Секрет обаяния

Глава 8

Он принял ее потрясенное молчание за согласие. Арден не сразу поняла, что Эндрю делает, когда он приказал, чтобы все ее вещи принесли из камеры хранения и сложили в багажник его автомобиля, припаркованного перед отелем. Он подхватил сумку, с которой она ездила на Оаху, и, поддерживая Арден под руку, повел к двери. Можно представить себе, с каким рвением персонал гостиницы упаковывал, приносил и укладывал ее вещи, не переставая извиняться за неудобства, доставленные его подруге.

Она позволила усадить себя на переднее сиденье его автомобиля, своей позой демонстрируя холодное достоинство до тех пор, пока они не выехали из ворот гостиницы на темное шоссе.

— Эндрю, об этом не может идти речи. Я не поеду в твой дом. Пожалуйста, отвези меня в какую-нибудь другую гостиницу. Я сниму номер.

— Я не собираюсь спорить с тобой. Но это просто сумасшествие рыскать ночью в поисках комнаты, когда у меня три или четыре свободные спальни. И я отдаю одну из них тебе бесплатно.

— Бесплатно? — лукаво спросила она, не оставляя никаких сомнений в том, что имела в виду.

Эндрю вырулил на узкую боковую дорожку, подняв столб пыли и скрипя шинами, и резко затормозил. По инерции она наклонилась вперед. А когда вернулась в прежнее положение, попала в объятия Эндрю.

— Нет. Не бесплатно. Тебе придется заплатить.

Он обхватил ее голову, не давая шевельнуться. Спустя несколько мгновений, показавшихся Арден вечностью, его губы припали к ее губам. Она ожидала резкий, почти грубый поцелуй. Но вместо этого ощутила нечто мучительно нежное. Его язык деликатно надавливал на ее губы, пока она не раскрыла их. Он стал двигать им в том ритме, который наполнил ее острым желанием. Арден чувствовала, как ее тело тает под влиянием его силы и исчезает решение покинуть его.

Эндрю с любовью убрал шелковые пряди темных волос с ее щеки.

— Считай, что проживание ты оплатила до тех пор, пока у тебя будет желание оставаться у меня.

— Никакой другой компенсации не потребуется?

Он медленно проскользил взглядом по ее лицу, вниз по шее и снова вверх к губам.

— Если только ты не захочешь сделать мне подарок, о котором, ты знаешь, я мечтаю, но который не возьму у тебя силой и не куплю ни за какие деньги.

Арден дотронулась до его волос, провела пальцем по густым бровям.

— Ты играешь…

— Чувства переполнили ее, и она не смогла закончить фразу, потому что вспомнила блистательный последний рывок, который он совершил, чтобы спасти матч. — Ты сыграл великолепно. Я так гордилась тобой. Мне даже было больно от восторга.

— Итак, Арден, почему ты убежала от меня? Разве не знала, что я захочу увидеть тебя больше всех на свете, когда закончится матч?

— Нет, я не знала об этом. Ты был такой злой после… — Она опустила глаза. Этот подсознательно обольстительный жест привел Эндрю в смятение. — После произошедшего сегодня утром, — промямлила она, — я подумала, что дружеские отношения между нами разорваны навсегда. Я не могла не пойти на матч, но мне показалось, что ты не захочешь когда-либо увидеть меня снова.

Эндрю поднял ее руку ко рту и прижал к губам. Говорил он сквозь пальцы.

— Я просто сошел с ума. Но ты тоже должна признать, что, когда мужчина… хм… готов заняться любовью, как я в тот момент, и ему в этом отказывают, нельзя ожидать, что он будет в хорошем расположении духа. — Эндрю был неотразим, смущенно улыбаясь. Уголки его губ поднялись вверх. — И уж конечно, я соображал не лучшим образом. Черт! Зачем оправдываться? Я был напуган, напуган до смерти, боялся встретиться с Гонзалесом в этом матче.

— К концу матча Гонзалес боялся тебя.

Его широкая улыбка была неожиданной для Арден.

— Слава богу, это не тот вопрос, который важен сейчас. Извини, что я вышел из себя сегодня утром. Ты имела полное право сказать «нет».

— Я не имела права позволять этому зайти так далеко.

Он очень соблазнительно прикрыл глаза.

— В следующий раз подумай об этом заранее. Не знаю, что случилось бы, если бы миссис Лаани не постучала в дверь. — Эндрю снова поцеловал ее. На этот раз она не колебалась ни секунды, отвечая на его страсть.

— А что она подумает о гостье в доме? Я останусь только на сегодняшнюю ночь. Завтра поищу комнату.

