Секретное оружие блондинок

ГЛАВА ВТОРАЯ

Несмотря на то, что ее сердце готово было выскочить из груди, Люси ответила незваному гостю таким же оценивающим взглядом.

— Я вполне готова воспользоваться этим, — предупредила она и судорожно вздохнула, набирая воздух в опустевшие легкие.

Энни любила называть свою квартиру, находящуюся в престижном районе города, «малолитражкой», и у того, кто в ней находился, частенько начиналась клаустрофобия. Свободной рукой Люси нервно потерла шею, оставляя на нежной бледной коже красные пятна.

Когда их взгляды встретились, его соболиные брови вздернулись.

— Могу представить.

Финн посмотрел на ее решительно вздернутый подбородок и бросил быстрый взгляд на грудь. Даже не кладя руку на ее сердце — естественно, у него и намерения такого не было, хотя бюст пришелся бы точно по его ладони, — он почти физически ощутил глухое биение ее сердца.

Короткая вспышка чего-то похожего на восхищение мелькнула на его лице.

Предыдущие невесты Коннора запросто готовы были всадить нож в спину любому, кто встанет у них на пути, но смешно думать, что Мэй или Жасмин решились бы на открытый бой. Впрочем, характер — не причина, чтобы смириться с очередной женитьбой брата.

Когда Финн встретился с ее широко открытыми миндалевидными глазами цвета янтаря, на него накатила беспокойная волна вины. Блондинка, может, и была из тех женщин, на которых у него никогда не хватало времени, но она не собиралась портить жизнь его брату... Кон не нуждался в помощи. А Финн не получал удовольствия от возможности посмеяться над перепуганной женщиной.

— Если вы сию же секунду не уйдете, я позвоню в полицию. — Говоря это, Люси, не выпуская из рук статуэтку, незаметно двигалась к телефону.

— Послушайте, я не собирался вас пугать...

Люси поймала себя на том, что уставилась на протянутые к ней ладонями вверх сильные руки с длинными тонкими пальцами. Она отвела пристальный взгляд, поскольку желудок ее совершил какой-то непонятный рывок.

— Можете вы описать, во что он был одет? — спросили бы в полиции. Нет, но она могла бы рассказать все о его пальцах и дала бы чрезвычайно точный портрет, вплоть до еле заметного шрама под правым глазом.

В отличие от своей сестры, Люси не была наблюдательным человеком, обычно она не замечала вещей, которые полагается замечать, например, есть ли на пальце обручальное кольцо.

Она свирепо рассматривала незнакомца и испытывала презрение к себе, потому что нужно быть довольно ограниченной особой, чтобы увлечься одним только внешним видом... как бы хорошо он ни смотрелся.

— Ну, естественно, узнав это, я должна чувствовать себя намного лучше, — съязвила она.

Она явно не оценила усилий, которые он прилагал, чтобы спокойно поговорить с ней. Финн побился бы об заклад, что в разговорах с Коном она такой тон не использовала никогда, поскольку брат не любил едкие комментарии.

— Я вполне безопасен, — уверяю вас.

Я сказал больше, чем нужно, милочка, подумал Финн, обводя взглядом ее пухлые и сердито надутые, соблазнительно красные губы. Он неожиданно почувствовал, что раздражение понемногу стихает. Легко понять, почему Кон падок... на таких женщин, как Энни Фостер.

Люси едва не задохнулась, услышав это совершенно бессовестное заявление. Безопасен! Конечно, безопасен... как акула. Она заставила себя сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.

— И вы хотите, чтобы я поверила вам на слово? — Она крепко прижала к груди тяжелую бронзу. — Для того, кто не хочет никого напугать, вы выбрали забавный путь... довольно бесцеремонный.

— Послушайте, вы сколько угодно можете мне препятствовать, но я намерен найти его.

Угрозы. Не много же ему понадобилось времени, чтобы вернуться к прежнему. На мгновение Люси даже почувствовала симпатию к своему визитеру, проявлявшему неумолимое упорство. Очевидно, он не из тех, кто дает пустые обещания.

Знай Люси, что он преследует ее, она, наверное, не спала бы ночами. А может быть, спала бы еще меньше, если бы он ее настиг?..

Забавляясь в глубине души тем, что он пребывает в блаженном неведении насчет того, до какого разврата опустилось ее воображение, Люси поспешно отвела пристальный взгляд от его губ... кажется, эта часть его лица дурно влияет на нее.

