Разлука не для нас

Глава 10

Теперь Кортни предстояло позвонить Эрику и рассказать обо всем. Сказать, что она встречалась со Сьюзан и убедилась: ее действительно нельзя принимать всерьез. Но Кортни почему-то не решалась набрать знакомый номер. Рассеянно глядя в окно, она говорила себе, что Эрик, может быть, еще обедает. Или слишком занят. И что лучше подождать, пока он позвонит сам.

Запищал интерком, и Кортни вздрогнула. Но Нора сообщила, что с ней хочет поговорить Питер Меррилл. «Интересно, что ему от меня понадобилось?» — удивилась Кортни.

— Я решил открыть свое дело, — начал он, не тратя времени на предисловия.

— Что ж, почему бы и нет? Отличный способ развлечься и потратить кучу денег, — с иронией откликнулась она.

— Послушай, Кортни, я говорю серьезно. Я собираюсь нанять служащих… ну, и все сделать солидно.

— Ну что ж, мудрое решение. И чем же ты хочешь заняться?

— Организую бюро услуг для богатых людей, — гордо объявил Питер.

— Отличная мысль. У тебя столько друзей-миллионеров, и они, конечно, не откажутся поддержать бизнес приятеля.

— Кончай издеваться! — рявкнул Питер. — Я не шучу. Я действительно хочу работать. Меня то и дело спрашивают, чем я занимаюсь, а мне нечего ответить. Надоело выглядеть бездельником.

— Питер, чтобы начать свой бизнес, одного желания мало. Нужно выбрать дело, которое тебе действительно интересно, получить соответствующую квалификацию, выяснить, в каких услугах сейчас нуждается рынок. Ты уже занимался недвижимостью и акциями — может быть, вернешься к этому?

— Надоело, — капризно протянул Питер. — Помнишь, кто-то однажды забыл у нас книжку «Лондон за пятьсот долларов в день»?

— Да. — Кортни сама зачем-то купила этот путеводитель, но теперь, конечно, в этом не призналась.

— Вот и я хочу сделать то же самое.

— Написать книгу? — изумилась Кортни.

— Нет, что ты. Ну, может быть, конечно, и стоит заняться этим, но позже. Я хочу организовать туристическое бюро для миллионеров. Собирать всю информацию о самых роскошных отелях, ресторанах, элитных спортивных состязаниях, экзотических развлечениях — словом, обо всех способах, какими богатый человек в Калифорнии может потратить свои баксы. А затем заказывать путевки на круизы по заливу, билеты на скачки в Лагуне Секо… Ну, теперь поняла?

— Питер, ты уверен, что тебе будет интересно заказывать билеты и продавать путевки?

— Разумеется, нет! — фыркнул Питер. — Я и не собираюсь. Это будут делать мои помощники.

— Питер, я не уверена, что в таких услугах есть нужда. Существуют путеводители, в которых собраны все эти сведения; существует справочная служба, где можно быстро выяснить все, что тебя интересует. А, чтобы заказывать номера в гостиницах и билеты на скачки, у богатых людей существуют секретари. Тебе придется потратить кучу денег на рекламу, и, боюсь, это себя не оправдает.

— Ты так считаешь? А я как раз хотел попросить, чтобы ты сделала мне рекламную брошюру.

Кортни покачала головой, удивляясь его наивности.

— Питер, подумай еще. Если уж ты хочешь открыть свое дело, найди область, которой интересуешься и в которой хоть немного разбираешься.

— Ладно, подумаю, — пообещал он. — Не хочешь сегодня со мной поужинать?

— Спасибо, нет.

— А как-нибудь в другой раз?

— Боюсь, не получится. Питер вздохнул.

— Знаешь, Кортни, без тебя как-то все не то. Скучно, и грустно, и поговорить не с кем.

— Очень жаль. — Кортни постаралась вложить в свой голос нужную порцию дружелюбия — не слишком сухо, но и не слишком жалостливо. — Но знаешь, Питер, я не собираюсь посвятить жизнь тому, чтобы спасать мужчину от скуки.

— Да, конечно, — грустно отозвался Питер. — Я позвоню, когда что-нибудь надумаю, ладно?