— У меня есть от двенадцати до четырнадцати часов, чтобы убедить тебя в обратном, — весело сказал он, снова включая зажигание. — А что касается миссис Лаани, так она весь день метала в меня «кинжалы» своими глазами-бусинками, ворчала вместо того, чтобы нормально разговаривать, и всеми способами показывала, как недовольна мной за то, что я заставил тебя сбежать.

— Они с Мэтом удачно сходили за покупками?

— Судя по количеству коробок, которые мы привезли домой, думаю — очень удачно, — сказал он, весело смеясь. — И вот еще что, заметь. Сегодня днем Мэт подошел к комнате, где ты спала, стал стучать в дверь и кричать: «Ах-ден, Ах-ден». Вот тогда-то миссис Лаани и начала фыркать в негодовании каждый раз, когда смотрела на меня.

Если в голове Арден и оставались какие-то сомнения, они быстро испарились, когда она услышала, что ее сын скучает по ней. Как могла она отвергнуть возможность пожить рядом с ним хотя бы недолгое время.

Можно ли будет обвинить ее потом? Она вовсе не использовала Эндрю в своих интересах, не заставляла его приглашать себя, пожалуй, только мученица сказала бы «нет». Неужели она не завоевала привилегию иметь сына хотя бы недолго? Неужели все те месяцы умственного напряжения, когда она пыталась узнать, кто отец ее сына и где он, не имея ни малейшего представления, как ребенок выглядит, не давали ей право на это?

И Эндрю. Она полюбила его так, как только можно любить мужчину: умом, сердцем и физически. Ее любовь поглотила все, чем была Арден Джентри. Это была любовь без надежды на будущее, что не умаляло ее искренности и силы. Следующие несколько дней — Арден подумала, что вряд ли уедет утром, — будут стоить всей ее жизни. Она не откажется от них. Она заслужила немного заботы о себе.

Они въехали на участок с тыльной стороны, поскольку его передняя часть находилась на берегу Тихого океана в западной части Мауи. Миновали железные ворота, которые распахнулись перед ними, когда Эндрю нажал на кнопку пульта дистанционного управления, и закрылись автоматически, пропустив машину.

Широкая лужайка длиной несколько сотен метров постепенно спускалась по холму к пляжу. Сумерки уже давно наступили, но Арден могла легко различать огромные тени, подающие от бенгальских смоковниц, которые возвышались гигантскими зонтиками. Желтые, розовые и белые цветы плюмерий наполняли вечерний воздух ароматом; фруктовые деревья и декоративные кустарники росли группами и образовывали пышные цветущие клумбы. Гигантские олеандры образовывали изгородь и обеспечивали полную изоляцию и дому, и участку.

Сам дом — во всяком случае, то, что было видно за цветущим виноградом, — представлял собой постройку из песочного цвета кирпича и стекла. Широкие веранды, ведущие в комнаты, были распахнуты навстречу ветру, прилетающему с океана.

— Великолепно, — сказала Арден, выходя из машины, даже не дожидаясь, пока Эндрю откроет ей дверь. Ветер мгновенно растрепал ее волосы и наполнил ароматом цветов и моря.

— Я купил его, как только увидел. Входи, пожалуйста. Я пошлю Мо, чтобы он принес твой багаж.

Они вошли в гостиную через открытую стеклянную стену. Высокие подкрашенные деревянные створки были раздвинуты и скреплены, в непогоду их можно было закрыть, и стекло защищало комнату от ветра и дождя и создавало уют и уединенность. Пол, выложенный каменной плиткой в виде ромбов, был отполирован и казался зеркальным, там и тут на нем лежали восточные ковры.

Мебель подчеркивала комфорт, а не соблюдение установленных норм и правил. Мягкая мебель была отделана коконным сдиром серо-желтого цвета. Яркие диванные подушки разных расцветок и в полоску обеспечивали цветовое разнообразие. Повсюду стояли вазы и чаши, наполненные свежими цветами. В одном углу комнаты величаво расположился черный рояль, а в другом углу — камин. Столы были из стекла и дерева с отделкой из латуни. Это была одна из самых великолепных комнат, которые Арден когда-либо видела, и по ней можно было судить о доме в целом.

— Столовая для приемов, комната для завтрака и кухня там дальше, — объяснил Эндрю, указывая в глубь дома. — Мой кабинет — с противоположной стороны. Дамская комната за лестницей.

У лестницы были крепкие дубовые ступени, а балясины отделаны мозаикой с полосками латуни. Эндрю провел ее на второй этаж.

— Я очень надеюсь снова завоевать расположение моей домохозяйки и сына, уговорив тебя приехать к нам домой.

Они прошли по широкому холлу второго этажа, и Эндрю толкнул одну из дверей. Миссис Лаани умудрилась каким-то образом втиснуться в кресло-качалку и что-то нежно напевала засыпающему у нее на руках Мэту.

