Самая желанная

Глава шестая

— Хейли! — повторил Вайет. — По-моему, я задал тебе вопрос.

— Я слышала.

— И?

— Я думаю.

Вайет скрестил руки и нетерпеливо забарабанил пальцами. Еще один ботинок шлепнулся на пол вместе с парой мальчиковых трусиков. Улыбка сползла с лица Хейли, глаза стали совсем круглыми, и она бочком выбралась из примерочной с видом щенка, который изгрыз любимую тапочку хозяина. Оглядевшись, девочка неожиданно бросилась к двери. Но Вайет успел перехватить ее. Придерживая одной рукой дверь, вторую он положил девочке на голову — волосы у нее были влажные. Вайет повысил голос:

— Хейли, ты что, купалась?

Девчушка сморщила нос и, поежившись, переступила с ноги на ногу, видимо лихорадочно подыскивая ответ. Шериф взял ее за подбородок и посмотрел в лицо с самым серьезным видом.

— Девушка, я хочу знать правду.

— Да?

Вайет покосился на Лайзу. Глаза у нее были широко раскрыты — она с трудом сдерживала смех.

— Да, правду.

Он всегда считал Хейли Карсон славной девчушкой. Волосы у нее были каштановые, такого же оттенка, как у отца, а от матери Виктории — прекрасные карие глаза. С возрастом она перестанет разбивать коленки, пачкать одежду и станет настоящей красавицей. Вот тогда-то у Клейта будет гораздо больше сложностей, чем сейчас. Если бы не его упрямство, он давно бы сделал Мэл предложение, и все стало бы гораздо проще.

— Итак, я жду.

Хейли тяжело вздохнула:

— Да, я купалась.

— В Шуга-Крик?

— Ага.

— А чья это одежда?

— Джереми Эвертса.

— А почему ты ее забрала?

— Он обозвал меня мокрой курицей.

— Понятно. Конечно, он нехорошо поступил, но это же не повод, чтобы оставить его без одежды. Ты себе представляешь, как он пойдет босиком по гравию и в одних плавках? — Вайету как-то не понравилось, что Хейли сразу опустила глаза. — Ведь Джереми был… вернее, остался в плавках?

Ответом ему было гробовое молчание. Боже мой! Где-то рядом сейчас мыкается абсолютно голый мальчик. Вайет потер лоб.

— Я думаю, мне лучше позвонить твоему отцу.

— Надо, да?

Конечно, надо! Он попросил Лайзу:

— Присмотри за ней, — и пошел к телефону.

Стараясь не выпускать из поля зрения Хейли, Лайза смотрела вслед уходящему шерифу — в нем чувствовалась сила, которую она раньше не замечала. Лайза с трудом отвела взгляд.

— Хейли, хочешь лимонаду с печеньем?

Девочка согласилась на два шоколадных печенья. Жевала и рассматривала полки с женскими джемперами. Наконец она остановилась возле прилавка с женским бельем и, показав на черные трусики и открытый лифчик, громко заявила, продолжая жевать:

— Мне бы очень хотелось носить такое красивое белье.

— Боюсь, в ближайшие несколько лет оно будет тебе великовато.

— Я знаю. Мои сиськи еще не выросли. Как ты думаешь, они станут такими же большими, как твои?

Хейли Карсон выпалила все это, ничуть не смущаясь. От неожиданности Лайза даже поперхнулась, но постаралась взять себя в руки:

— Это называется грудью. Но, Хейли, размер не имеет большого значения. Ты все равно будешь очень красивой.

— Правда?

Этим Хейли напомнила ей Мэлоди. И почему женщины всегда так комплексуют по поводу своей фигуры? Мэл считает, что у нее грудь слишком маленькая, Лайзу, наоборот, всегда волновало, что мужчины, кроме ее груди, ничего больше не замечают. Вот Корина точно бы знала, что сказать девятилетней девочке, которая только что призналась, что голышом купалась с мальчиком и хочет побыстрее вырасти, чтобы носить красивое нижнее белье. К сожалению, Корина была в Мэдисоне, а значит, Лайзе придется все объяснять самой. Она набрала побольше воздуха и начала:

— Ты знаешь, Хейли, это нехорошо, чтобы мальчики видели тебя голой до тех пор, пока вы не женаты. Ты замужем, Хейли?

