Самая желанная

Глава четвертая

Качели на веранде поскрипывали, жужжали мошки, где-то взревела и затихла машина. Лайза подтянула под себя одну ногу. Мысли ее витали где-то вместе с легким ветерком, прилетавшим с полей.

Соседи Маккензи уже давно загнали ребятишек домой — девчушка пробежала счастливая и довольная, а мальчики тащились медленно, всячески сетуя на судьбу. К десяти часам окна погасли, за исключением одного, в котором отражался голубоватый свет ночника. Вскоре все дома вокруг погрузились в темноту.

Это была тихая улочка маленького городка, где люди жили, работали, отдыхали. Тишина нарушалась лишь негромкими шагами и пожеланиями спокойной ночи. Лайза всячески убеждала себя, что она не одинока. Но это плохо удавалось. Что ж — сама виновата: Джилиан и Люк звали ее с собой, Мэл приглашала посмотреть какой-то фильм по видео. И потом, она всегда могла пойти в «Крейзи Хорс» к Дорали.

С другой стороны, Джилиан и Люку она сейчас нужна как собаке палка. Фильм ей смотреть не хотелось. Не было желания и выслушивать комплименты холостяков, толпившихся в единственном салуне города. Тем не менее она жалела, что никуда не пошла. Теперь вот сидела одна, постоянно возвращаясь к одной и той же мысли: неужели ее мечты никогда не станут реальностью?

В них не было ничего необычного. Лайза не мечтала о богатстве, титулах и известности. Она просто хотела где-то осесть, иметь дом, семью, любимого человека и возможность заработать на жизнь. Этот коттедж, который они арендовали на Элм-стрит, стал ей практически домом. Он был старый, но еще крепкий — сразу видно. Это и хорошо — она не любила обмана, а также хамства и грубости, никогда не обращала особого внимания на снобов, так самоуверенно судивших окружающих. Хотя надо признать, иногда ей даже доставляло удовольствие шокировать их.

Шокировать… А как она была сама потрясена, когда поняла, что хочет иметь детей! Это случилось четыре года назад, когда Лайза забирала дочку приятельницы из школы. Она смотрела на детей, играющих в футбол, в салочки, прыгающих через скакалку, и ее захлестнула такая острая жажда материнства, что даже слезы выступили на глазах.

Время шло. И Лайза очень обрадовалась, когда наткнулась на заметку о маленьком городке в Южной Дакоте, приглашающем к себе женщин. Она кое-что разузнала, съездила в Джаспер-Галч и решила открыть там магазин одежды в стиле вестерн.

Но сегодня ее мечты по-прежнему казались такими же далекими и призрачными, как звезды… Человек, которого она полюбит… Лайза не знала, каким именно он будет — симпатичным, высоким, сильным? А может, богатым или известным? Главное, чтобы он был умным, веселым, с чувством юмора и… целовался, как Вайет Мак-Калли…

Лайза так резко выпрямилась, что качели заскрипели. Она думала, что хорошо знает шерифа, но на родео он открылся ей совсем с другой стороны. Конечно, и форма сидела на нем великолепно, но только сегодня, когда он стоял перед ней в кожаных штанах и старой ковбойке, она поняла, насколько он хорош.

Из-за угла появилась машина и, медленно проехав по улице, остановилась возле ее дома. В следующий момент Лайза осознала, что Вайет Мак-Калли, словно призванный силой ее воображения, стоит у крыльца.

— Ну как, ты подумала?

Она пыталась понять, о чем он говорит, потом сообразила — о приглашении на обед. Девушка отбросила волосы с лица, опустила ноги и посмотрела на него.

— Ты, кажется, говорил, что я могу думать сколько угодно.

— Да.

— Так ты считаешь, что два часа — это то время, которое мне необходимо?

— Два часа десять минут.

— Десять минут — это, конечно, меняет дело.

— Я думал, ты успеешь.

Шляпа, бросавшая тень на лицо, укрывала его глаза, но Лайзе хорошо были видны четко очерченный подбородок с маленькой ямочкой и радостная улыбка. Сердце у нее екнуло. Так было каждый раз, когда она его видела. Месяц назад, встретившись с ним впервые, она поняла, что в этом человеке есть что-то особое, притягательное. И с тех пор всячески старалась избегать шерифа. Но, оказывается, ее решительность — ничто по сравнению с его притягательностью.

Лайза постаралась сосредоточиться на мысли о том, что это — Вайет Мак-Калли, местный шериф, любимец города, человек правильный во всех отношениях. Значит, не тот. Но ведь сердцу не прикажешь.