Тот немедленно сел, когда они вошли в комнату. Как только малыш увидел своего отца и Арден, он вырвался из рук миссис Лаани и бросился им навстречу. Со всех ног он подбежал к Арден и обхватил ее пухлыми ручонками за икры. Эндрю, улыбаясь, поддержал ее, когда она нагнулась, чтобы обнять малыша.

— Привет, Мэт, — сказала Арден, приглаживая растрепанные светлые кудряшки. — Ты хорошо себя вел? Да? — Еще сегодня днем она собиралась покинуть его. Теперь же была вознаграждена несколькими бесценными часами. Она схватила его и прижала к себе крепко-крепко. Слезы навернулись у нее на глаза, когда она почувствовала, как его ручонки обнимают ее за шею в ответ на ласку.

Оттолкнув ее, Мэт пухлыми пальчиками нашел на своей пижаме пуговицу и с гордостью заявил:

— Пугвиса.

— Ой, какой ты молодец! — громко сказала Арден, снова прижимая его к себе. Она посмотрела на лиф своего платья, но потом вспомнила, что на ее летнем платье нет пуговиц. — Знаешь, у меня тоже иногда бывают пуговицы, — заметила она, смеясь.

— Сегодня это был не ребенок, а какой-то кошмар. Не нужно его хвалить, — сказала миссис Лаани. — Мне казалось, что я надеваю одежду в примерочной не на мальчика, а на какого-то осьминога. — Она пыталась сохранить строгий вид, но было совершенно очевидно, что просто сияла от счастья, увидев Эндрю и Арден. — Вы наверняка проголодались. Мистер Маккэслин даже не поел, он так торопился собрать наши вещи и успеть на последний вечерний рейс в аэропорт. Клянусь, я никогда не видела, чтобы он так спешил. — Эндрю посмотрел на нее и предостерегающе кашлянул, но она только широко улыбнулась в ответ, глаза ее светились от восторга.

— Вы не знаете, чем заняться? — сердито рыкнул Эндрю.

— Я только что хотела предложить вам, — сказала миссис Лаани обиженно, с трудом вылезая из кресла, — что, если вы вдвоем уложите спать Мэта — а он будет только рад этому, — я приготовлю вам легкий ужин. — Она сложила руки на своей огромной груди и пристально посмотрела на Эндрю. — Я так понимаю, что вы пригласили даму к ужину.

Он отреагировал на ее далеко не прозрачный намек:

— Арден будет гостить у нас… столько, на сколько я смогу уговорить ее. Пожалуйста, попросите Мо принести ее сумки из машины.

Миссис Лаани, переваливаясь с ноги на ногу, пошла в двери детской.

— Сказать ему, в какую комнату он отнес вещи? — Ее нарочитое безразличие выглядело слишком уж наигранным, чтобы быть искренним.

— В комнату для гостей, которую вы посчитаете наиболее подходящей, — распорядился Эндрю.

Арден попыталась скрыть смущение и разом вспыхнувшие щеки, села в кресло-качалку, откуда только что выбралась миссис Лаани, и стала убаюкивать малыша. Когда домохозяйка вышла из комнаты, Эндрю сел на корточки перед креслом и положил руки Арден на колени. Их глаза встретились, и между ними точно проскочила искра.

— Я думаю, миссис Лаани прекрасно понимает, что я к тебе неравнодушен. Я горячо люблю тебя.

— Эндрю! — вскрикнула Арден.

— Она также понимает, что и ты неравнодушна ко мне. Ты тоже — горячая натура.

— Гояцо, — сказал Мэт, поднимая бровки, и подул на руки. Взрослые рассмеялись.

— Я рада, что он не понимает слово в том смысле, который ты вложил в него, — назидательно заявила Арден.

— Но ты-то поняла меня правильно.

— Поняла что? — Она притворилась, будто рассматривает рисунок на пижамке Мэта.

— Не важно, — сказал Эндрю, но в его голосе слышалось обещание. — Мы обсудим это позже. — Он слегка похлопал Мэта по ноге. — Что, сын, ты доволен, что твоя любимая девушка вернулась?

Не осознавая, что он отвечает на вопрос отца, Мэт положил голову Арден на грудь и широко зевнул.

— У него был тяжелый день, — сказала Арден, поглаживая его по щеке.

— Не отдавай ему все свою нежность. Прибереги немножко и для меня. У меня тоже сегодня был чертовски трудный день.

Она посмотрела на него и ласково улыбнулась — улыбкой Мадонны.

— У тебя был действительно тяжелый день. И это — первый из многих трудных дней, которые ожидают тебя, Эндрю. Я уверена в этом. А что было после матча?

— Меня осадила пресса и не выпускала почти час. Всем было любопытно узнать кровавые подробности моей жизни за последний год: почему я стал отшельником. Им так хотелось выяснить, завязал ли я с алкоголем.

