Роман с горцем

Десять

Камден

Я ничего не скрываю в своем поцелуе, и она отвечает мне с тем же пылом. Знаю, люди подумают, будто я сошел с ума, но мне все равно. Никогда в жизни я не чувствовал себя более уверенным в чем-либо. Эта женщина успокаивает мою душу, заставляет смеяться и делает таким чертовски твердым, что кажется — я забью гвозди своим членом. Такого сочетания я не ожидал.

Она прижимается ко мне своей горячей голой киской.

— Пожалуйста, Кам, ты мне нужен.

— У меня нет с собой презервативов.

Она качает головой.

— Они и не нужны. Я принимаю таблетки. И я чиста. Я проверилась после своего бывшего, когда он мне изменил. Он был моим первым, и он же единственным.

— Ублюдок, — рычу я. — Он не заслуживал эту киску, — я провожу большим пальцем по ее скользким складочкам. — Я хочу взять тебя без какой либо преграды, куколка. Ты не против?

— Да. Пожалуйста.

— Хорошо. Вытащи мой член.

Она встает на колени, забирается в мои треники и обхватывает пальцами мой твердый член, а затем спускает мои штаны настолько, что я высвобождаюсь.

— Проведи своей мокрой киской по мне, малышка, сделай меня красивым и скользким.

Она так и делает, покачиваясь на мне, и, блядь, как же это приятно.

— Я уже так близко, Кам, — говорит она. — Я никогда так не возбуждалась, — Пейдж располагает мой член у своего входа, а затем просто опускается вниз на меня.

Она откидывает голову назад и стонет, пока не оказывается полностью на члене.

— Ты такая чертовски тугая, — говорю я.

— Я кончу, как только пошевелюсь, никогда так не кончала.

— Сделай это. Ты, блядь, кончишь на мой член.

Я хватаю ее за бедра и поднимаю, пока она не оказывается практически перед моим членом, затем опускаю ее обратно. Верная своему слову, когда она опускается обратно, то взрывается. Стенки ее киски сжимаются и сдавливают меня.

— О Боже, Кам, да!

Я продолжаю двигаться, заставляя ее тело двигаться и проникая в нее. К тому времени, когда она кончает во второй раз, мои яйца напрягаются, и я освобождаюсь с рыком, произнося ее имя.

Затем палатка наполняется нашим сбивчивым дыханием.

— Мы можем заняться исследованием палатки позже, но сейчас я бы очень хотел отнести тебя внутрь, в мою постель.

— Я бы тоже этого хотела.

Когда она встает с меня, я даю ей свою толстовку, чтобы она могла вытереться от наших совместных жидкостей. Она быстро переодевается, и мы возвращаемся в мой домик. Снег валит уже вовсю, поэтому мы идем быстро, и Пейдж хихикает, когда вокруг нас падают хлопья.

Дойдя до крыльца, она оборачивается и смотрит на падающий снег.

— Выросшая в центральном Техасе, где мы редко сталкиваемся с подобными явлениями, и поэтому снег никогда не терял для меня своей удивительности. Я до сих пор чувствую себя ребенком каждый раз, когда вижу это.

Я встаю позади нее и обхватываю за талию.

— То, что ты можешь воспринимать это как чудо, говорит о твоем характере. Это значит, что, через что бы ты ни прошла, мир не приглушил твой свет.

Она откинула голову на мое плечо.

— Нам нужно кое-что выяснить, если мы собираемся быть вместе, верно? Две жизни в двух разных частях страны?

— Это просто география, детка. Пойдем в дом, и я приготовлю тебе что-нибудь поесть.

Ее желудок заурчал в ответ.

— Похоже, я проголодалась.

Я забираю тарелку, которую оставила Джина, и несу в дом. Затем я подвожу Пейдж к одному из барных стульев и помогаю ей подняться. Я коротко целую ее, чтобы в ее тело попало немного еды.

— Тебе нравится стейк и яйца? — спрашиваю я.

— Звучит отлично. А стейк — это не тот бык, о котором ты говорил?

— Гамбургер?

— Стейк, — говорит она.