— Ты что, совсем? Но, между прочим, я велела ему отвернуться, когда заходила в воду.

— Вот это прекрасно. — И, понизив голос, спросила шепотом: — А когда Джереми заходил в воду?

— Он велел мне закрыть глаза.

— Понятно.

— Но я подсматривала.

Лайза изо всех сил старалась держать лицо. Да, Хейли Карсон — та еще штучка! Недаром Вайет и Клетус утверждали, что Клейту просто необходима помощь женщины в воспитании девочки.

— Лайза, если я, по-твоему, красивая, почему тогда Джереми сказал, что я похожа на мокрую курицу?

— Понимаешь, мальчики иногда говорят такие вещи как раз тем девочкам, которые им нравятся.

— А почему?

Лайза только пожала плечами в ответ на эту психологическую загадку.

— А дядя Вайет тебя как-нибудь обзывает?

Лайза автоматически повернулась к Вайету, тихо говорящему по телефону.

— Ты знаешь, когда мальчики подрастают, то они находят другие способы для выражения чувств.

— И дядя Вайет находит?

— Конечно.

— Ты ему нравишься?

Лайза слегка смутилась.

— Думаю — да.

— А он тебе?

Месяц назад она бы ответила отрицательно, неделю назад она не знала бы, что ответить, а сегодня, глядя Хейли в глаза, сказала:

— Да, он мне очень нравится.

Хейли потянула Лайзу за рукав и прошептала:

— Мне тоже нравится дядя Вайет. Ты ему скажешь?

— Что он мне нравится?

— Нет.

Лайза внимательно посмотрела на девочку, стараясь сообразить, что она имеет в виду.

— Что ты купалась без купальника? Но ведь он уже знает, милая.

— Да нет. Ты скажешь ему, что я подглядывала?

Лайза улыбнулась и опять посмотрела на Вайета.

— Я сохраню это в секрете. Но при одном условии.

Хейли подозрительно прищурилась.

— Каком?

Наклонившись, Лайза прошептала:

— Я ничего не скажу Вайету, если ты обещаешь мне, что не будешь больше голышом купаться с мальчиками.

Хейли покрутила носом, обдумывая условие, и, видимо придя к выводу, что оно того стоит, кивнула и вложила свою маленькую ладошку в Лайзину руку, скрепив уговор рукопожатием.

Оглянувшись через плечо, Вайет удивился, с чего это Лайза и Хейли так серьезно жмут друг другу руки. Да, малышка еще попортит Клейту нервы. В прошлом месяце она украла еду у Лайзы и Джилиан с веранды, сегодня голышом купалась в Шуга-Крик. Интересно, что она выкинет в следующий раз?

Вайет знал, что она тоскует по Виктории, хотя и не понимал почему — та никогда не была образцовой матерью. Вид у девчушки был запущенный: челка и косички взъерошены, майка грязная, шортики перепачканы. Может, Хейли не так скучала бы без Виктории, если бы за ней ухаживали заботливые женские руки. Вайету очень хотелось, чтобы Клейт наконец обратил внимание на Мэл. Ведь она влюблена в него с третьего класса.

Клейт пребывал в уверенности, что его дорогая доченька находится в библиотеке вместе со своим новым другом Джереми Эвертсом. И Вайету не хотелось ябедничать по телефону — лучше объяснить все при встрече.

— Нет, все хорошо. Хейли здесь, со мной… Да, с ней все нормально… Не телефонный разговор. Хейли и я будем там, как только я верну маленькому Джереми одежду… Да, именно так я сказал… Нет, нет. Тебе не нужно ехать на поиски мальчика. Я знаю, где он… Я уже сказал тебе, с ней все в порядке… Хорошо, до встречи. — Он повесил трубку и обнаружил, что Лайза и Хейли стоят всего в нескольких шагах от него.

— Теперь ты можешь отвезти меня к папе. — Она обреченно протянула ему руку.

Вайет посмотрел на Лайзу, пытаясь понять, что произошло между ней и Хейли. Девушка подмигнула ему в ответ — все нормально. От улыбки темные круги под ее глазами обозначились сильнее.

— Знаешь, а ты молодец! — сказал Вайет, чувствуя, как в нем опять поднимается желание.

— А как же! А теперь иди и постарайся не обидеть Хейли. Я чувствую в ней родную душу.

