Рисуя смерть

Глава 5

Ооооо, если бы у неё был карандаш!!! Сотни тонн тротила взорвались бы над обугленно-шатающимся с диким изумлением в глазах Алексом. Или он же на фоне атомного взрыва... Или... Заставила бы снова и снова взбираться по лестнице на крышу и падать, и падать, и падать... Сотни способов убить в духе детских мультфильмов крутились в голове Терри, ворвавшуюся в палату.

Только бы карандаш, уж она бы...

Убила.

Она осела на пол, прижавшись спиной к двери.

Она? Убила бы?

Она замотала головой, не в силах сдержать слез.

Как хорошо, что у неё нет карандаша.

Снова вспомнился тот день, когда она рисовала Грега и Алекса. Даже не будь картины Грега... Все равно она бы не смогла бросить в беде Алекса. Никто. Никто не заслужил такой смерти. Любой насильственной смерти. Если бы только она могла позвонить и предупредить Ба... Если бы ей только дали поговорить с Ба... Ведь не может быть такого, что кому-то нравится... Убивать.

А ведь в студии было больше сотни картин – чьи-то запланированные смерти. Заготовки для женщин и мужчин, парней и девушек, блондинок и брюнетов, рыжих и шатенов – на любой вкус. И сейчас эти картины были неизвестно где, непонятно в чьих руках. А если неважно, кто рисует портрет? Если достаточно только тех самых красок и холстов вместе с заготовками деда? Если...

Полмира за карандаш...

Она встала и побрела к кровати – не дай бог медсестра заглянет. Огромный букет цветов от Алекса все так же лежал на тумбочке. Мелкая противная месть тут же представилась в голове Терри: стоящий на вытяжку Алекс, и она, коварно крадущаяся к нему с букетом наперевес... Только же это больше не рисунки. Это все по-настоящему. Один только влюбленный Грег чего стоил.

Она взяла букет со стола, уже понимая, что все её привычные попытки сбежать из мира теперь под запретом.

Понесла букет в мусорное ведро, а из него вывалился с тихим стуком новенький, еще в фабричной прозрачной упаковке скетчбук. И коробка карандашей. Хороших, одних из лучших. Она бы еще поняла, если бы этот подарок был от Грега, но от Алекса... От Алекса такой подарок откровенно пугал.

Она стояла и смотрела на валяющийся блокнот, а перед глазами уже рисовалась картинка: она в костюме минера... Или сапера? Осторожно палочкой приподнимает скетчбук… И тот взрывается сотней тонн тротила – в отместку за атомную бомбу над головой Алекса.

Терри замотала головой, прогоняя ненужные картинки, и подняла все же блокнот с пола. Села на кровать... Карандаш привычно замелькал в её руках.

Страничка – название картины, приблизительный набросок по памяти и место для предотвращения смерти.

Сто страничек, даже место осталось для произвольных рисунков. Только в голову после всех этих смертей ничего хорошего не шло.

Рисовать Грегово будущее было откровенно страшно – уже и так наломала дров. Рисовать Алекса было... Противно, особенно если вспомнить его прищуренные зеленые глаза: “Я не люблю, когда меня принуждают!”. Свое будущее... Терри сомневалась, что оно теперь есть. Сперва попросят или заставят исправить все совершенное, потом... Что потом – Терри представляла смутно, но ни дома, ни денег, ни работы, ни даже имени в нем точно не было.

Она бездумно водила карандашом по бумаге, пока не поняла, что странная загогулина похожа на волну, ласковую, низкую, как бывает на реке. Она пририсовала свои босые ноги, утопающие в песке. Потом... Она погрызла кончик карандаша... Что бы еще пририсовать?

Тихий, вкрадчивый голос Грега, вошедшего в палату, прервал полет её мысли.

– Терри, я, честное слово, стучал, но ты не отвечала, я и... Испугался. Можно...?

Она кивнула:

– Можно. Пугаться всегда можно.

Он улыбнулся и медленно, завораживая Терри своим каждым плавным движением, вошел в палату, присаживаясь на край кровати. Она серьезно посмотрела на него:

– Ты никогда не позировал, Грег?

Он нахмурился:

– Что?

– Попозируешь мне? Как-нибудь. Когда-нибудь. А вообще... Забудь. – Она закрыла скетчбук.

