Роман с горцем

Два

Пейдж

Я уставилась на свой ноутбук и этот чертов мигающий курсор, когда на столе отеля рядом со мной зажужжал телефон.

Кассия: Что делаешь?

Я: Ищу причины сбежать из номера, вместо того чтобы писать. А ты?

Кассия: Размышляю.

Я: Ох. Пойдем уговорим Эмми напиться с нами?

Кассия: Определенно.

Я: Уже иду.

Я закрываю ноутбук и надеваю туфли. Взяв ключ от комнаты, я выхожу за дверь и направляюсь к домику Кассии. Едва успеваю стукнуть костяшками пальцев по двери, как она распахивается.

— Я встретила горца, — говорит она.

— Ты встретила горца? — отвечаю я ухмыляясь.

— Да. Хотя нет, — она качает головой. — Мы с Кловер сегодня чуть не сбили быка по дороге сюда, но из кустов вышел горец, как настоящий пастух, сказал быку идти домой, и тот ушел.

— Ого, — я хихикаю. — Твой день был куда более насыщен приключениями, чем мой. Он был горячим?

— Он был гигантом, — она показывает руками. — Это не важно.

— Сексуальность никогда не бывает лишней, Кассия.

— Верно.

— В чем дело? — спрашиваю я.

— Дело в том, что… ты говорила о том, чтобы написать про горцев. Это твой знак. Здесь есть горцы. Можешь войти, — говорит она, открывая передо мной дверь.

— Мы идем к Эмми, — напоминаю я ей, затем хватаю Кассию за руку и вытаскиваю из хижины. — Она планирует работать на этой неделе, — я корчу гримасу. — Мы должны остановить это безумие.

— Мне нужно поработать на этой неделе, — пробормотала Кассия.

— Мне тоже. Днем пить веселее.

— Гораздо веселее.

— К тому же мы все равно будем работать, пока пьем. Кому-то понадобится мозговой штурм, и это тоже считается. А еще мне, наверное, нужно будет еще поразмыслить над идеей с горцем. Не могу поверить, что ты помнишь о моем упоминании. Это было пару недель назад в одном из наших онлайн-чатов для мозгового штурма, верно? Мне просто так скучно с рыцарями. Хочется развиваться, расти и писать что-то, что бросает вызовы.

— Ты, кажется, была очень настроена на горцев. Думаю, это отличная идея. И эта местность кажется идеальной для этого.

— Действительно. Ты же знаешь, как я люблю проводить практические исследования.

Мы взялись за руки и пошли по мощеной дорожке между хижинами. Следовало бы захватить куртку. Холодно, особенно для моей техасской крови. К счастью, с собой у меня довольно обширная коллекция толстовок, и в них относительно тепло, если я нахожусь на улице всего несколько минут за раз.

— Не могу поверить, что ты выбрала Тахо, — говорю я. Я пыталась подтолкнуть свою подругу к тому, чтобы она рассказала, почему выбрала именно это место. Уверена, у нее есть конкретная причина, но она упрямится.

— Это хорошая смена обстановки.

— М-м-м-м, — говорю я. Она знает, что я ей не верю.

— Неважно, — она закатывает глаза. — Я привела тебя к горцам. Это значит, тебе запрещено задавать мне вопросы.

Я фыркнула.

— Это совсем не то, что я имею в виду. Но дам тебе больше времени, если нужно.

— Мне это нужно, — простонала она. — Определенно нужно.

Наконец мы добираемся до домика Эмми и стучимся.

— Эмми! Ты там? — кричу я.

Когда Эмми открывает дверь, Кассия заключает нас обеих в групповые объятия, и мы возбужденно топчемся на месте.

— Представьте себе это. Домик «Большая Медведица», День святого Валентина, — говорит Кассия, вживаясь в образ Софии из «Золотых девочек».

— Мы здесь одни. Пойдем в бар, — покачивая бедрами, я танцую небольшой танец. — Думаю, у Кассии есть секреты, которые, возможно, немного текилы выведет на поверхность.

Эмми качает головой.

— Нет, я не могу. Мне нужно остаться здесь. Я жду кое-что, — ее явно что-то беспокоит.

Кассия, видимо, тоже заметила это, потому что положила руку на плечо Эмми и спросила:

— Что такое, красавица? С тобой что-то случилось?

— Милая рама, она новая? — спрашивает Эмми.

Я смотрю на Кассию, а потом спрашиваю:

— В чем дело? Почему ты ведешь себя странно?

Эмми отворачивается, пожав плечами.

— Эмми? — я говорю мягче. — Ты казалась нормальной, когда мы вместе ехали сюда. Сейчас что-то не так. Что-то не так с твоей комнатой?

— Ну, было. Видишь ли, дверь не закрывалась, и ремонтник пришел ее починить, — Эмми поднимает глаза и встречает мой взгляд.

— Подожди-ка, — говорит Кассия. — Кто этот парень, который держит тебя на привязи?

Мы прижимаемся к подруге, и это, похоже, помогает.