— Его! Кого? — строго переспросила она. — Послушайте, я понятия не имею, кто вы и что вам надо, и если вы не уйдете, я начну очень громко визжать.

Это была не очень действенная угроза, но, может быть, ему неизвестно, что в это время дня все соседи на работе. Он скривил губы.

— Хотите сказать, что не знаете, кто я такой?

Люси слегка улыбнулась.

— Вы ведь не знаменитый парикмахер, не так ли?

Его темные брови сошлись в суровую линию.

— Я что, похож на парикмахера?

Взгляд Люси скользнул по мускулистой фигуре.

— Не знаю. Может быть, если бы вы стриглись лучше, — ее губы дрогнули, когда она вспомнила, что Маркус носит черную кожу, — и если у вас есть черные кожаные брюки...

— Что?! — Он смотрел на нее слегка удивленно, как будто ее давно следовало бы признать невменяемой.

Озорная усмешка исчезла, лицо Люси помрачнело, что более соответствовало моменту.

— Ну, должны же вы кем-нибудь быть. — А все-таки было бы неплохо, если бы эти длинные ноги были затянуты в черную кожу.

— Я сказал, кто я...

— Нет, — твердо отрезала Люси, — не сказали. Поройтесь в памяти, — посоветовала она, прежде чем он успел возразить. — Думаю, вы обнаружите, что забыли о некоторых мелочах, когда без приглашения ворвались сюда. Мне безразлично, кто вы, я только хочу, чтобы вы ушли. — Девушка решительно указала статуэткой на дверь. Чувство собственного достоинства побудило ее добавить: — О, только для справки, я не испугалась, я просто рассержена.

— Успокойтесь, мисс Фостер. — (Люси сомневалась в том, что она хоть когда-нибудь сумеет успокоиться.) — Меня зовут Финн.

Ему идет это имя, заметила она про себя.

Люси пожала плечами и покачала головой.

— Финн?

— Финн Фицджералд. Я ищу Кона. Где он?

— Кон? — Что-то щелкнуло в ее голове: Фицджералд. Такая же фамилия, как у дружка Энни, это не может быть совпадением.

— Кон — мой брат... как на грех. — Финн начал шарить в карманах брюк. — Ваш дружок, за которого вы собираетесь замуж.

До Люси наконец дошел смысл его последней фразы. Она широко раскрыла глаза, с ее щек стремительно исчезли красные пятна гнева, рот непроизвольно приоткрылся.

— Замуж? — пискнула она. — Вы сказали «замуж»?

Она быстренько подсчитала в уме, что Энни знакома с Коном самое большее три недели. Нормальные люди не вверяют себя кому-то на всю жизнь после нескольких недель знакомства. По мнению Люси, вообще не стоит связывать себя серьезными обязательствами. Впрочем, она готова признать, что не все обязаны разделять ее взгляды.

Она покачала головой:

— Это не может быть правдой.

— Вы хотите сказать, что он еще не предлагал вам этого?

Слова прозвучали до оскорбления оживленно. Не обратив внимания на ее протестующий жест, Финн отодвинул журналы в сторону и со вздохом опустился на диван. Негодование Люси возросло, потому что он закрыл глаза и уютно пристроил голову на мягком кожаном подголовнике.

— Что-то в этом роде я и предполагал, — признался он и зевнул.

Люси прищурилась. Она никогда не испытывала симпатии к мужчинам, которые думают, что их мнение — единственное, с которым стоит считаться.

— Значит, вы собираетесь приказать вашему... Кону не жениться, и он не женится. — Люси не смогла скрыть сарказма: если Коннор Фицджералд так послушен, то Энни, разумеется, лучше избавиться от него. — Все так просто?

— Желал бы я, чтобы было так просто.

— Вы уверены, что он обязательно сделает предложение? — Люси никак не могла отделаться от подозрения, что все это ошибка. — Вы точно знаете?

Энни обычно проявляла невероятное благоразумие, а времени на романы у нее нет, поскольку с самого начала для сестры превыше всего была карьера. Но, с другой стороны, Люси никогда еще не слышала, чтобы Энни говорила о мужчине так, как говорила о Коне Фицджералде. Люси неловко даже вспоминать блеск, появлявшийся в глазах сестры, когда та рассказывала о романтическом уикенде, который провела с ним. Возможно ли, что?..

