Рождественский Клаус

ГЛАВА ВТОРАЯ

Брукс

— Похоже, ты задерживаешься здесь дольше, чем ожидал, — констатирует Эндрю. — Не может быть, чтобы мой шафер прогуливал мою свадьбу.

— Похоже, у меня нет особого выбора, не так ли? — отвечаю я, изображая нежелание.

— Нет, — говорит он с ухмылкой.

Мой первоначальный план состоял в том, чтобы проведать бабушку и завтра улететь обратно в Калифорнию.

Праздники — не самое мое любимое время года, и до сих пор мне удавалось их не отмечать. Но благодаря рождественской свадьбе Эндрю и любви моей бабушки к этому сезону, в этом году мне не удастся избежать его.

Эндрю все еще говорит о свадьбе, но мне трудно сосредоточиться на его словах, меня отвлекает сладкий запах мяты и лаванды, витающий в воздухе и заставляющий меня сжимать челюсти. Это тот самый запах, который запечатлелся в моей памяти за последние четыре месяца, несмотря на мои попытки стереть его.

Мне следовало догадаться, что лучше не заезжать к Монро. План состоял в том, чтобы прямо с аэропорта отправиться в гостиницу, но когда Эндрю узнал, что я приезжаю в город, он предложил, чтобы мой шофер высадил меня у его родителей, а сам проделал остаток пути на машине, поскольку гостиница «Шепчущие сосны» находится далеко за городом.

Меньше всего я ожидал, что дверь откроет Лила. Легинсы обтягивали ее изгибы, а глаза зажглись, когда она увидела меня.

У меня зачесались пальцы, чтобы провести по ее ключицам, когда я заметил, что ее свитер соскользнул с одного плеча, открывая взгляду кремовую кожу.

Она красивее, чем я помню.

Управление известной студией по производству фильмов означает, что меня нелегко выбить из колеи. Мне часто приходится принимать ответственные решения, и я научился сохранять спокойствие, даже когда все поставлено на карту. Я сфокусирован на своем деле, не оставляя места для отвлечений.

До сих пор.

Последние четыре месяца меня преследуют воспоминания об улыбке Лилы и ее лирическом смехе. Хуже всего то, что с тех пор я отвергал каждую женщину, с которой у меня была возможность провести ночь, не в силах избавиться от ощущения, что ни одна из них не сравнится с ней. Это абсурд, что после нескольких минут, проведенных с Лили, и поцелуя в фотобудке стало невозможно думать о ком-то еще.

— Брукс, ты едешь? — Эндрю машет рукой перед моим лицом, чтобы привлечь мое внимание.

Я несколько раз моргаю.

— Куда мы едем?

Он с усмешкой качает головой.

— В «Шепчущие сосны», чтобы Лила показала нам свое видение пространства для проведения мероприятий и рассказала, как мы можем помочь подготовиться к свадьбе.

Я оглядываюсь по сторонам, замечая, что остальные члены его семьи собрались у входа и ждут нас.

Когда присоединяюсь к ним, мой взгляд сразу же находит Лили. Она сидит на нижней ступеньке лестницы, наклонившись, чтобы надеть сапоги. Я сдерживаю ухмылку, когда замечаю оленей на ее носках и узор из леденцов на леггинсах. По ее гардеробу видно, что она любит рождество.

Я сжимаю пальцы на боку, когда ее свитер задирается вверх, обнажая кусочек кожи.

В голове проносится образ того, как одна рука лежит на ее бедре, притягивая к себе, а другой я провожу по выбеленным солнцем волосам, наклоняю подбородок вверх, чтобы она встретила мой взгляд, и осыпаю поцелуями ее челюсть.

Что это, черт возьми, было?

— Брукс, ты можешь поехать со мной и Ханной.

Я поворачиваю голову и вижу, как Эндрю направляется к входной двери.

— Я иду, — хватаю свою сумку и следую за ним.