Вдруг Хейли вырвала у Вайета руку, бросилась к Лайзе и обняла ее за талию. От нахлынувших чувств у Лайзы сжалось сердце. Объятие длилось всего несколько секунд, но теплое чувство оставалось еще долго.

Когда они ушли, Лайза занялась уборкой. Она упаковала печенье, которое пекла с двух часов ночи, вылила лимонад в раковину. Потом заперла магазин, последний раз прошлась по салону, поправляя вещи, и, взяв кувшины, вышла через заднюю дверь, направляясь в ресторанчик.

На длинном столе в кухне остывали пирожки. Около раковины стопками стояли блестящие чистые тарелки. Мэл нигде не было видно, наверное, она пошла домой. Лайза налила мыльную воду в глубокую раковину и, наблюдая за пузырьками, вспоминала, как Хейли прощалась с ней. На душе у нее сразу потеплело — удивительная девочка!

Но что больше всего поразило Лайзу — она понравилась ребенку! Значит, она может ладить с детьми. Да, конечно, она любила Эллисон, дочь Кори. Но той было уже шестнадцать, и она знала Лайзу всю свою жизнь. Хейли же было всего девять, да и познакомились они только-только. Надо же — она понравилась ребенку, который ее совсем не знал. Боже мой! Может, наконец-то ее мечты сбудутся. Лайза всегда надеялась, что когда-нибудь жизнь ее войдет в нормальную колею. Сначала она откроет магазинчик, потом влюбится, выйдет замуж, у нее будет свой дом и дети. От этих мыслей у Лайзы закружилась голова.

Мурлыкая себе что-то под нос, Лайза помыла кувшины, которые брала у Мэл. Жизнь казалась прекрасной. И почему она сомневалась? Да, распродажа прошла не очень успешно. Но завтра будет новый день!

Из зала раздались голоса. Решив, что это Мэл, Лайза пошла к двери, но не успела открыть ее.

— Я только что встретила Мэл в парикмахерской. Она сказала, что сейчас придет. Пошли сядем за наш столик.

Лайза старалась не прислушиваться.

— Я поручила своей сестре Тельме кое-что для меня узнать. Ты помнишь Тельму, Опал?

— Да, конечно, Изабель.

— Она работает клерком в офисе шерифа в Абердине. Я попросила ее узнать что-нибудь о Лайзе Макмен. Так вот должна тебе сказать, что у этой маленькой шлюшки прошлое о-го-го!

— Но, Изабель, ты не можешь знать наверняка…

— Ну да! С такой походкой и таким телом! Кем еще она может быть! Я сразу это поняла, как только ее увидела.

— Пожалуй, ты права.

Лайза прижала ладони к прохладной поверхности стойки. Улыбка медленно сползла с ее лица. Ей не хотелось больше ничего слышать, но почему-то не было сил поднять руки и зажать уши.

— По-моему, Опал, прежде чем связываться с этой девкой, Вайет Мак-Калли мог бы побольше разузнать о ней. Кто бы подумал, что он польстится на ее прелести! Тельма сказала, что ее отец сидел в тюрьме, но и это далеко не все. А ты сама знаешь — яблоко от яблони недалеко падает. Эта дурочка и не подозревает, что наши дамы просто бойкотируют ее магазин.

Боль обручем сжала сердце Лайзы. Она закрыла глаза: так тебе и надо, Макмен, не будешь подслушивать, хотя столь громогласный разговор трудно не услышать.

Уйти отсюда, поскорее уйти… И она выскользнула через заднюю дверь.

На улице ни ветерка. Августовское солнце жарило вовсю. Девушка зашла в свой магазин и какое-то время постояла на пороге, пока глаза не привыкли к полумраку. Раскисать нельзя. Лайза уже давно смирилась с тем, что люди бывают жестокими. Она прекрасно знала, что Изабель и Опал не любят ее. Но, увлеченная своим чувством к Вайету, она как-то не задумывалась, почему почти никто из женщин, если не считать Лоэтту Грехэм, не заглядывает в ее магазин.

Яблоко от яблони недалеко падает? А как же Лоэтта? Боль не утихала. Она оглядела полки со старательно разложенной одеждой. Почти ничего не продано, теперь она знает почему. Открывая магазинчик, Лайза собиралась найти наконец свое место в жизни!

