Роман с призраком

Меня жди при лунном свете

Им показалось, что Дрю примчался меньше, чем за минуту, проигнорировав все останавливающие знаки между Дорогой Пилигримов и поступившим сигналом бедствия.

— Я сяду впереди, — заявила Мэллори. — А Мередит сядет на заднее сиденье.

— Что? — удивился Дрю. — Что ты несешь? Я не собирался сажать ее на крышу.

— Она будет сидеть на заднем сиденье.

— Да ей и негде больше сидеть, Бринн! — возмутился Дрю, не догадываясь о том, что этот комментарий предназначается не для его ушей и, кроме того, по сути является приглашением как можно скорее пересечь город и добраться в больницу.

Мэллори понятия не имела, каким образом привидения преодолевают расстояния. Мередит с трудом протиснулась на заднее сиденье позади водителя. Они промчались по озаренным лучами вечернего солнца улицам и затормозили у входа в больницу.

— Саша сейчас с миссис Хайленд, — обернулась к сестре Мэллори. — Я видела ее там.

— Вчера вечером у мамы Бена был сердечный приступ. Саша позвонила нашей маме и сказала, что благодаря ей миссис Хайленд успели забрать в больницу и спасти. И еще добавила, что тоже поедет туда, чтобы побыть рядом с больной.

— Саша — удивительная девушка, — вслух произнесла Мэллори.

«Хотелось бы мне знать, что эта девушка прихватила с собой в больницу», — подумала она, посылая мысль сестре. И почувствовала, что та услышала ее.

— Я думаю, она что-то дала миссис Хайленд, — ответила Мерри. — Но не думаю, что это лекарство ее убьет.

— А как насчет записки? — спросил Бен. — Отец ее обнаружил.

— Мне кажется, он не поверил, просто не обратил на нее внимания, — вздохнула Мерри.

— Кто не поверил? — спросил Дрю.

— С другой стороны, возможно, она дала твоей маме что-то такое, что убило бы ее, если бы ее вовремя не доставили в больницу. Мэлли не сказала, что она умерла. Она сказала, что твоя мама потеряла сознание.

— Чья мама? — спросил Дрю.

— Что, если она делает и то, и другое? Сначала убивает людей, а потом их спасает? Возможно, порой она теряет контроль над ситуацией, — предположила Мэллори. — Как насчет той малышки?

— Я не буду спрашивать, какой малышки, — вздохнул Дрю. — Я просто водитель.

— Что, если она и с Оуэном это делает? Может, именно поэтому никто не в силах понять, почему у него случаются приступы рвоты?

— Это должно означать, что Саша была с ним каждый раз, когда это происходило, — ответила Мерри. — Но это не так. Зато она каждый раз была у нас незадолго до этого. Она делала что-то такое перед тем, как уйти. Она могла сделать то же самое и с миссис Хайленд. С той это было еще проще. Саша могла добавлять все, что захочет, и в лекарства, и в еду. Страшно представить себе, сколько раз она готовила для Оуэна.

— Это просто ужас какой-то! — кивнула Мэллори.

Они поднялись в кардиологическое отделение, и дежурная назвала им номер палаты миссис Хелен Хайленд. В комнате ожидания они увидели Сашу.

— Я приехала, чтобы проведать миссис Хайленд, — заявила Мерри. — Это очень важно.

— Врачи пытаются понять, что с ней. Она уже приходила в себя, но снова потеряла сознание. Однако пока ей ничто не угрожает. Они стабилизировали ее состояние. Ее муж там, с врачами. Не думаю, что тебя к ней пустят.

— Я все-таки попытаюсь, — сказала Мерри. — Пошли.

— Мне сказали ждать здесь, — ответила Саша.

— Правильно, — кивнула Мерри. — Оставайся здесь. Мэлли и Дрю тоже подождут.

Внезапно на Мерри, подобно мощному удару, обрушилась волна сладковатого запаха лекарств, дезинфицирующих средств и пищи — проклятие всех больниц мира. Она сглотнула, борясь с тошнотой, которая усугублялась тревогой. Из выходящих в длинный коридор дверей доносились стоны или мольбы о помощи. В некоторых палатах царила тишина, показавшаяся ей еще более зловещей, чем все стоны вместе взятые. Подойдя к интересующей ее двери, Мерри услышала голос врача, благодарившего мистера Хайленда за то, что он догадался привезти с собой все лекарства, которые каждый день принимала его жена.

— Понятия не имею, где она взяла… — Последовало название какого-то препарата, которое Мерри даже не расслышала, не говоря уже о том, чтобы повторить.