— И что же ты им сказал?

— Я объяснил им, что я пил из-за смерти жены. Что пришел в себя месяцев шесть назад и с тех пор много работал, пока не почувствовал готовность участвовать в матче, что и сделал сегодня.

— Ты был великолепно подготовлен. Когда следующий матч?

Он набросал расписание турниров, которые отметил Хэм.

— Но я буду возвращаться постепенно. В этом году, думаю, уже опоздал, но в следующем, мне кажется, смогу произвести впечатление.

— Сколько раз ты выигрывал Большой шлем? — До того, как отправиться на Гавайи, Арден интересовалась, что это значит, и выяснила, что Большой шлем означает победу на открытых чемпионатах в Австралии, США, Уимблдоне и Париже.

— Дважды. С перерывом в два года. Я не смогу этого сделать еще раз, но это не имеет значения, Арден. Если я знаю, что играю в полную силу, победа не столь важна. Я уже выиграл главный матч своей жизни.

Арден протянула руку, чтобы дотронуться до его загорелой щеки. Теперь она ощущала его новую силу и уверенность в себе. Как только ее пальцы коснулись его подбородка, она вдруг чуть не подпрыгнула от удивления и даже негромко вскрикнула. Мэт случайно просунул руку за лиф ее платья, чтобы потрогать то, чего никогда раньше не видел. Он нащупал ее грудь и сосок. Это его заинтересовало. Он слегка зажал его пальцами.

— Пугвиса, пугвиса, — произнес он с гордостью.

— Мэтью! — только и выдохнула Арден, убирая его руку и поправляя платье.

Эндрю свалился на пол от хохота.

— Он общался со многими женщинами?

— Да ладно, Арден. Мэт просто увидел что-то новенькое и красивое и решил выяснить, что это такое.

— Может быть, раньше он и делал что-то подобное, но теперь ты должен поговорить с ним как мужчина с мужчиной.

Эндрю немедленно поднялся, взял мальчика на руки. Он отнес его к кроватке.

— Да, пожалуй, пора поговорить с ним. — Он наклонился к Мэту и сказал ему на ушко, но так, чтобы Арден могла услышать: — Сынок, у тебя прекрасный вкус, ты отлично разбираешься в женщинах.

Миссис Лаани накрыла стол в «обычной» столовой. Эндрю посмотрел на свою экономку, насупив брови, когда увидел на столе зажженные свечи. Она суетилась у стола, делая вид, что очень занята, и совсем не обращала внимания на его сердитый взгляд.

— Мне показалось, что здесь вам будет уютно и вы сможете отдохнуть после такого утомительного дня. Надеюсь, вы любите лосося, мисс Джентри.

— Да. Очень.

И действительно, холодный лосось с огурцом и укропным соусом, овощи и сладкий заварной крем на десерт, которые подала миссис Лаани, были очень вкусными. Но Арден лишь в малой степени получала удовольствие от еды, гораздо большее удовольствие ей доставлял мужчина, который не отрывал от нее глаз так же, как и она от него.

Глаза Эндрю блестели в пламени свечей, когда по ее просьбе он рассказывал Арден о матче. Казалось, что ему было приятно поговорить об этом. Смущаясь, она постепенно разговорила его, и теперь он делился с ней своими впечатлениями. Ему было приятно, что она смотрела матч очень внимательно и понимала, о каком ударе он говорил.

— И ты не сожалеешь, что проиграл?

— Я всегда сожалению о проигрыше, Арден. Я как-то говорил тебе том, что люблю выигрывать. Но если вынужден проиграть, хочу потерпеть поражение в честном бою. Сегодня была победа, несмотря на счет.

— Ты прав.

Он посмотрел ей в глаза:

— Я очень боялся, что не найду тебя, когда ты так сбежала из гостиницы.

— Я вовсе не сбежала, — ответила она уклончиво.

— Думаю, было случайностью, что я оказался в душе, когда ты вернулась в свою комнату, и оплошностью с твоей стороны, что ты не оставила записку, сообщая, где будешь, у миссис Лаани или у администратора.

Она провела большим и указательным пальцами по изящному подсвечнику.

— Ты прав, это невежливо с моей стороны, поскольку я ведь была твоей гостьей. Джерри Арнольд сказал, что ты был рассержен перед матчем. — В ее словах прозвучал вопрос.

— Да, очень. Когда я приехал в клуб, у него не было для тебя билета, ну, я и устроил скандал. Посоветовал найти для тебя самое лучшее место. Он быстро понял, что от него требуется. — Теперь его усмешка стала зловещей.

Арден наклонилась к нему:

— Знаешь что? Мне кажется, ты любишь заставлять других бояться тебя, подавлять их, выставлять себя этаким драчуном-задирой.