Лайза медленно опустилась на пол, прислонилась к двери, облокотившись на колени и опустив голову. Ну почему, почему ей так трудно живется?! Видимо, она размышляла над этим вопросом очень долго, так как, очнувшись, с ужасом обнаружила, что уже почти семь часов. Попереживала, и хватит — через несколько минут она должна быть в «Крейзи Хорс». Девушка вскочила на ноги и выбежала из магазина.

— Эй, Лайза! Еще пива!

Вообще-то им сейчас лучше бы выпить по чашке крепкого кофе, но Дорали утверждала, что похмелье мужика — его личное дело. Лайза пошла и достала пять бутылок из холодильника, поставила по бутылке возле каждого, одарив всех лучезарной улыбкой. Если кто и заметил, что улыбка получилась несколько вымученной, то ничего не сказал.

— А твой папаша правда сидел в тюрьме? — пророкотал Бен Джейкобс.

— Да, Бен.

— А что он сделал? Банк ограбил? — поинтересовался его сосед.

— Ты невероятно догадлив — возьми с полки пирожок.

Мужики рассмеялись, Лайза тоже через силу усмехнулась. Нда, слухи в Джаспер-Галче распространяются мгновенно. Разнося пиво и соленое печенье, она была вынуждена обсуждать с клиентами собственное прошлое.

— Так это правда, что ты убежала из дома в пятнадцать лет?

— За несколько недель до дня рождения.

— И даже как-то жила в пустом складе?

— Ага.

— Не лучшее место для девчонки. А как же ты питалась?

— Кое-как.

— В больших городах полно подонков. С сутенерами сталкивалась?

— Обошлось без этого.

На каждый вопрос все труднее было отвечать, и все тяжелее становился поднос с напитками. Дорали прибежала в начале двенадцатого, распространяя резкий запах духов. На ней была блузка с глубоким вырезом, губы она подвела ярко-красной помадой. Лайза страшно обрадовалась приветливому лицу.

— Эй, Лайза! А насчет наркоманов как? Встречала? — крикнул Карл Хансон.

Дорали прищурилась и уперлась руками в пышные бока.

— Вы, мальчики, слишком много смотрите телевизор. Что за дурацкие вопросы? Ведите себя приличней!

В сразу наступившей тишине сначала было слышно только шарканье ног, а потом раздались невнятные извинения. И разговор перешел на обычные темы: загон скота, цены на говядину и нехватку женщин в городке.

Не переставая болтать, Дорали помчалась за стойку бара, и Лайза не успела опомниться, как уже сидела на высоком стуле, а перед ней стояла рюмка текилы, тарелка с кусочком лимона и солонка.

— Давай, давай, голубушка. Тебе нужно выпить чего-нибудь крепкого.

После длительного раздумья Лайза вздохнула и отодвинула рюмку.

— Боюсь, Дорали, что это мне не поможет.

— А кто говорит? Но от рюмочки текилы у тебя хоть цвет лица восстановится.

Лайза с благодарностью смотрела на хозяйку «Крейзи Хорс».

— Значит, ты слышала о бойкоте.

Дорали фыркнула.

— Встреться я с ней один на один, сказала бы ей пару ласковых, этой Изабель Прюит, но со мной она связываться не любит. Взъелась на тебя, думает, тут заступиться некому. Ох, и дождется эта старая калоша!

Впервые за несколько часов Лайза улыбнулась.

— Как твое свидание с Бумером?

Дорали зарделась и поправила прическу.

— Лучше некуда. Знаешь, солнышко, у тебя такой измученный вид, что, пожалуй, я скажу кому-нибудь из ребят, чтобы отвезли тебя домой.

Устало улыбнувшись, Лайза встала.

— Спасибо, Дорали. Я лучше прогуляюсь. Завтра поговорим, ладно?

Кто-то попросил у Дорали еще бутылку, а Лайза потихоньку вышла и поплелась домой.

Вайет припарковался и выключил двигатель. Было уже час ночи. Он только что заезжал в «Крейзи Хорс», а до этого ему пришлось побывать в Мардо, чтобы уладить небольшой конфликт в баре. На это, к сожалению, ушло много времени. Выслушав с дюжину различных версий происшедшего, он в конце концов арестовал нескольких фермеров, которые теперь мирно отсыпались в участке. А до того он целый час проговорил с Клейтом о Хейли. И теперь, шагая по дорожке к дому Лайзы, Вайет гадал: почему всюду в доме горит свет? Перепрыгивая через две ступеньки, он взбежал на веранду и дернул дверь — заперта. Он постучал. Через несколько секунд появилась Лайза. Она молча глянула на него, отодвинула задвижку и, не сказав ни слова, ушла. Вайет открыл дверь, прошел и положил шляпу на стул. Лайза была на кухне. Сидела за столом, окруженная бухгалтерскими книгами, счетами и бланками.