Боже, это было очень близко… слишком близко. Я нахожусь в одной комнате с Лили всего пять минут, а мне уже сложно держать себя в руках.

Мне бы не мешало помнить, что ей всего двадцать пять — на восемь лет моложе меня. Она живет на другом конце страны, и, скорее всего, ее семья не слишком обрадуется, если узнает, что у меня есть какие-то интересы, помимо помощи в организации свадьбы.

Остается надеяться, что поездка на машине до гостиницы даст мне возможность проветрить голову.

Отель «Шепчущие сосны» почти не изменился с тех пор, как я был здесь в последний раз. Деревянные балки в деревенском стиле тянутся по потолку, обвитые гирляндами из хвои и остролиста, а венки с красными лентами висят на каждом дверном проеме, придавая помещению праздничный вид. Из окон от пола до потолка в холле открывается панорамный вид на безмятежное озеро и горы вдали.

Группа гостей собралась у стола в другом конце зала, на котором стоят кувшин с яблочным сидром и тарелка с имбирным печеньем.

Несколько человек перешли в зону отдыха, где кожаные кресла и диваны расставлены вокруг большого камина. Камин украшен гирляндами из вечнозеленых веток, унизанных клюквой и колокольчиками.

На очаге висят вышитые носки, которые моя бабушка сделала для нас с братьями. Мой взгляд падает на тот, что на конце, с поездом на лицевой стороне. Бабушка сделала его для моего отца, когда он был ребенком. Рождество было его любимым праздником, и кажется, будто только вчера мы были здесь вместе, развешивали гирлянды и украшали гостиницу к праздникам, а бабушка награждала нас горячим шоколадом и домашними бискотти, когда мы заканчивали.

Мелодичный смех Лили прорывается сквозь мои мрачные мысли. Она стоит рядом со стойкой регистрации, где разговаривает с родственниками, обсуждая подготовку к свадьбе.

Она одета в розовое пальто, которое соответствует ее энергии и легко освещает комнату. Светлые волосы свободно заплетены в косу, несколько локонов обрамляют лицо, и я борюсь с желанием пересечь комнату и заправить их ей за ухо.

— Брукс, какой приятный сюрприз.

Бабушка выходит в холл, держа в руках тарелку со свежим пряничным печеньем. Поставив ее на стол с угощениями, она подходит ко мне и крепко обнимает.

— Почему ты не сказал мне, что приедешь в гости?

На меня накатывает новая волна вины за то, что я так долго избегал этого места. До сих пор я был здесь всего один раз после смерти отца. Это было похоже на открытие старой раны, с которой я не был готов встретиться лицом к лицу.

— Когда ты собиралась сказать мне или Джеймсону, что заболела? — спрашиваю я в упор. — Мы общаемся по телефону каждую неделю, но ты совершенно случайно не упомянула, что в прошлом месяце была госпитализирована после того, как почувствовала боль в груди и одышку.

— Я должна была лучше знать, чем позволить Лиле уговорить меня пойти к модному кардиологу в городе, который пойдет и настучит твоему брату, — бормочет она.

Джеймсон приедет в канун Рождества, но я спросил, могу ли я проведать ее раньше. Наш младший брат, Колдер, отправился в одно из своих экстремальных приключений — покорять горы в Непале. До Нового года он не работает, поэтому с ним невозможно связаться, и мне приходится справляться со всем самому, пока не приедет Джеймсон.

По правде говоря, я не уверен, что вообще вернулся бы, если бы не бабушкины проблемы со здоровьем.

— Ты раздуваешь из мухи слона, — добавляет она через некоторое время. — Сейчас мне гораздо лучше, так что не стоит беспокоиться, — отвечает она, взмахнув рукой.

Я бросаю на нее скептический взгляд.

— Бабушка, у тебя был сердечный приступ. Это не то, от чего можно отмахнуться, как от пустяка.