Может быть, она была пьяна и согласилась на предложение Коннора, не задумавшись о последствиях?

Люси вдруг потребовалось сесть в уютное кресло.

Тяжелые веки Финна поднялись, и смущавшие Люси глаза оглядели ее лицо. В конце концов, может, его вторжение не было такой уж необходимостью? Ледяная блондинка и выглядела, и изъяснялась так, словно и сама смотрела на этот брак с неодобрением. Следовательно, он, как хороший брат, обязан убедиться в этом.

— Не могу сказать, сегодня или нет, но он собирался сделать предложение. Ну, вы знаете Кона, он натура импульсивная.

Чем больше она узнавала об этом Коне, тем меньше он ей нравился.

— Но вы не сомневаетесь, что он именно это имел в виду, иначе вас тут не было бы, — уточнила Люси.

Он подтвердил ее слова, пожав плечами.

— Ну да, он был убедителен, вот почему я немедленно прилетел из Штатов. — Он поднял голову и, прежде чем снова закрыть глаза, подвигал плечами и покрутил шеей, чтобы снять напряжение.

— Ваши путешествия вообще-то не моя забота, да и никого...

Голубой взгляд без предупреждения уперся прямо ей в глаза, и сердитые слова Люси застряли в горле, как будто этот обжигающий контакт пережег связь между мозгом и голосовыми связками.

Интересно, не понял ли он, что она чувствует, потому что на его серьезном лице промелькнуло смущенное выражение.

Пригладив неуверенной рукой темные волосы, Финн поднялся на ноги таким пластичным движением, что желудок Люси тревожно сжался.

— Послушайте, просто скажите мне, где он, — скучно посоветовал Финн. — Зачем продлевать то, что никому из нас не доставляет удовольствия?

— Почему вы думаете, что я собираюсь что-то говорить? Вы принесли с собой тиски для пальцев?

— Называйте это войной на истощение. Я не тронусь с места, пока вы не сообщите мне то, что я хочу знать.

— Не могу. — Люси начала раздражаться. — Я...

— Я знаю, вы его любите, — с бесстыдной издевательской ухмылкой заметил Финн. — Все любят Кона, милочка... Он очень привлекательный парень, — глумливо продолжал он. — Но неужели его послужной список не заставил вас задуматься?

— Я не люблю его...

— Что ж, это очень облегчает дело.

— Весьма на это надеюсь.

Отвлекшийся было взгляд Люси сразу сфокусировался на его лице.

— Послужной список? Звучит довольно зловеще.

— А как еще можно назвать два развалившихся брака?

— Послужной список, — тихо согласилась Люси. — Он разведен? — Она так и знала.

Несомненно, шок блондинки был непритворным, и это удивило Финна, поскольку его брат не отличался замкнутостью, вернее, всегда был как на ладони. Кон был настолько открытым человеком, что Финн порой вздрагивал, слыша, как братишка доверяет самые потаенные чувства едва знакомым людям.

— Вы сказали о двух развалившихся браках? — повторила Люси, забыв о жесткости, холодности и самообладании.

— Ну, Кон дважды был женат. Я предполагаю, что он разведен с обеими. — Губы Финна дрогнули, когда его хлесткий ответ вызвал приступ удушливого ужаса у этой статной блондинки.

— Хотите сказать, что вы не знаете? — Люси показалось, что старший Фицджералд относится к супружеству несерьезно.

Финн прищурился.

— Простите?

Не обратив внимания на вопросительную интонацию, Люси с глубоким вздохом уклонилась от скользящего по ней взгляда. Она едва осмеливалась задать следующий вопрос, но решила, что самое худшее лучше узнать сразу.

— У него... у него есть дети? — прошептала она. Холодные голубые глаза опять скользнули по ее лицу. Не требуется особых талантов, чтобы понять: его ответ многое для нее значит. Это доказывают не только переплетенные пальцы, но также и то, что она, кажется, затаила дыхание.

— Значит, вы не собирались увлекаться мужчиной, имеющим такой багаж?..

— До сих пор я думала, что тяга друг к другу не поддается анализу. — От очередного осмотра у Люси по спине пробежал непонятный озноб.

