Счастье в подарок

6

Нужно было объясниться с Педро Хименесом. Прежде чем состоится новый разговор с Джонатаном, Карли хотела как следует разобраться, в чем заключается проблема с водопроводом. Покончив с бумагами, она направилась к ресторану, расположенному в дальнем конце здания.

Спустя несколько секунд после того, как метрдотель скрылся в кухне, оттуда появился пухлый владелец ресторана. Он вытер руки о передник и пригласил ее сесть за столик.

— У меня хорошие новости, — торжественно объявил он, как только они уселись. — Работы по ремонту в дамском туалете уже начаты. В прошлый уик-энд.

Уже! Карли едва сдержала негодующий возглас. Он меня перехитрил. Если Джонатан был прав относительно планов Педро, она допустила ошибку, которая ей дорого обойдется.

— Педро, именно об этом я и хочу с вами поговорить. — У нее заныло сердце. — Вы не должны были начинать работы, не посвятив меня в подробности своих планов.

Все его дружелюбие как ветром сдуло. Он смерил ее обвиняющим, исполненным сознания собственной правоты взглядом.

— Вы же сами сказали, что я могу начинать. — Голос его зазвучал более визгливо, а латиноамериканский акцент стал более выраженным. — Я и не стал бы, если бы вы не говорили, что все в порядке.

Карли почувствовала внутреннюю дрожь. Срочный ремонт водопровода — очень дорогое удовольствие, даже если не подразумевается никакого переустройства. Карли старалась держаться прямо и тщательно следила за выражением лица, чтобы Педро не видел, как она расстроена.

— Давайте посмотрим, что у вас получается, — сказала она безразличным тоном.

Он с ворчанием тяжело поднялся со стула.

— Туалеты там.

Карли последовала за ним по узкому коридору. Педро открыл дверь и пропустил ее в дамский туалет.

Проклятие! Джонатан оказался прав.

Карли с негодованием уставилась на Педро.

— С каких это пор ковры, зеркала и обои стали иметь отношение к водопроводу?

Его лоснящееся лицо расплылось в елейной улыбке.

— Вам не придется за это платить. Только за ремонт — унитазы, раковины и все прилагающееся.

— Прилагающееся? Что вы под этим подразумеваете? — Беспокойство постепенно перерастало в ощущение надвигающейся катастрофы.

Педро пожал плечами.

— Ну, вы понимаете, то, что придется сменить в связи с новым водопроводом.

— Вы имеете в виду плитку, стойки, зеркала над раковинами и тому подобное? — сдержанно проговорила Карли.

— Совершенно верно. — Его улыбка стала еще более масляной. — Вы не можете не признать, что все это необходимо заменить.

Карли почувствовала, что у нее кровь приливает к щекам.

— А вам не кажется, что вы немного перехватили через край? Мне придется смириться с унитазами и раковинами, потому что я действительно разрешала вам начинать. Но так называемое «прилагающееся» — это уже совсем другое дело.

Педро принял обиженно-презрительный вид.

— Если вы собираетесь взять свое слово назад, много денег пропадет впустую. Придется заплатить неустойку. Ведь, как вы сами видите, работа уже идет полным ходом.

Он был, без сомнения, прав. Одну раковину и унитаз уже сняли вместе с куском ковра и обоев. Но даже в таком виде помещение выглядело вполне презентабельным.

— Где же рабочие? — подозрительно спросила Карли. Она не видела на стоянке незнакомых машин, когда ставила утром свой пикап. А сейчас, кроме нее и Педро, в туалете никого не было.

На лице Хименеса появилось выражение подкупающей искренности.

— Мне посчастливилось найти подрядчика, который согласился на ночные работы, когда в ресторане не бывает посетителей.

— Ночные работы! — воскликнула Карли, не сдержавшись. — Но это стоит в два раза больше!

— Карли, у меня солидная клиентура. — Голос Педро снова стал визгливым. — Вы же понимаете, я не могу, чтобы из-за ремонта ресторан простаивал.

— Тогда пусть они работают по утрам, — заявила Карли. — С семи тридцати до десяти тридцати. И никаких сверхурочных.

Педро ответил хитрой улыбкой.

— Вот это, наверное, можно будет устроить. — Казалось, его ничуть не задела ее резкость.

И только когда Карли уже вышла из ресторана, до нее дошло, почему Педро так дружелюбно с ней попрощался. Она не запретила ему продолжать работы, что можно было истолковать как согласие с любыми его планами.