— Легкий сердечный приступ, — поправляет меня. — Доктор сказал, что если я буду соблюдать покой, то мне не о чем беспокоиться.

— И ты считаешь, что управлять трактиром в одиночку — это не напрягаться?

Она насмехается.

— Пожалуйста. У меня есть Лила.

Я нахмурил брови.

— Она всего лишь организатор мероприятий.

Бабушка игриво сжимает мою щеку.

— Милый, она моя правая рука. Без нее я бы не справилась.

— Что ты имеешь в виду?

— Помимо планирования мероприятий, она занимается всем — от бухгалтерии до управления персоналом. Помнишь, как она бегала здесь, всегда готовая помочь? Ну, теперь она так и делает. Иногда мне кажется, что она разбирается в этом лучше, чем я. Но у нее есть и другие устремления, просто мне хочется, чтобы она поделилась ими со мной. Все-таки она так хорошо заботится обо мне и о трактире.

Сожаление поселяется в моей груди, когда ее слова доходят до меня. Я должен был поставить на первое место бабушку, а не свой собственный дискомфорт от возвращения сюда. Неправильно, что ей приходится полагаться на кого-то, кроме нас с братьями, и брать на себя роль помощника.

Я не ожидаю, что меня охватит чувство вины за то, что я позволил Лиле взять на себя эту ответственность в одиночку. Хотя я не знал о степени ее участия в уходе за бабушкой, мне следовало бы обратить на это внимание.

Бабушка растила моего отца одна, и теперь, когда его не стало, мы с братьями — единственная семья, которая у нее осталась. Несмотря на то что она ездит к нам в гости, Старлайт Пайнс — ее дом, и ничто не сделает ее счастливее, чем снова собрать всех внуков под одной крышей — пусть даже для того, чтобы навестить их, как в детстве.

Трудно сказать, случится ли это когда-нибудь. Потеря отца тяжело ударила по всем нам, и каждый нашел свой способ справиться с этим. Мы не часто говорили об этом, и со временем отдалились друг от друга.

Джеймсон с душой поступил в медицинскую школу, специализируясь на детской хирургии. Он считает, что если сможет дать своим маленьким пациентам шанс на выживание, то это хоть как-то успокоит пустоту, которую он носил в себе.

Колдер отдалился от жизни, путешествуя, переезжая из страны в страну. Он звонит раз в несколько месяцев, но я не видел его лично с Рождества после смерти отца.

Что касается меня, то я с головой погрузился в карьеру. Это был самый простой способ отвлечься от боли потери отца и стыда за то, что я избегаю Старлайт Пайнс.

Краем глаза замечаю, как к стойке администратора подходит парень примерно моего возраста с раздражающе идеальной прической.

Он стучит Лиле по плечу, чтобы привлечь ее внимание, и она оборачивается, приветствуя его широкой улыбкой. Когда он начинает говорить, она наклоняется и внимательно слушает.

Черт, как бы я хотел услышать, о чем они говорят.

Бабушка прочищает горло, ее взгляд следует за моим и устремляется на стойку регистрации.

— Забавно, не помню, чтобы ты так интересовался стойкой регистрации, когда приезжал сюда, — поддразнивает она с ухмылкой.

Мотаю головой в ее сторону.

— Я нет, — настаиваю я, чувствуя, как мои щеки теплеют под ее пристальным взглядом, и надеясь, что она отстанет.

— Как скажешь, — скептически замечает она. — Я действительно рада, что ты здесь. Хотя мне бы хотелось, чтобы ты сказал мне о своем приезде раньше. Надолго ты у меня?

— Я собирался остаться на ночь, но теперь, когда Эндрю и Ханна решили устроить свою свадьбу в ближайшие выходные, похоже, я в твоем распоряжении до следующего дня после Рождества.

— Как мило, что мой внук уделил немного времени своей бабушке, — говорит она с преувеличенным вздохом.

— Я не это имел в виду.