Он задумчиво сказал:

– Алекс был прав по поводу тебя – ты сильная. Кажешься нежной и маленькой, что до боли в сердце хочется защитить, но... Ты сильная. Сама даже не знаешь – насколько. Меня Алекс после чего-то подобного год пытался привести в порядок, а ты уже сама... Даже уже пытаешься кого-то спасти – кого даже не знаешь. – Он ткнул пальцем в скетчбук.

– Чего-то подобного? – уловила Терри в его длинной речи.

– Когда мне было четырнадцать... – С трудом подбирая слова, начал Грег: – мы с семьей отдыхали в горах на Рождество. Снег, высокий сосновый лес, горы и лыжи – класс, что ещё нужно подросткам? И, к сожалению, оборотень. Вся моя семья тогда погибла: мать, отец, сестры… Явыжил чудом. И это чудо зовется Алекс, хотя упорно до сих пор утверждает, что его заслуги в том, что я выжил, нет. Кто-то спас меня от пасти оборотня, кто-то доставил в больницу... Алекс предпочитает играть в молчанку по этому поводу – вдруг окажется слишком хорошим в моих глазах? Но из больницы меня, жертву серийного маньяка, как заявили власти, забрал, опережая опеку, именно он. Именно он возился со мной, когда я жить не хотел, потеряв все – семью, дом, привычную жизнь... Именно Алекс научил меня не бояться своей второй сущности. Такой... Шерстистолапой... Вот так, Терри... Все будет хорошо, честное слово. Все наладится, самое страшное уже позади. Понимаешь? И еще. Алекс бывает местами полным придурком... Он любит сгущать краски до абсурда, чтобы потом сказать: “Ой, да не все так плохо!”. Только в твоем случае это самое “Ой!” – он сказать не успел. Ты не умерла, ты находишься под защитой полиции, как особо важный свидетель. Все будет хорошо – тебе помогут после суда начать новую жизнь... Ты все забудешь, как страшный сон.

– Ага... – только и выдавила она.

– Ага, – с грустной улыбкой подтвердил он. – Не сочти за наглость, но, может, ты когда-нибудь дашь мне вторую попытку, чтобы все исправить?

– Грег? – она замотала головой.

– Знаю, я иногда выражаюсь крайне странно – общение с Алексом сказывается. Может, сходишь со мной еще раз на свидание?

Она вздохнула:

– Грег, надо просто уничтожить все те рисунки. Только и всего.

– Ты не можешь влиять на мои чувства, слово чести, Терри. Да и уничтожить все рисунки не получится – Алекс добрую половину рисунков забрал, так они ему понравились.

– Грег...

Он лишь поощряюще кивнул.

– А сколько тебе лет, Грег? Мне-то двадцать шесть, я явно тебя... Старше.

– Мне сорок, Терри. Спроси у Алекса, он подтвердит.

– Ага...

Он снова с улыбкой в этот раз передразнил её:

– Ага. А Алексу сто двадцать лет. Он еще молодой раздолбай-фейри. Еще вопросы есть?

Терри наморщилась, пытаясь сообразить:

– А с вами теперь что будет? Я же вас убила...

Он отрицательно качнул:

– Нет, Алекс уже позировал перед камерами, меня покажут сразу же, как ты уберешь крылья. У тебя не было дара, инициация не сработала – это на всякий случай, если твои родственники не угомонятся с твоими поисками.

Терри предпочла промолчать, что логики в приглашении на свидание в таком случае никакой.

***

Утром, опережая медсестру, лекарства и завтрак, в палату вошел Алекс, даже постучавший и дождавшийся разрешения. Терри его пустила – знала, что все равно же войдет.

В руках Алекс держал два огромных пакета.

– Привет, Терри! Это тебе. – Он поставил оба пакета на кровать прямо перед ней. – Надеюсь, эти вещи не постигнет судьба букета. Все, жду за дверью. Начальство ждет – Мортимер Райли хоть и разменял вторую сотню лет, а ждать так и не научился.

– Кто...? – Голос Терри подозрительно напоминал плачь.

Алекс совершенно серьезно сказал:

– Мортимер Райли. Вампира убить ядом сложно – только вогнать в спячку. Сегодня ночью он вышел из спячки и задал всем жару. Хочет видеть тебя. Очень. Не бойся, не съест. И да, Терри, вампиры существуют на зло некоторым белобрысым фейри. С вещами же сама разберешься, да? Кстати, супругу Плитта никакие Уильямсы не смогут прижать хотя бы потому, что я не позволю. – Это он сказал уже в дверях.

– О боже... – только и вымолвила Терри, ошеломленно рассматривая уже закрытую дверь.