— Итак? — настаивал он.

— Ну что мне с тобой делать?

Он снял шляпу и отвесил легкий поклон.

— Ты можешь предложить мне сесть.

Лайза посмотрела на темные дома вокруг, на мужчину, стоявшего у крыльца, и пожала плечами:

— Располагайся.

Вайет с трудом поднялся по ступенькам, и Лайза заметила, как он стиснул зубы, усаживаясь на качели. Она улыбнулась.

— За все надо платить, и за езду на Дьяволе тоже.

Девушка положила ногу на ногу, он тоже, правда с большим с трудом. Ему безумно хотелось узнать, что же она на самом деле чувствует.

— Ну… — он искал, с чего бы начать разговор. — Что ты думаешь о родео?

— Было очень славно.

Вайет, не сдержавшись, фыркнул.

— Славно? Ты считаешь, что лучшее спортивное зрелище в Южной Дакоте — это славно? Могла бы найти другое словечко.

Глядя прямо перед собой, Лайза улыбнулась.

— При новой встрече я постараюсь.

Он качнул качели — неужели она серьезно думает о новой встрече? Ему не терпелось выяснить, где и когда, но он решил не форсировать события. Они болтали о погоде, о засухе, о прошедшем дожде и о безоблачном темном небе над головой. Он рассказывал ей, как они с отцом ходили на рыбалку, когда ему было девять лет, и о черничном пироге, который пекла мама. А Лайза рассказала, как впервые встретилась с Джилиан. Ей было тогда пятнадцать.

— Если бы не Джилиан, я бы вообще не выпуталась из своих невзгод. Она привела меня домой к деду, познакомила с соседями, а потом уговорила остаться у Айви Пеннингтон, которая возилась со мной как с малым ребенком. И хотя мы не родственники по крови, но Айви, Джилиан, Кори и ее дочь Эллисон — вот моя настоящая семья.

Вайет слушал и думал, сколько нежности в ее голосе: Лайза действительно очень любит своих друзей. Он устроился поудобнее:

— Наверное, вам с Джилиан нелегко было уехать от них?

— Ну, со временем все меняется. Кори вышла замуж, Эллисон подросла. Пожалуй, мы удалились как раз вовремя. Я вообще легко приспосабливаюсь — это один из моих плюсов. Правда, я никогда не жила в таком маленьком городке. Мэдисон и Висконсин тоже не мегаполисы, но меня до сих пор потрясает здешняя тишина. Скажи, а в Джаспер-Галче всегда так рано ложатся спать?

— Это деревенский обычай.

Лайза рассмеялась, и у него снова забилось сердце.

— Тебе нравится здесь?

Он скорее почувствовал, нежели увидел, как она пожала плечами.

— Уж очень по-разному нас здесь встретили: мужчины — дружелюбно, а большинство женщин — нет. Я, например, уверена, что Изабель Прюит меня просто ненавидит.

— Изабель всех ненавидит.

— Правда?

Вайет кивнул.

— Пожалуй, в Джаспер-Галче нет ни одной живой души, которую бы она не охаяла. Люк и Клейт называют ее пустобрешкой, особенно если знают, что она их слышит.

— Вайет, но это же нехорошо!

— А я как раз и стараюсь убедить тебя в том, что не такой уж я славный.

Лайза медленно повернула голову и посмотрела на него. Как легко утонуть в этих бездонных темных глазах! Губы ее были приоткрыты, то ли в удивлении, то ли в ожидании. Сердце у Вайета бешено забилось, но… Лайза отвернулась и резко встала.

— Уже поздно. — Она подошла к перилам.

Вайет поднялся значительно медленнее.

— Понятно. «Можете не торопиться, но вот ваша шляпа». Спешишь избавиться от меня, Лайза?

Она не ответила. Он спустился на одну ступеньку и теперь смотрел ей прямо в глаза.

— Так ты пойдешь со мной куда-нибудь или нет?

Она не отвела взгляда.

— Я не та женщина, которая тебе нужна.

— А какая, по-твоему, мне нужна?

— Нежная, красивая, неиспорченная. Которая не жила на пустых складах и не воровала еду. У которой было нормальное детство, чей отец не сидел в тюрьме, чья мать — добропорядочная женщина.

Свет на веранде падал желтоватыми бликами, еще резче оттеняя ее темные волосы. А глаза блестели, будто в них стояли слезы. Теперь Вайету стало все понятно: дело не в отношении к нему, а в отношении к себе самой. Лайза считает, что она ему не пара.

Он задумчиво смотрел на нее. Молчание затягивалось. Девушка гордо вздернула головку.