Я смеюсь.

— Нет, быка зовут Гамбургер. Он злобный ублюдок и к тому же умный. Но он самый прибыльный жеребец Корда — это мой брат. Поэтому мы не стали убивать его, чтобы съесть. Пока. Время еще есть. — Я иду готовить еду и разогревать чугунную сковороду.

— Ты до смешного сексуален, — говорит она.

Я смотрю на нее через плечо, и, конечно же, она любуется моим телом.

— Расскажи мне, с какими еще вещами ты хотела познакомиться на собственном опыте для своей книги о горцах, — говорю я.

— О, ну, я составила список, но думаю, он лежит в палатке. И он был не очень длинным, так что я могу его вспомнить. Давай посмотрим. Рубить дрова.

— Я могу показать тебе, как это делается. Или ты можешь просто посмотреть на меня.

— Думаю, мне бы очень хотелось посмотреть на тебя, несмотря на мои исследования. Ты знаешь, что есть гифка, на которой Капитан Америка разрывает на части огромный кусок дерева, и женщины постоянно делятся этим в Интернете?

— Правда?

— Да, но я думаю, что ты, размахивающий топором, был бы еще сексуальнее.

Я хихикаю.

— Ладно, что еще? — Мои щеки болят от всех этих улыбок, которые были вызваны ее присутствием, но я ничего не могу с этим поделать. Черт, да я и не хочу с этим ничего делать.

— Купание в пресной воде.

— Посреди зимы?

Она пожимает плечами.

— Ты сказала, что это современники, верно? Действие происходит в нынешнее время?

— Да.

— Тогда у любого горца, не имеющего сомнительной родословной, будет водопровод. Нельзя допустить, чтобы кто-то из твоих героинь сошелся с парнем, который купается в ручье.

Она смеется.

— Это действительно хорошая мысль. Это очень хорошо работает в научно-фантастической романтической серии, которую я читаю, где они оказываются на замерзшей варварской планете. Но, опять же, там есть растения, которые выпрыгивают из воды и съедают тебя. Это не очень сексуально.

Я заканчиваю готовить и раскладываю еду по тарелкам.

— Что еще?

— Ловить рыбу голыми руками?

Я откидываю голову назад и смеюсь.

— Черт меня побери, но ты очаровательна. Опять же, почему у этих современных горцев нет рыболовных снастей?

Она показывает мне язык.

— Чем ты занимаешься в свободное время?

— Кроме погони за этим надоедливым быком? Ну, вообще-то я собираю мебель.

Ее глаза расширяются.

— Кам, ты правда это делаешь? Это потрясающе.

— Возможно, я ужасен в этом, поэтому не думай, что это слишком потрясающе? — Я ставлю перед ней тарелку и наливаю каждому по стакану воды.

— Ты ужасен?

— Я сделал этот островок, — говорю я ей.

Она встает и отходит назад, а затем обходит вокруг большого предмета, который стоит посреди моей кухни.

— Кам, это великолепно, — говорит она, проводя ладонью по гладкой деревянной поверхности.

— Я использую восстановленную древесину старых поваленных деревьев и старых домов, которые собираются снести.

— Ты невероятно талантлив, — говорит она, садясь на свое место. Она откусывает кусочек мяса. — И хорошо готовишь. — Затем она бросает на меня взгляд. — У тебя есть перепончатые пальцы на ногах? Или татуировка на заднице с надписью «Брюс» или что-то в этом роде?

Я смеюсь.

— Ни то, ни другое.

— Ты кажешься слишком идеальным, чтобы быть настоящим.

— Я думал о тебе то же самое. Умная. Красивая. Смешная. Талантливая и успешная в карьере. — Я киваю. — Да, я тоже погуглил и увидел твои награды и списки бестселлеров. Пейдж, ты потрясающая. Ты придумываешь истории из ничего. Я просто полирую старое дерево.

Она закатывает глаза.

— Мы согласимся не соглашаться. Или просто договоримся, что будем самыми большими фанатами друг друга.

— Договорились. А теперь заканчивай есть, потому что скоро мне снова понадобится быть в тебе.