Один из пакетов, что ей принес Алекс, стал подозрительно шуршать в попытке упасть. Пришлось его ловить и заглядывать внутрь. Там лежали картонные коробки – от большой, напоминающей коробку из-под ноутбука, до мелкой – в которых продают смартфоны. Но это же не могли быть они? Ей явно не позволят...

Она достала самую большую коробку...

Ноутбук.

Смартфон.

Планшет для рисования со стилосом.

Куча простых бумажных скетчбуков и такая же большая куча карандашей, стирательных резинок, красивых стикеров и закладок, маркеров и линеров – рай для влюбленных в бумагу, как Терри.

Во втором пакете лежала одежда – пара джинсов её размера, легкие футболки с забавной надписью на спине “Этот мангака – мой!” и очень провокационной “Миссис Вульф”. Но больше всего Терри понравился лонгслив с косой надписью: “Лучший картунист вселенной!”. Его она и отложила, чтобы надеть вместе с джинсами. Полезла дальше – на самом дне необхватного пакета были коробки разных размеров с обувью и... Элитным нижним бельем. К алой, вычурной коробке прилагалась записка: “Это Кэсси выбирала, не я. Я даже не знаю – что там. Но догадываюсь.”

***

Если Терри и ждала чего-то мрачного и готического в кабинете столетнего вампира, то глубоко заблуждалась. Кабинет, в который они с прихрамывающим Грегом и хмурым Алексом долго шли по многочисленным коридорам, её даже разочаровал. Обычный офис, даже не скажешь, что полицейский. Огромный стол цвета мореного дуба, куча удобных стульев, пара шкафов тоже... Мореного дуба. Вполне приветливый хозяин лет пятидесяти, рыжий, как все из Эйре, веснушчатый, худощавый и даже без клыков.

Мужчина в деловом костюме встал, приветствуя входящих, и представился для Терри:

– Мортимер Райли, к вашим услугам, мисс Уильямс. Доброе утро. Присаживайтесь. – Он сел лишь дождавшись, когда Грег старомодно поможет Терри сесть. – Надеюсь, вас не сильно напугали?

– Кто? – Терри не поняла, до сих пор шокированная видом вампира. – Ой, простите, Тереза Уильямс, можно обращаться по имени, как вам удобно. И... Доброе утро.

– Так вас несильно напугали мои шалопаи? Я был вынужден оставить их без присмотра, а за ними только глаз да глаз. Эх, были же хорошие времена, лет десять так назад.

– Простите, я вас совсем не понимаю, если честно. – призналась Терри, старательно не поднимая глаза от столешницы.

Райли серьезно посмотрел сперва на Грега, явно считая его более старшим в этом дуэте детективов, а уже потом на Алекса:

– Вам хоть что-то объяснили, мисс Уильямс?

Алекс лег грудью на амбразуру, спасая краснеющего Грега:

– Я посчитал возможным дать Терри отдохнуть, ей и так тяжело пришлось с осознаванием своего дара.

Рыжие брови взмыли вверх:

– Ты ли это, Алекс? – Райли махнул рукой, – небеса с тобой. Мисс Уильямс, а что вы знаете о волшебниках, вампирах, оборотнях и фейри?

Терри задумалась – в голову лезли одни глупости, причем их зарисовывать даже не стоило.

– Волшебники – это волшебные палочки, совы и прочее. Вампиры... Вампиры пьют кровь, превращаются в летучих мышей и блестят на солнце. – Она присмотрелась к Райли, который сидел как раз на солнечном свету и поправилась: – Не блестят. Оборотни... То ли в полнолуние становятся зверями, то ли всегда. А еще любят преданно ГГ, а женятся на дочери ГГ.

Тут уже не понял Райли:

– Простите? – спросил он, спасая побледневшего Грега.

– ГГ – главная героиня, простите, профессиональный сленг. А про фейри... О... Тэмлейн, Томас Рифмач, еще... “Болиголовов в огне”. А еще они вроде не всеми были видимы. То ли ведьмы их видели, то ли еще кто.