— Ты слишком долго думаешь.

— А ты знаешь о чем? Признайся, Лайза, ведь я нравлюсь тебе.

Она окинула его нарочито оценивающим взглядом, а потом тихо сказала:

— Для славного мальчика ты не так уж плох.

Он спустился еще на одну ступеньку и улыбнулся.

— Ты тоже, Лайза. Спокойной ночи.

В некотором замешательстве Лайза промямлила что-то похожее на пожелание доброй ночи, да так и осталась стоять, глядя ему вслед. У него была легкая походка, широкий шаг, уверенная манера держаться. А шляпу он надел прямо-таки жестом истинного джентльмена.

Лайза очнулась, когда машина уже давно скрылась из виду. Девушка запрокинула голову и посмотрела на звезды в небе, а потом на одинокий фонарь в конце квартала. Налетевший ветерок опять растрепал волосы. Ей вдруг вспомнилось, что она где-то читала об индейцах племени лакота, живших в прериях, — они верили в могущество ветра. Считали, что если долго слушать ветер, то научишься понимать его и никогда не будешь одинок. И теперь, вслушиваясь в шелест листвы над головой, она почти поверила в это. Ей вспомнился низкий, глубокий голос Вайета, и стало вдруг удивительно легко на душе. Лайза повернулась и пошла в дом. Скрипнула и захлопнулась входная дверь. Свет на веранде она оставила включенным для Джилиан. Была уже полночь, когда девушка наконец улеглась. Устраиваясь поудобнее, она закрыла глаза и улыбнулась. Завтра будет новый день. И впервые за несколько недель она с нетерпением ждала его прихода.

— Надеюсь, я куплю подвенечное платье в субботу. — Голос Джилиан звучал слегка приглушенно из-за тяжелой шторы примерочной. — Ведь если я ничего не подберу в Рапид-Сити, мне придется ехать аж в Абердин. А где взять на все это время — понятия не имею.

— Да найдем мы нужное платье, — отвечала Лайза из другого конца магазина, продолжая вынимать булавки из детской рубашки.

— Так это же еще не все. Столько дел! От Люка никакого толку — он готов хоть завтра. А я ума не приложу, как за месяц управиться.

Занавеска шевелилась и дергалась. Джилиан задевала ее то локтем, то коленом. Расправляя складки на голубых джинсах, Лайза улыбнулась. Обычно ее лучшая подруга была невозмутима, хладнокровна и очень собранна. Но это было до встречи с Люком Карсоном.

— Ну? — спросила Джилиан через несколько минут. — Как тебе?

— По-моему, прекрасно.

— Благодарю, конечно. Но, Лайза…

— Ммм?

— Ты бы хоть посмотрела!

Лайза рассмеялась.

— Честно говоря, можно и не смотреть. Ты так сияешь и светишься от счастья, что заставишь блистать даже рабочий комбинезон.

Джилиан продолжала крутиться перед зеркалом.

— Ну вот, ты говоришь прямо как Люк! Но рубашки — чудо! А когда это ты начала продавать женское белье?

Лайза откинула волосы и наклонилась, чтобы собрать вешалки.

— Я надеюсь привлечь этим местных женщин. Ведь белье-то все носят, правда? — Тут она вдруг вспомнила о Большой Розе и Донне Фейе, женщинах, которых встретила во время первого побега из дома. Шмыгнув носом, Лайза тихонько добавила: — Ну, или почти все.

Джилиан снова скрылась в примерочной, и Лайза вздохнула с облегчением. Она уже спала, когда Джилиан вернулась, а утром убежала, пока та еще спала. Она поднялась на рассвете полная сил и энергии. У нее на сегодня была запланирована масса дел, и осталось еще больше половины. Все это ну никак не давало ей возможности рассказать Джилиан о поцелуе Вайета, и она очень была этому рада.

Лайза раскладывала белье на витрине, когда занавески примерочной распахнулись и вышла Джилиан уже в своей обычной одежде.

— Лайза, — сказала она, подходя поближе, — я кое-что хочу тебе сообщить.

— Да? — Лайза пыталась понять выражение глаз Джилиан.

— Как приятно видеть твои сияющие глаза!

Лайза с облегчением вздохнула.

— Ты же знаешь, Айви всегда говорит: чем хуже, тем лучше!

Уже в дверях Джилиан обернулась.

— Ты мне, кстати, напомнила — она должна сегодня позвонить. Зайду к Люку на работу, а потом домой. Встретимся за ужином, и, может быть, ты все-таки поведаешь мне о вчерашнем целовании с Вайетом Мак-Калли. И не оттого ли у тебя такое хорошее настроение, а?