— Следовательно, брак с кем-нибудь, у кого есть ребенок, для вас не проблема?.. — Его выразительные губы скривились. — Будьте любезны... — с насмешливой вежливостью поторопил Финн.

Ее захлестнул гнев.

— Почему меня тестируют и хотят что-то выискать? Не позволяя при этом высказать свое мнение о таком субъекте... как вы...

— В обороне нет нужды, — отрезал Финн, стиснув зубы. — Это не критика.

— У меня камень с души свалился. — Нужно быть полным идиотом, чтобы принять ее сухую шутку за чистую монету. — С минуту я думала, что вы предполагаете, будто я слишком эгоистична, слишком неразвита и не в состоянии справиться с тем, что у любимого человека была жизнь и до моего появления... или что и кроме меня существуют люди, которым требуется его привязанность. — Совершенно неожиданно ее глаза наполнились слезами. — Да еще проблема мебели.

Финн не хотел спрашивать, но не удержался:

— Мебели?..

— Дети с их липкими пальцами — сущая погибель для обивки... Кстати, для справки. — Она провела рукой по глазам. — Посмотрите, что вы наделали: довели меня до слез... Господи, и эта дрянь называется влагостойкой?..

Люси проверила в зеркале состояние своего макияжа и нашла его неудовлетворительным. Она не видела (а то получила бы большое удовольствие), что этим совсем смутила Финна.

— Слезы — разумный аргумент, когда других не хватает...

Люси повернулась, ее глаза вспыхнули.

— Вы забыли бы о разумности, если бы такая авария стряслась с вами!

Его губы чуть-чуть покривились.

— Испытанный и проверенный способ, но должен признать, что это не ваш стиль.

— Что вы знаете о моем стиле?..

— Я знаю, почему вы так агрессивны. Как бы вам этого ни хотелось, невозможно любить ребенка, который не является вашим собственным.

Люси протестующе выставила вперед руку. Если она услышит еще какой-нибудь вздор, то взорвется.

— Мне очень неприятно прерывать этот поток, но вы не ответили на мой вопрос. У вашего брата есть ребенок? Кстати, я не согласна почти ни с чем из того, что вы только что сказали, — произнесла она с ослепительной, но прохладной улыбкой.

— Вот так так! Это сюрприз!

— Чрезвычайный, — подтвердила Люси, не обращая внимания на сухость реплики. — Я думаю, вы несете много чепухи.

— Не сдерживайтесь, пожалуйста.

Она и не стала.

— Не нужно далеко ходить, чтобы найти примеры того, какими потрясающими родителями могут быть те люди, которые генетически таковыми не являются, — горячо возразила она. — А теперь скажите, есть ли у вашего брата дети?

Наступила тревожная тишина, нарушаемая только ее взволнованным дыханием.

— Нет. — Все-таки есть предел тому, как далеко Финн был готов зайти в очернительстве брата, чтобы сделать его менее привлекательным для охотниц за женихами.

Люси облегченно вздохнула, потом озадаченно взглянула на него. Если детей нет, то... Но тут ее осенило:

— А у вас есть.

— Кон рассказывал вам о Лайаме?

Люси покачала головой.

— Только то, что вы сами сказали... не думаю, что мне есть до этого дело, — добавила она, смущенно пожав плечами.

Энни права, бывают случаи, когда не стоит говорить первое, что приходит на ум.

— Именно.

А Люси-то думала, что его презрительная насмешка не может стать еще более презрительной, но она ошибалась.

Ее карие глаза сузились.

— А сколько браков у вас?

— Я никогда не был женат. Есть только я и Лайам.

По его позе было абсолютно ясно, что изменять эту ситуацию он не собирается.

— Какая жалость, — вздохнула Люси, — что мне не хватает сил преследовать обоих парней из семейства Фицджералд одновременно. — Она одарила Финна ободряющей, типа «не отказывайтесь от надежды», улыбкой. — Я уверена, вы найдете кого-нибудь, кто не придаст значения тому, что вы являетесь родителем-одиночкой... Итак, — оживленно добавила девушка, — вы находите время заботиться о сыне и играть роль няньки при брате... это так занятно ...

Абсолютно не выведенная из равновесия такой сладкой неприязнью жертва ее сарказма смотрела на Люси так, будто только что ее увидела. Оценивающий огонек интереса, появившийся в голубых глазах, заставил Люси внутренне поежиться от неловкости.