— Ты знаешь, — сказал он, усаживаясь на стул напротив нее, — ко мне приветливее относятся даже те, кого я останавливаю за превышение скорости.

Девушка подняла глаза, посмотрела на него, но так и не улыбнулась. Он не знал, как себя вести, — таким непривычным был этот сосредоточенный взгляд и сдержанный тон.

— Я думаю, ты уже обо всем знаешь.

— Я встретил деда в «Крейзи Хорс».

Теперь в ее глазах было столько боли! Она вскочила и заметалась по кухне, на чем свет стоит ругая заплесневелых мещан. Вайет молча кивал, давая ей выговориться. Он ожидал найти ее в слезах и даже не удивился бы, увидев слегка выпившей. Но что она будет такой разгневанной, он никак не предполагал. Вайет смотрел на нее, и его переполняло чувство гордости.

Мак-Калли медленно встал. Лайза продолжала метаться по кухне. Он почувствовал легкий запах шампуня, когда она пронеслась мимо. На ней было длинное платье с глубоким вырезом, в сине-серых цветах — явно не из ее магазина. Он слышал легкий шорох ткани при каждом ее движении. Платье ей шло необычайно, эффектно подчеркивая все достоинства стройной фигурки.

— Я столько труда вложила в свой магазин — оформляла витрины, старалась закупать товар по низким ценам и ни минуты не сомневалась, что это дело времени и люди скоро начнут покупать, — какая дура!!! Ничего удивительного, что Изабель Прюит так меня невзлюбила! Это не самое обидное! В конце концов, ханжи встречаются повсюду, правда? Больнее всего — реакция остальных.

Вайет прислонился к дверному косяку.

— А что они, Лайза?

Она резко остановилась и посмотрела на него. Ему вдруг показалось, что она его сейчас выгонит, но Лайза, отвернувшись, продолжала:

— Да, я ходила на свидания… наверное, с доброй дюжиной холостяков. Да, все они симпатяги, но любят говорить только о себе. Обо мне никто ничего не спрашивал… до сегодняшнего вечера. А сегодня все просто горели желанием узнать о моем прошлом. «Каково это — жить на улице? Чем ты питалась?» — подразумевая: «Небось продавалась, чтобы купить еду?» Да лучше украсть, чем торговать собой! Боже мой! Как я хотела, чтобы кто-нибудь заинтересовался мной. Мной! Какой у меня характер, какой мой любимый цвет, какая песня мне нравится.

— Лайза! — тихо окликнул он.

— Но на это всем наплевать! Всем непременно надо разузнать про сутенеров и про…

— Лиз!

Лайза резко остановилась и медленно повернулась. Вайет по-прежнему стоял в дверях. Глаза его казались темными и бездонными.

— Какой твой любимый цвет?

Сердце ее сжалось, на глаза навернулись слезы.

— Никто не называл меня так раньше.

Он не спускал с нее глаз.

— А я буду…

Напряжение тут же исчезло, возмущение испарилось — буря в душе улеглась. Сердце ее билось спокойно, и только одна слезинка скатилась по щеке. Боже, как он смотрел на нее! В таких глазах легко утонуть.

Вайет предложил перейти в гостиную — расслабиться после трудного дня. Лайза согласилась, прошла в соседнюю комнату, зажгла торшер, стоявший рядом с диваном, и уютно устроилась на мягких подушках. Он сел рядом и начал рассказывать о сегодняшней драке в Мардо и о том, как он нашел Джереми Эвертса, прятавшегося в кустах у залива. Он описал выражение лица Клейта, когда тот узнал, что Хейли купалась голышом. Его голос обволакивал ее, утешая, успокаивая, убаюкивая.

— Можно я возьму пива, Лайза?

— Ммммм.