Она вздохнула. По-видимому, Джонатан прав: когда имеешь дело с арендаторами, нужна твердая рука.

Расправив плечи, она решительно зашагала к «Деликатесам Хейнкеля».

Джонатан сидел, откинувшись на спинку кресла в салоне первого класса самолета компании «Аляска Эйрлайнз», летевшего в Сан-Франциско. Он спешил на встречу с инвестором, который продавал большое коммерческое здание в округе Марин. Клиент собирался вложить деньги в другую собственность, чтобы избежать налогов. Агенты «Геркулеса» предлагали ему несколько вариантов в Южной Калифорнии, но они его не устраивали.

Открыв чемодан, Джонатан пробежал глазами список. Все здания, которые можно было бы посоветовать клиенту, находились не в слишком фешенебельных районах.

Вдруг его озарило. Может быть, инвестор заинтересуется зданием на Фэй-авеню?

У Джонатана был особый нюх на недвижимость. Он понял, что собственность Карли-Энн — это как раз то, что нужно его клиенту из Сан — Франциско.

В голову ему пришла новая мысль, и Джонатан в возбуждении выпрямился. Если инвестор не захочет приобрести это здание, может быть, он купит его сам. Тогда он сможет снять с нее бремя ответственности. Карл и не создана для того, чтобы заниматься подобными делами. Это было ясно с самого начала. Он может дать ей хорошую цену и все равно получить прибыль при продаже. Рано или поздно покупатель найдется.

Компьютер у него в голове заработал и выдал предложение, от которого Карли наверняка не смогла бы отказаться. Конечно, цифры надо уточнить, но он не сомневался, что в целом его оценка верна. Вероятно, она согласилась бы на меньшую сумму, ведь здание досталось ей бесплатно, но он не собирается пользоваться своим преимуществом и даст столько, сколько оно в настоящее время стоит на рынке недвижимости.

Покупая собственность, Джонатан всегда предлагал минимальную цену, но для Карли-Энн он собирался сделать исключение. Эта мысль вдруг согрела его. Может, он вовсе не такой жесткий человек, как все считают.

Чем больше он об этом думал, тем больше ему нравилась собственная идея. Карли получит небольшое состояние, сам он получит неплохую прибыль, когда продаст здание, хотя и не наверняка. Как дополнительное вознаграждение он получит возможность сдержать свое слово и выселить из здания «Карусель». Потому что это будет одним из условий великодушного предложения. «Карусель» должна будет переехать в другое место.

Если план сработает, он заодно избавится от обязанности присматривать за Карли. Какое облегчение!

«И какой я лжец», — подумал он с отвращением к самому себе. Он совсем не хотел никогда больше с ней не встречаться. Наоборот, ему все время хотелось ее видеть.

Джонатан решил, что она все равно не сможет обойтись без его советов. Он мог бы помочь ей подыскать новое помещение для «Карусели», а также посоветовать, как распорядиться полученными за здание деньгами.

Лучше хранить в секрете, что покупателем будет он. Если Карли догадается, что он считает ее плохим управляющим, то из гордости не захочет иметь с ним дела. Тем более если она узнает, что он собирается избавиться от ее заведения.

Тут Джонатан вспомнил, как светились ее глаза, когда она показывала ему эскизы витрины, и помрачнел. Она не захочет покидать Фэй-авеню, потому что действительно может потерять большинство клиентов, если переедет в другое место.

Но он подавил в себе чувство вины. Когда Карли-Энн продаст здание, она получит около миллиона, а если вложит эти деньги в надежное дело, то сможет всю жизнь прожить безбедно. Чего еще может желать любая женщина?

Карли толкнула дверь в магазин Фрица Хейнкеля и сразу же почувствовала аромат свежевыпеченного хлеба и каких-то пряностей, которые она не сумела узнать. Она с наслаждением втянула в себя воздух, потом порылась в сумочке, висевшей на плече, нашла счет за новый кондиционер.

Фриц Хейнкель стоял за кассой и разговаривал с покупателем. Это был высокий сухопарый человек с круглым лицом и большими залысинами.

— Это же не кто иной, как моя очаровательная хозяйка, — бурно обрадовался он, когда покупатель отошел от кассы. Фриц тут же вышел из-за прилавка и отвесил Карли легкий поклон. — Чем вас сегодня могут порадовать «Деликатесы», прелестная леди? — Он широким взмахом руки обвел продукты, соблазнительно разложенные на витрине. — Может быть, ветчина и сыр? А может, эти крошечные колбаски с кислой капустой?

