но, выбор был очевиден, и чтобы хоть как-то огородить свою единственную подругу от гнева злыдни-воспитателя, осознавая, что делает глупость, мигом перескочил через высокий забор, и оказался посреди широкой улицы.

Оглядевшись по сторонам, Лит вдруг заметил объект своих поисков как раз посреди пыльной дороги, утопающей в тени вековых деревьев. Но вдруг из-за поворота на большой скорости вылетел чёрный автомобиль, такой красивый и блестящий, что мальчик мигом забыл, зачем вообще перелезал через забор. И это совсем не странно, ведь за высокой оградой приюта вообще мало что видишь, а здесь такая шикарная машина!

И тут мальчик вздрогнул: чёрный авто довольно быстро нёсся как раз туда, где лежал мяч, и если он доберётся туда раньше мальчика…

Ответ был слишком плачевным, чтобы произносить его, пусть даже мысленно.

Как ужаленный он мигом сорвался с места и бросился наперерез автомобилю.

Раздался протяжный скрип тормозов… Машину занесло, закрутило, и Лит уже подумал, что это конец и зажмурился… но вдруг всё стихло.

Ему показалось, что даже птицы перестали петь, но когда мальчик открыл глаза, то увидел сквозь плотную стену поднятой колёсами пыли, силуэт мужчины. Страх вернулся снова, но не тот страх, что был несколько секунд назад, совсем нет! Другой, животный… дикий…

Лит инстинктивно сжался, прижимая к груди ненавистный мяч, и во все глаза уставился на того, под чьи колёса так опрометчиво прыгнул. Пыль медленно оседала, и уже стало возможным разглядеть его. Хотя… был ли смысл? Ведь, ясно же, что ударит… ещё как ударит, и накричит, а что хуже всего, отведёт к воспитателю и расскажет о том, что случилось.

— Эй, ты как? — проговорил мужчина в строгом чёрном костюме, присаживаясь рядом с ним на корточки. — Малыш, да не бойся ты, всё ведь обошлось… — голос был мягким и вкрадчивым. С Литом никто никогда не говорил в таком тоне, что и заставило мальчика с диким удивлением взглянуть на незнакомца.

То что произошло дальше, снова вернуло маленького Литсери с небес на землю — увидев его глаза, мужчина странно напрягся, а его лицо будто стало каменным. Глухо выругавшись, он схватил мальчика за руку, и быстро поволок в тень деревьев.

— Что ты тут делаешь? Куда, вообще смотрят твои родители? — грубо сквозь зубы процедил человек в чёрном.

— Пустите! — начал кричать пришедший в себя Лит. — Нет у меня родителей, я сам по себе!

Мужчина резко остановился и, развернувшись к нему, грозно посмотрел в глаза.

— Врёшь! — только и сказал он.

— Нет, — гордо ответил синеглазый малыш. — Я из приюта и мне нужно туда вернуться иначе влетит.

Услышав его слова, этот человек снова изменился в лице — теперь он смотрел на мальчика как на воскресшего мамонта — с диким удивлением и опасением.

— Как твоё имя? — чуть мягче спросил он.

— Воспитатели зовут меня Лёней, — покорно опустив взгляд, ответил Лит.

— А родители? — судя по всему этот тип в чёрном уловил голосе мальчика что-то такое… что заставило его спрашивать дальше.

— Я же сказал, что нет у меня родителей…

— Ладно, а друзья?

— Дракошей… И это лучше чем всё, что было раньше! Хотя бы не обидно, — почему он так разоткровенничался с этим незнакомым человеком, Лит не знал, но отчего-то с каждой секундой проникался к собеседнику всё большим доверием.

— Ладно… — задумавшись, проговорил незнакомец. — А как называла тебя мама?

— Не знаю, она умерла, как только я родился, — очень тихо ответил мальчик. — Но бабушка говорила, что она настояла, чтобы мне дали имя Литсерион. Понятно, что… так меня никто не называет.

Мужчина замер, и что-то быстро прикинув, вдруг снова взглянул на маленького синеглазого мальчишку.

— Наверно, это судьба, друг мой… — усмехнувшись, проговорил он. — Что ж, пошли.

— Куда? — испугался Лит.

— В приют, за твоими вещами. Тебе там явно не место.

В этот раз контакт разорвал Лит, лёгким щелчком вернув меня в состояние реальности. Я пошатнулась и обессилено развалилась на ковре. Нет, эти контакты и копания в чужой памяти отнимали слишком много сил, а голова гудела так, что казалась, там кто-то установил старую трансформаторную будку.

— Это же был Рио, я правильно поняла? — спросила, как только голос снова вернулся.

— Да… — ответил Лит, облокачиваясь спиной на кресло. — Мне было десять… А он… просто проезжал мимо. Наверно он прав, это судьба, потому что другого объяснения тому случаю просто нет.

— Так он тебя забрал в тот день?

— Неа… Я ещё сутки провёл в приюте перед тем, как Эверио получил всю стопку разрешений на моё усыновление, — он улыбнулся. — Так что, официально, Тиана, я его приёмный сын.

— Чего-то подобного и следовало ожидать, но, постой, — что-то во всей известной мне информации явно не сходилось… — Тамир говорил, что Рио привёз тебя к нему, когда тебе было двадцать…

— Правильно, — согласился парень. — Тогда обстановка в мире была напряжённой, и мой приёмный родитель был слишком занят, чтобы ещё и за мной следить. Поэтому почти десять лет я прожил в небольшом городке в Штатах, в компании молчаливой няни-опекунши. Ходил в школу, потом в колледж… У меня даже друзья появились. И знаешь, они не замечали, что я другой. А мои глаза… им было всё равно. Меня просто приняли как своего. Рио приезжал редко, и каждый раз выглядел всё более печальным и замученным. Он даже попытался отыскать моего папашу, но… безуспешно, — Лит как-то хищно улыбнулся, — За то бабушку нашёл.