— Как давно вы знаете друг друга? — подозрительно осведомился Финн.

Чем больше времени он проводил с этой беспокойной женщиной, тем меньше она казалась ему похожей на тот тип, который вызывал интерес Кона. И еще Кон, один из самых любящих дядюшек, никогда не умолчал бы о Лайаме.

— Я совсем его не знаю, — рассеянно отозвалась хмурая Люси.

О чем думала Энни, связываясь с таким мелким и непостоянным человеком, как этот Кон Фицджералд?.. Кроме того, если Энни выйдет замуж за Коннора, это означает, что она, Люси, в некотором роде будет связана с Финном Фицджералдом, у которого есть сын, нет жены, и, кажется, такое положение дел ему нравится.

Один из братьев — вечный жених, другой — женоненавистник. Господи, если Энни сделает сестру родственницей этой парочки, Люси никогда не простит ее.

— По крайней мере, вы начинаете это понимать, — кивнул Финн удовлетворенно.

Незнакомая теплая нотка, появившаяся в его голосе, заставила Люси удивленно поднять глаза. Финн Фицджералд внимательно наблюдал за ней.

— Понимаю что?

— Привлекательность часто ослепляет, что мешает видеть свою несовместимость с предметом желаний... И даже если вы в глубине души убеждаете себя, что разницы нет... — Финн нахмурился, почувствовав, что его аргументы теряют логичность. Верхняя пуговка ее жакета расстегнулась, открывая край кружевной блузки.

Люси, уверенная, что способна написать целую книгу о пороках Финна Фицджералда, открыла рот, дабы сообщить ему, что если он считает, что она увлечется им, то такая мысль нелепа... абсурдна... смехотворна... Она посмотрела на его выразительные горячие губы...

Подбородок ее дрогнул. О, Энни определенно была права, когда обвиняла ее в том, что она сначала открывает рот, а потом думает!

Жизнь стала бы много-много проще, если бы бездумный секс был самой надежной базой для долгих отношений.

Воображение Финна услужливо снабдило его яркой картинкой того, какой великолепный секс был у его единственного брата с этой блондинкой, и в животе у него что-то сжалось.

Звук его голоса опять привлек внимание Люси к смуглому худому лицу.

— Вы что-то сказали?

— Вы говорите, что не испытываете к Кону ничего, кроме вожделения?

При сложившихся обстоятельствах его, казалось бы, справедливое негодование потрясло Люси.

— Не одобряете вожделение? — невинно спросила она. И с удовольствием увидела появившуюся в его глазах досаду. — А вы попробуйте. Прекрасный секс помог бы вам чувствовать себя лучше даже после по-настоящему тяжелого дня.

Его взгляд из-под длинных подрагивающих ресниц блуждал по стройному телу Люси, а она обнаружила, что ей плохо удается скрывать тяжелое, как будто она только что пробежала марафон, дыхание.

— У меня действительно был трудный день.

Она не столько расслышала, сколько почувствовала ленивое мурлыканье в его голосе, от этого все ее тело охватила дрожь.

— Ну, если говорить о том, как проходит мой день, то обвалившийся потолок, протечку в туалете, одним словом, любой сценарий я предпочту сексу с вами! — Люси встревожилась, поняв, что в ответе прозвучал намек на отчаяние.

— Я хотел бы принять ваше предложение, милая, но лишь для того, чтобы узнать, умеете ли вы заниматься сексом или только говорите о нем.

Люси была шокирована.

— Это не предложение, — возразила она, ерзая от унижения и обиды. Что он мог подумать!.. Будто она...

Финн пристально наблюдал за этой демонстрацией невинности, кстати, очень хорошей демонстрацией.

— У меня на уме более важные дела. Вы, может быть, играете, но мой брат верит, что любит вас. Когда Кон влюбляется, то он действительно влюбляется...

— Ему полезно! — выпалила Люси, не желая сдаваться. — Он женится на всех, в кого влюбляется? — потребовала она ответа, ее грудь вздымалась от праведного негодования. Она защищала Энни.

Наступила тишина, и затем раздался звук, подозрительно похожий на клокотание смеха в глотке Финна Фицджералда. Впрочем, смех был немедленно подавлен. Финн объяснил:

— У Кона довольно старомодные понятия, которые не представляли бы большой проблемы, если бы его не столь фатально влекло к женщинам, которые ему не пара.