У Карли его манеры не вызывали ничего, кроме раздражения.

— Я не собираюсь ничего покупать. — Она протянула ему счет.

Он подошел поближе и взял его. На Карли пахнуло запахом чеснока и сыра, и она хотела поскорее отодвинуться, но сдержалась.

Фриц взглянул на счет, и его круглое лицо расплылось в широкой ухмылке.

— О да, мой новый кондиционер. Вы не представляете себе, насколько лучше стали сохраняться продукты. — Он зорко следил за ней, как ястреб за полевой мышью.

— Разве старый плохо работал? — Карли начала нервно переминаться с ноги на ногу.

— Недостаточно мощности. Когда днем солнце бьет в окна, здесь становится так жарко, что холодильники в витринах прилавков не справляются. Представьте себе, недавно у меня из-за этого пропала масса продуктов.

Карли испытующе смотрела ему в лицо и не могла понять, говорит он правду или врет. Ведь Джонатан говорил, что Фриц Хейнкель и раньше выкидывал всякие штучки.

— Вы уведомляли об этом корпорацию? Он покачал головой.

— А какой смысл? Крупным корпорациям дела нет до мелких предпринимателей. Вы это знаете не хуже меня.

До того как Карли стала владелицей здания, она и сама так думала. Но теперь в ней не было прежней уверенности.

— В договоре специально упоминается о том, что арендатор имеет право заменять или обновлять оборудование только с одобрения владельца. — Она нахмурилась, потому что ей вдруг пришла в голову новая мысль. — Надеюсь, вы не успели избавиться от старого компрессора?

— Нет, но его уже сняли. — В тоне Фрица прозвучала едва уловимая просьба. — Я же продаю продукты, а здесь бывает так жарко днем. Мне нельзя без хорошего охлаждения.

Карли перебила его.

— Мы сейчас говорим не об этом.

— Почему же не об этом, — настойчиво продолжал он. — У Педро в ресторане кондиционер гораздо мощнее. Я только и сделал, что поставил такой же.

— У Педро помещение в два раза больше вашего.

Он скрестил руки на груди.

— Если новую систему снимут, у меня будут портиться продукты.

— Никто и не собирается ее снимать. — Она устало вздохнула. — Вы ее заказали и несете за это ответственность. Вы должны ее оплатить.

— Даже если я соглашусь, а я не соглашусь, у меня все равно не хватит денег. — Он взглянул на нее с горьким упреком. — Фирма наверняка заберет систему, если не внести плату в течение месяца или двух.

Карли пожала плечами.

— Это ваша проблема. — Она повернулась, собираясь уходить.

Он не ответил, только сверлил ее взглядом, полным негодования.

По дороге к «Карусели» Карли представляла себе, сколько еще раз в начале месяца в ее почте появится счет за новый кондиционер Фрица Хейнкеля и сколько еще путешествий в «Деликатесы» ей придется совершить, чтобы заставить его заплатить.

Чеки за аренду она должна была получать первого числа каждого месяца. Шейла и Педро заплатили третьего, а Фриц четвертого.

Когда Карли подсчитала дебет и кредит, она была приятно удивлена тем, что прошедший месяц не принес ей убытков. Несмотря на дополнительные расходы, здание давало доход. Потом она вспомнила, что из этой суммы надо еще вычесть налоги и страховку, поэтому общий доход оказался гораздо менее внушительным.

Она посмотрела, когда корпорация обычно получала арендную плату от Надин Ньюхарт — первого или второго числа. Сегодня было пятое. Где ее чек?

И, если уж на то пошло, куда подевалась сама Надин? Обычно она раза два в неделю заглядывала в «Карусель» поболтать и посмотреть на животных. Карли не видела ее уже почти целый месяц — ни разу после знакомства с Джонатаном. С того дня вся ее жизнь перевернулась. Какая-то часть ее сознания теперь делила все события на «до Джонатана» и «после Джонатана». Так вот, Надин в последний раз заходила в «Карусель» до Джонатана.

— Ты можешь несколько минут продержаться одна? — спросила она Барбару.

— Разумеется, милая. — Помощница оторвала взгляд от пуделя, которого стригла. Еще три собаки ждали своей очереди в клетках. — Кэтлин вот-вот должна вернуться с тенниса.