— Она после этого выжила? — спросила я, прекрасно зная методы Эверио.

— Да… к тому же рассказала много нового… Поведала, почему я родился другим.

— И? — силы почти полностью восстановились (спасибо огоньку — он, видимо, для меня как большая внешняя батарейка) и мне даже удалось сесть.

— Что и? — передразнил меня Лит.

— Почему? — моё любопытство уже не возможно было унять.

— Да просто всё. Мама была полукровкой, к тому же, с капитальным энергетическим блоком. И вот однажды бабушка додумалась поведать об этом ей, и будучи натурой порывистой и мечтательной, моя будущая мать, отправилась искать своего отца. Не знаю, как и где, но она нашла его, и даже некоторое время жила в Северном Доме…

— Даже так? Это по-твоему совпадение? — с нескрываемой иронией спросила я.

— Нет… Это что-то другое, — отмахнулся Литсери. — В общем, именно там она с моим папашей и познакомилась. А когда она забеременела — испугалась, и решила вернуться домой. А он знал, чем всё кончится и всё равно её отпустил…

— Лит, а вы выяснили, кто это был? — любопытство било через край.

— Нет… — он снова усмехнулся. — Рио не смог ничего разузнать.

— Не верю! — я скептически приподняла бровь. — Знает он всё, вот только тебе говорить не хочет.

— А знаешь, я почти уверен в этом! — усмехнувшись, согласился Лит.

— Знает, точно знает, но даже мне не говорит, — послышался насмешливый голос Тамира, со стороны его письменного стола.

— Подслушиваешь? — шутливо упрекнула я учителя, который вальяжно развалился в своём массивном кожаном кресле. А раньше вёл себя куда сдержанней. Это всё влияние Лари! С тех пор как она появилась в этом доме, Тамир стал совершенно другим.

— Если что, я тут давно сижу и ни от кого не прячусь, — шутливо оправдывался учитель. — А вы меня удивили. Одна проявленными способностями (напомни мне отблагодарить Руслану за прекрасные уроки), а другой проявленной откровенностью. Лит, с чего вдруг? — он выглядел таким удивленным, что я рассмеялась. — И не говори мне, что случайно потянуло поговорить по душам! С тобой вообще никогда ничего случайно не происходит. Я даже не удивлюсь, что именно ты сподвиг эту шайку… хм… девушек, — он красноречиво махнул головой в сторону окна, за которым виднелись отблески костра, — изображать из себя ведьм и готовить на огне какое-то странное варево.

В ответ на эту тираду Лит лишь неопределённо пожал плечами и легонько улыбнулся, но отвечать не стал.

— Так всё-таки, почему? — не унимался Тамир.

— Сын нашей новоявленной парочки будет таким как я, а значит, Насте грозит опасность… при родах, если Арти отойдёт от неё хоть на минуту, — спокойно ответил парень.

— И ты решил, что если Тиа об этом узнает, то ради спасения сестры, расшибётся в лепёшку, но не даст Насте умереть? — удивлённо проговорил мой наставник. — Умно, и очень своевременно… И память за этим открыл?

— Ну, не совсем… — уклончиво ответил Литсери.

— Так я и думал, — усмехнулся Тамир. — Желаешь реабилитировать в её глазах Рио? Бесполезно… Он слишком много всего натворил, чтобы стать героем только от одного твоего воспоминания. А что касается Насти…После проведения свадебного ритуала, опасаться будет нечего, — серьёзным голосом закончил хозяин дома.

— То есть, его разрешили провести? — удивлённо воскликнула я, мгновенно поднимаясь на ноги.

— Да! — с торжественным видом ответил он. — В последний день года… — но тут улыбка мигом помрачнела, а в глазах появилась самая настоящая обречённость.

— Отлично! — моей радости не было предела. — Но… ведь есть «но», я права?

— Ты проявляешь просто чудеса проницательности! — наигранно всплеснув руками, ответил Тамир. — Конечно, есть «но» и оно такое, что я даже сомневаюсь, что свадьба состоится.

— Что? — спокойно уточнил Лит.

— Совет согласен на всё: и принять Настю, и провести ритуал, и позволить будущей паре жить в городе…. только если… Эрик не будет против.

Литсери расхохотался, да так, что я не сразу поняла, что произошло.

— А честь сообщить ему о грядущей свадьбе сына, выпала именно тебе! — прошипел он сквозь смех.

— Угадал! — злобно передразнил его Тамир. — И, я бы попросил вас, оставить меня на некоторое время одного… в компании телефона. Чую разговор будет крайне не приятным.

— Как вам будет угодно, — Лит встал, и медленно толкая меня перед собой, направился к выходу. Видимо ему совсем не улыбалось стать свидетелем криков Эрика, а они обещали быть громкими. — Приятного разговора, — съязвил он напоследок, и тихонько прикрыл за нами дверь.

С улицы доносились громкие голоса — девушки явно что-то пели, причём хором.

— Не желаешь присоединиться? — почти серьёзно поинтересовался парень, хотя в глазах была настоящая усмешка. Но вдруг он что-то вспомнил… или решил… или придумал, и довольно улыбнувшись, добавил: — Пойдём.

И опять потянул меня куда-то, а я даже слова сказать не успела. Интересно, он хоть когда-нибудь перестанет принимать за меня решения? Пусть даже такие мелкие…