— Не пара?.. — Люси оглядела себя, наряженную в красивый, позаимствованный у сестры костюм. — Вы говорите, что Эн... что я кому-то не пара? — В душе Люси решила, что не примет его высказывание на свой счет, она просто защищает сестру, заполучив которую, по ее мнению, любой мужчина обязан полагать, что ему чертовски повезло.

В основе ее взглядов на современного мужчину лежало твердое убеждение: поскреби самого лучшего из них — и обнаружишь старомодного шовиниста... конечно, есть и такие, которых даже скрести не нужно, и Финн Фицджералд, бесспорно, из их числа.

— По существу, Кону следовало бы быть более ответственным в своих отношениях с женщинами... И ему, и очень многим другим мужчинам, — ехидно пробормотала она.

— Он никогда не искал счастья с женщиной, которая сможет выделять ему время между другими встречами. Брату нужен человек мягкий, теплый и великодушный, а не какой-нибудь прагматик...

С губ Люси сорвался какой-то булькающий звук, прошло несколько секунд, прежде чем она смогла заговорить.

— Это вы обо мне так выразились? — спросила она опасно мягким тоном.

Слегка склонив голову набок, Финн оглядел ее с двусмысленной, нахальной усмешкой. Люси уже начинала думать, что он постоянно усмехается.

— Ну что ж, внешне вы не похожи на женщину, которая поменяет гардероб от кутюрье на ребенка, не так ли?

— Оставим в стороне мои материнские инстинкты. Вам никакого дела...

— Послушайте, — нетерпеливо прервал Финн, — я тот, к кому Кон вернется, когда вы порвете с ним. Мы управляем бизнесом вместе, а последний развод довел его до того, что утром он не способен был встать с постели, не говоря уж о появлении в офисе.

Люси презрительно хмыкнула и подбоченилась.

— Ах, вот что, а я-то думала, ваше оскорбительное поведение вызвано искренним беспокойством за брата. Но теперь вижу, что вас больше волнует коэффициент собственной прибыли.

Если верить Энни, невероятным успехом ирландская компания программного обеспечения обязана именно Коннору Фицджералду. Собственно, Люси даже не интересовало, чем занимается его брат. Она просто искала возможность исправить ситуацию, в которую угодила ее сестра.

— Чем вы занимаетесь?

Финн, привыкший слышать о себе, что именно он является движущей силой, именно его вдохновенная мысль стоит за самыми успешными разработками, аж заморгал от удивления.

— Некоторые считают, что я вполне хорош в вычислениях, — снисходительно пояснил он. В число этих некоторых входили и журналисты, писавшие восторженные колонки в респектабельных финансовых журналах о его харизматическом лидерстве и технических познаниях.

— Вы не похожи на бухгалтера, — фыркнула Люси, недовольная тем, что он не ответил на ее колкость.

— Ну вот, и вы грешите стереотипами.

— Я?.. — Она поперхнулась. — Мой бог, да есть ли у вас нервы?

— Они необходимы, когда заполняешь колонку особенно неприятных цифр.

Люси оценила тот невинный вид, который Финн пытался напустить на себя.

— У вас создалось впечатление, что я действительно интересуюсь, чем вы занимаетесь? Извините.

Он вздохнул.

— Каждый раз одно и то же: женщины выспрашивают, что я делаю, а потом меняют тему.

— Я почти готова согласиться, что нахожусь в обществе великого таланта, так что давайте вернемся к актуальному предмету нашей беседы... именуемому вашим братом.

— Конечно.

— Итак, вы говорили, что ему нужна женщина, которая положила бы жизнь на управление домашним хозяйством, которая производила бы младенцев и пекла хлеб в промежутках между массажами мужского «эго»? — поинтересовалась Люси.

— Выпечка хлеба — это не обязательно... но в основном я думаю, этот сорт женщины подошел бы Кону больше всего, — согласился Финн, по-видимому не заметив сарказма в ее голосе.

— Признаться, меня не удивляет, что он уже дважды разведен, — Люси задыхалась, ее просто трясло от возмущения. — Но вы совершенно уверены, что не выдаете свои собственные потребности за запросы вашего брата? Я вижу, вы — классический пример задержки развития. Невозможно поверить, что Кон подражает неандертальцу.