Эндрю хмыкнул:

— Да. Особенно если что-то имеет большое значение для меня. — И совершенно серьезно добавил: — Твое присутствие на матче значило для меня гораздо больше, чем ты можешь себе представить. Я чувствовал твою поддержку и одобрение.

Ее глаза стали круглыми от удивления.

— Но ты даже не посмотрел в мою сторону.

— А мне и не нужно было, я и так знал, что ты там, — сказал он таким тоном, что кровь бросилась ей в лицо.

Миссис Лаани нарушила интимную обстановку.

— Если вы не возражаете, мистер Маккэслин, я пойду спать, — сказала она, не входя в комнату. — Утром я все уберу. Комната мисс Джентри рядом с вашей. Вас так устроит?

— Отлично. Спасибо, миссис Лаани. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи. — Голос Арден прозвучал немного хрипло.

— Давай прогуляемся на пляж, — предложил Эндрю, помогая ей встать со стула. Он как бы случайно поцеловал ее в плечо. — Но ты бы лучше надела что-нибудь потеплее. Ветер становится прохладным после захода солнца.

Он ждал внизу у лестницы, когда она через пять минут спустилась, переодевшись в плотный хлопчатобумажный костюм цвета спелого абрикоса. Брюки были завязаны на щиколотках. Она была босиком. У нее были изящные ноги, а ногти на ногах тщательно обработаны. Он обратил внимание на то, что ее грудь не была стянута, а соблазнительно раскачивалась, скрытая ветровкой. Она не надела бюстгальтер. У него возникло очень сильное желание сжать ее грудь, чтобы ощутить, какая она мягкая и упругая, даже скрытая тканью. Он почувствовал, как кровь застучала в голове, а потом эхом отозвалась в нижней части тела.

— Ты точно не замерзнешь? — спросил он, стараясь не показывать своего волнения.

Арден кивнула. Он обнял ее за плечи и повел в залитую лунным светом ночь.

Казалось, что ей тоже стало трудно говорить и он был рад тому, что она не навязывала ему беседу. В ее глазах он читал, что она переживает, предвидя то, что может очень скоро произойти. Слова были бы лишними, их тела прекрасно понимали друг друга и так.

Они шли не спеша по постепенно снижающемуся склону превосходно ухоженной лужайки, перебрались через невысокую кирпичную стену и пошли к берегу. Пляж Эндрю располагался в небольшой полукруглой бухте. Волны накатывались, разбиваясь о куски лавы и теряя силу, катились по песку. Луна отражалась в водах океана, оставляя серебряную дорожку, ведущую от берега и теряющуюся где-то за горизонтом. Ее свет мерцал в поднимающихся и опускающихся гребешках волн. Шелестели под ветром широкие листья пальм. Картина была чарующей, завораживающей своей красотой.

Тысячи раз Эндрю сидел на этом пляже один и считал, что это место — волшебное, но теперь он понимал, что ему всегда станет не хватать чего-то, если рядом не будет Арден. Она превратила волшебство в реальность ощутимую и осязаемую. В лунном свете ее кожа выглядела светлее, а волосы казались черными, как эбеновое дерево. Звезды не сверкали гак ярко, как блестели ее изумрудные глаза.

Эндрю сел на хорошо утрамбованный песок и потянул Арден к себе, усадив рядом. Она опиралась спиной на его грудь. Некоторое время Эндрю не шевелился, не дотрагиваясь до нее и не произнося ни слова. В конце концов, он не знал, как она отнесется к тому, что он собирался сказать ей. И если испытал страх тогда, когда увидел Гонзалеса по другую сторону сетки, то сейчас испытывал ужас. Результат теннисного матча в действительности не был для него настолько важным, как то, что ждет его после беседы с Арден.

— Я люблю тебя, Арден.

Вот оно. Простое признание. Чистая правда, сказанная обычными словами.

Ее волосы скользнули по его лицу, когда она повернулась к нему. Влажные губы, которыми он хотел обладать вечно, приоткрылись — Арден была удивлена.

— Что ты сказал?

— Я люблю тебя.

Эндрю посмотрел на океан и ощутил, что они похожи. Волны казались такими мирными и безмятежными на поверхности, но внизу они бурлили, совсем как его чувства.

— Я никогда раньше не мог представить себе, что скажу эти слова другой женщине. Я очень любил Элли. Я не думал, что смогу также полюбить снова. И я не смог. Я люблю тебя больше.

Арден показалось, что ей не хватает воздуха. Она почувствовала теснение в груди, и это было больно. Он убьет ее нежно сказанными словами. Она не могла позволить ему это.

— Я у тебя дома. Ты не имеешь права так говорить.

Он провел пальцем по ее щеке, нежно улыбаясь.