Карли покачала головой.

— Нет, она вернется только после ленча. Она собиралась пройтись по магазинам.

Барбара поджала губы.

— Карли, ты портишь ребенка. Теперь, когда у тебя завелись деньги, с ней сладу не будет, если ты станешь, как всегда, ей во всем потакать.

— Пусть она наслаждается жизнью, пока молода. — Карли старалась говорить таким тоном, чтобы не было похоже, что она оправдывается. — Еще успеет наработаться, когда кончит колледж.

— Если кончит.

Карли сделала вид, что не слышала. Ей не хотелось даже думать об отметках Кэтлин. Сама она получила высшие баллы, несмотря на то, что ей приходилось работать и самой платить за все. Теперь она никак не могла понять, почему Кэтлин, у которой не было других обязанностей, так плохо учится.

— Вернусь очень скоро, — крикнула она от двери.

И через минуту оказалась в магазинчике Надин, расположенном между заведениями Шейлы и Фрица.

Хотя Надин Ньюхарт и Карли были почти ровесницами, они нисколько не походили друг на друга ни внешностью, ни характером. Низенькая и плотная Надин предпочитала безопасные окольные пути в противоположность Карли с ее напористой прямотой. И все же Надин была гораздо ближе Карли, чем остальные арендаторы. В отличие от них Надин любила животных и поэтому относилась к четвероногим клиентам Карли с большой симпатией.

Дела в ювелирном магазине Надин, где продавались изысканные украшения по ее собственным эскизам, по-видимому, шли в гору. Несмотря на ранний час, в нем уже было немало посетителей, что порадовало Карли. Два продавца и сама Надин обслуживали покупателей. Надин подняла глаза, увидела Карли и улыбнулась милой застенчивой улыбкой.

— Я сейчас освобожусь.

Карли встала у витрины, где были выставлены ожерелья из бирюзы, гадая, долго ли ей придется ждать. Оказалось, что недолго. Она была приятно удивлена тем, как быстро Надин сумела закончить переговоры с клиенткой.

Надин пальцем поманила Карли в большую мастерскую, расположенную за магазином. За высоким столом, низко склонившись над работой, сидел ювелир. Он пинцетом укладывал полудрагоценные камни на тонкой золотой цепочке. Когда они проходили мимо стола, он оторвался от работы, кивнул и улыбнулся им.

Дверь, выходящая на маленькую автомобильную стоянку, была открыта. За несколько кварталов доносился шум прибоя, а соленый морской воздух мешался с ароматом свежеприготовленного кофе. Надин налила чашку и добавила как раз столько сливок, сколько любила Карли.

Когда Карли расположилась за обшарпанным круглым столом, Надин протянула ей чашку и тарелку домашних оладий со свежей голубикой, а сама уселась рядом.

— Я так рада, что ты ко мне заглянула, — сказала Надин своим ровным шелестящим голосом. — Давно уже собиралась позвонить и поздравить тебя — как только узнала приятную новость. — Она придвинулась поближе к Карли. — Интересно, что чувствуешь, когда получаешь такой подарок?

Не прозвучала ли в этом вопросе нотка зависти? Конечно, нет. Надин была ее другом, единственным во всем этом доме.

Карли пожала плечами.

— Это похоже на выигрыш в лотерее. Надин наивно смотрела на нее широко открытыми карими глазами.

— Я слышала, что это награда за то, что ты спасла жизнь собаке. Невозможно поверить! Я люблю животных, но никогда бы не подумала, что такое может случиться.

— Я и сама-то до сих пор не верю, — призналась Карли. — Сначала я подумала, что меня кто-то разыгрывает.

— Но ведь это не так, правда? — с беспокойством спросила Надин. — Ты действительно владелица этого здания?

— Действительно. — Карли тихонько засмеялась. — Когда со всех сторон посыпались счета, до меня это по-настоящему дошло.

Надин опустила голову и стала помешивать ложечкой кофе.

— Ты, наверное, удивилась, что не получила от меня плату за аренду? — Она бросила на Карли тревожный взгляд и снова уставилась в чашку.

— Увидев, что нет твоего чека, я сразу вспомнила, как долго мы с тобой не встречались. — Карли сама начинала беспокоиться. Разговор принимал неожиданно неприятный оборот. — И подумала, все ли у тебя в порядке?

