Разожги мой огонь

Эпилог

спустя пять лет

— Алий!

Услышала топот голых пяток, покачала головой.

— Мама!

Обернулась и не смогла сдержать улыбку. Без обуви, рубаха белая вся в карамели заляпана, как и штаны, ручонкой сын мордашку от яблочного сока утирает.

— Опять Огневик тебе сластей с кухни утащил?

Огневик нянькой был хорошей, да вот только в баловстве меры не знал. Раз дитя просит — надо дать. А так как дитя долгожданное, от большой любви рожденное, от огня, что нас с Редриком связал, оттого и отказа ему ни в чем не было. Помнила, как впервые поняла, что дитя под сердцем ношу. Счастливей нас с Редриком в тот день вряд ли кого сыскать можно было. Огонь меня излечил, или никакой хвори и не было — то лишь одним богам известно.

— Ты его, матушка, не ругай. Огневик мне показывал, как правильно яблоки запекать, — протянул сын, доверчиво глядя на меня голубыми глазами.

Подошла ближе, растрепала его черные кудри. Подняла бы на руки, да живот мешал.

— Отца зови ужинать, — сказала сыну, улыбаясь. — Он в своей мастерской и не слышит ничего. И про Огневика не забудь. — Последнее могла бы и не говорить. Алий с духом друзьями стали, едва сын говорить выучился.

— Я мигом! — протопотал вглубь дома.

— И обуйся! — крикнула вслед.

Выставила на каменный стол вареники с капустой, из печи гуся с яблоками запеченного достала, а на сладкое — пирог с вишней. Разлила по кружкам молоко парное.

Почувствовала, как дитя в чреве шевелится, замерла, закрыла глаза, погладила живот. Боги нас с Редриком своей милостью дважды одарили. Знала, что в этот раз дочь будет. Чувствовала. Уже решили, что Вестой ее наречем.

— Пахнет-то как, — услышала Редрика, а потом и почувствовала, как руки его располневший стан обвили. — Буянит дочка?

— К нам просится.

— Скоро уж, — губами шеи коснулся.

— Скоро, — выдохнула счастливо.

— Того-самого, свободен ли мой очаг-то? — ворчливо Огневик спросил, а сам с опаской на нас поглядывал. Ждал, будет ли нагоняй за то, что сластями Алия накормил.

— С нами неужто не посидишь? — спросила, как и всегда, у духа. То уже в традицию вошло.

— Посидит-посидит! — заявил Алий. Сын один башмак надел, второй в ручонке держал. — Огневик, оставайся!

— Ладно уж, — довольно засиял дух. — Посижу маленько. Но после — спать.

Обменялись с Редриком улыбками, он Алия на руки подхватил, усадил за стол, потом сам устроился. У Огневика свой стул имелся, Редрик ему выковал, чтоб духу сподручней было.

Отрезала гусятины, положила на тарелку Редрику, Алию и Огневику. Тот, хоть и не ел, традицию эту любил. А уж куда еду девал — то никому не ведомо было, да только в один миг исчезала она с тарелки. Алий каждый раз смехом заливался и пытался духа подловить, вот только все одно никогда не поспевал.

— Вкусно! — сын старательно вид делал, что голодный. Я только головой покачала да улыбку едва сдерживала.

— В булочную собираешься? — спросил Редрик.

— Посмотреть надобно, как каравай свадебный для дочери судьи испекли.

— Вместе пойдем, — тут же Редрик сказал.

— Зачем? Через два дома булочная ведь.

— Одной тебе ходить сейчас не след, — упрямо покачал головой. Знала: ежели уперся, лучше уж согласиться. — Без тебя неужто подмастерья не справятся? Не впервой.

Когда в селение — шумное, большое, процветающее — пять лет тому назад приплыли, Редрик сначала дом для нас купил, а потом сторговал еще два: один под кузню себе, другой — мне под булочную. Кузнец он был умелый, а я печь любила. Быстро знакомствами обзавелись. В желающих каравай свадебный испечь или какую диковинку заиметь недостатка не было. После уж и Редрик, и я подмастерьев взяли, потому как с работой не поспевали. Редрик себе еще и мастерскую в дальней части дома обустроил, там украшения из серебра, золота и самоцветов ковал.

— Справятся-то справятся, но судья человек нравный. Да и волнуется к тому же, вернется ли сын его до свадьбы.

— А там уж и еще до одной свадьбы недалеко, — хмыкнул Редрик. Обменялись понимающими взглядами.

Алана, подруга моя любимая, навещала нас с Редриком исправно. Родителям говорила, что знакомство свела на ярмарке с девицей одной, что за морем жила, и та ее в гости зовет. Староста Деян поначалу против был дочь отпускать, но как Алана сказала, что тогда в храм прислужницей пойдет, вмиг свои запреты снял.

Прошлым летом, когда Алана в очередной раз у нас гостила, увидел ее сын судьи, вернувшийся из дальних краев, да и голову потерял. А три седьмицы назад собрал дары свадебные да отправился в Ильштар, руки Аланы просить. Так что и любимая подруга скоренько рядом будет. О чем же еще мечтать можно?

Жар от печи спину грел, потрескивали поленья, аромат их яблоневый по горнице плыл. Положила руки на живот, посмотрела на Редрика, что с любовью во взоре на мой взгляд ответил, на Алия, перекатывавшего по тарелке гусятину, на Огневика, от озорства высекавшего искры да посылавшего их в кувшин с молоком, и сердце от счастья заискрило. Вот он, очаг мой, который уж не чаяла разжечь, ровно горит. А погаснуть я ему не дам.

ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ,

КТО ХОЧЕТ ПОСЕЛИТЬ У СЕБЯ ДОМА ОТКРЫТКИ И ЗАКЛАДКИ ДЛЯ КНИГ

ПО МОТИВАМ ИСТОРИИ, МОЖНО НАПИСАТЬ МНЕ

В ЛС ГРУППЫ В ВК «ТАТЬЯНА МАЙ. ИСТОРИИ СО ВКУСОМ ВОЛШЕБСТВА» .