Расчёт по-королевски

Глава 31 Кристиан

Я был сосредоточен на статуе неподалёку, когда до моих ушей донёсся звук её шагов по лестнице, и я отчаянно старался не напоминать себе, что Эльза была голой. Спасибо, Господи, что вода была холодной как лёд, потому что я был всерьёз обеспокоен тем, что она заметит, как я возбуждён.

Был слышен всплеск, и затем приглушённый крик, за которым последовало сдавленное хихиканье. Как же я хотел, чтобы она дала себе волю и рассмеялась. В смысле, чёрт, мы пробрались в бассейн глухой ночью, и здесь не было ни души. Я заплатил охраннику с его собакой за этот час, или даже больше. Если она хочет смеяться, то не было никаких причин сдерживаться.

Это то начинание, которое мне ужасно хотелось испытать: первый раз, когда она смеялась бы от души в моём присутствии. Хотя, если на чистоту, я боялся, что в тот же день, когда она это сделает, я больше не смогу контролировать себя. Смех Эльзы, пожалуй, был одним из самых эротичных звуков во всей Вселенной.

Будто мне нужно была другая причина, чтобы понять, какая она сексуальная.

— Ты идёшь? — выкрикнула она. Это прозвучало так, будто её зубы тесно сцепились, отчего я сорвался, чтобы нырнуть к ней как можно скорее, и я смог бы согреть её своим телом.

Я точно мазохист.

Я забрался по лестнице, желая, чтобы мой член, наконец, успокоился. Потому что, Эльза была в этом бассейне, голая, и я тоже скоро там буду, и даже если между нами будут тысячи литров воды, мы оба будем впервые голыми вместе.

Я добрался до вершины трамплина и высмотрел её по другую сторону бассейна, висевшей на бортике. Проблески её голой попы мерцали под освещённой лампами водой, когда она смотрела в противоположном направлении, и, какого хрена! Если я думал, что он уже был твёрдым, то, сейчас он не шёл с этим ни в какое сравнение.

Когда я прыгнул, то удивился, как это было иронично — я падал буквально.

Она не шутила насчёт воды. Она была чертовски ледяной. Господи, спасибо. Из моей груди вырвалось ледяное дыхание, когда я выплыл на поверхность, вместе с беснующимися гормонами. Даже если бы весь бассейн был заполнен голыми топ-моделями, у меня всё равно было бы на пол шестого, потому что это было не менее жестоко, чем купание в проруби.

Но затем, Эльза отвернулась от стены и поразила меня своей улыбкой. И, о чудо, мой член вернулся к жизни, потому что, теперь у меня был отличный вид на её грудь под поверхностью воды.

— Холодно, да?

Холодно, но, очевидно, не достаточно.

Я подплыл к ней, мои зубы клацали, поэтому я не говорил и не делал ничего неразумного. Я оставил необходимое расстояние между нами, когда схватился за бортик.

Она развеселилась. И выглядела так прекрасно, что я еле держал себя в руках.

— И каково это, когда твоя вишенка лопнула? — пожалуйста, Господи, пусть она решит, что мой голос дрогнул из-за холодной воды, а не от того, что её облик так воздействовал на меня. Вопрос, что я только что задал, был глупым, даже дурацким, но мне нужно было сохранить всё так, как было между нами, даже если я свернул за угол и не знал, смогу ли вернуться из-за него после отъезда из Калифорнии.

— Холодно, — и снова это начало смеха, который пропал в тишине бассейна. — И будто я в ванне. В кошмарно ледяной обжигающей холодом ванне.

— Купание голышом не оправдывает ожиданий?

Вода вокруг неё бурлила из-за того, что она болтала ногами под водой.

— Наоборот.

Её глаза встретились с моими, и в свете ламп они были такого же синего цвета, как вода и плитка.

Я растворился в ней, на все сто процентов, и был рад этому.

— А тебе? — спросила она. — Как это в сравнении с озером Комо?

Никогда в жизни я не желал так сильно поцеловать женщину, как в этот момент. Я отморозил себе зад, мы вломились в памятник истории и культуры, и нас даже могут поймать. А всё, чего я желал — это просто схватить её в свои объятия и прижаться к её губам, пока мы оба не забудем о наших титулах, после чего провести бессчётное количество часов, изучая каждый сантиметр её тела.

«Лучше», — я должен был сказать ей. Намного лучше. Самый лучший опыт купания нагишом за всю мою жизнь. Но я сказал:

— Ммм, это было озеро Комо, ты же понимаешь?

Она плеснула в меня водой. Я тут же плеснул в ответ, заслужив от неё эротический вдох.

Чёрти что! Это было сильнее меня.

Я скрылся под водой, позволив ледяной воде вернуть себя в чувства. И затем оттолкнулся от стенки и проплыл до другой стороны, пряча свидетельство своей похотливости в воде, пока не добрался до нужного места.