— Нам пришлось пойти на большие траты. — Надин не поднимала глаз. — Не знаю, говорила ли я тебе, но мужу сделали очень сложную операцию на сердце.

Карли была поражена.

— Но ведь Дэну всего тридцать два.

— Да. — На глаза Надин навернулись слезы. — Врач сказал, что для человека его возраста это необычно, но все же бывает.

Карли сжала руку подруги.

— Мне так жаль. Чем я могу помочь?

— Если бы можно было отложить внесение арендной платы, а потом немного снизить ее до конца года, мы бы снова встали на ноги. В магазине дела идут неплохо, и, если ты согласишься брать с меня на пятнадцать процентов меньше, мы выкрутимся.

Карли заколебалась. Пятнадцать процентов — это не Бог весть что, но если она понизит арендную плату Надин, то создаст опасный прецедент. Но, глядя на опечаленное лицо подруги, она уже понимала, что согласится.

— Конечно, — порывисто проговорила она. — Только никому об этом не говори, а то остальные тоже захотят платить меньше.

Вскочив с места, Надин заключила Карли в объятия.

— Всю жизнь буду тебя благодарить. Когда Карли уходила через заднюю дверь, она заметила, что мастер по-прежнему сидит за столом с пинцетом в руках. Ювелир даже не взглянул на нее, и Карли поняла, что он все слышал. Она почувствовала себя неловко, как будто совершила что-то противозаконное, но тут же подавила в себе это чувство. Нет ничего плохого в том, чтобы помогать друзьям. Если остальные арендаторы дознаются, что она снизила Надин арендную плату, и захотят того же, она просто должна будет ответить «нет».

Когда в пятницу машина Джонатана затормозила у дома Карли, она, к своему удивлению, так обрадовалась, что у нее часто забилось сердце.

Он был в летнем шелковом костюме, безупречно на нем сидевшем, очевидно, сшитом на заказ. Она заметила золотисто-коричневый галстук ручной работы, массивный «ролекс» на запястье и золотые запонки.

Он приехал на элегантной белой двухместной машине. Когда он помог ей сесть, она заметила, что это «мерседес» той самой марки, которую так хотела Кэтлин.

— Вы довольный этой машиной? — спросила она.

— Вполне. А почему вы спрашиваете? — Он выехал на шоссе и повернул на юг.

— Кэтлин хочет такую же.

— Кэтлин? — воскликнул он. — Ну что ж, деньги ваши, Карли-Энн. Но почему бы не купить ей что-нибудь подешевле? Тогда у вас еще останется на покупку машины взамен допотопного пикапа.

— Я не обещала купить ей машину, только сказала, что подумаю.

Джонатан бросил на нее насмешливый взгляд.

— Готов держать пари, что, когда вы были в ее возрасте, на «мерседесе» вы не ездили.

— Не ездила, и вы это знаете. — Почему в последнее время ей приходится непрерывно оправдываться из-за Кэтлин? — И именно по этой причине я хочу, чтобы у моей сестры все было не так, как у меня. — Что в этом дурного? Может быть, она действительно портит Кэтлин, потакая ей во всем? Может быть, ее первая мысль — о том, что «мерседес» излишне экстравагантен для студентки колледжа, — была правильной? Но как сказать это Кэтлин?

Джонатан прибавил скорость, чтобы обогнать трайлер. Водитель грузовика, который, по-видимому, оценил по достоинству и роскошную машину, и красивую женщину, сидевшую в ней, помигал задними огнями. Джонатан в знак признательности поднял правую руку.

«Зачем я завожу с Карли-Энн разговоры о том, как она тратит деньги? — спрашивал себя Джонатан. — Чем больше долгов она наделает, тем скорее поймет, что в ее интересах продать здание». Но эти мысли вызвали в нем чувство вины.

Проехав по мосту Коронадо-Бэй на другую сторону залива, они добрались до причудливого викторианского здания отеля, где должны были обедать. Со своими башенками под красной черепицей и деревянными верандами вокруг каждого из трех этажей, отель «Дель Коронадо» был достопримечательностью южной Калифорнии.

Джонатан вылез из машины, оставив мотор включенным, в то время как швейцар в униформе помог выйти Карли. Оставив машину, чтобы ее отогнали на стоянку, Джонатан предложил ей руку.

Она взяла его под руку, отчетливо ощутив твердые мускулы под рукавом пиджака, и они вместе поднялись по лестнице, покрытой красным ковром.