— Он здесь работает, — говорит она. — Грифф, парень из отдела обслуживания. Дверь не закрывалась, и мне нужно было ее починить.

— Она краснеет, — говорит Кассия.

Я киваю.

— И она надулась, — я драматично вдыхаю. — Она только что распустила волосы?

— Может, вы двое перестанете описывать меня так, будто я в одной из ваших книг? Это серьезно!

— Когда ты сказала, что к тебе в хижину приходил мастер, что именно ты делала? — спрашиваю я.

Кассия широко улыбается.

— Мы не в одной из твоих книг про средневековых рыцарей. Дай ей передохнуть.

— Да, дай мне передохнуть, — говорит Эмми, а потом прикусывает ноготь большого пальца. — Я ничего не могла с собой поделать.

— Эмеральд Ли, этот мужчина так тебя завел, что ты покраснела. Ну? Ты была голой или что-то в этом роде? Что ты делала?

— Зачитывала сцену, — сказала она, поморщившись.

Мы с Кассией обе вздрагиваем.

— Да, одна из тех сцен.

— Вслух? — пискнула Кассия.

— В общем-то, это и означает зачитывать, Кас, — говорю я.

— Да, и я использовала подушку в качестве реквизита.

Она описывает нам сцену, но не сомневаюсь, она упускает некоторые важные детали. К тому времени, когда она заканчивает описывать тот факт, что она и относительно незнакомый человек — горячий незнакомец, но тем не менее незнакомец — как бы разыграли сцену поцелуя из ее книги, мы с Кассией плачем, так сильно мы смеемся.

— Боже мой, Эмми, этот бедняга, наверное, подумал, что ты хочешь, чтобы он починил твою раковину, а не дверь.

— С раковиной все в порядке, — говорит Эмми.

Я потираю глаза.

— Нам лучше прекратить это, пока я не намочила штаны, — я обнимаю подругу. — Эмми, почему ты волнуешься? Твои работы просто фантастические. Сексуальные и настоящие. И что, если он это услышал?

— Мы целовались, и все такое, — быстро признается она.

— Он тебе нравится?

— Разве это имеет значение? Я живу во Флориде. Это на другом конце страны. Кроме того, дело не в нем, а во мне.

Я глажу ее по спине.

— В чем дело, милая? Выпусти это наружу.

Эмми вздыхает.

— Чувствую себя мошенницей. Я зарабатываю на жизнь выдумками, но что я знаю о любви?

— Все писатели чувствуют себя мошенниками. А ты — замечательный писатель. У тебя есть такой талант к персонажам, которому трудно научиться.

Я бы могла написать целую книгу о том, как чувствовала себя мошенницей на протяжении многих лет. Это часть работы писателя. Может быть, это часть творчества, независимо от того, какой вид искусства создается.

В итоге мы идем в бар в главной части курорта и по пути проходим мимо не кого иного, как Гриффа, горячего человека из службы технического обслуживания, который передает бутылку шампанского, которую, как мне кажется, он принес Эмми, чтобы разделить с ней наедине. Но он оставляет нас одних, и я сжимаю руку подруги, потому что он явно заинтересован, а ей просто нужно выбросить из головы свои мысли.

После первой же порции выпивки я спрашиваю:

— Как ты думаешь, нам суждено быть одинокими, потому что у нас такие высокие стандарты к мужчинам? Знаешь, из-за мужчин, о которых мы пишем? Мои герои чертовски романтичны и определенно знают толк в женском теле без необходимости останавливаться и спрашивать дорогу. Просто думаю, может, поэтому мы все до сих пор одиноки?

Эмми резко встает.

— Уборная. Сейчас вернусь.

Но не успевает она отойти от стола, как мимо проходит Грифф. Кассия и эти двое смеются.

— Я не знаю, — говорит Кассия. — Если выбирать между вечным одиночеством и мужчинами вроде тех, на которых западает моя мама, то я согласна умереть девственницей на все сто процентов, Алекс, — говорит она, и ее лицо кривится, словно мысль о свиданиях с мужчинами, с которыми встречается ее мама, вызывает ужас. Не то чтобы я ее винила, она поделилась с нами некоторыми из этих историй, и — ого-го!

— Я хочу романтики, — продолжает она. — Кого-то, кто не хочет меня менять и будет любит меня такой, какая я есть. Хочу бабочек, приключений и того удара молнии, понимаешь? Это пробирающее до костей чувство, что ты нашел своего человека и ничто уже никогда не будет прежним, — говорит Кассия. — О! И оргазмов. Много-много оргазмов.

Я смеюсь над этим, потому что кто не хочет много оргазмов? Но больше всего меня поразили ее слова о молнии. Ах, да, я сама себя покаламбурила. У меня никогда такого не было. И уж точно я никогда не испытывала ничего подобного с Дейлом. Может быть, пришло время снова показать себя. Я так переживала, что мои стандарты слишком высоки, но, возможно, это было лишь оправданием для меня, чтобы спрятаться от всех.