С чистого листа

ГЛАВА ВТОРАЯ

Лодыжка ныла. Но боль в душе была намного сильнее. От нее не было спасения. Месяцами Лейни пыталась унять эту боль. И забыть Даниэля.

Но все ее попытки оказались неудачными. Поэтому Лейни решила переехать во Флориду, даже не подумав о всех сложностях. Она восприняла предложение Энди как шанс начать жизнь с чистого листа.

Если бы океан и целый континент разделяли ее и Даниэля, у нее был бы этот шанс… Во всяком случае, так ей тогда казалось.

Но не прошло и месяца, как Лейни вернулась домой и оказалась в худшей ситуации, чем была. Шок и злость уступили место страху перед будущим.

Видеть Даниэля каждый день. Сердце судорожно забилось. Знать, что он спит в нескольких метрах от тебя. О господи…

Лейни внезапно представила его себе таким, каким он был в ту ночь, два года назад. Его загорелая кожа казалась еще темнее под белым махровым халатом. Лицо выражало недоверие и недоумение, когда в лунном свете она снова и снова повторяла ему, что их брак, заключенный всего несколько часов назад, был ужасной ошибкой, и что теперь все закончилось, даже не успев начаться.

Лейни говорила до тех пор, пока не убедила его. Он сделал, как она и просила. Брак был, расторгнут еще быстрее и тише, чем она ожидала.

Какое странное слово: «расторгнут». Звучит так, будто отношения могут испариться, как лужи на жарком солнце.

Но Даниэль не исчез из ее жизни, как надеялась Лейни. Пока она жила и работала в Лондоне, он слишком часто попадался ей на глаза.

Она ловила на себе его взгляд, когда они оказывались на одном и том же приеме. Она замечала его сидящим в театральной ложе или находила его фотографии в прессе. Никогда он не был один. Рядом с ним сменилось множество женщин. Но этого и следовало ожидать.

В конце концов, Даниэль свободный мужчина. Его сердце не отдано единственной и не разбито, как у нее.

К счастью, они редко встречались глазами и не обменивались приветствиями.

До сегодняшнего дня, разумеется.

«Но я не могла даже представить себе, что произойдет нечто подобное!» — прошептала девушка пересохшими губами.

Она приложила ладонь к сердцу, когда дверь снова открылась. На этот раз Даниэль переоделся в деловой костюм и белую рубашку с галстуком. В манжетах красовались золотые запонки. Он пошел в комнату Джейми, даже не взглянув на Лейни.

— Зачем ты туда идешь? — поинтересовалась она.

— Хочу, чтобы ты могла войти в ванную без ущерба для здоровья.

— Не беспокойся. Я сама справлюсь.

— Если бы я был в этом уверен…

Даниэль распахнул дверь. Следующие несколько минут оттуда слышались стук, грохот и даже ругательства.

«Я последний раз принимаю его помощь, — пообещала себе девушка. — В дальнейшем буду всеми способами избегать его. Это вопрос простого выживания».

Когда Даниэль вышел, отряхивая руки от пыли, Лейни с бесстрастным видом сидела на диване.

— Спасибо.

— Благодарность — совсем не то, что ты испытаешь, увидев, в каком состоянии ванная. — Он подхватил кейс. — Но это твоя проблема. Одна из многих, я полагаю.

Он остановился, достал визитку и положил ее на столик.

— Контактный телефон Джейми. Уверен, ты захочешь переговорить с ним. — Его улыбка обезоруживала. — Вам не вредно объясниться.

У двери он снова обернулся.

— И еще, насчет объяснений… В один из ближайших дней потрудись растолковать мне, зачем ты заставила нас пройти через весь этот фарс два года назад. Ты стояла рядом со мной у алтаря и давала клятвы, которые не потрудилась выполнять даже в ближайшие двадцать четыре часа. Ты растоптала все и нас обоих. Увидимся, — закончил Даниэль. И вышел.

— Слушай, — виновато произнес Джейми. — У меня не было другого выбора. Ну и что теперь? Да, ваш брак потерпел фиаско, но все давно позади. Не думаю, что у Даниэля на тебя зуб. После стольких-то лет… Думаешь… Неужели ты, правда, веришь в это? В любом случае, — добавил брат, — одно время он был практически членом семьи, особенно после… после…

— Не надо, — попросила Лейни, вздыхая. — Но пойми, сейчас все по-другому. И мне трудно жить рядом с ним.