— Не стоит снова соблазнять меня. — Он ласково поцеловал ее в висок, но не более. — Я говорю об этом просто потому, что это — правда. К сожалению, я дал тебе достаточно поводов, чтобы не доверять мне. Я вел себя непозволительно. Но, Арден, разве ты не видишь, что я защищался? Я чувствовал себя виноватым в том, что люблю тебя больше, чем Элли. Я не мог с этим смириться. Сегодня, когда подумал, что ты навсегда исчезла из моей жизни, я чуть с ума не сошел.

— Но во время матча…

— Нет, не тогда, позже. После матча, когда тебя не смогли найти. — Он засмеялся. — По правде говоря, во время матча я все еще очень злился из-за нашего утреннего скандала. Мне кажется, что я не смог бы играть с такой энергией, если бы ты не разозлила меня настолько.

Арден в смущении наклонила голову. Он пригладил ее растрепанные ветром волосы. Ему нравилось, что они такие прохладные и шелковистые.

— Ты сделала все совершенно правильно. Ты не нянчилась со мной. Не уговаривала и не отговаривала от игры. Ты дала мне понять, что решение должен принять я, хотя и знала, что у меня не было выбора — я должен был участвовать в этом матче.

— Правильно. Я знала, что ты должен играть. Я понимала, что ты хочешь этого. Но решение следовало принять тебе самому.

— Так я об этом и говорю, Арден. Ты не сказала мне то, что я хотел бы тогда услышать. Так обычно делала Элли.

— Эндрю, не надо, пожалуйста.

— Но я хочу, чтобы ты знала.

— Совсем не обязательно мне это знать.

— Нет, ты должна знать. Я дал обещание, что, когда мы будем заниматься любовью, между нами не будет никаких призраков, никаких секретов.

Арден поспешила отвернуться, но не по причине, о которой подумал Эндрю. Она все еще хранила секрет, да такой, который может стоить ей ее любви.

— Элли всегда соглашалась со мной во всем, что я говорил или делал, даже когда знала, что я не прав. Она никогда не приходила смотреть на меня во время игры, потому что боялась, что я могу проиграть, а она не сможет перенести мою неудачу.

Тут Арден посмотрела на него с удивлением.

— Странно, правда? — спросил Эндрю, когда увидел ее недоверчивый взгляд. — Когда она ездила со мной, старалась держаться подальше от кортов. И она не могла быть объективной, если я проигрывал. Будь она жива сейчас, придумывала бы оправдания, извинения и сочувствовала бы мне по поводу проигрыша. Мне кажется, она вряд ли смогла понять, что это была личная победа. А ты вот смогла.

Он обхватил голову Арден и прижал ее к себе, к ложбинке между шеей и плечом.

— Элли могла разделить со мной победу. Но я не уверен, что она когда-либо разделяла со мной неудачу. Даже после всего того, что мы прошли с ней, чтобы у нас был Мэт, я очень беспокоился, потому что не знал, как она отреагирует, если все вдруг выйдет наружу.

Арден закрыла глаза, когда Эндрю упомянул Мэта. Что произошло бы, если бы он не родился красивым и здоровым мальчиком? Отказалась бы Элли от него? Рон ни за что не стал бы воспитывать чужого ребенка. Пожалуй, он мог бы даже избавиться от него. Арден вздрогнула от этой мысли, но Эндрю только крепче прижал ее к себе.

— Да, я даже больше боялся будущего, когда хорошо играл и жил с Элли, чем в последнее время. Скорее всего, она просто не смогла бы пережить трагедию. — Его губы нашли ее ухо, и Арден почувствовала тепло его дыхания. — Арден, я уверен, что мы с тобой сможем вынести все, если будем вместе. Ты даешь мне силы, я чувствую себя сильным и уверенным в себе, больше не конфликтую с самим собой и стараюсь стать лучше. Когда кто-нибудь думает, что он — само совершенство, этому человеку не за что бороться. — Он обхватил ее лицо и заглянул ей в глаза. — Ты понимаешь, что я говорю тебе?

— Эндрю, какие бы то ни были сравнения нечестны. По отношению ко всем.

— Я знаю. Я просто хотел, чтобы ты поняла, что я не заменяю тобой свою жену. Ты — другая. И для меня это лучше.

— Эндрю, — прошептала Арден и уткнулась лбом в его подбородок, раскачиваясь из стороны в сторону. Она совершенно не была готова к такому повороту событий. Боже! Она совсем не хотела, чтобы он полюбил ее. Это было, пожалуй, даже менее реальным, чем то, что она полюбила его. Это было слишком. Она не могла принять такую милость. И это пугало ее. Какую цену придется ей заплатить за это?