Вайет осторожно поднялся с дивана и, стараясь не шуметь, прошел на кухню. Он заглянул в холодильник. Так и есть — фрукты, овощи, молоко, остатки макарон и даже полбутылки шампанского, но никакого пива. Тихонько ступая, он вернулся в гостиную. Лайза сидела, положив голову на спинку дивана, — глаза закрыты, дыхание ровное. Усталость взяла свое. Даже когда Вайет, взяв Лайзу за плечи, осторожно уложил ее на диван, она не проснулась. Рука его нечаянно коснулась ее груди. Он замер, ему казалось, что он слышит биение собственного сердца.

Наконец Вайет с трудом оторвал от нее взгляд, провел рукой по волосам, ругая себя за то, что нехорошо так рассматривать спящую женщину. Он укрыл ее мягким пледом, лежавшим рядом на диване. Лайза вздохнула во сне и устроилась поудобнее. Прядь волос упала ей на лоб — темная полоска на золотистой коже, на щеке тень от длинных ресниц, лицо спокойное и безмятежное. Вайет выключил свет и стал осторожно пробираться к входной двери.

Лайза попробовала повернуться, но что-то ей мешало. Боже мой, где она? Стараясь проснуться, она потянулась и глубоко вздохнула. Кто-то жарил бекон. Это не Джилиан — она не может даже воду вскипятить. Лайза открыла глаза и прямо перед собой увидела спинку собственного дивана. Почему она спала здесь? Она вообще не помнила, как уснула. Сначала в исступлении носилась по кухне и что-то кричала, а Вайет старался ее успокоить… Вайет! Она скатилась с дивана, отбросила с лица волосы и на цыпочках прошла на кухню. Шериф сидел за столом, перед ним лежала газета, а рядом стояла чашка с кофе и тарелка с беконом. Когда она вошла, он поднял глаза, продолжая пить кофе.

— Ты пробыл здесь всю ночь?

Потянувшись за кусочком бекона, он ответил:

— Всю ночь я провел на диване в офисе, где сторожил тех двух нарушителей порядка. Жены приехали за ними где-то с час назад. Честно говоря, я решил, что суд — это пустяки в сравнении с тем, что им устроят дома.

— А где Джилиан?

— Недавно уехала. Они с Люком сегодня красят кухню. Жених очень взволнован.

Стараясь стряхнуть с себя остатки сна, Лайза вдруг поняла, что абсолютно ничего не слышала: ни как уехал Вайет, ни как вернулась Джилиан. Наливая себе кофе, она заметила:

— Это ж надо было вчера так отключиться!

— Зато сегодня вон какая отдохнувшая. А какая хорошенькая!

Лайза медленно обернулась, так и не донеся чашку до рта. О! Она знала, какой у нее распрекрасный вид: всю ночь спала в одежде, волосы взлохмачены, платье помято. Но… глядя в добрые улыбающиеся глаза Вайета, она и вправду почувствовала себя красавицей. Несколько успокоившись, Лайза спросила:

— Может, тебе пожарить яичницу?

Вайет сложил газету и медленно поднялся.

— Я не могу дольше оставаться. Мне нужно отправить отчет и съездить к хозяину того бара, в котором вчера была драка.

— Понимаю, — хотя на самом деле она ничего не понимала: если ему нужно уезжать, то зачем он приехал?

Как будто прочтя ее мысли, Вайет пояснил:

— Я вчера кое о чем спросил тебя, а ты так и не ответила.

— Боюсь, что вчерашний вечер был несколько напряженным… А о чем именно?

Вдалеке зазвонил церковный колокол. Вайет подошел поближе.

— Я спросил — какой твой любимый цвет?

Голова у нее слегка закружилась.

— Голубой, — прошептала Лайза. — Мой любимый цвет — нежно-голубой.

И когда губы Вайета коснулись ее губ, она обняла его и поцеловала в ответ, охваченная непередаваемой радостью. Он поднял голову и перевел дыхание. Чувствуя себя притягательной и желанной, она коснулась пальцем его подбородка. Он прошептал:

— Если бы не дела… я бы остался и…

— Знаю, Вайет. У меня тоже много дел. Но ведь я никуда не денусь, и завтра будет новый день, правда?

Вайет был счастлив — она не собирается бросать свой магазин. Остается в этом городке. С ним. Она — самая прекрасная женщина из всех, кого он знал. С каким нетерпением он будет ждать завтрашнего дня!

— Конечно, Лиз. У нас еще все впереди!

И он уехал, храня в сердце ее счастливую улыбку.