— Конечно, звони. Буду рада тебе помочь. До свидания, Питер.

Кортни повесила трубку и от души рассмеялась. Как это похоже на Питера — выдумать себе какой-то нелепый бизнес просто от скуки или чтобы похвастаться друзьям, что он занимается делом. Скорей всего эта жажда деятельности схлынет прежде, чем Питер придумает, чем же он хочет заниматься. И слава Богу! У Кортни сейчас своих дел по горло, и взваливать на себя еще помощь Питеру…

Однако Кортни чувствовала, что не сможет сесть за работу, пока не поговорит с Эриком. И лучше не по телефону. Она накинула твидовый жакет и взяла сумочку. Нора удивленно подняла голову, услышав, что начальница выходит из кабинета.

— Хочу немного пройтись, — объяснила Кортни.

— Вы не забыли, что на три у вас назначена встреча?

— Да! — Кортни бросила взгляд на часы и нахмурилась. — Ладно, до трех успею.

Глупая мысль, думала она, подходя к лифту. Почему было просто не позвонить? Может быть, его нет на месте, и Кортни зря потеряет время. Но она не вернулась назад.

Бюро «Монтгомери» находилось в десяти минутах ходьбы вниз по холму; Кортни шла быстрым уверенным шагом, размышляя о том, как объяснит Эрику сегодняшний визит к Сьюзан. Но ни одно объяснение не казалось убедительным даже ей самой.

Симпатичное старинное здание, где помещалось бюро, располагалось между книжным магазином и рестораном, окна которого были украшены цветными плакатами. Последний раз Кортни заходила сюда несколько лет назад и уже забыла, как приветливо выглядит его старомодный фасад. Она толкнула дверь и, пройдя по коридору, оказалась в современном, но уютном офисе. Человек пять служащих сидели за компьютерами: слышалось только пощелкивание клавиш. Дженнифер подняла голову и привстала, радостно приветствуя ее.

— Кортни! Как я рада вас видеть!

Сквозь прозрачную стену Кортни увидела Эрика: он сидел за компьютером спиной к ней. Улыбнувшись, она пожала руку Дженнифер.

— Очень приятно встретиться с вами снова. Вижу, вы прибавили в весе, — шутливо заметила она, указывая глазами на округлившийся живот Дженнифер.

— А! Да-да, — с широкой улыбкой ответила Дженнифер, — но этот вес я скоро сброшу.

Кортни рассмеялась.

— Когда вы ждете прибавление в семействе?

— В июле, — с легкой гримаской ответила Дженнифер. — А кажется, что ждать целую вечность! Вы хотите поговорить с Эриком?

— Да, если он не слишком занят. Дженнифер заверила Кортни, что для нее Эрик никогда не будет слишком занят, и постучалась в застекленный кабинетик. «Эрик!» — окликнула она; тот повернулся на вращающемся стуле и расплылся в улыбке, увидев Кортни. Дженнифер деликатно исчезла; Эрик отворил дверь, пошел навстречу Кортни, но, не дойдя двух шагов, остановился, опустил руки, раздраженно покосился на служащих.

— Ненавижу целоваться на публике. Пожалуйста, заходи, садись.

Кортни вошла и тщательно закрыла за собой дверь. Эрик удивленно поднял брови, но промолчал. Кортни закинула ногу на ногу и сцепила руки на коленях; ей было как-то не по себе.

— Какой приятный сюрприз, — начал Эрик, вопросительно глядя на нее. — Что-то случилось?

Кортни облизнула пересохшие губы.

— Сегодня я обедала со Сьюзан Филдинг.

— Что ты сде…

— Понимаешь, она позвонила рано утром, сослалась на тебя, сказала, что хочет показать мне свои работы.

— Да ты шутишь!

Эрик грозно сдвинул брови. «На кого же из нас двоих он зол?» — спросила себя Кортни. И мысленно ответила, что скорее всего на обеих.

— Она пригласила меня пообедать с ней в студии… и я согласилась.

— Господи, зачем?!

Кортни беспомощно пожала плечами.

— Наверно, из любопытства. Захотелось посмотреть, вправду ли она такая юная, хорошенькая и полная жизни.