— О, ради бога! Мы же с тобой жили в одной квартире. Одна крыша, разные жизни. Так же будет и с Даниэлем. Он часто в разъездах, а когда будет приезжать, то едва ли станет увиваться за тобой, если ты именно этого боишься. Обжегшись на молоке, дуют на воду, — Джейми рассмеялся. — Кроме того, я видел его девушек, и ты не из их породы, дорогая сестренка.

Джейми не обязательно было говорить ей об этом. Она и так знала. Знала давно.

— Спасибо за совет! А теперь, может, расскажешь, что Даниэль делает в нашей квартире?

— Он купил дом неподалеку, затеял там ремонт. И ему нужно было где-то остановиться, в недорогом месте. И избежать бумажной волокиты.

— Прости, все это не очень мне понятно, но ладно… А почему ты работаешь на него?

— Мне нужна была работа. А Дэниэль сделал мне предложение, от которого я не смог отказаться.

— У тебя была работа в хорошей компании. Что случилось?

— Меня уволили.

— Что?

— Уволили.

— Что ты натворил?

— Не знаю, с чего начать. — Джейми выдержал театральную паузу. — Невнимание к деталям. Не умение распределять рабочее время. Отсутствие на рабочем месте без объяснения причин. Мне предъявили обвинения, и я оказался виновен по всем пунктам.

— Это… невероятно.

— Однако все так и было.

— Меня не обманешь, Джейми. Твой неожиданный отъезд похож на бегство. Прошу тебя, скажи, что я ошибаюсь.

— Ты как чертов ротвейлер. Не отступишь.

— Джейми, скажи правду. Чем ты обязан Даниэлю Флинну?

— У меня долг перед ним.

— Буквально или фигурально?

— В обоих смыслах. Полгода назад я избавил одного своего клиента от уплаты большой части налогов. Он был благодарен и пригласил; меня на обед. После мы пошли в игровой клуб, членом которого он был. Мы играли в рулетку, и мне везло — по-крупному. Клив сказал, что я рожден играть, и спонсировал мое членство в клубе. Я стал захаживать туда. Сначала раз в неделю, потом чаще. Я выигрывал мало, а проигрыши росли… — Он умолк.

— Рассказывай, братишка, не стесняйся.

Джейми, вздохнув, продолжал:

— Тогда-то я и столкнулся с Даниэлем Флинном. Он играл в баккара. Он был удивлен, увидев меня в «Юпитере», ведь это частный клуб для богатеев, и пригласил пропустить по стаканчику и поболтать о старых временах. Он пытался отговорить меня бывать в клубе. Но я не послушал его. Я не оправдываюсь, Лейни, уже поздно. Я увяз по уши, а клуб требует возвращения долга. Сандра, моя знакомая крупье, предупредила, что за мной посланы люди. Тогда я и перестал ходить на работу и съехал с квартиры. Никогда в жизни мне не было так страшно. Даниэль нашел меня у кузена Сандры, сказал, что мы одна семья, и он хочет мне помочь.

— Семья? — разозлилась Лейни.

— Он был членом семьи, пусть и недолго. А ты бы чего хотела? — Джейми начал злиться. — Чтобы меня нашли в парке с пробитой головой? Или чтобы я оказался в больнице с переломанными ногами? Даниэль жестко обошелся со мной, но он спас мне жизнь. Не ради меня. Он ясно дал мне это понять. Просто Дэн знал, что Саймон сделал бы то же самое.

— Да, конечно… — пробормотала Лейни.

— Он выплатил мой долг клубу и вытащил оттуда Сандру. Потом предложил мне работу в Нью-Йорке. Я не мог отказаться. Позволить ему жить в квартире — лишь малая толика благодарности, учитывая то, что он для меня сделал. — Джейми помолчал. — И, если быть честным, я не думал, что ты когда-нибудь об этом узнаешь.

— Вот только теперь я здорово наказана за твои делишки.

— Даниэлю не до нас, сестричка, не волнуйся. Кстати, а ты-то что делаешь в Англии? Бизнес пошел в гору, и ты смогла позволить себе отпуск?

— Нет никакого бизнеса, — призналась Лейни. — Больше нет.

— Ты шутишь? Это же казалось прибыльным делом. Всего лишь получить лицензию.

— Нуда. Только Энди продал лицензию.

— По достойной цене, надеюсь?

— Я тоже надеюсь. Со мной он этого не обсудил. Просто совершил сделку, а я узнала все от третьих лиц и уже после. — Она сделала глубокий вдох. — Я… не стала искать его.

— То есть… он забрал… все? Но ты же вложила в этот лайнер все до последнего пенни.