Но… его руки такие теплые и нежные, слова любви, прозвучавшие только что, его сердце, бьющееся в унисон с ее сердцем… Ей совсем не хотелось думать о будущем. Она стремится наслаждаться тем, что он любит ее. Ей следует рассказать ему о Мэте сейчас, когда обстановка такая спокойная и он все честно рассказал ей. Но…

— Арден, Арден. — Он произнес ее имя и уже в следующую секунду страстно целовал ее. Его язык заполнил ее рот. Он осторожно ласкал ее, как будто вновь открывая ее сладость, чудо, происходящее каждый раз, когда он целовал ее.

Его рука проникла под ветровку, и он почувствовал биение сердца, когда дотронулся до ее груди.

Она буквально выдохнула его имя и прижалась к нему в невысказанной, но так необходимой ей нежности.

— Я не хочу занимать ничье место в твоем сердце, Эндрю.

Он целовал ее в шею, нежно лаская грудь.

— Ты и не занимаешь. Такой, как ты, больше нет. Ты занимаешь свое место, потому что никто больше не смог бы занять его. — Его руки говорили о том же, ласково прикасаясь к ее телу. Затем он убрал руки и обнял ее, крепко прижимая, как будто говоря, что никому ее не отдаст. Ее голова запрокинулась, и он поцеловал ее.

Их языки сошлись в эротическом танце. Его губы прижались к ее губам, как будто не собирались никогда расставаться…

— Я так люблю твой вкус, — произнес он, нежно проводя губами по ее губам. Он осторожно касался языком уголков ее губ, сводя ее с ума, пока она не обхватила его голову руками.

Арден выгнулась, прижалась грудью к его груди, похожей на стену, и поцеловала так, как никогда никого не смела целовать раньше. Старые запреты рухнули. Она целовала его снова и снова, заявляя о своем желании.

— Боже мой, — хрипло произнес Эндрю, когда они в конце концов оторвались друг от друга, задыхаясь. Он обхватил ее голову и посмотрел ей в глаза. — Идем в дом?

Она кивнула, и они поднялись.

В доме стояла полная тишина. Зажжены были только ночные лампочки вдоль коридоров. У двери комнаты Арден Эндрю положил руки ей на плечи.

— Я оказывал на тебя давление, Арден. С того самого момента, когда впервые встретился с тобой, я делал все по-своему. Я не хочу тебя заставлять. Я сказал тебе, что люблю тебя, и это действительно так. Но это не имеет значения. От тебя ничего не требуется. Если ты придешь ко мне, я докажу мою любовь. Если нет, я пойму тебя.

Он растворился в тени холла и исчез за дверью своей комнаты. Арден двигалась автоматически, но целенаправленно: она вошла в комнату, где были уже распакованы ее вещи. Она даже не обратила внимания на убранство комнаты в голубых, зеленых и бежевых тонах. Ванная комната, расположенная рядом, была также изящно отделана.

Арден сняла костюм и включила воду. Она тщательно вымылась, все еще находясь в странном состоянии, которое не позволяло ее мыслям взять верх над чувствами, инстинктами. И уж конечно, оно не позволит сознанию спутать ее мысли.

Она высушила волосы, побрызгала себя духами, которые были слишком дорогие, чтобы пользоваться ими так обильно, и подкрасила губы. Не растрачивая зря энергию, она накинула на себя шелковое кимоно и вышла из комнаты.

Дверь открылась сразу же, как только она тихонько постучала. Эндрю стоял, обернувшись махровым полотенцем. Волосы на груди лежали мокрыми завитками. Глаза сверкали в полутьме, как сапфиры.

— Арден? — нежно спросил он.

— Я хочу тебя, — призналась она хриплым голосом, подошла к нему и положила руки на грудь.

Упругие волосы щекотали ее ладони и кончики пальцев. Она пригладила их, проведя пальцами, как расческой, вдоль его тела. Они были шелковистыми в районе пупка, и полоска волос становилась там узкой, похожей на золотую ленту. Ее пальцы нащупали узел на полотенце, и оно упало к его ногам.

Стук ее сердца заглушил все другие звуки, она не слышала даже своего прерывистого дыхания, когда ее пальцы медленно спустились вниз. Она дотронулась до густых жестких волос. В этот момент мужество покинуло ее, и она умоляюще взглянула на Эндрю:

— Я… не могу… Я…

— Ш-ш-ш, — сказал он, притягивая ее к себе. — Ты уже прошла больше половины пути. Это не испытание. Тебе никогда не придется делать что-либо просто потому, что я хочу этого или жду чего-то от тебя. Давай вместе учиться любить друг друга.

Его губы были необыкновенно ласковыми, когда он поцеловал ее. Он провел ими вокруг ее губ с нежной настойчивостью, и ее застенчивость исчезла. Теперь Арден отвечала ему со всей чувственностью, которая до сих пор не была разбужена в ней. Ее рот открылся навстречу ему, как бутон распускающегося цветка. Его язык ритмично погружался в него, давая и получая удовольствие, становясь все более требовательным и искусным.