Джилиан, хохоча, выскочила в открытую дверь. Лайза швырнула ей вслед лифчик и, покачав головой, вернулась к работе.

Раздался звук шагов. Подняв голову, она увидела Вайета, державшего на пальце темно-красный лифчик.

— Поощрительный приз?

На мгновение Лайза даже дар речи потеряла. Потом, подойдя к шерифу, она выхватила из его рук принадлежность дамского туалета и сказала:

— Хочешь совет, Вайет? — И, повысив голос, продолжала, зная, что Джилиан ее услышит: — С рыжими держи ухо востро!

— Не такая уж я и рыжая, — донеслось с улицы.

— По-моему, Люк в большой опасности, — очень серьезно заявила Лайза, хотя глаза ее смеялись.

— Ну, ты не знаешь Люка — он не так прост, как кажется.

Вайет не сводил с Лайзы глаз. Какая красавица! Сегодня на ней была длинная хлопчатобумажная юбка, застегивающаяся сбоку, и белая рубашка без рукавов с бахромой и серебряными заклепками. Вкус потрясающий!

— Ты хочешь что-нибудь купить?

Вайет отрицательно покачал головой.

— Нет, нет! Для меня походы по магазинам — как нож в сердце.

— Ну вот, если все в городе думают так же, то не удивительно, что дела у меня идут так туго. Тогда что я могу сделать для тебя, Вайет?

Вот это вопрос! Он бы с ходу мог предложить ей массу всего, что она могла сделать — для него и с ним. Но поскольку шериф приехал по делу, то он постарался избавиться от посторонних мыслей и сказал:

— Я только что совершенно зря съездил в Дрейпер и хотел бы поговорить о твоей машине.

— Что, она в Дрейпере?

— Я ее там не нашел и должен задать тебе несколько вопросов. — Подойдя к витрине, он стал рассматривать мужские голубые джинсы: — Классная вещь!

— Мне тоже так кажется.

Вайет стоял к ней спиной, но чувствовал ее приближение.

— Может, тебе все-таки помочь что-нибудь выбрать?

Он медленно повернулся и посмотрел ей прямо в глаза.

— Зачем? Я прекрасно знаю, чего хочу.

Лайза чувствовала, как сердце опять замерло. Так уже было, когда он поцеловал ее на родео, а потом вчера вечером на террасе. В первый раз она решила, что излишне возбуждена происходящим. Во второй — все свалила на одиночество. Но сейчас не могла найти себе оправдания. Лайза тряхнула головой, отгоняя посторонние мысли.

— Так ты что-то узнал о моей машине?

Вайет кивнул.

— Сегодня утром некто позвонил мне и сказал, что видел в Дрейпере красную машину с номерами Висконсина. Поэтому я поехал туда. Дрейпер еще меньше, чем Джаспер-Галч, и если бы через город проехала красная машина, то старики, всегда сидящие у центрального магазина, обязательно бы ее заметили.

— А ее никто не видел?

Вайет покачал головой.

— Сомневаюсь, что она вообще когда-нибудь там была.

— А что же тогда означает этот звонок?

— Не знаю. Связь была очень плохая, а сообщение сделано скороговоркой. Но все равно голос показался мне знакомым.

— Ты все-таки считаешь, что мою машину украл кто-то из Джаспер-Галча?

— Подумай сама. В Джаспер-Галче на каждой улице припаркованы самые разные машины. Добрая половина из них новее, чем твоя. В большинстве из них еще и ключи оставлены в зажигании. И тем не менее украли именно твою.

Лайза задумчиво рассматривала Вайета. Сегодня он был сосредоточенно-деловым, и, глядя на него, не оставалось сомнений, что он действительно может заниматься делами гораздо более серьезными, чем спасение котят.

— Так у тебя есть какие-то подозрения? Кто украл мою машину и почему?

— Подозрения по этому поводу есть у всех. Вот Изабель Прюит думает, что все это — проделки дьявола, а Бумер Браун убежден, что действует целая шайка угонщиков.

— Но ты с ними не согласен.

Он еле заметно покачал головой.

— Мне кажется, тут все гораздо проще.

— А что может быть проще шайки угонщиков?

— Дело в том, что за последний год в радиусе шестидесяти пяти миль не было угнано ни одной машины. Случись это где-нибудь еще, я бы сразу решил — подростки. Конечно, могли и местные, но не думаю.

— Тогда кто же?

Он посмотрел ей прямо в глаза:

— Похоже на то, что кто-то из холостяков решил таким образом привлечь твое внимание.