Несколько секунд Эрик молчал — только сверлил ее своими пронзительными глазами. Наконец заговорил:

— Кортни, я тебя не понимаю. Ладно, Сьюзан — неисправимая дура, но почему ты ей потакаешь? Простое любопытство здесь мало что объясняет. Может быть, ты не поверила мне вчера?

— Поверила, — тихо ответила Кортни. У Эрика ее заверение вызывало сомнение.

— Кортни, мне все это не нравится. Я не думал, что ты ввяжешься в эту дурацкую историю.

— Знаю.

— Зачем ты это сделала? — Слова его, медленные и веские, камнями падали ей на сердце. — Ты только укрепила ее позиции. Теперь она будет лезть в нашу жизнь, считая, что у нее на это есть все права.

Кортни не нравилось, что Эрик распекает ее, словно провинившуюся школьницу. Не нравился и его тон — холодный, почти презрительный. Но она предчувствовала что-то подобное и понимала, что заслужила упрек.

— Прости, — с раскаянием произнесла она, стараясь, чтобы голос не выдал ее смятение. — Мне не следовало так поступать. Но мы не говорили о тебе.

Он откинулся в кресле, не сводя синих глаз с ее лица.

— О чем же вы говорили?

— О фотографии и домашнем хозяйстве.

Кажется, она старалась убедить меня, что будет прекрасной женой для любого мужчины… для тебя. Приготовила великолепный мексиканский обед и привезла его в студию, накрыла стол красной скатертью, украсила его розой в вазе. Изложила мне свои взгляды на искусство и семейную жизнь. У нее в студии на стенде висит добрый десяток твоих фотопортретов. Некоторые увеличены до плакатного размера.

— Боже правый! — ужаснулся Эрик.

— Работы у нее действительно стоящие. Я пообещала ей несколько заказов.

Эрик несколько секунд сидел с ошеломленным видом. Затем глаза его недобро сузились, а лоб прорезали глубокие морщины.

— У тебя что, все еще жар? — со зловещим спокойствием поинтересовался он. — На кой черт тебе фотопортреты белок в горах?

— Со мной все в порядке! — вскинулась в ответ Кортни. — Эрик, я в своем деле разбираюсь, можешь в этом не сомневаться. Приемы Сьюзан идеально подходят для определенной рекламы.

— Хорошо, но почему именно она? Держу пари, ты знаешь десяток людей, которые справятся с работой так же, а может, и лучше! Зачем втягивать ее в нашу жизнь?

— Теперь поздно возмущаться, — холодно ответила Кортни и встала. — Я дала слово и не могу взять его назад. Эрик, у опытных фотографов заказов хватает. А ей нужна работа.

— Подожди-ка. — Голос его скрипел, как металл по стеклу. — И ты думаешь, я поверю, что ты дала Сьюзан работу из чистой благотворительности?

Кортни повернулась к дверям.

— Можешь верить во что хочешь. Мне это безразлично.

Она уже хотела открыть дверь — но тут рука Эрика властно накрыла ее руку. Кортни взглянула на него.

— Кортни, ты не похожа на себя, — настаивал он.

— Откуда тебе знать, на кого я похожа? Эрик, я сама веду свое дело и в опекунах не нуждаюсь. Я наняла Сьюзан, потому что качество ее работы меня устраивает. Разговор окончен.

— Да я не об этом!.. — рявкнул Эрик. За прозрачной стеной несколько голов оторвались от экранов компьютеров, несколько пар любопытных глаз уставились на шефа. Эрик грозно сдвинул брови — головы тут же опустились. — Я провожу тебя до офиса.

Кортни молчала; душу ее раздирали противоречивые чувства. «Почему я так расстроена? — удивлялась она. — Прошлой ночью я готова была ему отдаться… Я боюсь потерять его… — подумала Кортни… — но не меньше боюсь к нему привязаться. Признавшись в своих страхах, я прекращу этот глупый спор — но в том-то и дело, что признаться не смогу никогда…»

— Хорошо, — кивнула Кортни, мечтая о том, чтобы поскорее покинуть его кабинет, где они служат объектом наблюдения всех его подчиненных.