— Но это смертельно опасное вещество, которое могло ее убить. И вот еще что: сиделка должна очень хорошо представлять себе все потребности миссис Хайленд. В первую очередь ей необходимо двигаться и дышать свежим воздухом, — закончил доктор.

«Это как раз то, чего она лишена начисто», — подумала Мерри. Убитую горем мать, искавшую утешения в деревьях, превратили в беспомощного инвалида.

— Она там. Эта молодая женщина, сиделка Хелен, — произнес мистер Хайленд. — Она… Я не знал всех лекарств, которые принимала моя жена. Но я знаю, что минувшей осенью она очень ослабела. И продолжала слабеть.

— Вы не могли бы познакомить меня с этой девушкой? — попросил врач.

— Конечно, — кивнул отец Бена.

Мужчины вышли из палаты, и мистер Хайленд увидел Мередит.

— Здравствуй, милая, — улыбнулся он. — Что тебя сюда привело? Несколько минут назад мы все очень испугались. Судя по всему, лекарства, которые ввели Хелен, вступили во взаимодействие с чем-то, что дала ей Саша. Но сейчас она отдыхает.

— Мистер Хайленд, можно я войду к ней на несколько минут? — попросила Мередит. — Мне очень нужно.

Врач с сомнением посмотрел на Мерри, но потом кивнул.

— Мы доверяем этой девушке. Она друг нашей семьи, — пояснил мистер Хайленд.

— На одну минутку, — согласился врач и, погрузившись в изучение истории болезни, которую держал в руках, начал делать в ней какие-то пометки.

— Мистер Хайленд, попытайтесь поверить, почему мне необходимо ее увидеть, — шепотом добавила Мерри. Глаза старика широко распахнулись, и он закусил губу.

— Мой мальчик, — пробормотал он и тут же добавил: — Я думаю, Мерри, что она обрадуется.

В открытую дверь Мередит видела миссис Хайленд, полулежащую на подушках. Ее длинные густые волосы рассыпались по плечам, а пальцы непрерывно перебирали складки покрывала. Изящные кисти были покрыты кровоподтеками и заклеены пластырями, удерживающими в венах иглы капельниц, закачивающих в ее организм спасительные жидкости. Она морщила нос, из которого торчали кислородные трубки.

Мужчины заглянули в комнату ожидания, озираясь в поисках Саши, с которой хотел побеседовать кардиолог. Мередит услышала голос сестры, поясняющей, что Саша отлучилась в туалет, но вот-вот вернется.

— Давайте я за ней схожу, — предложила Мэлли.

Тем временем Бен и Мередит скользнули в палату. Вслед за ними вошел и мистер Хайленд. Хелен Хайленд обернулась к двери. Ее спокойное лицо оживилось, когда она увидела Мерри.

— Миссис Хайленд, — произнесла та.

— Мередит! Здравствуй, моя хорошая! Как ты узнала о том, что я в больнице? — спросила женщина.

Мередит хотела сказать, что ей сообщила об этом мама. Строго говоря, это действительно было так. Но у нее было слишком мало времени. Она знала, что должна сделать то, для чего пришла сюда.

— Я буду говорить за тебя, — сообщила она Бену, а затем обратилась к его матери: — Вы, наверное, помните тот вечер, когда я пришла к вам домой и рассказала о том, что знаю Бена. — Миссис Хайленд кивнула. — Я не знаю, во что вы верите, миссис Хайленд, а во что нет. Я не знаю даже, во что верю я. Но вы говорили, что в последнее время чувствуете Бена где-то очень близко. — Женщина в постели снова кивнула. — Он на самом деле был очень близко. И сейчас он здесь. — Миссис Хайленд ахнула, и ее супруг рванулся к ней. Но она нетерпеливо замахала на него рукой. — Если вам станет плохо, мне придется уйти. Пожалуйста, сделайте глубокий вдох. Подумайте, может, для вас это действительно чересчур.

— Я спокойна, — звучным голосом произнесла миссис Хайленд. — Но я его не вижу. Я не вижу моего мальчика.

— Но его вижу я. А я не лгунья. Я люблю Бена. Он хочет с вами побеседовать, но ему придется говорить через меня. — Мерри обернулась к Бену. — Скажи что-нибудь такое, что позволит твоей маме понять, что это действительно ты.