– Уже что-то, – кивнул Райли, – с этим уже можно работать. Про фейри вы правы – хорошие были времена, когда Алекса никто не видел, а Грег не велся на его подначки. Но, к сожалению, уже десять лет по решению Короля Осени эти оболтусы видны всем. Кстати, про оборотней сразу поправлю – они моногамны, пары создают одну на всю жизнь, так что ГГ и её дочь – вопрос спорный. А вампиры не бывают летучими мышами. – Он посмотрел на Грега, – чтобы в ближайшее время объяснили мисс Уильямс все, что нужно для существования в современном мире. Грег, я на тебя рассчитываю. А пока... Придется поговорить в рамках понятного вам мира, мисс Уильямс. Тогда... Для начала я бы хотел, чтобы вы, мисс, дали показания о всем произошедшем с вами. Я напоминаю, у вас есть право не свидетельствовать против себя и своих близких родственников, но... Вы должны отдавать себе отчет – тогда смерти будут продолжаться, и не всем повезет оказаться вампиром или летающим оборотнем. В свою очередь, я даю вам слово чести, что расследование будет честным и максимально объективным. Теперь о вашей участи.

На этих словах Терри выпрямилась, стараясь показать, что ей не страшно.

– Мисс Уильямс, до суда и вынесения приговора в отношении всех лиц, оказавшихся замешанными в деле магических убийств, вы находитесь под защитой полиции. Вам будет предоставлена охрана, вам выделят служебное жилье – скромно, чуть больше вашей палаты в больничном крыле, но жить можно. После суда вы сами выберете: как вы будете жить дальше – поменяете ли имя и фамилию, уходя в тень от скандала, или вернетесь к прежней жизни – тут все на ваш выбор.

Терри приоткрыла рот, подавила-таки первые рвущиеся из неё слова и только тогда повернулась к Алексу. Тот спокойно выдержал её возмущенный взгляд:

– Возвращение к прежней жизни возможно только в одном случае – осуждении всех виновных.

Терри гневно смотрела на него, снова мысленно взрывая под его креслом сотни тонн тротила – она уже почти попрощалась со своей жизнью!

– Алекс! Мисс Уильямс. – Райли прервал дуэль взглядов. – Алекс прав, пока на свободе будет кто-то замешанный в магические убийства, вам вернуться к прежней жизни будет сложно, да и просто опасно. Все зависит от вас.

Терри твердо сказала:

– Я постараюсь рассказать все максимально честно – от этого же зависит и честь моей семьи. Я... Я не верю, что отец делал все сам, осознанно и добровольно. Он не выглядел человеком... Он не выглядел убийцей. И еще... Портрет Пегги Райли вернул в галерею именно он. Ну... После... После её убийства. Он сам повесил триптих в галерее на прежнее место. Мне кажется... Он хотел, чтобы его нашли...

– Это может говорить о его беспринципности и чувстве безнаказанности, Терри, – заметил Алекс.

– Или желании найти помощь! – почти крикнула она. – Ой, простите...

Терри еле нашла в себе силы сидеть прямо, не сжимаясь в комок.

Райли спокойно сказал:

– Эта причина тоже может иметь под собой прочное основание, мисс Уильямс. Что ж, у вас есть какие-то вопросы ко мне?

– Нет, – она даже головой замотала – спрашивать что-то у вампира... В дурном сне не привидится. Пусть он не пугал её так, как Алекс, но все же...

– Тогда вы можете быть свободны. Вас проводят... Грег и Алекс, а вас я попрошу задержаться.

Терри встала, прижимая к себе свой скетчбук, а потом опомнилась и быстро затараторила:

– Простите... Вы говорили про убийства... Мне в голову пришла одна мысль. Ещё вчера. Я помню почти все картины деда, хоть и не ходила больше в его студию, но экспозицию в галерее меняли с завидной регулярностью...

– Терри, присядьте, пожалуйста, – мягко сказал Райли, и Терри замерла, пытаясь понять: что скрывается за столь резким изменением его отношения к ней? – Присядьте, прошу.

Она кивнула, соглашаясь, но сперва подошла ближе к столу Райли и подала свой скетчбук. Потом вернулась на место, чтобы обнаружить, что пока она стояла, вскочили с места и Алекс с Грегом. Грег вновь помог её присесть, а Алекс подмигнул:

– Я рожден в другие времена, Терри, когда уважение к женщине проявлялось по-другому, нежели сейчас.

Терри поджала губы:

– Тогда ты его крайне выборочно проявляешь! – И прежде, чем вновь вмешается Райли, она повернулась к нему сама: – я подумала, что если смогла остановить смерти Алекса и Грега, то возможно получится и с другими. Просто нарисовать выход из сложившейся ситуации – такой, какой устраивает меня. Например... Там есть аутодафе... Если нарисовать рядом пожарных с краном... Или тучи на небе, а лучше и то, и другое, чтобы точно не сработало... Точнее сработало... – запуталась она.