Увидев, как Финн рассердился, Люси получила большое удовольствие, но длилось это лишь до тех пор, пока не выяснилась одна вещь: он не из тех, кто не принимает ответных мер.

И он принял ответные меры, но не в той манере, которой она ожидала.

— Мои потребности? — протянул Финн, словно пробуя слово на вкус.

Его тон неожиданно вызвал у Люси острый приступ возбуждения. Конечно, он как раз того и добивался. Финн использовал свою сексуальность в качестве оружия, чтобы привести противника в замешательство. Впрочем, замешательство было наименьшей из ее проблем.

Она спешно спряталась за маской равнодушия. Хотя, несмотря на все усилия, у нее было жуткое ощущение: Финн явно знает, что она испытывает.

— В мои потребности брак не входит. — Тусклая интонация опять бросила ее в дрожь, а безразличное выражение лица стало рассчитанным ударом.

Она уже ненавидела Финна Фицджералда.

— Как и в мои.

— Все так говорят.

Люси сдержалась... нелегко это было! Уж не думает ли он, что все стремления женщин сводятся тому, чтобы подцепить мужа? Проснитесь, на дворе двадцать первый век! В наши дни у женщин есть выбор, хотелось крикнуть ей. Они могут погрузиться в рутину замужества, пеленок-распашонок, если это то, чего они хотят; могут просто наслаждаться сексом или даже, как она, спрятаться от всех. Секс хорош, но ничего особенного в нем нет... Впрочем, целоваться ей нравилось... Ее лукавый взгляд скользнул по губам Финна Фицджералда. Он, наверное, умеет целоваться.

Размышления привели к тому, что по всему ее телу распространился жар.

— Я уверена, найдется большое количество женщин, причем в здравом уме, которым эта новость может испортить жизнь.

— У вас очень острый язык.

— Благодарю вас, — Люси задумчиво нахмурилась. — Так вы говорили, что мне следует сосредоточить свои усилия на Конноре?.. — спросила она, надув губы.

— Нет, — рявкнул Финн, — не следует!

Она с нескрываемым отвращением впилась в него взглядом.

— Я только сейчас поняла, что разговариваю с настоящим, неисправимым шовинистом.

— Я не считаю себя шовинистом.

— Разумеется. Я полагаю, невеста вашего брата должна быть также и девственницей?

— Давайте будем реалистами... если только это не попытка внушить мне, что вы — девственница, — предположил Финн с презрением, отчего Люси стиснула зубы.

— Я — нет, но Энни... — Люси вдруг замолчала. Как далеко зашли отношения Энни и Коннора? От беспокойства за сестру, которая, несмотря на свою блестящую карьеру, так и осталась великим романтиком и идеалисткой, голос Люси стал пронзительным. Она вплотную подошла к высоченной фигуре. — Вы должны что-то сделать! Энни не может выйти замуж за вашего брата!

Только когда Финн вынул статуэтку из ее пальцев, она осознала, что свободной рукой вцепилась в его рубашку.

— Извините, — хрипло пробормотала Люси. Неловко разглаживая помявшуюся ткань, она уголком сознания отметила твердость его груди. — Извините...

— Так вы не Энни Фостер?

Такая неспособность разглядеть очевидное окончательно вывела Люси из себя.

— До чего же вы сообразительны. Конечно, нет, — уничтожающе объявила она. — Разве я утверждала, что я — Энни?..

Они в упор смотрели друг на друга, на его длинной шее начала пульсировать жилка.

— Вы не сказали, что вы — не она, — мрачно уточнил Финн.

— Значит, вы просто предположили, что я из тех женщин, которые готовы выйти замуж за едва знакомого человека.

— Просто я ожидал увидеть нечто подобное, — оправдываясь, возразил Финн.

— Что?

Он отвел от нее взгляд.

— Позвольте только сказать, что именно такими женщинами увлекается Кон.

Пухлые губы Люси сжались.

— Не слишком ли поздно беспокоиться о том, как бы меня не оскорбить? Какими такими? Будьте откровенны, я это перенесу.

— Прекрасно. — Он пожал широкими плечами. — Если хотите знать, мой брат увлекается бесчувственными блондинками с высокой грудью и длинными ногами.

Люси слова не могла вымолвить от ярости. Ее опороченная грудь бурно вздымалась.