Глава 6.1

Воскресенье 22:00 по московскому времени, 21:00 — по испанскому.

В этот день и в это время Ярослава обычно созванивалась со Стасом. Они могли разговаривать и час, и два, могли проболтать до глубокой ночи, могли смотреть фильм или созваниваться по видеосвязи и гулять, показывая город.

Стас уехал в Испанию по программе обмена в конце июля, и с того самого времени между ними сложилась такая маленькая традиция. Его внеочередной звонок ее порядком удивил и напугал. Сообщив ему, что перезвонит через несколько часов, как будет дома, Яра попыталась успокоиться, потому что сердце было не на месте и отдавалось где-то в районе горла, перекрывая воздух.

В начале лета она узнала тайну, которую так и носила в себе, не в силах рассказать Стасу, поэтому каждый звонок переживала, что это откроется.

Их семья являлась образцовой во многих планах. Отец — адвокат, мать — бизнес леди, красавец-сын… Но однажды после сдачи экзаменов, когда Ярослава ходила по судам, узнавая о целевом направлении, она увидела его родителей.

Они выходили из зала судебных заседаний какие-то поникшие и уставшие. Ее они не заметили, зато она смогла расслышать их диалог.

— Стасу пока не говорим, я сама ему сообщу, когда посчитаю нужным.

— Не думаю, что это правильно. Он вправе знать. И от меня, а не от тебя. Ты сама прекрасно знаешь, что он от меня тогда… — голос дрогнул, — отвернется.

— Мы с тобой всегда расходились во мнениях, что лучше для Стаса, но так как мне теперь суждено одной заниматься им, то это будет полностью мое решение.

— Не ломай сыну жизнь, — тихо и холодно сказал мужчина. — Ты его на силу тащишь заграницу, уже договариваешься за его спиной с какой-то семьей о заключении брака. И это все ради никому не нужных денег. Не ломай сыну жизнь так, как сломала ее нам.

Женщина гротескно рассмеялась. Ярослава поежилась и с трудом сглотнула подступивший к горлу комок: ее пронзил ужас и обида за Стаса.

— Только не говори мне, что ты вообще не был хоть капельки счастлив в нашем браке, который, как ты выразился, я разрушила! Это не я завела семью на стороне, не у меня родился ребенок от другого человека!

— Ты вообще меня слышишь?! Я сказал, что ты сломала наши жизни, когда пошла на поводу у родителей и уговорила меня. Я не хотел на тебе жениться, и ты это знала. А вот я разрушил нашу семью, но она действительно изначально была… бракованной.

Послышался судорожный вздох. Яра, хоть и не видела, но представила, как мама Стаса промакивает глаза тыльной стороной руки. Один раз она уже видела этот жест в ее исполнении.

— Стас узнает от меня и не сразу. Пусть привыкнет к Испании, иначе будет слишком много потрясений для одного раза. Как только мы здесь продадим дом и обоснуемся там, я сообщу, — твердо сказала она, и цокот ее каблучков громом раздался среди спящей тишины судебных коридоров.

Ярослава обессиленно опустилась на ближайшую скамью. В голове не укладывалось все услышанное, а на глаза навернулись капельки слез. Мир сразу стал мутным, как раз таким, как жизнь Стаса.

Тараканы в голове собрались в кружочек и задумчиво растирали виски. Один, наконец, выдал мысль — рассказать Стасу немедленно. Второй возразил, что это не ее секрет и не ее жизнь. Третий предложил потрясающую, как тогда казалось, идею — решить не самой, а посоветоваться с человеком, которому точно так же, как и ей, было не все равно.

Миша ответил спустя несколько звонков. На фоне играла какая-то классическая мелодия, и Яра запоздало вспомнила, что он как раз проходит вступительные экзамены.

— Ярик, ты так настойчиво звонила мне, чтобы пожелать удачи? — его голос был счастливым. — А я вот как раз отыграл и, представляешь, даже без единой ошибки! — с гордостью произнес ее друг.

Она, как могла, от всего сердца похвалила его и замолчала, не осмеливаясь продолжать, чтобы не испортить настроение. Он сразу понял, что что-то случилось, и Яра, запинаясь на каждом слове, поведала ему все, что услышала. Теперь телефонный сигнал передавал тишину с обеих сторон.

— В голове не укладывается, если честно, — тихо и грустно сказал Миша.

Из соседнего зала вышла пожилая старушка, которая трясущимися руками пыталась убрать документы в свою сумочку, ее сопровождала молодая девушка.

— Как они могли, я в этом доме больше половины жизни прожила… — это было выше ее сил, слышать старческий плачущий голос. Яра схватила все свои документы и поспешила на свежий воздух, где стены не давили, где не рушились чужие жизни и семьи.

— Я думаю, что это их семейные дела. Мы не должны в это лезть, — наконец произнес Миша, но так неуверенно.

— Значит, молчим?

— Значит, молчим.

Загрузка...