— Не распускай перья, я просто подтруниваю. Я понимаю, почему ты так долго отсутствовал. — Она проводит пальцами по голубому кулону на шее, который подарил ей отец. — Единственная проблема в том, что я отдала последний свободный номер прекрасной паре, которая проводит здесь медовый месяц, и никто из гостей не собирается выезжать до Нового года.

— Вот черт, — бормочу я.

Ближайший отель находится в пятидесяти милях, а к родителям Эндрю на свадьбу приехали родственники, так что я не могу остановиться у них.

Бабушка игриво шлепает меня по руке.

— Не заставляй меня доставать банку с клятвами, — предупреждает она. — У тебя есть деньги, чтобы наполнить ее сейчас, но Санта-Клаус может просто сэкономить на поездке и принести тебе уголь.

— Уверен, что я уже в списке непослушных.

Я хихикаю, но останавливаюсь, когда она снова шлепает меня по руке.

Она может быть маленького роста, но ее присутствие вызывает уважение, и она точно знает, как использовать это в своих интересах.

— Кто остановился в коттедже? — спрашиваю я, решив, что лучше сменить тему.

Когда мой отец помогал бабушке расширять трактир, он позаботился о том, чтобы коттедж был построен в задней части участка, чтобы она могла уединиться. Однако она отказалась переехать туда, предпочтя остаться в тесной каморке трактирщика возле главного входа, чтобы иметь возможность лично встречать гостей и быть рядом, если им что-то понадобится.

— Лила и Уинстон живут там, — с готовностью заявляет бабушка. — Когда я наняла Лилу, она приезжала из родительского дома, но искала свое собственное жилье. Поскольку я редко снимала коттедж, предложила ей остаться там. Это было огромное счастье — иметь ее так близко. Я ожидаю, что ты будешь вести себя хорошо и не создашь никаких проблем, пока находишься здесь. — Она тычет в меня пальцем. — Лила была моей постоянной, и я считаю ее семьей. Что бы ты ни делал, убедись, что обращаешься с ней правильно, иначе тебе придется отвечать передо мной, понял?

— Ты зря волнуешься, — говорю я, пытаясь ее успокоить. — Я здесь только для того, чтобы навестить тебя и поддержать Эндрю. Вот и все.

Даже я не нахожу это убедительным.

— Правда? — скептически спрашивает бабушка. — Тогда объясни, почему ты не сказал мне, что столкнулся с Лилой во время его помолвки.

— Как ты об этом узнала?

— Лила упомянула об этом. И теперь ты в Старлайт Пайнс, не в силах оторвать от нее глаз. Что, по-твоему, я должна из этого сделать?

Я вздыхаю, потирая виски.

— Я серьезно. Между мной и Лилой ничего нет.

— Как скажешь, дорогой, — говорит бабушка, похлопывая меня по руке со знающим видом, который говорит о том, что она ни на секунду не верит в это. — Теперь о спальных местах. На прошлой неделе я переделала кладовку, и там есть раскладушка, которой ты можешь воспользоваться. Это не один из тех шикарных президентских люксов, к которым ты привык, но это все, что у меня есть, так что тебе придется довольствоваться этим.

Я уставился на нее, надеясь, что ослышался.

— Ты хочешь, чтобы я спал в кладовке?

Она с энтузиазмом кивает.

— Это будет гораздо удобнее, чем ограниченное пространство в моей комнате, — уверяет она меня.

Что ж, это просто замечательно.

Несмотря на отсутствие энтузиазма, мне удается слабо улыбнуться.

— Спасибо, бабушка. Я ценю это.

Последнее, что ей нужно, — это разбираться с моим кислым настроением. Весь смысл моего визита в том, чтобы убедиться, что о ней хорошо заботятся, и я не хочу добавлять ей забот. Ради нее я могу пережить небольшой дискомфорт.