Эрик отпустил ее руку, накинул спортивный пиджак и распахнул дверь. Кортни вышла первой, попрощалась с Дженнифер, мило улыбнулась глазеющим на нее сотрудникам бюро, подождала, пока Эрик, задержавшийся у одного из столов, догонит ее. Они вышли вместе; Кортни украдкой поглядывала на лицо Эрика, пытаясь угадать, о чем он думает.

— У тебя найдется время на чашечку кофе? — спросил он, указывая на ресторан.

— Нет, у меня в три деловая встреча. — Она пошла к перекрестку. Эрик шел рядом, умеряя свой широкий шаг. — Эрик, я поступила глупо. Прости. Я не хочу с тобой ругаться.

— Я тоже, — мягко ответил он и взял ее под руку. — Я вовсе не собирался на тебя кричать. Просто вся эта дурацкая история выбила меня из колеи. Сьюзан изображает меня каким-то подонком — опозорил девушку и бросил. Честно говоря, я не в восторге от такой роли.

— Неудивительно… Ты ей сегодня звонил?

— Нет, — грустно покачал головой Эрик. — Зачем? Все, что я мог ей сказать, сказал вчера. Ненавижу повторяться.

Кортни вовремя подняла глаза, чтобы увидеть, как бесстрастное лицо его исказилось досадой и тут же успокоилось в обычной грустной улыбке.

— Понимаешь, она просто не слушает, — спокойно продолжал он. — Она уже составила свое мнение и плюет на все, что бы я ни говорил. Очень напоминает мою бывшую жену.

У Кортни неприятно засосало под ложечкой.

— Сьюзан на нее похожа?

— Есть немного. Бетти — тоже маленькая блондинка, но тихая, без этого кипучего нахальства. Впрочем, по части тупой самоуверенности и упрямства она даст Сьюзан сто очков вперед.

— Тебе не нравятся самоуверенные женщины?

— Я ими восхищаюсь. Но только, когда их самоуверенность обоснована. — Эрик улыбнулся и потрепал ее по руке. — Сьюзан — школьница-переросток, воображающая себя взрослой женщиной.

— Эрик, она еще очень молода. Может быть, она повзрослеет, когда лучше узнает жизнь и людей.

Эрик фыркнул.

— Едва ли это случится. Она же всех встречных подозревает в дурных намерениях. И лупит своей девственностью, словно дубиной, любого, кто осмелится подойти близко. — Кортни рассмеялась, а Эрик продолжал: — Нет, я серьезно. Если она хочет сохранить невинность для прекрасного рыцаря — ради Бога. Но рыцарь побоится приблизиться для знакомства — ведь его принцесса наводит ужас на всех окрестных драконов!

Теперь Кортни, не сдерживаясь, громко расхохоталась. Но в глубине души она понимала, что Эрик просто таким образом хочет снять напряжение. Он не забыл своих вопросов и надеется получить на них ответ. А ответа не было. Кортни сама не понимала, почему так по-дурацки себя вела.

Теперь они поднимались в гору по Калифорния-стрит, и Кортни слегка запыхалась от быстрой ходьбы. Когда позади осталось величественное здание Американского банка, Эрик продолжил:

— Девушка не становится взрослой от того, что ложится в постель с мужчиной. Человек взрослеет, когда учится отвечать за себя. А Сьюзан два года сидит на шее у родителей и при этом считает себя взрослой и самостоятельной.

— Она ищет работу. И действительно увлечена своими фотопейзажами…

— Это просто развлечение в свободное от поисков мужа время.

Кортни нахмурилась.

— Ты к ней слишком суров.

— Ты бы тоже была сурова, если бы тебя шантажом принуждали выйти замуж. — Он замолчал и внимательно взглянул на нее. — Не понимаю, почему ты ее защищаешь?

— Я ее не защищаю. Но, Эрик, она молода. В ее возрасте все делят мир на черное и белое. Со временем она образумится и поймет, что жизнь устроена гораздо сложнее.

— Такого человека ничто не образумит.