— Маленькая мама, — произнес Бен, и Мерри повторила это. Миссис Хайленд не вздрогнула. Но по ее щекам скатились две слезы. — Маленькая мама, теперь я знаю, что со мной произошло. Мерри мне рассказала. Не сердись. Она должна была это сделать. Я думаю, что я этого не понимал, потому что не хотел тебя покидать. Я никогда этого не хотел. Ты мне веришь? — Миссис Хайленд кивнула. — Я ошибся. Я повел себя, как последний дурак. Но ведь… ты моя самая лучшая девочка, верно? — Снова кивок. — И ты хочешь для меня только самого лучшего. Маленькая мама, я думаю, настало время тебе меня отпустить. Ты нужна Дэвиду. Детям Дэвида нужна бабушка. Ты не уделяешь им внимания, потому что все время думаешь обо мне. И ты нужна папе. Поэтому меня больше не будет в вашем доме.

— Бенджамин, нет. Подожди.

— …в вашем доме, — вслед за Беном повторила Мерри. — Но я буду тебя видеть и слышать. Договорились? Когда ты будешь гулять по саду, я услышу каждое твое слово, обращенное к тому дереву. Я буду там. Но не на… на кладбище. Теперь я знаю, что каждый раз, когда передо мной открывался переход, я не шел по этому пути, потому что не хотел оставлять тебя. Но думаю, мама, что на самом деле я мешал тебе жить полноценной жизнью. Точно так же, если я останусь с Мерри, как бы сильно ее ни любил, я помешаю ей жить той жизнью, которая ее ожидает.

Миссис Хайленд плакала, а ее муж снял очки и тоже вытирал глаза очередным огромным накрахмаленным платком. А Бен продолжал говорить голосом Мередит:

— Мама, в этой жизни ты должна жить тем, что окружает тебя здесь. А в следующей жизни тебя встретит твой мальчик. Он будет тебя ждать. Но только не слишком скоро. Хорошо? Не слишком скоро.

Бен пытался выглядеть сильным мужчиной, солдатом, но лицо выдавало его чувства. Мерри было ясно, что так же, как ей и миссис Хайленд трудно отпустить его, ему трудно отпустить их. Губы Бена задрожали, как, наверное, дрожали, когда он был совсем маленьким мальчиком. Так же трепетали бы губы его сынишки, если бы Бен прожил достаточно долго, чтобы его зачать. Мерри прикусила губу и вонзила ногти в ладони. Она должна была держать себя в руках. Ради Бена она должна быть сильной. Она знала, что времени осталось мало.

— На прощание я тебя поцелую, — произнес Бен.

Мерри наклонилась и поцеловала мягкую гладкую щеку миссис Хайленд. Бен взял маму за руку и поцеловал ее. Мерри увидела, что женщина опустила глаза и взглянула на свою ладонь.

— Вы это почувствовали? — спросила Мерри.

— Как искра. Электрическая искра.

— Это был Бен. Он поцеловал вашу руку.

— Мередит! — взмолилась миссис Хайленд. — Не отпускай его! Я умоляю тебя, не отпускай!

— Она ушла, — произнес врач, неожиданно входя в палату. — Эта молодая женщина по имени Саша Авери исчезла. А мне необходимо срочно с ней поговорить.

— Пока все хорошо, — заверила его миссис Хайленд. — Саша нам больше не нужна. Не думаю, что она уйдет далеко.

— Я готов поклясться… — нерешительно начал Чарльз Хайленд. — Мерри? Это то, что ты имела в виду, когда говорила о Бене? Это ощущение? Вокруг нас? Я почти ощущаю запах того одеколона, который так ему нравился.

— Я все объясню, — произнесла миссис Хайленд. — И не волнуйтесь относительно того, что я плачу. Это пойдет мне на пользу. Я сорок лет так не плакала. Теперь я знаю то, чего не знала раньше. — Мер обернулась, собираясь тихонько выскользнуть за дверь и оставить Бена наедине с родителями. — Мередит, спасибо! — окликнула ее женщина.

Бен грустно посмотрел на Мерри.

— Теперь, когда мои родители все узнали, я должен провести эти последние дни с ними.

— Конечно, — откликнулась девочка, хотя ее сердце сжалось от боли. — Увидимся вечером после вручения аттестатов. Ровно через две недели.

— Четырнадцать коротких дней. Как они узнают, что я с ними? — спросил Бен.

— Я думаю, они это и сейчас знают, — вытирая мокрые щеки, ответила Мередит.

— Как они узнают, что я ушел?

— Это будет как раньше, только лучше. Во всяком случае, я так думаю.

— Меня жди при лунном свете, — произнес Бен. — Ты знаешь, где.

— Хотя бы разверзся ад. Правильно? — спросила Мередит.

— Ты умница! — улыбнулся Бен.