Я хмурюсь, услышав скулящий звук, и в замешательстве замечаю собаку Лилы, Уинстона, сидящего у ног моей бабушки. Как только она смотрит вниз, он поднимается на задние лапы и взмахивает передними в воздухе.

Бабушка хлопает в ладоши, словно он только что исполнил трюк всей жизни.

— Уинн, ты слишком многого хочешь. — Она хихикает, когда он тявкает и снова бьет лапами по воздуху. — Не волнуйся, у меня для тебя есть специальное угощение.

Достает из кармана фартука собачье печенье в форме рождественской елки, и Уинстон жадно берет его с протянутой руки, уплетая так, будто от этого зависит его жизнь, облизываясь, когда заканчивает.

— Как ты думаешь, разумно ли поощрять его за такое поведение? — спрашиваю я.

Уинстон мотает головой в мою сторону, бросая на меня острый взгляд за то, что я посмел вмешаться в его перекус. Взмахнув хвостом, он поворачивается обратно к бабушке и прижимается головой к ее ноге, фактически отстраняясь от меня.

Она наклоняется, чтобы почесать его за ухом.

— Не слушай его, Уинн. Ты заслуживаешь столько лакомств, сколько захочешь, — говорит она певучим голосом.

Я закатываю глаза.

— Почему мне кажется, что ты выбираешь сторону, а я почему-то проигрываю собаке?

— Не принимай это на свой счет, — говорит Лила, проходя рядом со мной. — Уинстон обхватил твою бабушку лапами с первой их встречи, и, боюсь, тебе придется довольствоваться вторым местом.

— Ерунда, Лила. Ты — мой второй фаворит с большим отрывом. Может, кто-то и занял бы более высокое место, если бы он действительно иногда приезжал ко мне в гости, — отвечает бабушка, бросая на меня насмешливо-серьезный взгляд.

— Рад знать, на чьей ты стороне, — бормочу я, когда Уинстон поднимает голову и издает низкий рык. — Думаю, твоей собаке нужно поработать над своими манерами.

— О, пожалуйста. — Лила качает головой и тихо смеется. — Уинстон любит всех, даже почтальона. Наверное, это твой сварливый нрав его не устраивает, — язвит она. — Или то, что ты не предложил ему ни одного лакомства. Он обожает лакомства.

Уинстон лает, крутясь на месте при звуках этого, должно быть, его любимого слова.

— Не нужно накручивать себя, Уинн, — говорит бабушка. — Пойдем на кухню и дадим тебе еще одно печенье. — Она уходит, а Уинстон плетется за ней. — Пожалуйста, постарайся вести себя хорошо, Брукс.

Невероятно.

Я не должен удивляться, что она неравнодушна к Лиле — кто бы не был, с ее большими голубыми глазами и ярким взглядом? Уинстон не единственный, кто ведет себя по-другому рядом со мной.

После инцидента с фотобудкой я надеялся, что Лила будет рада меня видеть. Но мой резкий уход после нашего бурного поцелуя может объяснить, почему она ведет себя так, будто предпочла бы быть где-нибудь в другом месте.

Если бы ты не был таким придурком, возможно, она была бы рада тебя видеть.

Очевидно, что моя совесть без проблем взывает ко мне.

— Куда подевалась твоя семья? — спрашиваю я Лилу, заметив, что их больше нет в холле.

— Они вернулись к моим родителям. Моя тетя Тилли едет из Нью-Гэмпшира, и мама хотела подготовить комнату для гостей к ее приезду. Эндрю видел, как ты разговаривал с бабушкой, и не хотел тебя прерывать. Он сказал, что встретит тебя завтра утром в спортзале, а после обеда вернется сюда для участия в свадебных торжествах. Вот полный маршрут.

Она протягивает мне лист картона с именами Эндрю и Ханны, написанными золотым шрифтом, бумага еще теплая от принтера. Я бегло просматриваю список мероприятий, предшествующих дню свадьбы. Каждый день насыщен событиями.