По горечи в его голосе Кортни догадалась, что Эрик думает сейчас не столько о Сьюзан, сколько о своей бывшей жене. Может быть, он винит в разрыве себя? Или убеждает себя, что ничего не мог сделать? Кортни не осмеливалась спросить его об этом. Равновесие между ними было еще слишком хрупко, оба боялись острых вопросов. Эрик не спрашивал, почему Кортни обедала со Сьюзан и предложила ей работу, Кортни не спрашивала, переживает ли он до сих пор свой неудавшийся брак. Когда-нибудь все разъяснится; но вопросы об этом причиняют боль, а сейчас не время бередить раны.

Словно прочтя ее мысли, Эрик резко сменил тему:

— Сегодня утром я звонил в Херитедж. Один завал уже расчищен, а другой расчистят к завтрашнему дню. Слава Богу, дорога почти не повреждена. Сегодня я собираюсь съездить за машиной. Если поедешь со мной, то можем остаться там до четверга.

Случилось то, чего ожидала Кортни. Правила снова изменились. Или изменятся, если она захочет. Сладкая дрожь пробежала по ее телу, и она поняла, что не может отказать. Черт с ними, с планами на среду. Отложит на день-два. Слова Эрика пробудили в ней драгоценные воспоминания прошлой ночи: немое восхищение в его глазах, сильные пальцы, нежно ласкающие ее лицо, переплетение тел, прикосновение упругой мужской плоти…

Эрик и Кортни стояли у входа в офис. Мимо спешили прохожие: едва ли они сознавали, какое важное событие совершается у них на глазах. Кортни хотела прижаться к Эрику, положить голову на плечо, ощутить губами вкус его губ — хотела, чтобы он помог ей решиться. Но на людной улице это было невозможно. И Кортни сделала свой выбор — сама, без помощи и без поддержки.

— Поеду, — тихо произнесла она, подняв сияющие глаза. — Возьмем спортивную машину. Она подойдет для гор больше, чем «Серебряное облако».

— Конечно! Когда за тобой заехать? — Эрик не мог скрыть своей радости, и Кортни ощутила гордость оттого, что подарила ему такое счастье.

— В половине шестого. Поедим по дороге или мне что-нибудь приготовить?

— По дороге. У меня есть там одно любимое местечко.

Кортни взглянула на часы — без трех минут три.

— До вечера, — попрощалась она, крепко сжала его руку и, повернувшись, побежала по лестнице к лифту, боясь опоздать на встречу.

Тьма опустилась на горы — тьма, которую с трудом прорезал луч противотуманных фар. Но смолистый запах подсказывал Кортни, что машина едет по лесной дороге. От горного разреженного воздуха у Кортни слегка кружилась голова. А может быть, не только от воздуха. Она сидела рядом с Эриком, положив руку ему на колено; он рассказывал, как купил этот домик. Кортни чувствовала, что он как будто пытается перед ней оправдаться: извини, мол, чем богаты, тем и рады, роскошной виллы у меня нет… Кортни улыбалась, глядя в темноту. Зачем ей вилла? Была бы крыша над головой. Как там говорится про рай в шалаше?

Фары выхватили из темноты кучу камней, аккуратно сложенную на обочине, — все, что осталось от недавнего буйства стихии. Эрик замедлил скорость, пытаясь на глаз оценить нанесенный ущерб, затем снова прибавил газу и съехал с шоссе. Ловко обогнув глубокие, наполненные жидкой грязью выбоины, спортивный «Морган» подъехал к дому. В свете фар путники увидели сперва «БМВ» Эрика, смирно стоящий под навесом, а затем и саму хибару — белый домик с зелеными ставнями в окружении мачтовых сосен.

— Вот и она, — извиняющимся тоном представил свое жилище Эрик. — Маленькая уютная хижина.

Кортни владела большим земельным участком — вложила в него деньги, регулярно «капающие» с трастового фонда. Но никогда ей не приходило в голову построить на участке такой вот дом — убежище от докучных дел, нежеланных гостей, от суеты большого города.

— Чудесный домик, — подбодрила она Эрика.

— Пока не растоплен камин, в нем холодно и пахнет сыростью, — предупредил Эрик. — Так всегда бывает после дождя. — Не выключая фар, он вышел из машины и поднялся на крыльцо. — К тому же в воскресенье у меня не было времени прибраться. — Кортни поднялась на крыльцо — и Эрик немедленно сжал ее в объятиях. — Как я мечтал, чтобы ты была здесь со мной! Спасибо тебе!