Потом Джонатан провел ее через вестибюль отеля, отделанный темным деревом, в ресторан, больше похожий на бальный зал. Ступая по полированному дубовому полу, Карли ощущала то же, что в доме Джонатана — ей казалось, что она в картинной галерее или музее. Стены были покрыты резными деревянными панелями, с высокого сводчатого потолка свисали старинные люстры.

Но в отличие от дома Джонатана элегантность отеля не повергала ее в трепет. Карли подумала, что, возможно, если бы она сейчас снова оказалась у него дома, то впечатление было бы другим, потому что она начинает привыкать к новой роли.

Привыкать? Это было похоже на насмешку. Разве можно привыкнуть к тому, что каждый день приносит новые проблемы, связанные со зданием?

Она подняла глаза и увидела, что Джонатан внимательно наблюдает за ней через стол в молчаливом ожидании.

— Как дела на Фэй-авеню? — спросил он после того, как заказал напитки.

Но теперь, когда Джонатан был рядом и мог ее выслушать, Карли никак не могла заставить себя признаться ему, что все расползается по швам. Она почувствовала, что под теплым, ободряющим взглядом его темно-карих глаз у нее начинают пылать щеки.

— Все в порядке.

Она старалась не замечать комок, подступивший к горлу. В этом человеке было что-то, вызывавшее в ней непривычные реакции и ощущения.

— Вам удалось наконец разобраться с Педро и его водопроводом? — спросил он словно невзначай, но при этом на его лице появилась улыбка, как будто он знал ответ заранее.

Карли не могла взглянуть ему в глаза и сделала вид, что изучает меню.

— Я с ним говорила, — уклончиво ответила она.

Официант принес напитки — виски с содовой для Джонатана и дайкири для Карли. Когда он ушел, Джонатан наклонился к ней.

— Очень хорошо. Он пытался все это повесить на вас, не так ли?

Карли отпила из бокала.

— Боюсь, ему это удалось.

— Что вы имеете в виду? — Его улыбка мгновенно исчезла.

Она стала нервно помешивать коктейль, не желая признаваться в собственной ошибке.

— Прежде чем я успела с ним поговорить, он уже начал все переделывать. Мне не оставалось ничего другого, как позволить ему продолжать.

Джонатан с яростью выругался:

— Черт бы его побрал! Он применил обычный жульнический прием.

— Какой прием?

— Вроде тех, что издавна проделывают подрядчики. Они начинают работы по графику, чтобы заказчик не мог отвертеться, а потом прекращают, когда им заблагорассудится, чтобы он как следует поволновался и побольше заплатил. — Он мрачно нахмурился. — Готов поспорить, что водопроводчики много не сделали, — ровно столько, чтобы заставить вас выполнить обещание.

— Да, меня удивило, что ремонт еще только начат, а рабочих не видно.

Теперь, когда она поняла, что Джонатан на ее стороне, все ее сомнения исчезли. Она тут же передала со всеми подробностями свои встречи с Педро и Фрицем Хейнкелем.

Джонатан слушал ее с таким сочувствием, что она даже не заметила, как подошел официант и принял заказ. Когда она осознала всю искренность поддержки Джонатана, между ними будто натянулась невидимая нить взаимопонимания.

Когда она выложила ему все, кроме договоренности с Надин, он в задумчивости откинулся на спинку стула.

— Не оплачивайте никаких счетов. Вам уже хватило твердости сказать Фрицу, что не собираетесь за него платить. Вот и держитесь этой линии. Утром в понедельник сообщите Педро, что передумали и не хотите брать на себя расходы по перестройке.

— Но я уже обещала оплатить по крайней мере часть работ. Даже после того, как во всем разобралась. — Голос у нее дрожал.

— Этот человек хочет воспользоваться вашей слабостью. Ничего не спускайте ему с рук. — Он посмотрел на нее как генерал, отдающий приказ войскам.

Карли напряглась.

— Не уверена, что я смогу это сделать. Она водила тонким пальцем по краю бокала и не смотрела Джонатану в глаза. Она чувствовала, что намерение сдержать обещание, данное Педро, постепенно гаснет, и это ее беспокоило. Джонатан Найт и груз ответственности за здание что-то в ней изменили.

Что с ней станет? Не превратится ли она в одну из тех богатых и бесчувственных женщин, которые ей были всегда ненавистны?