Я бы отдал почти всё за то, чтобы иметь возможность повернуть время вспять и встретиться с этой женщиной где-либо, только не здесь. Но я не мог. Наше знакомство случилось в самом начале грёбаного КРБ, что автоматически служило погребальным звоном для каких-либо отношений. Плюс Волчица вцепилась мёртвой хваткой в идею замужества на её сестре, а Эльза останется с Мэттом, даже если это приведёт меня в безудержную ярость.

Я убрал мокрые волосы со лба и уставился на потолок. Я не стану жениться на Изабель. Я сойду с ума. Семейные посиделки будут пыткой. Должен же быть какой-то выход. Я не могу встречаться с этой женщиной, а жениться на её чертовой сестре!

Позади меня послышался лёгкий плеск. Эльза присоединилась ко мне на этой стороне бассейна. Оставив между нашими телами крошечное расстояние, потому что когда она болтала ногами, чтобы держаться наплаву, пальцы её ног касались моих ног.

Она говорила. Говорила о… Понятия не имею, о чём. То, что я хотел услышать, потому что говорила она, а любая мелочь, связанная с Эльзой, восхищала меня. Как, например, то, что у неё была пара веснушек чуть ниже ключицы, которые напоминали след от укуса. Они были настолько милыми, что я хотел слегка прикусить их зубами, отчего она бы стала извиваться.

Я делал всё, что мог, лишь бы смотреть ей в глаза, даже когда наши тела приближались всё ближе и ближе, пока расстояние не составило считанные миллиметры. Касание здесь, толчок там, наши руки чаще прижимались друг к другу, чем не прижимались. Я умирал тысячу и две смерти, потому что, мне приходилось отчаянно отдаляться от неё настолько, чтобы она не смогла разглядеть абсолютно синие, в прямом и переносном смысле, яйца, которые только могут быть у мужчины. Но время от времени она смотрела в сторону или закрывала глаза, пока говорила, и мой взгляд спадал по гладкой нежной шее к намёку на её грудь и даже глубже.

Я должен жениться на её сестре.

— Как мы это сделаем? — спросила она меня.

Мой голос проскрипел:

— Сделаем что?

— Выберемся из бассейна? Мы же можем заработать переохлаждение.

У меня была одна очень хорошая идея того, как мы оба могли бы согреться.

Я качнул головой вправо, в сторону мраморных ступеней, ведущих наверх.

— Можешь просто доплыть до края с мелководьем и вылезти там.

Я предложил свою спину, когда она выбрала маршрут через мелководье. Я закрыл глаза и грёб по воде, заставляя себя думать о Волчице, документах, и других мерзких вещах, таких как женитьба на Изабель или, блин, просто то, как я дотрагиваюсь до сестры Эльзы. Я не мог контролировать клацанье зубов, и боялся, что мои губы посинели. Но я переживал, что женщине позади меня ещё хуже, потому что звук её стучащих зубов отзывался эхом по всему залу.

Обняться же можно? По-дружески? Чёрт, один раз я видел, как они с Мэттом обнимались (и, ради всего святого в этом мире, пожалуйста, надеюсь, что это было всего лишь раз), и я почти на все сто процентов уверен, что она ничего к нему не испытывала. Я мог бы обнять её. Согреть до того, как мы вернёмся в главное здание. Узнать, каково это — чувствовать её тело в своих объятиях.

Я подождал, пока она не сказала, что настала моя очередь. Я нырнул на дно, чтобы достать свой ботинок до того, как вернуться назад к выходу, ближайшему к месту, где я оставил своё полотенце и одежду. Эльза отвернулась в сторону, рассматривая статую так, будто она была самой потрясающей вещью в мире.

Возможно ли, что лишь я один чувствовал это?

Я снял полотенце и быстро оделся, потом подошёл к ней, зажав в руке мокрый ботинок. Одежда прилипла к моему телу. Всё, чего я хотел, это дотронуться до неё. Обнять её. Боже… Как же я мечтал об этом!

— Ты в порядке? — мой голос хрипел.

Она кивнула, её спутанные сырые волосы скользили по её плечам, спадая ниже на спину.

— Просто холодно.

Казалось, ей было не просто холодно. Она выглядела ужасно расстроенной.

К чёрту! Я дал волю своему желанию. Бросив ботинок с полотенцем, я притянул её в свои объятия. На какую-то долю секунды её руки были сложены на груди, но потом опустились и обвили меня. И потом она выдохнула. Это был не грустный выдох или выдох смирения. Думаю, она выдохнула от облегчения. От блаженства.

— Спасибо, — прошептала она в мой свитер.

Боже, держать её в руках было изумительно, словно она была создана для того, чтобы я обнимал её, а я — чтобы она обнимала меня. Потребовалось всё моё самообладание на то, чтобы не наклонить голову и не целовать её, пока она не согреется.

— Я знаю, у тебя есть озеро Комо, — пробормотала она, — но каким бы коротким оно ни было, я думаю, что это было самым лучшим знакомством с купанием голышом, какое только может быть у девушки.

Я закрыл глаза, прижимаясь щекой к её виску. Если бы я мог говорить, то сказал бы ей, что сомневаюсь, что смогу снова купаться нагишом, не желая, чтобы это было здесь, с ней.