Губы их встретились — и поцелуй Эрика был таким многообещающим, а молчаливый зов его столь пронзителен, что тело Кортни немедленно ответило на призыв. Заехав после работы домой, Кортни переоделась в джинсы и полосатую хлопковую блузку; и теперь она ясно ощутила напряжение его плоти, и груди ее затвердели в ответ.

Прошла целая вечность, прежде чем Эрик неохотно отпустил ее и произнес:

— Я занесу внутрь вещи и разожгу огонь.

Кортни, подхватив сумку с продуктами, последовала за ним. На дверях висел замок — такой маленький и несолидный, что, казалось, его сорвет первым же порывом сильного ветра. Открыв дверь, Эрик ввел Кортни на веранду. Здесь царил полумрак, но Кортни заметила с одной стороны стол, покрытый клеенкой, с другой — столик поменьше и мойку. Эрик толкнул плечом дверь в комнату, зажег свет и поставил чемоданы на ковер перед диваном. Кортни огляделась вокруг и вдруг громко рассмеялась.

— Что тебя так насмешило? — спросил он обиженно.

— Туристические плакаты. Очень уж забавно они здесь смотрятся. — Она робко притронулась к его щеке — и тут же оказалась у него в объятиях. Эрик прильнул к ее губам, но быстро отпустил, проворчав:

— Если будешь меня отвлекать, я так и не разожгу огонь!

«Огонь уже зажжен», — подумала Кортни, но промолчала. Она отнесла сумку с едой на кухню и начала ее разбирать, раскладывая продукты по местам. Если не считать масляного пятна на плите, кухня сверкала чистотой. Посуда и крупы хранились в деревянных шкафчиках с плотно закрывающимися дверцами — должно быть, чтобы не стать добычей для мышей. На вбитых в стены крючьях была развешана старинная кухонная утварь — половник, шумовка, чугунная сковорода с длинной ручкой. Вся кухня как будто пришла из прошлого столетия. «Интересно, — подумала Кортни, — Эрик купил дом уже со всей обстановкой?»

Когда она вернулась в комнату, Эрик, присев на корточки, растапливал камин старой газетой. От этой картины у Кортни вдруг пересохло в горле — таким своим выглядел в этом домике Эрик: в джинсах и фланелевой рубашке, темные кудри спадают на высокий лоб, движения рук свободны и уверенны. Чиркнув спичкой, он поджег газету: пламя вмиг охватило горку щепы и перекинулось на крупные поленья. Кортни подошла и стала рядом.

Эрик поднял голову и улыбнулся, затем, не вставая, погладил ее по ноге. Кортни запустила пальцы ему в волосы, перебирая волнистые пряди.

— Ты уже все осмотрела? — спросил он. — Впрочем, смотреть особенно не на что.

— Я была на кухне. Какая у тебя потрясающая посуда! Особенно мне понравилась сковорода.

— Я купил всю утварь вместе с домом. — Он указал рукой на дверь: глаза его искрились смехом. — За этой дверью две спальни, выбирай любую.

— Как мило с твоей стороны!

Одной рукой Эрик подбросил в огонь полено; другая скользнула вверх по стройному бедру, обтянутому джинсами. Кортни в ответ гладила его по густым шелковистым волосам. Несколько минут они не двигались с места: в камине весело пылал огонь, а Эрик и Кортни безмолвно ласкали друг друга, словно перебрасывали мост через пропасть, разделяющую друзей от любовников. Кортни замерла в ожидании: сердце ее молотом било о ребра, а кожа горела, предвкушая ласки возлюбленного.

Эрик медленно поднялся и повернул выключатель. Теперь комнату освещали только языки пламени. По углам плясали зловещие тени, но Кортни ничего не боялась: собственное пылающее сердце освещало ей путь и согревало холодной ночью. Она стояла, словно зачарованная, и смотрела, как Эрик, отшвырнув в сторону чемоданы, пододвигает диван ближе к огню.

— Хочешь вина? — спросил он.

— Нет, спасибо.