— Кто-то из Клуба холостяков? — недоверчиво спросила она.

Он кивнул.

— Ты можешь сказать, кто все время крутится вокруг тебя с тех пор, как это случилось?

— Ты.

Улыбка сползла с его лица.

— Ты думаешь, это я украл твою машину?

Она отрицательно качнула головой.

— А почему нет? — поинтересовался он.

— Ты слишком честный для таких проделок.

Он улыбнулся. Звякнул колокольчик над входной дверью. Это была Лоэтта Грехэм. Пройдя несколько шагов, она резко остановилась, пробормотала приветствие и густо покраснела.

— Ох, простите! Я не знала, что вы не одна.

Лайза поспешила ей навстречу.

— Шериф Мак-Калли зашел по делу.

— Здравствуй, Лоэтта. Мы с Лайзой только что говорили об украденной машине.

Лоэтта, глянув на Вайета и Лайзу, опять стала рассматривать носки собственных туфель.

— Да, если кто-то и сможет вернуть тебе машину, так это Вайет. Мммм… Ой, я совсем забыла — мне нужно кое-что сделать. — И она мгновенно исчезла.

Задумчиво глядя ей вслед, Лайза заметила:

— Странно… Она приходит сюда ежедневно ровно в одиннадцать тридцать, но ни разу еще не была так смущена.

— А я никогда не видел ее другой.

Лайза покосилась на Вайета и, быстро отведя взгляд, стала рассматривать колокольчик над дверью.

— Мне кажется, я догадываюсь, почему она так быстро ушла — ты ей нравишься.

— Дело совсем не в этом.

Его уверенность крайне удивила Лайзу.

— А в чем?

Он покачал головой.

— Лоэтта Грехэм болезненно застенчива. А я ей до лампочки.

— Откуда такая уверенность?

Он прищурился.

— Мужчина всегда может сказать, нравится он женщине или нет.

Лайза поежилась.

— Да?

Вайет кивнул.

— А ты не хочешь узнать, как я это определяю? — поинтересовался он, подойдя поближе.

— Ну, я жду…

Он сделал еще один шаг.

— А чего, собственно?

— Когда рак на горе свистнет, — фыркнула Лайза.

Вайет рассмеялся. Черт возьми! Ему очень нравилось, когда она вот так гордо вскидывала голову — дерзкая и своевольная. Одарив девушку своей самой обворожительной улыбкой, он воскликнул:

— Как?! Ты не поражена моим умом и сногсшибательной внешностью?

На такие вещи Лайза реагировала молниеносно и, гордо подбоченясь, парировала:

— Слава Богу, наконец-то додумался!

Ну, нет — этим его теперь не смутишь. Вайет много думал ночью и принял решение: пора приступать к решительным действиям. Он собирается сделать эту женщину своей и ни перед чем не остановится.

— Мне не хочется изображать из себя заезженную пластинку, но все-таки как насчет ужина?

— Дался же тебе этот ужин!

— Я хочу провести с тобой время. Наедине! И если ты не согласишься по-хорошему, мне придется принять крутые меры, вплоть до ареста.

Лайза вдруг вспомнила его на родео — пыльного, в кожаных штанах, со шпорами. Она и сама не понимала, почему ей так трудно ответить «нет».

— Ну, Лайза, что скажешь?

— Я. не могу, Вайет.

— Что значит — не можешь?

Чисто физически ее влекло к этому человеку с самой первой встречи. Но сейчас, видя его замешательство, она почувствовала, как что-то дрогнуло у нее в душе. Лайза Макмен всегда старалась смотреть правде в глаза — ей нравится этот мужчина. Зачем же ему лгать!

— Потому что работаю сегодня вечером в ресторане.

— Ты еще и подрабатываешь?

Она кивнула:

— Знаешь, я много думала вчера, когда ты уехал. Как говорится, подводила итоги и строила планы. Я где-то вычитала, что должно пройти лет пять, чтобы дело сдвинулось с места. Правда, когда я занималась в Мэдисоне поставкой продуктов, то быстрее вылезла из долгов. А сейчас, пока магазин не начнет приносить прибыль, мне придется снова поработать официанткой.

— Понятно. А что ты решила насчет меня?

Глядя в его золотисто-карие глаза, Лайза поняла, что все равно никогда не сможет выкинуть его из головы. И, глубоко вздохнув, она ответила:

— Мэл обычно закрывает ресторан около семи.

Он даже не улыбнулся в ответ, резко развернулся и пошел к двери. И, только взявшись за ручку, Вайет оглянулся:

— Семь часов. До встречи.