Мы оба быстро доедаем, а затем споласкиваем посуду и ставим ее в раковину, чтобы разобраться с ней позже.

— Тебе нравятся коты? — спрашивает она, пока мы идем наверх.

— Уверен, мне понравятся твои коты, но да. У нас в детстве было несколько. В основном это были амбарные коты, но мне они нравились.

— Хорошо.

— Ты пытаешься придумать причины, по которым у нас ничего не получится? У нас с тобой?

Она останавливается на верхней ступеньке лестницы и прислоняется к стене.

— Нет, я просто боюсь, наверное.

— Тогда я каждый раз буду развеивать все твои страхи. Просто знай, я никуда не уйду.

Она кивает, и мы идем в мою спальню. Я срываю с нее все слои одежды и укладываю на кровать. Она прижимается ко мне.

— Это гораздо удобнее, чем спальный мешок и палатка.

— Да, не сомневаюсь. — Я раздеваюсь до гола, а затем ползу по кровати и оказываюсь прямо между ее бедер. — Раздвинь ножки, куколка. Я хочу посмотреть на тебя. — Я раздвигаю ее складочки с помощью большого пальца. — Посмотри, какая ты мокрая. Я собираюсь съесть эту киску. Собираюсь, блядь, полакомиться этой киской.

— О, вау, — шепчет она. Она уже сжимает простыни в кулаки.

Я ввожу один палец в ее тугую мокрую щель, и она так крепко сжимает меня. Я изгибаю палец, нахожу шершавую точку на передней стенке ее киски и провожу по ней пальцем.

— О, Боже! — Она подрагивает, а затем начинает ритмично раскачиваться на моем пальце.

— Вот оно, волшебное место. — Затем я наклоняюсь вперед и провожу языком по ее клитору. Я втягиваю его в рот и ввожу второй палец. Ее терпкий сладкий вкус взрывается у меня во рту. Я трахаю ее пальцами и провожу языком по ее клитору, стараясь не отклоняться от своего ритма.

Она извивается и бьется своей киской о мой рот. Ее пальцы теперь в моих волосах. Мое имя срывается с ее губ, как молитва.

— Кам, Кам, Кам.

Затем она замолкает, ее тело напрягается, а после наступает кульминация. Всплеск сильной влаги покрывает мой язык, и я вылизываю его, вытягивая каждую последнюю дрожь ее оргазма.

— Вот и все, куколка.

— Кассия была права. Это определенно молния.

Я ползу вверх по ее телу.

— Это хорошо?

— Определенно.

— Хорошо. — Я целую ее шею и покусываю ухо, говоря ей, какая она красивая.

Она шире раздвигает бедра, и я упираюсь в ее вход, а затем медленно проникаю внутрь. Она вся мокрая после оргазма, но все равно очень узкая из-за моего члена и ее размера. Но трение просто потрясающее.

— Ты чувствуешься потрясающе. — Она обхватывает руками мою спину, а затем ее ноги обхватывают мою талию. — Я люблю тебя, Кам. Я не сомневаюсь в этом. И я не сомневаюсь в тебе.

Я целую ее, когда начинаю двигаться внутри нее, и движения моего члена и языка совпадают, и все это кажется таким чертовски идеальным.

— Эта киска создана для меня, куколка. Чувствуешь?

— Да. Это так хорошо. Так идеально.

— Все верно. Я собираюсь жениться на тебе, Пейдж Тернер. Тебе не обязательно менять имя для своих книг, но я хочу сделать тебя своей женой. Сделать тебя Декер.

— Да.

Я продолжаю трахать ее и чувствую, что моя разрядка уже близка. Мои яйца напрягаются, а ощущения зарождаются в основании позвоночника.

— Мне нужно, чтобы ты кончила, малышка.

— Я уже близко. Так хорошо. Ты ударил во все места…, — ее голова падает обратно на подушку.

Я чувствую, как она кончает, сжимая мой член так сильно, и это все, что требуется для моего собственного оргазма, который накрывает меня с головой.

— Блядь, Пейдж.