— И, к несчастью, осталась ни с чем, дурочка.

— Боже, Лейни, это ужасно. А я думал, что ты хорошо устроилась.

— Мне тоже так казалось. Как бы то ни было, я надеялась, что ты будешь рядом. Поможешь.

— Я бы так и поступил в обычных обстоятельствах. Но моя зарплата не такая большая, и мне нужно отдавать долг Даниэлю. — Джейми помялся. — И еще Сандра. Она работает официанткой. Деньги небольшие, так что приходится рассчитывать только на чаевые. — Он снова помолчал. — А в галерее? Ты не можешь снова вернуться туда?

— Вряд ли. Там давно нашли мне замену.

— Может, попросить денег у мамы?

— Вот уж чего я не собираюсь делать…

— Тогда у Даниэля?

— Кажется, он уже и так много вложил в семейство Синклеров.

— Ты могла бы быть с ним помягче.

— Что это ты имеешь в виду?

— То, о чем ты подумала. Ты ведь повсюду ходила за ним в детстве, как щенок. И было время, когда ты нравилась ему, иначе он не сделал бы тебе предложения. Пусть ваш брак обернулся катастрофой, но ты всегда можешь найти к нему подход.

— А вот в подобных советах я не нуждаюсь. Сама выкручусь, вот увидишь.

— Даниэль дома?

— Ушел на работу, — сухо ответила Лейни. — Кажется, занят сколачиванием своего следующего миллиона.

— Ладно, я не знаю, что там у вас произошло два года назад, и не хочу разбираться. Но, ради бога, не нужно раздражать его, Лейни. Подумай обо мне. — Он помолчал. — Не пропадай.

Лейни положила трубку и уставилась в пространство.

Ее не удивило, что Джейми попал в очередную передрягу. Он с детства причинял всем массу хлопот. Из-за баловства с алкоголем и наркотиками брата исключали из школы дважды. В университете, однако, он проучился вполне благополучно, после чего и начал зарабатывать на жизнь в конторе Купера Дюмона. Он сделал карьеру букмекера, и только увлеченность работой уберегла его от неминуемого печального конца.

Лейни думала, что переходный возраст брата позади, но ошиблась.

Впрочем, нельзя винить во всем только Джейми. Жизнь в семье вообще не заладилась. Когда дела у них пошли наперекосяк, никто не возлагал надежд на Лейни. Она была малышкой, младшей сестренкой… Лейни встала с дивана. Холод унял боль в ноге. Позже она поменяет повязку, а пока у нее еще куча дел. Во-первых, нужно хоть немного привести в порядок комнату Джейми.

Девушка убрала вещи с матраса и постелила свежее белье, потом принялась за ванную. Полчаса Лейни скоблила и чистила. Особенно ванну — она была нужна ей больше всего.

Наконец Лейни наполнила ванну водой и добавила туда ароматического масла. Перед тем как погрузиться в теплую воду, она вымыла голову с шампунем и обернула волосы полотенцем.

Ванна была волшебной. Кстати, именно об этом они последний раз спорили с Энди. Лейни настаивала, чтобы каюты были снабжены отдельными ванными комнатами, а не просто душевыми кабинками. А Энди возражал.

Девушка понимала, что он спорит с ней отчасти потому, что она отказалась иметь с ним близкие отношения. Она поехала с Энди только ради дела.

В тот день она вернулась на лайнер, уже зная, что ей предстоит трудный разговор с Энди. Но в кабинете ее встретил Дирк Клемменс. На столе перед ним лежала кипа бумаг и стояла открытая бутылка бурбона.

Из всех их клиентов этот богатый южноафриканец нравился Лейни меньше всего. Он постоянно оказывался рядом, будто случайно касаясь ее руки, когда она подавала напитки или еду. Ей не нравились его именитые друзья. Или девочки, которых он брал с собой.

Энди только скривился, когда она пожаловалась ему на Клемменса.

— Тебе-то что? Ему нечего с тобой делить, детка.

И неожиданно этот ужасный человек оказался на лайнере, да еще в кабинете Энди. И, кажется, они были здесь одни.

— Где Энди?

— Уехал. Мы заключили сделку, детка. Теперь я полноправный и единственный владелец этого лайнера. — Его мокрые губы растянулись в улыбке. — С возвращением.

— Должно быть, здесь какая-то ошибка. Мы с Энди партнеры.

— Да, он говорил. Любовники. Мне это подходит. Я пролонгирую его договор. Садись, дорогуша. — Он сально хихикнул. — И мы обсудим твои… обязанности, а?