— Когда ты успела все это составить? — спрашиваю я, держа в руках план мероприятий.

— Ты удивишься, что я могу сделать, когда у меня поджимают сроки. Я сохранила некоторые мероприятия, которые планировала изначально, но добавила несколько, которые, как я знаю, понравятся Эндрю и Ханне, например, катание на санях.

Она постукивает по выделенному пункту.

— Ты действительно выкладываешься по полной, да? — Я киваю в сторону маршрута. — Что дальше? Ледяная скульптура счастливой пары в натуральную величину?

Когда Эндрю и Ханна решили пожениться в ближайшие выходные, я не ожидал, что у меня будет полный график. Я полагал, что мне поручат несколько быстрых заданий в преддверии рождественской свадьбы, а большую часть времени я смогу посвятить работе. Такое подробное расписание — это гораздо больше, чем я ожидал.

Не говоря уже о том, что Лиле с ее насыщенным маршрутом потребуется дополнительная помощь. Моя решимость и так висит на волоске, и неизвестно, что может случиться, если мы надолго застрянем в тесном помещении.

Она поднимает подбородок, встречаясь с моим взглядом.

— Послушай, Брукс, я знаю, что ты предпочел бы быть где-нибудь еще, а не торчать здесь, помогая мне. А если ты только все усложняешь, я бы предпочла, чтобы ты вообще не помогал. — Она выхватывает у меня из рук маршрутный лист и засовывает его обратно в папку. — Эта свадьба должна пройти без сучка и без задоринки, и я не позволю тебе помешать.

Паника закручивается у меня в животе, когда она начинает уходить.

— Лила, подожди.

Я ловлю ее за запястье, и она оборачивается, встречая мой взгляд с настороженным выражением лица. Меня беспокоит, что она замкнулась в себе, и больше всего на свете я хочу снова увидеть ее улыбку.

— В чем дело? — спрашивает она.

— Я не хотел усложнять тебе жизнь. То, что ты делаешь для Эндрю и Ханны, просто невероятно, и я не должен был так пренебрежительно относиться к тебе, — провожу рукой по волосам и бросаю короткий взгляд на пол, прежде чем встретиться с ее пытливым взглядом. — Я никогда раньше не планировал свадьбу, но очевидно, что организовать ее в такой короткий срок — это огромная задача. Но я все равно хотел бы помочь тебе, если позволишь.

— Насколько я знаю, тебя больше интересовали споры, чем организация свадьбы, — возражает она, прижимая к груди папку.

— Справедливо, — признаю я. — Но если ты согласна, я бы хотел получить еще один шанс. Обещаю, что буду вести себя как можно лучше. — Протягиваю руку для рукопожатия. — Мы договорились? — добавляю я, когда она не отвечает сразу.

Уже начинаю думать, что она отвергнет мои извинения, но спустя, как мне кажется, целую вечность, кладет свою руку в мою.

— Договорились, — говорит она. Намек на улыбку, которую она предлагает, — это как наркотик вызывающий привыкание.

Нежность ее кожи на фоне моей ладони заставляет меня рассеянно провести большим пальцем по ее запястью.

Дыхание Лилы сбивается, когда ее глаза задерживаются на моих. Знакомое желание поцеловать ее проникает в мое сознание, как это происходило почти каждый день после вечеринки по случаю помолвки.

В этот момент я замечаю, что моя бабушка возле стойки регистрации наблюдает за нами с веселым блеском в глазах.

Быстро моргаю и убираю руку в сторону.

— Мне нужно сделать несколько звонков и уведомить свою команду, что я вернусь в Калифорнию только после Рождества. Буду свободен, чтобы помочь тебе с подготовкой к свадьбе завтра, — сообщаю я ей, разворачиваюсь и выбегаю из холла, не дав Лиле шанса ответить.

Я в городе всего несколько часов, а уже рискую переступить черту, которую не следует переступать.

Так почему же мне кажется невозможным этого не делать?