Она сбросила туфли и скользнула на диван — и Эрик тотчас же оказался рядом. Как прекрасно это — просто лежать, прижавшись к нему, чувствовать жар его тела и запах дыма, пропитавший рубашку! Эрик покрыл ее лицо поцелуями: губы его были упорны и настойчивы. Дойдя до рта, он остановился на мгновение, затем скользнул языком по ее губам, чуть задержавшись в уголках рта.

Он исследовал ее рот языком, словно бархатную пещеру, полную тайн и чудес. Дрожь пробежала по телу Кортни: все оно как будто пробудилось и запылало огнем. Язык ее скользнул во влажные глубины его рта, сначала робко, а потом все более уверенно. Кортни никак не могла насытиться, поцелуй ее становился все настойчивей. Наконец Эрик со стоном откинулся назад.

— Одно прикосновение волшебной палочки, — прошептал он, — и диван превратится в кровать.

— Спасибо, что не в тыкву! — улыбнулась Кортни, вспомнив сказку о Золушке.

Кортни встала и помогла Эрику разложить диван. Эрик аккуратно постелил льняную простыню и одеяло со старинной вышивкой. Эрик вышел и через мгновение вернулся с двумя подушками, которые положил в изголовье, к огню. Затем исчез снова: Кортни тем временем зашла в ванную и, выходя оттуда, услышала из кабинета его голос:

— Телефон я отключил, и теперь нам никто не помешает.

Глаза их на миг встретились, и обоим вспомнилась прошлая ночь. Но на этот раз все будет по-другому. Ничто не помешает исполнению их заветного желания. Неразрешенные проблемы подождут; тела, сгорающие от страсти, ждать не могут.

Кортни подошла к огню и начала раздеваться — медленно и чувственно, освещенная неверными отсветами пламени. Эрик смотрел на нее, и в глазах его пылал хорошо знакомый Кортни огонь. Никогда еще не видела она во взгляде мужчины такого откровенного восхищения. Кортни забыла обо всех своих страхах и сомнениях; тело ее обрело обольстительную грацию, ибо Кортни думала только о том, что скоро окажется в объятиях любимого человека. Кожа ее сияла матовым блеском, глаза пылали огнем; вся она казалась воплощением любви. Эрик разделся так же медленно, с загадочной улыбкой, заставившей Кортни рассмеяться. Однако притворная веселость не могла скрыть его желания. Сбросив одежду, он протянул руки к Кортни — и она упала в его объятия, всем телом ощущая исходящий от него жар. Его сильные руки взлетели ей на плечи, упали на талию, скользнули по бедрам — и Кортни задрожала.

— Холодно? — спросил он.

— Нет, — прошептала она, задыхаясь от счастья, — хорошо.

Эрик крепче прижал ее к себе; она положила голову ему на плечо, и он зарылся губами в ее пышные волосы. А затем, не сговариваясь, оба опустились на постель, ни на миг не ослабляя объятий. Одна подушка упала на пол, но ни Эрик, ни Кортни этого не заметили. Они лежали неподвижно, тесно обнявшись, глядя в огонь, словно загипнотизированные языками пламени и своей страстью. Эрик положил руки ей на плечи: движения его, сперва мягкие и осторожные, стали властными, обрели особый ритм. Почувствовав, что больше не выдержит, Кортни перевернулась на спину и сжала его в объятиях.

Долгожданный час наступил: мужчина и женщина слились воедино. Кортни чувствовала, как в ее теле нарастает сладкая боль: казалось, еще минута — и она сгорит в огне желания. А Эрик продолжал двигаться, постепенно убыстряя ритм. Кортни слышала биение его сердца, ощущала на своей щеке его горячее дыхание. Вот он застонал, движения стали резкими, судорожными, и через мгновение неиспытанное доселе наслаждение охватило Кортни.

А еще вечность спустя она лежала тихо, уткнувшись Эрику в грудь; ей казалось, что она плывет на облаке по усыпанному мерцающими звездами ночному небу…

Обеими руками Эрик откинул ей волосы со лба и нежно поцеловал в дрожащие ресницы.

— Я знал, что так и будет, — тихо прошептал он.

— И я знала, — ответила она и крепче прижалась к нему.