— Энди, разумеется, оставил для меня какое-нибудь сообщение?

— О да. Как же он сказал? — Дирк театрально задумался. — Ах да, вспомнил. «Пока, детка, это было мило».

Он налил ей виски. Лейни машинально взяла стакан. Она еще не до конца осознала ситуацию. Но придется поверить в невозможное. Энди, к которому она относилась с полным доверием, поступил с ней подло. Обманул ее, обворовал и оставил с этим ненавистным ей мужчиной.

Неужели каждый, с кем ей доведется иметь дело, будет предавать ее?

Лейни незаметно выплеснула виски, надеясь, что Клемменс ничего не заметил. Затем наполнила его опустевший бокал, и он жадно выпил.

— Как здесь жарко. — Дирк расслабил воротник. — Есть тут вентилятор или еще что-то?

— Должен быть, — пробормотала Лейни. — Может, Энди взял его с собой?

— Нет, он взял только деньги, — гоготнул Дирк.

— В каютах должен быть.

— Так что ты сидишь, тащи сюда.

Лейни встала, захватив с собой сумочку. Ей нужно выбираться отсюда, но паспорт в каюте. Как бы улизнуть?

Девушка быстро вышла, взяла из каюты паспорт, переоделась в джинсы и, набив насколько возможно дорожную сумку, поднялась на палубу. Она уже собралась спуститься по трапу, когда услышала за спиной возмущенный голос Клемменса:

— Куда это ты собралась, детка? Иди сюда, будь хорошей девочкой.

Он потянулся к ней, Лейни побежала. Клемменс почти настиг ее, попытался схватить, но, спрыгивая с трапа, споткнулся и упал.

Лейни, спускаясь, подвернула лодыжку, но продолжала бежать, превозмогая боль. Краем глаза она заметила, что вокруг Клемменса собралась толпа зевак, а он указывал на нее и орал:

— Держите ее! Она воровка!

Но никто не торопился бежать за ней. Девушка поймала такси и отправилась в ближайший аэропорт.

И теперь я здесь, подумала Лейни, вылезая из ванны и заворачиваясь в полотенце. Из огня да в полымя!

Она закрутила волосы в пучок. Где-то в ее бывшей комнате должен быть фен.

Хватит ли у нее смелости войти туда? Даниэль на работе, так что можно рискнуть. Лейни прошлепала через гостиную и открыла дверь в свою бывшую спальню. И замерла. Потому что не узнала ее. Стены были перекрашены в цвет слоновой кости, а бледно-желтое покрывало сменилось темно-коричневым. Шторы тоже были коричневыми, и даже мебель была другой.

Комната стала чужой. Даже ее очаровательные безделушки, которые она покупала, работая в галерее, кажется, исчезли без следа.

Говорят, что любое возвращение таит опасность: можно не узнать своего дома.

У Лейни возникло ощущение, что вместе с домом исчезла и она сама. Все, кого она любила, ушли из ее жизни. Сначала папа. Потом Саймон. Затем Эбботсбрук. Теперь она лишилась и этого уголка.

На глаза навернулись слезы.

— Хватит, — приказала себе девушка. — Ты зашла сюда взять фен. Вот и забирай его, а потом уходи. Нечего распускать нюни.

Лейни вздохнула и, подняв голову, посмотрела на себя в зеркало. Даниэль не очень изменился за эти годы. Она тоже, как ей показалось, внешне осталась прежней. Волосы все такие же светлые. Она все еще плоская, как доска. Глаза у нее всегда были скорее зеленые, чем серые. А скулы она унаследовала от матери. Именно они придавали ее лицу своеобразие.

Да, она не такая, как женщины Даниэля. Длинноногие эффектные блондинки, рядом с которыми ее трудно было заметить.

А Кандида, вспомнила Лейни. Ее губы манили, тело изгибалось под одеждой так, будто ей не терпелось избавиться от нее, а голос был сладок и тягуч, как патока. Как мог мужчина устоять перед ней?

— Хватит, — повторила Лейни в пустоту. — Не смей думать об этом.

Но было поздно. Нога болела, напоминая о том, что она теперь совсем одна, сломленная и напуганная. Последние двое суток стали сплошной травмой. А там, где она надеялась найти убежище, ее опять ждал ад.

Лейни закрыла лицо руками, опустилась на край огромной чужой кровати и заплакала. Ее тело содрогалось от рыданий, пока она не выплакала все слезы.