– И полицейский патруль вкупе с медиками, – добавил Алекс.

– Могу и их нарисовать... – согласилась Терри, – я думаю, что может сработать... Ведь важен не человек, изображенный на картине, а его смерть... Я могу все изменить. Не знаю, как быстро, но...

Райли мягко улыбнулся:

– Это только тебе решать Терри – никто насильно гнать не будет, волшебство и творчество не любят принуждения. В свою очередь могу сразу сказать, что оплатить твои услуги можем лишь по стандартной ставке консультирующих магов. Бюджет, будь он неладен.

– Я... Мне... Я же сама вызвалась... Какие уж тут деньги...

– Небольшие, – согласился Райли, – но заслуженные. Терри, составишь список всего необходимого – тебе все доставят. Надеюсь, твое вдохновение не капризная штука и не сбежит в условиях полицейского быта.

– А... Да... – Она замолчала, вспомнив про палату и охрану. Внезапно подал голос Грег:

– Я или Алекс могли бы взять её под свою охрану. Терри тяжело будет в стандартной комнате для полицейских, она домашний ребенок. Алекс мог бы взять её к себе домой – там Кэсси ей поможет прийти в себя, заодно присмотрит в качестве охраны.

– Только не к Алексу! – пробормотала Терри. – Я согласна на все, только не Алекс.

Райли мягчее мягкого предложил:

– Грег, кстати, а что там с твоим домом? Тебе вроде несколько дней больничного еще положены, пока Алекс пусть покопается с Эшли – не съедят же они друг друга. А ты поможешь Терри освоиться у себя. Джек проверит видеонаблюдение и сигнализацию, составим график охраны, все равно ты в своем доме появляешься только по праздникам, а то и реже. И Терри будет легче, и тебе – жилье в кои-то веки будет под присмотром. Я бы тебя, Терри, и к себе бы пригласил, но жилье столетнего хандрящего вампира... Это несколько не то, что нужно для творчества. А у Грега дом в живописном месте, парк, озеро, тишь и все дела... Кстати, Терри, а можно вопрос? Насколько заметны для взгляда художника или мага изменения в картинах после твоего вмешательства? И есть ли они? А то мне тебя уже не к Грегу домой хочется спрятать, а в Британское государственное золотохранилище.

– Или в дербиширский паркинг Смелый переулок, – предложил свой вариант Алекс.

Терри только глазами сверкнула на Алекса, хотя после слов Райли хотелось забиться куда подальше. А этот зеленоглазый наглец еще и нагло подмигнул!

– Я... Я даже не знаю.

Райли кивнул каким-то своим мыслям:

– Тогда тебе доставят картину из триптиха Пегги и картины, которые ты рисовала – сравнишь сама. Хорошо?

– Хорошо.

– Тогда, девочка, можешь идти и собирать свои вещи. Эшли тебя проводит.

***

Алекс, проводив Терри задумчивым взглядом, расплылся в улыбке, стоило только двери за ней закрыться:

– А хорошо быть столетним вампиром, капитан.

– Просто замечательно, – согласился Райли. – С высоты прожитого понимаешь, что все эти законы, законодательные акты и прецеденты сегодня есть, а завтра они вызывают лишь смех. Так что грех не воспользоваться служебным положением или пренебречь некоторыми формальностями. Грег, не мне тебе советовать, но...

Плитт вежливо, но твердо сказал:

– Суперинтендант, спасибо за помощь, но со своими семейными делами я справлюсь сам.

Алекс поднял глаза в потолок:

– Тогда-то мне казалось, что момент, когда Грег влюбится, будет самым счастливым днем в моей жизни. Что я сплавлю его в надежные женские руки и забуду про опеку над ним навсегда, а вместо этого я заполучил двух детей до кучи. Бойся воплощения своих желаний – они могут стать твоим худшим кошмаром...

Райли выгнул бровь, проигнорировав его нытье, и уточнил:

– Двух? Терри и...?

– Она от щедрот своего таланта уже нарисовала им с Грегом первенца. Мальчика, если я правильно понял её манеру рисования.

Грег сурово посмотрел на друга:

– Алекс, прекрати немедленно.

– Да я еще ничего не начинал, – вздохнул Алекс.

***

Терри закрыла за собой дверь кабинета и позволила себе выдохнуть – она больше не убийца. Она не убийца. И она в силах все исправить. Все, что совершила их семья.