Руки Эндрю дрожали от желания, когда, просунув их под кимоно, он дотронулся до ее тела, тем не менее ему удалось подавить желание сорвать с Арден одежду и прижать к себе. Она не была одной из его поспешных бессмысленных ночных игрушек. Те были в прошлом. Арден же была его настоящим и будущим. Бесценной и любимой. Он не хотел торопить события, наоборот, старался получить максимальное удовольствие от каждого нюанса их любви. Он положил руки на ее талию и нежно ласкал ее. И только когда услышал ее тихий стон желания, снял с нее одежду и бросил на пол.

Эндрю отошел от Арден и наслаждался ее прекрасной наготой. Он ласково касался ее, не отрывая глаз от прекрасного тела. Арден была в смятении, и у нее на глаза навернулись слезы благодарности. То, как Эндрю восхищался ее телом, позволило ей почувствовать особую нежность к нему.

— Мной никогда раньше не восхищались. Только мучили, — прошептала она.

На лице сначала появилось выражение глубокой грусти, но оно быстро сменилось улыбкой счастья.

— Ты такая красивая, — хрипло сказал Эндрю, поднял ее на руки и понес в кровать. Покрывало уже было снято. Он положил ее на мягкое благоухающее белье и лег рядом, прижавшись к ней. Они улыбались от удовольствия, когда его тело касалось ее нежной кожи.

Эндрю обхватил ее запястья одной рукой и поднял руки над головой. Другой рукой он гладил ее грудь.

— Ты выглядишь так, будто никогда не рожала. — Она чуть было не сказала, что родила двоих детей, а не одного. — Твоя грудь упругая и округлая. — Он нежно провел пальцем вокруг каждой груди. — Соски у тебя светлые и изящные. — Он в свою очередь дотронулся до них, и они отреагировали на прикосновение. — У тебя нет растяжек.

Арден выгнулась дугой, когда он провел пальцем по ее животу вниз, где темная тень начиналась у бедер.

— Ты — совершенство, — прошептал он и запечатал ее рот страстным поцелуем. Потом его губы переместились на ее шею, и он с нежностью целовал и ласкал ее. Язык увлажнял соски, делая немыслимые движения вокруг них, доставляя ей невероятное удовольствие.

— Отпусти руки.

Когда он подчинился, Арден обхватила его голову и прижала к себе.

— О боже, Эндрю. Меня так никогда не любили.

— Надеюсь. Я хочу быть единственным, кого ты запомнишь, из тех, кто прикасался к тебе.

— Никто. Никогда. Не так.

Его губы доставляли ей невыносимую сладкую муку, лаская пупок, раскрывая его языком, как будто пробуя на вкус нектар. Когда он коснулся темного треугольника внизу живота, она содрогнулась. И произносила его имя, переживая смятение и одновременно огромную радость, когда почувствовала, что его губы слегка покусывают ее бедра с внутренней стороны. Он осторожно развел их, и Арден поняла, что ничего не знала о близости раньше.

— Пожалуйста, Эндрю. Пожалуйста.

Он понял ее хриплый призыв, почувствовал, как судорожно сжались ее руки, и лег на нее. Эндрю, не отрываясь, смотрел ей в глаза, когда входил в нее глубоко и не торопясь, пока она не ощутила всего его внутри себя. Затем сделал то, чего ее муж никогда не делал, когда они занимались любовью, он радостно улыбнулся. И стал двигаться, не отрывая от нее глаз, отмечая, что доставляет ей удовольствие, запоминая, что приводит ее в восторг и при каком движении ее глаза становятся туманными от страсти.

— Мне так хорошо быть в тебе, Арден.

— Правда?

— О боже! Конечно! — с трудом произнес он. — Двигайся вместе со мной.

Они разговаривают? Когда занимаются любовью? Это было невероятно. Единственные звуки, которые Рон издавал в постели, были нечленораздельные стоны и бормотание.

— Да, да. Вот так. Снова, — запинаясь, произнесла она, когда он с силой ударил и просто «утонул» в ней. — Да, да, да!

Когда настал момент экстаза, они оба были окутаны пеленой невероятного счастья, это потрясло их, дыхание замерло, голова кружилась, они чувствовали необъяснимую легкость. Казалось, они попали на небеса, упиваясь счастьем, которое раньше им было неведомо.

Прошло достаточно много времени, прежде чем Эндрю поднял голову, отрываясь от ее плеча, и мизинцем стер влажные капли с уголков ее глаз. Когда она открыла сонные от удовольствия глаза, он нежно поцеловал ее и произнес:

— Спасибо, Арден, за то, что сделала из меня нового человека.